Действующее законодательство обрекает исторический центр Петербурга на умирание
Алексей Шашкин, член Совета по сохранению и развитию территорий исторического центра Санкт-Петербурга, генеральный директор компании «Геореконструкция»:
– Не секрет, что законодательные акты, которые пишутся людьми, далекими от математики, совсем не похожи на алгоритмы. Именно отсутствие изначальной алгоритмической структуры порождает большинство правовых коллизий и необходимость бесконечного изменения законов.
В этом аспекте весьма примечательно существующее законодательство по сохранению исторической застройки Петербурга. Неопределенность терминологии, отсутствие логики, неясность цели и тому подобное порождают мутную среду, в которой начинают действовать разного рода «лоцманы».
Такая ситуация очень опасна для сохранения наследия. Чтобы исторические здания не приходили в ветхость, для поддержания их в работоспособном состоянии необходимо вложение труда и денег. Для этого возможны два пути. Первый – вложение бюджетных средств. Денег на полноценный капремонт – с усилением стен и фундаментов, заменой ветхих перекрытий и пр. – в бюджете нет. Второй путь – создание условий для инвестиций. Для этого должны быть разработаны ясные правила игры.
Рассмотрим для примера п. 6.1.3 Закона Санкт-Петербурга № 820-7: «Запрещается снос (демонтаж) исторических зданий. Настоящий запрет не распространяется на случаи разборки отдельных строительных конструкций, аварийное состояние которых установлено в соответствии с требованиями действующих документов».
Итак, снос исторического здания запрещается. Но есть оговорка: существуют случаи, когда он все же допустим. Однако далее речь идет уже не о самом здании, а о разборке отдельных конструкций. Налицо подмена понятий.
В принципе, далее можно и не рассматривать, так как именно в этом месте рушится вся логика. Но все же пойдем дальше. В положении не предусмотрено, что весь дом может быть в аварийном состоянии, только отдельные конструкции. Это уже свидетельство технического невежества. Более того, закон содержит такой пассаж, как разборка отдельных аварийных конструкций. Заметьте, не усиление, а разборка! То есть при аварийном состоянии отдельной конструкции ее якобы можно разобрать. И что дальше? Дом будет стоять без нее?
Это нелепое положение пытаются трактовать так: если в здании все конструкции аварийные, его можно снести. В итоге сейчас реновация исторической городской среды тонет в непродуктивных тяжбах по поводу тотальной аварийности. Инвестор, который хочет, скажем, разобрать малоценные дворовые постройки, должен доказать, что они являются аварийными в каждом элементе. Такое едва ли возможно в реальности, и инвестор стремится «сгустить краски». А градозащитники пытаются опровергнуть эти построения. Таким образом, вопрос невольно или намеренно уведен в спекулятивную область, где спор идет уже не о возможности сноса или сохранения зданий, а об их тотальной аварийности.
С таким законодательством никакого развития города не будет. Любой дореволюционный дровяной сарай будет стоять теперь «вечно». Если такова цель закона, надо ясно себе представлять и последствия. Исторический центр Петербурга в границах полуторамиллионной столицы Российской империи обречен на медленное (а, может быть, и сравнительно быстрое) умирание. В бюджете денег на его поддержание нет. А инвестировать в дровяные сараи, которые должны стоять вечно, никто не будет. Не пора ли остановить эту псевдоспасательную деятельность, пока она не нанесла городу непоправимый урон?
Конечно же, нельзя впадать и в другую крайность. Внешний облик исторической застройки, безусловно, должен быть сохранен. Именно она создает архитектурное очарование Петербурга. Однако вопрос может решаться отнюдь не только радикальным способом (сносим или оставляем как есть). В отношении исторических зданий необходимо вводить понятия их ценности и целесообразности сохранения.
Категория ценности должна определять, какие именно здания следует сохранять, а какие могут быть снесены. Целесообразностью же должна определяться форма сохранения (полное или воссоздание). Целесообразность физического сохранения, например, аварийного исторического здания определяется ценой усиления и разумностью платить эту цену. Вполне возможным вариантом является сохранение исторического фасада здания и перестройка внутренних объемов.
Ник Джонс, директор индустриального сектора компании AECOM (направление – Европа и Средняя Азия):
– Промышленный сектор многолик, сложен и изменчив. Потребности в еще большей эффективности производства, повышении соответствия ожиданиям потребителя и оперативности выпуска продукции на рынок бросают вызов традиционным производственным технологиям и требуют инновационных решений. Сектор проектирования и строительства должен активизироваться для опережающего удовлетворения этих потребностей, при этом нам следует уделять основное внимание производственным процессам наших заказчиков, а не просто возведению зданий для их размещения. Нам необходимо фокусироваться на интересах заказчика, предлагая реальное повышение доходности за счет оптимизации производительности, затрат, качества и надежности.
