Стихийный полицентризм

Процесс децентрализации в Петербурге набирает обороты. Проблема в том, что формируются новые зоны активности хаотично, вне единой стратегии развития города. Как скоординировать этот процесс, обсудили участники заседания круглого стола «Децентрализация Петербурга: проблемы и перспективы», организованного газетой «Строительный Еженедельник». Валерий Грибанов, главный редактор газеты «Строительный Еженедельник», модератор
Виктор Полищук, начальник Управления градостроительных обоснований развития города Комитета по градостроительству и архитектуре
Антон Финогенов, генеральный директор ООО «ИТП Урбаника»
Дмитрий Санатов, руководитель проектного направления фонда «Центр стратегических разработок Северо-Запад»
Арсений Васильев, генеральный директор ГК «УНИСТО Петросталь»
Леонид Ивановский, д.т.н., д.э.н., профессор, заслуженный деятель науки РФ, руководитель направления управленче­­ского консультирования ООО «БАЛТ-АУДИТ-ЭКСПЕРТ»
Надежда Калашникова, директор по развитию ООО «Л1 Строительная компания № 1»
Александр Веселов, директор по развитию Astera
Сергей Цыцин, главный архитектор, генеральный директор «Архитектурная мастерская Цыцина»
Александр Орт, генеральный директор ООО «Негосудар­ствен­ный надзор и экспертиза»
Василий Вовк, генеральный директор ООО «Дудергофский проект» группы компаний «БФА-Девелопмент»
Андрей Кулаков, юрист практики по недвижимо­сти и инвестициям компании «Качкин и партнеры»

Валерий Грибанов:
– Есть мнение, что Петербургу пора отходить от модели, когда город развивается с одним центром. Сколько новых точек роста может быть в Петербурге, по каким схемам они должны развиваться? Есть ли у власти представление о том, в каком направлении будет развиваться город?

Виктор Полищук:
– Полицентризм в Петербурге был заложен еще Петром I, он существует и развивается. Градостроительный феномен Петербурга в том, что он, в отличие от других российских городов, построенных на берегах крупных водных артерий, строился одновременно на нескольких берегах: и на Васильевском острове, и на Петроградской стороне, и в Центральном районе, и в Сестрорецке, и в Кронштадте, и на Юго-Западе. Генплан 1935 года предусматривал развитие города в южном направлении. Тогда появилась идея создания политиче­ского центра на нынешнем Ленинском проспекте – там должен был появиться Дом советов. После войны активно развивалась северная часть города. До Первой мировой войны население центра насчитывало порядка 2,5 млн человек, сегодня – меньше миллиона. Административная, промышленная, образовательная, деловая, жилая и прочие функции центра постепенно рассредоточивались по городу, хотя и не ушли полностью из центра. Еще одним доказательством полицентризма является зона аэропорта. Сегодня это новый центр деловой активности.

Валерий Грибанов:
– Есть ли в городе локации, которые недооценены с точки зрения возникновения потенциальных центров?

Антон Финогенов:
– В Петербурге естественным образом произошла революция в сфере торговой недвижимости: появились торговые коридоры в зоне Пулковского шоссе, Мурманского шоссе, зоне Парнас и Приозерского шоссе. Эти выездные зоны имеют торгово-развлекательную специализацию. В Московском районе уже сформировался и продолжает развиваться многофункциональный подцентр, где есть развлекательная, торговая и деловая функции. Еще одной развивающейся зоной является район улицы Савушкина, Приморского проспекта и станции метро «Старая деревня». Важно понимать, является ли формат развития этих локаций правильным, не несет ли он больше рисков для города, чем плюсов. Необходимо определиться, как в этом процессе реально может поучаствовать государство. Если с теми колоссальными ресурсами, которые были в советское время, не удалось создать в Петербурге второй центр, то сегодня это сделать еще сложнее. Сегодня никакие госпроекты без рыночной мотивации не будут реализованы, и на этом надо акцентировать внимание.

Виктор Полищук:
– Одной из проблем является то, что ресурсы распылены. На рынке действует огромное количество девелоперских компаний, которые реализуют свои единичные проекты, и такой подход не дает градострои­тельного результата.

Валерий Грибанов:
– «Стратегия-2030» предполагает наличие нескольких зон со своей специализацией. Должны ли новые центры иметь свою специализацию, или будет лучше, если они станут многофункциональными?

