Стихийный полицентризм
Процесс децентрализации в Петербурге набирает обороты. Проблема в том, что формируются новые зоны активности хаотично, вне единой стратегии развития города. Как скоординировать этот процесс, обсудили участники заседания круглого стола «Децентрализация Петербурга: проблемы и перспективы», организованного газетой «Строительный Еженедельник».
Валерий Грибанов, главный редактор газеты «Строительный Еженедельник», модератор
Виктор Полищук, начальник Управления градостроительных обоснований развития города Комитета по градостроительству и архитектуре
Антон Финогенов, генеральный директор ООО «ИТП Урбаника»
Дмитрий Санатов, руководитель проектного направления фонда «Центр стратегических разработок Северо-Запад»
Арсений Васильев, генеральный директор ГК «УНИСТО Петросталь»
Леонид Ивановский, д.т.н., д.э.н., профессор, заслуженный деятель науки РФ, руководитель направления управленческого консультирования ООО «БАЛТ-АУДИТ-ЭКСПЕРТ»
Надежда Калашникова, директор по развитию ООО «Л1 Строительная компания № 1»
Александр Веселов, директор по развитию Astera
Сергей Цыцин, главный архитектор, генеральный директор «Архитектурная мастерская Цыцина»
Александр Орт, генеральный директор ООО «Негосударственный надзор и экспертиза»
Василий Вовк, генеральный директор ООО «Дудергофский проект» группы компаний «БФА-Девелопмент»
Андрей Кулаков, юрист практики по недвижимости и инвестициям компании «Качкин и партнеры»
Валерий Грибанов:
– Есть мнение, что Петербургу пора отходить от модели, когда город развивается с одним центром. Сколько новых точек роста может быть в Петербурге, по каким схемам они должны развиваться? Есть ли у власти представление о том, в каком направлении будет развиваться город?
Виктор Полищук:
– Полицентризм в Петербурге был заложен еще Петром I, он существует и развивается. Градостроительный феномен Петербурга в том, что он, в отличие от других российских городов, построенных на берегах крупных водных артерий, строился одновременно на нескольких берегах: и на Васильевском острове, и на Петроградской стороне, и в Центральном районе, и в Сестрорецке, и в Кронштадте, и на Юго-Западе. Генплан 1935 года предусматривал развитие города в южном направлении. Тогда появилась идея создания политического центра на нынешнем Ленинском проспекте – там должен был появиться Дом советов. После войны активно развивалась северная часть города. До Первой мировой войны население центра насчитывало порядка 2,5 млн человек, сегодня – меньше миллиона. Административная, промышленная, образовательная, деловая, жилая и прочие функции центра постепенно рассредоточивались по городу, хотя и не ушли полностью из центра. Еще одним доказательством полицентризма является зона аэропорта. Сегодня это новый центр деловой активности.
Валерий Грибанов:
– Есть ли в городе локации, которые недооценены с точки зрения возникновения потенциальных центров?
Антон Финогенов:
– В Петербурге естественным образом произошла революция в сфере торговой недвижимости: появились торговые коридоры в зоне Пулковского шоссе, Мурманского шоссе, зоне Парнас и Приозерского шоссе. Эти выездные зоны имеют торгово-развлекательную специализацию. В Московском районе уже сформировался и продолжает развиваться многофункциональный подцентр, где есть развлекательная, торговая и деловая функции. Еще одной развивающейся зоной является район улицы Савушкина, Приморского проспекта и станции метро «Старая деревня». Важно понимать, является ли формат развития этих локаций правильным, не несет ли он больше рисков для города, чем плюсов. Необходимо определиться, как в этом процессе реально может поучаствовать государство. Если с теми колоссальными ресурсами, которые были в советское время, не удалось создать в Петербурге второй центр, то сегодня это сделать еще сложнее. Сегодня никакие госпроекты без рыночной мотивации не будут реализованы, и на этом надо акцентировать внимание.
Виктор Полищук:
– Одной из проблем является то, что ресурсы распылены. На рынке действует огромное количество девелоперских компаний, которые реализуют свои единичные проекты, и такой подход не дает градостроительного результата.
Валерий Грибанов:
– «Стратегия-2030» предполагает наличие нескольких зон со своей специализацией. Должны ли новые центры иметь свою специализацию, или будет лучше, если они станут многофункциональными?
