Кормиться за счет колодца
Коммерческие помещения, выходящие на оживленные магистрали в центре города, давно поделены между собственниками и арендаторами. Сегодня операторы коммерческой недвижимости присматриваются к освоению внутриквартальных пространств и дворовых территорий.
За роскошными фасадами домов исторического центра редко бывает видна очень важная часть города – дворы-колодцы. Зародились они при Екатерине Великой, которая требовала от застройщиков соблюдать единую линию улиц, чтобы город приобрел строгость стиля, прямые улицы и плотность застройки. Стремясь извлечь большую выгоду, домовладельцы застраивали свои участки по максимуму.
Дома извивались самыми причудливыми формами, соединяясь друг с другом и образуя дворы-колодцы. И как это часто бывает в городах, нелепая ошибка или просто стечение обстоятельств создают их неповторимый облик. Подобное произошло и в Санкт-Петербурге. Простой недостаток свободной земли привел к появлению знаменитых питерских дворов-колодцев.
Дома продолжали плотно простираться внутрь квартала. Хаотичную уплотнительную застройку руководство города уже в те времена всеми силами старалось как-то урегулировать. Были изданы правила, регламентирующие минимальную площадь дворов, и требования по сообщению двора с улицей или другими дворами. Создаваемые для этого арки и проезды стали сквозными, проходными. «Их самобытность накладывает особый отпечаток на облик нашего города и впечатляет приезжих», – рассуждает Светлана Ким, директор по развитию ГК «AAG».
Место для малого
Европейские города на этой самобытности давно научились зарабатывать. В проходных дворах открываются не магазины международных операторов, а сувенирные лавки, картинные галереи, заведения общепита с национальной кухней. Именно аутентичностью и пытаются заманивать визитеров в такие пространства. Попытки пойти по следам исторических городов Европы некоторое время предпринимались и петербургскими властями. Например, в конце 1990-х годов были реконструированы дворы капеллы. Но популярными они не стали, пешеходный поток там мал, заведений в том виде, в каком они задумывались, не появилось.
Заместитель директора АН «Бекар» Леонид Сандалов считает, что определяющим условием для преобразования проходных дворов в пешеходные зоны является наличие в непосредственной близости интенсивных пешеходных потоков, в противном случае любая торговая точка разорится в кратчайшие сроки. «Попытка создания пешеходной зоны во дворах капеллы была неплохой, однако, несмотря на отличные видовые характеристики и приличные пешеходные потоки, открытие торговых точек в данной локации было экономически невыгодно», – считает он.
Елена Валуева, директор по маркетингу компании Mirland Development, тоже пытается объяснить провал проекта с дворами капеллы и непопулярность проходных дворов: «У нас в принципе открытые кафе появились не так давно, в отличие от европейских городов, где эта традиция насчитывает десятки, а то и сотни лет. Если же говорить о коммерческих помещениях во дворах, то спрос на них снижен у торговых точек из-за низкого потока людей, такие помещения более востребованы под офисы и турагентства. А спрос на кафе в основном сформирован сетевыми компаниями, для них интересны улицы с большой проходимостью и визуальная доступность. Кафе во дворе могло бы быть интересно малому семейному бизнесу, а этот сегмент в нашей стране плохо развит».
Нужен стимул
Елизавета Конвей, директор департамента жилой недвижимости Colliers International Санкт-Петербург, согласна с коллегами: «Для создания пешеходных зон внутри дворов нужен некий стимул, нужна потребность. Наиболее мощной движущей силой, способствующей реализации таких проектов, как правило, является бизнес. Однако на сегодняшний день в городе достаточно помещений, выходящих витринами на улицу, чтобы удовлетворить потребности арендаторов в сегменте стрит-ретейла. Более того, размещение на первых линиях торговых коридоров и витринные окна – одни из самых значимых требований таких арендаторов.
Внутриквартальные помещения больше подходят под размещение офисов, салонов красоты, турагентств, образовательных и медицинских учреждений. Во дворах могут размещаться магазины, торгующие уникальными товарами, за которыми потребители едут целенаправленно (примером может служить антикварная лавка во дворе дома № 4 по ул. Рубинштейна). В этом, как правило, заинтересованы представители малого и среднего бизнеса, но у них нет возможности инвестировать в реконструкцию дворовых территорий».
