Дмитрий Кучай: «Мы акцентируем внимание на оптимизации всех процессов сопровождения инвестиционных проектов»
О цифровизации отрасли проектирования и строительства, особенностях применения в работе собственных ИТ-решений и партнеров «Строительному Еженедельнику» рассказывает генеральный директор бизнес-юнита «Рекорд Девелопмент и Консалтинг» группы компаний WE-ON Дмитрий Кучай.
— Как оцениваете текущую ситуацию в цифровизации проектирования в нашей стране? Какие тренды можете отметить?
— Если говорить только о проектировании, то уровень цифровизации в целом достаточно высок, и это признано на мировом уровне. Речь здесь, например, — о жилых комплексах высокого класса, общественных и торговых зданиях, офисных и деловых центрах и даже транспортно-пересадочных узлах. Цифровизация сегодня — это уже не просто BIM-модели, но и программные комплексы, интеграция систем и создание единой информационной среды. На мой взгляд, немаловажную роль в цифровизации проектирования играет не только стремление к конкуренции, но и внимание к теме государства в рамках стратегии поддержки технологического суверенитета.
— А как оцениваете цифровизацию всей строительной отрасли? Где активнее, где слабее применяется цифра?
— В целом в строительной отрасли ситуация, к сожалению, немного хуже, чем в проектировании. Несмотря на то, что карта цифровизации уже давно насчитывает более 100 решений, темп цифровизации не такой высокий, как хотелось бы. Из самых популярных ответов на вопрос о готовности к внедрению цифры можно отметить модную сейчас тему кадрового дефицита, банальное сопротивление изменениям и высокую стоимость внедрения. Но если погрузиться в тему глубже, то достаточно четко формулируются более реальные причины, в том числе отсутствие единых стандартов, недостаточность информации о процессе цифровизации и доступных продуктах, а также неочевидность результатов.
Проведенный нами анализ более тысячи объектов в разных регионах показывает: уровень цифровизации этапов строительства и эксплуатации существенно ниже проектирования. При этом самый высокий эффект от «цифры» кроется именно там. Если позволите, немного цифр реального практического опыта: сокращение сроков реализации проектов до 10–15% и снижение прямых затрат на строительство 8–12%. Это существенные значения для каждого конкретного проекта. А с учетом того, что строительная отрасль в 2024 году — это более десяти триллионов рублей, то эффект от внедрения цифровых инструментов выглядит, мягко говоря, впечатляюще.
Кроме этого, цифровые продукты являются одним из эффективных инструментов борьбы с кадровым дефицитом, позволяя оптимизировать численность как инженерного, так и рабочего персонала.
— Какие инструменты вы задействуйте в ТИМ-проектировании? Используете ли отечественное ПО? Если да, то сложным ли для вас был переход на российский продукт? С какими партнерами-разработчиками работаете?
— WE-ON как один из лидеров проектирования постоянно совершенствует свои подходы для развития и усиления своей позиции как компании, которая активно использует технологии информационного моделирования в повседневных задачах.
Находясь в условиях того, что основная часть ТИМ-процессов у нас исторически сформирована на зарубежном ПО, мы изучаем, внедряем и эффективно используем отечественные разработки. Например, для качественного взаимодействия между различными участниками проекта используем решения по формированию среды общих данных: Sarex и Signal DOCS. В качестве инструментов для автоматизации работаем с ModPlus, MiraCAD, TeslaBIM, а также применяем наши собственные разработки Nika® Motion и Nika® RD.
Еще одним отечественным ПО, которое не только послужило заменой Navisworks, но в части задач даже превзошло зарубежный аналог, стал Tangl — облачная платформа для проверки моделей и автоматического получения сводных ведомостей объемов работ.
Мы внимательно наблюдаем за тенденциями рынка и активно участвуем в жизни профессионального сообщества, поэтому всегда одними из первых узнаем о появлении новых продуктов, детально рассматриваем и внедряем их. Кроме того, мы развиваем партнерские отношения, в частности оформлено партнерство с Tangl, идут переговоры еще с несколькими компаниями.
Сейчас трудно однозначно сказать, сможем ли мы со временем полностью построить все наши процессы применения технологии BIM/ТИМ исключительно на отечественном ПО, но можем констатировать, что доля отечественного ПО планомерно растет. Мы не ставим перед собой задачу просто поменять одни решения на другие, а акцентируем внимание на развитии компании и нашего продукта, оптимизации всего процесса проектирования.
