Проблемное соседство
Существует ряд факторов, которые могут повлиять на стоимость квадратного метра жилья. К примеру, внезапно появившееся поблизости промышленное предприятие, дом более низкого класса или же проблемный арендатор коммерческих помещений на первых этажах. Каждый такой негативный фактор, по оценкам экспертов, способен снизить цену на 5%. То, каким образом можно бороться с неприятным соседством, обсудили участники заседания круглого стола "Нежелательные соседи: как сохранить стоимость своей недвижимости", организованного газетой "Строительный Еженедельник".
Валерий Грибанов, главный редактор газеты "Строительный Еженедельник", модератор
Павел Штепан, ведущий адвокат АФ "ЮРИНФОРМ-ЦЕНТР"
Максим Николаев, официальный представитель ООО "Сателлит Девелопмент"
Надежда Калашникова, директор по развитию Компании Л1
Павел Никифоров, директор по развитию АРИН
Валерий Грибанов:
– Можно ли застраховать себя от того, чтобы, купив приличную квартиру в хорошем районе, через лет пять не оказалось, что жить там стало по причинам неприятного соседства дискомфортно? Есть ли возможность заранее узнать, где появится, к примеру, свалка?
Павел Никифоров:
– В городе эту ситуацию можно успешно мониторить, а вот с пригородами все сложнее. Там действительно никто не застрахован от внезапного появления, например, мусороперерабатывающего завода.
Валерий Грибанов:
– У города есть Генеральный план, в котором говорится, что и где может быть построено. Можно ли, изучив его, понять, что в ближайшее время ожидает тот или иной район, или неожиданности все-таки могут возникать?
Надежда Калашникова:
– С помощью нашего текущего Генерального плана, который не актуализировался с 2005 года, предусмотреть все риски застройщик не может.
Валерий Грибанов:
– Несколько лет назад городские власти объявили о создании в Янино мусороперерабатывающего завода. Между тем в Янино находятся коттеджные поселки. Как информация о появлении такого производства влияет на желание приобретать жилье и может ли это отпугнуть клиента?
Павел Штепан:
– Конечно, такая информация влияет на решение покупателей. Те, кто уже купил, стремятся избавиться от этого приобретения, а кто рассматривал такую возможность – отказываются от покупки. Если обращаться к европейскому опыту, то разве можно представить, что в Финляндии без согласия местных жителей неподалеку от их домов появится мусороперерабатывающий завод? Конечно, нет. Вообще, если застройщик решил строить, например, неподалеку от очистных сооружений, то он понимает, что никакой бизнес или комфорт-класс он здесь не построит. Другое дело, если сначала в соответствии с зонированием территории появляются коттеджные поселки комфорт-класса, а потом по решению власти там же строится мусороперерабатывающий завод, в то время как неосвоенных и загрязненных территорий и так достаточно. Проблема, которую мы сейчас обсуждаем, – это проблема гражданского общества, игнорирования мнения людей и отсутствия муниципальной власти на местах. Эти ситуации будут повторяться до тех пор, пока проблема гражданского общества не будет решена.
Валерий Грибанов:
– Можно ли как-то бороться с этой ситуацией? Как неблагоприятное соседство влияет на стоимость жилья?
Павел Штепан:
– Жилье просто переходит из одной категории в другую, теряя разницу в стоимости между этими классами. К примеру, сегодня разница между эконом-классом и комфорт-классом составляет порядка 30-45%.
Валерий Грибанов:
– Коллеги, вы согласны с такой оценкой?
Надежда Калашникова:
– Я бы согласилась, если бы у нас была четкая сегментация. По моим оценкам, эта разница составляет порядка 20-30%.
Павел Никифоров:
– Мы проводили исследования, которые показали, что каждый негативный фактор снижает стоимость 1 кв. м в среднем на 5%.
Валерий Грибанов:
– Может ли девелопер, который реализует проект, с помощью рекламной и пиар-кампаний убедить клиентов в том, что неприятное соседство не причинит им никакого вреда? Насколько перспективно вкладывать деньги в такой антикризисный пиар?
