Рафик Загрутдинов: «Сто шестьдесят объектов реализуем с применением ТИМ»
Сегодня Департамент строительства Москвы координирует возведение десяти миллионов квадратных метров недвижимости. Речь идет о жилье, социальных объектах, дорогах и метро. Ожидается, что 5,3 миллиона квадратных метров из них будет введено в эксплуатацию в будущем, 2024 году. На чем сконцентрировано внимание власти, рассказал руководитель Департамента строительства города Москвы Рафик Загрутдинов.
— Рафик Равилович, расскажите, как реализуется программа реновации?
— Программа набирает обороты. С точки зрения показателя сноса объектов, в этом году мы уже более 200 старых объектов снесем, в прошлом было 50. На месте старых домов проектируем и начинаем строить новые. Если говорить про объемы ввода, то мы их удваиваем. У нас в работе более семи миллионов квадратных метров. Программа уже сейчас удваивается с точки зрения объемов строительства.
— Сколько договоров на докупку квартир и машино-мест уже заключено по программе реновации?
— Программа реновации жилья позволяет улучшить жилищные условия, причем не только за счет гарантированного расширения площади квартиры, но и благодаря возможности докупить дополнительную комнату или даже квартиру. На сегодняшний день участники программы реновации заключили более двух тысяч договоров (2086) на приобретение дополнительных площадей и квартир. По уже заключенным договорам приобретено свыше 121 тысячи квадратных метров (121,4 тыс. кв. м) жилых площадей. В том числе в этом году заключены 330 договоров и приобретены свыше 20 тысяч квадратных метров (20,5 тыс. кв. м) жилых площадей.
Кроме этого, каждый участник программы может приобрести машино-место на приоритетной основе со скидкой 40% от рыночной стоимости. Участники программы подали уже 7115 таких заявок, и уже заключены 6520 договоров. В том числе в этом году — 2362 договора.
— Сколько квартир для маломобильных жильцов располагается в новых домах по программе реновации?
— Во всех введенных домах — более 650 таких квартир, а в тех домах, которые введены в эксплуатацию в 2023 году, — более 200 квартир.
— Недавно ваш департамент приступил к достройке проблемных объектов, согласно Постановлению Правительства Москвы от 27 сентября 2023 года № 1785-ПП «О совершенствовании структуры органов исполнительной власти города Москвы». По каким адресам уже ведутся активные строительные работы?
— В настоящее время силами Департамента строительства города Москвы достраиваются девять проблемных объектов. Четыре из них возводятся на территории Новой Москвы: это ЖК «Легенда» в городском округе Троицк, дом в поселении Кокошкино, жилые комплексы «Марушкино» и «Воскресенское», расположенные в одноименных поселениях.
Еще пять объектов достраиваем в границах «старой» Москвы. Это жилой комплекс «Академ Палас» на проспекте Вернадского, ЖК «Квартал Триумфальный» в районе Фили-Давыдково, ЖК «Терлецкий парк» в Перове, жилой комплекс «Малыгина, 12» в Лосиноостровском районе, а также компенсационный дом для дольщиков ЖК «Мегаполис» на востоке Москвы.
— Расскажите о строительстве знаковых объектов. Как продвигается возведение одного из крупнейших медицинских центров — нового многопрофильного комплекса ДГКБ святого Владимира?
— Комплекс станет экспертным центром по лечению и диагностике заболеваний у детей. Больница будет очень просторная, ее площадь — более 55 тысяч квадратных метров. Строительство комплекса завершено почти наполовину (45%). Уже полностью готов монолитный каркас, ведется устройство стен и перегородок этажей нового здания, а также конструкций фасада. Строители приступили к работам по устройству кровли.
В новом центре появится почти полторы тысячи единиц медицинского оборудования. У корпуса будет своя вертолетная площадка, это позволит оперативно принимать экстренных пациентов. Здесь же будет организован уникальный Центр гравитационной хирургии крови и гемодиализа, отделение интенсивной терапии для новорожденных.
В больнице святого Владимира разместятся 15 операционных. Среди них девять общехирургического профиля и пять малых операционных, в том числе в блоке стационара кратковременного пребывания. Также запланирована одна гибридная ангиографическая операционная, которая позволяет проводить внутрисосудистые операции с возможностью 3D-визуализации.