— В каких еще решениях, кроме ТИМ, используете цифру?
— Мы — современная и технологичная компания, и, разумеется, много наших внутренних процессов уже в цифре.
И то, что мы предлагаем рынку, — тоже основано на цифре. Это и решения по настройке и оптимизации бизнес-процессов для компаний различных отраслей, и управление реализацией строительных проектов.
«Управление проектами 2.0» — по своей сути это переосмысление подхода к популяризации цифры и оптимальное использование BIM-модели как «ядра» информации не только на всех циклах проекта, но и при эксплуатации объектов. Архитектура продукта включает в себя все основные элементы планирования, оценки и контроля в единой информационной среде.
— На ваш взгляд, какова роль ИИ в проектировании?
— Как и в отрасли в целом, потенциал искусственного интеллекта сегодня ограничивается примитивными и рутинными задачами. Тем не менее это большой успех, и мы видим эффект от сокращения трудозатрат и сроков выполнения задач за счет скорости обработки массивов данных и повышения качества машинного зрения. Участие человека все еще требуется, но нужно отметить, что меняются требования к квалификации тех, кто анализирует результат работы ИИ, то есть проблема переходит из количественной в качественную плоскость.
Если говорить о разработке проектной документации, то говорить о возможной передаче ИИ ответственности за само проектирование еще очень и очень рано, тем не менее определенные элементы или точечные задачи уже можно пробовать поручать нейросети, и мы активно обучаем сеть в некоторых направлениях и наблюдаем положительную динамику.
Еще к одной из тем для применения ИИ я отношу генеративное проектирование, то есть использование ее аналитических способностей для комплексной оценки всех параметров реализации проектов — не только мастер-планирование, но и вариативность реализации с учетом всего набора параметров: от сроков и стоимости до смежных областей, например прогнозы динамики загрузки транспорта, дорожной сети, инфраструктуры ресурсоснабжения, учета социальных и иных задач.
С учетом роста интереса и бизнеса, и государства к реализации проектов КРТ, ощутимых результатов в этом направлении мы можем ожидать уже в обозримом будущем.
— Как настраиваете взаимодействие с заказчиками по цифре, обозначаете ее значимость для проекта?
— Независимо от того, какой масштаб проекта в нашей работе, мы всегда обсуждаем с заказчиком цифровые решения. И даже несмотря на то, что многие крупные компании-заказчики зачастую уже используют определенные цифровые продукты, стараемся оценить возможность их оптимизации и предложить альтернативные решения для организации оптимального и эффективного взаимодействия на всех уровнях в режиме реального времени.
Но то, с чем мы — и я уверен, не только мы — сталкиваемся гораздо чаще — это либо совсем ограниченный набор решений, либо полное их отсутствие. Наш анализ подходов к реализации проектов и эксплуатации объектов показывает принципиально разные результаты, причем следует отметить, в некоторых регионах мы отмечаем уровень цифровизации государственных услуг выше, чем в бизнесе.
Тем не менее общая тенденция, скорее, положительная. И я уверен, что те компании, которые будут быстрее во внедрении цифры, просто обречены на высокий темп роста и лидирующие позиции.
Михаил Копков, архитектор, генеральный директор ООО «Архитектурная мастерская М. П. Копкова» / Сегодня в Санкт-Петербурге проектируются и возводятся объекты как в современной стилистике, так и с использованием исторических форм классической архитектуры. По моему мнению, и то и другое уместно, если соответствует петербургской традиции, вписано в градостроительный контекст и сохраняет дух города. Свою позицию поясню на различных примерах произведений петербургского зодчества, включая здания, построенные по собственным проектам: бизнес-центр «Морская столица», жилой комплекс «Город мастеров» и база отдыха у озера Разлив.
Генетический код Петербурга
На рубеже XX и XXI веков в профессиональной среде архитекторов и исследователей архитектуры появилось понятие «генетический код города». Оно призвано объяснить основы формирования градостроительного комплекса Санкт-Петербурга. Новая столица Российской империи была изначально «умышленным» городом. Основные руководящие положения для застройки города разрабатывались еще при Петре Первом выдающимися архитекторами, поступившими в те годы на русскую службу. В их числе — Доменико Трезини, Жан-Батист Леблон, Иоганн Готфрид Шедель, Георг Иоганн Маттарнови и многие другие. Их труды и составляют основу генетического кода Северной столицы.