Надежда Калашникова:
– Пять лет назад мы организовывали пресс-тур в Финляндию, чтобы показать жителям Карелии, что добыча гранита – это нормальное явление, и что не стоит по этому поводу волноваться. Из этой затеи, честно говоря, ничего не вышло. Если экстраполировать эту ситуацию на тему нашей дискуссии, то вывод один: застройщику необходимо избегать попадания в такие ситуации. Никто из нас от этого не застрахован, конечно, так как Генплан не позволяет прогнозировать с высокой степенью вероятности отсутствие таких рисков. Тем не менее эти риски закладываются, и горизонт их планирования достаточно широк. Могу сказать точно, что антикризисный пиар здесь не поможет, так как слишком развито сарафанное радио.
Павел Никифоров:
– Абсолютно согласен с коллегой. Тем более что негативные новости расходятся гораздо быстрее, чем хорошие: по Интернету, печатным и электронным СМИ. Пожалуй, единственный способ для девелопера выйти из проекта с деньгами – это снижать цену.
Максим Николаев:
– Также можно постараться опередить поток негативной информации, идущей извне.
Валерий Грибанов:
– Сегодня даже есть специальная должность – резидент сайтов и форумов. В обязанности такого сотрудника входит работа по изменению общественного мнения путем создания сообщений с контраргументами. С точки зрения судебной перспективы, можно ли попытаться компенсировать потерю стоимости жилья? Есть ли успешные примеры?
Павел Штепан:
– Мне вспоминается ситуация с мансардами, когда они появлялись стихийно и у людей протекали крыши. В итоге этот процесс был приостановлен благодаря в том числе и стихийным протестам граждан, за которыми последовало решение суда о признании этих действий неконституционными. Таким образом, бороться с нарушениями территориального зонирования можно. Чтобы на такое строительство был наложен запрет, необходимо обращаться с исковым заявлением в суд. Такие прецеденты в городе и области были. Главное – действовать быстро и не дожидаться завершения нежелательной стройки. Теоретически возможность отстаивания в суде своих интересов есть, а практически добиться выплаты вознаграждения будет невозможно. Превентивная же защита коллективами жильцов своих интересов вполне возможна.
Соглашусь с коллегами, что если есть негативный фактор, то никакими пиар-мероприятиями невозможно изменить ценовую характеристику объекта строительства.
Павел Никифоров:
– Сейчас на Васильевском острове в связи с намывом владельцы видовых квартир, наверное, захотят подать в суд. И если владелец зафиксировал стоимость своего жилья, то может потребовать компенсации.
Павел Штепан:
– В моей практике и практике моих коллег таких обращений не было. А в целом проект принес немало плюсов острову благодаря благоустройству территории. Здесь пройдет ЗСД, будет станция метро, и в результате стоимость квартир в округе только повысится.
Валерий Грибанов:
– В целом, получается, что сегодня вообще никто не застрахован от таких намывов, и, приобретая видовую квартиру на берегу, есть вероятность, что через лет 5 лет окна будут выходить на соседний дом. Могут ли еще где-то в городе появляться намывы?
Павел Никифоров:
– Пока появления новых намывных территорий ждать неоткуда. Это весьма сложные в подготовке с юридической точки зрения земли, так как вся акватория находится в федеральном ведении и не принадлежит городу. В Приморском и Курортном районах подходящих для таких проектов новых территорий нет. Возможно их появление на юго-западе города, но пока таких проектов тоже нет. Хотел бы обратиться с вопросом к господину Штепану: были ли в Вашей практике случаи, когда жители существующих домов обращались в суд по поводу строительства рядом нового дома, из-за которого увеличивалась плотность застройки и падала стоимость квартиры?
Павел Штепан:
– Такие ситуация возникали неоднократно в Адмиралтейском и Приморском районах, но, как правило, находился компромисс между жителями и застройщиками в части дополнительного благоустройства придомовой территории.
Павел Никифоров:
– Бывают и такие ситуации, когда рядом с жильем комфорт-класса появляются дома класса эконом, что при продаже также влияет на стоимость квадратного метра более статусного жилья.
Павел Штепан:
– В зоне существующей застройки точечный объект, как правило, возводится классом не ниже, чем там уже есть.
Надежда Калашникова:
– Когда возводится точечный объект, на застройщика накладываются обременения по озеленению, строительству детских площадок, но сегодня существует и проблема нехватки детских садов и школ в кварталах комплексной застройки. Наличие или отсутствие этих объектов также влияет на привлекательность объекта и стоимость квадратного метра.