— К строительству каких знаковых объектов спорта планируется приступить в следующем году?
— В 2024 году планируется приступить к строительству четырех объектов спорта общей площадью 22,2 тысячи квадратных метров. Это будут три спортивных комплекса и спортивно-стрелковый клуб на территории АО «Лужники».
— Москва традиционно одной из первых начинает использовать новые технологии. Расскажите о применении технологий информационного моделирования в работе стройкомплекса столицы. Сколько объектов городского заказа реализуется в настоящее время с применением ТИМ? Какие из них строятся, сколько проектируется?
— В настоящее время подведомственные организации Департамента строительства города Москвы реализуют 160 объектов с применением технологий информационного моделирования на этапах проектирования и строительства. Из них в стадии проектирования находятся 99 объектов, а на стадии строительства — 61 объект.
Если говорить по отраслям строительства с применением ТИМ, то 58 — это жилищные объекты, 66 — объекты дорожной инфраструктуры, метрополитена и инженерных сетей, 12 — объекты здравоохранения, и 24 — образования и иные объекты административного назначения.
— Расскажите подробнее об объектах транспортной инфраструктуры.
— 2023 год был очень значимым в сфере дорожного строительства. Мы завершили возведение Московского скоростного диаметра в восточном направлении в районе Некрасовки, соединились с федеральной трассой Москва — Нижний Новгород — Казань, и дальше эта трасса будет продолжена. Также в пределах МКАД мы завершили южное направление Московского скоростного диаметра, что дает огромные транспортные возможности — бессветофорная трасса значительно облегчила жизнь миллионам москвичей, которые ежедневно ею пользуются, ездят на работу. В ходе строительства мэром столицы Сергеем Семеновичем Собяниным была поставлена задача, и мы обеспечивали районные связи, строили транспортные узлы, создавали подъезды к станциям МЦД, метрополитена. Это очень важно.
— Планируется ли дальнейшая реконструкция транспортных развязок МКАД? Если да, то в каких районах?
— В настоящее время в строительстве находятся две развязки на МКАД: на пересечении с Алтуфьевским шоссе и на пересечении с улицами Верхние Поля и Капотня.
Адресной инвестиционной программой города Москвы на 2022–2025 годы предусмотрена реконструкция съездов на участке от шоссе Энтузиастов до улицы Молдагуловой — на пересечении МКАД с шоссе Энтузиастов, Носовихинским шоссе и улицей Победы. В рамках проекта построят 7,7 километра дорог и два пешеходных перехода.
— Помимо этого, идет большая работа по реконструкции набережных Москвы. Какой объем работ выполнен за 2023 год, к обновлению каких участков планируется приступить в новом, 2024 году?
— В 2023 году был введен участок Шелепихинской набережной от ММДЦ «Москва-Сити» до съезда на проспект Багратиона протяженностью один километр.
В настоящее время в активной фазе строительства находятся пять набережных — Крутицкая, Симоновская, Шелепихинская, Карамышевская и набережная на участке от Филевского парка до территории театра «Мастерская П. Н. Фоменко».
В 2024 году планируется завершить благоустройство Симоновской набережной на участке от Крутицкой набережной до ЖК «РиверСкай» (Восточная улица) протяженностью один километр. Кроме того, планируется завершить работы по реконструкции Крутицкой набережной от Новоспасского моста в сторону Симоновской набережной (760 метров).
Уход из России с начала текущего года крупных иностранных разработчиков программного обеспечения и их отказ продолжать сотрудничество со своими клиентами и партнерами создали россиянам большие проблемы. Вместе с тем крепких российских вендоров такой демарш недавних партнеров и конкурентов ничуть не испугал. Почему? Об этом мы беседуем с техническим и исполнительным директором АО «СиСофт Девелопмент» (CSoft Development) Игорем Оскаровичем Орельяна Урсуа.
— Итак, ушли… исчезли… растворились западные разработчики ПО, в том числе и те, которые в России работали в области систем автоматизированного проектирования (САПР) и продавали программы для BIM-технологии информационного моделирования зданий и сооружений, их строительства и эксплуатации. Как это сказалось на текущих делах вашей компании?