Дмитрий Санатов:
– В целом то состояние планирования, которое сегодня есть в городе, показывает, что не решены проблемы с транспортной инфраструктурой, а это первая ступень сложности в решении задачи по развитию города. Из-за этого мы не можем двигаться дальше. Если мы посмотрим как, например, власти Токио и Киото работают со своими городами, то увидим, что они тщательно моделируют каждый транспортный коридор. У нас этот вопрос прорабатывается недостаточно. А волевые решения, к примеру по реновации «ржавого пояса», идут сложно. Сейчас вопрос, по сути, не в полицентричности города, а в том, что необходимы детальные решения.
Валерий Грибанов:
– Обусловлено ли появление новых точек притяжения в Петербурге рыночными механизмами? Должны ли они возникать спонтанно или их появление должно регулировать государство?
Арсений Васильев:
– На практике координация государством этих процессов отсутствует. Мы видим, что они формируются, понимаем логику и факторы, которые влияют на это развитие. А реализация конкретных проектов демонстрирует что-то близкое к хаосу, анархичности. С одной стороны, мы имеем определенную зарегулированность в нормах и ограничениях, а с другой – видим, как отдельные проекты развиваются сами по себе, так как собственник не понимает конъюнктуры, не видит механизмов реализации и не имеет представления о стратегических задачах города. С этой точки зрения координирующая роль города и экспертного сообщества была бы очень важна, чтобы город развивался гармонично, и мы решали существующие проблемы.
Виктор Полищук:
– С одной стороны, нам говорят о снятии бюрократических барьеров и о том, что в таком случае будет эффективный собственник. Земля в Петербурге, в отличие от многих других городов России, приватизирована, и созданы все условия для того, чтобы развивался рынок, банки выдавали девелоперам кредиты под залог земли и пр. Либеральная реформа у нас состоялась. Однако с точки зрения градостроительной логики получилась ситуация, когда даже в локальных проектах два-три застройщика не могут между собой договориться. Разговоры о том, что девелоперы не знают городской стратегии, меня удивляют. Генеральный план обсуждался с бизнес-сообществом, проходили заседания круглых столов и т. д. Показателен пример Барселоны, где власти совместно с городскими элитами разработали стратегический план по застройке города. У нас же таких договоренностей нет, и сейчас если все силы будут брошены на строительство города-спутника Южный, то придется остановить стройку в Ручьях, на Парнасе. Потому что город не может одновременно построить сети, дороги и социальную инфраструктуру во всех этих местах.
Леонид Ивановский:
– У меня нет никакого сомнения в том, что вопрос территориального развития города необходимо регулировать на государственном уровне. Власть для того и существует, чтобы управлять таким объектом, как город, и таким аспектом его развития, как развитие территорий. Я не разделяю точки зрения, когда полицентризм связывается с центрами деловой и торговой активности, а также с появлением жилой застройки. Это всего лишь аспекты полицентризма. Полицентризм, по сути, это города в городах, в которых удобно жить людям, а не офисам и автомобилям. Наша компания занимается разработкой стратегии развития Петербурга в части раздела его территориального развития. Мы выделили шесть зон экономического развития, в которых в дальнейшем можно создать восемь элементов, необходимых для комфортного проживания горожан. Наша задача – создать такие условия, чтобы ареал жизнедеятельности человека находился в этой субагломерации и был соизмерим с человеческими возможностями.
Арсений Васильев:
– Нам нужен живой организм, и если мы его загоним в жесткие рамки, он вырастет кривым, если он будет развиваться без всяких рамок, он может вырасти хаотично. Необходим механизм взаимодействия и площадки для диалога. Еще одной проблемой является то, что мы пытаемся решать проблемы завтрашнего дня без учета того, как этот день будет выглядеть. Сейчас очевидно, что парковками надо было заниматься лет 15 назад, если не раньше. Если мы говорим о полицентризме, который явно будет создаваться не в ближайшие несколько лет, то необходимо уже сегодня учитывать технологии и жизненные процессы, которые будут в то время.
Надежда Калашникова:
– У нас то нет политической воли, то денег. Вопрос политической воли является ключевым, и пока власти не поймут, что развитие городских территорий – это основная компетенция администрации, будет бардак. На девелоперов, конечно, можно повесить всех собак и говорить о том, что они гонятся за прибылью, но на самом деле проблема в том, что власти города не берут на себя координирующую роль. То, что происходит сейчас, – это стихийный полицентризм.
Виктор Полищук:
– Это какой-то не рыночный посыл. Я был сторонником, чтобы Градостроительный совет обсуждал те вопросы, о которых мы с вами сегодня говорим. И тогда мы должны будем решить, почему мы строим инфраструктуру тому или иному девелоперу. Проблема в том, что нет заказчика под ключ.
Надежда Калашникова:
– Им должен быть город.
