Машино-места встали на тропу квартир

На рынке новостроек на фоне растущих цен сокращаются не только продажи квартир, но и машино-мест в паркингах жилых комплексов.

По данным «Движение.ру», по итогам полугодия продажи машино-мест значительно сократились во всех крупных российских городах. При этом продажи машино-мест упали на 20%, жилья — на треть. Всего в городах-миллионниках в строящихся домах было продано 21,5 тыс. машино-мест.

В Москве спрос на парковочные места сократился на 19,8%, в Петербурге — на 28,9%.

«В 2025 году снижение объемов реализации парковочных мест в жилых комплексах наблюдается на уровне общего снижения спроса на квартиры, которое произошло после отмены программы льготной ипотеки. При этом отмечу, что, начиная с июля, в Петербургской агломерации фиксируется положительный прирост продаж квартир в новостройках», — заявила Ольга Трошева, директор Консалтингового центра «Петербургская Недвижимость» (входит в холдинг Setl Group).

По мнению экспертов, спрос заметно связан с классом жилья. Для домов высокого ценового сегмента подземный паркинг, в который можно спуститься из квартиры на лифте буквально в тапочках, — обязательный атрибут, поясняет Наталья Кукушкина, начальник отдела продукта и аналитики Группы ЦДС. «При этом нужно понимать, что не все покупатели, вне зависимости от класса жилья, приобретают машино-места. У кого-то нет машины, у кого-то машина стоит не так дорого, чтобы оправдать покупку паркинга, у владельца дорогой квартиры может быть личный водитель, который ставит машину в гараж в другом месте, часть людей не хотят связываться с покупкой места и предпочитает по возможности его арендовать», — рассуждает она.

По словам Натальи Кукушкиной, в паркингах сегодня продается до 50% машино-мест, что считается неплохим показателем. «Сегодня мы имеем тупиковую ситуацию: застройщику дорого строить машино-места, а жителям дорого их покупать. Решения этой проблемы пока нет. Себестоимость строительства машино-мест растет вместе с удорожанием всех строительных материалов и рабочей силы. При этом покупатели часто не готовы приобретать даже места, которые продаются по себестоимости, с большим дисконтом», — утверждает она.

В массовом сегменте обеспеченность машино-местами гораздо ниже, чем в дорогом. Однако, отмечает эксперт, парковочные места здесь никогда не пользовались высоким спросом. Как правило, интерес к машино-месту появляется через несколько лет после покупки квартиры. Многие паркинги и спустя пять лет после ввода стоят нераспроданными.

«В бизнес- и премиум-классах ситуация иная: клиенты чаще делают комплексную покупку, приобретая жилье для жизни и место для своего автомобиля. У многих семей сегодня две машины, поэтому наличие паркинга для них — необходимость. Аналогичная тенденция наблюдается и в сегменте рентных апартаментов», — добавил Кирилл Сиволобов.

В ЖК более высокого класса на парковочные места спрос достаточно высок, утверждает Надежда Ильина. По ее словам, компания фиксирует рост спроса с середины весны, а пик приходится на октябрь.

Динамика продаж машиномест в новостройках, I пол. 2025 г. к I пол. 2024 г., %

Жадная рука рынка

«Невидимая рука рынка» (по Адаму Смиту) предполагает, что цены приходят в равновесие благодаря согласию продавца и покупателя — «продукта непротивления сторон» (по Ильфу и Петрову). Однако равновесие в сегменте парковочных мест достигается очень извилистым путем.

При сокращении спроса стоимость машино-мест росла. В Москве, по разным оценкам, с начала года цена выросла на 12–18%. При этом цена в ЖК стандарт-класса может составлять 0,5 млн рублей, в более высоком — от 3,5 млн рублей. Одновременно есть предложения за 20–30 млн рублей.

По словам Ольги Трошевой, стоимость стандартного машино-места в Петербурге сегодня варьируется в широком диапазоне в зависимости от локации и класса проекта. Так, в жилых комплексах массового сегмента, расположенных за пределами КАД, цены составляют в среднем 600–900 тыс. рублей. В городских спальных районах и более статусных локациях стоимость машино-мест выше — порядка 1,5–2 млн рублей.

В проектах высокого класса цена машино-места достигает 7,5 млн рублей.

