Евгений Кочетов: «Артель как философия творческой свободы»
Тринадцать лет назад основатели «2ПБ» приняли твердое решение строить работу проектного бюро по принципу артели. И сегодня они уверены, что именно организационная форма позволила раскрыть мастерство архитекторов и проектировщиков, дала свободу творчеству и подарила Новосибирску проекты жилых комплексов, которые заслужили награды престижных архитектурных премий. В интервью «Строительному Еженедельнику» идейный вдохновитель и один из создателей Проектной артели Евгений Кочетов раскрыл секреты успеха.
— Евгений, в чем главная сила Проектной артели?
— В качестве жизни ее участников. Свободной, осознанной, эффективной и продуктивной. Не в абстрактных лозунгах, а в реальных возможностях работать в своем ритме, развиваться и творить без оглядки на хозяев и собственников.
История России помнит и дореволюционные, и сталинские артели. Именно они объединяли настоящих мастеров своего дела, и, на мой взгляд, в послевоенные годы во многом именно благодаря им страна смогла восстановить и приумножить истощенные ресурсы в темпе, который сегодня непросто повторить. По сути, артель — это система межличностных связей и структура распределения прибыли по функциям, основанная на гибких договоренностях, которая позволяет сообществу высокопрофессиональных людей творить, а не просто «отбывать смену».
Подобные структуры доказывают эффективность в различных сферах. По принципу артели существуют японские якудзы, вольное казачество и даже волчьи стаи. Они работают по общим правилам: коллективно принимают решения, вместе отвечают за результат и делят добычу соразмерно единогласной договоренности. В качестве примера можно рассмотреть и израильский кибуц Хацуор. Эта коммуна владеет и управляет заводом Plassor, который выпускает трубопроводные системы для нескольких мировых брендов. При этом ее члены имеют общую недвижимость, машины и прочее, а все решения принимаются коллективно. Артель — это и пиратский корабль, где капитана могут выбросить за борт, если он не выполняет своих функций, и не имеют значения ни наличие учредительных документов, ни место в штатном расписании.
— Подобные правила действуют и в Проектной артели?
— Да, мне как идеологу и практику с большим опытом удалось выстроить организацию на артельных, кооперативных принципах в рамках ФЗ-41. У нас нет разделения на «собственников» и «работников». Внутри артели все равны в правах и возможностях, но есть и иерархия в виде креста: мастыра (горизонталь) и дробина (вертикаль). Все строится на репутации, на личном вкладе в работу всей системы, поэтому сильнейшим становится более опытный, более умелый, более творческий, более интеллектуально развитый и обладающий широким кругозором.
Тринадцать лет назад мы создали Проектную артель вместе с Олегом Беляевым. Я взял на себя задачи главного инженера, а Олег — главного архитектора. Есть в этом партнерстве особая красота, именно поэтому артель носит название «2ПБ»: ПБ — как сокращение от «Проектное бюро» и «2» — потому что нас изначально двое. Сегодня в структуре есть три уровня: исполнители, руководители и два первых лица с правом принятия решения, если его не удалось выработать на втором уровне в совете руководителей. При этом вне зависимости от размера доли каждый обладает одним голосом, что, собственно, и прописано в законе. У нас нет понятия «контрольный пакет акций», мы не называем людей «кадрами» и «персоналом», у нас нет авторитарной единоличной фигуры для принятия ключевых решений, нет собственнических прав на личность.
В артели много свободы. Офисы открыты 24 часа и принадлежат членам организации. Каждый решает сам: приходить в офис или работать из дома, выбирает свой график, даже регулирует нагрузку. Например, в один год можно установить амбициозную цель и трудиться не покладая рук, а в другой — отдохнуть, пройти «Тихоокеанскую тропу» и выключиться из процесса на полгода. В обычной структуре не дадут больше положенных 28 дней отпуска, а у нас сформирована команда, которая справится со всеми возникающими задачами в этот период. Коллеги к нам приходят и остаются навсегда.
— Как философия артели влияет на сферу проектирования? Какие дома вы создаете, ведь планировка и обстановка как ничто иное определяют внутреннее состояние человека.
