Стихийный полицентризм
Процесс децентрализации в Петербурге набирает обороты. Проблема в том, что формируются новые зоны активности хаотично, вне единой стратегии развития города. Как скоординировать этот процесс, обсудили участники заседания круглого стола «Децентрализация Петербурга: проблемы и перспективы», организованного газетой «Строительный Еженедельник».
Валерий Грибанов, главный редактор газеты «Строительный Еженедельник», модератор
Виктор Полищук, начальник Управления градостроительных обоснований развития города Комитета по градостроительству и архитектуре
Антон Финогенов, генеральный директор ООО «ИТП Урбаника»
Дмитрий Санатов, руководитель проектного направления фонда «Центр стратегических разработок Северо-Запад»
Арсений Васильев, генеральный директор ГК «УНИСТО Петросталь»
Леонид Ивановский, д.т.н., д.э.н., профессор, заслуженный деятель науки РФ, руководитель направления управленческого консультирования ООО «БАЛТ-АУДИТ-ЭКСПЕРТ»
Надежда Калашникова, директор по развитию ООО «Л1 Строительная компания № 1»
Александр Веселов, директор по развитию Astera
Сергей Цыцин, главный архитектор, генеральный директор «Архитектурная мастерская Цыцина»
Александр Орт, генеральный директор ООО «Негосударственный надзор и экспертиза»
Василий Вовк, генеральный директор ООО «Дудергофский проект» группы компаний «БФА-Девелопмент»
Андрей Кулаков, юрист практики по недвижимости и инвестициям компании «Качкин и партнеры»
Валерий Грибанов:
– Есть мнение, что Петербургу пора отходить от модели, когда город развивается с одним центром. Сколько новых точек роста может быть в Петербурге, по каким схемам они должны развиваться? Есть ли у власти представление о том, в каком направлении будет развиваться город?
Виктор Полищук:
– Полицентризм в Петербурге был заложен еще Петром I, он существует и развивается. Градостроительный феномен Петербурга в том, что он, в отличие от других российских городов, построенных на берегах крупных водных артерий, строился одновременно на нескольких берегах: и на Васильевском острове, и на Петроградской стороне, и в Центральном районе, и в Сестрорецке, и в Кронштадте, и на Юго-Западе. Генплан 1935 года предусматривал развитие города в южном направлении. Тогда появилась идея создания политического центра на нынешнем Ленинском проспекте – там должен был появиться Дом советов. После войны активно развивалась северная часть города. До Первой мировой войны население центра насчитывало порядка 2,5 млн человек, сегодня – меньше миллиона. Административная, промышленная, образовательная, деловая, жилая и прочие функции центра постепенно рассредоточивались по городу, хотя и не ушли полностью из центра. Еще одним доказательством полицентризма является зона аэропорта. Сегодня это новый центр деловой активности.
Валерий Грибанов:
– Есть ли в городе локации, которые недооценены с точки зрения возникновения потенциальных центров?
Антон Финогенов:
– В Петербурге естественным образом произошла революция в сфере торговой недвижимости: появились торговые коридоры в зоне Пулковского шоссе, Мурманского шоссе, зоне Парнас и Приозерского шоссе. Эти выездные зоны имеют торгово-развлекательную специализацию. В Московском районе уже сформировался и продолжает развиваться многофункциональный подцентр, где есть развлекательная, торговая и деловая функции. Еще одной развивающейся зоной является район улицы Савушкина, Приморского проспекта и станции метро «Старая деревня». Важно понимать, является ли формат развития этих локаций правильным, не несет ли он больше рисков для города, чем плюсов. Необходимо определиться, как в этом процессе реально может поучаствовать государство. Если с теми колоссальными ресурсами, которые были в советское время, не удалось создать в Петербурге второй центр, то сегодня это сделать еще сложнее. Сегодня никакие госпроекты без рыночной мотивации не будут реализованы, и на этом надо акцентировать внимание.
