Елена Пучкова: «Когда ты понимаешь, что границ нет, а мы находимся далеко от конечной точки, проще проектировать»
Если верить академическим определениям, современная архитектура — все, что строится, по крайней мере, с середины прошлого века. Но стили, технологии, материалы 1970-х и 2000-х — совсем разные. Следовательно, каждый архитектор может трактовать понятие «современная архитектура» по-своему. У Елены Пучковой, главного архитектора архитектурной компании Генпро, есть собственный взгляд.
— Что лично вы вкладываете в понятие «современная архитектура»?
— Современная архитектура — удовлетворение функций, которые вкладываются в строение, с сохранением эстетического внешнего облика; это красота, это функционал, это архитектура вне времени.
Архитектура имеет свойство устаревать — в основном в попытках удешевить объект.
В разные эпохи были разные стили. Если посмотреть на старые здания, они нам представляются вечными. Старыми, но не устаревшими. Есть разница между старым и устаревшим. Старые — это красиво. У красоты нет времени. А устаревший — это не очень хорошо: нет эстетики, нет красоты. К сожалению, была эпоха проектирования, здания которой очень хочется откорректировать.
Условно архитектуру можно разделить на три эпохи. Первая — когда здания проектировались с позиции в первую очередь эстетики. Вторая — когда здания должны были быть дешевыми и функциональными, укладываться в экономическую модель. Теперь совмещается и то, и другое.
Современные направления позволяют создать такую архитектуру, чтобы она не устаревала. В архитектуру возвращается идея красоты и функционала. В Москве главный архитектор и мэр дают архитекторам возможность фантазировать. Руки у нас больше развязаны.
Мы понимаем, что изначально архитектура вырастала из внешнего облика. Появлялись именитые архитекторы. Эстетика внешнего облика превалировала. Сейчас все считают деньги, и задача — попасть в нормы, в квартирографию, экономику. Ни один девелопер не позволит построить здание, которое не попадает в экономику, но оно должно быть эстетичным. Сегодняшние проекты домов бизнес-класса, даже комфорт-класса направлены на то, чтобы они не устаревали. Чтобы через много лет можно было сказать, что эти здания начала XXI века, но они не устаревшие.
— Появляются ли, на ваш взгляд, сегодня течения, соразмерные стилям прошлых лет — неоклассике, модерну и т. д.?
— Сегодня сложно сказать, что есть какой-то стиль. По-хорошему, все это эклектика. Это слово стало ругательным, потому что не всегда получается хорошо. Но изначально это очень эстетически правильный стиль.
Если в определенной эпохе стиль был надиктован, все делали здания плюс-минус похожими. Сейчас никто не старается придерживаться определенного стиля.
У меня есть версия, что названия стилей — современные. Вряд ли такие названия появлялись в то время, когда здания проектировались. Они появились позже. Может быть, с течением времени появится название у современного стиля. Есть вероятность, что через сто лет студенты МАРХИ будут изучать постройки нашего времени и как-то назовут современный стиль.
— Как правило, оригинальностью могут похвастаться специализированные здания вроде культурных центров, отелей, спортивных сооружений. В какой мере это можно отнести к жилым зданиям?
— Оригинальный музей проще сделать, чем любое жилое здание. Они похожи друг на друга — это связано с функционалом. Но сейчас в Москве есть запрос на уникальную архитектуру. В кейсе нашей компании — много уникальных жилых объектов. Тот же «JOIS», который мы делали для MR Group. Это здание не похоже на другое жилье. Бизнес-центр «Nice Tower» — максимально оригинальная форма, которая в том числе исходила из функционала и эффективности. Мы создаем узнаваемые здания, которые становятся доминантами, точками притяжения. Хороший пример также — бизнес-центр «Upside Kuntsevo», который, в отличие от предыдущих кейсов, не является высотным объектом, но привлекает именно необычной формой и лаконичной структурой фасадных решений.
Есть много зданий уникальных форм. Архитектура уходит от квадратов, от кубиков. В Москве уникальны 90% проектов. Именно жилые дома и офисы сегодня становятся оригинальными.
Архитектура на перспективу
— У каких направлений в архитектуре есть сегодня перспектива для развития?
