Газобетон Н+Н: гарантия долголетнего качества
Завод по производству автоклавного газобетона компании H+H («Эйч плюс Эйч»), расположенный в Ленинградской области, в 2019 году будет отмечать свое десятилетие. Предприятие за сравнительно небольшой срок работы стало ведущим игроком российского рынка и уже реализует свою продукцию на экспорт.
Компания Н+Н («Эйч плюс Эйч») провела пресс-тур для журналистов по своему заводу, расположенному в поселке Кикерино Волосовского района Ленинградской области. Во время экскурсии «Строительный Еженедельник» ознакомился с технологией производства автоклавного газобетона и узнал обо всех особенностях продукции, выпускаемой по российским и европейским стандартам качества.
Стать ближе
Международная группа компаний H+H International A/S, имеющая скандинавские корни, в 2006 году образовала свое российское подразделение со штаб-квартирой в Петербурге. Создание «дочки» было продиктовано планами развития холдинга в нашей стране, благодаря растущему потребительскому спросу на газобетон. Было решено стать еще ближе к клиентам и начать производство строительного материала непосредственно в России. Уже в марте 2009 года в поселке Кикерино был введен в эксплуатацию первый в России высокотехнологичный завод H+H по производству автоклавного газобетона. При этом российское предприятие стало крупнейшим заводом группы в Европе.
В строительство российского завода было вложено около 40 млн евро. Предприятие расположилось на территории 10 га, производственный корпус занимает 3,5 га. Сейчас плановая мощность производства H+H составляет 450 тыс. куб. м автоклавного газобетона в год.
Выбор места строительства завода был не случайным. Ранее в Кикерино располагалось производство керамической плитки. Так что трудившимся здесь местным жителям, пришедшим в H+H, потребовалась лишь небольшая переподготовка. Сейчас на предприятии работают 75 человек, много молодых специалистов. Завод помогает социальному развитию поселка.
Идеальный рецепт
Производственный процесс практически полностью автоматизирован, говорит директор завода H+H Ирина Власова. Численность одной рабочей смены – 10 операторов конвейерных линий, которые следят за производственным процессом при помощи компьютеров. Автоматизация процесса сводит к минимуму влияние человеческого фактора и гарантирует идентичное качество продукции во всех партиях.
В лаборатории проверяют качество природного сырья
В лаборатории входного контроля проверяется качество сырьевых компонентов (кварцевый песок, известь, цемент). Вторая лаборатория – уже на выходе готовой продукции – проверяет качество газобетонных блоков. Благодаря современному технологичному оборудованию производство газобетона на заводе H+H полностью безотходное. Остаточные материалы вновь задействуются в выпуске продукции.
«Технология производства газобетонных блоков несколько схожа с выпечкой дрожжевого хлеба. Как и в первом, так и втором случае для того, чтобы получить качественную продукцию, необходимо четко следовать рецептуре ее приготовления», – отмечает Ирина Власова.
Песок и гипс измельчаются в специальной мельнице
Сам технологический процесс заключается в следующем: на первом производственном этапе песок и гипс поступают в мельницу мокрого помола, где измельчаются с помощью небольших металлических шаров. Получившийся в итоге песчаный шлам поступает по трубопроводу в специальный миксер, где в него добавляют другие компоненты: цемент и известь, а также алюминиевую пасту, которая служит газообразователем.
Перед резкой газобетонного массива проверяется его температура
Затем полученная смесь отправляется в зону созревания приблизительно на 3-4 часа, где при температуре в 45°C, как опара дрожжевого теста, набирает объем. Кроме того, за этот период времени масса застывает, становится более прочной и подается в конвейер разрезки. Разрезается массив специальными острыми струнами на идентичные бруски заданного размера. После разрезки бруски направляются в автоклавную печь.
Заготовки блоков отправляются в автоклав
При температуре 175–200°C под давлением 8–13 атмосфер компоненты газобетона вступают в реакцию друг с другом и образуют уникальную кристаллическую структуру – минерал тоберморит, за счет которого значительно повышается прочность газобетонного блока при низкой плотности ячеистого бетона. Газобетонный блок готов.