Виктор Полищук:
– На частной земле город не будет заказчиком.
Валерий Грибанов:
– Где, на ваш взгляд, должны появляться новые центры – на существующих городских территориях или на граничащих с городом территориях Ленобласти?
Александр Веселов:
– Город на текущий момент времени развивается хаотично и выходит за свои границы. В появляющихся центрах не создается необходимое количество рабочих мест и происходит постоянная миграция населения в центральную часть города. Я думаю, что текущее положение дел не позволит в обозримом будущем улучшить ситуацию.
Валерий Грибанов:
– Пока никто из выступавших экспертов не назвал потенциальными точками роста сестрорецкий намыв, «Морской фасад», город-спутник Южный. Могут ли эти проекты стать точками притяжения финансовых и человеческих ресурсов?
Сергей Цыцин:
– Исторически любые города растут следующими образом: появляется центр, и вокруг него образуется периферия. Вопрос в том, может ли периферия при расширении города функционально стать центром. Центр также подразумевает наличие общественной функции, и возникает вопрос, насколько много должно быть этой функции, насколько это целесообразно, и какое время требуется для перемещения от периферии к центру. Города в своем развитии доходят до определенного момента, когда должны возникать новые полюсы притяжения людей, которые тем не менее связаны с системой этого мегаполиса. Градостроительство должно действовать с опережением. Когда инвесторам дали свободу, они стали захватывать все что можно, и градостроительная мысль не успела создать правила для стратегического развития города. Получилось, что частная воля опередила мышление городских властей. Оптимально, чтобы город сегодня развивался не как кольца на дереве, а как многоцентровой комплекс, притом что эти новые центры могут появляться не только внутри самого города, но и в городах-сателлитах. Что касается перспектив таких проектов, как сестрорецкий намыв, «Морской фасад» и город-спутник Южный, то все будет зависеть от того, насколько они будут самодостаточными.
Валерий Грибанов:
– Сколько центров притяжения может появиться в Петербурге в ближайшие 10-20 лет? Какое их количество можно считать оптимальным?
Александр Орт:
– Их может быть десяток или два десятка. Все будет зависеть от направления развития самого города. Период кольцевого развития должен быть закончен. Был период, когда люди получали государственные премии за перспективное развитие промышленной зоны Парнас. Сегодня это не только промышленная территория, но и жилая, деловая. Зона Пулково-3 была подготовлена городом в начале 1990-х годов в качестве площадки под деловую застройку и была успешно реализована. На подготовку этой территории город брал кредит у Мирового банка. То же самое было сделано для застройки жильем Коломяг и Каменки. Здесь город как раз выступал координатором развития территорий.
Виктор Полищук:
– В то время была попытка создать Агентство территориального развития как институт заказчика по реализации крупных проектов. Первым агентством была западная часть Васильевского острова. Хотели сделать агентствами Крестовский и Петровский острова.
Валерий Грибанов:
– Пример с Агентствами территориального развития, который вы привели, как раз демонстрирует то, что рынок сам все отрегулирует. На смену этим агентствам спустя 10-15 лет пришли проекты комплексного освоения территории, когда одна компания берет участок, подготавливает его и привлекает субподрядчиков для реализации проектов.
Виктор Полищук:
– Это один из вариантов решения задач по развитию городских территорий.
Валерий Грибанов:
– Есть ли сегодня среди новых образовавшихся центров такие, которые уже необходимо разгружать?
Александр Орт:
– В первую очередь необходимо разгрузить исторический центр.
Леонид Ивановский:
– Исходя из реалий сегодняшнего дня, можно сделать вывод, что одни зоны уже сегодня обладают практически всеми восьмью элементами, а другие, возможно, никогда не будут обладать ими всеми. Ограниченные ресурсы у Петродворцового, Курортного и Кронштадтского районов. Наиболее населенные районы – Приморский, Красногвардейский, Калининский, Красносельский, Невский – в наименьшей мере обеспечены рабочими местами. На 2,2 млн жителей этих районов приходится 340 тыс. рабочих мест крупных и средних организаций. Диспропорция размещения мест приложения труда приводит к появлению пассажирских и транспортных потоков «центр – периферия», то есть возникает маятниковая миграция, миграционные потоки. Следующая диспропорция заключается в том, что в ряде районов перспективной застройки резерв мощности по отдельным системам инженерной инфраструктуры либо отсутствует, либо будет исчерпан в ближайшее время. В частности, развитие северо-западных и северных районов города может быть ограничено исчерпанием резервов тепловой и энергетической мощностей.