Дмитрий Санатов:
– В целом то состояние планирования, которое сегодня есть в городе, показывает, что не решены проблемы с транспортной инфраструктурой, а это первая ступень сложности в решении задачи по развитию города. Из-за этого мы не можем двигаться дальше. Если мы посмотрим как, например, власти Токио и Киото работают со своими городами, то увидим, что они тщательно моделируют каждый транспортный коридор. У нас этот вопрос прорабатывается недостаточно. А волевые решения, к примеру по реновации «ржавого пояса», идут сложно. Сейчас вопрос, по сути, не в полицентричности города, а в том, что необходимы детальные решения.

Валерий Грибанов:
– Обусловлено ли появление новых точек притяжения в Петербурге рыночными механизмами? Должны ли они возникать спонтанно или их появление должно регулировать государство?

Арсений Васильев:
– На практике координация государ­ством этих процессов отсутствует. Мы видим, что они формируются, понимаем логику и факторы, которые влияют на это развитие. А реализация конкретных проектов демонстрирует что-то близкое к хаосу, анархичности. С одной стороны, мы имеем определенную зарегулированность в нормах и ограничениях, а с другой – видим, как отдельные проекты развиваются сами по себе, так как собственник не понимает конъюнктуры, не видит механизмов реализации и не имеет представления о стратегических задачах города. С этой точки зрения координирующая роль города и эксперт­ного сообщества была бы очень важна, чтобы город развивался гармонично, и мы решали существующие проблемы.

Виктор Полищук:
– С одной стороны, нам говорят о снятии бюрократических барьеров и о том, что в таком случае будет эффективный соб­ственник. Земля в Петербурге, в отличие от многих других городов России, приватизирована, и созданы все условия для того, чтобы развивался рынок, банки выдавали девелоперам кредиты под залог земли и пр. Либеральная реформа у нас состоялась. Однако с точки зрения градостроительной логики получилась ситуация, когда даже в локальных проектах два-три застройщика не могут между собой договориться. Разговоры о том, что девелоперы не знают городской стратегии, меня удивляют. Генеральный план обсуждался с бизнес-сообществом, проходили заседания круглых столов и т. д. Показателен пример Барселоны, где власти совместно с городскими элитами разработали стратегиче­ский план по застройке города. У нас же таких договоренностей нет, и сейчас если все силы будут брошены на строитель­ство города-спутника Южный, то придется остановить стройку в Ручьях, на Парнасе. Потому что город не может одновременно построить сети, дороги и социальную ин­фраструктуру во всех этих местах.

Леонид Ивановский:
– У меня нет никакого сомнения в том, что вопрос территориального развития города необходимо регулировать на государственном уровне. Власть для того и существует, чтобы управлять таким объектом, как город, и таким аспектом его развития, как развитие территорий. Я не разделяю точки зрения, когда полицентризм связывается с центрами деловой и торговой активности, а также с появлением жилой застройки. Это всего лишь аспекты полицентризма. Полицентризм, по сути, это города в городах, в которых удобно жить людям, а не офисам и автомобилям. Наша компания занимается разработкой стратегии развития Петербурга в части раздела его территориального развития. Мы выделили шесть зон экономического развития, в которых в дальнейшем можно создать восемь элементов, необходимых для комфортного проживания горожан. Наша задача – создать такие условия, чтобы ареал жизнедеятельности человека находился в этой субагломерации и был соизмерим с человеческими возможностями.

Арсений Васильев:
– Нам нужен живой организм, и если мы его загоним в жесткие рамки, он вырастет кривым, если он будет развиваться без всяких рамок, он может вырасти хаотично. Необходим механизм взаимодействия и площадки для диалога. Еще одной проблемой является то, что мы пытаемся решать проблемы завтрашнего дня без учета того, как этот день будет выглядеть. Сейчас очевидно, что парковками надо было заниматься лет 15 назад, если не раньше. Если мы говорим о полицентризме, который явно будет создаваться не в ближайшие несколько лет, то необходимо уже сегодня учитывать технологии и жизненные процессы, которые будут в то время.