Виктор Полищук:
– Одной из проблем является то, что ресурсы распылены. На рынке действует огромное количество девелоперских компаний, которые реализуют свои единичные проекты, и такой подход не дает градостроительного результата.
Валерий Грибанов:
– «Стратегия-2030» предполагает наличие нескольких зон со своей специализацией. Должны ли новые центры иметь свою специализацию, или будет лучше, если они станут многофункциональными?
Дмитрий Санатов:
– В целом то состояние планирования, которое сегодня есть в городе, показывает, что не решены проблемы с транспортной инфраструктурой, а это первая ступень сложности в решении задачи по развитию города. Из-за этого мы не можем двигаться дальше. Если мы посмотрим как, например, власти Токио и Киото работают со своими городами, то увидим, что они тщательно моделируют каждый транспортный коридор. У нас этот вопрос прорабатывается недостаточно. А волевые решения, к примеру по реновации «ржавого пояса», идут сложно. Сейчас вопрос, по сути, не в полицентричности города, а в том, что необходимы детальные решения.
Валерий Грибанов:
– Обусловлено ли появление новых точек притяжения в Петербурге рыночными механизмами? Должны ли они возникать спонтанно или их появление должно регулировать государство?
Арсений Васильев:
– На практике координация государством этих процессов отсутствует. Мы видим, что они формируются, понимаем логику и факторы, которые влияют на это развитие. А реализация конкретных проектов демонстрирует что-то близкое к хаосу, анархичности. С одной стороны, мы имеем определенную зарегулированность в нормах и ограничениях, а с другой – видим, как отдельные проекты развиваются сами по себе, так как собственник не понимает конъюнктуры, не видит механизмов реализации и не имеет представления о стратегических задачах города. С этой точки зрения координирующая роль города и экспертного сообщества была бы очень важна, чтобы город развивался гармонично, и мы решали существующие проблемы.
Виктор Полищук:
– С одной стороны, нам говорят о снятии бюрократических барьеров и о том, что в таком случае будет эффективный собственник. Земля в Петербурге, в отличие от многих других городов России, приватизирована, и созданы все условия для того, чтобы развивался рынок, банки выдавали девелоперам кредиты под залог земли и пр. Либеральная реформа у нас состоялась. Однако с точки зрения градостроительной логики получилась ситуация, когда даже в локальных проектах два-три застройщика не могут между собой договориться. Разговоры о том, что девелоперы не знают городской стратегии, меня удивляют. Генеральный план обсуждался с бизнес-сообществом, проходили заседания круглых столов и т. д. Показателен пример Барселоны, где власти совместно с городскими элитами разработали стратегический план по застройке города. У нас же таких договоренностей нет, и сейчас если все силы будут брошены на строительство города-спутника Южный, то придется остановить стройку в Ручьях, на Парнасе. Потому что город не может одновременно построить сети, дороги и социальную инфраструктуру во всех этих местах.
Леонид Ивановский:
– У меня нет никакого сомнения в том, что вопрос территориального развития города необходимо регулировать на государственном уровне. Власть для того и существует, чтобы управлять таким объектом, как город, и таким аспектом его развития, как развитие территорий. Я не разделяю точки зрения, когда полицентризм связывается с центрами деловой и торговой активности, а также с появлением жилой застройки. Это всего лишь аспекты полицентризма. Полицентризм, по сути, это города в городах, в которых удобно жить людям, а не офисам и автомобилям. Наша компания занимается разработкой стратегии развития Петербурга в части раздела его территориального развития. Мы выделили шесть зон экономического развития, в которых в дальнейшем можно создать восемь элементов, необходимых для комфортного проживания горожан. Наша задача – создать такие условия, чтобы ареал жизнедеятельности человека находился в этой субагломерации и был соизмерим с человеческими возможностями.