Впрочем, для малого бизнеса внутридворовые помещения привлекательны тем, что аренда там в разы меньше, чем в помещениях, расположенных в фасадной части зданий. Анна Лапченко, руководитель направления стрит-ретейла Jones Lang LaSalle в Санкт-Петербурге, подтверждает: «Ставка аренды помещений, выходящих на оживленную улицу в центральной части города, может быть в 3-5 раз выше стоимости аренды аналогичных объектов, расположенных в этой же локации, но во дворе».
Закрыться от всех
Еще одной причиной, тормозящей развитие пешеходных зон во дворах, является нежелание жителей расположенных в них домов допускать посторонних людей на свою территорию. Поток пешеходов неоднороден по своей социальной структуре и культуре поведения. Поэтому практически все проходные дворы в центре города закрыты для общественного доступа.
«Вспомним ситуации, когда во дворах размещались объекты культурно-массового притяжения. Например, собака Гаврюша была изгнана из двора на Малой Конюшенной по просьбе жителей. В печальном состоянии малые архитектурные объекты во дворах на ул. Правды», – сетует госпожа Конвей.
С ней согласна и госпожа Валуева: «Жители хотят оградить придомовую территорию от праздно шатающейся публики, и их желание можно понять. Есть и техническая составляющая невозможности воплотить эту идею в жизнь: проходные дворы расположены, как правило, в историческом центре города, с жилым массивом старого фонда, где первые этажи не приспособлены для коммерческого использования. Ну и про климат можно вспомнить – большую часть года он не располагает к прогулкам, да и поток туристов сезонный».
Как резерв помещений для открытия заведений во дворах могут служить подвалы. Если по фасадной части зданий они, как правило, приспособлены под магазины, то во дворах подвалы нередко бывают заброшенными.
Лилия Павлова, руководитель отдела по работе с клиентами Astera в альянсе с BNP Paribas Real Estate, подсчитала, что доля заброшенных подвалов составляет примерно 10%. «Подвальные помещения востребованы в первую очередь среди пабов, кафе, небольших камерных ночных клубов, продуктовых магазинов, спа-салонов», – отмечает она.
За последние несколько лет на саморегулирование перешли арбитражные управляющие, аудиторы, оценщики, созданы СРО в области энергетических обследований, изысканий, проектирования и строительства. Определенные шаги в том же направлении предпринимаются в сфере страхования, медицинской деятельности, рекламы, транспортных перевозок и многих других. При этом потенциал развития саморегулирования в России еще очень и очень велик, поскольку опыт европейских стран показывает, что саморегулирование может быть распространено практически на все области бизнеса. О состоянии саморегулирования в строительной отрасли мы беседуем с генеральным директором СРО НП «Э.С.П.» и СРО НП «ЭнергоСтройАльянс» Дмитрием Мурзинцевым.
- Дмитрий Леонидович, на каком этапе сейчас находится строительная отрасль?
С одной стороны, этап становления саморегулирования в строительстве, казалось бы, завершился: сегодня в саморегулируемых организациях состоят практически все строительные организации, которые должны в них состоять; юридически формирующие саморегулирование законодательные и нормативные акты приняты; созданы и работают национальные объединения. С другой стороны, само законодательство часто меняется, действующие и вновь принимаемые нормативные акты, как правило, изобилуют противоречивыми или расплывчатыми определениями, некоторые важные моменты не регулируются надлежащим образом. Например, по компенсационным фондам, которые являются концептуальной составляющей саморегулирования, остается еще очень много вопросов.
Если говорить о частых изменениях, то не за горами очередные поправки в Градостроительный кодекс и в закон «О саморегулировании». Как оценить, на каком этапе сейчас саморегулирование в строительстве? Я бы сказал, что саморегулирование все еще находится в процессе становления.
- Дмитрий Леонидович, насколько серьезные изменения планируется внести в Градостроительный кодекс?
Они будут значимыми. В первую очередь это будут поправки, регулирующие эксплуатацию зданий и устанавливающие имущественную ответственность собственников за причинение вреда. Такое нововведение закономерно: согласно статистике, большая часть аварий происходит на стадии эксплуатации зданий.
Кроме того, в Градостроительном кодексе планируется закрепить понятие «негосударственной экспертизы» и сформулировать требования к лицам, осуществляющим данный вид деятельности. Это долгожданный шаг, который позволит сократить сроки согласования проектной документации и при этом будет способствовать повышению качества проектирования, а значит, и росту безопасности строительства.