Валерий Грибанов:
– Мы затронули тему неоднородной застройки. Запад уже столкнулся с этой проблемой, когда приезжие селились в одних городских кварталах и образовывались своеобразные гетто. Потом с этой проблемой стали бороться путем переселения мигрантов в благополучные кварталы, где лучше шла ассимиляция. Есть ли в Петербурге разделение на благополучные и неблагополучные кварталы и как это влияет на стоимость жилья?
Надежда Калашникова:
– Разделение на бедные и богатые кварталы у нас уже есть. Примером тому является Крестовский остров. При отсутствии внятной классификации на рынке жилья главной характеристикой жилой недвижимости высокого класса является ее расположение, поэтому странно видеть, когда дома бизнес-класса и комфорт-класса появляются, к примеру, на Ленинском проспекте.
Валерий Грибанов:
– Зачастую жители страдают и от арендаторов коммерческих помещений на первых этажах. К примеру, ночных клубов или предприятий питания. Насколько остро стоит эта проблема, как часто люди жалуются на подобные обстоятельства и обращаются в суд?
Павел Никифоров:
– Если есть жалобы, то эти нарушения необходимо зафиксировать, вызвав сотрудников Роспотрбнадзора, и проблема решится. Гораздо сложнее бороться с так называемыми массажными салонами и стихийным заселением в дома старой постройки гастарбайтеров.
Павел Штепан:
– В Санкт-Петербурге есть законодательство, которое позволяет требовать тишины в определенное время и соблюдения порядка. Здесь вопрос только в настойчивости собственников жилья, если их права нарушаются.
Валерий Грибанов:
– Как часто бывает так, что застройщик знает о появлении в районе негативного фактора (к примеру, производственных мощностей), который в итоге повлияет на стоимость этого жилья, но надеется на то, что успеет построить и продать жилье до того момента, как оно появится?
Надежда Калашникова:
– Случаев, когда застройщик сознательно вводил в заблуждение покупателей, я не припомню. Другое дело, что застройщик сам может заблуждаться, и такие ситуации бывают.
Валерий Грибанов:
– Тогда возникает вопрос, насколько профессионален такой застройщик.
Павел Никифоров:
– Периодически застройщики, конечно, ошибаются, но случаев с сознательным обманом относительно строительства рядом неблагополучного производства на моей памяти не было.
Валерий Грибанов:
– Краткое резюме нашей встречи таково: если так оказалось, что неожиданно появился негативный фактор, который может повлиять на качество жизни, то для застройщика выхода, кроме как снижать цену, нет. Для жителей, пожалуй, единственный путь – писать во все инстанции. Бывали случаи, когда при уплотнительной застройке жильцам соседних домов действительно удавалось останавливать стройки и влиять на ситуацию.
Павел Штепан:
– Я не готов согласиться с тем, что написание жалоб – это действенный механизм. В последние 10 лет отношение к обращениям граждан все чаще носит формальный характер, и единственным реальным способом отстаивания своих прав является обращение в суд.
Не
хочется начинать банально: дескать, случился однажды откровенный разговор компаний
больших и маленьких. Ведь существует эта дискуссия повсеместно и перманентно. Тем
не менее, очередной ее этап имел место на днях, 20 февраля на заседании
Координационного совета по реализации в Санкт-Петербурге национального проекта «Доступное
и комфортное жилье - гражданам России». Участниками спора стали, с одной
стороны, вице-президент и директор «Союзпетростроя» Лев Каплан, а с другой – генеральный
директор холдинга RBI Эдуард Тиктинский. А поводом для диалога послужили отчет и планы
городского комитета по строительству в части комплексного освоения территорий,
а также развития застроенных территорий.
Миллионы созревающих квадратных метров
В
Кроме
того, в
Однако уповать только лишь на городскую землю не стоит, говорит Вахмистров: «Вам всем известен журналист Дмитрий Синочкин, который подсчитал, что согласно разным разрешительным документам в обороте находится такое количество земли, что на ней можно было бы построить 31 млн. кв. м. По нашим данным - немного меньше - 24 млн. кв. м».
Кроме того, городское правительство разработало программу развития предприятий, производящих строительные материалы на 2008-2015 гг. Ею предлагается комплекс системных мер по учету, экономии и рациональному использованию стройматериалов, а также мероприятия по снижению дефицита и неоправданного роста цен. При этом, по словам заместителя председатенля Комитета по строительству Николая Крутова, дефицита по щебню, песку, трубам, утеплителям, стеклу на сегодняшний день в Петербурге не существует. А что касается цемента, то реконструкция Пикалевского завода и завода «Цесла» позволит увеличить мощности на 2,2 и 2 млн. тонн соответственно, после чего предложение и по цементу перекроет спрос.
