За последние полгода компания «РосСтройИнвест» вывела на рынок два крупных жилых проекта – ЖК «Старая крепость» и «Кремлевские звезды». Очень разные по концепции проекты объединяет внимание к жилой среде и изысканная архитектура. Об особенностях проектов «Строительному Еженедельнику» рассказал их автор, генеральный директор ЗАО «ЯРРА Проект» Михаил Копков.

– В чем архитектурные особенности объекта «Старая крепость»?

– При проектировании ЖК «Старая крепость» мы стремились максимально приблизиться к масштабу этой улицы, сделать ее, с одной стороны, более парадной, а с другой – более близкой, доступной жителям. Мы разбили проект на два этапа, выполненных в виде живописных курдонеров. Не случайно было выбрано и название комплекса. Как вы знаете, объект располагается в поселке Мурино на Оборон­ной улице, и мы хотели как-то обыграть этот факт. В названии комплекса мы подчеркиваем старый английский тезис «Мой дом – моя крепость». По приезду домой будущие жильцы будут попадать под защиту своего жилья, будут чувствовать себя в безопасности, в уюте. В этом проекте в полной мере отражено мое кредо в работе – средовой подход.

При проектировании объектов я исхожу прежде всего из требований Генплана, высотного регламента, особенностей окружающей застройки. В качестве примера взаимодействия с окружающей средой – жилой комплекс стоит на небольшой возвышенности, что дало нам возможность оборудовать очень комфортный подземный паркинг. Ну и, наконец, нельзя не заметить яркий образ постройки, ее историзм – оба здания венчает подобие замковых башен. Мы постарались обозначить комплекс и посредством цвета. Это активный, кирпично-красный цвет в сочетании с охристой, теплой цветовой гаммой. Вообще теплый цвет лучше всего подходит для жилья. Мы поработали и с входными группами. Это не просто подъезд, но целое произведение искусства, продолжающее тему внешнего облика здания. В вестибюле будут висеть декоративные панно, на которых изображены древние крепости и другие исторические постройки.

– При этом вашими соседями в Мурино будут несколько десятков жилищных проектов. Учитываете ли вы и это окружение в рамках своего подхода к проектированию?

– Разумеется. Я полагаю, что средовой подход должен быть принципом работы любого архитектора и лежать в основе любого проекта. Ведь можно спроектировать самый красивый дом, но если он не впишется в окружающую застройку или естественный ландшафт, такой дом просто потеряется или, наоборот, будет выглядеть как нечто несуразное, несоразмерное среде. Тому примеров в Петербурге очень много. Что касается застройки в Мурино, то я считаю, что жилье сегмента масс-маркет может и, более того, должно быть красивым. Человек должен жить именно в красивом доме. Здесь есть педагогическая функция – его воспитывает сама архитектура, заставляя иначе смотреть на мир. Он иначе относится к окружающим его людям, своему городу и своей стране. Кстати, психологами доказано, что архитектура очень сильно влияет на психологию человека, позитивно или негативно. Если человек растет в безликих домах, на него не может не давить эта среда.

– Как изменилась массовая архитектура за последнее время?

– К сожалению, застройка городских окраин свелась к однотипным, безликим проектам. Это так называемая фоновая застройка. Обычно она разбавляется точечными проектами бизнес-класса, офисными зданиями, но в последнее время объемы фоновой застройки увеличились настолько, что высококлассные эксклюзивные объекты уже не могут оживить жилую среду. Все потому, что на периферии можно проектировать что угодно и как угодно, никаких требований по внешнему виду к застройке не предъявляется. А это значит, что стремление делать красивые, качественные проекты должно идти не сверху, «из-под палки», а изнутри. Это должно быть желание самих застройщиков. Как архитекторы, так и заказчики должны постоянно задавать себе вопрос: а что я оставлю после себя? Ведь наши предки оставили нам настоящий город-шедевр, на мой взгляд, самый красивый город в мире. А что оставим своим детям мы? Каменные джунгли из стекла и бетона?

– Можно ли объяснить безликость массовой застройки стремлением сэкономить бюджет проекта?

– Наши предки оставили нам великолепное наследство. Санкт-Петербург – это достояние нации. Если мы хотим оставить после себя что-то достойное, то должны больше думать об архитектурном облике наших городов. Мы должны сохранить исторический центр в его первозданном виде, стараясь максимально тактично вписывать новые здания в историческую среду, а в новых районах создавать современные, соответствующие нашему времени комплексы.