— Наступил век новых технологий. Мы тяготеем все к компьютеризации, к машинным технологиям. По сути, те же бионические формы возникли именно из-за компьютеризации проектирования. Появился стиль параметрика, он же — алгоритмическая архитектура. Патрик Шумахер, который ныне руководит бюро Захи Хадид, сформулировал Манифест параметризма. Архитектор берет компьютер, задает ему код, компьютер делает архитектуру. Многие не понимают сути этого стиля, думая, что все эти необычные формы рисует человек. Нет. Само название говорит об обратном: «Параметрика» — «параметр», «алгоритмическая архитектура» — «алгоритм». Архитектор задает определенный код или алгоритм, например, условно: «тяготей к этой точке», и компьютер сам генерирует форму. То есть архитектор не знает, что получится в конечном итоге, объем формирует машина, а человек лишь контролирует процесс.
В процесс проектирования все больше внедряется технологий, связанных с искусственным интеллектом. Пока все это на этапе развития, и те же планировки, которые делаются при помощи ИИ, получаются довольно кривыми, но со временем технология будет совершенствоваться, и бо́льшая часть рутинных процессов будет делегироваться машине. И это очень правильно. К примеру, когда я сажаю квартирографию, наношу зонинг, трачу безумное количество времени. Я переберу 20–30 вариантов, а машина за более короткий срок может предложить тысячи. Архитектор должен контролировать машину и внешним обликом заниматься.
Если посмотреть более глобально на те направления, которые будут внедрять в практику через 50–100 лет, основные мировые исследования сводятся к полному уходу от статичности архитектуры. Одно из таких исследований проводила я. Появляются юниты, которые можно перемещать по зданию, менять между собой. Мы говорим не о конкретном здании, которое стоит, а о зданиях, которые могут переконфигурироваться, менять место, видоизменяться. Ведь что такое архитектура будущего как таковая? Это архитектура, которая может удовлетворять все потребности, пожелания человека, у которого сегодня — одно настроение, завтра — другое. Идея — чтобы архитектура удовлетворяла каждый запрос, который на нее поступает.
Это не новая идея. Ее много лет назад предложил Седрик Прайс — «здание, в котором человек может делать все, что он хочет». Это проект «Fun Palace» на месте нынешнего Центра Помпиду в Париже. Проект не был принят.
Сейчас в Нью-Йорке построен арт-центр «The Shed». Он состоит из оболочки и внутренней части. Во внутренней расположен зал, мастерские. Внешняя оболочка, когда трансформируется, образует другой зал.
На самом деле все эти идеи с точки зрения технологий реализуемы и сейчас, но, чтобы сделать полностью трансформируемое здание, где каждая часть перемещается, нужно несколько илонов масков и бюджет нескольких государств. Любая инновация — это дорого. С течением времени, когда начинается фабричное производство, все дешевеет и становится обыденным. Мы уже видели это на примере умного дома.
Поскольку люди любят стабильность, им кажется, будто что-то новое не придумается, не появится, не приживется. Например монолитный железобетон. Если бы о нем рассказали человеку, который жил в XVII веке? А что такое монолит? Если подумать — уникальная вещь. Здание создается единым объемом непосредственно на площадке. Но это уже то, к чему мы привыкли. Почему это надо считать чем-то из разряда фантастики? Сейчас есть много новых материалов, технологий.
— В каком направлении, на ваш взгляд, будут развиваться технологии строительства?
— Уже сегодня используются 3D-принтеры для печати домов. Они позволяют решить одну из главных проблем монтажа — избавиться от швов на стыке материалов. Остаются лишь эстетичные ровные линии послойного нанесения. Надеюсь, что лет через 20–30 швов не будет совсем.
Роботы-манипуляторы занимаются кладкой. Результат более совершенный, чем у человека. Другое дело, что мы тянемся к ручному исполнению, как пример — кирпич ручной формовки. Такой кирпич разный, кладка неровная, но в этом есть особая эстетика.
Развивается модульное строительство, когда на заводе собираются целые комнаты с отделкой, а потом монтируются на площадке. У многих эта технология ассоциируется с хрущевками. У меня такого нет. Но это должны быть очень качественные изделия и исполнение.
Появились модульные фасады. При строительном исполнении ты подходишь к фасаду здания и видишь, что плохо сведено, криво. А при использовании модульных фасадов кассеты производятся в фабричных условиях, их привозят и просто вешают. Это дороже, но эстетически правильнее и долговечнее.
— Какие строительные материалы сегодня в приоритете, на ваш взгляд? Известно, что архитекторы нередко имеют любимые материалы.