— Стоит начать не с наших объектов, а с места для работы. Символично, что офис материнской компании расположен в первом объекте, который мы создали, выйдя из найма 13 лет назад. Лучшие годы мы посвящаем труду, и людям важно, в какой обстановке они работают, поэтому у нас обустроена и лаунжд-зона, и кальянная, и студия с профессиональным звуком, светом и караоке, есть место для занятий спортом и игр в настольный футбол и даже мини-оранжереи. Это наше общее пространство, так что каждый вправе заявить о своих потребностях, которые мы стараемся реализовать.
То же самое мы несем в мир. Мы не проектируем спальные микрорайоны с типовыми зданиями. Во все наши объекты вложены душа и творчество, оттого успешны и наши клиенты. Наши архитекторы — лауреаты ведущих премий. Действующий руководитель и главный архитектор Олег Беляев признан «Архитектором года» благодаря нашим проектам ЖК «Академия», «Гудимов» и MilkHouse, является обладателем Премии мэрии Новосибирска имени И. П. Севастьянова и титула «Человек года — 2021». Архитектор-дизайнер Татьяна Баранова одержала победу во Всероссийском урбанистическом хакатоне «ГОРОДА» в 2023-м. В нашей копилке есть звездные объекты. Проект клубного дома «Наследие» удостоен Серебряного диплома премии «Золотая Капитель», а сегодня ЖК Milkhouse занимает первое место в рейтинге новостроек города Новосибирска. Председатель артели Александр Александров отмечен Почетной грамотой за высокие показатели в работе и успехи в профессиональной деятельности по результатам работы и Дипломом за высокий уровень профессионализма в области проектирования объектов капитального строительства мэра Новосибирска. Отмечу, что сегодня Александр фактически является первым лицом компании. Из нормо-контролера он смог вырасти сначала до проектировщика и ГИПа, а потом до председателя Проектной артели исключительно благодаря своим деловым качествам.
И давайте посмотрим на причины. Я искренне верю, что организационная форма является одним из двух важнейших столпов, но не единственным. Ее дополняет профессионализм участников артели, их мастерство и вдохновение. Нам важно создать не просто проект, а увидеть построенное здание с собственным замыслом, концепцией и именем, которое в конечном cчете поменяет городскую среду. За это нас уважают и ценят. За почти 13 лет работы артель «2ПБ» создала 90 проектов общей площадью 1,3 млн квадратных метров. Каждый —наш «ребенок», шедевр коллективного творчества свободных художников.
— Расскажите о команде. Как привлекаете самобытных и мыслящих специалистов?
— Артельщиков не найти по объявлению, поэтому мы тренируем и взращиваем специалистов. В общей сложности нас 60 человек. Сначала мы приглашали на работу тех, с кем когда-то сотрудничали, но потом источник рекомендаций из ближнего круга истощился. Однако возник новый. За годы работы в Новосибирске мы заработали отличную репутацию среди топовых клиентов и во властных структурах, поэтому сейчас соискатели приходят к нам сами. Из их числа мы выбираем тех, кто придерживаются схожих с нами ценностей. Это справедливость, свобода (или желание свободы) и ответственность. Мне необходимо понять, к чему человек стремится, есть ли в нем страсть к жизни, развитию, познанию и освобождению.
На следующем этапе проходит собеседование с руководителем подразделения, где проверяют профессиональные навыки. И важно, что решение о приеме человека принимает тот, кто будет его обучать. Кстати, в этот момент начинает работать условие преемственности: наставник пожизненно получает 10% с доходов ученика. Получается, для того, чтобы не переживать о доходе на пенсии, достаточно сейчас передать знания и опыт. Если будет пять учеников, то старость можно провести безбедно с доходом примерно в размере 50% от привычных сумм до тех пор, пока ученики работают в системе. И это лучше, чем жизнь на государственную пенсию.
У нас нет текучки, с которой сталкиваются другие участники рынка. Не надо никого удерживать — люди не уходят потому, что лучшего места им не найти.
— Говоря о взращивании специалистов, важно видеть перспективные направления будущего. Как еще в 2013 году вам удалось понять, что BIM станет по-настоящему востребованным?
