Михаил Копков: Жилье эконом-класса тоже должно быть красивым
За последние полгода компания «РосСтройИнвест» вывела на рынок два крупных жилых проекта – ЖК «Старая крепость» и «Кремлевские звезды». Очень разные по концепции проекты объединяет внимание к жилой среде и изысканная архитектура. Об особенностях проектов «Строительному Еженедельнику» рассказал их автор, генеральный директор ЗАО «ЯРРА Проект» Михаил Копков.
– В чем архитектурные особенности объекта «Старая крепость»?
– При проектировании ЖК «Старая крепость» мы стремились максимально приблизиться к масштабу этой улицы, сделать ее, с одной стороны, более парадной, а с другой – более близкой, доступной жителям. Мы разбили проект на два этапа, выполненных в виде живописных курдонеров. Не случайно было выбрано и название комплекса. Как вы знаете, объект располагается в поселке Мурино на Оборонной улице, и мы хотели как-то обыграть этот факт. В названии комплекса мы подчеркиваем старый английский тезис «Мой дом – моя крепость». По приезду домой будущие жильцы будут попадать под защиту своего жилья, будут чувствовать себя в безопасности, в уюте. В этом проекте в полной мере отражено мое кредо в работе – средовой подход.
При проектировании объектов я исхожу прежде всего из требований Генплана, высотного регламента, особенностей окружающей застройки. В качестве примера взаимодействия с окружающей средой – жилой комплекс стоит на небольшой возвышенности, что дало нам возможность оборудовать очень комфортный подземный паркинг. Ну и, наконец, нельзя не заметить яркий образ постройки, ее историзм – оба здания венчает подобие замковых башен. Мы постарались обозначить комплекс и посредством цвета. Это активный, кирпично-красный цвет в сочетании с охристой, теплой цветовой гаммой. Вообще теплый цвет лучше всего подходит для жилья. Мы поработали и с входными группами. Это не просто подъезд, но целое произведение искусства, продолжающее тему внешнего облика здания. В вестибюле будут висеть декоративные панно, на которых изображены древние крепости и другие исторические постройки.
– При этом вашими соседями в Мурино будут несколько десятков жилищных проектов. Учитываете ли вы и это окружение в рамках своего подхода к проектированию?
– Разумеется. Я полагаю, что средовой подход должен быть принципом работы любого архитектора и лежать в основе любого проекта. Ведь можно спроектировать самый красивый дом, но если он не впишется в окружающую застройку или естественный ландшафт, такой дом просто потеряется или, наоборот, будет выглядеть как нечто несуразное, несоразмерное среде. Тому примеров в Петербурге очень много. Что касается застройки в Мурино, то я считаю, что жилье сегмента масс-маркет может и, более того, должно быть красивым. Человек должен жить именно в красивом доме. Здесь есть педагогическая функция – его воспитывает сама архитектура, заставляя иначе смотреть на мир. Он иначе относится к окружающим его людям, своему городу и своей стране. Кстати, психологами доказано, что архитектура очень сильно влияет на психологию человека, позитивно или негативно. Если человек растет в безликих домах, на него не может не давить эта среда.
– Как изменилась массовая архитектура за последнее время?
– К сожалению, застройка городских окраин свелась к однотипным, безликим проектам. Это так называемая фоновая застройка. Обычно она разбавляется точечными проектами бизнес-класса, офисными зданиями, но в последнее время объемы фоновой застройки увеличились настолько, что высококлассные эксклюзивные объекты уже не могут оживить жилую среду. Все потому, что на периферии можно проектировать что угодно и как угодно, никаких требований по внешнему виду к застройке не предъявляется. А это значит, что стремление делать красивые, качественные проекты должно идти не сверху, «из-под палки», а изнутри. Это должно быть желание самих застройщиков. Как архитекторы, так и заказчики должны постоянно задавать себе вопрос: а что я оставлю после себя? Ведь наши предки оставили нам настоящий город-шедевр, на мой взгляд, самый красивый город в мире. А что оставим своим детям мы? Каменные джунгли из стекла и бетона?
