Объединять неравнодушных
Один из крупнейших петербургских застройщиков – ГК «РосСтройИнвест» – фактически семейная компания. Причем не только в смысле права собственности на активы холдинга, но и в отношении непосредственного участия членов одной семьи в управлении бизнесом. «Строительному Еженедельнику» показалось интересным узнать, как такое положение влияет, с одной стороны, на семейные отношения, а с другой – на предпринимательскую деятельность. Итак, собеседники нашего издания – председатель совета директоров ГК «РосСтройИнвест» Фёдор Туркин и заместитель председателя совета директоров холдинга Нина Креславская.
«Строительный Еженедельник» («СЕ»): В чем специфика ведения бизнеса в ситуации, когда совладельцами компании являются близкие родственники?
Нина Креславская (Н. К.): Такое положение оказывает очень серьезное влияние на все стороны предпринимательской деятельности. Дело в том, что, если обычных партнеров по бизнесу связывают только деловые отношения, то все взаимодействие между ними регулируется преимущественно юридическими нормами: законом, уставом, регламентами. В семье же взаимные связи между людьми имеют существенно иной характер. Они в большой степени базируются на теплых, доверительных отношениях, духовной и эмоциональной близости. Конечно, есть в семье и свои правила, но регламентируются они в первую очередь не законодательными нормами. И правила эти, хотя они нигде не прописаны и никак не формализованы, для нас очень весомы, им придается гораздо большее значение, чем чисто юридическим требованиям.
«СЕ»: А такое положение больше помогает успешному ведению бизнеса или, наоборот, препятствует этому?
Н. К.: Думаю, что на этот вопрос не существует универсального ответа. Все люди – отличаются друг от друга, взаимоотношения между ними разные, семьи тоже бывают различны, поэтому за всех мы сказать не сможем. Но конкретно для нас, для нашей семьи, такая ситуация, безусловно, идет только на пользу бизнесу.
Как бы то ни было, при предпринимательской деятельности у руководства могут возникать разногласия – просто в силу различных подходов, разной оценки ситуации и понимания оптимальных действий. Внутри семьи есть понимание, что эта разница не является следствием личного негативного отношения друг к другу или стремлением «перетянуть одеяло». И это очень помогает нивелировать возникающие порой разногласия, найти компромисс и единый подход.
Интересно, что правила, о которых я говорила (а они, в общем, просты и понятны – честно и добросовестно работать, стараться принести максимальную пользу, действовать с полной отдачей, держать взятые на себя обязательства, относиться друг к другу с доверием и пониманием и пр.), – в итоге распространяются не только на членов семьи, но и на всех окружающих.
Фёдор Туркин (Ф. Т.): Действительно, я бы тоже хотел выделить этот момент. Таким образом, у понятия «семейная компания» появляется дополнительный смысл. Наши внутренние правила мы стремимся распространить и на другие сферы нашей деятельности. Это касается и отношений внутри коллектива, который для нас тоже своего рода «большая семья», и взаимодействия с партнерами по бизнесу, и наших клиентов, людей, приобретающих жилье в ГК «РосСтройИнвест», и участников наших социальных проектов. Причем необходимо подчеркнуть, что этот подход дает отдачу, и мы хорошо это чувствуем. Например, наши сотрудники сами с большим интересом принимают участие в различных социальных программах, которые мы ведем. Подключают к ним своих знакомых и так далее. Мы стали своего рода центром такой активности, и это очень сильно привлекает людей.
«СЕ»: То есть социальные проекты становятся общим детищем не только вашей семьи, но «большой семьи» – людей, которые так или иначе объединены вокруг ГК «РосСтройИнвест»?
Ф. Т.: Совершенно верно. Есть такое избитое уже выражение «социально ориентированная компания». От частого использования оно «затерлось», как бы утратило смысл. Поэтому применять его по отношению к «РосСтройИнвесту» не хотелось бы. Мы – и наша семья, и большинство работников холдинга, и наши друзья и партнеры по социальным проектам, и их участники, все мы – люди неравнодушные. Мы патриоты России, патриоты своего великого города, мы стараемся возродить интерес к нашей истории, помочь скорейшему рывку в развитии нашей страны.
