Монтажная пена: сделано в Подмосковье
Строительная отрасль и производство стройматериалов тесно взаимосвязаны. Миллионы квадратных метров жилья, ежегодно вводимые в эксплуатацию, невозможно представить без окон, а каждое окно (и дверь) смонтированы с применением специального строительного материала — монтажной пены.
Пена — незаменимый материал, хотя и не слишком заметный, на взгляд обычного пользователя.
Полиуретановые пены импортного производства всегда стоили дорого. У появлявшихся в начале 2000-х российских аналогов был только один путь: быть дешевле по цене и сопоставимого качества.
Более 16 лет подмосковная компания DeLux развивается, следуя этой концепции. Основатель Вячеслав Маленков — о развитии и планах.
— Вы организовали производство с нуля, и у вас получилось. Что стало движущей силой?
— Как и многие производства современных стройматериалов, мы равнялись на западных лидеров рынка: хотелось делать такие же крутые вещи. Идея выпуска пены захватила, был драйв: вот сейчас еще немного — и запустим, улучшим, увеличим. Налаживали производство, заодно открывая мир полиуретановых продуктов. Это была для меня другая вселенная: яркая и притягательная. И конечно, вызов: я правда смогу разобраться? На этой энергии тогда удалось запустить цех, начать выпуск монтажной пены, заключить контракты.
— Сразу появился KOLT — премиальный бренд, или были какие-то промежуточные варианты?
— Поначалу на собственной линии мы разливали монтажную пену для других компаний со своими брендами и налаженной системой сбыта. Мы оказались внутри «кухни» и, работая на другие бренды, приобрели бесценный опыт, понимание рынка и лидеров. На производстве DeLux наливаем контрактную пену для других компаний и по сей день.
Знаний и опыта становилось больше — росла уверенность в собственных силах. Тогда мы замахнулись на собственные бренды, придумали премиальный KOLT. Потом запустили REFIT — cочетание достойного качества и приемлемой цены.
Третий наш бренд — Super Монтажник — появился позже, он предназначен для самой широкой аудитории и решает задачи от профессиональных до бытовых.
— И тогда вы построили завод?
— После нескольких лет работы на арендованных площадях мы в 2018 году начали строительство в Щелкове. И построили завод — современные цеха и склады с лабораторией, офисом и комфортными бытовыми помещениями. Параллельно росла и шлифовалась наша команда: инженеры, технологи, рабочие. Мы пришли к порядку — никакой стихийности, выстроили и продолжаем совершенствовать процессы на производстве, внедрили систему менеджмента качества.
Мы успешно выдержали аудиты крупных торговых сетей — Леруа Мерлен (сегодня Лемана ПРО), «Ашан». Это были проверки по всем параметрам — оборудование, организация труда, промышленная и экологическая безопасность, отчетность.
Особая забота — контроль качества продукции на всех этапах: начиная с лабораторного контроля входящего сырья, затем промежуточного компонента, который изготавливаем сами, и затем финальные испытания готового продукта.
— Завод работает, пена производится. Можно отдохнуть?
— Теперь мы планируем быть там, где нас еще не было: я имею ввиду полки магазинов по всей стране. Наша монтажная пена поставляется пока не во все регионы. Непорядок, будем менять ситуацию. Наши бренды не слишком известны, это минус, а в качестве наших продуктов мы уверены (и наши клиенты — тоже, это самое главное), это плюс. На нашем сайте https://pena-delux.ru рассказываем, показываем, отвечаем на вопросы, стараемся слышать свою аудиторию. Монтаж окон и дверей — постоянно протекающий процесс на всей территории страны и за ее пределами, и мы стремимся участвовать в нем на полную мощность.
Реконструкция и реставрация — сложные работы на строительном рынке, за которые берется далеко не каждая компания. Но к этим сложностям добавляются регулярные изменения законодательства — они далеко не всегда облегчают работу специалистам. О влиянии госрегулирования, новых технологиях и конкурсах для архитекторов рассказал руководитель мастерской «Миронов и партнеры» Александр Миронов.