– Можно ли объяснить безликость массовой застройки стремлением сэкономить бюджет проекта?
– Наши предки оставили нам великолепное наследство. Санкт-Петербург – это достояние нации. Если мы хотим оставить после себя что-то достойное, то должны больше думать об архитектурном облике наших городов. Мы должны сохранить исторический центр в его первозданном виде, стараясь максимально тактично вписывать новые здания в историческую среду, а в новых районах создавать современные, соответствующие нашему времени комплексы.
– Насколько внимательно относятся девелоперы к архитектуре проектов в историческом центре?
– Для архитектора очень важно почувствовать душу города, понять город как живой организм, увидеть его градостроительную ткань. К сожалению, современные архитекторы все меньше говорят об образе города, о его душе, все свелось к утилитаризму, к предельной функциональности объектов. Исчезает поэзия архитектуры, и в городе появляются такие объекты, как вторая сцена Мариинского театра. На мой взгляд, вообще не наш, не петербургский объект. Исчезает и цельный, непрерывный архитектурный фон города. Вспомните, ведь город проектировали разные архитекторы в разные эпохи, но они сумели создать цельный ансамбль городской застройки. И непрерывность этой застройки акцентирована точечными шедеврами архитектурной мысли. Это ансамбль Дворцовой площади, стрелки Васильевского острова, Александрийского театра, Казанского и Исаакиевского соборов. Каким образом это удавалось? Люди стремились слышать душу города, его пульс.
– Расскажите о концепции жилого комплекса «Кремлевские звезды».
– Все началось с небольшого наброска. Мне очень нравится стремящаяся ввысь архитектура, неоготика, построенная на вертикалях. Это очень тонко прорисованная архитектура, основанная на пристальном внимании к деталям. Объект расположится на ул. Типанова, недалеко от Дома Советов. Не секрет, что Московский проспект знаменит своими сталинскими доминантами, а вот в зоне, где мы проектировали «Кремлевские звезды», эта высотная застройка достаточно резко обрывается, и мне хотелось продолжить этот архитектурный ряд. Это будет новая доминанта Московского района, но при этом здание будет лишь продолжать высотную традицию района.
– Многие эксперты говорят, что этажность убивает жилую среду. Согласны с этим мнением?
– Я бы не был столь категоричен. Некоторые представители градозащитного сообщества уверены, что Петербургу вообще не нужна высотная застройка. Но ведь наш город как раз и построен на контрастном чередовании горизонталей и вертикалей шпилей, высотных доминант куполов храмов. Этот контраст определяет силуэт города, который стал нашей визитной карточкой. В историческом центре планку высоты определяет в основном храмовая архитектура, а также шпили Адмиралтейства и Петропавловской крепости.
Я согласен, что ставить высотные жилые дома в историческом центре неправильно, но это не значит, что это недопустимо и в других частях города. Могу привести наш пример – мы спроектировали высотный жилой дом «Князь Александр Невский» недалеко от Вантового моста. И в этой локации как раз требуется такая высотность – это доминанта, которая определяет характер окружения. Его предназначение, если хотите, стоять именно там. Это большие пространства, он хорошо просматривается с моста, с КАД, с Невы. Он архитектурно обогащает эту локацию.
Разговоры об отмене института негосударственной экспертизы утихли – чиновники готовят о серьезных изменениях «правил игры», но не о ликвидации самой схемы. О том, каких нововведений стоит ждать и какие проблемы уже существуют, рассказывает генеральный директор компании «Негосударственный надзор и экспертиза» Александр Орт.
- С какими сложностями сегодня сталкиваются застройщики в первую очередь?
- Если обобщить все проблемы, то на первом месте будут стоять разночтения между Генеральным планом, Правилами землепользования и застройки и Градостроительными планами участков. В последних зачастую просто нет четких параметров, необходимых для проектирования, или между этими документами возникают противоречия. В одном, например, прописана этажность дома, во втором - высота в метрах, что далеко не всегда одно и тоже. У чиновников нет единых формулировок и единого подхода к оформлению этих документов.
- Так как быть?