Изменение цен на машиноместа в новостройках, I пол. 2025 г. к I пол. 2024 г.

На парковку приходят зарядные станции

Подземные парковки в ЖК теперь не только место для хранения автомобилей. Здесь могут располагаться кладовые, автомойки, комнаты для водителей и т. д. Все чаще в паркингах появляются зарядные станции для электромобилей.

«Современные парковки в Москве уже давно перестали быть просто местами для хранения автомобилей. Сегодня они оснащаются системами видеонаблюдения, автоматическими шлагбаумами, датчиками занятости мест, динамическими табло, а в новых комплексах — и полноценной цифровой навигацией. Однако ключевой тенденцией последних лет стала электрификация: наличие зарядных станций перестает быть бонусом и становится обязательным элементом инфраструктуры», — подтверждает Ирина Никулина, руководитель направления телекоммуникаций и электрозаправочных станций компании «Электрорешения» (бренд EKF).

По официальным данным, на конец первого полугодия 2025 года в России было зарегистрировано около 138,5 тыс. электромобилей и гибридов. При этом действуют лишь 8 тыс. зарядных станций. Это в десять раз меньше целевых показателей, установленных Концепцией развития производства и использования электрического автомобильного транспорта в Российской Федерации. В конце октября в Госдуму внесен законопроект, согласно которому регионы обязаны внести в градостроительные документы норматив — минимальную долю машино-мест, оснащенных зарядными устройствами. Минимум составляет 5% от общего количества мест на стоянке.

«В Москве такой норматив действует. В текущем году 5% парковочных мест должны быть оснащены зарядками, в 2026-м — 10%, в 2027-м — 15%», — рассказал Андрей Гурленов, генеральный директор Sitronics Electro.

Как рассказал Александр Мироненко, заместитель генерального директора по развитию PUNKT E, подземные паркинги в ЖК обычно оснащаются «медленными» зарядными станциями на индивидуальных парковочных местах владельцев электромобилей. Зарядка происходит по тарифу для физического лица (он в разы ниже, чем для организаций или при зарядке в публичной сети). На уличных парковках в ЖК можно установить «быстрые» зарядные станции. «Это удобно для жителей без собственных парковочных мест, электротакси или служб доставки», — пояснил эксперт.

По словам Андрея Гурленова, чтобы не увеличивать выделенную мощность и использовать электросети эффективнее, в ЖК часто устанавливают системы балансировки мощности, которые позволяют подключать больше зарядных станций без дополнительной нагрузки на электросеть.

«Оптимальное количество зарядных точек — 5–10% от общего числа машино-мест, но по факту в большинстве проектов этот показатель редко превышает 1–2%. Причины понятны: высокая стоимость оборудования, необходимость модернизации электросетей и опасения девелоперов, что спрос пока не догнал предложение. Тем не менее рост числа электромобилей в Москве делает откладывание инвестиций стратегической ошибкой», — подчеркнула Ирина Никулина.

Александр Мироненко полагает, что в целевом варианте количество парковочных мест с зарядками должно соответствовать числу электромобилей с учетом их прогнозируемого роста (10% от автопарка к 2030 году). При этом в жилых комплексах бизнес- и премиум-класса это количество может достигать 50% — с учетом текущей динамики продаж электромобилей и подзаряжаемых гибридов, которая уже составляет более 30% от всех машин премиум-категории.

«Наличие зарядной инфраструктуры, особенно заложенное на этапе строительства, позволяет избежать многих бюрократических сложностей, возникающих при установке зарядных станций в уже построенных многоквартирных домах», — отметил он.

По словам Александра Мироненко, еще в 2022 году Минстрой внес изменения в СП 42.13330.2016*, дополнив его требованиями к размещению зарядных устройств на автомобильных паркингах, в том числе и в многоквартирных жилых домах, обязав застройщиков предусматривать не менее 5% от общего числа машино-мест в паркингах для электромобилей, и в том числе оборудовать их зарядными устройствами. Поэтому спрос на зарядки в жилых комплексах стабильно растет, хотя для полноценной реализации законодательных требований есть ряд барьеров.

«Эффективным решением по реализации зарядной инфраструктуры на объектах недвижимости с соблюдением всех нормативных требований видится балансировка мощности электрозарядных станций, которая позволяет гибко добавлять новые зарядные станции по мере роста спроса, предусматривая масштабирование при росте количества электромобилей», — добавил он.