– Насколько внимательно относятся девелоперы к архитектуре проектов в историческом центре?

– Для архитектора очень важно почувствовать душу города, понять город как живой организм, увидеть его градостроительную ткань. К сожалению, современные архитекторы все меньше говорят об образе города, о его душе, все свелось к утилитаризму, к предельной функциональности объектов. Исчезает поэзия архитектуры, и в городе появляются такие объекты, как вторая сцена Мариинского театра. На мой взгляд, вообще не наш, не петербургский объект. Исчезает и цельный, непрерывный архитектурный фон города. Вспомните, ведь город проектировали разные архитекторы в разные эпохи, но они сумели создать цельный ансамбль городской застройки. И непрерывность этой застройки акцентирована точечными шедеврами архитектурной мысли. Это ансамбль Дворцовой площади, стрелки Васильевского острова, Александрийского театра, Казанского и Исаакиевского соборов. Каким образом это удавалось? Люди стремились слышать душу города, его пульс.

– Расскажите о концепции жилого комплекса «Кремлевские звезды».

– Все началось с небольшого наброска. Мне очень нравится стремящаяся ввысь архитектура, неоготика, построенная на вертикалях. Это очень тонко прорисованная архитектура, основанная на пристальном внимании к деталям. Объект расположится на ул. Типанова, недалеко от Дома Советов. Не секрет, что Московский проспект знаменит своими сталинскими доминантами, а вот в зоне, где мы проектировали «Кремлевские звезды», эта высотная застройка достаточно резко обрывается, и мне хотелось продолжить этот архитектурный ряд. Это будет новая доминанта Московского района, но при этом здание будет лишь продолжать высотную традицию района.

– Многие эксперты говорят, что этажность убивает жилую среду. Согласны с этим мнением?

– Я бы не был столь категоричен. Некоторые представители градозащитного сообщества уверены, что Петербургу вообще не нужна высотная застройка. Но ведь наш город как раз и построен на контрастном чередовании горизонталей и вертикалей шпилей, высотных доминант куполов храмов. Этот контраст определяет силуэт города, который стал нашей визитной карточкой. В историческом цент­ре планку высоты определяет в основном храмовая архитектура, а также шпили Адмиралтейства и Петропавловской крепости.

Я согласен, что ставить высотные жилые дома в историческом центре неправильно, но это не значит, что это недопустимо и в других частях города. Могу привести наш пример – мы спроектировали высотный жилой дом «Князь Александр Невский» недалеко от Вантового моста. И в этой локации как раз требуется такая высотность – это доминанта, которая определяет характер окружения. Его предназначение, если хотите, стоять именно там. Это большие пространства, он хорошо просматривается с моста, с КАД, с Невы. Он архитектурно обогащает эту локацию.

Любое решение в части утилизации бытовых отходов будет ущербным, пока не решится вопрос, что же делать с несанкционированными свалками. Сегодня они собирают большую часть бытовых отходов. Будучи бесхозными, они наносят непоправимый вред грунтовым водам и воздушной среде. Виктор Морозов, директор саморегулируемой организации  НП «Проектные организации Северо-Запада» высказал свои соображения на эту проблему.
 

Вследствие различных химиче­ских реакций и микробиологической деятельности температура в различ­ных местах тела свалки может ко­лебаться от 50°С до 100°С, вызывая самопроизвольное возгорание и по­ставляя в окружающую среду хими­ческие канцерогены, занимающие ведущее место в возникновении раз­личных болезней. Концентрация их в сотни и даже в тысячи раз может пре­вышать предельно допустимые зна­чения. При воздействии света на ис­парения от отходов, на продукты горения пластмасс и органики, в оби­лии образуются соединения класса диоксинов. Свалочные газы, поступа­ющие в природную среду, формируют негативные эффекты как локального, так и глобального характера.