— Ответ короткий: я не понимал, я почувствовал. Технологией BIM мы занимаемся с первого дня основания компании (мне как инженеру она была нужна для личных целей). И сегодня как практики с 13-летним стажем мы делимся наработками, помогаем коллегам из других компаний внедрять BIM «под ключ» со стажировкой и гарантией. Обучающиеся инженеры, конструкторы и инженеры получают куратора, который подсказывает, как и что выполнять, и очень радуется, когда у учеников получается все сделать самостоятельно. По окончании люди уходят с готовой BIM-моделью, созданной их собственными руками.
— В чем видите главные достижения Проектной артели?
— Сегодня у нас в работе — 185 тысяч квадратных метров для восьми активных заказчиков, в проектировании 16 домов. Проектная артель «2ПБ» вместе с дочерней «3ПБ» занимают второе место по объему текущего строительства в регионе и первое — по количеству заказчиков, по уровню счастья и удовлетворенности членов коллектива, по чистой прибыли! За прошлый год совокупная выручка составила порядка 300 миллионов рублей, то есть после уплаты налогов средний годовой доход каждого из участников достиг отметки в 3,4 миллиона рублей. Я уверен, что такими показателями ни одно из бюро, кроме нашей артели, похвастать не сможет. И этого мы достигли без внешних инвестиций, без поддержки сверху — только за счет артельного принципа. Мы — архитекторы своего времени. Мы строим не только дома, но и принципы, по которым будет жить профессия. Если архитектура — это искусство жить, то «2ПБ» — это артель, где этим искусством владеют в совершенстве.
О качественных изменениях на петербургском рынке жилья, их причинах и следствиях, а также перспективах в этой сфере «Строительному Еженедельнику» рассказал заслуженный архитектор России, руководитель Архитектурного бюро «А.Лен» Сергей Орешкин.
— Сергей Иванович, сейчас «общим местом» стали жалобы на качество жилых объектов, особенно многоквартирных домов, получивших в обиходе наименование «человейников». Вот раньше, дескать, «делали на совесть». Насколько, на ваш взгляд, обоснованны эти претензии к проектированию жилья?
— Здесь невозможно дать простой, однозначный ответ. Действует слишком много факторов. Начиная о времени — то, что было приемлемо 50–70 лет назад, конечно, не соответствует современным представлениям о комфортности жилья. И заканчивая экономическими и иными факторами строительства.
Ситуация советского времени, когда любая новая квартира была для человека счастьем, конечно, не способствовала росту качества жилья. Жесткие стандарты сильно сужали возможности архитекторов. Классический пример — ГОСТовские оконные проемы 1510х1510. Это максимум. Конечно, особого разнообразия фасадов быть не могло. Небольшие метражи, примитивная квартирография, низкие потолки, маленькие оконные проемы — вот прелести массового советского домостроения, особенно на ранних этапах. С течением времени ситуация, конечно, улучшалась, но принципы стандаритизации сохранялись. Применительно к жилью индивидуальная архитектура считалась избыточной. Строились «серии» — кварталами, улицами, микрорайонами. Визуально это часто производит очень грустное впечатление. Впрочем, сам комплексный подход к застройке можно считать фактором позитивным с точки зрения создания комфортной среды.
Сейчас ситуация поменялась радикально. Все комплексы создаются по индивидуальным проектам, архитекторы стараются как продумать квартирографию (появились новые форматы — «евро», дуплексы, таунхаусы), так и поработать над внешним обликом зданий. Уделяется внимание дворовым территориям, парковке машин, зеленым насаждениям и пр. В итоге общее качество как отдельных квартир, так и жилых комплексов в целом за последние двадцать лет в целом, безусловно, выросло.
Но проявились иные проблемы в виде желания некоторых девелоперов «выжать» из участка максимум продаваемых «квадратов». Да еще исключительно в виде студий и «однушек» как лучше всего продаваемых единиц. Результатом стало появление тех самых «человейников», например, в Кудрово или Мурино. Проблемы с транспортной доступностью, социалкой, рекреационной функцией и зелеными насаждениями. Эти образцы, конечно, к качественному жилью и комфортной среде проживания отнести сложно. Но в целом, повторюсь, качество новых жилых проектов в городе повысилось.