Арсений Васильев:
– Нам нужен живой организм, и если мы его загоним в жесткие рамки, он вырастет кривым, если он будет развиваться без всяких рамок, он может вырасти хаотично. Необходим механизм взаимодействия и площадки для диалога. Еще одной проблемой является то, что мы пытаемся решать проблемы завтрашнего дня без учета того, как этот день будет выглядеть. Сейчас очевидно, что парковками надо было заниматься лет 15 назад, если не раньше. Если мы говорим о полицентризме, который явно будет создаваться не в ближайшие несколько лет, то необходимо уже сегодня учитывать технологии и жизненные процессы, которые будут в то время.
Надежда Калашникова:
– У нас то нет политической воли, то денег. Вопрос политической воли является ключевым, и пока власти не поймут, что развитие городских территорий – это основная компетенция администрации, будет бардак. На девелоперов, конечно, можно повесить всех собак и говорить о том, что они гонятся за прибылью, но на самом деле проблема в том, что власти города не берут на себя координирующую роль. То, что происходит сейчас, – это стихийный полицентризм.
Виктор Полищук:
– Это какой-то не рыночный посыл. Я был сторонником, чтобы Градостроительный совет обсуждал те вопросы, о которых мы с вами сегодня говорим. И тогда мы должны будем решить, почему мы строим инфраструктуру тому или иному девелоперу. Проблема в том, что нет заказчика под ключ.
Надежда Калашникова:
– Им должен быть город.
Виктор Полищук:
– На частной земле город не будет заказчиком.
Валерий Грибанов:
– Где, на ваш взгляд, должны появляться новые центры – на существующих городских территориях или на граничащих с городом территориях Ленобласти?
Александр Веселов:
– Город на текущий момент времени развивается хаотично и выходит за свои границы. В появляющихся центрах не создается необходимое количество рабочих мест и происходит постоянная миграция населения в центральную часть города. Я думаю, что текущее положение дел не позволит в обозримом будущем улучшить ситуацию.
Валерий Грибанов:
– Пока никто из выступавших экспертов не назвал потенциальными точками роста сестрорецкий намыв, «Морской фасад», город-спутник Южный. Могут ли эти проекты стать точками притяжения финансовых и человеческих ресурсов?
Сергей Цыцин:
– Исторически любые города растут следующими образом: появляется центр, и вокруг него образуется периферия. Вопрос в том, может ли периферия при расширении города функционально стать центром. Центр также подразумевает наличие общественной функции, и возникает вопрос, насколько много должно быть этой функции, насколько это целесообразно, и какое время требуется для перемещения от периферии к центру. Города в своем развитии доходят до определенного момента, когда должны возникать новые полюсы притяжения людей, которые тем не менее связаны с системой этого мегаполиса. Градостроительство должно действовать с опережением. Когда инвесторам дали свободу, они стали захватывать все что можно, и градостроительная мысль не успела создать правила для стратегического развития города. Получилось, что частная воля опередила мышление городских властей. Оптимально, чтобы город сегодня развивался не как кольца на дереве, а как многоцентровой комплекс, притом что эти новые центры могут появляться не только внутри самого города, но и в городах-сателлитах. Что касается перспектив таких проектов, как сестрорецкий намыв, «Морской фасад» и город-спутник Южный, то все будет зависеть от того, насколько они будут самодостаточными.
Валерий Грибанов:
– Сколько центров притяжения может появиться в Петербурге в ближайшие 10-20 лет? Какое их количество можно считать оптимальным?
Александр Орт:
– Их может быть десяток или два десятка. Все будет зависеть от направления развития самого города. Период кольцевого развития должен быть закончен. Был период, когда люди получали государственные премии за перспективное развитие промышленной зоны Парнас. Сегодня это не только промышленная территория, но и жилая, деловая. Зона Пулково-3 была подготовлена городом в начале 1990-х годов в качестве площадки под деловую застройку и была успешно реализована. На подготовку этой территории город брал кредит у Мирового банка. То же самое было сделано для застройки жильем Коломяг и Каменки. Здесь город как раз выступал координатором развития территорий.