Андрей Гурленов указывает на разные варианты собственников зарядных станций. Первый — основной, она может принадлежать владельцу машино-места. «Либо человек получил разрешение на ее установку, либо купил парковочное место вместе с ней», — пояснил он.

Второй вариант — станции относятся к общедомовому имуществу и находятся в управлении УК. По словам эксперта, девелоперам удобно передавать зарядную инфраструктуру УК сразу после строительства.

Третий вариант — УК сдает место в аренду оператору, который устанавливает станцию и работает по коммерческой модели.

Динамика доступности парковочных мест по сравнению с жильем,

I пол. 2025 г. к I пол. 2024 г.

Малогабаритная идея

В конце лета в Петербурге началось обсуждение идеи сократить площадь машино-места в будущих новостройках. Мысль прозвучала в ходе экспертного совета Национального объединения строителей. Предполагается уменьшить площадь с 13,5 кв. м до 9 кв. м.

По мнению участников рынка, сокращение площади удешевит конечный продукт, однако на рост спроса рассчитывать нельзя.

«Площадь машино-мест — не тот фактор, который стоит рассматривать как основной инструмент повышения продаж. В проектах массового сегмента размеры машино-мест уже близки к нормативным. А в премиальном сегменте наблюдается спрос на парковки увеличенной площади», — утверждает Надежда Ильина.

У Ирины Никулиной идея сократить площади в паркинге, которая периодически обсуждается в отрасли, вызывает опасения: «При оптимизации периметра проще всего убрать то, что занимает место и требует затрат на обслуживание, — именно зарядные станции попадают в группу риска. Но это путь назад: мегаполису нужны не просто компактные, а технологически готовые парковочные пространства».

Светлана Денисова также не видит в этом смысла — это только усложнит парковку для жителей. «Кроме того, в домах сложной конфигурации зачастую невозможно избежать увеличенных мест. Они востребованы для хранения прицепа, мотоцикла и т. п. Норматив сегодня для классов «эконом» и «комфорт» уже кажется завышенным: посмотрите, сколько паркингов в сданных современных комплексах стоят годами полупустыми. Для рационального использования пространства разумнее добавлять в проекты паркингов семейные сдвоенные машино-места», — добавила она.

Однако Андрей Гурленов положительно относится к замыслу, поскольку серьезных рисков для развития зарядной инфраструктуры не видит: «Владельцы электромобилей — это аудитория, которая выбирает комфорт и готова платить за инфраструктуру: и за машино-место, и за персональную зарядную станцию. Для девелопера такие клиенты — не издержки, а способ усилить продукт и повысить привлекательность проекта. Гибкое нормирование парковок, которое обсуждается на уровне правительства, коснется электромобилистов мало. В том числе благодаря господдержке — в ряде регионов владельцы электромобилей могут парковаться бесплатно на муниципальных парковках».

Инструмент для заработка

При росте цен на парковочные места и снижении спроса в отдельных сегментах участники рынка предлагают рассматривать машино-места как неплохой инвестиционный актив. Тем более что с августа 2025 года машино-место можно выделать в самостоятельный объект недвижимости.

Светлана Денисова полагает возможным рассматривать парковочное место как объект инвестиций для обладателей сравнительно небольшой суммы — под дальнейшую сдачу или перепродажу в будущем. Второй вариант более характерен для домов высокого ценового сегмента, где парковочные места зачастую полностью выкупаются еще в период строительства.

В то же время Кирилл Сиволобов указывает: этот инструмент работает только в отдельных сценариях: объективный дефицит парковок в округе, например в центре города; покупка машино-места в проекте с низкой обеспеченностью парковками, где спрос стабильно превышает предложение; машино-место, стоимость которого включена в аренду апартаментов.

Надежда Ильина добавляет: «Инвестирование в машино-места не является распространенной практикой. Тем не менее после отмены ипотеки с господдержкой летом 2024 года на рынке складывалась интересная ситуация: покупатели с ограниченными суммами накоплений активно обращались к данному виду инвестирования, чтобы уберечь свои сбережения от высокой инфляции».

