Безопасность под вопросом
Вопросы безопасности жилья сегодня не входят в топ-5 запросов покупателей. Однако задуматься над ними необходимо, считают эксперты. Что именно входит в набор-минимум по обеспечению жилья атрибутами безопасности, обсудили участники заседания круглого стола «Мой дом – моя крепость», организованного газетой «Строительный Еженедельник» при поддержке «Контактного центра строителей».
Валерий Грибанов, главный редактор газеты «Строительный Еженедельник», модератор
Елена Шишулина, директор по маркетингу ЗАО «УК «СТАРТ Девелопмент»
Александр Власенко, руководитель отдела продаж жилой недвижимости АН «АРИН»
Анна Калинина, руководитель отдела элитной жилой недвижимости компании ASTERA St.Petersburg
Аркадий Глумов, руководитель проектно-технического отдела датского производителя автоклавного газобетона ООО «Н+Н»
Надежда Калашникова, директор по развитию компании «Л1»
Мария Уткина, андеррайтер управления андеррайтинга имущества и ответственности ОАО «Либерти Страхование»
Евгений Ширстов, юрист «Дювернуа Лигал»
Оксана Дмитриева, ведущий специалист по страхованию имущества Северо-Западного дивизиона «Группа Ренессанс страхование»
Юрий Федоров, директор ассоциации «Бетон Северо-Запад»
Арсений Васильев, генеральный директор ГК «УНИСТО Петросталь»
Антон Бугаков, руководитель коммерческой службы АН «Секьюрити»
Александр Власов, генеральный директор ООО «РусФайберсон»
Екатерина Немченко, директор департамента жилой недвижимости компании Knight Frank St.Petersburg
Татьяна Беляева, начальник управления розничных продаж «Санкт-Петербургский филиал ОАО «СОГАЗ»
Валерий Грибанов:
– Что в современном понимании является безопасным жильем? Зависит ли уровень безопасности от класса жилья?
Елена Шишулина:
– Безопасным является жилье, в котором безопасно существуют человек, его семья, животные и вещи. Если говорить о сегменте загородного жилья, то здесь дом, как правило, и является крепостью. Страхи людей, приобретающих такую недвижимость, связаны с пожаром и с проникновением в дом злоумышленников. Поэтому за городом активно используются роллетные системы, злые собаки. И вообще такие покупатели гораздо чаще обращаются к страхованию жилья. Как правило, страховой полис приобретается сразу после получения свидетельства о собственности, еще до начала ремонтных работ в доме, несмотря на то, что сумма страхового взноса выше, чем при покупке квартиры в городе. Люди, приобретающие загородное жилье, уделяют большое внимание тому, как организована безопасность в коттеджном поселке: есть ли забор, охрана, видеонаблюдение. Отсутствие этих элементов может стать причиной отказа от покупки. Если говорить о квартирах, то в сегменте эконом-класса люди меньше внимания уделяют вопросам обеспечения безопасности жилья. Например, в городе-спутнике «Южный» мы не планируем огораживать дворы, но намереваемся предусмотреть по желанию жильцов видеонаблюдение.
Валерий Грибанов:
– Какие опасения есть у покупателей городского жилья?
Александр Власенко:
– Покупателей городских квартир беспокоит в первую очередь риск проникновения в дом злоумышленников. Поэтому доступ предпочтительно должен быть обеспечен по магнитным картам, через домофон или службу консьержей. В жилье высокого класса эти и другие меры безопасности есть в каждом доме, а в объектах массового спроса они устанавливаются выборочно.
Валерий Грибанов:
– Возникают ли у покупателей жилья вопросы, связанные с безопасностью конструктива зданий?
Анна Калинина:
– Основная фобия покупателей элитной недвижимости – это газобетон. Есть клиенты, которые, к примеру, узнают, что где-то при строительстве дома использовался газобетон, и сразу отказываются от покупки. Застройщики говорят, что эти опасения ничем не обоснованы, но некоторые покупатели считают, что этот материал несовершенен, разбухает и т. д. В элитном сегменте покупатели предпочитают все натуральное. К примеру, выбор делается в пользу деревянных стеклопакетов, так как считается, что дерево «дышит». Застройщики жилья высокого класса постоянно акцентируют внимание на том, что все используемые ими материалы являются экологически чистыми, натуральными и не пожароопасными.
Валерий Грибанов:
– Часто ли приходится разъяснять потенциальным потребителям, насколько безопасен материал? Есть ли на рынке материалы, которые сомнительны с точки зрения безопасности?
