Елена Тарасова, GRAVION: «Сегодня мнение, что «монолит-кирпич – хорошо, а все остальное – плохо», в корне изменилось»
На рост стоимости монолитных работ повлияло несколько факторов. Один из них – это сложившаяся эпидемиологическая ситуация, сказавшаяся в первую очередь на дефиците рабочей силы. Количество рабочих, задействованных на монолите, существенно упало, а уровень оплаты их труда, соответственно, вырос почти в два раза.
На себестоимость монолитных конструкций влияет, естественно, и стоимость материалов, из которых она состоит. В первую очередь это арматура, которая в зависимости от коэффициента армирования может занимать больше половины стоимости. Например, начиная с этого года цена арматуры находится в постоянной динамике, но если рассматривать общую медиану, то она неуклонно растет. Так в первые месяцы 2021 года тонна стоила 40-45 тыс. руб., на пике – порядка 85 тыс. руб., в начале осени мы наблюдали небольшое снижение, а сейчас ценник снова приближается к своим максимальным значениям. Стоимость бетона с начала года также увеличилась примерно на 20%.
Сложившаяся ситуация естественно наталкивает строителей на мысль о поиске альтернатив металлической арматуре. Уже не первый год поднимается вопрос о применении композитной арматуры. Но если говорить о массовом жилищном строительстве, то полный переход на композитную арматуру не эффективен. У нас нет ни одного дома, построенного только на композите. Это возможно в каких-то отдельных конструкциях, да и скорее всего не в монолитном строительстве, а скорее в сборном железобетоне. Слишком много ограничений. Я думаю, что если бы это было возможно, то такое замещение уже давно бы было использовано.
Что касается технологий, сокращающих сроки проведения монолитных работ, то ничего нового нет – все технологии уже найдены, опробованы и успешно применяются. По большому счету, бетон – есть бетон. В данном вопросе многое зависит не от технологий, а от качества и продуманной подготовки рабочей документации. Многих проблем на стройке можно избежать, если нормально запроектировать здание.
Все вышесказанное приводит к выводу, что единственным способом удешевления бетонных конструкций может быть только переход на сборный железобетон. На самом деле, такая технология ничуть не хуже. И многие крупные девелоперы успешно реализуют ее в своих проектах. К тому же, если раньше бытовало мнение, что «монолит-кирпич – хорошо, а все остальное – плохо», то сейчас оно в корне изменилось. Рынок давно научился решать те трудности, которые мешали применению сборных конструкций и влияли на качество домов.
Однако глобального расширения применения сборного железобетона в ближайшее время прогнозировать не приходится. Если мы говорим именно о несущем каркасе, то применение монолитных конструкций в массовом строительстве Москвы занимает примерно 80%. При этом его доля в последние годы стабильна и вряд ли в ближайшие 5 лет изменится. Например, применение тех же сборных конструкций на первоначальных этапах требует определенных вложений и времени, и наладить сборное производство с нуля совсем не просто.
Роман Казаков, генеральный директор ООО «Нэорециклинг»:
– Ежегодно в Санкт-Петербурге, по оценкам экспертов, образуется более 5 млн куб. м строительных отходов. В большинстве случаев они складируются по мере их образования вместе без предварительной сепарации, в результате получаются тысячи кубометров загрязненного грунта вперемешку с другими отходами.
Для того, чтобы сэкономить время и деньги, компания, осуществляющая строительные работы, часто нанимает небольшие транспортные компании, в большинстве случаев не имеющие государственной лицензии на сбор и транспортирование отходов, а иногда частных лиц – владельцев грузовых автомобилей, которые вывозят образовавшийся загрязненный грунт на несанкционированные свалки на минимальное расстояние («плечо») от места их образования.
В результате возникают сотни свалок, размещенных на территории города и за его пределами. Администрации районов города ежегодно тратят сотни миллионов рублей на ликвидацию несанкционированных свалок. Рынок транспортирования отходов строительства и грунтов находится в тени, Петербург недополучает миллионы налоговых платежей.
Ситуацию можно изменить. Предлагаю разработать региональное законодательство, регулирующее контроль за оборотом строительных отходов. Необходимо не только определять потоки (и их объемы), направляемые на переработку для их дальнейшего использования, но и осуществлять соответствующий контроль за классом опасности образующихся строительных отходов.
Было бы очень полезным проанализировать опыт столицы и создать подобные системы учета и контроля за строительными отходами.
Отмечу, что с учетом последних изменений в природоохранное законодательство РФ установлен приоритет переработки отходов над их захоронением. При внедрении жесткой системы учета и контроля за перемещением строительных отходов их переработка становится выгодной. При этом, если рассмотреть технологию переработки строительного мусора в промышленных масштабах, то это весьма дорогостоящий процесс. Не всегда удается соблюсти всю технологию из-за сжатых сроков выполнения работ.
Кроме того, утилизация строительного мусора имеет свою специфику: из-за веса и крупных габаритов возникают сложности при транспортировании на длинные расстояния для утилизации на полигонах.
Вероятный выход из сложившейся ситуации – организация специализированных производственных площадок на городских промышленных территориях, отвечающих всем требованиям санитарного и экологического законодательства, для возможности накопления отходов, их дальнейшей переработки и использования для нужд городского хозяйства.
Александр Брега, генеральный директор корпорации «Мегалит»:
– Представители нового состава Правительства РФ во главе с премьер-министром Михаилом Мишустиным немало говорят о необходимости поддержки жилищного строительства для достижения целей, поставленных нацпроектом в этой сфере. Такая забота, безусловно, приятна. Какой же может быть эта помощь?
Строительная отрасль не требует значительных дотаций из бюджета, но для ее стимуляции нужно то, что пока обеспечить удавалось с переменным успехом – стабильность. По сути, возведение жилья является производством длительного цикла. Для инвесторов результат подобных вложений всегда считался сложно прогнозируемым – а в условиях меняющегося законодательства и вовсе рискованным.
Именно поэтому намечаемые изменения должны анонсироваться заранее и предполагать достаточный для перестроения бизнес-процессов переходный период.
Обеспечить необходимые объемы нового жилья (а это с 2024 года – более 120 млн кв. м ежегодно) невозможно только усилиями крупных компаний. Но работать с процентной ставкой по кредитам 6-7% годовых (а это суммарная нагрузка около 20% за весь строительный цикл) по проектному финансированию в отсутствие прямого доступа к деньгам дольщиков могут только они.
У малых и средних застройщиков, базирующихся в регионах, где фактическая маржинальность реализации проектов могла быть и на уровне 5-6%, подобного запаса прочности нет. С такими показателями их проекты не смогут пройти банковский ценз на устойчивость, а значит – не получат проектного финансирования.
На мой взгляд, для поддержки жилищного строительства в регионах необходима компенсация банковской ставки по проектному финансированию, а также поэтапное раскрытие эскроу-счетов после завершения и приемки каждого этапа.
Другим немаловажным фактором стимуляции может стать пересмотр принципов обеспечения жителей необходимой инфраструктурой – инженерной, дорожной и социальной. Сегодня она появляется вместе с новыми домами, но правильнее было бы возводить ее там, где потребность в ней наиболее велика. Этот процесс должны регулировать местные власти. Застройщики в этом случае будут платить специальный «социальный сбор». Сумма отчислений будет варьироваться в зависимости от количества возводимого жилья, его качества, локации и т. д.
Введение в оборот государственных земель также может стимулировать рынок нового жилья. Ведь сегодня на торги попадают единичные лоты, зачастую малоинтересные для застройщиков. Однако если провести предпродажную подготовку, насытить участки инженерией, то девелоперы еще и борются за такие локации.