Виктор Полищук:
– Одной из причин наших бед является то, что народное градостроительство вытеснило профессиональное.
Дмитрий Санатов:
– Если это тренд, то научитесь с ним работать. Нужно садиться за стол переговоров и обсуждать наболевшие вопросы. Для того чтобы консорциум по какому-либо вопросу сложился, нужно, чтобы прошло три года. По прошествии трех лет можно выходить в область конкретных решений. Это сложная социальная технология, которой ни у города, ни у области сегодня нет. Можно обратиться к опыту Китая, который потратил немало времени, чтобы разрешить имеющиеся в стране проблемы, и в результате стал одной из ведущих экономик мира. Не знаю, получится ли у Петербурга провернуть такую же историю. Но проблема сейчас налицо: между экспертом, сидящим с одной стороны нашего стола, и другим экспертом пропасть непонимания.
Василий Вовк:
– Это неприятно слышать девелоперам от одного из главных градостроителей города. По сути, сейчас у нас нет того профессионального звена, которое должно обеспечивать нас пониманием того, как и куда развиваться. На самом деле девелоперами очень просто управлять: мы все в долгосрочной перспективе нацелены на получение прибыли, поэтому нас просто можно законодательно ограничить договорами комплексного освоения территорий, программами перспективного развития города. Все это поможет девелоперам понять, к чему город хочет прийти через 10 лет. Ведь то, что мы получаем сегодня, было заложено 5-10 лет назад, и те проекты, которые уже стартовали, нельзя отменить. Поэтому надо подумать о будущем сегодня.
Виктор Полищук:
– Наш Градостроительный кодекс — американский. Американская система планирования, урбанизма, девелопмента, инвестирования, зонирования и регулирования в корне отличается от европейской и того опыта, который имел Советский Союз. К примеру, в Сан-Франциско нет генерального плана, там сделано зонирование с публичными слушаниями, и все решают муниципалитеты. Мы переняли этот опыт и ввели такую конструкцию планирования, но при этом сохранили почти советское политическое управление. Теперь если, к примеру, участок в три сотки находится в одной территориальной зоне, а нужно перевести его в другую, то нужно вносить поправку в Генеральный план пятимиллионного мегаполиса.
Валерий Грибанов:
– Какие изменения требуется внести в законодательство, чтобы решить обозначенные проблемы?
Андрей Кулаков:
– Такие проблемы есть, но, на мой взгляд, наша дискуссия находится еще далеко не на той стадии, когда надо вносить какие-то изменения в Генеральный план и Правила землепользования и застройки. В первую очередь необходимо определиться с тем, как будут развиваться новые центры притяжения. Я рискну согласиться с коллегой в том, что эти зоны должны быть удобными для людей. Пока мы не решим эту проблему, говорить о законодательных изменениях рано.
Сергей Цыцин:
– С одной стороны, город должен быть стратегическим девелопером, но с другой – строится все в основном на частные деньги. В сложившейся ситуации необходимо опереться на существующие нормы градостроительного развития, которые уже являются регуляторами. Одновременно с этим необходимо очень серьезно подумать над стратегическим развитием города в ближайшие 50 лет. После того как эта стратегическая политика будет взвешена, обсуждена городом и экспертным сообществом и утверждена, ее необходимо укладывать в русло существующего законодательства, с тем чтобы все законы соответствовали концепции. При этом нужно попытаться сгармонизировать те процессы, которые идут сейчас, плюс начинать создавать механизмы, при которых инвесторам будет интересно участвовать в таком развитии и инвестировать в такие проекты, которые соответствуют стратегическим интересам города.
Антон Финогенов:
– Есть две возможные стратегии действий. Одна основана на естественном развитии событий с опорой на существующий Градостроительный кодекс, который исходит в целом из логики американской системы. Надо признать, что их опыт не всегда успешен. Такая естественная стратегия действий даст результаты не раньше чем через 15-25 лет. К тому же для начала должна эволюционировать система ценностей нашего потребителя.
Вторая стратегия основана на том, что государство вкладывает большие средства в развитие территорий и оказывает девелоперам поддержку в реализации проектов, которые на несколько шагов опережают те условия рынка, которые есть на данный момент. К примеру, чтобы девелоперу было интересно строить 7-этажные дома вместо 17-этажных, им дают гарантию по кредитам и т. п. В таком случае за 10-15 лет на рынке появятся девелоперские проекты высокого уровня, которые станут новыми ориентирами для остальных участников рынка. Санкт-Петербургу надо решить, какой путь выбрать.