Аркадий Глумов:
– Застройщики используют газобетон при строительстве высотных и малоэтажных домов, и связано это в первую очередь со стоимостью материала и техническими требованиями к нему. Что касается потребителей, то проблема в их неосведомленности. На рынке присутствуют производители похожего материала, но по характеристиками он значительно хуже, так как используются ингредиенты низкого качества. Мы боремся с недоверием потребителей к газобетону, проводим роуд-шоу и демонстрируем характеристики нашего материала. Слухи о газобетоне рождаются и на почве высокой конкуренции. Между тем по российским ГОСТам газобетон относится к классу негорючих материалов. С точки зрения огнестойкости и безопасности этот материал является одним из передовых. Стены из газобетона могут быть брандмауэрами, то есть предотвращать проникновение огня из одного помещения в другое. Также газобетонные стены могут быть несущими.
Валерий Грибанов:
– Около десяти лет назад в СМИ (видимо, по чьему-то заказу) проводилась кампания против монолитного домостроения. Есть ли сейчас повод говорить о безопасности жилья с точки зрения используемых при строительстве материалов?
Надежда Калашникова:
– В этой связи можно вспомнить проблему с запахом аммиака в некоторых новостройках. А вообще все материалы, которые имеют пожарно-гигиенический сертификат, по определению являются безопасными. Другое дело, что на этапе проектирования каждый застройщик и проектировщик должен соблюдать все эти нормы, нагрузки на конструкции должны быть строго рассчитаны. Еще есть проблема паропроницаемости и теплопроводимости материалов. Сейчас активно используются вентилируемые фасады, тем не менее, существует проблема, когда точка росы находится в квартирах жильцов. Также проблемы появляются, когда строительство ведется на территории бывшего промышленного предприятия. Существует пять степеней заражения почвы, и в зависимости от этого принимаются меры по ликвидации зараженного слоя. Не все застройщики очень пунктуально относятся к вопросу дезактивации почвы, а ведь это весьма важно. Еще одной проблемой может являться электромагнитное излучение. Дома нередко строятся в непосредственной близости от подстанций и около линий электропередач. Многое зависит от добросовестности застройщиков и поставщиков строительных материалов. Нормы существуют, и они одинаковы для всех сегментов жилья.
Валерий Грибанов:
– Если строительство ведется рядом с ЛЭП, то наверняка там тоже соблюдены необходимые нормы. Насколько я знаю, должно быть выдержано определенное расстояние от дома до ЛЭП.
Надежда Калашникова:
– Я, как и мы все, наверное, не раз замечала в некоторых местах несоблюдение требований по расстоянию от жилых домов до линий электропередач. Более того мне кажется, что городское правительство некоторым образом заинтересовано в том, чтобы избавляться от таких участков, как свалки и т. д. И как раз за счет застройщика они решают данную проблему – и еще получают деньги за эти участки.
Валерий Грибанов:
– Не появились ли у страховых компаний новые продукты в связи, например, с аммиачной проблемой?
Мария Уткина:
– Таких продуктов не появилось. Страховые компании – это не благотворительные организации, и они не готовы нести убытки и возмещать средства по таким рискам. А поскольку проблемных с точки зрения аммиака объектов в городе не так уж и мало, убытки будут. К тому же, когда объект принимается на страхование, сложно определить, что будут такие последствия. А страховой компании необходимо понимать, как в случае наступления страхового события она будет выплачивать пострадавшему средства.
Вообще у нас в стране страхование не настолько окультурено, как например в США и Европе. Наши люди в большинстве своем еще не готовы брать на себя обязательства по страхованию своего имущества.
Евгений Ширстов:
– С точки зрения юриста довольно сложно просчитать, как такой риск, как аммиачный запах, можно компенсировать, так как это оценочная категория. Когда человек вселяется в квартиру и ощущает запах аммиака, то каждый оценивает свои убытки по-разному.
Юрий Федоров:
– Аммиачная проблема остро существует уже четвертый год. Установить виновника сейчас очень сложно. Вообще, по технологии никакого свободного аммиака в бетоне быть не может. Предварительные исследования показывали, что это грубое нарушение технологии. Сейчас проблема практически снята, и то, что появляется, это уже остатки.
Валерий Грибанов:
– Насколько остро стоит проблема с проникновением злоумышленников в жилье и как ее можно предупредить? Какова доля жилья, оборудованного системами безопасности?
Антон Бугаков:
– На сегодняшний день доля жилья, оборудованного системами защиты от проникновения, составляет менее 3% от общего числа. Люди считают, что охрана – это дорого и неэффективно, и лучше просто застраховать жилье. Однако это не так. Нужен комплексный подход. Охрана предотвращает проникновение, имущественные потери, а страховая компания – возмещает понесенные убытки. К тому же, если в квартире установлены системы безопасности, страховка обойдется дешевле. Застройщики жилья высокого класса, как правило, продумывают системы безопасности дома, а в жилье массового спроса данный вопрос зачастую приходится решать самим покупателям. Вообще, если в доме установлена система видеонаблюдения, есть консьерж и контроль доступа, то никакие воры туда не полезут. Это бессмысленно, так как большинство домов таких системами не оборудованы и доступ туда менее затруднен. Частному лицу поставить квартиру под охрану стоит порядка 10 тыс. рублей. Если добавить пожарную безопасность, то стоимость вырастет еще на 1,5 тыс. рублей. Для компании, которая озаботилась системами безопасности жилья на этапе застройки, это обойдется на 50% дешевле.