«СЕ»: А такая активная жизненная позиция не мешает ведению бизнеса? Особенно в нынешней непростой ситуации…
Ф. Т.: Ситуация в отрасли, действительно, очень непростая. Связано это, в первую очередь, с очередными изменениями законодательства. Намечена перестройка, переналадка работы всего строительного комплекса. И пока, к сожалению, полного понимания работы по новой схеме нет ни у застройщиков, ни у банков, ни у власти. В связи с этим некоторые эксперты прогнозируют серьезные проблемы в отрасли. И это в то время, когда президент ставит задачу по значительному увеличению объемов ввода жилья.
Но отказаться от наших социальных начинаний мы не можем. Мы сознаем, что на нас лежит огромная ответственность, люди, которые подключились к различным нашим проектам, на нас надеются, мы не можем не оправдать их ожиданий. И руководство компании, и наши сотрудники это прекрасно понимают и разделяют такую позицию. Это очень важно и очень ценно для нас.
Н. К.: Здесь можно продолжить аналогию с семьей. Сейчас на Западе семья сплошь и рядом воспринимается лишь как «экономическая общность», отсюда формализация взаимоотношений, заключение брачных контрактов, обеспечение «гарантий прав» и прочее. У нас подход более традиционный, свойственный нашей стране. Мы воспринимаем семью как духовную и эмоциональную общность, людей близких, всегда готовых поддержать друг друга, прийти на помощь – в любой ситуации. В сложные времена члены настоящей семьи не стараются выжить за счет другого, а сплачиваются, чтобы вместе преодолеть проблемы. То же можно сказать и о нашей «большой семье» – ГК «РосСтройИнвест».
Конечно, и в семейной жизни есть экономическая составляющая, и наш бизнес, как любой другой, предполагает одним из результатов своей деятельности получение дохода. И это нормально. Но именно благодаря предпринимательской деятельности у нас есть ресурс, необходимый для реализации социальных проектов и начинаний.
«СЕ»: Расскажите, пожалуйста, о главных из них.
Ф. Т.: Их уже немало, и каждый из проектов для нас дорог. Например, это культурный центр «Невский», в котором на постоянной основе бесплатно занимаются около ста детишек. Работа с ними идет по нескольким направлениям, в разных студиях и секциях. В частности – театральная студия. Она интересна тем, что в ней не существует какого-то предварительного отбора «по таланту» – нет, в ней могут заниматься любые детки, которые этого хотят. Или возьмем музей, посвященный князю Александру Невскому, – кстати, единственный в нашем городе. Там проводится колоссальная работа, дети изучают историю, учатся ведению экскурсий. Проводятся различные встречи, исторические викторины. Большая работа идет со школьниками, с курсантами военных училищ и академий.
Шествие 22 июня на Миллионной улице
Очень важная, я бы сказал, определяющая для нас тема – работа в общественном движении «Бессмертный Ленинград». Блокада – это история нашего города, история всего народа в целом, которая складывается из истории каждой семьи, и все это необходимо сохранить для потомков. Мы хотим пробудить в людях искренний интерес к беспрецедентному в мировой истории подвигу блокадников и защитников Ленинграда, а сделать это можно только тогда, когда каждый узнает о реальной причастности к нему членов своей семьи, а не из сухих исторических сводок. Для этого мы проводим мероприятия, для этого создали специальный портал, для этого изо дня в день ведется постоянная, скрупулёзная, системная работа. И очень важно, что чувствуется отдача – людям это важно, людям это нужно, они тянутся к нашему движению.