Надежда Калашникова:
– У нас то нет политической воли, то денег. Вопрос политической воли является ключевым, и пока власти не поймут, что развитие городских территорий – это основная компетенция администрации, будет бардак. На девелоперов, конечно, можно повесить всех собак и говорить о том, что они гонятся за прибылью, но на самом деле проблема в том, что власти города не берут на себя координирующую роль. То, что происходит сейчас, – это стихийный полицентризм.

Виктор Полищук:
– Это какой-то не рыночный посыл. Я был сторонником, чтобы Градостроительный совет обсуждал те вопросы, о которых мы с вами сегодня говорим. И тогда мы должны будем решить, почему мы строим ин­фраструктуру тому или иному девелоперу. Проблема в том, что нет заказчика под ключ.

Надежда Калашникова:
– Им должен быть город.

Виктор Полищук:
– На частной земле город не будет заказчиком.

Валерий Грибанов:
– Где, на ваш взгляд, должны появляться новые центры – на существую­щих городских территориях или на граничащих с городом территориях Ленобласти?

Александр Веселов:
– Город на текущий момент времени развивается хаотично и выходит за свои границы. В появляющихся центрах не создается необходимое количество рабочих мест и происходит постоянная миграция населения в центральную часть города. Я думаю, что текущее положение дел не позволит в обозримом будущем улучшить ситуацию.

Валерий Грибанов:
– Пока никто из выступавших экспертов не назвал потенциальными точками роста сестрорецкий намыв, «Морской фасад», город-спутник Южный. Могут ли эти проекты стать точками притяжения финансовых и человеческих ресурсов?

Сергей Цыцин:
– Исторически любые города растут следующими образом: появляется центр, и вокруг него образуется периферия. Вопрос в том, может ли периферия при расширении города функционально стать центром. Центр также подразумевает наличие общественной функции, и возникает вопрос, насколько много должно быть этой функции, насколько это целесообразно, и какое время требуется для перемещения от периферии к центру. Города в своем развитии доходят до определенного момента, когда должны возникать новые полюсы притяжения людей, которые тем не менее связаны с системой этого мегаполиса. Градостроительство должно дей­ствовать с опережением. Когда инвесторам дали свободу, они стали захватывать все что можно, и градостроительная мысль не успела создать правила для стратегического развития города. Получилось, что частная воля опередила мышление городских властей. Оптимально, чтобы город сегодня развивался не как кольца на дереве, а как многоцентровой комплекс, притом что эти новые центры могут появляться не только внутри самого города, но и в городах-сателлитах. Что касается перспектив таких проектов, как сестрорецкий намыв, «Морской фасад» и город-спутник Южный, то все будет зависеть от того, насколько они будут самодостаточными.

Валерий Грибанов:
– Сколько центров притяжения может появиться в Петербурге в ближайшие 10-20 лет? Какое их количество можно считать оптимальным?

Александр Орт:
– Их может быть десяток или два десятка. Все будет зависеть от направления развития самого города. Период кольцевого развития должен быть закончен. Был период, когда люди получали государственные премии за перспективное развитие промышленной зоны Парнас. Сегодня это не только промышленная территория, но и жилая, деловая. Зона Пулково-3 была подготовлена городом в начале 1990-х годов в качестве площадки под деловую застройку и была успешно реализована. На подготовку этой территории город брал кредит у Мирового банка. То же самое было сделано для застройки жильем Коломяг и Каменки. Здесь город как раз выступал координатором развития территорий.

Виктор Полищук:
– В то время была попытка создать Агентство территориального развития как институт заказчика по реализации крупных проектов. Первым агентством была западная часть Васильевского острова. Хотели сделать агентствами Крестовский и Петровский острова.

Валерий Грибанов:
– Пример с Агентствами территориального развития, который вы привели, как раз демонстрирует то, что рынок сам все отрегулирует. На смену этим агентствам спустя 10-15 лет пришли проекты комплексного освоения территории, когда одна компания берет участок, подготавливает его и привлекает субподрядчиков для реализации проектов.

Виктор Полищук:
– Это один из вариантов решения задач по развитию городских территорий.

Валерий Грибанов:
– Есть ли сегодня среди новых образовавшихся центров такие, которые уже необходимо разгружать?

Александр Орт:
– В первую очередь необходимо разгрузить исторический центр.