Арсений Васильев:
– Мы занимались точечной застройкой и говорили, как это плохо. С большим трудом через какое-то время мы сделали шаг в сторону проектов комплексного освоения территории, где уже может быть решена проблема парковок, выделено место под социальную инфраструктуру, осуществлено благоустройство. Но получили уровень проблем большего порядка. Сегодня очевидно, что необходимо переходить от решения проблем кварталов к комплексному развитию новых центров города.
Сергей Цыцин:
– Говоря о появлении новых центров, нельзя не упомянуть о принципах «зеленого строительства». Сейчас мы запускаем механизмы морально устаревших подходов к строительству. Необходимы преобразования в этой сфере.
Дмитрий Санатов:
– Планирование раньше носило экономико-географический характер: есть свободный участок, есть деньги, и строится объект. Больших денег в ближайшие несколько лет не будет, и если строить что-то новое, то необходимо, чтобы это были качественные проекты. Нужно перейти от экономической географии к системному подходу.
Внедрение в России европейских стандартов строительства сегодня вызывает жаркие споры у участников. Камнем преткновения являются методики разработки технических норм и их применения в российских реалиях.
25 марта 2011 года в рамках Международного конгресса «Открытая Россия: партнерство для модернизации» состоялось заседание инвестиционно-строительного клуба «ЕвроСНиП или Eurocode». Организаторами мероприятия выступили Торгово-промышленная палата Российской Федерации и компания «АЭРгрупп». Темой дискуссии стало предстоящее внедрение в России европейских стандартов строительства. В ходе ожесточенного спора между противниками и сторонниками этого решения выяснилось, что принципиальные расхождения сторон касаются, в первую очередь, не конкретных технических норм, а методики их разработки и применения.
Кому должна принадлежать решающая роль при определении отраслевой политики – государству, национальным строительным объединениям или профессионалам-практикам? Может ли бизнес самостоятельно отвечать за безопасность своих строительных проектов? Именно эти вопросы стали ключевыми при обсуждении внедрения в России европейских стандартов в области строительства и актуализации ныне действующих в России Строительных норм и Правил (СНиПов).
История противостояния: кто за и против еврокодов?
На сегодняшний день российская строительная отрасль регулируется комплексом Строительных нормы и правил (СНиПов), которые были разработаны еще в Советском Союзе и доказали свою надежность и эффективность, в том числе в сложных климатических условиях крайнего севера. Однако средний возраст СНиПов составляет 20-25 лет. В них не учитываются многие современные материалы и инновации в проектировании. Соответственно, как считают многие эксперты, сегодня обязательное применение не актуализированных СНиПов катастрофически тормозит развитие российского строительного бизнеса.
Модернизировать строительную отрасль поможет переход на еврокоды – комплекс стандартов, разработанных европейской организацией по стандартизации. Такого мнения, в частности, придерживается Ассоциация Строителей России (АСР). Ее представители уверены, что европейские стандарты не требуют дополнительной адаптации под российские реалии. Их можно внедрить уже сегодня и использовать, как минимум, наравне со СНиПами для совместной реализации проектов с иностранными подрядчиками и инвесторами.
Главным оппонентом этой позиции выступает Национальное объединение строителей (НОСТРОЙ), которое настаивает на комплексном программном подходе к адаптации европейских норм и параллельной актуализации СНиПов. В результате, российская строительная отрасль должна получить своеобразный модернизированный ЕвроСНиП. Но сами разработчики признают: на актуализацию уйдут годы и потребуются масштабные финансовые затраты. По мнению АСР, эти бюрократические процедуры приведут к бессмысленной потере времени и усугубят отставание российской строительной отрасли от мирового уровня развития. Тем не менее, в 2010 году Министерство регионального развития одобрило рассчитанную на несколько лет «Программу гармонизации российской и европейской систем нормативных документов в строительстве», таким образом, поддержав позицию Национального объединения. И сегодня НОСТРОЙ принимает в реализации этой программы самое активное участие.
Строительная отрасль в тупике?
Возможность высказать свою позицию и привести аргументы в ее защиту обе стороны получили в ходе жесткой и откровенной дискуссии в Международного конгресса «Открытая Россия: партнерство для модернизации». В качестве модератора инвестиционно-строительного клуба «ЕвроСНиП или Eurocode» выступил вице-президент АСР и ССЖД Михаил Кайков. Он первым взял слово и напомнил собравшимся, что строительство является локомотивом российской экономики и включает более 50 различных отраслей. В 2002 году было принято решение о проведении в строительной сфере административной реформы, направленной на развитие саморегулирования и внедрение добровольного использования международных стандартов. Предполагалось, что эти меры помогут устранить экономические барьеры и сблизить строительные рынки Европы и России, предоставить европейским и российским компаниям новые возможности для развития, а также решить вопрос о единых стандартах в рамках Таможенного союза и ЕврАзЭС.