Екатерина Немченко:
– Есть люди, которые очень придирчиво относятся к материалам, использованным при строительстве дома. Но большинство покупателей эти вопросы не поднимают. Современное домостроение растет вверх, появились 25-этажные дома. Соответственно, были внесены изменения в СНИПы по пожарной безопасности, появились строгие требования для обеспечения доступности объекта для маломобильных групп и т. д. Можно сказать, что современные дома более безопасны с точки зрения проживания, чем те, которые строились в советские времена. Для каждого сегмента жилья есть свой набор атрибутов, обеспечивающих безопасность. Для элитного жилья – это закрытая территория, видеокамеры с записью, кодовые замки, служба консьержей или диспетчеризация на несколько подъездов. В жилье массового сегмента установка тех или иных систем остается на усмотрение застройщика. Чтобы повысить потребительские качества объекта, компании устанавливают кодовые замки, видеонаблюдение, металлические двери и т. д. Мы сравнили стоимость квартир в новостройках массового сегмента, где нет никаких систем безопасности и где установлены такие системы, и оказалось, что разница в цене составляет всего 3%. Интересно, что покупатели жилья бизнес-класса, где есть служба консьержей и прочие системы безопасности, не хотят потом платить за эти услуги. Менталитет людей таков, что они хотят жить в безопасности, но не хотят за это платить. В итоге даже оборудованные необходимыми системами безопасности дома превращаются в то, что мы привыкли видеть в жилье старой застройки.
Валерий Грибанов:
– Влияет ли наличие охранных систем на стоимость страхового полиса?
Оксана Дмитриева:
– Огороженная территория и наличие охранных систем удешевляет стоимость полиса на 10%.
Валерий Грибанов:
– Какое внимание вопросам обеспечения безопасности уделяется в жилье массового спроса?
Арсений Васильев:
– Если говорить о безопасности самого строения, то современные здания безопасны. Для обеспечения пожарной безопасности вводятся новые требования, и сейчас любой новый дом оборудован автоматической противопожарной защитой. Однако разработка современных норм и требований сейчас находится на более низком уровне, чем в советские времена, и они вступают между собой в противоречия. Например, когда в доме срабатывает датчик, должно происходить и дымоудаление, то есть воздух, который находится на лестничной площадке, должен удаляться. Для этого включаются мощные вентиляторы, которые высасывают весь воздух, находящийся внутри. Существуют определенные требования к выходам, чтобы люди могли в случае опасной ситуации покинуть здание и выбежать на улицу. Есть требования к так называемым противопожарным дверям, которые закрываются. В итоге в связи с недостаточной проработкой норм может произойти трагедия. Когда происходит дымоудаление, двери не открываются, так как вентиляторы действуют как насосы, и из-за разницы в давлении дверь просто невозможно открыть наружу. Если в это время человек окажется в местах общего пользования, то он попадет в ловушку. Таким образом, увеличение количества норм не всегда идет на пользу.
Надежда Калашникова:
– В пожарной безопасности существует норматив: расстояние от пожарной машины до подоконника последнего этажа здания должно быть не более 75 метров. Все, что выше, – это спецусловия, которые утверждаются Министерством строительства. Сейчас появляются объекты разной высотности, построенные из разных материалов. Это несмотря на то, что СНИПы и ГОСТы действуют с 70-х годов двадцатого века. Тем не менее, инновации появляются и в строительной отрасли. В объектах, которые выше 75 метров, кроме клапанов дымоудаления в шахтах лифта есть и пожарные сухотрубы, которые идут по всей консоли многоэтажек. В нашем объекте «Лондон-парк» 25 этажей, и по спецусловиям там разработана система спуска людей с последних этажей в случае пожара. Специальные лестницы крепятся к парапетам, которые сделаны не из кирпича, а из железобетона.
Валерий Грибанов:
– Есть ли разница в тарифах на страхование жилья, которое находится в высотных домах, и в стандартных домах высотой менее 75 метров?
Оксана Дмитриева:
– Разницы в тарифах нет. Наша статистика убыточности говорит о том, что основными убытками являются не пожары, а заливы.
Валерий Грибанов:
– Насколько надежны сегодня системы пожаротушения в высотных домах? Требуют ли они какого-то дополнительного оборудования?