Наталья Кукушкина указывает: «Это возможно при наличии инвестора, желающего выкупить пул машино-мест для их организованной сдачи в аренду. Но здесь также есть свои ограничения. Эта схема хорошо работает с отдельно стоящими паркингами. Для подземных паркингов такое решение, наоборот, крайне нежелательно, так как из них посторонний человек может попасть на жилые этажи дома, что нарушает концепцию безопасного проживания. Очевидно, что такая ситуация создаст конфликт жителей и инвестора, сдающего места в аренду».

Компания AFI Development провела опрос покупателей в офисах продаж, сравнив выгоду от инвестиций в приобретение машино-места и квартиры. Вывод: инвестировать в покупку машино-места в два раза выгоднее. Так, средняя стоимость аренды квартиры в границах старой Москвы составляет 50 тыс. рублей. Срок окупаемости инвестиций — порядка 20 лет. При этом нужно учесть затраты на ремонт и его срок. Стоимость одного машино-места в среднем в границах старой Москвы в массовом сегменте составляет 2,7 млн рублей, то есть на ту же сумму с учетом стоимости ремонта можно купить пять машино-мест. Средняя месячная аренда машино-места, по подсчетам аналитиков, в массовом сегменте Москве варьируется от 10 тыс. рублей до 20 тыс. рублей в зависимости от района и условий. Согласно отчетам экспертов, за последние годы наблюдается тенденция роста стоимости аренды в сравнении с предыдущими годами. То есть при покупке пяти машино-мест в уже сданном ЖК доходность будет составлять 100 тыс. рублей в месяц. И такая инвестиция окупится быстрее — примерно через десять лет.

РосРитейл оценивает доходность от сдачи в аренду машино-мест в 7–12% годовых в зависимости от местоположения и спроса.

Региональные нормативно-правовые акты с расчетными показателями по количеству машино-мест при строительстве многоквартирных домов

Бюро А4: как сторителлинг меняет городскую среду

Бюро А4 известно своими общественными интерьерами и проектами благоустройства для крупных девелоперов, за которыми стоит глубокий нарративный подход. Сооснователи компании Сергей Марков (генеральный директор) и Алексей Афоничкин (главный архитектор) рассказали о том, как создают среду через сторителлинг.

Сергей Марков: — Идея создать свое бюро возникла еще в МАрхИ, где мы с Алексеем учились на кафедре общественных и жилых зданий. Затем работали в «Моспроекте» — в мастерской известного архитектора Якова Белопольского. Окончательно сработавшись и поняв, что вместе нам комфортно, мы решились уволиться и начать свой проект. Это был, кажется, 2013 год.

Алексей Афоничкин: — Первый наш проект — клубный поселок, мы делали генплан и несколько домов. С этого все и началось. Затем были интерьеры квартир, торгового центра «Хорошо» и других общественных пространств. Первые годы мы сфокусировались именно на этом, а примерно с 2019 года ушли в благоустройство — сначала городское, потом для девелоперов. Хотя направление общественных интерьеров тоже сохранилось. Если говорить о нашем фокусе — это общественные пространства: интерьеры и комплексное благоустройство.

— Как сформировался ваш подход к архитектуре и, что не менее важно, к ведению бизнеса?

Сергей Марков: — В архитектурной среде есть некоторое пренебрежительное отношение к бизнес-подходу. Сама учеба в МАрхИ построена на индивидуализме. Сейчас, к счастью, это меняется. Неудивительно, что, открыв юрлицо в 2014-м, мы много шишек набили. Не было понимания, как вести дела. По-настоящему осмысленно выстраивать бюро как компанию начали только в 2020-м, во время пандемии. Что касается архитектуры, то под влиянием преподавателя Валерия Грубова я стал воспринимать ее не как объемы и фасады, а как нечто более глубокое — то, что создает сценарий жизни, отношения между людьми. Эта история до сих пор отзывается в наших проектах, особенно в благоустройстве.

Алексей Афоничкин: — Я бы добавил про поиск собственного почерка. Вначале подходили к каждому проекту очень индивидуально, исходя из задач заказчика, меньше думая о единой стилистике. Мы никогда не были минималистами, нам всегда был присущ яркий смысловой подход, работа с образами. Взять, к примеру, «Пионер Bookstore» — там была и модульность, и интеграция смысловых точек, и многофукциональность.