Казалось бы, о чем еще волноваться строителям?
На подступах к «Доступному жилью»
Для
чего же работает конкурсная комиссия, созданная для проведения торгов участками,
предоставляемыми городом для жилищного строительства, если мы все время
подписываем нулевые протоколы? - вопрошает глава «Союзпетростоя» Лев Каплан.
Постоянно торгуются участки под автозаправки, паркинги, торговые, развлекательные,
спортивные и бизнес-центры. Но все это не имеет никакого отношения к
строительству жилья. Магазин «полных пакетов» должен быть полон, а он пуст. В
«Это потому, что мы сделали упор на комплексное освоение территорий», - отвечает глава Комитета по строительству Роман Филимонов. Иными словами, у города нет запаса подготовленных с инженерной точки зрения территорий. «А продавать по «короткому пакету» (без инженерной подготовки) хуже, чем вообще не продавать», - считает Филимонов.
Северная Долина, Конная Лахта, Славянка – цена на такие «участки» под силу десятку компаний – лидеров рынка, даже не в городском, а в общероссийском масштабе. По всем этим огромным кускам земли, которые город раздает сегодня инвесторам, можно было бы составить проекты планировки и межевания и раздать небольшими частями на более выгодных условиях для города и строителей, считает глава «Союзпетростроя». Вынуждены сворачивать свою деятельность, в лучшем случае уходить в другие регионы, известные петербургские фирмы, которые вполне справлялись со строительством 2-4-6 домов в год.
В общем, посыл правильный, соглашается вице-губернатор Александр Вахмистров: комплексная застройка - хорошо, но формировать «полные пакеты» и выставлять их на торги тоже нужно. Однако тут же замечает, что это не станет панацеей для малого и среднего бизнеса в строительстве. Кто даст гарантию, что крупные компании не придут и на эти торги?
К тому же, есть ли средства у малого и среднего бизнеса для освоения хотя бы и небольшого участка? Такие вещи, очевидно, выясняются по мере развития рынка и компаний. Но сегодня, для того чтобы построить «десятитысячный» (в кв. м) дом, необходимо примерно 10 млн. долларов. Компанию, обладающую такой капитализацией, вряд ли уместно причислять к малому бизнесу, резонно замечает вице-губернатор.
Все дело в том, что время уплотнительной застройки прошло, говорит глава холдинга RBI Эдуард Тиктинский. Не стоит вспоминать о том, что было раньше, когда можно было отчислять по 7% на инфраструктуру и в результате получать маленькие, но дефицитные участки. Кроме того, маленький участок отнюдь не означает, что на нем будет построено доступное по цене жилье. Скорее наоборот, чем меньше участок, тем дороже дома.
«Я так понимаю, что застройщик - это большая компания, - говорит глава одной из крупнейших компаний-застройщиков. - А малый и средний бизнес может претендовать на роль поставщика и субподрядчика. Если посмотреть на то, как развивается город, ну нет места малым и средним фирмам среди застройщиков. И средние компании должны понимать это».
Типовые рельсы
Еще один довод, предложенный Эдуардом Тиктинским, о том, что невозможно «назрезать квартал комплексной застройки на кусочки» с архитектурной точки зрения, - звучит несколько сомнительно. Сегодня застройщик, который берет на себя разработку проекта планировки и межевания территории, может быть как компанией, претендующей на небольшое пятно на этой территории, так и застройщиком всей зоны. А разрабатывать к тому же единый архитектурный облик для целого квартала, может быть и хорошо, и плохо - в зависимости от качества работы проектировщиков.
Тот факт, что проектных мощностей в городе не хватает, на первый взгляд, кажется невероятным: если их не хватает в культурной столице и музее под открытым небом - Петербурге, то где же их еще искать? После того, как проект строительства школы в Пушкине был принят за типовой, городской Комитет по строительству решил создать целый архив типовых проектов. А также, вдобавок к нему, архив проектов повторного использования. Кроме того, комитет намерен особым образом поддержать современные технологии сборных домов, а также новые стандарты работы, рассчитанные на полный цикл - от разработки проекта до его сдачи «под ключ».
