Особенности субсидиарной ответственности
Марина Дмитрович, член Экспертного совета Экспертного Строительного Клуба, действующий адвокат Адвокатской палаты Санкт-Петербурга, государственный советник Санкт-Петербурга 3-го класса:
– В Российской Федерации по-прежнему остро стоит проблема взыскания долгов с должника, особенно если таким должником является юридическое лицо, а сумма долга – значительна.
Еще до недавнего времени можно было легко избавиться от груза материальной ответственности: нет фирмы – нет долга.
Одним из способов уйти от погашения задолженности было исключение фирмы из ЕГРЮЛ по решению налогового органа. Достаточно было просто не представлять в налоговый орган в течении одного года налоговую отчетность и дождаться исключения из реестра, часто без ведома кредиторов и процедуры банкротства.
Многое изменилось с принятием в 2017 году поправок в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Закон «Об обществах с ограниченной ответственностью».
Поправки привели к существенному повышению гарантий кредиторов и значительно повысили риски ответственности не только директоров и учредителей, но и контролирующих лиц должников, а номинальный руководитель, принимавший ключевые решения по указанию третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает отсутствие возможности оказания влияния на фирму-должника и не освобождает номинального директора от осуществления обязанностей по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом. В этом случае оба руководителя (номинальный и фактический) несут субсидиарную ответственность солидарно.
Как показывает практика судебных споров, заплатить личным имуществом по долгам фирмы рискует любое лицо, связанное с организацией-должником, – и список этот открытый, а кто в него попадет, будет решать суд.
Важным моментом является и то, что привлечь к субсидиарной ответственности можно не только в рамках процедуры банкротства, но и после ее завершения, а также после прекращения деятельности юридического лица путем его добровольной или принудительной ликвидации.Часто инициатором привлечения к субсидиарной ответственности выступают сами налоговые органы.
Нужно отметить, что судебная практика о привлечении к субсидиарной ответственности крайне противоречива, однако уже сейчас можно с уверенностью говорить, что российский бизнес находится под контролем государства – и к этому нужно быть готовым.
Иван Фатеев, финансовый директор MirLand Development Corporation:
– Только большие компании с долгой историей успеха могут рассчитывать на проектное финансирование. Но разве только на крупный бизнес стоит делать ставку, когда речь заходит об укреплении экономики и т. д.? Отнюдь. Здесь главную роль играет средний и малый бизнес, который сейчас как раз и лишен доступа к финансовым ресурсам.
Если экономику предприятий не поддержать доступным финансированием по понятным и простым условиям, то деградируют все отрасли.
Чтобы внедрить проектное финансирование в реалии российской экономики, потребуется немало усилий и времени. Например, необходимо внести поправки в законодательство и придать ему понятный юридический статус. В свою очередь, банкам, которые будут инструментами проектного финансирования, нужно иметь мощные кадровые ресурсы, которые смогут оценивать инвестиционные проекты и риски, связанные с ними, следить за их реализацией и т. д. Как альтернатива – эти функции отдаются на аутсортинг.
Безусловно, этот вид финансирования подразумевает определенные риски. Но разве при кредитовании под залог их нет? Предприятия малого и среднего бизнеса всех отраслей уже начинают банкротиться, отказываться от проектов и уходить с рынка. Да, банки остаются с землей, оборудованием или полуготовыми коробками объектов. Но в итоге не могут их продать или продают с большим дисконтом. А непрофильный и неликвидный в кризис актив – это всегда серьезная нагрузка на финансовые организации.
Так что риски в кредитовании и проектном финансировании соизмеримы. Разница в том, что в первом случае себя чуть увереннее чувствует банк, а во втором – инвестор, который, по сути, и есть главное действующее лицо в экономике: он строит, производит, дает рабочие места, платит налоги. Его и нужно поддержать.
Только так Россия сможет преодолеть технологическое отставание от развитых стран и укрепить экономику. Экономисты подсчитали, что для модернизации российской экономики необходимо нарастить долю капиталовложений с 20 до 26% от ВВП. По другим оценкам, этот показатель необходимо увеличить до 35-40%. Для сравнения, в Китае он составляет 46%. Следовательно, в России, если за основу расчетов взять показатель ВВП за 2014 год, инвестиции в основной капитал должны быть увеличены как минимум на 4 трлн рублей.
Вряд ли это возможно без проектного финансирования. Большую роль здесь играет государство, а точнее, политическая воля. Проектное финансирование должно быть не только задекларированным, но и иметь четкий механизм и план реализации, а также достаточный финансовый ресурс в виде государственных гарантий.
Эдуард Тиктинский, президент холдинга RBI:
– Мне часто задают вопрос, что такое работа мечты, реально ли найти ее в кризис, сколько стоит создание работы мечты собственнику и т. д. Алена Владимирская, основатель рекрутингового агентства PRUFFI, на недавней нашей открытой встрече дала такое определение работы мечты: «Это та работа, которой ты занимаешься, даже если у тебя на счете есть 10 млн USD». У меня есть эти деньги, но я продолжаю заниматься своим любимым делом. Однако важен баланс между работой и остальной жизнью, это должно гармонично сосуществовать.
На мой взгляд, жалко тратить 8-9 часов своего драгоценного времени, чтобы просто зарабатывать деньги, и только потом уже жить, как часто поступают многие из нас. В этом вопросе важна осознанность. Я верю, что каждый человек, если он прислушается к себе, сможет понять, чего он хочет. Дальше вопрос реализации. Надо верить и надо искать. Как говорит один мой товарищ, в таких вопросах надо быть настоящим разведчиком. Но в процессе поиска работы мечты важно разобраться в том, насколько та или иная компания ваша.
Каковы же ключевые характеристики компании-мечты? Для меня как собственника важно, чтобы люди работали с удовольствием, отдачей и стремились развиваться. Важны единомышленники, люди, разделяющие ваши цели, ценности. Именно такую компанию я строю. Я считаю, что людям очень важно показать возможности в развитии. Для меня как работодателя работа мечты в том, чтобы ориентировать людей на развитие, а не только на текущий результат.
Так повелось с самого начала создания RBI, что я лично знакомлюсь со всеми сотрудниками. Обязательно я собеседую неоднократно уровень директоров управлений, вице-президентов, помимо этого раз в месяц встречаюсь со всеми без исключения новичками. Я предпочитаю развернутые собеседования, которые позволяют затрагивать разные аспекты жизни человека – ценности, приоритеты, а не только его профессиональный путь. Все это важно, и здесь нет мелочей. Не так давно мы стали практиковать собеседования на позиции топ-уровня не только непосредственным руководителем, но еще одним-двумя топ-менеджерами. Это позволяет иметь объемную картинку.
Стоит ли в кризис прекратить поиски работы мечты и довольствоваться тем, что есть? Мы живем в условиях меняющегося мира. Та высокая цена на нефть, что была, создала высокий уровень благосостояния. Сейчас ситуация меняется, наши доходы падают, а мы недоумеваем – нам же нужно их как-то компенсировать! Но зарабатывать в таком же объеме, что и раньше, при тех же усилиях уже не получится. Нужно работать лучше, больше, изобретательнее. Надо прыгать выше головы. И тогда будет эффект, качественный скачок, который приведет к росту.