Александр Власов:
– Есть пожаробезопасность самой квартиры, а есть пожаробезопасность объекта. Это две разные вещи. При строительстве всегда экономят прежде всего на системах пожаробезопасности. Как правило, устанавливается самая дешевая система, которая срабатывает, когда пожар уже начался. И никакими нормами, правилами, требованиями, СНИПами эту проблему не решить. Согласно СНИПам, и сейчас используются дымовые извещатели, ведь в то время, когда эти СНИПы создавались, других просто не было. Но со временем появились совершенно новые системы. К примеру, наши системы широко используются в Европе в труднодоступных местах, что особенно важно для высотных зданий. Пожар, как правило, распространяется по вентиляционным каналам и лифтовым шахтам, но в этих местах в нашей стране обычно нет систем обнаружения пожара. Вообще системы профилактики и раннего обнаружения пожара на строительных объектах, как правило, не используются. Также не развита у нас и система автоматического пожаротушения в высотных зданиях. Кроме того, мы столкнулись с ситуацией, когда люди при ремонте квартиры в своих домах просто снимают извещатели пожара – потому что они мешают и потому что выглядят «некрасиво».
Арсений Васильев:
– Бесконтактные датчики работают на батарейках. Когда их заряд подходит к концу, датчик начинает пищать, и люди просто вытаскивают из него батарейку и забывают о нем навсегда. А вообще противопожарные системы, в том числе и автоматические, существуют, но вопрос в том, применены ли они в конкретных высотных домах. А это уже дело проектировщиков и застройщиков.
В целом, к сожалению, вопросов к строителям по поводу обеспечения противопожарной безопасности со стороны покупателей сейчас практически нет.
Екатерина Немченко:
– Складывается такая ситуация, что спасение утопающих – это дело рук самих утопающих. Так, среди моих клиентов, которые любят верхние этажи, есть те, кто укомплектовывает свои квартиры мини-парашютами.
Валерий Грибанов:
– Что, как правило, люди страхуют: имущество, которое есть в квартире, или саму «коробку»?
Татьяна Беляева:
– Если говорить о страховании жилья, то клиенты, как правило, стараются минимизировать свои затраты и страхуют только имущество и отделку квартиры. А при поражении огнем страдает и конструктив, то есть стены.
Валерий Грибанов:
– Часто девелоперы при продаже объектов делают акцент на том, что двор огорожен. Насколько это вообще правомерно?
Евгений Ширстов:
– Есть два варианта: первый – когда огораживается участок, который был сформирован под этот дом, и второй – когда огораживается проезд во внутренний двор, который никакого отношения к участку не имеет, особенно если он был сформирован по обрезу фундамента. Второй вариант, в случае, если не оформлено землепользование, находится вне закона. И люди, которые жалуются на такие действия, как правило, выигрывают такие споры. Город в таком случае пытается либо обязать заключить договор на право пользования этим участком, либо по решению прокуратуры эти шлагбаумы и заборы демонтируются. Если речь идет об участке, который находится под домом и является общим имуществом, то в случае наличия решения, принятого на общем собрании собственников жилья, установка ограждения законна. В старом фонде споры по поводу доступа во двор и проезда, как правило, возникают между владельцами коммерческих встроек и жителями таких домов. Результат спора зависит от того, как оформлен участок, на котором ограждение располагается.
Валерий Грибанов:
– Подобные спорные ситуации возникают и за городом. К примеру, коттеджный поселок, который находится на берегу озера, ставит забор, заходящий в воду.
Евгений Ширстов:
– Такие нарушения выявляются, как правило, в рамках государственного земельного контроля. У нас за это ответственен Росреестр. Проблема заключается в том, что в рамках этого дела необходимо доказать, что ответчик – это именно то лицо, имущество которого подлежит сносу. Если имущество ничейное, то такой забор или ограждение можно просто снести. Такие дела часто выигрываются, однако нередки случаи, когда после сноса забор через какое-то время появляется вновь.
Депутаты Законодательного Собрания Петербурга приняли в окончательной редакции законопроект о региональных нормативах градостроительного проектирования (РНГП). Эксперты, говорят, что новые нормы неизбежно вызовут рост цен на строящуюся недвижимость. Сомнений, что закон будет подписан губернатором нет, а сами нормы начнут применять в января будущего года.