Н. К.: Когда недавно начались трагические события на востоке Украины, по сути, началась гражданская война, мы поняли, что не можем стоять в стороне. Раз есть возможность – надо помочь. И с самого начала войны на Донбассе мы (иногда это только «РосСтройИнвест», иногда вместе с единомышленниками) посылаем гуманитарную помощь жителям ДНР и ЛНР, которые сейчас живут фактически на линии фронта.
Ф. Т.: И не только помощь. Нами реализуется проект «Дети Донбасса», в рамках которого школьники из ДНР и ЛНР принимают участие в различных культурных, спортивных и других мероприятиях в Санкт-Петербурге и других регионах России. В прошлом году ребята из города Лутугино выиграли более 20 медалей на всероссийских соревнованиях по карате, проходивших в Крыму. А ребята из Горловки два года подряд занимали первое место на Всероссийском военно-историческом форуме «Александровский стяг», учрежденном в честь Александра Невского и Александра Суворова и посвященном победам русского оружия. А ведь Горловка, как мы знаем из сводок новостей, практически ежедневно обстреливается артиллерией ВСУ. Эти ребята, по сути, настоящие герои, демонстрируют нам пример мужества. Уезжая после знакомства с Санкт-Петербургом, наполненные впечатлениями от участия в интереснейших программах вместе со школьниками из России, они становятся друзьями России, по сути, становятся душой россиянами. Это, наверное, и есть народная дипломатия, а точнее, детская.
Н. К.: Своими делами мы всегда подчеркивали, что наша компания занимает патриотическую позицию. Не случайно нашим девизом стал слоган «Создаем возможности. Строим для России!». А российский патриотизм традиционно тесно связан с православием. Это духовная основа, которая многие века сплачивала наш народ. В наших жилых комплексах мы создаем домовые церкви – это, кстати, тоже старая традиция, которую мы возрождаем. Уже много лет такой храм действует в ЖК «Князь Александр Невский». Сейчас завершаются работы по обустройству домовой церкви в ЖК «Город мастеров».
Кроме того, мы приняли активное участие в строительстве Храма во имя Тихвинской иконы Божией Матери на пересечении пр. Науки и ул. Софьи Ковалевской. К нам пришли настоятель и несколько активных прихожан, рассказали, что землю получили, проект подготовили, но нет средств для строительства. Мы приняли решение помочь – начали строительство. И это послужило своего рода катализатором, толчком для возведения храма. За нами пришли и другие благотворители, и сейчас эта церковь уже открыла двери для прихожан.
Ф. Т.: Надо подчеркнуть, что наши проекты не конгломерат не связанных между собой начинаний. Совсем наоборот, они переплетаются и дополняют друг друга. Дети Донбасса участвуют в шествиях «Бессмертного Ленинграда» и посещают культурный центр «Невский». Туда же приходят и ветераны. Получается переплетение и взаимодополнение проектов, появляется некая синергия деятельности. В результате неравнодушных людей становится больше.
Праздник для жителей Невского района
Интересно, что детки, занимающиеся в культурном центре «Невский», «пробудили» своих родителей. Те пришли с инициативой (и мы ее поддержали) создать своими силами кукольный театр. Теперь родители выступают на сцене «Невского» и на других площадках. Спектакли пока непрофессиональные, но сколько радости они приносят и детям, и родителям! А главное – люди «вышли из спячки», заняли активную позицию. Наша же задача – объединять неравнодушных, людей, готовых и способных повлиять на общество, пробудить его энергию, направить ее в созидающее русло.
За последние полгода компания «РосСтройИнвест» вывела на рынок два крупных жилых проекта – ЖК «Старая крепость» и «Кремлевские звезды». Очень разные по концепции проекты объединяет внимание к жилой среде и изысканная архитектура. Об особенностях проектов «Строительному Еженедельнику» рассказал их автор, генеральный директор ЗАО «ЯРРА Проект» Михаил Копков.
– В чем архитектурные особенности объекта «Старая крепость»?
