Бетонная отрасль Северо-Запада: сквозь вызовы — к новой реальности
В конце ноября в Санкт-Петербурге состоялась 16-я отраслевая научно-практическая конференция BETON CONF’2025, организованная компанией «Полипласт Северо-запад». Мероприятие стало своеобразным подведением годовых итогов отрасли и вызвало огромный интерес у профильных специалистов. Участники обсуждали самые разные темы: от макроэкономических и кадровых вопросов до новинок, вышедших на рынок в 2025 году.
Как отметил исполнительный секретарь Национальной ассоциации «Союз производителей бетона» Олег Сухарев, в работе конференции приняли участие более 200 представителей ключевых компаний Санкт-Петербурга, Ленинградской области и Северо-Западного федерального округа. Организаторы, учитывая пожелания участников прошлых конференций, сделали формат не только официальным, но и праздничным. Однако за внешними образами скрывалась сугубо рабочая, практически академическая повестка конференции, нацеленная на откровенный разговор о проблемах и поиске решений в непростое время. Мероприятие проходило в историческом помещении — здании, чья история связана с заводом «Арсенал» и уходит корнями в XIX век. Антураж подчеркивал уважение к традициям и фундаментальность обсуждаемых вопросов.
Сложно, но, можно
Аналитический блок конференции, как всегда, продемонстрировал блистательную аналитику и дал беспристрастную оценку, в которой оказались отрасль и экономика в целом. Спикеры единодушно констатировали: строительный комплекс России, и в частности Северо-Запада, переживает период испытаний. Прогнозы на 2026–2027 годы, озвученные экспертами, рисовали картину сдержанных ожиданий.
Генеральный директор инвестиционно-аналитического агентства «ПКР» Даниил Новицкий проанализировал данные мониторинга более 65 тысяч строительных объектов, показав, что инвестиционная активность переживает спад. Основная причина — высокая ключевая ставка Банка России. И, как следствие, — сложности с финансированием и общая осторожность инвесторов. «Структура инвестиций сместилась в сторону государства: лидируют инфраструктурные проекты (44,4%), затем промышленность (25%) и лишь на третьем месте — жилье (20%)», — констатировал Даниил Новицкий.
Со своей стороны генеральный директор компании «АИР» Александр Дубодел добавил, что ситуация в Северо-Западном регионе развивается в общероссийском тренде, но со своими акцентами. В жилищном строительстве, по данным ЦБ РФ, отмечается спад объемов ввода, сокращение выдачи ипотеки по СЗФО в денежном выражении — падение на 41% относительно девяти месяцев 2024 года, — спад количества зарегистрированных сделок: на 22% — в Санкт-Петербурге и 36% — в Ленинградской области.
Одновременно фиксируется падение потребления цемента за десять месяцев с начала года на 11% и производства бетона — почти на 15% за девять месяцев года, причем наиболее сильно пострадали сегменты ЖБИ и товарного бетона. Основное падение наблюдалось во втором и третьем кварталах 2025 года. Спикер указал на значительный рост себестоимости смесей. Причины — увеличение тарифов на электроэнергию, рост стоимости автотранспортных перевозок и тарифов на железнодорожные перевозки более чем на 12–14%.
«Важным трендом, меняющим в последние годы лицо рынка, стал рост доли индивидуального жилищного строительства (ИЖС) — около 48% от общего ввода в СЗФО. Это влияет на спрос на материалы и логику работы поставщиков. Однако для каждого региона надо смотреть на доли сегментов строительства. В Санкт-Петербурге и Ленинградской области добавилась следующая специфика: высокий коэффициент сопутствующего административно-социального и промышленно-складского строительства, что важно для комплексной оценки объема работ», — добавил Александр Дубодел.
Впрочем, несмотря на негативную статистику, аналитики нашли и точки роста. Во-первых, позитивным сигналом является увеличение площади объектов на начальной стадии строительства (+6%), что может дать отложенный положительный эффект. Во-вторых, драйвером остается инфраструктурное и транспортное строительство, составляющее более 25% в структуре работ. Общий вывод выступлений мог бы звучать так: рынок находится «не в критичной, но негативной» фазе, а восстановление строительной индустрии ожидается не ранее середины 2026 года.