Согласно документу, на тысячу жителей города должно приходиться 55 мест в детских дошкольных учреждениях и 120 в средних школах. При этом в действующих Правилах землепользования и застройки соответствующие показатели составляют 35 и 115. В законе также прописывается, что количество машиномест на паковках в границах одного квартала должно составлять 70% от расчетного парка автомобилей жителей. Причем на внутриквартальных территориях общего пользования смогут парковаться не более 15% машин. В законопроекте установлен норматив жилищной обеспеченности в размере 28 кв. м на человека на период до 2025 года. Он является ключевым для расчета при проектировании необходимого количества объектов обслуживания населения. Принятый депутатами показатель оказался более жестким, чем предлагалось в варианте законопроекта, который был изначально подготовлен правительством города. Смольный предлагал с 2015 по 2020 год применять показатель жилищной обеспеченности в 30 кв. м на человека, после 2020-го – 35 кв. м.
По мнению вице-губернатора Петербурга Марата Оганесяна это абсолютно работающий документ. «Он вступит в полную силу с января 2015 года. В нем учтены позиции всех комитетов правительства Петербурга. В нем учтены показатели по количеству мест в детских садах и школах на 1 тыс. человек», рассказал он. Как говорят эксперты в итоговой версии основные изменения коснулись социальной инфраструктуры для детей, больше всего увеличены нормы для детских садов. «Остальные показатели, в частности, нормы по озеленению, нормы по обеспечению парковочными местами, даже несколько снизились. Тем не менее, с принятием этих нормативов и законодательным закреплением за застройщиком затрат на строительство социальной инфраструктуры, по нашим оценкам, цена квадратного метра в жилых комплексах сегмента масс-маркет может вырасти на 5-10%», считает Андрей Косарев, генеральный директор Colliers International в Санкт-Петербурге. «Безусловно правильно, что эти нормы появились. Но надо понимать, что все эти расходы, так или иначе лягут на застройщиков, а затем и на покупателей жилья», говорит Сергей Терентьев, руководитель департамента недвижимости компании «ЦДС».
Поэтому застройщики считают, что данные нормативы нуждаются в доработке. «Они не дифференцированы по типам застройки, как, например, в Европе (малоэтажная, квартальная, микрорайонная и тд). Отсюда вытекают их основные недочёты. Они не учитывают транспортную обеспеченность (наличие или отсутствие станций метро поблизости), будущая нехватка мест в школах и дду в густонаселенных районах и их избыток в малонаселенных районах, заниженные нормы потребления коммунальных услуг, завышенные нормативы жилищной обеспеченности от 28 кв.м. на человека при низкой платежеспособности населения, что делает жильё менее доступным. Данные нормы приведут к определенному удорожанию проектов, которое будет не всегда обосновано с позиции логики», говорит Лев Гниденко, генеральный директор ЗАО «Ойкумена». С ним согласен Николай Пашков, генеральный директор Knight Frank St Petersburg. «Не может быть одинаковых нормативов для застройки на Крестовском острове, где априори на одного человека приходится в среднем заметно больше 30 кв.м, и к проектам, которые сейчас развивают в «заКАДье», где на одного человека приходится в лучшем случае 15-20 кв.м. На мой взгляд, такой подход носит формальный характер и очень оторван от действительности. На бумаге улучшения есть, но насколько это улучшит реальную ситуацию в конкретных кварталах для меня это очень большой вопрос. Поскольку данные нормативы не привязаны ни к классу жилья, ни к квартирографии, ни к тому реальному, подчерку – реальному количеству людей, которые будут проживать в этих кварталах», уверен он.
По словам экспертов новые нормативы неизбежно уменьшат выход продаваемой площади с участков. «С одной стороны, это может сыграть на понижение стоимости земли, с другой стороны – на повышение стоимости недвижимости; здесь всё будет зависеть от конъюнктуры рынка. Если спрос будет расти, то это сыграет на повышение цены, а если спрос насытится, то такая ситуация будет естественным образом «давить» вниз на цену земли, поскольку при прочих равных с одного и того же участка будет меньший выход продаваемой площади», полагает Николай Пашков.
Какие строительные технологии пользуются спросом на загородном рынке, в чем их плюсы и минусы, обсудили участники заседания круглого стола «Технологии малоэтажного домостроения: выбор покупателей», организованного газетой «Строительный Еженедельник» при поддержке Контактного центра строителей.
Валерий Грибанов, главный редактор газеты «Строительный Еженедельник», модератор
Елена Шишулина, начальник отдела маркетинга «СТАРТ Девелопмент»
Дмитрий Сперанский, руководитель, аналитик Ассоциации риэлторов Санкт-Петербурга и Ленинградской области, Бюро аналитики по рынку недвижимости
Сергей Щерба, директор департамента управления проектами компании «Олимп 2000»
Дмитрий Майоров, генеральный директор ООО «Русь: Новые территории»
Таисия Селедкова, руководитель направления маркетинга и бизнес-развития ООО «Н+Н»
Екатерина Фурман, генеральный директор ООО «Большепролет»
Олег Громков, старший аналитик ООО «Северо-Запад Инвест»
Дмитрий Борисенко, руководитель отдела маркетинга и рекламы ЗАО «Группа Прайм»
Артур Кукуяшный, генеральный директор ООО «Леверидж»
Валерий Грибанов:
– Какие технологии малоэтажного домостроения сегодня наиболее востребованы на рынке?