— Сказались ли на рынке и на вашей работе изменения в 820-й закон, вступившие в силу в феврале?
— Как бы ни менялось нормативное регулирование, с новыми правилами приходится считаться и приспосабливаться к ним, поскольку изменения закона 820-7 влияют на градостроительные отношения и рынок в целом.
Новая редакция режима охранных зон в связи с изменением их границ, которая вступает в силу с 1 августа 2021 года, в ряде случаев ужесточает требования к ведению градостроительной деятельности. Так, например, если в новые редакции закона 820-7 тот или иной участок отнесен к охранной зоне либо к зоне регулирования застройки, то собственник такого участка не сможет осуществлять на нем новое строительство или реконструкцию.
При этом большую сложность вызывает тот факт, что закон 820-7 не в полной мере учитывает механизм, содержащийся в приказе Минкультуры России от 30.10.2020 № 1295 «Об утверждении предмета охраны, границ территории и требований к градостроительным регламентам в границах территории исторического поселения федерального значения город Санкт-Петербург», который вступил в силу 27.06.2021.
Согласно положениям приказа, изменение архитектурного решения лицевых фасадов объекта допускается после получения положительного заключения органа государственной власти субъекта Российской Федерации. Согласно сложившейся позиции Службы государственного строительного надзора и экспертизы Санкт-Петербурга, выдача разрешения на строительство или реконструкцию объекта допустима при условии положительного заключения КГИОП об изменении архитектурного решения фасадов объекта. Вместе с тем порядок выдачи заключений органа государственной власти субъекта РФ по вопросам изменения архитектурного решения лицевых фасадов в настоящее время не установлен, в том числе и законом 320-7.
Это обстоятельство препятствует выдаче разрешений на строительство (реконструкцию) ряда объектов и фактически не позволяет осуществлять градостроительную деятельность на той или иной территории.
— Но какие-то поправки в законодательство облегчают работу?
— За последние годы прошел целых ряд позитивных изменений в части снижения административных барьеров.
В плане глобальных изменений: выдача градостроительного плана стала безусловной. Это помогает, например, девелоперам заранее просчитать риски и принять решение о покупке земельного участка на данной территории.
Из локальных изменений: уменьшился срок получения разрешения на строительство с семи до пяти дней. Это увеличило нагрузку на Службу государственного строительного надзора и экспертизы: специалисты ГАСН вынуждены меньше чем за неделю проверить соответствие проекта, над которым больше года работала огромная команда архитекторов и проектировщиков. В остальном глобальных изменений на местном уровне не произошло.
Несмотря на позитивные изменения, на первый план выступает проблема отсутствия единой стратегии и комплексных решений в развитии всего города. Невзирая на то, что КГА налаживает сотрудничество между профильными комитетами, воплощение инициатив проходит медленно за счет сложной многоуровневой процедуры согласования, и в конечном счете итоговое архитектурное решение может потерять значительную часть от первоначальной концепции.
— Как правило, власти закладывают в бюджет траты на реконструкцию и реставрацию через госпрограммы. Участвуете ли вы в подобных программах?
— Сегодня компания отказалась от участия в государственных программах в связи с высокой загруженностью. Однако за годы работы по реставрации с такими проектами, как Центральный военно-морской музей им. Петра Великого, комплекс Константиновского военного училища (Суворовское училище), дворец Трубецких-Нарышкиных, к нам по-прежнему обращаются с проектами по реконструкции, но уже частные подрядчики. Из последних проектов — реконструкция фасадов на Итальянской улице и Моисеенко, 22. Для последнего мы устраивали внутренний архитектурный конкурс в рамках нашего проекта — социальный лифт для архитекторов.
Проводя закрытые внутренние конкурсы, мы привлекаем к созданию архитектурных концепций не только собственных сотрудников, но также молодых и перспективных архитекторов.
Наша цель — получить оптимальное и концептуальное решение. Мы увеличиваем количество независимых авторских архитектурных концепций и воплощаем лучшую из них.