Консолидация и качество
Готова ли российская строительная отрасль ответить на вызовы времени — создать долговечную, экономичную и экологичную инфраструктуру в условиях новых реалий? Этот вопрос стал центральным на отраслевой дискуссии, где эксперты констатировали: для технологического рывка необходима тотальная модернизация и пересмотр подходов на всех этапах — от производства материалов до их применения.
Как отметила руководитель подкомитета по техническому регулированию НО «СОЮЗЦЕМЕНТ» канд. тех. наук Светлана Мошковская, для успешного импортозамещения и повышения эффективности строительства требуется не просто замена импортного продукта, а опережающее развитие через внедрение современных стандартов и технологий. Яркий ответ на этот запрос демонстрирует практика передовых цементных компаний. Использование цементов с высоким содержанием минеральных добавок, таких как ЦЕМ II/В-Ш 42,5Н, для укрепления грунтов и оснований дорожной «одежды» представляет собой успешный симбиоз инновационного материала, проверенной технологии и профессионального исполнения. Это прямой путь к созданию инфраструктуры, которая отвечает требованиям сегодняшнего дня: прочная, экономичная (сокращает затраты до 30%) и экологически ответственная за счет использования вторичных ресурсов.
Директор национальной ассоциации «Союз производителей бетона» Дмитрий Пожаров считает: в ответ на негативные вызовы отрасль демонстрирует стремление к консолидации. Он вспомнил, как нынешняя ассоциация эволюционировала из московского объединения в национальную площадку, объединяющую производителей бетона, поставщиков добавок, оборудования, экспертов и научные институты. По словам Дмитрия Пожарова, одна из главных задач ассоциации — создание цивилизованной конкурентной среды и информационного обмена. Он также отметил запрос специалистов отрасли на быструю и квалифицированную взаимопомощь. Впрочем, новые реалии заставляют и сами компании искать новые модели.
Погружение в практику
Центральной темой конференции стало представление новой стратегии компании-организатора «Полипласт Северо-запад». В условиях, когда объемы жилищного строительства сокращаются, компания не просто адаптируется, а предлагает рынку принципиально новые модели взаимодействия. В 2025 году в структуре компании был создан специальный проектный отдел. Его задача — не просто продавать добавки, а управлять всей цепочкой. В том числе и на крупных федеральных объектах. «От работы с заказчиком и проектировщиком до обеспечения логистики, входного контроля материалов и подбора составов на конкретном бетонном узле. Это переход от масс-маркета к комплексному инжинирингу», — констатировал директор по продажам и маркетингу «Полипласт Северо-запад» Иван Махлаев. Эксперт привел также ряд успешно реализованных проектов: работа над проектом скоростной магистрали, где была проведена комплексная работа, включавшая аудит и модернизацию бетонных узлов, отбор поставщиков инертных материалов и круглосуточное сопровождение пробных заливок.
Параллельно с проектным подходом «Полипласт Северо-запад» представил новые продукты для массового рынка, прежде всего жилищного строительства. Выступление заместителя директора технического центра компании Всеволода Пачезерцева касалось решений одной из самых болезненных проблем строительной отрасли: зависимость качества бетона от чистоты песка. Были подробно представлены суперпластификаторы серии Elocrete нового поколения поликарбоксилатов на основе новейшего поколения мономеров EPEG-3000, не имеющих аналогов в России. Их ключевое преимущество — устойчивость к глинистым примесям. Это позволяет не увеличивать дозировку добавки на «грязном» песке, сохраняя подвижность смеси и прочностные характеристики, что напрямую снижает себестоимость кубометра бетона для застройщика. Также был презентован продукт «Полипласт-Актив» — активатор для набора прочности в ранние сроки, демонстрирующий прирост до 26% по сравнению с базовым составом, что открывает новые возможности для оптимизации расхода цемента.
«Компания предлагает рынку не просто реагенты, а технологическое партнерство, основанное на глубокой экспертизе, научном подходе и готовности гибко подстраиваться под сложные задачи клиентов — будь то федеральная стройка или оптимизация на типовой жилой застройке. «Полипласт Северо-запад», обладая полным циклом производства от мономеров до готовых добавок, локализовал выпуск новейших видов поликарбоксилатов в России и готов к дальнейшей трансформации», — резюмировал Иван Махлаев.