— Мы говорим о фасадах зданий. Есть норматив, при котором какие-то материалы нельзя использовать — например горючесть: нельзя использовать горючие материалы для зданий выше 75 метров. Лично я всегда подбираю материал под конкретный фасад. Каждый заказчик имеет свое видение. Многие просят сделать один массинг (массинг — термин в архитектуре, который относится к восприятию общей формы, а также к размеру здания. — Примеч. ред.) и к нему — несколько вариантов фасадов. Мне проще сделать три массинга и к каждому — свой фасад. К сожалению, существует частая практика оптимизации уже на этапе строительства — замена материалов более дешевыми. Я обычно стараюсь на этапе концепции продумать материал согласно бюджету. Если здание не очень высокое — фасад может быть в композите например. Определенной форме здания походит определенный материал: матовый, с отливом, определенного цвета.
Плюс ограничения финансовые. Был один объект, где мы хотели зеленый фасад. Можно было использовать глазурованный кирпич, терракоту, металл. Выбирали согласно бюджету.
Сегодня чаще используется алюминий, стеклофибробетон. Уходит на второй план керамогранит — есть проблемы с нарезкой: если неправильно нарезать, фасад выглядит ужасно. Кляймеры запрещены. Мелкоштучные материалы активно используются — бетонная или клинкерная плитка; стали возвращаться к керамическому кирпичу.
Я стараюсь предлагать несколько вариантов. Бывают объекты, которые сделаешь — и понимаешь: это оно. И заказчик сразу принимает, и инстанции проходим сразу. Бывает, заказчику не нравятся отдельные моменты. Их можно переделать, но за материал я обычно сражаюсь. Если металл — должен быть металл, если кирпич — то кирпич. Хуже всего — имитация, когда, к примеру, пытаются рисунком на керамограните создать ощущение дерева или металла. Всегда смотрится как подделка.
Большая стройка
— Насколько важна при проектировании экономика проекта?
— Экономика сейчас — самое важное. У нас задача — соединить в одно целое архитектуру, город, девелопера. Мы стараемся максимально.
— В каком направлении развивается современное строительство?
— Есть площадки, которые застраиваются кластерами — Шелепиха, ЗиЛ. Бывает, что какая-то площадка становится модной, застраивается разными девелоперами в рамках КРТ.
Сегодня много объектов, которые строятся в несколько очередей.
Если мы говорим о планировках, становится больше маленьких квартир. Если посмотреть на квартирографию, которая была несколько лет назад, — квартиры более просторные.
Квартирография в домах бизнес-класса — как в классе «комфорт» три года назад.
Может быть, хорошо, что квартиры становятся меньше, — цены выросли. Можно меньше квадратных метров купить, но все функции в квартире будут. Я давно не видела классических квартир, почти все девелоперы заказывают европланировки. Чаще отказываются от коридоров. Раньше было больше комнат, но меньше функциональных помещений. Теперь — все наоборот: комнаты уменьшаются, появляются дополнительные помещения — гардеробные, постирочные, кладовые.
Но в чем большой плюс — все строят разное, и площади становятся более функциональными.
— На одном из недавних форумов вы заявили: «Конечная цель должна заключаться в отказе от традиционного проектирования зданий». Что вы подразумеваете под нетрадиционными методами?
— Выступая перед аудиторией, я каждый раз пытаюсь донести, какова конечная цель архитектуры. Это здание, которое может удовлетворить любой запрос человека, которое взаимодействует с человеком. Пока архитектура и человек существуют отдельно.
А представьте здание, которое знает своего хозяина. Ты моргаешь — значит, хочешь есть, оно раскладывает стол. Зеваешь — раскладывает кровать. Можно иметь квартиру 12 квадратных метров, а не 80, но там могут быть все функции.
Почему важно думать, к какой конечной точке мы стремимся: когда архитектура начинает понимать человека? Проблема большинства архитекторов — зашоренность сознания, они боятся сломать рамки, в которых существуют. Когда ты рассуждаешь и понимаешь, что границ нет, а мы находимся далеко от конечной точки, проще проектировать, искать много вариантов. Это если мы говорим про нетрадиционные методы.
Что касается проектирования, повторюсь: все рутинные операции должны передаваться машине. Я не боюсь, что машина заберет у меня работу. Потому что машина не станет Норманом Фостером, хотя она может стать Захой Хадид. Мы не ругаемся на «мышку» или карандаш, не боимся, что они отберут у нас работу. За человеком остается контроль и направление процессов, он занимается красотой и эстетикой, и даже эти вещи в какой-то степени можно делегировать машине.
На последних форумах многие размышляли, кто будет нести ответственность, если машина неверно рассчитала конструкцию, и здание упало. У нас есть большое количество технологических вещей в мире. Падают даже такие совершенные механизмы, как самолеты. Я исследовала этот вопрос: 85% авиакатастроф — ошибка человека, то есть машина срабатывает точнее. Если что-то произошло, идет расследование до конца, до мельчайших деталей — выясняется все, чтобы исправить ошибку. И после этого ошибочную деталь заменяют на всех самолетах. В архитектуре должна быть такая же практика.
