Михаил Гущин, директор по маркетингу Группы RBI
У RBI много реализованных и текущих девелоперских проектов, в состав которых входят реконструированные объекты культурного наследия, здания-памятники. Конечно, если попытаться просчитать отдельно экономическую эффективность реконструкции и дальнейшего использования исторического объекта в новой функции – получится, что такие проекты не выходят даже «в ноль». Но так как памятник является частью общего девелоперского проекта, который включает также и жилье, проект в целом становится рентабельным. И более того, присутствие необычного исторического объекта, с его особой «аурой» и красотой, в составе жилого комплекса создает дополнительную ценность. За такие проекты «с изюминкой» покупатель жилья готов платить премию – в среднем порядка 10 процентов.
Исторический объект в составе девелоперского может задать оригинальный архитектурный посыл для новых зданий, дает архитекторам стимул искать интересные решения для внешнего вида комплекса. Как, например, в случае с нашим проектом «Четыре горизонта» на Свердловской набережной, где тон архитектуре задала историческая водонапорная башня. То, что проекты с необычной архитектурой потребители субъективно оценивают выше, – вполне объяснимо. И это еще один «механизм» привлекательности.
Помимо «Четырех горизонтов» могу привести в пример такие проекты, как Futurist на Барочной ул., в состав которого войдет реконструированное здание Левашовского хлебозавода с общедоступным культурно-деловым пространством; жилой комплекс Time на Заозерной ул., где мы реконструировали газгольдер XIX века под автомобильный паркинг; дом «Собрание» на Большой Посадской ул., где реконструирован под современный деловой центр исторический автомобильный гараж фирмы Крюммеля.
Сложность в том, что все эти замечательные образца промышленной архитектуры в свое время были созданы и заточены под конкретную функцию, так что «перепрофилировать» их под что-то иное – очень непростая, а иногда и невыполнимая задача. Например, вся архитектура Левашовского хлебозавода обусловлена уникальным вертикально-кольцевым циклом хлебопечения, изобретенным в 1920-30 годы, это здание просто не предназначалось ни для чего иного. Но при этом архитектурные объемы, многие конструкции, проемы окон – должны быть сохранены, они охраняются. Очень сложно как-то по-новому использовать и водонапорную башню, внутри которой, кроме лестничных пролетов и резервуара для воды, собственно, ничего и нет.
Мы в свое время немало размышляли, как можно «приспособить» газгольдер. Идеи были разные: арт-кластер, офисы, спорткомплекс, музей, лофт-пространство – но большинство из них не прошли проверку с точки зрения изучения потребностей покупателей и требований КГИОП. Ведь там нельзя делать новые оконные проемы! К счастью, идея паркинга оправдала себя, тем более в центре города проблема парковки стоит остро.
Именно кадры и их интеллект — залог успешного развития любого проекта.
В мире происходит четвертая промышленная революция: сырье и рынки уже не играют определяющей роли для производства, как раньше. Прорывы сейчас совершаются там, где есть концентрация интеллекта и идей — уже полно подтверждений этому, а со временем их будет еще больше.
Конечно, это не значит, что сырье и рынки исчезнут и будут вовсе не нужны, но они отойдут на второй план. Например, сырье на продажу: это не мы продаем — у нас его покупают. Такая же история и с рынками — если не можешь производить, то будешь покупать.
На сегодняшний день производство — не самая выгодная ниша, но в будущем его капитализация существенно повысится.
Однако большая проблема в том, что для развития проектов не хватает кадров. Причем дефицит возникает не из-за высокого спроса, а из-за потери сотрудников: профессионалы с опытом идут не только за заработной платой, но еще и за развитием предприятия, а соответственно, за перспективами.
Я являюсь членом совета директоров завода «Светлана», где средний возраст сотрудников достигает 43 лет — в современных российских реалиях это отличный показатель. При этом мы не только сохраняем старые кадры, но и принимаем к себе сотрудников из разорившихся предприятий того же сегмента. Обновления и свежие кадры приходят из вузов, с которыми мы ведем постоянное взаимодействие и отбор старшекурсников по специальным программам.
По некоторым отраслям производства завод занимает лидирующие мировые позиции. Более того, продукция дочернего предприятия «Светланы», АО «Светлана-Рентген», присутствует в 30% аэропортов мира. Речь о рамках, через которые проходят пассажиры. Они укомплектованы оборудованием и рентгеновскими лампами «Светлана-Рентген».
Кроме того, «Светлана» производит и много другой продукции — от приборов на основе карбида кремния до электровакуумных приборов. Я думаю, развивать производство куда выгоднее, чем проводить редевелопмент — последний требует больших вложений, а акционеры не готовы к дополнительным тратам.
Николай Большаков, генеральный директор «СтройКрафт»:
- Наша компания была основана пять лет назад, хотя ее костяк сформировался ранее. Мы выходили на рынок практически с пустыми руками, но с серьезным уровнем компетенций, знанием строительных процессов, здоровыми амбициями и готовностью много и тяжело работать, чтобы доказать рынку свою нужность. И мы это сделали! Сегодня наша компания входит в число наиболее востребованных генподрядных организаций Петербурга, выполняющих весь объем работ — от нулевого цикла до полной сдачи объекта в эксплуатацию.
Говорю я об этом для того, чтобы показать, что развитие нашей компании было очень быстрым и стремительным. Учитывая, что ключевые работы мы всегда стараемся делать своими силами — остро встал вопрос оперативного увеличения штата, а это сразу привело нас к сложностям с квалифицированным персоналом.
Проблема с кадрами — начиная с грамотных управленцев и заканчивая рабочими профессиями — к сожалению, не новость для данной отрасли. Престижность строительных профессий была основательно подорвана. Нехватка хороших преподавателей в вузах и техникумах привела к снижению качества обучения. Еще одним негативным фактором стала оторванность учебных процессов от реальной строительной работы. Приходя на производственную практику, студенты интересовались лишь подписью договора на практику. В компаниях тоже не очень стремились возиться с молодняком. В итоге, покидая учебные заведения, выпускники в лучшем случае знали только теорию.
Но это только половина проблемы. Огромную роль играет психологический фактор — многие просто не хотят ни работать, ни учиться. Однако, не имея ни серьезной квалификации, ни навыков, ни опыта, они претендуют на зарплаты на уровне ведущих специалистов. Перефразируя классика, можно сказать, что проблема с кадрами на стройке начинается в головах.
В последнее время многое делается, чтобы улучшить ситуацию с обучением, но времени на ожидание нет, работать нужно прямо сейчас. Наша компания, как и некоторые другие строительные организации, ищет сотрудников еще на студенческой скамье, поддерживая их, помогая с реальной практикой и дальнейшим трудоустройством.
Исходя из нашего опыта, отмечу, что наиболее эффективный путь — растить специалистов самим. Но это возможно только при взаимной работе компании и сотрудника. Работник должен не просто «получать зарплату», но по-настоящему стремиться к овладению новыми навыками, профессиональному и карьерному росту. Компания же, находя таких людей, должна всемерно — морально и материально — способствовать их развитию и самосовершенствованию, в том числе финансово вкладываясь в их будущее. Именно таким путем идем мы, и других вариантов решения проблемы с квалифицированными кадрами пока не видно.