Генетический код города включает в себя такие элементы, как регулярная планировка, прямоугольная форма участков под застройку и городских кварталов, за исключением территорий с естественными береговыми линиями рек и каналов. Это регулирование высоты построек и системный подход к формированию геометрических параметров застройки. Образцовым примером служит улица Зодчего Росси, где одинаковы высота зданий от земли до карниза и ширина улицы — 22 метра. В то же время длина улицы превышает эту величину ровно в десять раз — 220 метров. Принципиально отличались лицевая и внутриквартальная застройка — власти стимулировали деятельность застройщиков по украшению корпусов, оформляющих красную линию квартала. Генетический код Петербурга подразумевает модульность планировки и ансамблевый подход к застройке города — эстетически одно здание становится продолжением другого.
Благодаря своему равнинному рельефу с широкими просторами, сочетанию прямолинейности городских кварталов с изгибами каналов и рек, разнообразию и в то же время гармонии множества архитектурных стилей наш город приобрел неповторимый архитектурный облик.
Неотъемлемой составной частью генетического кода Северной столицы, я полагаю, является особая ментальность истинного петербуржца, сформированная под влиянием культурных достижений нашего города, включая великую архитектуру.
Гордость Петербурга — архитектурные ансамбли
Отдельно отметим такую важную составляющую генетического кода Петербурга, как ансамблевый подход, который стал гордостью нашей архитектуры и градостроительства. Этому принципу следуют лучшие зодчие. Причем во все времена. В XVIII веке на Дворцовой площади Бартоломео Франческо Растрелли возвел Зимний дворец в стиле пышного елизаветинского барокко. В XIX веке Карл Росси на той же площади построил здание Главного штаба совсем в другом стиле — поздний классицизм или ампир. И Дворцовая площадь стала одним из самых ярких архитектурных ансамблей Северной столицы.
В XX веке архитекторы Евгений Левинсон и Владимир Мунц спроектировали Дом культуры промкооперации, сейчас это Дворец культуры им. Ленсовета. Здание было построено на Каменноостровском проспекте. Столь же органичным для этого района стал жилой дом для партийной элиты, возведенный по проекту Евгения Левинсона и Игоря Фомина на углу набережной Карповки и проспекта Медиков. Следует отметить блестящую работу Ноя Троцкого — Дворец культуры им. С. М. Кирова, построенный между Большим и Средним проспектами Васильевского острова. Все эти здания возведены в 1930-е годы в стиле конструктивизма, новаторского для того времени предвестника массовой жилой застройки второй половины XX века. Однако они прекрасно вписаны в архитектурный контекст исторических районов и соответствуют генетическому коду города. Воспитанные на шедеврах петербургского зодчества прошлого, лучшие представители архитектуры эпохи авангарда не могли работать иначе.
Есть примеры из нашего XXI века. Считаю очень удачным проект жилого дома «Иматра» Олега Сергеевича Романова по адресу: Малый проспект Петроградской стороны, 30. Фасад здания акцентирован изящными ломаными эркерами, что создает иллюзию падающей воды. На мой взгляд, дом прекрасно гармонирует с окружающими постройками в стиле модерн. Видимо, автор безошибочно ощутил «музыку» и ритмику архитектурных форм соседних домов.
Или, например, здание новой сцены Александринского театра по проекту Юрия Исаевича Земцова. Решение смелое с сочетанием классических и современных архитектурных форм, а также большим количеством стекла. Однако оно изящно смотрится на фоне окружающих зданий. То же самое можно сказать и о торговом комплексе Vanity Opera на Казанской улице, 3, со стеклянным фасадом, выходящим на Старый сад. Перед автором проекта — Михаилом Альбертовичем Рейнбергом — стояла сложная задача ввиду очень яркого и насыщенного архитектурного контекста. Но он с блеском вышел из положения, выбрав решение, нейтральное по своему «звучанию», и его постройка стала весьма уместной паузой в многозвучной симфонии окружающих архитектурных памятников.
Об архитектуре «спальных» районов
Если контекст иной, не насыщенный шедеврами петербургского зодчества, то мы также вправе ожидать качественной современной архитектуры, достойной великого города. При этом архитекторы и градостроители должны не копировать шедевры прошлого, а создавать собственные уникальные произведения, следуя петербургской традиции.