Также ожидается, что в законопроекте будут уточнены критерии отнесения объектов к категории особо опасных, технически сложных и уникальных. Это делается в целях сокращения перечня таких объектов. Вот здесь я бы призвал законодателей обдуманно подойти к вопросу. Ставя своей целью сокращение перечня, не стоит забывать о безопасности строительства. Критерии необходимо сформулировать так, чтобы, с одной стороны, не происходило ненужной бюрократизации, с другой – не оставались за рамками и не исключались из перечня объекты, для работы на которых действительно нужен определенный уровень квалификации. Как руководитель СРО энергетиков, я говорю, прежде всего, об энергетическом строительстве. Не во всех случаях риски, связанные со строительством и эксплуатацией объектов электросетевого хозяйства, адекватно отражены в действующем законодательстве.
Еще хотелось бы увидеть в законопроекте поправки, касающиеся управления саморегулируемой организацией. Наше предложение: ввести в Градостроительный кодекс понятие заочного голосования и снять имеющиеся на этот счет разногласия. Это станет своего рода «легализацией» заочных голосований. Данный вопрос необходимо решать пакетно, вместе с вопросом о положении аффилированных компаний, поскольку он тоже затрагивает голосования. Я считаю, что аффилированные компании должны учитываться как самостоятельные организации, со всеми вытекающими отсюда правами члена СРО. Единственное исключение: на общих собраниях голоса представителей аффилированных организаций следует учитывать как один голос. С урегулированием данных норм упростятся процедуры управления СРО, что пойдет на пользу и саморегулируемым организациям и их членам.
Как я уже говорил, не решены вопросы, связанные с компенсационными фондами: законодательно не установлены минимальные требования к банкам, в которых размещаются фонды; управление фондами не передано в ведение коллегиальных органов СРО. Это создает избыточные риски, которые можно и нужно устранить. Дифференциация взносов в компенсационный фонд как таковая отсутствует, есть только повышенные взносы «за статус» генподрядчика и генпроектировщика. Более правильно, если вообще применять такой механизм, было бы установить связь между величиной взноса и количеством видов и объемом работ. Хотя мы выступаем за установление единого размера взноса, поскольку так принцип субсидиарной ответственности, который является основой концепции компенсационных фондов, будет реализован наилучшим образом.
Стоит подумать и о внесении прямого запрета на предъявление регрессных требований к членам СРО, по вине которых производятся выплаты из компенсационного фонда. Предложения о предоставлении возможности регрессных требований периодически высказываются различными представителями строительного профессионального сообщества. Тем временем, появление такой нормы стало бы ошибкой, поскольку это нарушает принцип субсидиарной ответственности. Для защиты компенсационного фонда есть более верные и эффективные средства, такие как коллективное страхование ответственности.
Наконец, необходимо обеспечить унификацию типовых нормативных актов СРО. Такие типовые нормативные акты могут и должны разрабатываться на базе национальных объединений.
- А что вы думаете по поводу поправок в закон «О саморегулировании»?
Поправки в ФЗ-315 «О саморегулируемых организациях» на данный момент по большей части касаются государственного надзора за деятельностью саморегулируемых организаций. Аналогичная статья уже содержится в Градостроительном кодексе РФ. Остается надеяться, что в конечном итоге в этих документах не будет противоречий и разночтений. Поправки о государственном контроле должны способствовать повышению эффективности борьбы с недобросовестными СРО, а не становиться дополнительным источником проблем для отрасли.
- Если мы говорим о становлении института саморегулирования в строительстве, то закономерно спросить, какую помощь оказывает государство? Достаточна ли она, на ваш взгляд?
Основная помощь идет, что называется, по линии министерств. По наиболее важным вопросам арбитром выступает заместитель председателя Правительства Дмитрий Николаевич Козак. В рабочем порядке больше всего строительное саморегулируемое сообщество взаимодействует с Министерством регионального развития РФ. Те же поправки в законопроекты, постановления Правительства, исходящие от саморегулируемых организаций, проходят через Минрегион. Собственно, доработки поправок в Градостроительный кодекс будут координироваться в основном Минрегионом.
Поскольку смысл саморегулирования – в самоуправлении отрасли, я считаю, что участие министерств находится на достаточном уровне. Диалог с государством идет и это главное. Недостатки, конечно, есть, но они будут устраняться в процессе дальнейшей работы.