— Какие причины главным образом повлияли на происходящие изменения?
— Это очень многофакторный процесс. Но несколько ключевых моментов, повлиявших на рост качества жилья, несомненно, можно выделить.
Если взять исторический аспект, огромный толчок развитию в этой сфере стал приход в Россию еще в середине «нулевых» известных европейских архитекторов, принесших с собой новые для России технологии и материалы, которые создавались в мире многие годы, но фактически не использовались при строительстве жилья в советский период. Лучшие российские архитектурные мастерские быстро осваивали эти новации, стремились соответствовать мировому уровню. В целом это удалось, что, конечно способствовало качеству проектируемого жилья.
Интересно, кстати, что сейчас можно наблюдать своего рода «вторую волну» прихода зарубежных архитекторов в Россию. В значительной мере это связано с нехваткой квалифицированных отечественных архитектурных сил, в том числе для регионов, где в последнее время качество проектов стало заметно расти. Определенную позитивную роль в «естественном отборе» сыграли рыночные механизмы. Некоторые мастерские, бездумно «клепавшие» проекты «человейников», которые потом оказывались невостребованными покупателями и продавались застройщиками длительное время и с большим дисконтом, были вынуждены свернуть работу. Девелоперы выбирают архитекторов, делающих качественные проекты, жилье в которых хорошо раскупается.
Заметную роль сыграла «претензионная работа» дольщиков. Раньше многим людям достаточно было самого факта покупки квартиры, на огрехи и недочеты особого внимания не обращали. Но введение 5-летней гарантии на все работы, а также возможность предъявлять застройщикам иски с требованием компенсации (сейчас это, правда, порой приобретает гипертрофированные формы «потребительского экстремизма», но не об этом речь) изменили ситуацию. Девелоперы отказались от дешевых и не слишком качественных материалов. Изначально использовать добротную продукцию стало существенно выгоднее, чем переделывать работу и платить штрафы.
В этом смысле немаловажную роль сыграла и модернизация отечественной промышленности стройматериалов. Производители научились выпускать действительно качественную продукцию. Это касается изготовления кирпича, поризованных блоков, отделочных, фасадных материалов и пр. Например, в сфере кирпичного производства за последние десять лет в России появилось около десятка крупных заводов, выпускающих и клинкер, и фасадный кирпич, и иную продукцию, вполне конкурентную зарубежным аналогам по качеству и существенно более дешевую. Ее использование, в частности, позволяет формировать оригинальный, запоминающийся облик зданий.
Есть еще один интересный момент. Сейчас очень серьезно снизились объемы элитной застройки. Свободных участков в хороших локациях под качественные проекты остается все меньше. Работа в центре часто сопряжена со скандалами. При этом в процессе редевелопмента осваиваются бывшие промзоны «серого пояса». Это, например, территория между станцией метро «Черная речка» и Кантемировским мостом или зоны у Московского проспекта. Не имея возможности делать объекты высоких ценовых сегментов, девелоперы стремятся «тянуть вверх» реализуемые там проекты. Образуются локации «рядом с центром», застраиваемые комфортным жильем, включающим опции, ранее присущие бизнес- и элит-сегментам. Это касается всех элементов — от архитектурного облика до квартирографии и обустройства дворовых территорий.
Из значащих факторов последнего времени я бы выделил экономический. Довольно долго — 6–7 лет — наблюдалась определенная стагнация рынка. Себестоимость строительства росла, а цены из-за низкой покупательной способности граждан двигались вверх медленно. Девелоперы работали со сравнительно небольшой маржой и, соответственно, старались экономить на всем, включая «архитектурные излишества». Система проектного финансирования улучшила ситуацию, избавив застройщиков от жесткой зависимости текущего уровня спроса, а льготная ипотека обеспечила рост покупок жилья. Следствием стало как приобретение застройщиками новых перспективных участков под освоение, так и появление финансового ресурса для создания хороших проектов.