Готовый блок ожидает проверки качества
Затем газобетонные блоки устанавливаются специальным оборудованием на деревянные паллеты и закрепляются двумя стяжными ремнями, после чего упаковываются в фирменную прочную пленку, которая гарантирует удобство транспортировки и минимизирует возможные повреждения.
Важный момент: в прошлом году у Н+Н заработал сервис по выкупу паллет, на которых газобетонная продукция поставляется потребителям. Сервис уже положительно оценили клиенты компании. Эта инновация полностью соответствует принципам экологической политики H+H: производитель традиционно уделяет много внимания вопросам сохранения окружающей среды и обеспечению безопасности производства.
Говорящие названия
В настоящее время российский завод Н+Н выпускает газобетон пяти марок. Между собой они отличаются плотностью, что отражается на специфике их применения.
Весной этого года газобетонные блоки Н+Н получили оригинальные названия: Severin, Norman, Skandinav и Vikinger подчеркивают скандинавское происхождение бренда и высокое качество продукции Н+Н, а также раскрывают особенности газобетона как строительного материала.
Так, газобетонный блок H+H D300 получил название Severin. Ассоциируется он с такими понятиями, как «север» и «северные», и является самым теплым и энергоэффективным материалом в представленном ассортименте. Плотность его составляет 300 кг/кв. м, H+H Severin рекомендован для строительства одно-двухэтажных домов любой планировки.
Газобетонный блок H+H D400 называется Norman. Ему близки понятия «нормальный», «оптимальный». Данный продукт также обладает хорошими теплотехническими характеристиками, позволяющими поддерживать комфортный микроклимат в помещениях круглый год. Материал подходит для строительства домов высотой до трех этажей.
Блок H+H D500 получил название Skandinav, что можно считать прямой отсылкой к Скандинавии и ее жителям. Из блоков H+H SKANDINAV 500 благодаря увеличенной прочности и несущей способности кладки можно построить дом-крепость высотой до 5 этажей.
Блок H+H D600 назван Vikinger и ассоциируется с образом сильного викинга. Этот блок может быть использован как конструктивный материал для наружных и внутренних несущих стен при строительстве домов до семи этажей. Vikinger можно сочетать с любым видом наружной отделки, включая вентилируемый фасад из натурального камня.
В рамках экспортного контракта с британскими заказчиками H+H выпускает и газобетон плотностью 700 кг/кв. м – подобная продукция никогда прежде не выпускалась на российском рынке. По словам руководителя проектно-технического направления компании Н+Н Аркадия Глумова, производство H+H D700 потребовало определенной модернизации оборудования предприятия, которая была проведена в короткие сроки. Специалист добавил, что на данный момент российский завод Н+Н единственный из профильных отечественных предприятий имеет маркировку СЕ, дающую возможность поставок продукции в страны Европы.
«Газобетон по своим свойствам гибок и универсален. Это одно из лучших решений для строительства как малоэтажных, так и высотных домов, а также промышленных объектов. Благодаря своей идеальной геометрии газобетон обеспечивает высокие темпы строительства. Конечно же, на выбор того или иного вида газобетонного материала влияет и географическое положение. В силу климатических условий в нашем регионе наиболее востребован газобетон с плотностью D400 и D500», – отметил Аркадий Глумов.
Ориентация на потребителя
Стоит добавить, что несмотря на определенную стагнацию на строительном рынке доля проникновения газобетона в строительной отрасли растет. Об этом рассказала «Строительному Еженедельнику» директор по маркетингу компании H+H Любовь Вовченко. Это связано с приведенными выше уникальными потребительскими характеристиками материала.
«Уже сейчас на строительных объектах Петербурга и Ленобласти доля применения газобетона составляет 44–46%. На объектах, разрешения на строительство которых застройщиками получены в первом полугодии 2018 года, этот показатель может достигнуть отметки в 58%», – подчеркнула Любовь Вовченко.
По оценке топ-менеджера, на рынке Петербурга и Ленинградской области доля H+H составляет около 30%. Газобетон H+H закупают как ведущие застройщики, так и строительные бригады, занимающиеся возведением малоэтажных жилых домов по заказу частных лиц, и, конечно, сами частные заказчики. Приобрести продукцию H+H они могут в строительных гипермаркетах, у дилеров H+H, а также через интернет-магазин производителя. Подобрать необходимый материал может помочь как справочная информация на сайте, так и персональная консультация специалистов. Доставка продукции осуществляется в удобные для заказчика сроки в любую точку на территории Петербурга и Ленинградской области.