И надо полагать, что если застройщики смогут сэкономить на архитектуре и на упрощение технологии строительства до какого-нибудь «поточного» метода, то это в первую очередь коснется именно районов комплексной застройки. Пусть этот шаг и сэкономит, в конечном счете, средства приобретателей «доступного жилья». Однако, как странно будет выглядеть переход на «типовые рельсы» в сочетании с программой реновации «хрущевок» и спорами о необходимости внедрения архитектурных доминант в унылые и депрессивные районы.
Альтернативой типовому строительству могла бы послужить схема, предложенная Александром Вахмистровым на обсуждение застройщикам. «Что, если компания разработает проект, а город проведет по нему экспертизу и выставит его на аукцион вместе с участком?» - поинтересовался вице-губернатор. В этом случае появится возможность вернуть средства, вложенные в разработку проекта. И даже, если компания не осилит строительство по разработанному ею проекту, она при этом ничего не потеряет.
Хорошо, если предложение вице-губернатора будет способствовать решению проблемы наращивания проектных мощностей и послужит стимулом небольшим компаниям для занятия этой ниши. «У нас никогда еще не было столько денег, как сейчас, - отмечает Роман Филимонов. - Может быть, поэтому мы еще не умеем достаточно хорошо ими распорядиться». Заметим, однако, что ликвидация дефицита проектных мощностей - задача, не в меньшей степени требующая протекции и внимания со стороны власти, и не менее значимая, чем проблема дефицита цемента.
Наталья Стандровская
Когда на прошедшем в среду очередном заседании городского правительства слушался вопрос об отмене доплаты некоторым категориям граждан за жилье, предоставляемое в обмен на аварийное, ничто, казалось бы, не предвещало особенного резонанса. Многократно усилили информационный повод неожиданные заявления губернатора. «Ну, скажите, что город делает плохого, расселяя аварийные дома?!», - напрямик обратилась Валентина Матвиенко с вопросом, адресованным то ли протестующей общественности, то ли сочувствующей ей прессе. Так уж сложились события последних дней, что чаша терпения в Смольном оказалась переполнена. Однако время ставить точку в противостоянии властей и общественности по этому вопросу, еще не пришло.
Тяжелый диагноз
Обследования на предмет аварийности проводят не чиновники, говорит Матвиенко, а специализированные организации. Если граждане не доверяют результатам экспертизы, они могут оспорить ее в суде. Они также могут заказать экспертизу другой специализированной организации. Эксперты, имея в виду возможность оспаривания их заключения, не станут предоставлять ложных сведений.
Тут следует уточнить, что заказчиком проведения обследования зданий на предмет аварийности, как правило, являются районные администрации. Каждая районная администрация имеет программу выявления аварийных домов на своей территории. Эти программы разрабатываются, в том числе, на основании запросов и обращений граждан, опасающихся за безопасность собственного жилища. Если бы районные администрации не занимались работой по выявлению аварийных домов, граждане вынуждены были бы собственноручно оплачивать экспертизу, которая, кстати говоря, стоит не дешево.
Таким образом, получается, что прежде чем оспаривать «аварийность» своего дома, граждане как минимум должны изыскать средства на проведение альтернативной экспертизы. В обычном порядке средства на проведения обследований проходят по счетам Жилищного комитета.
А тем, кто протестует против сноса, следует быть внимательными, поскольку заключения об аварийном состоянии дома не всегда достаточно для вынесения «смертного приговора». Безоговорочным основанием для сноса могут стать данные еще одной, дополнительной экспертизы - о возможности или невозможности вывода дома из аварийного состояния. В случаях, когда речь идет о зданиях-памятниках, проведение такого рода экспертизы, становится обязательным, и оплату работы экспертов берет на себя КГИОП. Но когда встает вопрос о выборе между сносом и «лечением» (капитальным ремонтом, реконструкцией) здания, не являющегося памятником, проблема, как ни крути, становится в первую очередь социально-экономической.
{yamarket}
Трудное решение
Трудное решение о признании жилья непригодным для проживания, а также не менее трудное решение о дальнейшей судьбе аварийных домов после расселения, должна принимать городская администрация.
Мы не волшебники, говорит губернатор. Никто не брался, к примеру, отремонтировать дома на улицах Шкапина и Розенштейна - пришлось сносить. А для того, чтобы восстановить и реставрировать исторический центр Петербурга, необходимо, по словам губернатора, как минимум 200-300 млрд. рублей.
