Трудоемкое реноме


15.07.2013 13:00

Для игроков рынка недвижимости и строительства репутация имеет огромное значение. Компании готовы тратить на продвижение и развитие своего бренда миллионы. При этом доброе имя зарабатывается годами, а потерять его можно в один миг. Эти и другие проблемы обсудили участники заседания круглого стола «Репутация строитель­ной компании. Как построить бренд, которому будут доверять», организованного газетой «Строительный Еженедельник» и Национальным центром развития саморегулирования «Специальный ресурс».
Валерий Грибанов, главный редактор газеты «Строительный Еженедельник», модератор
Владимир Шахов, генеральный директор Национального центра развития саморегулирования «Специаль­ный ресурс», модератор
Наталья Суслова, генеральный директор коммуникационного агентства «Репутация»
Марина Агеева, руководитель службы маркетинга УК «ПулЭкспресс»
Альбина Саттарова, директор по маркетингу ООО «Меридиан Девелопмент»
Дмитрий Малеванный, ведущий аналитик ООО «Группа Компаний «ГОРОД»
Михаил Черепанов, руководитель PR-службы ООО «Северо-Запад Инвест»
Геннадий Киркин, генеральный директор ЗАО «Строительная компания «ИРБИС»
Светлана Денисова, начальник отдела продаж ЗАО «БФА-Девелопмент»
Дмитрий Уваров, директор по маркетингу Normann
Дмитрий Борисенко, руководитель отдела маркетинга и рекламы ЗАО «Группа Прайм»
Вячеслав Ефремов, заместитель генерального директора ООО «НДВ СПб»
Ольга Пономарева, директор по маркетингу и продажам ГК «AAG»
Алла Трубникова, советник генерального директора ООО «Национальная Жилищная Корпорация-ЛО»
Анна Буточникова, PR-директор NAI Becar
Галина Черкашина, директор по маркетингу Knight Frank St Petersburg
Надежда Калашникова, директор по развитию ООО «Л1 Строительная компания № 1»

Валерий Грибанов:
– Сколько времени и средств необходимо потратить новому игроку при выходе на рынок, чтобы бренд компании стал узнаваемым?
Наталья Суслова:
– Вывод на рынок новой компании занимает минимум шесть месяцев. Это время уходит на то, чтобы новая компания стала заметной для своих конкурентов. Полноценный бренд невозможно создать меньше чем за год, даже если вливать в это огромные денежные средства.

Валерий Грибанов:
– В некоторых сегментах рынка есть следующая зависимость: 1% рынка равен 1 млн USD, затраченных на продвижение средств. Есть ли такая зависимость на строительном рынке?
Марина Агеева:
– Если говорить о рынке загородной недвижимости, то чтобы компании стать сколько-нибудь заметной, необходимо не менее 1 млн USD. Загородные объекты продвигаются в основном через наружную рекламу, а это очень затратный носитель.
Альбина Саттарова:
– Деньги могут быть небольшие. Создание объектов социальной инфраструктуры – это не так дорого. В общей стоимости строительства это несущественные расходы. Важен кардинально другой подход – когда строительная компания сама берет на себя какие-то обязательства и делает что-то полезное и нужное людям, не преследуя при этом коммерческого интереса.

Валерий Грибанов:
– Группа компаний «Город» вышла на рынок Петербурга несколько лет назад. Проводили ли вы исследования, показывающие, насколько хорошо потенциальные покупатели знают ваш бренд?
Дмитрий Малеванный:
– На сегодняшний день наша доля составляет порядка 5-7% от общего объема сделок на рынке. Необходимо отметить, что доля на строительном рынке очень сильно зависит от объемов возводимого жилья.

Валерий Грибанов:
– Компания «Северо-Запад Инвест» тоже относительно новая для местного рынка и реализует очень крупный проект. Занимаетесь ли вы уже сейчас, находясь на начальной стадии воплощения своего проекта, продвижением бренда? Или все же больше сосредоточены на подготовке самого проекта, а репутационные дела оставляете на потом?
Михаил Черепанов:
– Мы строим не один жилой комплекс, а целый новый город на 60 тыс. человек. Реализация проекта рассчитана до 2028 года. Соответственно, первые продажи прогнозируются не раньше 2018 года. Мы не раскручиваем какой-либо бренд, а стараемся вкладывать в него на каждом этапе еще до начала строительных работ. Мы привлекаем к работе лучшие мировые компании. К примеру, японские подрядчики будут разрабатывать нам концепцию безбарьерного пространства. Мы считаем, что вкладывать в бренд необходимо на каждом этапе реализации проекта, и это потом позволит эффективнее продавать получившийся продукт.