Когда мы активно занялись благоустройством, этот подход перерос в сторителлинг, который стал нашим главным инструментом. Мы долго искали собственный почерк и последние лет пять-шесть активно его развиваем. Каждый наш проект — это сильные смысловые истории, наполненные яркими образами, которые мы стараемся рассказать будущему пользователю территории. Поскольку наш фокус — общественное пространство, для нас критически важно взаимодействие человека и среды.

— Способствует ли сторителлинг коммерческому успеху проекта?

Алексей Афоничкин: — Безусловно, он придает ему дополнительную ценность. Для девелопера это готовая маркетинговая история. Через образы и нарратив продавать продукт гораздо проще. Помню, года три назад некоторые из них удивлялись: «Так можно было? Сделать не просто двор, а целую историю?» Сейчас это уже становится трендом и мейнстримом.

Сергей Марков: — Да, это тренд. Тот же Сергей Кузнецов, продвигая Emo-tech (архитектурный стиль, сформулированный главным архитектором Москвы Сергеем Кузнецовым, в котором технологичность сочетается с выразительностью. — Примеч. ред.), говорит о сильных эмоциональных образах.

Мы рады, что девелоперы стали более открыты и привлекают нас к пиару проектов. Раньше часто идеи архитектора, вложенные в проект, не доходили до публичного поля, а сейчас мы делаем совместные публикации, и это очень круто.

— Как вы считаете, а покупатель в итоге выбирает, исходя из цены и локации, или все-таки эти истории влияют на его предпочтения?

Алексей Афоничкин: — При равнозначной стоимости человек выберет локацию, насыщенную смыслом. Покупают не безликий продукт, а авторскую историю. Благодаря нашему подходу объекты становятся более авторскими, живыми.

Сергей Марков: — Это важно, потому что покупатель может соотнести себя с местом. Смыслы дают новый уникальный опыт. Например, бульвары без машин в «Шагале» — это что-то новое. Яркие точки, где можно заняться чем-то, создают впечатление от места, ты начинаешь чувствовать его своим. Именно поэтому многие любят исторический центр с его атмосферой, а не безликие спальные районы.

— Вы практиковали участие жителей в обсуждении проекта. Насколько это продуктивно?

Сергей Марков: — Это крайне важный инструмент, особенно в работе со сложившейся городской средой. В девелоперских проектах будущие жители появляются позже, но и там это полезно для составления портрета покупателя. В России такой подход еще не стал системной практикой. Чаще это инициатива архитектора или девелопера. На мой взгляд, подобные опросы серьезно повышают шансы на то, что проект будет по-настоящему востребован и оценен.

— Эти смыслы рождаются из контекста места, или это плод чистой фантазии?

Сергей Марков: — Не всегда привязываемся к истории места, хотя в городских проектах это часто важно. Но мы также создаем совершенно новые нарративы, отталкиваясь от того, что нам интересно. Яркий пример — бульвары в ЖК «Shagal». Там была концепция «play and walk» (играйте и гуляйте): ты идешь по бульвару и взаимодействуешь с элементами, которые выглядят как арт-объекты, а не как стандартные площадки. Смысл был в создании интересного маршрута. А образный ряд родился из динамики воды, ведь комплекс у Москвы-реки. Наши малые архитектурные формы (МАФы) напоминали морские фигуры — водоворот, коралловый риф… Это было не похоже на обычную детскую площадку. Вот что мы стараемся привносить: смысл в программирование территории и сильный, запоминающийся образ.

— Давайте перейдем к конкретным проектам. Расскажите, к примеру, о ваших работах в Санкт-Петербурге.

Алексей Афоничкин: — В Петербурге у нас несколько проектов. Например ЖК «ЛДМ» на месте Ленинградского дворца молодежи. Там мы обыграли тему мрамора и метаморфоз камня, назвав концепцию «Метаморфизм». Мы перенесли идею в генплан, создали «разломы» в мощении и рисунке озеленения, использовали натуральный гранит. Эту же тему поддержали МАФы из каменноподобных материалов со сложной подсветкой. Важной частью концепции стало сохранение двух вековых дубов. А детская площадка, к примеру, была вдохновлена «Пещерой горного короля». К сожалению, ее оптимизировали на этапе рабочей документации. Такое бывает. Но мы продолжили обыгрывать тему, вдохновляясь архитектурой самого комплекса, который похож на глыбу мрамора, и в озеленении: во дворе — строгие, «каменные» посадки, по периметру — более живописные.