Виктор Полищук:
– В то время была попытка создать Агентство территориального развития как институт заказчика по реализации крупных проектов. Первым агентством была западная часть Васильевского острова. Хотели сделать агентствами Крестовский и Петровский острова.
Валерий Грибанов:
– Пример с Агентствами территориального развития, который вы привели, как раз демонстрирует то, что рынок сам все отрегулирует. На смену этим агентствам спустя 10-15 лет пришли проекты комплексного освоения территории, когда одна компания берет участок, подготавливает его и привлекает субподрядчиков для реализации проектов.
Виктор Полищук:
– Это один из вариантов решения задач по развитию городских территорий.
Валерий Грибанов:
– Есть ли сегодня среди новых образовавшихся центров такие, которые уже необходимо разгружать?
Александр Орт:
– В первую очередь необходимо разгрузить исторический центр.
Леонид Ивановский:
– Исходя из реалий сегодняшнего дня, можно сделать вывод, что одни зоны уже сегодня обладают практически всеми восьмью элементами, а другие, возможно, никогда не будут обладать ими всеми. Ограниченные ресурсы у Петродворцового, Курортного и Кронштадтского районов. Наиболее населенные районы – Приморский, Красногвардейский, Калининский, Красносельский, Невский – в наименьшей мере обеспечены рабочими местами. На 2,2 млн жителей этих районов приходится 340 тыс. рабочих мест крупных и средних организаций. Диспропорция размещения мест приложения труда приводит к появлению пассажирских и транспортных потоков «центр – периферия», то есть возникает маятниковая миграция, миграционные потоки. Следующая диспропорция заключается в том, что в ряде районов перспективной застройки резерв мощности по отдельным системам инженерной инфраструктуры либо отсутствует, либо будет исчерпан в ближайшее время. В частности, развитие северо-западных и северных районов города может быть ограничено исчерпанием резервов тепловой и энергетической мощностей.
Виктор Полищук:
– Одной из причин наших бед является то, что народное градостроительство вытеснило профессиональное.
Дмитрий Санатов:
– Если это тренд, то научитесь с ним работать. Нужно садиться за стол переговоров и обсуждать наболевшие вопросы. Для того чтобы консорциум по какому-либо вопросу сложился, нужно, чтобы прошло три года. По прошествии трех лет можно выходить в область конкретных решений. Это сложная социальная технология, которой ни у города, ни у области сегодня нет. Можно обратиться к опыту Китая, который потратил немало времени, чтобы разрешить имеющиеся в стране проблемы, и в результате стал одной из ведущих экономик мира. Не знаю, получится ли у Петербурга провернуть такую же историю. Но проблема сейчас налицо: между экспертом, сидящим с одной стороны нашего стола, и другим экспертом пропасть непонимания.
Василий Вовк:
– Это неприятно слышать девелоперам от одного из главных градостроителей города. По сути, сейчас у нас нет того профессионального звена, которое должно обеспечивать нас пониманием того, как и куда развиваться. На самом деле девелоперами очень просто управлять: мы все в долгосрочной перспективе нацелены на получение прибыли, поэтому нас просто можно законодательно ограничить договорами комплексного освоения территорий, программами перспективного развития города. Все это поможет девелоперам понять, к чему город хочет прийти через 10 лет. Ведь то, что мы получаем сегодня, было заложено 5-10 лет назад, и те проекты, которые уже стартовали, нельзя отменить. Поэтому надо подумать о будущем сегодня.
Виктор Полищук:
– Наш Градостроительный кодекс — американский. Американская система планирования, урбанизма, девелопмента, инвестирования, зонирования и регулирования в корне отличается от европейской и того опыта, который имел Советский Союз. К примеру, в Сан-Франциско нет генерального плана, там сделано зонирование с публичными слушаниями, и все решают муниципалитеты. Мы переняли этот опыт и ввели такую конструкцию планирования, но при этом сохранили почти советское политическое управление. Теперь если, к примеру, участок в три сотки находится в одной территориальной зоне, а нужно перевести его в другую, то нужно вносить поправку в Генеральный план пятимиллионного мегаполиса.