Владимир Шахов:
– Не чувствуете ли вы подвох в первом вопросе, сутью которого являются две составляющие: раскрутка и репутация? Не получается ли так, что компания сначала раскручивает то, чего нет, а потом попадает в ситуа­цию как с объектами Полонского и Кадубинского?
Геннадий Киркин:
– Началось смешение понятий. Люди за нашим столом путают понятия «имидж» и «репутация». На мой взгляд, это совершенно разные понятия. Репутация компании – это объективно сложившаяся и подтвер­жденная практикой совокупность ценностных убеждений, полученных на основании взаимодействия с компанией. А имиджевая составляющая – это набор эмоциональных ощущений, который можно сформировать, вложив большие деньги в рекламу и в создание позитивного образа компании. К тому же имидж может быть легко разрушен. Если говорить о рынке жилья, то если компания вновь образованная и у нее нет наработанной практики, то она может привлекать парт­неров, репутация которых уже сложилась. Основываясь на этом, можно косвенно сделать вывод, что компания собирается идти в этом же русле.

Валерий Грибанов:
– Получается, что у новой компании не может быть репутации, так как репутация – это актив, который зарабатывается на протяжении нескольких лет.
Геннадий Киркин:
– Репутация действительно зарабатывается годами. Имидж может создаваться с первого дня существования компании, но он может и легко потеряться, а репутацию быстро разрушить невозможно.
Валерий Грибанов:
– Однако существует выражение, что репутацию зарабатывают годами, а теряют в течение одной минуты.

Владимир Шахов:
– Для вас компания – это ее название, то есть бренд, или ее учредители и руководители?
Наталья Суслова:
– Если компания предлагает продукт, то, в первую очередь, компания – это качество ее продукта. Если предлагает услуги, то тогда компания – это те люди, которые предлагают услуги.

Владимир Шахов:
– Есть ли смысл вести реестр недобросовестных поставщиков и компаний не по названию юридического лица, а по именам физических лиц, их учредителей?
Наталья Суслова:
– Рынок услуг – это бизнес, построенный исключительно на людях. А что касается продукта, то он может быть хорошим вне зависимости от того, какие люди внутри.
Светлана Денисова:
– Репутация руководителя, как и репутация самой компании, может оказать суще­ственное влияние на потребительское поведение. Я бы не стала пренебрежительно отмахиваться от значения бренда. Бренд – это в свернутом виде программа, сценарий покупки. Как бы он ни создавался, бренд является ценностью для любой компании. Мы живем в коммерческом мире, и результатом брендирования должны стать сделки. На строительном рынке сделки совершаются сегодня, а их результаты появляются через 1-2 года, поэтому и личная репутация учредителей и операторов имеет большое значение. Репутация базируется не только на мнении потребителей, но и на мнении профессиональных игроков рынка. Но так или иначе на одной репутации далеко не уедешь. Необходимо брендирование и продвижение.
Дмитрий Уваров:
– Бренд может обладать репутацией. Мы, к примеру, занимаемся сознательным выстраиванием работы коллектива, и от того, что выбыл один человек, компания не пострадает.
Дмитрий Борисенко:
– Для того чтобы вывести на рынок тот или иной бренд, достаточно трех месяцев и 21 млн рублей (по 7 млн на каждый месяц). Другой вопрос в том, что 70% рекламного бюджета наши строительные компании зачастую тратят впустую. Грамотное медиапланирование встречается только у 5% компаний, которые занимаются выводом на рынок нового бренда. Соглашусь с коллегами, что бренд сам по себе дает компании некий кредит доверия. Мне нравится то, что сегодня делает компания «Легенда». Они очень красиво вышли на рынок. И у потребителя возникает элемент доверия и симпатии к компании.
Вячеслав Ефремов:
– 7 млн рублей в месяц – это адекватная сумма на продвижение компании и продукта. После определенной цифры затрат вся реклама идет впустую и не приводит клиентов. Имидж – это то, что компания дает в массы, а репутация – это то, что передается из рук в руки. Репутация стоит денег, это капитализация компании.
Ольга Пономарева:
– Если мы говорим про рынок недвижимости и строительства, то здесь всегда существуют две истории. Есть продвижение объекта, которое в случае 214-ФЗ невозможно начинать до получения разрешения на строительство. И есть продвижение новой компании, к примеру, как наша, которая только собирается строить свой первый дом. Мы начинаем продвигать компанию до продвижения нашего объекта, основываясь на ее истории. В конце концов, репутация, имидж и реклама должны приносить деньги и работать на продажи в компании.
Дмитрий Уваров:
– Если эффективность рекламы можно увидеть по продажам, то репутацию можно «измерить» по повторным сделкам и по количеству рекомендаций от довольных клиентов.
Геннадий Киркин:
– Мы более 20 лет на рынке, и сейчас не даем ничего кроме контекстной рекламы. Просто не видим в этом необходимости. 30% заказчиков приходят к нам по сарафанному радио, еще 20% – это те, кто с нами уже работает. Таким образом, годами заработанная репутация делает нам продажи.
Михаил Черепанов:
– Если бы вы давали рекламу и работали агрессивно на привлечение дополнительных покупателей, то скорость продаж и ваша репутация могли бы кратно увеличиться. Так что нельзя сказать, что отказ от рекламы – это правильный ход. Это, скорее, вопрос поставленных целей. Бренд – это совокупность целого ряда факторов (собственники, подрядчики, используемые материалы, реализованные объекты). А реклама – это двигатель торговли, и с этим не поспоришь.

