Ирина Бабина, «Росбанк Дом»: о повышении уровня ключевой ставки ЦБ РФ и ее влиянии на рынок ипотеки
11 июня 2021 года Совет директоров Банка России принял решение о повышении ключевой ставки до уровня 5,5% годовых. Ипотечные ставки прямым образом зависят от показателя ключевой ставки. К примеру, когда в январе 2018 года ключевая ставка находилась на уровне 7,75% средняя ставка по ипотеке была на уровне 9,85%. В сентябре 2019 года Центробанк снизил ключевую ставку до 7,00%, что отразилось на снижении средней ставки по ипотеке до 9,41%. В течение 2020 года Банк России стремительно снижал ключевую ставку: 27 июля 2020 года ключевая ставка достигла 4,25%, ипотечная была снижена до 7,26-7,32%, что стало рекордом за всю историю российского рынка ипотеки. Повышение ставки с 26 апреля 2021 года до 5,00% отразилось на рынке ипотеки повышательной динамикой средней ставки до 7,30% в мае 2021 года.
Одна из главных причин повышения ключевой ставки в пятницу – высокая инфляция. В мае 2021 года темп годовой инфляции ускорился до 6,1%, в то время как целевой показатель ЦБ был заложен в 4% годовых. На фоне ускорения инфляции следующее повышение ключевой ставки может состояться уже в июле. Повышательная динамика ключевой ставки неизбежно приведет к росту ипотечных ставок до конца текущего года.
Безусловно, повышение ключевой ставки в значительной степени отразится на росте ставок - прежде всего на вторичном рынке недвижимости, можно спрогнозировать рост ипотечных ставок в данном сегменте до 9%-9,5% к концу 2021 года. На средний уровень ипотечных ставок на первичном рынке недвижимости по-прежнему будет влиять госпрограмма «Льготная новостройка», которая была продлена еще на год с повышением средней ставки до 7% и снижением суммы кредита до 3 млн руб. Также застройщики совместно с банками активно разрабатывают и выводят на рынок программы субсидирования ипотечных ставок по возводимым ими объектам, что также должно оказать сдерживающее воздействие на среднюю ипотечную ставку на новостройки.
Сергей Колесников, совладелец промышленной Корпорации ТЕХНОНИКОЛЬ: «Эта необходимая и действенная мера поддержки производителей-экспортеров. Однако подход к распределению между отраслями промышленности – дискриминационный».
Правительство РФ сообщило о возобновлении программы субсидирования затрат экспортеров, связанных с расходами на сертификацию и омологацию продукции на внешних рынках. Эта дотация – необходимая и действенная мера поддержки производителей-экспортеров. Девальвация рубля предоставляет экспортерам дополнительные возможности для наращивания экспорта. Но это кратковременное преимущество на внешних рынках. Кроме того, она приводит к значительному росту существенной статьи расходов экспортеров: затрат на сертификацию материалов на внешних рынках.
В свое время эта программа помогла нам нарастить сертификацию продукции в новых странах. Возможно, без нее мы бы даже не планировали выходить на эти рынки. Однако подход к распределению между отраслями промышленности – дискриминационный. Он приводит к ограничению возможности получения данной меры поддержки для большинства предприятий из промышленности строительных материалов, фармацевтики, легкой промышленности и других отраслей, которые попали в раздел «Прочих отраслей» – на их долю приходится всего 7% от общего объема выделенных субсидий, в то время как на машиностроение и обрабатывающие производства выделено по 48 и 45% соответственно. Это приведет к тому, что всего несколько экспортеров из раздела «Прочие отрасли» смогут получить меры поддержки, т.к. на остальных просто не хватит средств.
Предприятия, которые отнесены постановлениями о мерах поддержки экспортной деятельности к прочим отраслям, также, как и машиностроение, металлургия или химическая промышленность, вносят огромный вклад в наращивание объемов экспорта и в имидж российской промышленности по всему миру. По нашим данным, суммарно объем экспорта прочих отраслей промышленности за прошлый год, превысил 8 млрд USD. Строительные материалы занимают хорошую долю в экспорте российской промышленной продукции – более миллиарда USD с положительной динамикой. С использованием отечественных строительных материалов построены тысячи значимых объектов по всему миру. И мы, конечно, хотели бы, чтобы доля поддержки прочих отраслей промышленности была увеличена не менее, чем до 15%.
Сергей Семенцов, заведующий кафедрой архитектурного и градостроительного наследия СПбГАСУ, доктор архитектуры, профессор:
Уже более 10 лет в Санкт-Петербурге последовательно рассматриваются, в жарких дискуссиях согласовываются и утверждаются на уровне регионального закона изменения в Закон Санкт-Петербурга «О границах объединенных охранных зон объектов культурного наследия, расположенных на территории Санкт-Петербурга, режимах использования земель и требованиях к градостроительным регламентам в границах указанных зон». И всегда видно противоборство подходов, сформулированных в очередном Генеральном плане с его градостроительными регламентами и в Охранном зонировании, которое проявляет охранные режимы. Ситуацию еще более обостряет юридически оформленное с 1990 г. включение исторического центра Санкт-Петербурга и его пригородов в единый крупнейший в мире Объект Всемирного наследия (№ 540 в списке ЮНЕСКО).