Леонид Ивановский:
– Исходя из реалий сегодняшнего дня, можно сделать вывод, что одни зоны уже сегодня обладают практически всеми восьмью элементами, а другие, возможно, никогда не будут обладать ими всеми. Ограниченные ресурсы у Петродворцового, Курортного и Кронштадтского районов. Наиболее населенные районы – Приморский, Красногвардейский, Калининский, Красносельский, Невский – в наименьшей мере обеспечены рабочими местами. На 2,2 млн жителей этих районов приходится 340 тыс. рабочих мест крупных и средних организаций. Диспропорция размещения мест приложения труда приводит к появлению пассажирских и транспортных потоков «центр – периферия», то есть возникает маятниковая миграция, миграционные потоки. Следующая диспропорция заключается в том, что в ряде районов перспективной застройки резерв мощности по отдельным системам инженерной ин­­фраструктуры либо отсутствует, либо будет исчерпан в ближайшее время. В частно­сти, развитие северо-западных и северных районов города может быть ограничено исчерпанием резервов тепловой и энергетической мощностей.

Виктор Полищук:
– Одной из причин наших бед является то, что народное градостроительство вытеснило профессиональное.

Дмитрий Санатов:
– Если это тренд, то научитесь с ним работать. Нужно садиться за стол переговоров и обсуждать наболевшие вопросы. Для того чтобы консорциум по какому-либо вопросу сложился, нужно, чтобы прошло три года. По прошествии трех лет можно выходить в область конкретных решений. Это сложная социальная технология, которой ни у города, ни у области сегодня нет. Можно обратиться к опыту Китая, который по­­тратил немало времени, чтобы разрешить имеющиеся в стране проблемы, и в результате стал одной из ведущих экономик мира. Не знаю, получится ли у Петербурга провернуть такую же историю. Но проблема сейчас налицо: между экспертом, сидящим с одной стороны нашего стола, и другим экспертом пропасть непонимания.

Василий Вовк:
– Это неприятно слышать девелоперам от одного из главных градостроителей города. По сути, сейчас у нас нет того профессио­нального звена, которое должно обеспечивать нас пониманием того, как и куда развиваться. На самом деле девелоперами очень просто управлять: мы все в долгосрочной перспективе нацелены на получение прибыли, поэтому нас просто можно законодательно ограничить договорами комплексного освоения территорий, программами перспективного развития города. Все это поможет девелоперам понять, к чему город хочет прийти через 10 лет. Ведь то, что мы получаем сегодня, было заложено 5-10 лет назад, и те проекты, которые уже стартовали, нельзя отменить. Поэтому надо подумать о будущем сегодня.

Виктор Полищук:
– Наш Градостроительный кодекс — американский. Американская система планирования, урбанизма, девелопмента, инвестирования, зонирования и регулирования в корне отличается от европейской и того опыта, который имел Советский Союз. К примеру, в Сан-Франциско нет генерального плана, там сделано зонирование с публичными слушаниями, и все решают муниципалитеты. Мы переняли этот опыт и ввели такую конструкцию планирования, но при этом сохранили почти совет­ское политическое управление. Теперь если, к примеру, участок в три сотки находится в одной территориальной зоне, а нужно перевести его в другую, то нужно вносить поправку в Генеральный план пятимиллионного мегаполиса.

Валерий Грибанов:
– Какие изменения требуется внести в законодательство, чтобы решить обозначенные проблемы?

Андрей Кулаков:
– Такие проблемы есть, но, на мой взгляд, наша дискуссия находится еще далеко не на той стадии, когда надо вносить какие-то изменения в Генеральный план и Правила землепользования и застройки. В первую очередь необходимо определиться с тем, как будут развиваться новые центры притяжения. Я рискну согласиться с коллегой в том, что эти зоны должны быть удобными для людей. Пока мы не решим эту проб­лему, говорить о законодательных изменениях рано.

Сергей Цыцин:
– С одной стороны, город должен быть стратегическим девелопером, но с другой – строится все в основном на частные деньги. В сложившейся ситуации необходимо опереться на существующие нормы градострои­тельного развития, которые уже являются регуляторами. Одновременно с этим необходимо очень серьезно подумать над стратегическим развитием города в ближайшие 50 лет. После того как эта стратегическая политика будет взвешена, обсуждена городом и экспертным сообществом и утверждена, ее необходимо укладывать в русло существующего законодательства, с тем чтобы все законы соответствовали концепции. При этом нужно попытаться сгармонизировать те процессы, которые идут сейчас, плюс начинать создавать механизмы, при которых инвесторам будет интересно участвовать в таком развитии и инвестировать в такие проекты, которые соответствуют стратегическим интересам города.