В конце конференции перешли в формат узких профессиональных сессий. Здесь участники углубились в конкретику: обсуждали специфику работы в рамках крупнейших проектов, таких как ВСМ (высокоскоростная магистраль), разбирая правовые и технологические нюансы. Декларирование бетонов также вызвала живой интерес в свете ужесточения требований к стандартизации и качеству. Поговорили о преимуществах автоматизации бетонных производств и ее важности в связи с нехваткой квалифицированных кадров на рынке.
Как верно резюмировали аналитики, несмотря на все сложности, успех в этом десятилетии будет зависеть от способности всех участников рынка — от аналитиков и ассоциаций до производителей бетона и поставщиков химии — действовать сообща, находить нестандартные решения и выстраивать доверительные партнерские связи. Прошедшая конференция стала важным шагом именно в этом направлении.
На конец 2023 года в Санкт-Петербурге намечено начало строительства моста через Неву, который свяжет Большой Смоленский проспект и проспект Обуховской Обороны на левом берегу с Октябрьской набережной, Дальневосточным проспектом и улицей Коллонтай на правом. Проектная документация по первому этапу строительства проходит государственную экспертизу, заключение ожидается в ноябре.
Об основных архитектурных и технических решениях Большого Смоленского моста (БСМ) беседуем с Виктором Галасом, заместителем директора по проектированию АО «Институт Гипростроймост – Санкт-Петербург», которое разрабатывало проектную документацию по первому этапу строительства.
– Строительство моста планируется в два этапа. Первый охватывает возведение непосредственно самого моста и двух развязок: на проспекте Обуховской Обороны и Октябрьской набережной, а также продолжение путепровода до Дальневосточного проспекта. Второй включает развязку на пересечении Дальневосточного проспекта и улицы Коллонтай.
– Как известно, принципиальные проектные решения по мосту были проработаны почти 10 лет назад. Есть ли существенные различия между ними и нынешним проектом?
– Да, в 2014 году мы выполнили предпроектные проработки, в ходе которых пришли к выводу, что возвести мост с тремя развязками возможно. Предложенные нами решения были взяты за основу заказчиком и впоследствии выданы в качестве технического задания на разработку документации на стадии «Проект». Конечно, то, что было эскизно проработано 9 лет назад, претерпело изменения. Это абсолютно нормально и очевидно. На предпроектной стадии мы проводили изыскания только по архивным данным. На их базе мы сформировали первые эскизы для выбора варианта и планировочного решения.
Перед стадией «Проект» мы выполнили полный комплекс инженерных изысканий. Они учитывают и геологическое строение в зонах расположения опор, и транспортную составляющую на сегодняшний день, и состояние судоходства на реке. Инженерно-геодезические изыскания показали, насколько сейчас развита улично-дорожная сеть и выполнена застройка в этой зоне. Нужно было учитывать утвержденные на сегодня проекты планировки территорий по другим объектам и увязать с ними наши решения.
На стадии «Проект» изменились некоторые геометрические параметры моста, но в то же время был максимально сохранен его внешний облик, предложенный на этапе предпроектных проработок.
– Переправа между Финляндским и Володарским мостами давно заложена в Генеральный план города?
– Еще в 1948 году. А в 1987-м определили ее месторасположение в створе Большого Смоленского проспекта и улицы Коллонтай.
– Почему же так долго откладывали строительство моста?
– Наверное, это большей частью связано с тем, что сам мост находится в составе протяженного объекта – новой дуговой транспортной магистрали. Она планируется городом от пересечения проспекта Стачек у Кировского завода через улицы Васи Алексеева, Броневую, Благодатную, Салова, Большой Смоленский проспект, БСМ, Союзный проспект и до проспекта Энергетиков. Магистраль свяжет южные и восточные районы города: Кировский, Московский, Фрунзенский, Невский и Красногвардейский. Будет состоять из существующих улиц, которые соединят новыми искусственными сооружениями над железнодорожными путями и реками.
