Вера Сазонова: «Мы берем проектировщика за руку и вместе с ним проходим через все этапы»
За последние пять лет компания «Инновационные системы пожаробезопасности» помогла выпустить более 1200 проектных решений. О том, зачем завод-производитель систем газового пожаротушения вкладывается в разработку IT-сервисов для проектировщиков, как помогает сократить время на проектирование, а заказчикам — сэкономить на стадии разработки проекта, мы поговорили с руководителем отдела сопровождения проектирования ГК «ИСП» Верой Сазоновой.
— Вера, компания «ИСП» — это производитель систем газового пожаротушения. Но вы не только продаете оборудование, но и обеспечиваете комплексный сервис для проектировщиков. С чем это связано?
— Дело в том, что мы продаем не просто продукт, а решение конкретной задачи. Не отдельно взятый модуль газового пожаротушения, а обеспечение надежной пожарной безопасности объекта. И исходная точка в этой задаче — это всегда проект.
При этом современный рынок систем пожаротушения предлагает достаточно большое разнообразие продуктов, а законодательство — массу нюансов по их применению, с которыми и сталкивается проектировщик. Какими нормами руководствоваться? Какой вид огнетушащего вещества выбрать? Как правильно сделать расчеты? Поэтому для нас мало произвести качественный продукт, нужно помочь правильно интегрировать его в проектную документацию. Этим и занимается наш отдел.
— Расскажите подробнее о вашей системе сопровождения проектировщиков.
— Мы берем проектировщика, образно говоря, за руку и вместе с ним проходим через все этапы. Первое — полная техническая консультация: эксперт собирает все исходные данные по объекту, уточняет нюансы и возможные сложности. Например, есть ли в помещениях фальшпространства или открытые проемы, из чего сделаны стены и перегородки и т. п. Все это помогает подобрать наиболее оптимальное решение из нашей линейки.
Если проектировщику нужно помочь с документами, то мы предоставляем все необходимое: расчет массы газа и количества модулей, расчет площади проема для клапана сброса избыточного давления (КСИД), схемы подключения, полную спецификацию. При необходимости сами готовим для заказчика обоснование по выбранному решению и стоимости оборудования. Плюс у нас есть обширная база примеров проектов, которые мы передаем в редактируемом формате. То есть, по сути, проектировщик получает 2/3 готового проекта. Если в будущем ему потребуется поддержка в прохождении экспертизы — здесь мы тоже подключаемся.
— По вашему опыту, какие требования предъявляет современный проектировщик к производителям в целом и системам пожаротушения в частности?
— Если говорить именно об оборудовании, то это универсальность и возможность в рамках одного производителя закрывать максимальное число задач. Например, наши системы интегрируются с автоматикой любых производителей. А за счет широкой линейки устройств мы можем решать сложные кейсы. Защита изолированных фальшполов или станков с ЧПУ, блок-контейнеры, где нет ни одного лишнего сантиметра свободного пространства, и т. д.
А второй момент — это скорость проектирования. Мы прекрасно понимаем, что количество и качество выполненных проектов — главная задача проектировщика. Поэтому стараемся максимально упростить процесс. В том числе за счет IT-решений. Мы первыми в отрасли разработали онлайн-систему расчета для модулей газового пожаротушения. Она находится в открытом доступе на нашем сайте zarya.one. Программа помогает быстро рассчитать нужное количество газовых огнетушащих веществ (ГОТВ) и модулей для проекта. И этот расчет можно использовать для проектной документации, а за деталями обратиться к эксперту.
— Вы проводите обучение для проектировщиков?
— Мы регулярно проводим закрытые вебинары с нашими ведущими экспертами. Небольшими группами, чтобы обеспечить наиболее полное общение. Рассказываем о специфике разных систем, о нюансах применения ГОТВ, о часто встречающихся ошибках. Записаться на такой вебинар можно через наш отдел.
А еще на сайте для скачивания доступен большой пул полезных материалов. Помимо типовых проектов, это BIM-модели, чертежи узлов креплений и каталог-пособие по проектированию с пошаговыми инструкциями.
— Если посмотреть на проектирование пожаротушения с точки зрения непосредственного заказчика, то чем вы можете помочь здесь?
— Ситуация, когда заказчик приходит к нам без готового проекта, достаточно распространенная. Здесь мы выполняем работу под ключ. Это избавляет нашего клиента от дополнительных затрат и поиска компетентных специалистов. У нас в штате есть профессиональные, аттестованные МЧС проектировщики.
Если заказчик приходит к нам с готовым проектом, то мы всегда его обязательно проверяем. И бывает так, что обнаруживаем критические ошибки, помогаем их устранить. Кстати, за счет этого заказчики еще и сэкономить могут.
— Давайте остановимся на этом подробнее.
— Приведу примеры. Заказчик пришел к нам с проектом по защите большого помещения. Мы увидели, что бо́льшую часть составляет фальшпотолок без пожарной нагрузки, но с негерметичной перегородкой. Предложили заменить ее другим материалом, уменьшив, таким образом, защищаемый объем. Соответственно, это позволило сократить и количество модулей, и количество газа.