- Решается это повторным походом в КГА, чтобы подтвердить те или иные параметры. В некоторых случаях проходится даже Градостроительный план менять. Где-то и КГА признает свои ошибки, где-то они просто дают свои пояснения. Так что у многих застройщиков возникают эти сложности еще на стадии подачи документов в экспертизу.
- В Петербурге вступила в силу новая версия 820 закона «О границах охранных зон…». В центре города стало легче работать?
- В старой редакции было много противоречий и ряд проектов в центральной части города был просто заморожен. Но и с новой версией пока не все понятно - органы власти, которые связаны с реализацией закона, ссылаются на отсутствие подзаконных актов, положений, внутренних регламентов ведомств. Получается, что закон вышел, а получить согласования застройщикам не возможно. КГИОП и КГА ссылаются друг на друга, а застройщики пока ничего сделать не могут.
- Качество проектной документации улучшилось?
- Да. Но есть случаи, когда проектировщики, в угоду заказчику, где-то сознательно, а где-то подсознательно идут на нарушение действующего законодательства. Есть превышения высотности или плотности застройки, нарушение отступов от границ участков и т.д. Из небольшого участка стараются «выжать» максимум - встречается это довольно часто. Вот здесь веры некоторым проектировщикам нет – несколько случаев заставили нас очень внимательно рассматривать соответствующие разделы во всех поступающих к нам проектах.
- Застройщики безропотно устраняют просчеты?
- Некоторые пытаются оспорить, кто-то пытается получить дополнительные согласования. А иногда застройщик дает понять своему проектировщику, что «выжать» максимум еще не значит, что можно нарушать закон.
- Бывает такое, что заказчик просто уходит в другую экспертизу?
- В 2013 году такие случаи были. Сейчас такого чтобы компания забрала документацию и больше не вернулась, нет. Думаю, что к нам такие уже просто не приходят, понимая, что мы не будем закрывать глаза на эти нарушения. Да и застройщики понимают, что эти несоответствия легко выявляются на стадии выдачи разрешения на строительство. «Пена», которая образовалась в момент массового создания негосударственных экспертиз, сошла. Теперь никто не думает, что можно решить любые вопросы и согласовать любой проект. Есть пара компаний, которые позволяют себе какие-то вольности, но остальные действительно проводят серьезную экспертизу и нацелены на результат. И такой показатель, как отказ в выдаче разрешения на строительство по результатам негосударственной экспертизы, теперь учитывается и очень важен, во всяком случае, для нас. Для нашей компании, если проект который мы проверяли не получил разрешение на строительство, это серьезное ЧП.
- Какие нововведения ждут негосударственную экспертизу?
- НОЭКС и Минстрой ведут серьезную работу, направленную на совершенствование системы. Осенью должен быть готов предварительный вариант поправок в соответствующие законы. Многое делается для сближения государственной и негосударственной экспертизы, вырабатываются единые требования и к самим заключениям. Фактически не будет разделения между государственной и негосударственной – есть заключение и оно должно быть в общем реестре. Появится порядок обжалования негосударственных экспертиз, которого не было. И перечень меры, которые принимаются по жалобам и выявленным недостаткам.
- Сейчас негосударственная экспертиза работает по принципу экстерриториальности. Но ведь в разных регионах много своих особенностей.
- Действительно, петербургская экспертиза может давать заключения по проектам и в Ямало-Ненецком округе и на Сахалине, и наоборот – эксперты из других регионов могут оценивать проекты в Петербурге. Есть опасения, что эксперты с Дальнего востока могут не учесть все тонкости петербургского законодательства, хотя я уверен, что законы должны быть едиными для всей страны. Естественно, рассматривая проект на Дальнем востоке, мы должны внимательней смотреть вопросы сейсмичности. А если смотрим проект в Якутии, то надо учитывать вечную мерзлоту. У нас есть такие специалисты, а в самых сложных случаях приглашаем консультантов из ВУЗов и научных институтов. Так что экстерриториальность для экспертизы не проблема.
- Сегодня экспертиза не имеет срока действия – правильно ли это?