Елена Шишулина:
– У строителей востребовано то, что пользуется спросом у покупателей. Покупатели сегодня консервативны в отношении выбора стройматериалов. Если бы все могли себе это позволить, то покупали бы загородные дома из кирпича. Следующий по популярности материал – это газобетон. Если речь идет о дачном варианте дома, то покупатели готовы рассматривать бревно и брус.
Валерий Грибанов:
– Как распределяются доли рынка между применяемыми технологиями малоэтажного домостроения? Как они изменились за последние несколько лет?
Дмитрий Сперанский:
– Необходимо понимать, что на загородном рынке есть большая разница между тем, что строится, и тем, что продается. Есть общее движение к постепенному сокращению доли панельно-каркасной технологии и увеличению доли вспененных бетонов. Деревянных домов на рынке строится и продается традиционно немного. Если вернуться к панельно-каркасной технологии, то, к примеру, дома в проекте «Новая Ижора» раньше строились по этой технологии, а сейчас строятся из газобетона.
Сергей Щерба:
– Можно говорить о том, что каркасные технологии не прижились на рынке. Был период всплеска интереса к этой технологии на волне поступления информации о ней из-за океана. Как известно, строительство таких домов распространено в США, Канаде, так как там люди часто переезжают из города в город и ориентируются на скорость строительства дома, а не на его монументальность. У нас же такая практика распространена меньше. Несмотря на то что каркасный дом возводить быстрее, люди предпочитают газобетон, из которого строить чуть дольше.
Елена Шишулина:
– По нашим подсчетам, среди коттеджных поселков рядом с городом панельно-каркасная технология занимает 32-33%, доля газобетона – 50-60%, а остальное приходится на клееный брус и технологию несъемной опалубки. Всплеск интереса к панельно-каркасной технологии был 2-3 года назад. Эта технология удобнее на потоке, потому что это заводское производство, быстрая сборка, меньшая зависимость от погодных условий и т. д. В то время загородные девелоперы даже подумывали о покупке таких заводов. Но в силу того, что покупатель остался верен газобетону, доля каркаса постепенно сократилась.
Дмитрий Майоров:
– Панельно-каркасное домостроение имеет как минимум одно огромное преимущество перед прочими технологиями – это скорость сборки домостроений.
От фундамента до момента накрытия кровельными панелями проходит один день. На второй день укладывается черепица, и можно приступать к внутренним отделочным работам, которые, как правило, длятся месяц. Таким образом, от момента подписания договора с клиентом до передачи ему дома проходит примерно два месяца. Для нас в свое время эта технология являлась единственно возможным решением при темпах продаж 10-15 объектов в месяц. Ни одна другая технология не позволяет строить таких объемов с такой высокой скоростью. Популярность этой технологии росла вплоть до кризиса. В тот момент доля панельно-каркасной технологии в продажах достигала 40%. Сейчас на рынке нет высоких темпов продаж, поэтому скоростное преимущество панельно-каркасной технологии не востребовано.
Валерий Грибанов:
– Можно ли говорить о том, что если ситуация на загородном рынке изменится и темпы продаж начнут расти, то доля панельно-каркасной технологии вырастет?
Дмитрий Майоров:
– На сегодняшний день панельно-каркасное производство на ряде крупных заводов остановлено или законсервировано. А более мелкие производители между тем перегружены заказами на полгода вперед. Это означает, что степень востребованности промежуточная: большие линии не загружены, а мелкие производства находятся в выигрышной ситуации.
Валерий Грибанов:
– Что происходит со спросом на газобетон?
Таисия Селедкова:
– Газобетон за последние три года прочно вошел на рынок загородного домостроения. Спрос на газобетон в 2012 году даже превышал предложение. Согласно данным нашей статистики, рост рынка газобетона за последние 5 лет составил 30%. В 2013 году мы тоже ожидали всплеска активности, но этого не произошло в срезе крупных проектов строительных компаний. Но частный сегмент свои позиции сохранил и даже произошел небольшой прирост. Что касается сроков строительства дома из газобетона, то скорость возведения строения площадью 250 кв. м под кровлю составляет порядка трех недель. Таким образом, за строительный сезон можно возвести дом и заняться инженерией и отделкой. Мы считаем, что популярность газобетона в малоэтажном сегменте будет расти.
Валерий Грибанов:
– Основными производителями газобетона являются местные игроки или есть и внешние поставщики?