— Сколько лет понадобится, чтобы привести город в порядок, если у нас почти 9 тыс. объектов культурного наследия, а за КГИОП закреплена, например, программа реставрации, где на текущий год — финансирование 60 объектов.
— Давать четкий прогноз довольно сложно, и 2020 год доказал всем нам, что есть вещи, способные внести серьезные коррективы в привычные рамки жизни. Я хотел бы обратить внимание на другое — важнее не время, а механизм коммуникации и кооперации государственных органов и инвесторов. Как показывает практика, многие инвесторы и мастерские готовы оказать помощь в сохранении культурного наследия. При этом система законодательства остается несовершенной, и зачастую реставрация просто невозможна — компании не успевают вносить изменения в проектирование в том же ритме, в каком вносятся новые поправки.
Государство в значительной мере пытается сохранить наследие, но зачастую слишком усердствует в его сохранности. Логично: чем больше здание разрушается, тем дороже обходится его реставрация. Инвестор теряет интерес к проекту, а памятник в итоге просто разрушается.
— Что предпочтительнее — государственные или частные заказы?
— Мы имели опыт участия в торгах и тендерах. Это интересный опыт, но требует больших трудозатрат в части занятости специалистов. Мы приняли решение и сейчас больше сосредоточены на частных заказах. А «для души» и повышения квалификации участвуем в международных архитектурных конкурсах. Так, за последние два года мы спроектировали три масштабных проекта: Музей исландского вулкана, Смотровую башню в Латвии и Водохранилище в Неаполе.
— Самостоятельно ли компания проводит научные изыскания, историко-культурную экспертизу?
— Да, в большинстве случаев все этапы мы выполняем самостоятельно. Изредка можем обратиться за консультацией к сторонним компаниям, но итоговое решение за нашими специалистами. Мы довольно долго и кропотливо собирали штат мастерской, поэтому сейчас она может выполнять работы в ключе «полного цикла».
— Появляются ли новые технологии, которые позволяют ускорить процесс реконструкции/реставрации?
— Наша мастерская активно развивает направление BIM, за последний год доля проектов существенно увеличилась. Сейчас процентов 50–70 проектов разрабатываются с помощью BIM-технологий. Внутренние стандарты проектирования развиваются и совершенствуются, позволяя нам решать больше задач быстрее и эффективнее. Мы считаем, что за BIM-технологиями будущее.
— Сейчас выросла себестоимость строительства. Это сказалось на работах по реконструкции/реставрации?
— Безусловно, увеличение себестоимости строительства повлияло на стоимость реконструкции. Если раньше при составлении сметы мы могли рассчитывать на использование европейских материалов (так, например, вся плитка в Центральный военно-морской музей привезена из Италии), то сейчас приходится искать аналоги.
Увеличение стоимости также напрямую влияет на желание инвестора участвовать в проекте. К сожалению, чаще выгоднее построить новое здание, чем заниматься реконструкцией памятника культуры.
— Над какими проектами сегодня работает мастерская?
— Большинство наших проектов находится под запретом о разглашении до публичного объявления об окончании работ. Но ряд проектов, работа над которыми ведется уже давно и которыми мы особенно гордимся, известны: реконструкция главного здания фабрики имени Бебеля на углу Новгородской улицы и улицы Моисеенко, внутренние работы для Кунсткамеры, проектирование для ОКН — ПАО завод «Красное знамя» и многие другие.
Справка о компании
Мастерская «Миронов и партнеры» основана в 2017 году в результате объединения формировавшейся годами команды профессионалов, работавших с Александром Мироновым на большинстве его предыдущих проектов. Штат сотрудников постоянно расширяется в связи с тем, что растет объем заказов. Кроме того, с 2019 года специалисты мастерской также работают над собственными проектами, инициированными внутри коллектива и направленными на поиск путей развития и ревитализации отдельных городских территорий.
Мастерская выполняет полный цикл работ — от разработки проекта до авторского надзора.
В Петербурге 8983 объекта культурного наследия: 3762 — федерального значения, 2509 — регионального значения, 2712 — вновь выявленных.