ООО «ПЕНОПЛЭКС СПб» хорошо известно в качестве крупного российского производителя теплоизоляции из экструзионного пенополистирола. Также важным направлением развития компании является выпуск высококачественной полимерной гидроизоляции под брендом PLASTFOIL®. О деятельности, связанной с производством и применением этого продукта, беседуем с начальником технического отдела PLASTFOIL® ООО «ПЕНОПЛЭКС СПб» Виталием БЕЛЯКОВЫМ.
— Виталий Иванович, давайте начнем разговор не совсем обычно. Теперь уже в далеком 2009 году вы стали чемпионом мира по кровельному мастерству, который регулярно проходит под эгидой Международной федерации кровельщиков (IFD). Часто вспоминаете эту победу?
— Это незабываемое событие. К моменту чемпионата я уже три года занимался гидроизоляцией и работал с известными европейскими производителями, то есть, привык к качественной продукции. Однако работа с PLASTFOIL® на стенде произвела сильное впечатление. Материал ничем не уступал мембранам, изготовленным в Европе, так что мне легко было подобрать режим сварки. Не только меня, но и соперников из Европы поразила мягкость мембраны PLASTFOIL® — свойство, особенно ценное для применения в условиях суровой российской зимы.
— PLASTFOIL® используется, в основном, для гидроизоляции кровель?
— Это важная, но далеко не единственная область применения продукта. Наши мембраны успешно гидроизолируют фундаменты зданий и сооружений различных типов, транспортные тоннели, коллекторы для инженерных коммуникаций, сооружения метрополитена и другие подземные объекты. Кроме того, ПВХ мембраны производства нашей компании используются для герметизации водоемов, емкостей и резервуаров, гидроизоляции надземных трубопроводов.
— Для каких типов кровель используется ваш материал?
— Для кровель всех видов и типов: традиционных и инверсионных, механически закрепляемых и балластных, эксплуатируемых и неэксплуатируемых. Наша компания уделяет большое внимание вопросам применения продукции. Специалистами разработаны и сертифицированы кровельные системы с использованием гидроизоляции PLASTFOIL® в сочетании с различными вариантами оснований, уклонообразующих слоев, утеплителей. Большой популярностью пользуются системы с применением плит ПЕНОПЛЭКС® для утепления кровли и клиновидных изделий ПЕНОПЛЭКС® УКЛОН для формирования уклонообразующего слоя.
— Многие боятся приобретать жилье на последнем этаже из-за возможных протечек кровли, которые потом трудно устранить…
— Такие опасения уходят в прошлое, они связаны с применением устаревших гидроизоляционных технологий. Мембраны PLASTFOIL® обеспечивают герметичность за счет качества полотна и высокой прочности швов, которые соединяют части покрытия сваркой горячим воздухом с использованием современного автоматического оборудования. ООО «ПЕНОПЛЭКС СПб» гарантирует качество продукции, а авторизованные нами подрядные компании могут давать гарантию отсутствия протечек в течение десяти лет.
— В каком случае подрядчик становится авторизованным?
— Если компания в полной мере освоила технологии монтажа мембран PLASTFOIL® и показала это в ходе своей практической деятельности. Мы тесно взаимодействуем со строительно-монтажными компаниями, причем не только на площадках. ООО «ПЕНОПЛЭКС СПб» постоянно проводит семинары с коллегами, на которых мы делимся опытом применения гидроизоляции. В нынешнем году по понятным причинам особую популярность приобрели вебинары. Авторизованная подрядная компания получает сертификат, который становится дополнительным преимуществом для нее при взаимодействии с заказчиком.
— В профессиональном сообществе хорошо знают ООО «ПЕНОПЛЭКС СПб» как современного производителя строительных материалов, тесно взаимодействующего с коллегами. Расскажите о деятельности компании применительно к поставкам гидроизоляции PLASTFOIL®.
— Мы плодотворно сотрудничаем с участниками строительного проекта на всех стадиях его реализации. Например, только для проектировщиков мы предлагаем программу по расчету кровель PLASTFOIL PROFix, наш стандарт СТО 54349294-004-2017 «Устройство, проектирование и применение гидроизоляции PLASTFOIL® в кровлях. Правила проектирования и производства работ», а также BIM-модели конструкционных узлов с применением гидроизоляции нашего производства. Всё это любой желающий может скачать с нашего официального сайта plastfoil.ru, соответственно, в разделах PROFIX, «Документация/Технические решения» и «BIM». При этом можно не только пользоваться этими документами, но и получать квалифицированную консультацию от наших специалистов, которые могут оказать ее онлайн или ответить на вопросы по телефону. Мы всегда рады общению со специалистами по проектированию, в ходе которого не только отвечаем на их вопросы, но и получаем интересные замечания и предложения, которые потом используем в дальнейшей работе по совершенствованию технологий применения мембран PLASTFOIL®.