Владимир Шахов:
– Правильно ли я понял, что системообразующим аспектом развития любой компании является рост продаж? Не проще ли тогда один раз продать Эйфелеву башню и закрыть свой бизнес?
Алла Трубникова:
– Рынок разнообразен. Есть различные классы недвижимости (эконом-класс, бизнес-класс), разные сегменты (городская и загородная недвижимость), разные масштабы проектов (точечные и комплексные объекты). Есть и однодневные застройщики, которые продвигают только бренд своего проекта. Это просто разные подходы к бизнесу. Необязательно иметь хорошую историю, если продавать качественный продукт.

Валерий Грибанов:
– Какие инструменты есть у строительной компании для построения бренда, создания имиджа и репутации?
Анна Буточникова:
– В сегменте жилья эконом-класса, к примеру, есть своя специфика продвижения. Рынок первичной недвижимости до сих пор считается высокорисковым, так как жива память об обманутых дольщиках. Покупатели такой недвижимости ищут информацию о застройщике и интересующем объекте в Интернете, деловых и отраслевых СМИ. Таким образом складывается репутация компании в глазах потребителя на рынке жилья эконом-класса. А это уже управляемый процесс при грамотном по­строении PR. Что касается инструментов для попадания компании в информационное поле, то для нас основным является отработка запросов СМИ. Даже небольшая компания, которая реализует один-два проекта, может быть потенциально интересна представителям СМИ. Если у компании не набирается достаточное количество новостей, то можно «закрыть» этот пробел аналитическими материалами и участием в мероприятиях.
Галина Черкашина:
– Я присоединяюсь к словам коллеги о значимости PR. Могу в качестве примера привести проект Patrikki Club, который пришел к нам в кризис. Когда мы взяли этот проект на эксклюзив, то в несколько раз сократили рекламный бюджет. Основной акцент мы перевели на PR-кампанию и индивидуальную работу с клиентами. Фантастический эффект дала работа с прессой. Если раньше рекламные звонки заканчивались восклицаниями вроде: «Дача за 1,5 млн EUR? Да это остров в океане!», то потом, после грамотной PR-кампании, сделки прошли очень быстро. Далее продажи шли и благодаря сарафанному радио.
Надежда Калашникова:
– Все компании столкнулись с послед­ствиями кризиса, когда многие объекты встали, а сроки сдачи отодвинулись. У нас кризис был усугублен корпоративным конфликтом, который имел для нас серьезные информационные последствия. В эпоху когда СМИ потеряли монополию на информацию, наши дольщики сами формируют контент и информационное пространство в Интернете. Репутация компании, заработанная годами, действительно не разрушается за один день. Несмотря на то что на информационную кампанию против ЛЭКа были потрачены миллионы и из компании был выведен большой материальный ресурс, мы стали работать с этой ситуацией. Мы создали корпоративный блог, который назывался «ЛЭКторий», стали проводить регулярные собрания с нашими дольщиками, и это помогло нам поправить ситуацию. Сегодня основное внимание строительных компаний, продукт которых ориентирован на массового потребителя, логично сосредоточить на интернет-ресурсах и социальных сетях.