- Дмитрий Леонидович, как вы считаете, какие перспективы у саморегулирования? Будут ли другие отрасли на него переходить?
Сейчас саморегулирование – это своеобразный тренд. Добровольные СРО создаются в самых различных сегментах экономики: от медицины до транспортных перевозок. Государство и бизнес рассматривают саморегулирование как основу для модернизации российской экономики. Действительно, эффективность самоуправления может быть в разы выше управления, осуществляемого государством. Полагаю, что в ближайшие годы многие отрасли полностью перейдут на саморегулирование. Для того чтобы уменьшить трудности, связанные с внедрением новых моделей, необходимо правильно использовать уже имеющийся опыт. Строительная отрасль, как локомотив реформы саморегулирования, способна стать примером, на основе которого можно, с одной стороны, избежать повторения характерных ошибок, с другой – добиться большей отдачи от позитивных наработок.
Компания ЛЭК договорилась с Санкт-Петербургским институтом живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина о проведении совместных мероприятий для студентов вуза. Одним из шагов станет экскурсия на строительную площадку жилого комплекса «Лондон Парк». На вопросы «АСН-Инфо» ответил руководитель компании ЛЭК Павел Андреев.
– Почему был выбран именно «Лондон парк»?
– «Лондон Парк» предложен нами по следующим причинам. Именно этот жилой комплекс может показать все разнообразие видов и высокой активности работ, с которыми могут ознакомиться студенты. Кроме того, в «Лондон Парке» несколько очередей, находящихся в разной стадии готовности, что опять же поможет разнообразить практику учащимся. Еще один из фактов – сам масштаб объекта. Таких объектов в Петербурге мало.
«Лондон Парк» – знаковый объект для нашей компании. Мы задумали его как клубный жилой комплекс с внутренней охраняемой территорией, на которой разместятся спортивный и торгово-развлекательный комплексы, бассейн, школа и детский сад. Таким образом, все преимущества клубного проживания становятся доступными для людей со средним уровнем доходов, ведь мы намеренно хотим выдержать цены в сегменте не выше верхнего «эконома». Еще один плюс – близость подразделений компании, где студенты в рамках поставленных задач смогут ознакомиться не только с процессом строительства, а также с необходимой проектной и технологической документацией (архив, ПТО и пр.).
– Вы сами приглашали студентов или вуз вышел на вас?
– На компанию ЛЭК вуз вышел самостоятельно, руководствуясь желанием ознакомить студентов на примере одной из крупнейших строительных организаций в рамках студенческой практики. Сейчас ЛЭК только в нашем городе возводит 11 жилых комплексов, на которых разместятся около сотни домов, и обладает обширным земельным банком общей площадью почти 100 га.
– С какими новейшими технологиями студенты смогут ознакомиться на этом объекте? Какие вы используете при строительстве?
– Главное – не ознакомиться с какой-либо новейшей технологией, а научиться формировать баланс технологий, позволяющих в разумные сроки построить качественное и относительно недорогое жилье. Потому что в жилищном строительстве компании используют, как правило, проверенные годами технологии. Искусство и залог успеха (востребованности продукта) как раз в способности создать сбалансированный и доступный потребителю продукт.
Мы стремимся не только удерживать лидерские позиции, но и укреплять наше положение на строительном рынке Санкт-Петербурга. На сегодняшний день нашим самым главным приоритетом являются скорость и качество строительства домов. Мы поставили себе цель добиться в этом направлении лучших показателей в отрасли.
– Есть ли среди сотрудников компании выпускники этого вуза?
– Нет.
– Планируете ли в ближайшем будущем продолжить сотрудничество с вузом?
– Это не первое мероприятие. Мы нередко помогаем студентам профильных специальностей ознакомиться с производственными процессами и пройти у нас практику. Одно условие: положительное решение нами принимается только после понимания предметности таковой просьбы и искренней заинтересованности студента в реальном деле, а не формальной отметке в журнале практики.
Справка
Компания ЛЭК была основана в 1992 году. В 1993 году компания выбрала строительство жилых домов в качестве основного вида деятельности. За это время ЛЭК построил и ввел в эксплуатацию более 100 жилых домов, только за последние пять лет – 1 млн кв. м жилья. В 2001 году компания ЛЭК первой вывела на строительный рынок бренды «РИАЛ» и «СУПЕР-РИАЛ» (квартиры-студии), которые немедленно заняли первое место по продажам в эконом-классе.