Принятая 8 июля 2020 г. Заксобранием Санкт-Петербурга в первом чтении новая редакция Закона об охранном зонировании является еще одной попыткой достичь компромисса в баталиях между подходами Генерального плана и Системы охраны. попыткой малой, содержательно малозаметной, уточняющей некоторые очевидные моменты.
Так, для памятников (точнее - объектов культурного наследия), размещенных в Невском, Выборгском, Курортном районах определены и должны быть утверждены конкретные зоны охраны и зоны регулирования застройки (вместо абстрактных защитных зон). Идеальным было бы определение для всех памятников конкретного охранного зонирования и систем предметов охраны.
Для исторической застройки самого центра города вводится понятие «смежный уличный фронт» - также требующий охраны (сохранения). И это понятно, ведь памятник (объект культурного наследия) «работает» не только в границах своего уличного фронта (в рамках своих красных линий), но и на уличный фронт, размещенный напротив. Это явно хороший признак того, что возможно, в будущем мы вернемся к пониманию, что улица (проспект, магистраль, площадь и т.д.) формируется сразу двумя уличными фронтами, которые скрепляются габаритами «воздуха» и создают ансамбль улицы. Ансамбль невозможен без объединения всех фронтов застройки через скрепляющее их единое пространство и «воздух» этого пространства. К сожалению, этого понимания сейчас нет, оно исчезло из юридических формулировок.
Для жилых зданий сформулировали также предложения сохранять и интерьеры общественных пространств в таких зданиях - тамбуры, пространства и конструкции лестничных клеток и т.д. с печами и каминами, витражами, сводами, часто - с живописью и т.д. Массовое наличие таких высокохудожественно решенных общественных зон в исторической жилой застройке - отличительная черта Санкт-Петербурга не только в рамках России, но всего мира. По данным натурных обследований таких жилых зданий только в историческом центре Санкт-Петербурга более 3000. И они заслужили сохранительного подхода в рамках законодательства. К таким элементам исторической жилой среды также необходимо относиться очень бережно.
Отдельная тема - этажность и силуэт застройки в исторической среде. Традиционно издавна известна формула рядовой застройки: не выше верхнего уровня карниза Зимнего дворца. И даже если с конца XIX в. предпринимались попытки превзойти этот уровень, то законодательно эти превышения были сформулированы так: с возможностью сооружения мансарды французского типа в 1 этаж. И не более. Но такого четкого и однозначного подхода нет в современном санкт-петербургском законодательстве. Возникли и противоборствуют многие варианты создания многих высотных ограничений, с разными уровнями и т.д. И все это в угоду напора строителей (чем больше объемы объектов, тем лучше) и архитекторов (заинтересованных не столько в сохранении исторического Санкт-Петербурга, сколько в «самовыражении»).
Еще один аспект новой редакции закона выражается в возможности создать на новых объектах небольшие башенки, малые вертикальные акценты (не более 1/3 вертикали самого объекта). И даже такие варианты «припудривания» силуэтной линии вызывают жаркие дискуссии и, часто даже агрессию, преимущественно у людей, мало знакомых с градостроительной историей Санкт-Петербурга. Здесь следует отметить, что наше современное понимание единой горизонтали исторического центра («под единый карниз») было сформулировано и осознанно реализовано архитекторами 1920-х - начала 1950-х гг. До 1917 г. Санкт-Петербург имел значительные вариации в этажности (1-6 этажей, но не выше карниза Зимнего дворца) и множество (сотни) малых вертикальных акцентов. Поэтому его горизонтальная линия была в значительной степени достаточно усложненной. С конца 1920-х гг. выравнивание горизонтальной линии массовой исторической застройки шло двумя путями: методами надстроек существующих зданий до 5-6 этажей (это видно даже на фасадах сотен исторических зданий), а также методами сносов малых вертикальных акцентов. Такими образом, возможность устроить небольшие шпили, башенки и т.д. на современных зданиях, или воссоздать оные на исторических зданиях - такой вариант вполне укладывается в исторический курс развития исторической застройки Санкт-Петербурга.
К сожалению, все нововведения в обсуждаемую новую редакцию Закона об охранном зонировании являются лишь небольшими уточняющими моментами, кардинально не меняющими ситуацию.
Но, можно было бы предложить более четкий и более, как мне кажется, действенный подход к охранному законодательству. Историческая застройка Санкт-Петербурга в разных своих зонах формировалась по разным градостроительным, архитектурным и строительным законам (указам). Эти законы (и такое зонирование исторических территорий по типам формирования среды) известны. Вполне легко историческое законодательство для каждой зоны адаптировать в современные формулировки охранных режимов и градостроительных регламентов. Тогда бы они органично вписывались в логику исторического формирования среды и создавали бы предпосылки для любых видов современной градостроительно-архитектурной деятельности в каждой такой зоне. Параллельно, можно было бы предложить и вариант, чтобы в зонах действия охранного зонирования градостроительные регламенты были бы подчинены им, а не преднамеренно вступали бы с ними в противоречие.