— Начну с того, что «СиСофт Девелопмент» (входит в ГК «СиСофт», CSoft) трудилась над разработкой собственных опережающих и уникальных решений в области технологий информационного моделирования объектов гражданского и промышленного назначения задолго до старта санкций. Мы уже давно всерьез были настроены на импортозамещение — еще «до Крыма», так сказать. Поэтому коллективный уход с российского рынка в 2022 году доминировавших на нем западных вендоров нас приободрил.
Наши заказчики, которые еще до необоснованного применения санкций западными компаниями против российских инженеров сделали выбор в пользу отечественных программных решений, смогли избежать проблем со срочным поиском альтернатив импортным решениям. А теперь, естественно, к нам обращаются и новые клиенты.
Система проектирования Model Studio CS, разработанная нашей компанией, была создана еще в 2009 году. К 2010 году мы предлагали рынку четыре продукта этого программного комплекса. Сейчас, кстати, решение насчитывает порядка двадцати наименований программных продуктов, объединенных в единую систему.
Во времена появления программного комплекса Model Studio CS ситуация была откровенно неблагоприятной для российского ПО. Это были времена сплошного иностранного ПО, поскольку импортные решения довольно агрессивно продвигались как на корпоративных, так и на государственных уровнях, мимикрируя и адаптируясь по мере возможности к российским условиям. Так оно и стало популярным. Мы продолжали свои разработки, появлялись клиенты. К примеру, еще в 2013 году компания успешно выполнила крупный нижневартовский проект для клиентов, которые имели неудачный опыт работы.
После 2014 года спрос со стороны российского потребителя на зарубежный софт стал падать, параллельно начал затухать интерес иностранных вендоров к российскому рынку. Примерно к 2020 году разработчики ПО начали вести себя, можно сказать, пассивно: перестали откликаться на запросы пользователей, вкладываться в адаптацию ПО к меняющемуся российскому законодательству. Примерно в это время у них начали падать продажи и стал снижаться процент присутствия на рынке. Полагаю, что максимальный провал, который случился после февраля 2022 года, когда российские пользователи и большинство дилеров иностранных компаний оказались брошенными теми, кто заверял в своей надежности, но как-то подленько сбежал, — это вполне логичный финал. Тем временем отечественное ПО в области САПР-технологий набрало силу. И в настоящее время российские разработчики готовы предложить успешно заместить импортные аналоги.
— Импортозамещение тогда и сейчас — в чем, на ваш взгляд, различие?
— Вообще-то, федеральное правительство стало настойчиво говорить о необходимости импортозамещения уже примерно с 2004 года. Правда, сначала вместо этого термина использовали термин «инновации». Общество стало осознавать, что импорт технологических решений становится все более и более безальтернативным. «СиСофт Девелопмент» в начале своей деятельности практиковала продажи иностранных программ своих партнеров, например, известной компании Autodesk, и генерировала инвестиции в свое развитие. Акционеры всегда понимали, что нужно создавать собственный продукт. В настоящее время все решения в области САПР и BIM, которые мы предлагаем рынку, — это собственная отечественная продукция.
Сегодня замещение импортных решений — вопрос укрепления экономики страны. И профессиональное сообщество, и правительство предвидели, что рано или поздно могут возникнуть сложности с приобретением зарубежного ПО и надежностью уже установленного. А значит, страна может столкнуться с проблемой технологической безопасности критической инфраструктуры в условиях нарастания недружественных действий со стороны западных стран. В конце 2018 года Правительство поручило госкомпаниям разработать план перехода на российское ПО.
Вспоминается, что по мере выхода на рынок российского ПО энтузиазм западных вендоров стал угасать, им проще было переключиться полностью на Европу, Ближний Восток. Российское ПО становилось все более конкурентоспособным. Кстати, клиенты постоянно сравнивают наши разработки с зарубежными аналогами, предъявляют претензии: «У них вот есть, а у вас нет…» Иными словами, уровень наших клиентов высокий, поскольку они пользовались лучшими западными решениями. С другой стороны, если они наше ПО используют в тех же проектах, это может говорить о том, что технологии практически равны. Это нас воодушевляет на проведение определенной экспансии и на рынках дружественных стран, допустим, в ближневосточном регионе, в Средней Азии, в Кавказском регионе. Это перспективные рынки, хотя и там многое сегодня связано с геополитикой.