150 млрд.рублей, по словам председателя Жилищного комитета Юниса Лукманова, город собирается в целом потратить в ближайшие годы на жилищные программы и капитальный ремонт. Мы не можем заранее знать, по какой из городских программ в области жилищной политики, будут расселены жильцы, говорит Лукманов. Средства на расселение жильцов аварийного фонда могут быть перечислены и в соответствии с адресно-инвестиционной программой расселения коммунальных квартир, по программе предоставления жилья льготным категориям граждан и еще целому ряду других программ.
Помимо того, что (ввиду сложной организации бухгалтерии решения жилищных проблем) городские власти не могут представить цифры отчетности по аварийному фонду в рублях, они не имеют также возможности своевременно предоставить соответствующие цифры и по метражу за год - отчетность по предоставленному жилью поступит в середине следующего года. Но и в целом логика декларируемых в этой области обещаний городского правительства непрозрачна. Так, по словам Лукманова, к
Городские власти понесут уголовную ответственность, если аварийный дом рухнет, напомнила Валентина Матвиенко. Между тем, планы по расселению аварийного жилья не закрыты еще за
При этом воссоздание и реставрация ветхих домов по соображениям консервации исторического облика - самый затратный путь. Тогда как наиболее выгодным является вариант решения проблемы путем продажи аварийных домов (с последующим расселением и сносом) на торгах. Восемь компаний билось за расселение аварийного дома на наб. Робеспьера, и победила та из них, которая предложила наибольшие отчисления в бюджет, говорит губернатор. Продажа с аукциона земельного участка на Робеспьера, 32, уточняет глава Жилищного комитета, окупило затраты втрое. Решение РФФИ о продаже 100% акций ОАО «Предприятие транспортных и специальных работ», основным активом которого является недвижимость по адресу ул. Тележная, 32а, а также планы по переносу Боткинских бараков, находящихся по соседству с Тележной - способны сделать участок, занимаемый аварийными и ветхими домами, не менее привлекательным для инвесторов.
Получается, что расселение аварийных домов в центральных или престижных районах города может быть не только самоокупаемым, но и принести в бюджет средства, столь необходимые для решения проблемы аварийного жилья в других районах?
Избавление от иллюзий
Представленные Жилищным комитетом предложения о внесении поправок к законам, регламентирующим процесс расселения аварийного фонда, как говорится в пояснительной записке, не потребуют дополнительного финансирования из средств городского бюджета. В реализации жилищной политики город сделал акцент на улучшении жилищных условий петербуржцев, в том числе за счет увеличения метража предоставляемого бюджетного жилья. Однако жильцы аварийных квартир не часто готовы оплачивать квадратные метры, предоставляемые сверх нормы. В то время как платить за расширение жилплощади граждан за счет городского бюджета изначально предполагалось лишь в соответствии с санитарными нормами.
Странным при этом выглядит сам факт внесения поправок, освобождающих граждан от доплаты. Как будто городские власти, декларируя грядущие улучшения, собирались обязать жильцов покупать дополнительные метры, не оценив ни желания, ни возможностей горожан, и лишь теперь осознали безнадежность благих намерений. Принятие поправок потребует увеличения количества жилья, предоставляемого строителями Жилищному комитету для расселения аварийного фонда, не превышающего по метражу санитарные нормативы, уточняет Юнис Лукманов.
Это заявление вызвало крайнее удивление вице-губернатора Александра Вахмистрова, курирующего городской строительный блок. Город до сих пор не строил социального жилья, превышающего по метражу санитарные нормы, говорит вице-губернатор. Но тут же припоминает, что при расселении домов, находившихся в зоне строительства КАД, принимались в виде исключения решения об освобождении переселенцев от доплаты за увеличение метража. Означает ли принятие этих поправок сворачивание заявленной политики улучшения качества жилья в части установления планки по метражу? Да, видимо, означает. Но если так, чем же тогда городские власти собираются компенсировать переезд из центра в иные районы жильцов аварийного фонда?
Все дороги ведут в суд?
Собственники аварийных квартир в престижных районах города зачастую имеют ложное представление о стоимости их имущества, считают городские власти. Оценку стоимости аварийного жилья, говорит губернатор, опять-таки проводят не городские власти, а независимые эксперты и снова отсылает граждан к возможности проведения альтернативной экспертизы и оспаривания результатов, полученных городскими властями экспертиз в судебном порядке.