По мнению Михаила Кайкова, эти цели так и остались не реализованными, так как после принятия противоречащих первоначальным задачам законодательных актов была извращена сама суть реформы. Несмотря на то, что в 2010 году было разрешено добровольное применение в России международных стандартов, сегодня строительная отрасль не может реализовать эту возможность. Так как в том же 2010 году был принят «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений».
«Этот документ установил перечень национальных стандартов и сводов правил, которые должны применяться на обязательной основе, - подчеркнул г-н Кайков. – Это противоречит Новому модульному подходу в строительстве ЕС (Директива 89/106/ЕС) и решениям Комиссии при Президенте РФ от 20 января
Бизнес или государство – кто должен решать?
Сегодня в строительной отрасли сложилась ситуация, когда с одной стороны на самом высоком уровне провозглашается необходимость внедрения международных стандартов и гармонизация норм со странами ЕС, Таможенным союзом и ЕврАзЭС. А с другой стороны, многочисленные противоречия в российской нормативной базе не позволяют оперативно реализовать эти решения.
Старший научный сотрудник отдела административного законодательства и процесса Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ Анастасия Калмыкова согласилась с тем, что до сих пор направление реформы строительного регулирование не определено. «Что касается содержательного наполнения стандартов, то мы как юристы, не можем однозначно оценить, что лучше для строительной отрасли по содержанию – продолжать развивать требования безопасности, закрепленные в СНиПах, или воспринять ту систему установления требований безопасности, которая принята в Европе? С содержательной точки зрения бизнес-сообщество должно однозначно и четко определиться, по какому пути оно хочет развиваться. И уже от этого должны выстраиваться наши законодательные инициативы», - высказала позицию своего ведомства г-жа Калмыкова.
Председатель Комитета по международным отношениям Национального Объединения Строителей (НОСТРОЙ), профессор кафедры технического регулирования МГСУ Азарий Лапидус категорически отверг тезис о том, что бизнес-сообщество само должно решить, по каким стандартам ему удобнее работать. «Именно у государства должна быть ведущая роль в этом вопросе, - подчеркнул профессор. – Возвращение обязательного применения СНиПов – это единственно правильное на данном этапе решение, которое даст сообществу нормально работать. Иначе окажется под угрозой безопасность строительства».
Проблема в национальных особенностях?
Заместитель Руководителя Аппарата Национального объединения СРО в строительстве (НОСТРОЙ), Первый Заместитель Председателя Комитета ТПП РФ по предпринимательству в сфере строительства Лариса Баринова заявила, что Михаил Кайков представляет позицию только одного профессионального объединения, которая вступает в противоречие с интересами других участников отрасли. По ее словам, НОСТРОЙ ведет параллельную работу по актуализации СНиПов и переводу еврокодов. «Еврокоды – это очень небольшая часть нормативных документов, которые фактически регулируют только механическую прочность. Все, что касается энергоэффективности, безопасности, климата, защиты от шума, экологии – это все не входит в еврокоды и должно регулироваться национальными приложениями. Как мы можем завтра перейти на еврокоды, если у нас еще не готовы национальные приложения?» - сформулировала свой взгляд на проблему г-жа Баринова.
Представитель Инициативного фонда «ЗЕБРА» Евгений Малинин в своем выступлении, напротив, настаивал на том, что именно потому, что еврокоды напрямую не связаны с национальными параметрами и климатическими особенностями, никаких препятствий для их внедрения не существует. Единственным назначением еврокодов является расширение рынка услуг проектирования, поэтому они могут применяться параллельно с действующими СНиПами. И главная проблема заключается в том, что у гос.экспертизы нет механизма для оценки проектов, сделанных по еврокодам. Именно это решение необходимо сегодня бизнесу.
«Ситуация со стандартами – это один из примеров неправильного функционирования всей отрасли, - поднял глобальную проблему Президент Координационного совета Ассоциации инженерных изысканий в строительстве Михаил Богданов. – Чиновники и национальные объединения не учитывают интересы практиков и мнения независимых экспертов. Все вопросы должны решаться с участием профессионалов. Пока мы этого не поймем, мы будем оставаться в состоянии тупика». В ответ на это заявление профессор кафедры технического регулирования МГСУ Азарий Лапидус уточнил, что профессионалы должны высказывать свое мнение на начальном этапе, а принятие конкретных решений – это задача государственных ведомств.