– При проектировании ЖК «Старая крепость» мы стремились максимально приблизиться к масштабу этой улицы, сделать ее, с одной стороны, более парадной, а с другой – более близкой, доступной жителям. Мы разбили проект на два этапа, выполненных в виде живописных курдонеров. Не случайно было выбрано и название комплекса. Как вы знаете, объект располагается в поселке Мурино на Оборонной улице, и мы хотели как-то обыграть этот факт. В названии комплекса мы подчеркиваем старый английский тезис «Мой дом – моя крепость». По приезду домой будущие жильцы будут попадать под защиту своего жилья, будут чувствовать себя в безопасности, в уюте. В этом проекте в полной мере отражено мое кредо в работе – средовой подход.
При проектировании объектов я исхожу прежде всего из требований Генплана, высотного регламента, особенностей окружающей застройки. В качестве примера взаимодействия с окружающей средой – жилой комплекс стоит на небольшой возвышенности, что дало нам возможность оборудовать очень комфортный подземный паркинг. Ну и, наконец, нельзя не заметить яркий образ постройки, ее историзм – оба здания венчает подобие замковых башен. Мы постарались обозначить комплекс и посредством цвета. Это активный, кирпично-красный цвет в сочетании с охристой, теплой цветовой гаммой. Вообще теплый цвет лучше всего подходит для жилья. Мы поработали и с входными группами. Это не просто подъезд, но целое произведение искусства, продолжающее тему внешнего облика здания. В вестибюле будут висеть декоративные панно, на которых изображены древние крепости и другие исторические постройки.
– При этом вашими соседями в Мурино будут несколько десятков жилищных проектов. Учитываете ли вы и это окружение в рамках своего подхода к проектированию?
– Разумеется. Я полагаю, что средовой подход должен быть принципом работы любого архитектора и лежать в основе любого проекта. Ведь можно спроектировать самый красивый дом, но если он не впишется в окружающую застройку или естественный ландшафт, такой дом просто потеряется или, наоборот, будет выглядеть как нечто несуразное, несоразмерное среде. Тому примеров в Петербурге очень много. Что касается застройки в Мурино, то я считаю, что жилье сегмента масс-маркет может и, более того, должно быть красивым. Человек должен жить именно в красивом доме. Здесь есть педагогическая функция – его воспитывает сама архитектура, заставляя иначе смотреть на мир. Он иначе относится к окружающим его людям, своему городу и своей стране. Кстати, психологами доказано, что архитектура очень сильно влияет на психологию человека, позитивно или негативно. Если человек растет в безликих домах, на него не может не давить эта среда.
– Как изменилась массовая архитектура за последнее время?
– К сожалению, застройка городских окраин свелась к однотипным, безликим проектам. Это так называемая фоновая застройка. Обычно она разбавляется точечными проектами бизнес-класса, офисными зданиями, но в последнее время объемы фоновой застройки увеличились настолько, что высококлассные эксклюзивные объекты уже не могут оживить жилую среду. Все потому, что на периферии можно проектировать что угодно и как угодно, никаких требований по внешнему виду к застройке не предъявляется. А это значит, что стремление делать красивые, качественные проекты должно идти не сверху, «из-под палки», а изнутри. Это должно быть желание самих застройщиков. Как архитекторы, так и заказчики должны постоянно задавать себе вопрос: а что я оставлю после себя? Ведь наши предки оставили нам настоящий город-шедевр, на мой взгляд, самый красивый город в мире. А что оставим своим детям мы? Каменные джунгли из стекла и бетона?
– Можно ли объяснить безликость массовой застройки стремлением сэкономить бюджет проекта?
– Наши предки оставили нам великолепное наследство. Санкт-Петербург – это достояние нации. Если мы хотим оставить после себя что-то достойное, то должны больше думать об архитектурном облике наших городов. Мы должны сохранить исторический центр в его первозданном виде, стараясь максимально тактично вписывать новые здания в историческую среду, а в новых районах создавать современные, соответствующие нашему времени комплексы.
– Насколько внимательно относятся девелоперы к архитектуре проектов в историческом центре?