Валерий Грибанов:
– Насколько благотворительность и меценатство позволяет компаниям формировать определенный имидж и создавать репутацию?
Марина Агеева:
– Практика показывает, что для покупателя важнее рациональная составляющая работы строительной компании, то есть объект, за который они платят свои деньги. Поэтому действия компании в сфере благотворительности и меценатства не могут повлиять непосредственно на продажи. На наш взгляд, публичность благотворительности и меценатства в принципе искажает всю идею этих поступков. Делать рекламу на этом неправильно.

Валерий Грибанов:
– Есть и другая точка зрения по этому вопросу. Некоторые эксперты говорят, что публичное продвижение таких программ побуждает и других участников рынка заниматься благотворительностью.
Марина Агеева:
– К сожалению, зачастую это может выражаться в самолюбовании владельца компании. Более того, насколько я знаю, в Москве даже проходит общероссийский конкурс «Лучший благотворитель года». На мой взгляд, это чудовищное искажение сути действа.
Альбина Саттарова:
– Мне кажется, благотворительность, особенно если она искренняя, редко выносится на щит и афишируется. Те строительные компании, которые занимаются помощью ветеранам или детдомам, делают это по каким-то своим внутренним мотивам, а не для рекламы себя.

Владимир Шахов:
– Как вы считаете, благотворительность – это жертва или вложение?
Наталья Суслова:
– Это вложение. Сейчас даже если на каждом перекрестке кричать о том, что ты занимаешься благотворительностью, то СМИ обязательно вычеркнет название компании-благотворителя при упоминании о какой-то акции. Это говорит о том, что СМИ воспринимают благотворительность и меценатство как какой-то PR. Может, в этом есть и вина пиарщиков, которые неправильно преподносят эту информацию. Возможно, об этом стоит рассказывать, не держа в голове мысль, что на этом можно сделать деньги здесь и сейчас.
Алла Трубникова:
– Мы путаем два понятия: «спонсорство» и «благотворительность». Если речь идет о благотворительности, то это дарение. На эти цели идут средства, которые берутся из чистой прибыли компании. Спонсорство же – это аналог рекламы. К тому же есть понятие социальной ответственности бизнеса, и есть так называемый порыв души. Для строительных компаний социальная ответственность – это, на мой взгляд, качественное жилье, сданное в срок. Если говорить о дарении из чистой прибыли, то это исключительно воля собственников и акционеров. Использовать благотворительность как инструмент продвижения не всегда красиво.
Альбина Саттарова:
– Социально ответственный девелопмент – это выгодно. Положительный имидж ответственного бизнеса дает и экономические, и репутационные дивиденды. Это устойчивый тренд на Западе (если говорить о так называемых инфраструктурных проектах), и у нас это будет в дальнейшем активно развиваться. Социально-ответственный девелопмент – для дальновидных компаний.
Владимир Шахов:
– Не важно что, как и с кем компания сделала в части демонстрации своей социальной ответственности. Если она нашла удобную для себя форму, то «флаг ей в руки», а если это кому-то не нравится, то можно просто выбрать другой способ.

Валерий Грибанов:
– Недавно произошло задержание одного из совладельцев компании, которая строит объект «Рай в шалаше». Как подобные инциденты влияют на репутацию всего строительного рынка? Подрывает ли это доверие к застройщикам или, наоборот, укрепляет позиции давно работающих игроков?
Дмитрий Уваров:
– Я хотел бы напомнить о пирамиде Маслоу, где внизу находится физиология, безопасность, жилье, а наверху уже «лайки». В такой ситуации, даже если кого-то посадили или какая-то компания не выполняет обязательства перед дольщиками, фундаментальная потребность в жилье остается, и люди так или иначе будут его покупать и забудут о подобных инцидентах.

Валерий Грибанов:
– Подводя итоги нашего заседания, я хотел бы процитировать слова одного крупного бизнесмена, с которым я как-то общался. Он сказал, что социальная ответственность бизнеса заключается в первую очередь в уплате налогов. А за социальную часть жизни общества отвечают специально созданные государственные структуры. И если все компании начнут добросовестно платить налоги, то и обществу, и участникам бизнеса станет жить лучше. 


ИСТОЧНИК: Ирина Ахматова, АСН-инфо



08.04.2013 19:00

Злоупотребление алкоголем сотрудниками – одна из основных проблем на стройплощадках. В зависимости от квалификации сотрудника строительные компании с пьянством не только борются, но и мирятся, а иногда и пользуются.