— Если ситуация вернется назад, как отреагирует CSoft на возвращение западных вендоров в Россию?
—Во-первых, не будет никакого «назад»: ни ситуации, ни массового возвращения западных вендоров. Мы, российские разработчики, как только будет возможно, постучимся к ним в дом: будем предлагать наши продукты на их родных рынках. Во-вторых, казалось бы, очень богатые иностранные корпорации смогут набрать новых людей, провести крупные маркетинговые кампании. Но удастся ли им убедить своих бывших клиентов в том, что они не сбегут снова? Возможно, когда-нибудь они будут ориентироваться на освоение российского рынка, но это уже будет другой рынок. Конечно, западные вендоры могут вернуться. Их, собственно говоря, никто и не выгонял. Но той легкости, с какой они прежде работали на российском рынке, уже не будет. Им никто не будет запрещать поставлять фрагментарные технологии, но их тотального присутствия я не ожидаю.
Мы, в свою очередь, активно работаем, чтобы заместить иностранные решения и выйти на мировой рынок. И чем шире будет использоваться наше ПО в России, тем прочнее будут наши позиции — CSoft и других компаний.
—Приходится ли сегодня CSoft активно привлекать новых сотрудников в связи с расширением рынка?
— Разумеется, да. Только по одному направлению — по разработкам программ комплекса Model Studio CS — численность персонала значительно увеличилась, поскольку растет рабочая нагрузка. Мы приняли на работу новых управленцев среднего звена, технических специалистов, экспертов. Мы принимаем в команду как специалистов со стажем и серьезным опытом, так и талантливых ребят со студенческой скамьи. Хорошее образование, целеустремленность, жажда творить и возможность создавать продукт наравне с опытными специалистами делают их продуктивными, и наши продукты быстро развиваются. Конечно, каждый новый сотрудник проходит специфическую подготовку в нашей компании, подчас длительную, но это необходимая мера: нагрузки у нас значительные, заказчики непростые.
Особое значение CSoft придает сотрудничеству с вузами. Сейчас от периодических проектов мы перешли к сотрудничеству на постоянной основе. Этим занимаются у нас отдельные сотрудники. Считаю такое направление перспективным. Если вендор работает с вузами, он одновременно готовит и потенциальных сотрудников, и потенциальных пользователей. Еще студентом будущий специалист знакомится с ведущими программами информационного моделирования — Model Studio CS и САПР платформы nanoCAD. Ему проще будет затем использовать эти сложные комплексы в практической деятельности.
Может, это прозвучит высокопарно, но в CSoft работу со студентами расценивают еще и как государственную задачу, как наш вклад в развитие идеологии технологического суверенитета и, несомненно, — в текущий процесс импортозамещения.
— Вы ощутили поддержку IT-компаний со стороны государства? Как вы вообще относитесь к такому явлению, как государственный протекционизм?
— Как утверждают теоретики-экономисты, государственный протекционизм — это не очень хорошо, потому что если государство кого-то пестует, а кого-то нет, то ослабляется конкуренция. Но реальная жизнь показывает другое, каждое государство занимается протекционизмом. Все крупные IT-компании и корпорации в том или ином виде получали преференции от своего государства или были субъектом применения ограничений от другого государства. Как пример можно привести санкции США против китайских IT-компаний, меры обеспечения конкуренции со стороны стран ЕС против американских компаний и т. п.
Мы и другие отечественные IT-компании являемся отраслью российской экономики, сегодня находимся в крайне нестандартной ситуации. Поддержка государства осуществляется как в отношении IT-компаний, так и в отношении пользователей отечественного программного обеспечения: есть субсидии для среднего и малого бизнеса на приобретение отечественного ПО и система грантов для разработчиков ПО.
Это ситуация win-win: и заказчик и производитель в выгоде. Государство вкладывает средства в развитие IT-отрасли, в частности, в САПР и BIM. И я не вижу в этом проблемы ослабления конкуренции. Наоборот, это поощрение к развитию рынка.
Могу только сказать Правительству спасибо.
— Как вы считаете, не вернет ли ситуацию назад параллельный импорт западных технологий, если такое случится? И снова потребители по старинке станут покупать импортное программное решение в ущерб отечественным продуктам — такой вот стереотип может сработать.