Таисия Селедкова:
– Поскольку в 2012 году спрос превышал предложение, на рынке появился газобетон из Республики Беларусь и Эстонии. Пять газобетонных заводов, находящихся на территории Ленинградской области, сегодня готовы полностью покрыть потребности нашего рынка. Мощности всех пяти заводов в Ленобласти составляют 1,1 млн куб. м газобетона в год.
Валерий Грибанов:
– Получается, что продукция из Беларуси и Эстонии даже с учетом транспортировки дешевле, чем у местных производителей?
Таисия Селедкова:
– Газобетон – это прочный материал, но все же с ним надо довольно бережно обращаться при транспортировке. Он может и не пережить длительную дорогу. Но, как известно, клиенты всегда найдутся как на товар хорошего, так и более низкого качества. В любом случае местные производители имеют более близкий доступ к целевой аудитории, что позволяет лучше понять ее запросы и предоставить более качественный сервис.
Валерий Грибанов:
– Не заявлялось ли новых производств в связи с тем, что спрос в 2012 году превышал предложение местных игроков?
Таисия Селедкова:
– Нет, новых производств газобетона на местном рынке не планировалось и не появилось как в 2013 году, так и не предвидится в 2014 году. В 2014 году мы планируем провести модернизацию производства, которая позволит нам производить порядка 450 тыс. куб. м газобетона в год и стать абсолютным лидером рынка.
Валерий Грибанов:
– Каков размер инвестиций в открытие завода по производству газобетона?
Таисия Селедкова:
– Инвестиции в создание нашего завода в свое время составили 40 млн EUR.
Валерий Грибанов:
– Что происходит с рынком деревянного домостроения?
Екатерина Фурман:
– Доля деревянного домостроения зависит от региона. Я часто слышу от потребителей, что они хотят именно деревянный дом. В целом она не так мала, как кажется на первый взгляд. Ведь к деревянному домостроению относится в том числе и панельно-каркасная технология. В ее защиту хочу добавить тот факт, что такой дом имеет почти 80% заводскую готовность. Это обстоятельство очень важно для потребителей.
Дмитрий Майоров:
– Есть, однако, и альтернативное суждение о том, что продукт, приходящий с завода, для потребителя является «черным ящиком». Непонятно, есть ли там утеплитель, сколько его, какой он марки. А когда каркас собирается на площадке, видно, с чем ты имеешь дело.
Екатерина Фурманова:
– Панельно-каркасное домостроение пришло к нам из-за рубежа, и там заводское производство – это гарантия качества.
Олег Громков:
– Когда мы говорим о панельно-каркасной технологии как о деревянном домостроении, подразумевается, что такой дом обладает плюсами дома из дерева. Но, к примеру, так называемой регулировки микроклимата в таком доме не будет. Считается, что когда дом собран из бруса или бревен, происходит автоматическая регулировка влажности в помещении. А каркасный дом такими характеристиками не обладает.
Дмитрий Майоров:
– И дерево этими свойствами тоже не обладает.
Екатерина Фурман:
– Вентиляцию нужно делать в любом доме, в том числе и в деревянном.
Дмитрий Майоров:
– Я считаю, любая технология домостроения имеет три потребительские составляющие: стоимость, понятие о долговечности, понятие об экологичности.
Валерий Грибанов:
– На загородном рынке доминируют две технологии: панельно-каркасная и дома из газобетона. Какие минусы, на ваш взгляд, есть у этих технологий?
Дмитрий Борисенко:
– Цена сейчас является определяющим фактором на рынке. Если цена подходящая, то люди не обращают внимания на технологию, по которой построен дом. В этом году мы отказались от двух загородных проектов в Ленинградской области, так как рынок перенасыщен. Строят много, а продается мало. Может быть, эта ситуация изменится в какой-то перспективе.
Сергей Щерба:
– Пока не будет дешевых банковских денег, ничего не изменится.
Екатерина Фурман:
– У нас почему-то принято считать, что панельно-каркасное домостроение самое дешевое. На самом деле это не так: есть как дешевые материалы, так и весьма дорогие и качественные.
Сергей Щерба:
– Вообще, если просчитывать дом с одинаковыми характеристиками, построенный по различным технологиям, то разница в цене будет колебаться в пределах 10%. Покупатель всегда считает необходимые затраты и соотносит их с качеством. Как только газобетон выпадет из цены, конкурирующей с каркасом, производители сразу поменяют технологию, чтобы было подешевле.
Дмитрий Майоров:
– Есть разные сегменты. В одном цена является решающим фактором. В другом она не является элементом первого порядка. В каких ценовых сегментах технология домостроения является важным фактором?
Дмитрий Борисенко:
– Клиентам, приобретающим загородное домовладение за 20-30 млн рублей, важны и локация объекта, и технологии, и инженерная начинка. Но определяющим фактором для них является месторасположение объекта и инфраструктура. А технология домостроения все же отходит на второй план.