Антон Финогенов:
– Есть две возможные стратегии дей­ствий. Одна основана на естественном развитии событий с опорой на существующий Градостроительный кодекс, который исходит в целом из логики американской системы. Надо признать, что их опыт не всегда успешен. Такая естественная стратегия действий даст результаты не раньше чем через 15-25 лет. К тому же для начала должна эволюционировать система ценностей нашего потребителя.
Вторая стратегия основана на том, что государство вкладывает большие средства в развитие территорий и оказывает девелоперам поддержку в реализации проектов, которые на несколько шагов опережают те условия рынка, которые есть на данный момент. К примеру, чтобы девелоперу было интересно строить 7-этажные дома вместо 17-этажных, им дают гарантию по кредитам и т. п. В таком случае за 10-15 лет на рынке появятся девелоперские проекты высокого уровня, которые станут новыми ориентирами для остальных участников рынка. Санкт-Петербургу надо решить, какой путь выбрать.

Арсений Васильев:
– Мы занимались точечной застройкой и говорили, как это плохо. С большим трудом через какое-то время мы сделали шаг в сторону проектов комплексного освоения территории, где уже может быть решена проблема парковок, выделено место под социальную инфраструктуру, осуществлено благоустройство. Но получили уровень проблем большего порядка. Сегодня очевидно, что необходимо переходить от решения проблем кварталов к комплексному развитию новых центров города.

Сергей Цыцин:
– Говоря о появлении новых центров, нельзя не упомянуть о принципах «зеленого строительства». Сейчас мы запускаем механизмы морально устаревших подходов к строительству. Необходимы преобразования в этой сфере.

Дмитрий Санатов:
– Планирование раньше носило экономико-географический характер: есть свободный участок, есть деньги, и строится объект. Больших денег в ближайшие несколько лет не будет, и если строить что-то новое, то необходимо, чтобы это были качественные проекты. Нужно перейти от экономической географии к системному подходу.

Бетон с «сюрпризами» и без

Наиболее востребованными марками бетона в регионе сегодня В25 и В30. По мнению ряда специалистов, В25 составляет до 80% всех поставок бетонной смеси на строительные площадки. И крупные производители бетонов отмечают, что именно марка В25 является основным источником проблем для потребителей.

---

«Бетоны рядовых марок, такие как В25 и В30, наиболее востребованы на рынке гражданского строительства, поскольку используются в производстве и плит перекрытия, и монолитных стен, и колонн, и поперечных балок, и монолитных фундаментов», - сообщили в компании «Луябетон».

«За бетоном марки В40 обращаются уже к серьезным производителям. А марку В25 предлагают все. Не исключен вариант, когда посредники покупают у предприятия бетон В20, а продают его уже как В25», - констатировал Владимир Кондратенко, генеральный директор ОАО «Метробетон», президент Ассоциации «Бетон Северо-Запад». По его мнению, многие из 160 поставщиков в Санкт-Петербурге и Ленинградской области не соблюдают технологию и рецептуру.

Плюс прибыль, минус качество

«С одной стороны, мелким заводам очень сложно выжить: они удерживаются на рынке благодаря низкой себестоимости продукции, а цемент – самый дорогостоящий компонент. С другой стороны, бывают выбросы по прочности у самого цемента, подводят иногда и инертные материалы», - прокомментировали в одной из крупных компаний по производству добавок для цемента.

«Мы не получаем сегодня стабильный песок, независимо от того, намывной он или горный. На серьезных объектах мы много времени тратим на контроль его гранулометрического состава. Если в Германии, например, идет стабильный материал: определенная фракция, с определенной влажностью, песок даже специально перемешивают, то среди российских поставщиков песка практически никто не работает над его обогащением», - уточнили в компании «Метробетон».