За последние полгода компания «РосСтройИнвест» вывела на рынок два крупных жилых проекта – ЖК «Старая крепость» и «Кремлевские звезды». Очень разные по концепции проекты объединяет внимание к жилой среде и изысканная архитектура. Об особенностях проектов «Строительному Еженедельнику» рассказал их автор, генеральный директор ЗАО «ЯРРА Проект» Михаил Копков.
– В чем архитектурные особенности объекта «Старая крепость»?
– При проектировании ЖК «Старая крепость» мы стремились максимально приблизиться к масштабу этой улицы, сделать ее, с одной стороны, более парадной, а с другой – более близкой, доступной жителям. Мы разбили проект на два этапа, выполненных в виде живописных курдонеров. Не случайно было выбрано и название комплекса. Как вы знаете, объект располагается в поселке Мурино на Оборонной улице, и мы хотели как-то обыграть этот факт. В названии комплекса мы подчеркиваем старый английский тезис «Мой дом – моя крепость». По приезду домой будущие жильцы будут попадать под защиту своего жилья, будут чувствовать себя в безопасности, в уюте. В этом проекте в полной мере отражено мое кредо в работе – средовой подход.
При проектировании объектов я исхожу прежде всего из требований Генплана, высотного регламента, особенностей окружающей застройки. В качестве примера взаимодействия с окружающей средой – жилой комплекс стоит на небольшой возвышенности, что дало нам возможность оборудовать очень комфортный подземный паркинг. Ну и, наконец, нельзя не заметить яркий образ постройки, ее историзм – оба здания венчает подобие замковых башен. Мы постарались обозначить комплекс и посредством цвета. Это активный, кирпично-красный цвет в сочетании с охристой, теплой цветовой гаммой. Вообще теплый цвет лучше всего подходит для жилья. Мы поработали и с входными группами. Это не просто подъезд, но целое произведение искусства, продолжающее тему внешнего облика здания. В вестибюле будут висеть декоративные панно, на которых изображены древние крепости и другие исторические постройки.
– При этом вашими соседями в Мурино будут несколько десятков жилищных проектов. Учитываете ли вы и это окружение в рамках своего подхода к проектированию?
– Разумеется. Я полагаю, что средовой подход должен быть принципом работы любого архитектора и лежать в основе любого проекта. Ведь можно спроектировать самый красивый дом, но если он не впишется в окружающую застройку или естественный ландшафт, такой дом просто потеряется или, наоборот, будет выглядеть как нечто несуразное, несоразмерное среде. Тому примеров в Петербурге очень много. Что касается застройки в Мурино, то я считаю, что жилье сегмента масс-маркет может и, более того, должно быть красивым. Человек должен жить именно в красивом доме. Здесь есть педагогическая функция – его воспитывает сама архитектура, заставляя иначе смотреть на мир. Он иначе относится к окружающим его людям, своему городу и своей стране. Кстати, психологами доказано, что архитектура очень сильно влияет на психологию человека, позитивно или негативно. Если человек растет в безликих домах, на него не может не давить эта среда.
– Как изменилась массовая архитектура за последнее время?
– К сожалению, застройка городских окраин свелась к однотипным, безликим проектам. Это так называемая фоновая застройка. Обычно она разбавляется точечными проектами бизнес-класса, офисными зданиями, но в последнее время объемы фоновой застройки увеличились настолько, что высококлассные эксклюзивные объекты уже не могут оживить жилую среду. Все потому, что на периферии можно проектировать что угодно и как угодно, никаких требований по внешнему виду к застройке не предъявляется. А это значит, что стремление делать красивые, качественные проекты должно идти не сверху, «из-под палки», а изнутри. Это должно быть желание самих застройщиков. Как архитекторы, так и заказчики должны постоянно задавать себе вопрос: а что я оставлю после себя? Ведь наши предки оставили нам настоящий город-шедевр, на мой взгляд, самый красивый город в мире. А что оставим своим детям мы? Каменные джунгли из стекла и бетона?
– Можно ли объяснить безликость массовой застройки стремлением сэкономить бюджет проекта?