Дмитрий Майоров:
– Действительно, в большинстве случаев людям все равно, из чего построен дом. Их интересует конечный результат и потребительские свойства. Показательным примером является проект высокой ценовой категории «Горки СПб», где дома сделаны из газобетона и пользуются большим спросом.
Дмитрий Сперанский:
– Я часто задаю застройщикам, которые строят дома из кирпича, вопрос: «Почему вы строите из кирпича, а не из газобетона?» – и до сих пор ни одного внятного ответа не получил. Зачастую они говорят о том, что это солидно, дорого, что цену надо обосновать. Но ни одного технологического преимущества кирпича перед газобетоном мне никто назвать не может.
Таисия Селедкова:
– Я бы хотела возразить тезису о том, что людям все равно, из какого материала дом. Мы часто общаемся на выставках с конечным потребителем загородного жилья и видим, что уровень просвещенности людей в вопросах преимущества тех или иных стройматериалов существенно вырос за последние несколько лет. Людям не все равно, в каком доме жить, им важно, чтобы строение было долговечным и служило не одному поколению семьи. Также потребителям известно и понятие энергоэффективности. Стоимость строительства – это одна цена, но есть еще и стоимость эксплуатации. Люди хотят понимать, сколько денег потребуется на содержание дома, его обогрев.
Артур Кукуяшный:
– Мы выбрали технологию панельного домостроения, потому что она позволяет быстро и с хорошей экономикой построить необходимые нам объемы квадратных метров жилья. Сегодня не обсуждалась технология панельно-бетонного домостроения. Она тоже достаточно интересна, так как позволяет довольно быстро возводить дома, и они будут, по сути, каменный. Единственным минусом являются весьма жесткие планировки. При использовании же газобетона можно создавать свободные планировки.
Дмитрий Борисенко:
– Очень большое влияние на востребованность тех или иных проектов оказывает маркетинг. Есть прекрасные проекты и из дерева, и из камня, которые не продаются из-за недостаточной рекламы и продвижения. Потребитель может просто не знать, что такой проект существует. Будущее рынка именно за маркетингом и продвижением.
Валерий Грибанов:
– Какие тренды сейчас преобладают в отделке загородных домовладений? Какие отделочные материалы предпочитают использовать застройщики и клиенты?
Елена Шишулина:
– Если в вопросах выбора строительных материалов покупатель зачастую консервативен, то в выборе отделочных материалов он более склонен к экспериментам. Падает интерес клиентов к штукатурке. В наших климатических условиях она действительно не очень хорошо себя ведет. К тому же при использовании штукатурки результат очень зависит от качества исполнения. Поэтому потребители с радостью соглашаются на альтернативные ей варианты отделки.
Валерий Грибанов:
– Какова сегодня на загородном рынке доля организованного строительства и застройки, ведущейся частными лицами? Как это соотношение меняется?
Дмитрий Сперанский:
– Соотношение примерно 20 на 80%. Но точно посчитать их количество очень сложно, так как понятие организованной застройки в структуре предложения размыто. Когда мы говорим об организованной застройке, мы прежде всего имеем в виду продажу участков под индивидуальную застройку. То есть само строительство будет неорганизованным. Организованным в этом процессе является только межевание участка. Участки с подрядом и без него находятся в соотношении «1/9».
Дмитрий Борисенко:
– В Ленинградской области заявлено порядка 400 коттеджных поселков, из них в продаже находится около 250 проектов. Причем все больше количество участков продаются без подряда.
Валерий Грибанов:
– Получается, что в большинстве случаев строительством дома и созданием его облика занимаются частные лица. Где они приобретают строительные материалы для своих домов?
Дмитрий Сперанский:
– Судя по тому, как растет «Петрович», там в основном и покупают. Стены – это 10% стоимости дома, а 90% материалов приходится покупать в розничных сетях.
Елена Шишулина:
– Люди, как правило, сами не строят дома, а нанимают строительные бригады, которые занимаются закупкой материалов. Так что выбор места покупки делает подрядчик.
Артур Кукуяшный:
– У того же «Петровича» есть удобное предложение для строительных бригад. У них своевременная доставка, оплата возможна на объекте.
Таисия Селедкова:
– Мы как производитель не работаем напрямую с частными лицами. У нас организована дистрибуция через дилерскую сеть. Будущее за компаниями, которые предлагают качественный сервис.
Валерий Грибанов:
– Подводя итог заседания нашего круглого стола, можно сделать вывод, что качество всегда стоит дорого, а технологии продолжают развиваться. И даже если в каком-то сегменте произошло затишье, это вовсе не означает, что на нем можно ставить крест. Ведь за 2-3 года ситуация может измениться.