– Для архитектора очень важно почувствовать душу города, понять город как живой организм, увидеть его градостроительную ткань. К сожалению, современные архитекторы все меньше говорят об образе города, о его душе, все свелось к утилитаризму, к предельной функциональности объектов. Исчезает поэзия архитектуры, и в городе появляются такие объекты, как вторая сцена Мариинского театра. На мой взгляд, вообще не наш, не петербургский объект. Исчезает и цельный, непрерывный архитектурный фон города. Вспомните, ведь город проектировали разные архитекторы в разные эпохи, но они сумели создать цельный ансамбль городской застройки. И непрерывность этой застройки акцентирована точечными шедеврами архитектурной мысли. Это ансамбль Дворцовой площади, стрелки Васильевского острова, Александрийского театра, Казанского и Исаакиевского соборов. Каким образом это удавалось? Люди стремились слышать душу города, его пульс.
– Расскажите о концепции жилого комплекса «Кремлевские звезды».
– Все началось с небольшого наброска. Мне очень нравится стремящаяся ввысь архитектура, неоготика, построенная на вертикалях. Это очень тонко прорисованная архитектура, основанная на пристальном внимании к деталям. Объект расположится на ул. Типанова, недалеко от Дома Советов. Не секрет, что Московский проспект знаменит своими сталинскими доминантами, а вот в зоне, где мы проектировали «Кремлевские звезды», эта высотная застройка достаточно резко обрывается, и мне хотелось продолжить этот архитектурный ряд. Это будет новая доминанта Московского района, но при этом здание будет лишь продолжать высотную традицию района.
– Многие эксперты говорят, что этажность убивает жилую среду. Согласны с этим мнением?
– Я бы не был столь категоричен. Некоторые представители градозащитного сообщества уверены, что Петербургу вообще не нужна высотная застройка. Но ведь наш город как раз и построен на контрастном чередовании горизонталей и вертикалей шпилей, высотных доминант куполов храмов. Этот контраст определяет силуэт города, который стал нашей визитной карточкой. В историческом центре планку высоты определяет в основном храмовая архитектура, а также шпили Адмиралтейства и Петропавловской крепости.
Я согласен, что ставить высотные жилые дома в историческом центре неправильно, но это не значит, что это недопустимо и в других частях города. Могу привести наш пример – мы спроектировали высотный жилой дом «Князь Александр Невский» недалеко от Вантового моста. И в этой локации как раз требуется такая высотность – это доминанта, которая определяет характер окружения. Его предназначение, если хотите, стоять именно там. Это большие пространства, он хорошо просматривается с моста, с КАД, с Невы. Он архитектурно обогащает эту локацию.
Любое решение в части утилизации бытовых отходов будет ущербным, пока не решится вопрос, что же делать с несанкционированными свалками. Сегодня они собирают большую часть бытовых отходов. Будучи бесхозными, они наносят непоправимый вред грунтовым водам и воздушной среде. Виктор Морозов, директор саморегулируемой организации НП «Проектные организации Северо-Запада» высказал свои соображения на эту проблему.
Вследствие различных химических реакций и микробиологической деятельности температура в различных местах тела свалки может колебаться от 50°С до 100°С, вызывая самопроизвольное возгорание и поставляя в окружающую среду химические канцерогены, занимающие ведущее место в возникновении различных болезней. Концентрация их в сотни и даже в тысячи раз может превышать предельно допустимые значения. При воздействии света на испарения от отходов, на продукты горения пластмасс и органики, в обилии образуются соединения класса диоксинов. Свалочные газы, поступающие в природную среду, формируют негативные эффекты как локального, так и глобального характера.