- С одной стороны она и не может иметь срока действия. С другой – законодательство у нас меняется довольно быстро. Как член рабочей группы по разработке поправок в закон о негосударственной экспертизе, я давал свое предложение ограничить срок действия заключения тремя годами. Конечно, если строительство еще не начато. То есть, если ты получил заключение, но за три года работы так и не начал, то надо проводить повторную экспертизу.
После завершения миллиардных контрактов в олимпийском Сочи на строительном рынке наблюдается спад активности. Однако реализация новых крупных инфраструктурных проектов начнется уже в ближайшее время, уверен Николай Воробьев, исполнительный директор ООО «ГЕОИЗОЛ Трейд».
– Как бы вы охарактеризовали нынешний этап в деятельности компании?
– В течение нескольких предыдущих сезонов мы были загружены круглогодично, выполняя большой объем работы и поставки материалов на олимпийские объекты. Сегодня с учетом масштабов нашей страны и специфики тех материалов, которые мы поставляем на рынок, наша компания заинтересована в участии в строительстве таких инфраструктурных объектов, как автомобильные и железные дороги, мосты и тоннели. Наши материалы и решения по инженерной защите могут быть востребованы и на строительстве спортивных, рекреационных сооружений при реализации, к примеру, государственной программы по развитию курортов Северного Кавказа. Сейчас завершается этап предпроектных работ с нашим участием по многим крупным объектам, работа над которыми велась на протяжении последних полутора-двух лет.
Признаться, мы ожидали чуть более интенсивного раскручивания маховика крупных инфраструктурных проектов. По нашей оценке, поставки на ряд таких объектов должны были начаться еще в апреле-мае, однако эта работа стартует только сейчас. С другой стороны, есть все основания полагать, что пауза между завершением строительства предыдущих масштабных объектов и началом новых близка к окончанию.
– Вы говорите о проектах, которые будут реализованы на Северо-Западе?
– В основном это строительство в Центральном, Южном федеральных округах, на Урале, на Дальнем Востоке. Однако не исключаю, что мы войдем и проекты, правда, меньшего масштаба, на Северо-Западе.
Благодаря стройке в Сочи мы смогли развить целое новое направление – то, что называется сегодня инженерной защитой и абсолютно необходимо для длительного функционирования инфраструктурных объектов без разрушений под воздействием геологических факторов. Санкт-Петербург и Северо-Запад в целом – относительно стабильный регион в плане геологии. Здесь отсутствуют оползневые, лавиноопасные, скальнообвальные участки. Соответственно, мы идем в регионы с неустойчивыми геологическими структурами, которые возможно стабилизировать благодаря применению наших технологий.
– В таком случае вам, вероятно, интересен Крым?
– С одной стороны, Крым, по крайней мере его южная оконечность, по своей геологической ситуации существенно отличается от Северного Кавказа, где наши материалы и комплексные решения по инженерной защите получили широкое распространение. С другой стороны, сложно представить развитие такого региона, как Крымский полуостров, без строительства инфраструктурных объектов: мостов, дорог, тоннелей, трубо- и газопроводов. И конечно, с учетом непростой геологической ситуации в Крыму для сохранности этих объектов потребуется комплекс инженерной защиты (закрепление оползнеопасных склонов, установка противоселевых и противокамнепадных барьеров и т. д.) и, соответственно, материалы, подобные нашим.
– Если говорить о других российских регионах, можно ли утверждать, что есть территории, где строительство инфраструктурных объектов сегодня идет особенно интенсивно?
– После Сочи на строительном рынке объективно наблюдается спад активности: необходимо проанализировать, насколько эффективны примененные инженерные решения, чтобы выбрать объект, где они могут быть транслированы. Следующее после Сочи событие мирового масштаба, в котором Россия будет участвовать как принимающая сторона, – чемпионат мира по футболу – 2018. Уже определены 12 городов от Калининграда до Екатеринбурга, от Санкт-Петербурга до Сочи, где состоятся матчи мирового первенства. Фактически будет задействована вся европейская часть страны. Потребуются не только новые тренировочные базы и стадионы, но и модернизация железных дорог, строительство автомагистралей и т. д. И у нас есть хорошие шансы войти в эти проекты.