Второй пример. На одном объекте есть большой машзал и три маленькие серверные. Проектом предполагалось защитить все помещения одинаковым оборудованием классического напольного типа. Мы предложили для маленьких помещений использовать подвесные модули «ЗАРЯ», а для большого — напольные модули «ИМПЕРАТОР». Это позволило заказчику сэкономить около 30% бюджета.
— С какими еще интересными кейсами приходилось сталкиваться вашему отделу?
— Один из самых ярких кейсов последнего времени — помощь в проектировании системы пожаротушения на производственной площадке. Главная сложность была в потолке с большим количеством выступающих балок и ригелей. В техническом задании была предусмотрена система с трубной разводкой. Но, проведя гидравлические расчеты, мы поняли, что это нерациональное решение. Плюс сварочные работы потребовали бы остановки производственного процесса. Поэтому предложили установить модули «ЗАРЯ» подвесного исполнения, которые легко и быстро крепились между балками на потолке.
Еще один предмет нашей гордости — реализация системы пожаротушения на объекте с испытательными боксами для авиационных двигателей. При высоте потолков порядка 11 метров установка труб также была невозможна. Зато мы смогли равномерно расположить по стенам модули «ЗАРЯ». Проект уже прошел экспертизу, а мы получили типовой пример. И когда к нам пришел второй аналогичный запрос, уже было готовое решение. Поэтому, если у вас есть сложные проекты — обращайтесь, и вместе мы найдем красивое и эффективное решение!
О реставрации и восстановлении разрушенных храмов Северной столицы, искусстве компромисса
и проблемах в сфере сохранения исторического наследия города «Строительному Еженедельнику» рассказал представитель Фонда содействия строительству культовых сооружений Русской Православной Церкви в Санкт-Петербурге Филипп Грибанов.
– Фонд завершает работы уже на втором объекте, однако о его деятельности пока мало кому известно. Расскажите, пожалуйста, немного о проводимой работе.
– Наш Фонд – это благотворительная организация, задача которой по мере возможностей способствовать возрождению исторического облика Петербурга путем восстановления уничтоженных или подвергшихся сильному разрушению храмов. Традиционно культовые объекты были доминантами в архитектурной ткани города, и без них, на наш взгляд, говорить о целостной исторической среде не приходится.
Действительно, сейчас завершаются строительные работы на втором нашем проекте – воссоздании церкви Иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» с грошиками. До революции храм называли одним из красивейших в городе, а в 1933 году он был взорван. Благодаря участию неравнодушных людей сейчас церковь возрождается во всем былом великолепии.
Сейчас мы завершаем реставрацию собора Пресвятой Троицы киновии Александро-Невской лавры, построенного в середине XIX века. Этот храм, к счастью, полностью уничтожен не был, но утратил главы и декор. После закрытия в 1937 году он был передан под мастерские Промкомбината. В 2001 году здание вернули Церкви, начались богослужения, но на полноценную реставрацию средств не было. Мы начали восстанавливать объект в середине 2015 года, и в начале 2018 года основные работы были завершены.
– Не сталкивались ли Вы с протестами тех, кого сейчас иногда называют «храмоборцами»?
– Нет, к счастью, никаких подобных эксцессов при реализации наших проектов не было. Мне вообще кажется, что храмы и окружающие их территории должны быть не местом конфликта, а местом общественного примирения. Поэтому мы не только возрождаем «дом молитвы», но стараемся обеспечить благоустройство окружающей территории, выполнить озеленение, создать некое общественное пространство, куда могли бы приходить люди любых взглядов. Рядом с собором киновии мы создали две детских игровых площадки для детей разных возрастов. И, разумеется, туда может прийти кто угодно: крестик на входе проверять никто не будет. У храма иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» тоже будет детская площадка, но одна – из-за ограниченности площадей.
– Вы уже определились со следующим объектом, который поможете восстановить?
– Пока окончательного решения еще нет. В настоящее время рассматриваются три варианта – все очень интересные, но реализация каждого из них связана с различными сложностями. Думаю, что осенью мы уже определимся с объектом, тогда и можно будет его назвать. Пока рано.
– Вы упомянули о сложностях. А с чем они связаны?
– До сих пор наш Фонд работал с объектами наследия, которые не расположены в гуще исторической застройки. Разумеется, охранный статус предполагал определенные требования и ограничения. Проекты обязательно согласовывались нами с КГИОП, и должен отметить, что мы получили большую поддержку со стороны работников ведомства. Иногда они подсказывали интересные решения, которые помогали максимально точно воссоздать утраченное.
Сейчас же мы прорабатываем варианты работы в историческом центре и сталкиваемся с тем, что законодательные требования в этой области отличаются крайней жесткостью, работа предельно зарегулирована.