— А что компания предлагает для подрядчиков — для тех, кто работает на стройплощадках руками?
— Для строительно-монтажных организаций в разделе «Документация/Технические решения» у нас выложен еще один интересный документ: «Руководство по применению в кровлях гидроизоляции PLASTFOIL®». А что касается строительных компаний, то важной формой взаимодействия с ними является шеф-монтаж, который мы готовы осуществлять по желанию партнеров, включая генподрядчиков и заказчиков. Обычно шеф-монтаж выполняется в три этапа. На первом мы инструктируем исполнителей в соответствии с нормативными документами. Также мы разбираем с монтажниками особо сложные участки, раскладываем материал и наблюдаем за началом работы. Второй этап состоит в промежуточном контроле качества. Третий заключительный этап проводится по окончании гидроизоляционных работ. Мы готовим документ о качестве монтажа основного полотна и узлов примыканий и предоставляем его заказчику.
— Как происходит взаимодействие с партнерами на стадии эксплуатации кровель, тем более тех, которые построены еще в ХХ веке?
— В ходе эксплуатации таких зданий нередко возникает потребность в ремонте. Мы постоянно совершенствуем технологии ремонтных работ. В частности, из недавних разработок могу назвать научно обоснованное техническое решение по ремонту кровли на основании из ребристой плиты с применением гидроизоляции PLASTFOIL® без сквозного бурения. Эта технология позволяет ремонтировать, например, кровлю производственного здания без остановки технологического процесса.
— Расскажите о других направлениях работы компании по применению гидроизоляции PLASTFOIL® — фундаменты, тоннели, резервуары, трубопроводы.
— В рамках других направлений мы также интенсивно сотрудничаем с партнерами на всех стадиях реализации проектов. Для фундаментов и тоннелей у нас есть стандарты на проектирование и производство работ: СТО 54349294-005-2018 «Гидроизоляция транспортных тоннелей и метрополитенов с применением гидроизоляции PLASTFOIL®» и СТО 54349294-006-2018 «Гидроизоляция фундаментов и подземных сооружений с применением гидроизоляции PLASTFOIL®». Имеются BIM-модели конструкционных узлов фундаментов и подземных помещений.
Что касается резервуаров, то стоит напомнить и о такой важной технической характеристике гидроизоляции PLASTFOIL®, как устойчивость к химической и биологической агрессии. Благодаря этому, материал можно применять для герметизации емкостей не только с водой, но и более агрессивными жидкостями. Так, например, имеется заключение Тамбовского государственного технического университета (ТГТУ) о возможности использования мембраны PLASTFOIL® с целью герметизации резервуаров для хранения отходов животноводческих ферм, которые идут на производство органических удобрений.
Мы интенсивно развиваем направление по применению наших мембран для защиты надземных трубопроводов от осадков, прямых солнечных лучей и агрессивных веществ в атмосфере. Нами разработана технологическая карта на устройство защитного слоя трубопроводов с применением ПВХ мембран PLASTFOIL®.
— В заключение напомните о преимуществах гидроизоляционных мембран PLASTFOIL® производства ООО «ПЕНОПЛЭКС СПб».
— Наряду с герметичностью, а также устойчивостью к химической и биологической агрессии, о которых я говорил, следует отметить морозостойкость и устойчивость к воздействию прямых ультрафиолетовых лучей. Наши мембраны не растрескаются при сильных морозах и не расплавятся в жару. Это позволяет применять их в любых климатических условиях, в том числе в регионах Крайнего Севера. Мембраны PLASTFOIL® имеют легкий вес, что особенно важно для кровель, отличаются экологической безопасностью, для надежности гидроизоляционного покрытия достаточно одного слоя материала. Важным преимуществом является удобный, быстрый и безопасный монтаж полотна. Звено квалифицированных кровельщиков может за одну рабочую смену смонтировать до 1000 квадратных метров кровли. Материал монтируется без применения открытого огня, как, например, уже устаревшие наплавляемые битумные гидроизоляционные покрытия. PLASTFOIL® отличается долговечностью: минимальный срок службы мембран составляет 35 лет.