– Наши предки оставили нам великолепное наследство. Санкт-Петербург – это достояние нации. Если мы хотим оставить после себя что-то достойное, то должны больше думать об архитектурном облике наших городов. Мы должны сохранить исторический центр в его первозданном виде, стараясь максимально тактично вписывать новые здания в историческую среду, а в новых районах создавать современные, соответствующие нашему времени комплексы.
– Насколько внимательно относятся девелоперы к архитектуре проектов в историческом центре?
– Для архитектора очень важно почувствовать душу города, понять город как живой организм, увидеть его градостроительную ткань. К сожалению, современные архитекторы все меньше говорят об образе города, о его душе, все свелось к утилитаризму, к предельной функциональности объектов. Исчезает поэзия архитектуры, и в городе появляются такие объекты, как вторая сцена Мариинского театра. На мой взгляд, вообще не наш, не петербургский объект. Исчезает и цельный, непрерывный архитектурный фон города. Вспомните, ведь город проектировали разные архитекторы в разные эпохи, но они сумели создать цельный ансамбль городской застройки. И непрерывность этой застройки акцентирована точечными шедеврами архитектурной мысли. Это ансамбль Дворцовой площади, стрелки Васильевского острова, Александрийского театра, Казанского и Исаакиевского соборов. Каким образом это удавалось? Люди стремились слышать душу города, его пульс.
– Расскажите о концепции жилого комплекса «Кремлевские звезды».
– Все началось с небольшого наброска. Мне очень нравится стремящаяся ввысь архитектура, неоготика, построенная на вертикалях. Это очень тонко прорисованная архитектура, основанная на пристальном внимании к деталям. Объект расположится на ул. Типанова, недалеко от Дома Советов. Не секрет, что Московский проспект знаменит своими сталинскими доминантами, а вот в зоне, где мы проектировали «Кремлевские звезды», эта высотная застройка достаточно резко обрывается, и мне хотелось продолжить этот архитектурный ряд. Это будет новая доминанта Московского района, но при этом здание будет лишь продолжать высотную традицию района.
– Многие эксперты говорят, что этажность убивает жилую среду. Согласны с этим мнением?
– Я бы не был столь категоричен. Некоторые представители градозащитного сообщества уверены, что Петербургу вообще не нужна высотная застройка. Но ведь наш город как раз и построен на контрастном чередовании горизонталей и вертикалей шпилей, высотных доминант куполов храмов. Этот контраст определяет силуэт города, который стал нашей визитной карточкой. В историческом центре планку высоты определяет в основном храмовая архитектура, а также шпили Адмиралтейства и Петропавловской крепости.
Я согласен, что ставить высотные жилые дома в историческом центре неправильно, но это не значит, что это недопустимо и в других частях города. Могу привести наш пример – мы спроектировали высотный жилой дом «Князь Александр Невский» недалеко от Вантового моста. И в этой локации как раз требуется такая высотность – это доминанта, которая определяет характер окружения. Его предназначение, если хотите, стоять именно там. Это большие пространства, он хорошо просматривается с моста, с КАД, с Невы. Он архитектурно обогащает эту локацию.
Любое решение в части утилизации бытовых отходов будет ущербным, пока не решится вопрос, что же делать с несанкционированными свалками. Сегодня они собирают большую часть бытовых отходов. Будучи бесхозными, они наносят непоправимый вред грунтовым водам и воздушной среде. Виктор Морозов, директор саморегулируемой организации НП «Проектные организации Северо-Запада» высказал свои соображения на эту проблему.
Вследствие различных химических реакций и микробиологической деятельности температура в различных местах тела свалки может колебаться от 50°С до 100°С, вызывая самопроизвольное возгорание и поставляя в окружающую среду химические канцерогены, занимающие ведущее место в возникновении различных болезней. Концентрация их в сотни и даже в тысячи раз может превышать предельно допустимые значения. При воздействии света на испарения от отходов, на продукты горения пластмасс и органики, в обилии образуются соединения класса диоксинов. Свалочные газы, поступающие в природную среду, формируют негативные эффекты как локального, так и глобального характера.