Валерий Грибанов:
– Какие изменения требуется внести в законодательство, чтобы решить обозначенные проблемы?
Андрей Кулаков:
– Такие проблемы есть, но, на мой взгляд, наша дискуссия находится еще далеко не на той стадии, когда надо вносить какие-то изменения в Генеральный план и Правила землепользования и застройки. В первую очередь необходимо определиться с тем, как будут развиваться новые центры притяжения. Я рискну согласиться с коллегой в том, что эти зоны должны быть удобными для людей. Пока мы не решим эту проблему, говорить о законодательных изменениях рано.
Сергей Цыцин:
– С одной стороны, город должен быть стратегическим девелопером, но с другой – строится все в основном на частные деньги. В сложившейся ситуации необходимо опереться на существующие нормы градостроительного развития, которые уже являются регуляторами. Одновременно с этим необходимо очень серьезно подумать над стратегическим развитием города в ближайшие 50 лет. После того как эта стратегическая политика будет взвешена, обсуждена городом и экспертным сообществом и утверждена, ее необходимо укладывать в русло существующего законодательства, с тем чтобы все законы соответствовали концепции. При этом нужно попытаться сгармонизировать те процессы, которые идут сейчас, плюс начинать создавать механизмы, при которых инвесторам будет интересно участвовать в таком развитии и инвестировать в такие проекты, которые соответствуют стратегическим интересам города.
Антон Финогенов:
– Есть две возможные стратегии действий. Одна основана на естественном развитии событий с опорой на существующий Градостроительный кодекс, который исходит в целом из логики американской системы. Надо признать, что их опыт не всегда успешен. Такая естественная стратегия действий даст результаты не раньше чем через 15-25 лет. К тому же для начала должна эволюционировать система ценностей нашего потребителя.
Вторая стратегия основана на том, что государство вкладывает большие средства в развитие территорий и оказывает девелоперам поддержку в реализации проектов, которые на несколько шагов опережают те условия рынка, которые есть на данный момент. К примеру, чтобы девелоперу было интересно строить 7-этажные дома вместо 17-этажных, им дают гарантию по кредитам и т. п. В таком случае за 10-15 лет на рынке появятся девелоперские проекты высокого уровня, которые станут новыми ориентирами для остальных участников рынка. Санкт-Петербургу надо решить, какой путь выбрать.
Арсений Васильев:
– Мы занимались точечной застройкой и говорили, как это плохо. С большим трудом через какое-то время мы сделали шаг в сторону проектов комплексного освоения территории, где уже может быть решена проблема парковок, выделено место под социальную инфраструктуру, осуществлено благоустройство. Но получили уровень проблем большего порядка. Сегодня очевидно, что необходимо переходить от решения проблем кварталов к комплексному развитию новых центров города.
Сергей Цыцин:
– Говоря о появлении новых центров, нельзя не упомянуть о принципах «зеленого строительства». Сейчас мы запускаем механизмы морально устаревших подходов к строительству. Необходимы преобразования в этой сфере.
Дмитрий Санатов:
– Планирование раньше носило экономико-географический характер: есть свободный участок, есть деньги, и строится объект. Больших денег в ближайшие несколько лет не будет, и если строить что-то новое, то необходимо, чтобы это были качественные проекты. Нужно перейти от экономической географии к системному подходу.
Города часто сравнивают с живыми организмами: деловой центр – это мозг, административные учреждения – сердце, дороги и улицы – артерии. Парки и скверы традиционно считаются легкими мегаполисов. И в каком же они состоянии?Сейчас зеленые зоны Санкт-Петербурга подобны легким курильщика с многолетним стажем. Но если в человеческом случае восстановить утерянное здоровье практически невозможно, то город можно сделать более экологичным и приятным для проживания местом. Нельзя забывать о том, что озеленение и благоустройство влияют не только на внешний облик города, его эстетические достоинства, условия массового отдыха, но и определяют санитарно-гигиенические условия проживания в нем.