Технологический подход к проектированию объектов промышленного сектора ставит на первое место параметры производительности заказчика. Оптимизация технологий и автоматизация производства позволяют архитекторам в промышленном секторе обеспечивать равновысокую эффективность продукции и людских потоков.
Множество преимуществ несет в себе включение инженеров-технологов в команды проектировщиков. Инженеры-технологи привносят в работу команды принцип бережливого производства, отработанный на практическом опыте, что обеспечивает оптимизацию проектных и строительных решений для заказчика. Это особенно важно в случае повторных заказов аналогичного типа или структур, требующих активного внедрения культуры постоянного усовершенствования. Инженеры-технологи также первыми переходят на цифровые технологии за счет внедрения принципов Индустрии 4.0 (четвертой промышленной революции). Практичные, управляемые данными инструменты способны не только повысить производственные показатели объекта, но и оказать содействие в организации логистики на объекте и программы реализации. Мы должны использовать такие инструменты для получения немедленной выгоды, но также должны понимать направление развития технологий, что обеспечит задел для их последующего внедрения и позволит и в будущем поддерживать активы нашего заказчика в актуальном состоянии. И наконец, инженеры-технологи ориентируются, скорее, на продукт, нежели на проект. Такой акцент на создании продукта, физического или цифрового, существенно повышает значимость проектных организаций, которые, как правило, предлагают только услуги.
Помимо поддержки промышленного сектора, в более широком плане, строительной индустрии есть чему поучиться в части эффективности производства, качества и непрерывного усовершенствования. Производственное мышление становится все более популярным направлением строительного сектора.
Дмитрий Желнин, секретарь Экспертного совета Санкт-Петербургской Торгово-Промышленной Палаты:
Начиная с прошлого года, землевладельцы городских участков столкнулись с пробелом в действующем законодательстве. Буквальное толкование нормативных актов, регламентирующих порядок расчета земельного налога, дает налоговым органам право требовать уплаты данного платежа в бюджет по максимальной ставке.
Согласно Налоговому кодексу РФ ставки земельного налога могут быть дифференцированы в зависимости от вида разрешенного использования земельного участка. Виды использования устанавливаются правилами землепользования и застройки.
Правила землепользования и застройки Санкт-Петербурга были утверждены давно - около 10 лет назад. Наименования видов разрешенного использования участков, которые в ПЗЗ были отражены, уже устарели. Кроме того, в целях формирования единого терминологического стандарта на территории всей страны Приказом Министерства экономического развития РФ от 01.09.2014 № 540 был введен классификатор видов разрешенного использования участков. С момента утверждения приказа устанавливаемые региональными и муниципальными властями виды разрешенного использования должны определяться только в соответствии с классификатором.
Так, в целях приведения видов разрешенного использования участков на территории Санкт-Петербурга в соответствие с федеральным классификатором Постановлением Правительства Санкт-Петербурга от 21.06.2016 № 524 были внесены изменения в ПЗЗ.
Как я ранее уже писал, виды использования также влияют и на ставки земельного налога. Согласно Закону Санкт-Петербурга «О земельном налоге в Санкт-Петербурге» от 23.11.2012 № 617-105, например, при максимально возможной ставке земельного налога 1,5% в Санкт-Петербурге для вида разрешенного использования «размещение объектов культуры и искусства» ставка составляет 0,1%. Существенная разница – в 15 раз!
Но именно в этом законе и кроется подводный камень – ставки земельного налога определяются в зависимости от старых видов разрешенного использования земельных участков, установленных прежней редакцией Правил землепользования и застройки.
Справедливости ради, стоит сказать, что разница в наименованиях видов разрешенного использования в старой редакции ПЗЗ и в действующей – существенна. Вернемся к нашему примеру. Ранее действовавший вид использования «для размещения объектов культуры и искусства» теперь именуется «культурное развитие».
Закон о земельном налоге Санкт-Петербурга же говорит, что в отношении земельных участков, вид разрешенного использования которых не поименован в данном законе, применяется максимальная ставка 1,5% от кадастровой стоимости.
В следующий раз расскажу о том, как преодолеть сложившуюся коллизию регионального законодательства, а также о разработанном нами законопроекте, нацеленном на нивелирование пробела.