– Известно, что на стадии предпроектной проработки Вы рассмотрели три способа организации перехода через Неву – разводной мост, высокий вантовый мост, тоннель – и выбрали первый. Расскажите подробнее о достоинствах и недостатках всех вариантов.
– Мы провели сравнение, которое называется технико-экономическим, однако, помимо сопоставления технических и экономических факторов, учитывали и архитектурные требования. Мост возводится в одном из красивейших городов мира, и его внешний вид не должен конфликтовать с окружающей архитектурной средой.
Начну с тоннеля, который, кстати, никак не влияет на архитектурный облик города. В этом, пожалуй, его единственное достоинство, потому что это самый дорогой и технически сложный вариант как в строительстве, так и в эксплуатации. С тоннелем очень сложно реализовать необходимые городу транспортные развязки. Сложно нырнуть под Неву, успеть вынырнуть и над развязками (если говорить простым языком) пройти над набережными. Просто будут запредельные продольные уклоны. Реализовать можно, но это будет очень сложно и дорого. К тому же на время строительства тоннеля нужно приостанавливать судоходство на Неве, а это невозможно.
– Неужели тоннель дороже моста в эксплуатации?
– Это энергозатратный объект: требует интенсивного освещения и мощной вентиляции, к тому же необходимо учитывать возможные нештатные ситуации, а значит, предусмотреть систему дымоудаления и т. д.
– Почему разводной мост с его сложным механизмом предпочтительнее вантового?
– Вантовый должен обеспечить проход судов, т. е. иметь высоту над поверхностью воды в фарватере Невы, подмостовой судоходный габарит, не менее 30 м. Такое строение не вписывается в окружающий ландшафт, нарушает видовые панорамы и соответственно конфликтует с объектами культурного наследия.
– Обеспечить 30-метровую высоту моста над поверхностью воды – дороже, чем изготовить, установить и обслуживать разводной механизм?
– Суммарно – да. У вантового моста более высокие опоры. Вантовые системы тоже стоят дорого. Ванты имеют маленькое сечение и визуально издалека кажутся нитями. Но они держат пролетные строения, поскольку выполнены из высокопрочных металлических прядей. Однако для их установки нужны большие пилоны, развязку на подходах к мосту нужно сооружать на существенно большей высоте, чем в случае разводного моста. Это приводит как к техническим сложностям, так и удорожанию материалов и работ при строительстве развязок.
– Неужели разводной мост дешевле вантового и в эксплуатации?
– Их эксплуатационные расходы сопоставимы. Затраты на обслуживание вантового моста обусловлены его высокой материалоемкостью и сложностью мониторинга за состоянием конструкций, в том числе вант. Содержание разводного пролета и механизмов тоже обойдется недешево. Однако эксплуатация выбранного нами варианта моста имеет очевидные плюсы.
Затраты на его обслуживание мы учитывали исходя из опыта эксплуатации подобных объектов в Санкт-Петербурге, которую осуществляет СПб ГБУ «Мостотрест». Это предприятие отвечает за техническое содержание, обслуживание и ремонт искусственных дорожных сооружений, принадлежащих городу. Для того чтобы по максимуму учесть его опыт, особенно за последнее время, мы запрашивали информацию у «Мостотреста». С ним мы согласовывали и конструкции опор, и механизмы. «Мостотрест» будет обслуживать БСМ, и технические решения по объекту должны быть не только эффективны и надежны, но и максимально удобны для специалистов.
– Что Вы имеете в виду?
– Упрощенно говоря, каждая опора будет представлять собой небольшое техническое здание – с комнатами отдыха, мастерскими, помещениями для оборудования. Все это даст возможность специалистам комфортно эксплуатировать объект. Принципиально в этом нет ничего нового. В Петербурге разводные мосты имеют набор технических помещений, в том числе пультовые для управления разводкой. Они располагаются либо внутри мостовых опор, либо в специальных павильонах, возведенных на берегу. Второй вариант менее удобен и не получил широкого распространения.
Тогда, в 2014 году, пришли к тому, что такое классическое петербургское решение, как разводной мост, – это самый обоснованный вариант переправы с технической точки зрения, позволяющий реализовать все необходимые транспортные развязки и обеспечить движение судов.
– Ради строительства развязки придется снести дома на проспекте Обуховской Обороны.