Подчеркну, что это касается не только культовых сооружений. Действующие требования фактически запрещают многие работы на любых исторических зданиях. Многоквартирные дома в центре невозможно сделать комфортными для проживания – причем вне зависимости от того, хочет ли этим заняться инвестор или сам город. С одной стороны, охранное законодательство не допускает изменения объемно-пространственных характеристик объекта. А с другой – эти характеристики не «укладываются» ни в нормы пожарной безопасности, ни в санитарные нормы, ни в требования по доступности маломобильных групп населения и т. д.
Фактически сложилась ситуация, когда введенные ограничения «консервируют» исторический центр в его нынешнем состоянии, не допуская никакого развития. Хуже того, в этих условиях он обречен на медленное умирание. Посмотрите, сколько в центре исторических зданий с совершенно деградировавшей инженерией, провалившимися крышами, разрушающимися основаниями. А реконструировать их, продлить им жизнь по нынешним нормам крайне сложно. Что бы ни начинали строить или реставрировать в центре, обязательно что-то не так: то визуально не вписывается, то оскорбляет чьи-либо эстетические чувства, то небесную линию нарушает, которая должна, кстати, быть подчеркнута высотными доминантами – без них это просто линия горизонта.
Вообще основатель нашего города Петр I задумал его как прорывной с множеством доминант, а первым «небоскребом» стал Петропавловский собор. Многое из того, чем мы восхищаемся, на момент создания было высотным строительством.
Мы все гордимся тем, что Санкт-Петербург – это «музей под открытым небом». Как максима, как красивая фраза – это прекрасно, но нельзя буквально реализовывать ее на практике. Жить в разрушающемся музее нельзя.
– Каким Вы видите выход из ситуации?
– К историческим объектам нельзя относиться унифицировано. Они разные, имеют различную историческую и культурную ценность. Нелепо с одинаковой строгостью охранять шикарные особняки, выходящие фасадами на главные магистрали города, и «архитектурный облик» третьего проходного двора-колодца. Отношение к каждому зданию должно быть индивидуальным. По каждому проекту должно приниматься отдельное решение, исходя из конкретного объекта, его реальной исторической и архитектурной ценности.
Я не призываю вернуть «беспредел» 1990-х годов, когда многие старинные здания действительно варварски уничтожались, поскольку охраны не было никакой. Сегодня есть довольно много контролирующих структур, которые не допустят ничего подобного. Но нужно отказаться от крайностей, в том числе и в таком важном деле, как охрана наследия. Хотелось бы жить в прекрасном, изобилующем шедеврами архитектуры, сохраняющем историческую среду, но при этом живом, развивающемся городе.
– Не уверен, что градозащитники согласятся с таким подходом.
– Я очень уважаю градозащитников. Они в самом деле очень многое сделали для сохранения наследия города, особенно в тот период, когда законодательство в этой сфере было неразвитым. Но мне кажется, что иногда они довольно некорректно отождествляют только себя со всеми горожанами. Между тем общество у нас разнородно, есть разные мнения по любым вопросам. Кроме того, я уверен, что если реализовывать проект открыто, объясняя, почему принято то или иное решение, чем оно обосновано, мы сможем найти общий язык и с градозащитным движением. Всегда можно найти разумный компромисс, учитывающий все интересы.
Справка
Благотворительный Фонд содействия строительству культовых сооружений Русской Православной Церкви в Санкт-Петербурге создан для воссоздания утраченных храмов и полноценного участия в восстановлении исторического облика города. Проекты финансируются на основе пожертвований частных лиц и компаний. Фонд организует работы по проектированию, ремонту, реставрации, воссозданию и приспособлению для современного использования культовых сооружений РПЦ.
Объект
Церковь во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» с грошиками расположена на пр. Обуховской Обороны, д. 24.
История появления храма связана с удивительным событием. Образ Богородицы находился в деревянной часовне. 23 июля (по ст. ст.) 1888 года в Санкт-Петербурге бушевала сильная гроза. В часовню ударила молния, начался пожар. Почти вся она сгорела, но икона осталась невредимой. К ней приплавились рассыпавшиеся из ящика для пожертвований мелкие монеты, поэтому к названию добавилась приставка «с грошиками».
На месте сгоревшей часовни в 1894–1898 годах по проекту архитекторов Александра фон Гогена и Александра Иванова был возведен каменный храм в старо-русском стиле. Однако в 1932 году его закрыли, а в 1933 – взорвали.
В 2012 году уцелевшие подвал и фундамент храма были признаны объектом культурного наследия регионального значения. В 2015 году начались работы по проектированию, а в 2017 году – воссоздание церкви на существующем фундаменте.
При проектировании выяснилось, что на глубине 8 м под фундаментом расположен коллектор, который собирает стоки со всего Невского района. После долгих исследований решением проблемы стал перенос фундамента на сваи и создание конструкции, обеспечивающей безопасность коллектора.
Весь наземный объем храма воссоздан по архивным чертежам и фотографиям. В настоящее время капитальное строительство практически завершено. Еще около 1,5–2 лет потребуется на роспись и изготовление иконостаса.