До 50% регионального рынка железобетона, по мнению аналитиков, также формируют небольшие компании, не способные обеспечить надлежащий контроль качества и соблюдение технологии изготовления бетонов и конструкций с их применением. «Однако каждый год на рынок выходят новые игроки, что является естественным стимулом для сохранения и улучшения качественных характеристик продукции теми производителями, которые давно и прочно заняли свои позиции», - отметили в УПТК ОАО «Метрострой». По мнению экспертов, сегодня оптимальное качество арматуры обеспечивает сталь 25Г2С. «Она имеет улучшенные механические свойства, что позволяет получать более прочные конструкции, отвечающие самым строгим требованиям качества в строительстве», - сообщили в компании.

Констатируя ухудшение качества цемента в целом, представители профессионального сообщества отчасти мотивируют это особенностями новых гармонизированных стандартов. Так, цемент марки М400 в соответствии с действующим разделением на классы превратился в цемент класса 32,5 с минимальной активностью (прочностью на сжатие) 33МПа. «В старом госте марка М400 означала гарантированную прочность на сжатие 42 МПа. По факту нынешнего цемента класса 32,5 надо положить на 10-20 кг больше, чем цемента М400, а по стоимости они приравниваются. Платить за 300-й (по факту) цемент как за 400-й предприятию невыгодно», - отмечают специалисты.

Тем не менее, ряд экспертов прогнозирует тенденцию к улучшению качества и цементов, и бетонных смесей, а также увеличение спроса на бетоны большей прочности. «Стоит ожидать увеличения потребления цемента М500, потому что именно он соответствует классу В30 и выше. А класс бетона на прочность будет расти, поскольку сейчас очень любят строить высотные дома. Уже сегодня 500-й цемент встречается намного чаще, чем еще несколько лет назад», - заявили в одной из крупных компаний по производству добавок для цемента.

Со своей стороны ведущие производители бетонных смесей делают ставку на качество уже сегодня. «Мы ведем постоянную работу по сбору и обработке статистической информации о состоянии конструкций и сооружений, где применялись наши смеси. Нам важно, насколько процессы, происходящие в изделиях наших заказчиков, влияют на их эксплуатационные характеристики. Для этого мы проводим анализ прочности конструкций неразрушающими методами, отбираем пробы непосредственно из конструкций для дальнейшего их исследования в наших лабораториях, устанавливаем специальные терморегистрирующие приборы непосредственно в твердеющий бетон», - сообщили в компании «Луябетон».

«Наши поставщики проходят первичный контроль в Германии, где работает европейская лаборатория Группы Н+Н. В ежедневном режиме качество сырья контролируется на российском производстве в Кикерино, где есть полноценная сертифицированная лаборатория. В избранности нашего сырьевого пристрастия залог качества конечной продукции», - уточнила Ирина Власова, директор по производству ООО «Н+Н». Наряду с ООО «Аэрок СПб», ЗАО «ЕвроАэроБетон», промышленной группой «Стройкомплект» и ООО «211КЖБИ» компания входит в топ-5 региональных производителей газобетона. Стоит отметить, что на долю домов из газобетона приходится почти 30% малоэтажного строительства в Ленинградской области. Достаточно велик сегмент потребления газобетона и в массовом жилищном строительстве по каркасно-монолитной технологии в Санкт-Петербурге.

«К сожалению, лишь единичные предприятия по производству бетонных смесей паспортизированы. У нас такой паспорт предприятия есть: «Метробетон» поставляет продукцию на особо опасные объекты (Атомэнергостроя, Метростроя и т. д.). Сегодня мы как представители Ассоциации «Бетон Северо-Запад» говорим о том, что у каждой компании – члена ассоциации должен быть принят стандарт предприятия. Наличие такого документа дает понимание, что производство бетона – прогнозируемый процесс, ведущийся в соответствии с нормативными требованиями», - заявил Владимир Кондратенко.

Со своей стороны, независимые эксперты полагают, что пока членство в СРО и профессиональных ассоциациях мало влияет на качество продукции. «В целом надо увеличивать влияние СРО и ассоциаций в вопросах качества, но пока нахождение в рамках СРО скорее формальность для исполнения закона, чем реальный ориентир для игроков рынка», - прокомментировал Александр Батушанский, генеральный директор ЗАО «Решение».