— Параллельный импорт, думаю, в отношении ПО маловероятен. Программное обеспечение — не товар, не материальный актив, который можно уложить в чемодан и куда-то отвезти, а право пользования, предоставляемое правообладателем. И если право нарушено, то это пиратство, которое карается законом. Оно разрушает индустрию, а значит, наносит вред всей экономике государства. Выход один: переходить на продукцию российских вендоров.
Важно отметить, что крупные клиенты не приходят к нам просто так, из соображения: мол, раз уж ничего другого нет, мы купим ваше ПО. Они приходят после того, как проверят лучшие практики, соотнесут с ними ПО нового для них производителя, определят, в чем нет соответствия, в чем есть, возьмут обязательство у российского разработчика внести доработки. И только после этого крупные клиенты начинают постепенно заменять установленное и потерявшее актуальность зарубежное ПО на отечественное. Они прекрасно понимают риски замены одной технологии на другую.
Некоторые крупные клиенты медленно «замещаются», но есть и те, кто сразу после 2014 года принял решение полностью перейти на российское ПО. Например, все проектные подразделения компании «Роснефть» используют в своих проектах отечественное ПО Model Studio CS и nanoCAD.
— Высказывается идея полностью отказаться от импорта технологий. Мол, мы все можем сами. Как вы такую идею оцениваете и где, на ваш взгляд, предел импортозамещения?
— Есть сторонники такой идеи. Некоторые из них даже считают, что полное самообеспечение и независимость от внешнеторговых операций — это благо для государства, что Россия в состоянии обеспечить себя самостоятельно всем, что ей необходимо. Как и все технари, я оцениваю такую идею с точки зрения целесообразности. Специалистов давно тревожит возможная потеря информационной безопасности большого количества объектов стратегической важности, которые зависят от надлежащей работы импортного ПО. Для России это стало как никогда актуальной темой. Это и есть «предел», или «красная линия», через которую мы не должны переступать. А если нет потенциальной опасности для жизнедеятельности общества и государства, тогда приобретайте и устанавливайте импортное ПО, это нормально.
Опасения по поводу информационной безопасности сложных объектов, конечно, требуют импортозамещения и, похоже, тотального. Речь идет и о базах данных, и об операционных системах. Это комплекс сложных вопросов, которые придется решить. Разве можно смириться с риском недружественного информационного воздействия на сферы государственной и общественной жизни? А таких примеров уже немало. Существуют и риски сбоев работы предприятий, где применяются зарубежные системы информационного управления с закрытыми форматами данных. А запрет на пользование оплаченной лицензией на программный продукт, а прекращение поддержки и обновления? Разве можно с этим мириться? Обожглась наша страна сильно. Поэтому не стоит пренебрегать должной осмотрительностью.
— Какие у CSoft есть проекты по расширению уже готовых решений, замещающих зарубежные, а также по созданию новых?
— Естественно, есть перспективы по разработке новых продуктов. Ведь чем больше мы работаем, тем больше открывается горизонтов. Допустим, мы сделали отличную комплексную систему Model Studio CS. Наши коллеги сделали классную САПР-платформу nanoCAD. Подразделение TechnologiCS сделало свою систему. Идем дальше: в комплексе Model Studio CS создаем системы управления инженерными данными CADLib. Развитие этой системы, по сути, безграничное. Применять ее можно в проектировании, строительстве и эксплуатации. Практически мы конкурируем с крупными английскими и американскими компаниями, местами опережаем их. Сейчас мы, на самом деле, работаем в параллельном режиме.
Очень важно продолжать работать над программами и технологиями информационного моделирования. Эти технологии нацелены не только на проектирование. Главное — применение модели для грамотной эксплуатации зданий и заводов. Вот она — цель. И это — серьезный вызов.
Хочу подчеркнуть, что продукт Model Studio CS, наш собственный уникальный проект, способен удовлетворить все запросы отечественных пользователей в сфере проектирования объектов строительства. Конечно же, мы будем двигаться вперед, делиться своим опытом с российскими коллегами и приложим все усилия для того, чтобы российское ПО росло и развивалось стремительными темпами и в дальнейшем.