– Сохраняют ли актуальность ваши планы о возможном расширении географии присутствия за пределы России и СНГ?
– Да, это по-прежнему актуально. Мы ведем переговоры с рядом компаний в Казахстане и Грузии. Наши давние партнеры интересуются нашими материалами в Германии и Финляндии. Поэтому на данный момент, несмотря на безусловно непростую макроэкономическую ситуацию, для нас почти ничего не изменилось.
Напротив, в условиях жесткой конкуренции благодаря тому, что наши материалы производятся в России и здесь же находятся наши основные потребители, мы себя чувствуем относительно уверенно.
– Однако Дальний Восток или Урал достаточно удалены от Санкт-Петербурга и вашей производственной базы. Разве это не осложняет логистику?
– Сегодня материалы российского производителя более выгодны для строительства в России уже в силу повышенной волатильности евро по отношению к рублю. Тем более что отечественные материалы не уступают по качеству, а иногда и превосходят западные образцы, однако их цена существенно ниже. Кроме того, при поставках внутри страны снимаются вопросы прохождения таможни, возможных дополнительных платежей и т. д.
– От участников рынка приходится слышать, что для того чтобы сегодня преуспевать или по крайней мере чувствовать себя уверенно, надо предлагать не продукцию, а комплексные решения. Насколько далеко в этом отношении продвинулись вы?
– Абсолютно справедливое утверждение, тем более что мы работаем на очень специфическом рынке, где высока ответственность строителей за качество, безопасность, человеческие жизни, в конце концов.
Уже достаточно много объектов, созданных с применением наших решений в области инженерной защиты, успешно функционируют в течение 4-5 лет. И для многих проектных организаций эти решения уже стали эталонными: их просто адаптируют в зависимости от условий строительства конкретного объекта. Мы, со своей стороны, всегда открыты для консультаций и помощи.
– Как долго вы осуществляете авторский надзор?
– В полном понимании авторского надзора осуществляет его, как правило, компания, непосредственно создавшая проект, пусть и по нашим рекомендациям и при нашем консультировании. Но выдав рекомендации, мы вместе с партнерами помогаем выполнить необходимые расчеты, пройти необходимые экспертизы. Наши специалисты консультируют и непосредственно строителей, применяющих данные материалы. И после завершения строительства мы продолжаем мониторинг объектов.
– Получаете ли вы замечания от заказчиков? С какими вопросами они чаще всего к вам обращаются?
– Мы получаем не замечания, а отзывы: удобно или неудобно предлагаемое решение, что стоило бы доработать. Напомню, ранее мы продвигали на российском рынке немецкий бренд. И хотя немецкие производители всегда были открыты для контактов, в силу удаленности от рынка сбыта их возможности были ограничены. Получая отзывы о продукции уже собственного производства, мы оперативно адаптируем ее под потребности рынка. Такая работа ведется уже три года, и отказываться от этой формы взаимодействия с потребителями мы не планируем.
– Не возникает ли опасения, что рынок инженерной защиты близок к насыщению или даже перенасыщению?
– Думаю, говорить об этом рано ввиду необходимости масштабной модернизации либо создания новых дорог, мостов, тоннелей. И опыт строительства в Сочи показывает, что на сегодня нет более продуктивной и эффективной технологии и материалов, чем те, которые предлагаем мы. Однако мы вынуждены говорить об экономической целесообразности применения технологии.
– Чего вы должны достичь, чтобы оценить нынешний год как успешный?
– Главная цель – вывод технологий, которыми мы располагаем, на новые рынки. На объекты в Сочи мы поставили около 800 км анкеров. Думаю, если в нынешнем году мы поставим 400-500 км продукции, можно будет в условиях послеолимпийской паузы считать год достаточно успешным.
Однако пока год еще не завершен. И поскольку совсем скоро мы в очередной раз отпразднуем День строителя, пользуясь случаем, желаю коллегам успехов, серьезных заказов и финансовой стабильности!