Этот загадочный аммиак

В последние годы в Санкт-Петербурге тема аммиачного запаха, вдруг возникающего в уже построенных жилых домах, становилась актуальной не единожды. При этом причины возникновения неприятного запаха остаются не вполне очевидными даже для профессионалов. В основном это принято связывать с невысоким качеством добавок, особенно противоморозных. Однако производители добавок убеждены, что на качество бетонной смеси добавки оказывают наименьшее влияние по сравнению с качеством инертных материалов и цемента.

«Пахнущий» бетон может быть у любого производителя. Резкий аммиачный запах, например, может появиться при смене цемента одного и того же производителя при переходе с одного силоса на другой», - утверждает ряд экспертов. Другой возможной причиной появления аммиачного запаха называют использование при транспортировке цемента вагонов после селитры. «При производстве бетонной смеси из такого цементе сильный запах аммиака присутствует уже в цехе», - утверждает Владимир Кондратенко. По его словам, ротация подвижного состава имеет место даже у крупных логистических компаний. «И потом, транспортные компании, которые владеют подвижным составом, имеют свои критерии бизнеса. Уверен, что отсутствие следов аммиака при поставке цемента у них нигде не прописано. Для жилищного строительства должен быть сплошной контроль цемента», - отметил президент Ассоциации «Бетон Северо-Запад».

В свою очередь, Александр Батушанский, генеральный директор ЗАО «Решение», связывает возникновение проблем с бетоном на объектах как с особенностями самой технологии производства элементов на стройплощадке, так и с невысокой на сегодня ценностью репутации поставщика (производителя) в глазах заказчика бетонной смеси. Кроме того, причиной проблем может быть высокая частота появления на рынке новых добавок и даже новых цементов «Вероятно, лаборатории поставщиков не всегда могут или успевают провести все нужные исследования, чтобы обеспечить качество продукции», - отметил аналитик. По его мнению, снять проблемы может требование для производителей в обязательном порядке сертифицировать новые виды бетонов в независимых лабораториях. «Это вызовет серьезные вопросы у поставщиков, так как снижает гибкость производства, создает дополнительные издержки, раскрывает вопросы коммерческой тайны, но за возникновение таких проблем должны будут отвечать эти лаборатории», - уточнил Александр Батушанский. Решением может стать также страхование рисков поставки некачественного бетона, возможно, как часть требований нахождения в том или ином СРО.

Перспективные пути

Представители профессионального сообщества уверены в том, что развитие бетонов будет идти по пути дальнейшего совершенствования пластификаторов. «Мы начинали работать с добавками на основе полиакрилов. Уже поменяли три поколения добавок. Сейчас широко распространены добавки на основе лигносульфонатов», - отметил Владимир Кондратенко.

«Конечно, для обеспечения требуемых реологических свойств бетонной смеси и физико-механических характеристик бетона необходимо применение так называемых химических добавок. Наибольшее распространение получили пластифицирующие добавки, в зимнее время – противоморозные в комплексе с пластифицирующими. В наших бетонах применяются только добавки от лидеров в области строительной химии, заслуживших мировое признание», - сообщили в компании «Луябетон».

Другие эксперты видят наиболее перспективным направлением развитие поликарбоксилатов. «Они будут расти в объеме потребления бетонными заводами. Во-первых, это достаточно качественный материал. Во-вторых, поликарбоксилаты стали менее чувствительны к явлениям цемента, чем несколько лет назад. А главное – применяя поликарбоксилаты, можно транспортировать бетонную смесь на большее расстояние. И по таким схемам уже работает ряд производителей», - констатируют специалисты.

Рынок в цифрах

По уточненным оценкам ЗАО «Решение», рынок товарного бетона (Санкт-Петербург и Ленинградская область) составил в 2012 году 5,65 млн куб. м – это на 15% больше, чем в 2011 году. Региональный рынок цемента, по оценке компании, вырос за 2012 год на 13% - до 4,1 млн т. При этом ведущие позиции на рынке бетона занимали «ЛСР. Базовые материалы – Северо-Запад» (около 17%, по оценке ЗАО «Решение»), «Беатон» (в пределах 8%), ТСК «Бетон» (около 7%). Эти данные практически совпадают с оценками самого профессионального сообщества.

Что касается регионального рынка железобетона, с 2011 года его ежегодный прирост, по оценке УПТК ОАО «Метрострой», составляет 13-15%. В нынешнем году с учетом запуска новых объектов строительства рынок железобетонных изделий может вырасти на 8-10%.