Сергей Марков: — Еще из реализованного в Петербурге — ЖК «Окла» с «ЛенСтройТрестом». Мы делали двор, обращенный к лесу. Архитектурная концепция принадлежит Рикардо Бофиллу (известный испанский архитектор — представитель барочно-классицистического направления в архитектуре постмодернизма. — Примеч. ред.), и наше благоустройство перекликается с его замыслом через арочные, лучевые структуры в генплане.

Еще один интересный проект — в Кронштадте, ЖК «Кронфорт. Набережная». Концепция называлась «Море чувств». Мы взяли четыре: радость, безмятежность, очарование и свободу. Последняя, например, выразилась в огромных качелях. Генплан связали с исторической сеткой кварталов Кронштадта и диагональными балконами комплекса. В каждом дворе — свой характер: где-то акцент на природности и больших камнях среди злаков, где-то — на семейном отдыхе с общественными прихожими и площадками для пикника и петанка.

— Одна из ключевых тем, которую вы поднимаете, — «бесшовное пространство». Что это значит?

Сергей Марков: — Это работает на нескольких уровнях. Первый — городской: непрерывные комфортные связи — например набережная, переходящая в бульвар и парк. Второй уровень — связь интерьера и экстерьера. Когда мы делаем и места общего пользования (МОПы), и благоустройство, можем использовать единые материалы и смысловые ходы, создавая целостный опыт.

Алексей Афоничкин: — Именно так. Человек выходит из квартиры в проработанный интерьер, и эта история плавно перетекает во двор. Исчезает диссонанс, который часто бывает, когда интерьер и благоустройство делают разные команды. Для девелопера это сильный продуктовый ход, который должен закладываться на уровне брендинга.

Сергей Марков: — Сейчас девелоперы все чаще мыслят не точечными проектами, а крупными территориями комплексного развития. И для таких проектов дизайн-код, обеспечивающий единообразие и бесшовность, становится необходимостью.

— Какие еще тренды в благоустройстве вы считаете наиболее важными?

Алексей Афоничкин: — Однозначно — тренд на здоровьесберегающую среду. Речь идет не только о физическом, но и ментальном самочувствии. Мы создаем спортивные хабы, места для релаксации, йоги, коммуникации. В том же «Вест Гардене» сделали целый ряд таких зон, включая инклюзивный соседский сад.

Сергей Марков: — Мы даже проводили исследование с Сеченовским университетом в рамках воркшопа фестиваля «Открытый город» на тему социального стресса, потому что это триггер для ментального и физического здоровья. Прогностически он даже хуже, чем курение. Поэтому и власти города, и девелоперы объективно заинтересованы в создании среды, которая его снижает.

— Помимо городских проектов, вы активно работаете в сегменте ИЖС. Чем он вам интересен?

Алексей Афоничкин: — У нас несколько таких проектов. Коттеджный поселок Миронцево был первым. К нам пришел инвестор с участком земли и полностью доверился нам в формировании продукта. Мы проводили большую аналитику, изучали тренды, мировой опыт. Наш проект несколько опережал рынок, потому что через год увидели похожие подходы.

У нас была очень экологичная история. Мы максимально сохраняли деревья, чтобы жители чувствовали, что живут в лесу. Помимо мастер-плана, разработали проект благоустройства, въездную группу. Несколько типологий домов, в том числе с камышовой кровлей, с фасадами из лиственницы, клинкерной плитки. Эти материалы красиво стареют и мимикрируют в среду. Когда приезжаешь на стройку, видишь, как среди берез словно «проявляются» эти дома.

Сергей Марков: — В ИЖС после пандемии пришли большие игроки, и рынок из «дикого» превратился в продуктовый. Миронцево — не только про экологию, но и идею комьюнити. Здесь мы создали «зеленое кольцо» — общественный пешеходный маршрут, вдоль которого расположены разные активности. И заложили возможность для жителей в будущем адаптировать некоторые пространства и объекты под свои нужды.