Вероника ШЕМЕНЕВА, АСН-Инфо
Вновь разгорается скандал вокруг строительства отеля на площади Островского. На прошлой неделе депутаты городского парламента обратились к губернатору Валентине Матвиенко с требованием остановить строительные работы.В 2003 году Евгений Герасимов представил на суд КГИОП, Научного совета по сохранению культурного наследия и общественности новый вариант проекта, разительно отличающийся от первого. Теперь здание было выполнено в современной стилистике, с большой площадью остекленных поверхностей, с фасадом, облицованным серым неполированным камнем. Количество номеров в гостинице уменьшалось почти вдвое, на первых двух этажах нашлось место для салонов, ресторанов и кафе. По габаритам здание не превышает нормы, установленные КГИОП для этого участка (то есть не выше стоящего на другой стороне площади дома Басина). Завершение здания сделано из прозрачного стекла, что визуально должно уменьшить его высоту. Среди аналогов своей работы архитектор Евгений Герасимов указал на современное строительство в центре Берлина, этот стиль уже успели назвать «новой берлинской классикой».
В результате новый вариант был одобрен профильными комитетами городского правительства. Члены Научного совета среди недостатков отметили мелкое членение средней части фасада и конструктивистские мотивы в нижней его части, из-за которых здание вступает «в конфликтные отношения» с фасадом стоящего рядом дома 2 по площади Островского. Также говорилось о том, что сравнительно длинный фасад превращает здание в солирующий объем, конкурирующий с доминантой площади – Александринским театром.
Заметим, что члены Совета, выступавшие в 1996 году против «дома под Росси», в 2003 году советовали архитектору, «известному как мастеру стилизации, снять остроту современного звучания здания». То есть, по сути, рекомендовали вернуться к первому варианту. Участок получил статус «лакуны», однако в этот термин чиновники, архитектурное сообщество и горожане по-прежнему вкладывают разный смысл, что ведет к продолжению изматывающей все стороны дискуссии о том, можно здесь строить или нельзя, и если можно, то как?
Пожалуй, наиболее последовательным в своих выступлениях был и остается извечный оппонент Евгения Герасимова, председатель Санкт-Петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников, искусствовед Владимир Лисовский. Он считает, что ансамбль, созданный Карлом Росси, не нуждается в «добавлениях» – ни новомодных, ни стилизаторских. По мнению ученого, облик площади был испорчен строительством зданий по ее периметру в конце XIX века, поэтому «не надо дополнительно городить к тому, что воротиловы уже наворотили» (имеется в виду архитектор Воротилов, автор южного корпуса Национальной библиотеки).
Сейчас заметим: уже на этапе начавшихся строительных работ к обсуждению архитектурных параметров проекта присоединились депутаты Законодательного собрания. В их обращении подчеркивается, что они не против возведения здания как такового, но считают неприемлемым «архитектурное решение гостиницы, которую предполагается разместить в охранной зоне объекта Всемирного наследия», а депутат Михаил Амосов считает проект «грубой попыткой вмешательства в классический ансамбль площади Островского».
Тем временем, напомним, что летом 2004 года на конкурсе «Архитектон» этот проект был отмечен дипломом в номинации «Лучший проект». Требования же о проведении международного архитектурного конкурса на застройку «пятна» с правовой точки зрения сомнительны, поскольку частного заказчика нельзя принудить к организации архитектурного конкурса или каким-либо образом регламентировать выбор архитектора.
Два года назад заместитель председателя КГИОП Борис Кириков заметил: «что бы ни построили на этом месте – будет скандал». Хотя, если бы чиновникам, архитектурному сообществу, депутатам и заказчику строительства удалось выработать более или менее единую точку зрения, работать архитектору было бы проще, а скандалов было бы меньше.