Применяемые административно-штрафные меры практически не дают результата, потому как они вступают в противодействие с экономическим поощрением подобных свалок, действующим в настоящее время. Сегодня поставщик (юридическое лицо), привозя отходы для захоронения на полигон или для переработки на завод, обязан заплатить за захоронение или переработку из собственных денег. Деньги он уже получил по договору в виде предоплаты за доставку отходов. Плата за прием тонны отходов, например в Москве, составляет для полигона около 600-700 рублей, для завода - до 3850 рублей. Вот и возникает у перевозчика вопрос, куда везти: на полигон и завод - или в соседний лес, но уже бесплатно. Деньги экономятся при этом немалые, тем более что грузоподъемность машины-перевозчика составляет несколько тонн и более. Подобное поведение перевозчика является основной причиной образования несанкционированных свалок.
Любому региону под силу покончить с образованием новых несанкционированных свалок. Нужно всего лишь изменить характер финансового потока, обеспечивающего доставку отходов для захоронения и переработки. Следует отказаться от предоплаты поставщику, заменив ее оплатой по факту доставки отходов потребителям - полигонам и заводам. При этом последним необходимо дать возможность оплачивать перевозчику прием отходов (по сути, прием сырья для работы их предприятия) по сложившимся ценам. В результате у перевозчика исчезнет побудительный мотив свалить отходы где-либо по дороге, и особенно важно то, что при этом перевозчик в деньгах практически ничего не теряет. Откуда брать деньги на оплату приемки полигонами и заводами? Из взносов граждан! Сейчас они расходуются на предоплату перевозчику отходов. С таким же успехом они могут использоваться полигонами и заводами для оплаты сырья для собственного производства.
К примеру, на утилизацию бытовых отходов Петербург собирает с жителей города около 5 млрд руб. ежегодно. Часть этих денег, для Петербурга порядка 1,5 млрд руб., следует изъять от перевозчиков отходов и напрямую направить полигонам и заводам для расчетов с поставщиками отходов.
Иными словами, необходимо всего лишь заменить у перевозчика предоплату за доставку отходов на оплату по факту поставки отходов полигону или заводу. Принятие подобной меры позволит избежать образования новых несанкционированных свалок бытовых отходов. Произошла первая подвижка в этом вопросе- губернатор Ленинградской области А.Дрозденко дал указание перевести в 2014 г. на предполагаемый способ оплаты два района области.
Однако следует иметь ввиду, что исчезновение указанных свалок может привести к серьезному увеличению нагрузок на полигоны и заводы. К этому нужно быть готовыми. Это подталкивает к переходу на безотходные технологии переработки мусора, не требующие устройства полигонов. Подобная промышленная высокотемпературная технология «Пироксел» была разработана Всероссийским научно-исследовательским институтом термического оборудования (ВНИИЭТО, Москва). На основе двухлетней промышленной эксплуатации установки по переработке твердых бытовых, любых медицинских и некоторых видов малотоксичных промышленных отходов она получила положительные заключения Государственного комитета Российской Федерации по охране окружающей среды и Главной государственной экспертизы Российской Федерации. Производительность установки составляла 25 тыс. тонн отходов в год. Находилась она в черте города, на площадке института. Через несколько лет после начала работ была демонтирована. Технология получила заключения экспертиз, но по ряду нетехнических моментов была незаслуженно забыта. Пора технологию «Пироксел» реанимировать.
По мнению Института токсикологии Министерства здравоохранения Российской Федерации, полигоны и свалки, при любых защитных мерах, остаются на десятки лет практически неуправляемыми биохимическими реакторами, оказывающими крайне неблагоприятное воздействие на окружающую среду и здоровье проживающего в их окрестностях населения. Единственное решение проблемы институт видит в высокотемпературной переработке отходов, обеспечивающей отказ от их захоронения и соответственно от устройства полигонов.
Вторая причина (значительно меньшая, но притом более сложная), влияющая на образование несанкционированных свалок - это поведение обычных граждан, находящиеся на отдыхе. Необходимо просить их довозить (доносить) образующийся у них мусор до любых контейнеров, введя при неисполнении серьезные штрафы. При этом дополнительно необходимо установить в нужных местах контейнеры.
Исполнение перечисленных мер позволяет полностью исключить образование новых несанкционированных свалок твердых бытовых отходов.