Склонность к злоупотреблению алкоголем от 1 раза в месяц до нескольких раз в неделю наркологи называют бытовым пьянством. «В среднем к такой категории можно отнести 9 из 10 россиян, а для каждого десятого употребление алкоголя становится медицинской проблемой», – говорит директор рекрутинговой компании «АА Персонал» Сергей Романчук. Опросы дают похожую картину. По прошлогодним данным Росстата, более 3% мужчин употребляют алкоголь ежедневно, 11% – несколько раз в неделю. А согласно исследованию портала Joblist.ru, 41% опрошенных признали, что в их коллективе есть несколько человек, которые допускают выход на работу в состоянии алкогольного опьянения. Еще 6% респондентов отметили, что «навеселе» в их компании приходят многие.

В строительной отрасли, как и в целом по России, проблема злоупотребления сотрудниками алкоголем традиционно остра. Пьяный человек может не только получить на производстве травму, но и нанести имущественный ущерб компании или инициировать драку. Особенно подвержены этой склонности представители рабочих специальностей.

«Наша компания постепенно выкупает и арендует местные сети, у части персонала которых есть традиция распития спиртных напитков перед началом рабочего дня, в обед или после окончания работы», – говорит заместитель генерального директора по корпоративному развитию и связям с общественностью ОАО «ЛОЭСК» Марина Грязнова. Борьба с пьянством компании дается непросто. Если утром, перед выходом на работу «в поле» сотрудники проходят медосмотр и получают допуск к работам на опорах, то днем контролировать употребление алкоголя сотрудниками компания просто не в силах.

«Мастера редкой и высокой квалификации, с «золотыми руками» массово любят выпить», – подтверждает и председатель Территориальной организации профсоюза работников строительства и промышленности строительных материалов Санкт-Петербурга и Ленобласти Георгий Пара. Однако в связи с дефицитом кадров и незаменимостью ключевых специалистов компании редко идут на увольнение ценных сотрудников, уличенных в пьянстве, как правило, ограничиваясь проведением разъяснительной работы. Кроме того, зачастую компании вводят и значительные штрафы. По словам инженера ПТО одной из петербургских строительных компаний, в ней штраф за пронос, распитие алкогольных напитков и нахождение на строительных объектах в пьяном виде карается штрафом в 50 тыс. рублей.

В среде рядового рабочего персонала, как ни парадоксально, от проблем, связанных с злоупотреблением алкоголем, строительные компании спасают мигранты. Иностранные рабочие, как правило, держатся за свои места. Ведь зачастую в Петербурге они трудоустраиваются нелегально. В компании «БРК-Меридиан», занимающейся предоставлением рабочих-мигрантов по договорам аутсорсинга, заявили, что с проблемой пьянства сотрудников просто не сталкиваются. 

«Среди офисных сотрудников нашей компании нет такой проблемы – турецкие работники в принципе не пьют», – рассказал директор по персоналу «Ренессанс Констракшн» Бахрам Эльдаров. А вот с русскими специалистами рабочих специальностей в компании эксцессы были, хотя и не повлекли значительного ущерба для организации, рассказал господин Эльдаров. В случае обнаружения пьянства первый раз в компании выносится преду­преждение, во второй – выговор, а в третий сотрудника ждет увольнение.

Склонных к пьянству сотрудников работодатели стараются отсекать на этапе трудоустройства. Также в числе инструментов работодателя – периодические рейды, разъяснительная работа, финансовые рычаги: штрафы и лишение премий, говорит Георгий Пара. «Бороться нужно профилактическими мерами, – продолжает господин Пара. – Создавать комфортные бытовые условия труда, предлагать бесплатное пользование спортзалами, достойные зарплаты».

Хотя далеко не все работодатели с пьян­ством борются – некоторые им пользуются. «Алкоголики – это бесплатная рабочая сила, – говорит Сергей Романчук. – Они работают две-три недели, несколько месяцев, а потом срываются в запой, и часто работодатели их увольняют, не выплачивая им заработанных денег». При этом на защиту любителей выпить не встает и проф­союз, заявил Георгий Пара.



Мнение

Сергей Романчук, директор рекрутинговой компании «АА Персонал»:

– Соискателей, злоупотребляющих алкоголем, можно вычислить по записям в трудовой книжке. Как правило, они достаточно часто меняют места работы. Для подстраховки претенденту можно предложить пройти обследование нарколога. Кроме того, работодатель может создать конкуренцию за рабочее место, предложив уровень зарплаты на 20-30% выше рыночного. Тогда у компании будет выбор при подборе кадров.