Практика расселения собственников аварийных домов в принудительном порядке (по решению суда) отработана на примере расселения при строительстве II очереди Мариинского театра в Петроградском районе, говорит глава Жилищного комитета. Собственникам предлагается на выбор две возможности - либо получить выкупную стоимость квартиры, либо новую квартиру. Если они не согласны ни с тем, ни с другим вариантом, дело передается в суд.
Помимо того, губернатор предложила гражданам оспаривать в судебном порядке решение городских властей в части признания их жилья аварийным, а также в части принятия решений о невозможности вывода домов из аварийного состояния. В крайнем случае - проводить собрания жильцов и при 100% «за» принимать ответственность за судьбу аварийного дома на себя.
Можно представить, что такие заявления городских властей продиктованы отчасти эмоциональной реакцией: город принимает на себя повышенные обязательства, реанимирует, возрождает к жизни утраченные надежды, а реализация жилищной политики не приносит удовлетворения и, более того, служит почвой для политических спекуляций.
Не меньшим донкихотством выглядит и позиция иных записных патриотов исторического центра. Что отличает представителей так называемой «петербургской фронды» или участников движения «Живой город», играющих на интересах жильцов аварийного фонда и призывающих к бойкотированию расселения, от тех, кто простой играет на повышение риэлтерских дивидендов? А, может быть, и не только риэлтерских?
Жилищная политика - тоже политика
К сожалению, перевести решение проблемы в сугубо правовое русло жильцам аварийного фонда со своей стороны под час также не легко, как не под силу им оплатить дополнительный метраж. И если бы общественные организации имели в виду и их интересы, и проблему сохранения исторического центра в большем объеме, чем это на сегодняшний момент представляется возможным городской администрации, то идти, наверное, следовало не по пути развития судебной практики. Не лишней, возможно, стала бы инициатива по созданию специальных фондов помощи собственникам аварийных домов, на счетах которых бы собирались средства на капитальный ремонт и реставрацию.
Пусть, город берет на себя улучшение условий для самых незащищенных слоев: в безусловном выигрыше при расселении аварийного фонда оказываются очередники и жители коммунальных квартир. Той части граждан, которая успела приватизировать свое жилье до признания дома аварийным, может посчастливиться, получив выкуп за квартиру, проявить свою предприимчивость. Собственники, приобретавшие ветхое жилье в расчете на увеличение «инвестиций», могут оказаться разочарованы - предупреждает губернатор. Такая рискованная предприимчивость заведомо не вызывает сочувствия.
Однако есть еще категория нанимателей аварийного жилья, которая имеет некоторый «избыток» аварийной жилплощади. Принятые правительством поправки приведут их к потере метража, если откажутся от доплаты. Кроме того, некоторое количество граждан изначально не имело шансов приватизировать свои квартиры, по причине его аварийности, хотя они являются такими же налогоплательщиками и также оплачивали квитанции по квартплате, как и все остальные. Разве они виноваты в том, что их дом простоял сто лет без капитального ремонта? Или, к примеру, в том, что их дом стал аварийным по вине строителей, работавших по соседству?
Почему бы городским властям не наладить более гибкий диалог с жителями аварийного фонда и общественными организациями, выступающими в защиту сохранения исторического облика города? Ведь жилищная политика - тоже политика. А правовое общество не удастся построить, не построив гражданское. Привлечение внимания ТСЖ к оплате экспертизы на предмет аварийности - далеко не единственная возможность такого сотрудничества. Инвесторам, получающим участок, занимаемый аварийным домом, должно быть все равно - расплатиться за него квартирами в этом же доме для расселенцев или деньгами, которые пойдут на расселение. А жители аварийного фонда, готовые к доплате, при иных условиях могли бы принять участие в сохранении того или иного уголка исторического Петербурга. В конце концов, «общественники» могли бы оказать большую услугу городским властям в выявлении пятен для бюджетного строительства в центре. Уже сейчас «Живой город» предпринял инициативу по проведению конкурса по определению лучшего проекта нового строительства в историческом центре.
Наверное, если граждане хотя бы на уровне общественных движений готовы делить политическую ответственность с властью, не стоит ждать большей сознательности со стороны жильцов аварийного фонда, разделяемых разным по своей сути обстоятельствами.
Наталья Черемных