Как разрешить системные противоречия?
«В Европе стандарты разрабатывают те, кому эти стандарты нужны. Заинтересованная сторона – это тот, кто получает материальную выгоду от стандарта. Исследовательские институты не могут являться заинтересованными сторонами, поэтому за рубежом они не входят в технические комиссии, занимающиеся разработкой стандартов. Туда ходит бизнес, который с помощью стандартизирования создает для себя дополнительную ценность и выгоду», - заявил г-н Малинин. «Вы абсолютно неправильно трактуете суть обязательных стандартов. В них в первую очередь заинтересовано государство, потому что оно отвечает за жизнь своих граждан», - жестко возразил ему г-н Лапидус.
Одна из проблем гармонизации российских СНиПов и еврокодов связана именно с тем, что в их основе лежат принципиально отличающиеся механизмы управления экономикой. Михаил Кайков напомнил участникам дискуссии, что ГОСТы, которые являются базой современных СНиПов, создавались, когда единственным игроком на рынке строительства было государство, именно поэтому они по своей сути всегда были обязательны к исполнению. «Еврокоды – это рыночные документы, - подчеркнул эксперт. – Их добровольное применение в Европе обусловлено тем, что всю ответственность за риски при строительстве несут разработчики и исполнители. Они страхуют все риски и именно поэтому допускаются на рынок».
В России эта система на сегодняшний день не работает. И большая часть усилий государства направлена не на то, чтобы создать эффективную базу для повышения ответственности бизнеса, а на внедрение максимального количества обязательных для исполнения требований. С одной стороны, при низком доверии общества к представителям бизнеса максимальная регламентация строительства многим кажется единственным способом защитить конечного потребителя от появления многочисленных некачественных и опасных для жизни строительных объектов. С другой стороны, чем больше обязательных норма прописано в законодательстве, тем сложнее будет проходить процесс интеграции России в европейское пространство, а также в ВТО, где главной регулирующей силой является рынок. Поэтому профессиональному сообществу при участии всех заинтересованных стороны еще только предстоит найти ответ на вопрос, как согласовать национальные интересы и потребности строительной отрасли.
О катастрофическом положении малого бизнеса в российской экономике рассуждает Александр Садыгов, генеральный директор ЗАО «РСУ «Строй-Сервис», член Экспертного совета по ЖКХ при Комитете Госдумы РФ по строительству и земельным отношениям, член Общественного совета по вопросам модернизации систем жизнеобеспечения (ЖКХ) Минрегионразвития РФ.
Сегодня о необходимости поддерживать малый бизнес дружно заявляют все субъекты вертикали власти, имеющие отношение к экономике. Но всё, увы, ограничивается словами. На деле малые предприятия подвергаются всякого рода гонениям, в том числе и на законодательном уровне. Это хорошо видно на примере госзаказа, где малый бизнес уже много лет подвергается узаконенной дискриминации.
Дискриминация по закону
Сейчас пошла новая волна критики пресловутого Закона №94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд». Его не ругает только ленивый. В СМИ ведется много споров о несовершенстве документа, улучшении процедур госзакупок, усилении контроля над субъектами закупок и т.д. Однако о главном дискриминационном положении закона помалкивают.
Уж если российские законодатели полны желания вновь и вновь совершенствовать закон №94-ФЗ или заменить его чем-то другим, более достойным, то не обратить ли им внимание на статью 15 часть 1? Там черным по белому написано, что «Государственные заказчики, за исключением случаев размещения заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для нужд обороны страны и безопасности государства, и муниципальные заказчики обязаны осуществлять размещение заказов у субъектов малого предпринимательства в размере не менее чем десять и не более чем двадцать процентов общего годового объема…»
Иными словами, закон о госзакупках отводит малому бизнесу лишь 20% участия в государственном секторе российской экономики. А не вспомнить ли нам о том, что в цивилизованных странах доля малого бизнеса в экономике гораздо выше?
«Аполитичный» закон о госзакупках
Впрочем, не обязательно апеллировать к опыту зарубежных государств, есть над чем поразмыслить и в нашем Отечестве. Дискриминационные положения законов у нас выполняются, а о тех статьях и пунктах законодательных актов, которые призваны оздоровлять ситуацию в экономике, благополучно забывают. В порыве безудержных дискуссий вокруг пресловутого 94-го закона как-то забывается о существовании еще одного важного законодательного акта под номером 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации». Его 6-я статья носит название «Основные цели и принципы государственной политики в области развития малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации». Во второй части статьи перечисляются основные цели этой политики, и там имеются пункты об увеличении количества субъектов малого и среднего предпринимательства (п. 5); увеличении доли производимых субъектами малого и среднего предпринимательства товаров (работ, услуг) в объеме валового внутреннего продукта (п. 7); не говоря уже об обеспечении благоприятных условий для развития субъектов малого и среднего предпринимательства (п. 2); обеспечении конкурентоспособности субъектов малого и среднего предпринимательства (п. 3).