ИСТОЧНИК: Антонина Асанова, АСН-инфо
МЕТКИ: СТРОИТЕЛИ



02.04.2013 10:24

Несмотря на стабильное обеспечение реставрационных компаний госзаказами, отрасль финансируется недостаточно, а условия проведения конкурсов ведут к деградации профессии, уверены участники рынка.

В реставрационной отрасли Петербурга занято примерно 12 тыс. специалистов, а лицензии на осуществление реставрационной деятельности в городе имеют около 400 компаний, подсчитывает председатель совета Союза реставраторов Петербурга Нина Шангина. «Однако в реальности реставрационными работами занимаются далеко не все из них, – говорит госпожа Шангина. – В союзе сегодня состоят 40 организаций, и это ведущие компании отрасли».

Основными игроками рынка, по мнению остальных участников, являются компании «Балтстрой», «Строительная культура» и «ИНТАРСИЯ».

На 99% рынок реставрации держится на выполнении государственных контрактов. И эта доля не сокращается. «Частные компании занимаются реставрацией только в том случае, если она выступает в качестве обременения к инвестиционному проекту, – говорит исполнительный директор РК «ИНТАРСИЯ» Сергей Кудрин. – Такие заказы – это единичные случаи и составляют не более 1% от всего объема».

Впрочем, госзаказами отрасль реставрации обеспечивается стабильно. В прошлом году на эти цели в бюджете КГИОП было заложено 2,5 млрд рублей. В этом – чуть меньше, 2,1 млрд рублей. Из них 1,2 млрд будут направлены на реставрацию крыш и фасадов зданий-памятников, около четверти всех средств – 560 млн рублей – пойдут на реставрацию «религиозных» сооружений. В том числе планируется от­ремонтировать Соборную мечеть, Троицкий и Благовещенский соборы, Александро-Невскую лавру, римско-католическую церковь Нотр-Дам де Франс. Оставшиеся 25% бюджета комитета планируется потратить на ремонт интерьеров.

О финансировании отрасли из федерального бюджета на этот год пока неизвестно. Однако ежегодно Москва выделяет на это существенные средства. Так, на реставрацию консерватории имени Н.А. Римского-Кор­сакова в ближайшие два года будет выделено 2,2 млрд рублей, Казанского собора – 1,9 млрд рублей, а на реконструкцию бывших зданий Академии тыла и транспорта для СПбГУ – свыше 4,4 млрд рублей.

Однако несмотря на стабильность финансирования реставрационных работ и значительный по сравнению с другими российскими городами объем выделяемых средств, реставраторы считают, что этого не хватает. «Существующего уровня финансирования недостаточно для развития реставрационного рынка, – считает Сергей Кудрин. – Его росту может способ­ствовать только принятие полноценных долгосрочных программ, которые будут касаться не отдельного вида работ, а комплексного подхода к реставрации архитектурных ансамблей».

Чтобы привлечь в отрасль частные инвестиции, год назад Союз реставраторов выступал с инициативой ввести в практику работу по схеме государственно-частного партнерства для реставрации и воссоздания объектов культурного наследия. Идея заключалась в передаче памятников, нуждающихся в реставрации или воссоздании, в аренду частным инвесторам на льготных условиях при соблюдении охранных обязательств. Однако это предложение так и не было воплощено на практике. В Петербурге нет городских проектов, реализующихся с участием бизнеса или церкви, рассказали в пресс-службе КГИОП.

Существенные претензии реставраторов вызывает и процедура проведения конкурсов. «Реставрационный рынок слишком коррупционен, борьба идет нечестно, – заявляет директор ООО «Деметра» Андрей Чубатюк. – Фактически он распределен между двумя-тремя компаниями. Тогда как многие другие компании с хорошим опытом и историей искусственно задвинуты на второй план».

Это преувеличенная оценка, говорит заместитель директора по научной работе ОАО «НИИ «Спецпроектреставрация» Михаил Мильчик. Однако соглашается, что процедуру проведения конкурсов надо пересмотреть. «Конкурсная комиссия ориентируется только на дешевизну и скорость работ, но и то, и другое остро противопоказано реставрации. При проведении тендера необходимо руководствоваться критериями мастерства реставраторов и следования научной методике», – говорит господин Мильчик.

При этом смена приоритетов при проведении реставрации с качества и соответ­ствия материалов и технологий подлинно историческим на дешевизну и скорость работ ведет к деградации школы, считает большинство участников рынка. И оценки будущего отрасли расходятся лишь в зависимости от предположений, удастся ли городу эту тенденцию перебороть.


ИСТОЧНИК: Антонина Асанова, АСН-инфо