Применяемые административно-штрафные меры практически не дают результата, потому как они вступают в противодействие с экономическим поощрением подобных свалок, действующим в настоящее время. Сегодня поставщик (юридическое лицо), привозя отходы для захоронения на полигон или для переработки на завод, обязан заплатить за захоронение или переработку из собственных денег. Деньги он уже получил по договору в виде предоплаты за доставку отходов. Плата за прием тонны отходов, например в Москве, составляет для полигона около 600-700 рублей, для завода - до 3850 рублей. Вот и возникает у перевозчика вопрос, куда везти: на полигон и завод - или в соседний лес, но уже бесплатно. Деньги экономятся при этом немалые, тем более что грузоподъемность машины-перевозчика составляет несколько тонн и более. Подобное поведение перевозчика является основной причиной образования несанкционированных свалок.
Любому региону под силу покончить с образованием новых несанкционированных свалок. Нужно всего лишь изменить характер финансового потока, обеспечивающего доставку отходов для захоронения и переработки. Следует отказаться от предоплаты поставщику, заменив ее оплатой по факту доставки отходов потребителям - полигонам и заводам. При этом последним необходимо дать возможность оплачивать перевозчику прием отходов (по сути, прием сырья для работы их предприятия) по сложившимся ценам. В результате у перевозчика исчезнет побудительный мотив свалить отходы где-либо по дороге, и особенно важно то, что при этом перевозчик в деньгах практически ничего не теряет. Откуда брать деньги на оплату приемки полигонами и заводами? Из взносов граждан! Сейчас они расходуются на предоплату перевозчику отходов. С таким же успехом они могут использоваться полигонами и заводами для оплаты сырья для собственного производства.
К примеру, на утилизацию бытовых отходов Петербург собирает с жителей города около 5 млрд руб. ежегодно. Часть этих денег, для Петербурга порядка 1,5 млрд руб., следует изъять от перевозчиков отходов и напрямую направить полигонам и заводам для расчетов с поставщиками отходов.
Иными словами, необходимо всего лишь заменить у перевозчика предоплату за доставку отходов на оплату по факту поставки отходов полигону или заводу. Принятие подобной меры позволит избежать образования новых несанкционированных свалок бытовых отходов. Произошла первая подвижка в этом вопросе- губернатор Ленинградской области А.Дрозденко дал указание перевести в 2014 г. на предполагаемый способ оплаты два района области.
Однако следует иметь ввиду, что исчезновение указанных свалок может привести к серьезному увеличению нагрузок на полигоны и заводы. К этому нужно быть готовыми. Это подталкивает к переходу на безотходные технологии переработки мусора, не требующие устройства полигонов. Подобная промышленная высокотемпературная технология «Пироксел» была разработана Всероссийским научно-исследовательским институтом термического оборудования (ВНИИЭТО, Москва). На основе двухлетней промышленной эксплуатации установки по переработке твердых бытовых, любых медицинских и некоторых видов малотоксичных промышленных отходов она получила положительные заключения Государственного комитета Российской Федерации по охране окружающей среды и Главной государственной экспертизы Российской Федерации. Производительность установки составляла 25 тыс. тонн отходов в год. Находилась она в черте города, на площадке института. Через несколько лет после начала работ была демонтирована. Технология получила заключения экспертиз, но по ряду нетехнических моментов была незаслуженно забыта. Пора технологию «Пироксел» реанимировать.
По мнению Института токсикологии Министерства здравоохранения Российской Федерации, полигоны и свалки, при любых защитных мерах, остаются на десятки лет практически неуправляемыми биохимическими реакторами, оказывающими крайне неблагоприятное воздействие на окружающую среду и здоровье проживающего в их окрестностях населения. Единственное решение проблемы институт видит в высокотемпературной переработке отходов, обеспечивающей отказ от их захоронения и соответственно от устройства полигонов.
Вторая причина (значительно меньшая, но притом более сложная), влияющая на образование несанкционированных свалок - это поведение обычных граждан, находящиеся на отдыхе. Необходимо просить их довозить (доносить) образующийся у них мусор до любых контейнеров, введя при неисполнении серьезные штрафы. При этом дополнительно необходимо установить в нужных местах контейнеры.
Исполнение перечисленных мер позволяет полностью исключить образование новых несанкционированных свалок твердых бытовых отходов.