Таким образом, положения упомянутых статей закона о поддержке малых и средних предприятий и закона о госзакупках фактически противоречат друг другу. Последний был принят в июле 2005, с тех пор, как известно, претерпел более двадцати корректировок, однако его противоречия с государственной политикой в области развития малого и среднего предпринимательства так и не устранены. Пресловутая часть 1 статьи 15 существует в нынешней редакции с апреля 2007 года. До этого существовала жесткая норма на размещение заказов у субъектов малого предпринимательства в размере 15% от общего годового объема, в редакции от 25.04.2007 законодатели догадались установить «вилку» в 10—20%, с тем, чтобы у заказчиков была хоть какая-то свобода маневра.
Справедливости ради стоит отметить, что благодаря усилиям Федеральной антимонопольной службы был наведен некий мостик между двумя упомянутыми законами. 29 апреля
Таким образом, злосчастный закон 94-ФЗ при всех своих недостатках носит еще и «аполитичный» характер. Он противоречит государственной политике в области развития малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации, которая, как записано в части 1 статьи 6 закона 209-ФЗ, является частью государственной социально-экономической политики страны.
От антимонополии до монополии — один шаг
В ситуации с «наведением мостов» между законами о госзакупках и поддержке малых и средних предприятий роль Федеральной антимонопольной службы можно расценить как положительную. В противном случае наши чиновники, ответственные за госзаказ, могли бы от греха подальше вообще не привлекать к сотрудничеству те или иные фирмы с подозрением на принадлежность к малому бизнесу, боясь нарушить 94-й закон, за формальное неисполнение которого их строго наказывают. Однако в ряде моментов непонятна позиция службы, которая вроде бы призвана не допускать безудержного укрупнения игроков рынка.
Недавно на заседании правления объединения предпринимательских организаций малого и среднего бизнеса «ОПОРА» любопытное заявление сделал М.Я.Евраев, начальник Управления ФАС России по контролю за размещением госзаказа. На сайте ОПОРЫ приводится пересказ его слов, в частности говорится о том, что «планируется сокращение количества закупщиков, путем передачи функций осуществления закупок небольшими организациями крупным квалифицированным закупщикам». Пользуясь случаем, задаю уважаемому представителю ФАС открытый вопрос: Михаил Яковлевич, Вы собираетесь создавать Госснабы? Но это же не что иное, как монополия на организацию госзакупок. Госснаб рухнул с крушением СССР, зачем же его реанимировать?
К сожалению, в сфере госзаказа хромает качество, как самого закона, так и его исполнения. И служба, обязанная развивать и поддерживать конкуренцию, в процессе своей деятельности волей-неволей приходит к решениям, грозящим обернуться еще более серьезной монополизацией.
Есть утопия, а есть статистика
Что касается практики применения закона 94-ФЗ, то, на первый взгляд, она якобы идет вразрез с его дискриминационным характером по отношению к малому бизнесу. По официальным данным Петростата за прошлый год в структуре размещения госзаказа Санкт-Петербурга «субъекты малого предпринимательства» занимают по сумме размещения госзаказа 36,88%, по количеству закупок 44,71%; в структуре экономики их доля составляет 55,38%.
Однако львиную долю этих «субъектов малого предпринимательства» составляют либо фирмы-однодневки, которые исчезают с получением аванса, либо посредники, которые специализируются на выигрышах торгов, затем продают свой заказ, либо компании, созданные крупными участниками рынка. По формальным признакам (численность персонала, оборот), все эти три категории победителей конкурсов можно отнести к малым предприятиям. Но в конечном итоге их заказ передается монополистам. А роль честных высокопрофессиональных малых и средних компаний, которые делают свой бизнес самостоятельно и не зависят от крупных игроков рынка, за последние годы резко снизилась во всех отраслях экономики.
Высокая доля малых предприятий, зарабатывающих на хлеб насущный честным трудом, — это на сегодняшний день утопия, которую пытаются выдать за истинное положение вещей с помощью статистики и разговоров о поддержке малого бизнеса. Доказательства угнетения малого бизнеса государством сегодня можно найти даже в законодательных актах.