В жилом комплексе «Город мастеров» на проспекте Маршала Блюхера мы стремились создать образ петербургской улицы. Независимо от того, в каком стиле работает архитектор, один дом становится продолжением другого, они образуют неразрывное целое. У архитекторов присутствует «чувство локтя».
Архитектурный облик бизнес-центра «Морская столица», построенного в правобережной части Невского района, перекликается с великими историческими событиями. Петр Первый добился выхода страны к Балтийскому морю и возвел новую столицу, сделав из нее окно в Европу.
К этому славному свершению нас отсылают современные формы здания, напоминающие корабль, который словно плывет вдоль Невы по направлению к заливу. Плавность крупных форм фасада усиливает этот эффект. Здание расположено на открытом пространстве, поэтому здесь не уместна детализация фасадов, которая «просится» на дома, построенные на узких улицах. Бывает, идешь по историческому центру, любуешься архитектурой, разглядываешь детали, подмечаешь для себя что-то новое, ранее не замеченное, и вдруг упираешься в голую плоскость стены с пробитыми глазницами окон. Минимализм плохо воспринимается там, где архитектурный контекст насыщен деталями. Но за счет лаконизма фасадов «Морской столицы», полагаю, нам удалось создать необходимый ассоциативный ряд с морской тематикой.
Мост от истории к современности
Мне кажется, мы смогли перекинуть мост от истории к современности. Функционально «Морская столица» в полной мере соответствует потребностям времени, представляя собой бизнес-центр класса А, где применены новейшие достижения научно-технического прогресса. Это — система приточно-вытяжной вентиляции с рекуперацией, центральная система кондиционирования, панорамные лифты, система видеонаблюдения и контроля доступа, цифровая телефония и т. п.
Современность и технологичность здания подчеркиваются многосветными пространствами.
В обеих башнях созданы атриумы, вокруг которых формируются офисы. Пространства атриумов не замкнуты, а полураскрыты, что создает комфорт посетителям здания.
«Морская столица» расположена на пересечении двух магистралей — Дальневосточного проспекта и Зольной улицы, которая после постройки моста через Неву в ее створе приобретет гораздо большее значение для транспортной инфраструктуры Санкт-Петербурга. Мост станет частью новой Широтной магистрали скоростного движения, и это придаст новый импульс для развития окружающей территории. И «Морская столица» будет играть важную роль в формировании архитектурного контекста.
Творческое осмысление прошлого
В Петербурге немало примеров удачного использования современных архитектурных форм, но они не всегда уместны. В частности, для объекта такого назначения, как база отдыха в живописном уголке Сестрорецка на берегу озера Разлив, хайтек будет диссонировать с его функциональностью и окружающим ландшафтом. Поэтому при проектировании базы отдыха мы пошли по пути осмысления и творческой переработки архитектурного наследия прошлого. Здесь был взят за основу принцип совмещения элементов классической и современной архитектуры, которому я часто следую в работе над подобными объектами.
Здания жилого комплекса «Город мастеров», бизнес-центра «Морская столица» и базы отдыха на берегу озера Разлив совсем не похожи друг на друга по внешнему облику, функциональному назначению и архитектурному окружению. Но я считаю, что они следуют традициям петербургского зодчества, удачно вписаны в архитектурный контекст и соответствуют духу города.
Справка:
ООО «Архитектурная мастерская М. П. Копкова» (ранее ООО «АрКо») была создана в 1989 году на базе петербургского Союза архитекторов. Это одна из первых персональных архитектурных мастерских в Санкт-Петербурге. По проектам мастерской возведено немало объектов жилищной, общественно-деловой, коммерческой недвижимости. В их числе — крупные жилые комплексы «Северное Сияние», «Янтарный берег», «Князь Александр Невский». Архитектор Михаил Копков — автор таких проектов, как жилые комплексы «Петр Великий и Екатерина Великая», «Утренняя звезда», «Город мастеров», бизнес-центра «Морская столица» и многих других
Бизнес-центр класса А «Морская столица» построен в 2022 году в Невском районе Санкт-Петербурга на пересечении Дальневосточного пр. и ул. Зольной. Расположен в 900 м от набережной Невы, в 6,6 км от исторического центра города. Состоит из трехэтажного корпуса и двух башен высотой 15 этажей (50 метров) и 24 этажа (85 м), соединенных переходом. По форме напоминает плывущий морской лайнер. Корпуса имеют панорамное остекление. Общая площадь составляет почти 50 тыс. м2. Имеется наземный и подземный паркинги на 236 мест.