Алексей Афоничкин: — Под Ростовом-на-Дону мы разрабатывали благоустройство и архитектурные проекты домов для коттеджного поселка «Старочеркасская Ривьера». Основная идея — создание добрососедской среды, что для юга России очень важно. Поэтому в проекте появились зоны, где люди разных возрастов смогут объединяться, например, для отдыха на набережной, для яхтинга. Также мы решали проблему занятости подростков.

— А что можете рассказать про проект «Тихая долина»? Я слышала, он вдохновлен Чеховым.

Сергей Марков: — Да, это свежий проект в кластере ИЖС Группы «Самолет» в Максимихе — чеховские места. Мы вдохновлялись контекстом, произведениями великого русского писателя. Но помимо этого, была глобальная идея Sound Village — деревня звуков. Акцент на усилении, например, пения птиц. Это находило отражение в благоустройстве: появились МАФы типа «усилитель леса», большая смотровая площадка — «голубятня». В дизайн-коде дорожки напоминали разложенную музыкальную партитуру. А смысловые маршруты и малые объекты были связаны с произведениями Чехова. Например «Человек в футляре» — это такой полузакрытый МАФ, где можно уединиться.

— Как находите баланс между художественным замыслом и экономикой проекта? Как отстаиваете идеи?

Сергей Марков: — Мы понимаем, что находимся в одной лодке с девелопером, это партнерство, а не битва. Вопрос в том, можем ли мы контролировать оптимизацию? Если заказали не только концепцию, но и рабочую документацию, мы как авторы знаем, от чего можно отказаться, что менее важно, а что нужно сохранить, чтобы не потерять идею. Мы адекватно воспринимаем контекст и стараемся сохранить основные элементы, рассказывающие о смысле, а менее значимые — оптимизировать, если необходимо.

— Как технологии, в частности искусственный интеллект, меняют вашу работу?

Сергей Марков: — ИИ для нас стал таким же инструментом, как карандаш. Для благоустройства, которое часто воспринимается как «плоскостное», настоящим прорывом станет повсеместный переход в 3D БИМ-моделирование, которое открывает новые возможности. Мы этим уже занимаемся.

Алексей Афоничкин: — Нейросети прочно вошли в наш обиход. Генерация текстов, картинок... Я уже не представляю, как без этого обходиться. Нужно учиться формулировать промпты (запросы. — Примеч. ред.), это новая грамотность.

Сергей Марков: — Мы недавно весь визуал для альбома концепции малых архитектурных форм сделали с помощью нейросетей. Написали промпты — и получили готовые образы для презентации. Еще один тренд — короткие анимации от нейросетей, «оживающие» рендеры. Для клиента это часто нагляднее статичной картинки. А некоторые девелоперы теперь принимают проекты только в VR. Мы делаем модель, и они ходят по будущему двору в очках виртуальной реальности.

— Какими проектами гордитесь больше всего?

Сергей Марков: — Мне очень нравится «Павильон Книги» на ВДНХ. Мы вместе с Государственным музейно-выставочным центром «РОСИЗО» дали ему новую жизнь, и сейчас он невероятно востребован. Это идеальный пример воплощения концепции «третьего места» — не дом и не работа, которую сформулировал американский социолог и урбанист Рэй Ольденбург, известный исследованиями о важности неформальных пространств для функционирования гражданского общества. Это могут быть соседские хабы в местах общего пользования или общественные гостиные во дворе с диванами и очагом. Пространства, где людям приятно проводить время, общаться и ощущать свою принадлежность к сообществу, где человек чувствует себя комфортно и защищенно, ему хочется сюда возвращаться. Именно такие места делают город по-настоящему дружелюбным.

Алексей Афоничкин: — Горжусь реализацией МАФов в «Шагале» — получилось очень эмоционально. И концепцией благоустройства для одного из кварталов «СберСити» в Рублево-Архангельском. А еще нравится Космодамианская набережная с нашими «городскими балконами» напротив Кремля. Из реализованного благоустройства жилых комплексов — West Garden. Неплохим получился.

— «Неплохо» от архитектора — думаю, это высшая оценка…

Алексей Афоничкин: — Мы всегда стремимся к идеалу, он где-то впереди, поэтому в принципе довольно самокритичны. Если бы были абсолютно всем довольны, наверное, это означало, что остановились в развитии.