Применяемые административно-штрафные меры практически не дают результата, потому как они всту­пают в противодействие с экономиче­ским поощрением подобных свалок, действующим в настоящее время. Се­годня поставщик (юридическое лицо), привозя отходы для захоронения на полигон или для переработки на за­вод, обязан заплатить за захоронение или переработку из собственных де­нег. Деньги он уже получил по дого­вору в виде предоплаты за доставку отходов. Плата за прием тонны отхо­дов, например в Москве, составляет для полигона около 600-700 рублей, для завода - до 3850 рублей. Вот и возникает у перевозчика вопрос, куда везти: на полигон и завод - или в со­седний лес, но уже бесплатно. День­ги экономятся при этом немалые, тем более что грузоподъемность машины-перевозчика составляет несколь­ко тонн и более. Подобное поведение перевозчика является основной при­чиной образования несанкциониро­ванных свалок.

Любому региону под силу по­кончить с образованием новых не­санкционированных свалок. Нужно всего лишь изменить характер фи­нансового потока, обеспечивающе­го доставку отходов для захоронения и переработки. Следует отказаться от предоплаты поставщику, заменив ее оплатой по факту доставки отхо­дов потребителям - полигонам и за­водам. При этом последним необхо­димо дать возможность оплачивать перевозчику прием отходов (по сути, прием сырья для работы их предпри­ятия) по сложившимся ценам. В ре­зультате у перевозчика исчезнет по­будительный мотив свалить отходы где-либо по дороге, и особенно важ­но то, что при этом перевозчик в день­гах практически ничего не теряет. От­куда брать деньги на оплату приемки полигонами и заводами? Из взно­сов граждан! Сейчас они расходуют­ся на предоплату перевозчику отхо­дов. С таким же успехом они могут использоваться полигонами и завода­ми для оплаты сырья для собственно­го производства.

К примеру, на утилизацию бытовых отходов Петербург собирает с жителей города около 5 млрд руб. ежегодно. Часть этих денег, для Петербурга порядка 1,5 млрд руб., следует изъять от перевозчиков отходов и напрямую направить полигонам и заводам для расчетов с поставщиками отходов.

Иными словами, необходимо всего лишь заменить у перевозчика предоплату за доставку отходов на оплату по факту поставки отходов полигону или заводу. Принятие подобной меры позволит избежать образова­ния новых несанкционированных сва­лок бытовых отходов. Произошла первая подвижка в этом вопросе- губернатор Ленинградской области А.Дрозденко дал указание перевести в 2014 г. на предполагаемый способ оплаты два района области.

Однако следует иметь ввиду, что исчезновение указанных свалок может привести к серьезному увеличению на­грузок на полигоны и заводы. К этому нужно быть готовыми. Это подталки­вает к переходу на безотходные техно­логии переработки мусора, не требую­щие устройства полигонов. Подобная промышленная высокотемпературная технология «Пироксел» была разрабо­тана Всероссийским научно-исследовательским институтом термического оборудования (ВНИИЭТО, Москва). На основе двухлетней промышленной экс­плуатации установки по переработке твердых бытовых, любых медицинских и некоторых видов малотоксичных промышленных отходов она получила положительные заключения Государ­ственного комитета Российской Феде­рации по охране окружающей среды и Главной государственной эксперти­зы Российской Федерации. Производи­тельность установки составляла 25 тыс. тонн отходов в год. Находилась она в черте города, на площадке института. Через несколько лет после начала ра­бот была демонтирована. Технология получила заключения экспертиз, но по ряду нетехнических моментов была не­заслуженно забыта. Пора технологию «Пироксел» реанимировать.

По мнению Института токсико­логии Министерства здравоохране­ния Российской Федерации, полиго­ны и свалки, при любых защитных мерах, остаются на десятки лет прак­тически неуправляемыми биохими­ческими реакторами, оказывающими крайне неблагоприятное воздействие на окружающую среду и здоровье проживающего в их окрестностях населения. Единственное решение проблемы институт видит в высоко­температурной переработке отходов, обеспечивающей отказ от их захоро­нения и соответственно от устройства полигонов.

Вторая причина (значительно меньшая, но притом более сложная), влияющая на образование несанк­ционированных свалок - это пове­дение обычных граждан, находящи­еся на отдыхе. Необходимо просить их довозить (доносить) образующий­ся у них мусор до любых контейнеров, введя при неисполнении серьезные штрафы. При этом дополнительно необходимо установить в нужных ме­стах контейнеры.

Исполнение перечисленных мер позволяет полностью исключить об­разование новых несанкционирован­ных свалок твердых бытовых отходов.