— Много говорится, с одной стороны, о росте требований покупателей к жилью, а с другой — об острой конкуренции между застройщиками. На ваш взгляд, что тут «телега», а что «лошадь»? Люди требуют лучшего качества, а застройщики под них подстраиваются или девелоперы в борьбе за покупателя предлагают все более интересные варианты, а клиенты «голосуют рублем»?
— Я считаю, что ключевую роль здесь играет все-таки конкуренция между девелоперами. При обилии проектов примерно одинакового уровня в одной ценовой нише выигрывать всегда будут те, которые чуть-чуть более проработаны, чуть-чуть удобнее, обладают чуть-чуть более интересной архитектурой и квартирографией, предлагают разные небольшие опции и «фишки», без которых в общем-то можно обойтись, но которые повышают комфортность. Так что конкуренцию тоже смело можно отнести к факторам, положительно влияющим на качество жилья.
— Какие возможности дальнейшего повышения качества строящегося жилья вы видите?
— На мой взгляд, ресурс, имеющийся в этой сфере, просто колоссален. Думаю, что существующие сегодня в мировой практике возможности повышения качества жилья у нас использованы не более чем на 50%. Не надо забывать и о позитивном советском опыте. Так что простор для улучшения очень велик. Не говоря уже о том, что и за границей, и у нас постоянно появляются какие-то новые идеи, технические решения, которые находят применение в проектировании жилья, повышая его качество.
Не надо забывать и о таком факторе как качество среды. Это вопрос не квартирный и не фасадный, а объемно-планировочный: как сформирован комплекс, квартал, какова этажность. Сейчас существуют четкие тренды, задаваемые, в том числе, и на государственном уровне. Они касаются снижения этажности, понижения плотности проживания, уменьшения коэффициента использования территории (КИТ, соотношение площади возводимой недвижимости к площади участка. — Ред.). В Ленобласти, например, высота многоэтажных домов сейчас ограничена двенадцатью этажами.
Добавлю, однако, что простая уравниловка в этом вопросе — это тоже не панацея. Городская архитектурная ткань — сложная вещь, требующая не однородности, а гармонии и, соответственно, наличия различных элементов, в том числе и по высоте. Есть локации, где напрашиваются высотные решения. И это не будет означать, что такое жилье — некачественное. Но высотность должна компенсироваться иными опциями — повышенными площадями озеленения, транспортной доступностью, развитостью инфраструктуры и пр. Это довольно сложные вопросы, которые практически невозможно отрегулировать формальными нормами. Необходима профессиональная экспертная оценка каждой конкретной ситуации. Эту функцию в Петербурге выполняют КГА и Градсовет — может быть, не идеально, но, на мой взгляд, достаточно успешно.
— Тем не менее Минстрой РФ сейчас работает над формированием определенных стандартов жилья…
— Это немного другая история. Создается не жесткий ГОСТ, а система принципиальных подходов к возведению стандартного жилья, как его сейчас принято называть.
На мой взгляд, это интересная работа, и ведет ее сейчас Единый институт развития в жилищной сфере ДОМ.РФ. По их планам, формируется около 70 больших площадок на государственных землях городов-миллионников, где будут реализованы жилищные проекты, полностью соответствующие принятым стандартам, включая и квартиры, и здания, и принципы застройки. После этого будет произведена оценка получившихся жилых микрорайонов. Думаю, что качество среды там будет очень высокое. По подсчетам, плотность застройки будет ниже, чем в нынешних коммерческих проектах примерно на 30%.
Помимо этого, очень интересно будет дождаться итогов первой волны реновации в Москве, посмотреть насколько комфортную среду удастся создать в результате этого процесса. Вообще, столица очень основательно подходит к этим вопросам. Сейчас проходит архитектурный конкурс по определению решений для второй фазы реновации. В нем принимают участие множество специалистов со всей России. Около 40 творческих коллективов (и наше архитектурное бюро, кстати, тоже) прошли во второй тур конкурса. Думаю, итоги его будут очень интересны и полезны со всех точек зрения. Скорее всего, они лягут в основу некоей матрицы программ реновации, которая будет проводиться в регионах, включая Петербург.