– Переправа попадает в стесненные условия. Дома на проспекте Обуховской Обороны стоят очень близко. Подобная ситуация не новая для многих городов. В таких случаях предлагается выход из положения, который обсуждается с участием городских властей. 23 ноября 2021 года состоялось заседание Совета по сохранению культурного наследия Санкт-Петербурга. Было принято решение о возможности внесения изменения в Закон Санкт-Петербурга от 19.01.2009 № 820-7, позволяющего снести восемь домов по проспекту Обуховской Обороны. Рецензентом проекта выступил Н. И. Явейн, который поддержал позицию совета.
Комментарий эксперта
Из-за строительства развязки БСМ Совет по сохранению культурного наследия Санкт-Петербурга принял решение о возможности сноса восьми домов постройки первой половины ХХ века по проспекту Обуховской Обороны № 44, литера А, 48, 54, 56, 60, 68, литера А, 69, 71.
Данное решение заложено в проект, интересы жителей домов, подлежащих сносу, будут защищены, они получат соответствующие компенсации.
При разработке и реализации столь масштабных проектов, как мост через Неву длиной 484 м, шириной более 38 м, с шестью полосами движения автомобилей и выделенной полосой движения общественного транспорта с трамвайными путями, неизбежны решения, затрагивающие интересы многих людей и организаций. Так, например, нам даже пришлось сдвинуть судоходный фарватер.
– Расскажите подробнее.
– В ходе предпроектных проработок мы учитывали сложившиеся условия судоходства. Рельеф дна рек в поперечном сечении переменный. Для хода судов выбирается наиболее глубокое место, как правило, посередине речного русла. Специалисты, в данном случае сотрудники «Волго-Балтийского бассейна внутренних водных путей» (Волго-Балта), в свое время проработали фарватер и начертили в специальном атласе ось хода судов. В месте возведения будущего Большого Смоленского моста она смещена на 20-30 метров от середины русла в сторону левого берега. Стык разводящихся конструкций моста должен в проекции совпадать с осью судового хода. И в этом случае наш объект небудет симметричным, что идет вразрез с архитектурной стилистикой петербургских мостов.
– Как же Вы вышли из положения с учетом требования и архитектуры, и судоходства?
– Отклонение оси судоходства от центра русла не слишком существенное. И мы рассмотрели возможность смещения оси к середине. Сначала проконсультировались с Волго-Балтом, есть ли смысл выполнить соответствующие проработки. Получив положительный ответ, провели моделирование изменения оси судового хода. Работали совместно с Университетом морского и речного флота имени адмирала С. О. Макарова и Крыловским научным центром, который предоставил свой компьютерный тренажерный комплекс, имитирующий рубку судоводителя с оборудованием, практически полностью повторяющим оснащение аналогичных помещений современного судна.
В компьютер были введены необходимые данные: модели проектируемого БСМ, а также существующих Финляндского и Володарского мостов, параметры реки и модели судов, которые ходят по Неве. После этого привлекли к работе действующих лоцманов Волго-Балта, которые осуществляют проводки судов по Неве. Они должны были убедиться, что, проходя по новой оси, смещенной к середине русла Невы, сумеют выполнить все маневры и обеспечить безопасность судна с учетом гидрологических характеристик реки и достаточно близкого расположения мостов. В результате Волго-Балт согласовал новую ось. Когда мост построят, суда пройдут практически посередине реки.
– Расскажите об архитектурных особенностях объекта.
– При разработке проекта мы стремились заложить в него современные конструкционные решения, строительные технологии и материалы. Речь идет о применении цельносварных арочных конструкций коробчатого сечения, минимизации элементов, чтобы фасад был максимально прозрачным. В данном случае мы конструировали не решетчатую комбинацию, как на других пролетных строениях на Неве, где проезжая часть поддержана большим количеством решетчатых элементов. У нас запроектирована чисто арочная конструкция и дополнительные подпружные арки, которые поддерживают как раз верхнюю часть пролетного строения. Арки расположены достаточно широко в верхней части, а к опорам сходятся.
Мы ушли от классической громоздкой схемы с четырьмя параллельными арочными конструкциями. Было решено наклонить арки и соединить попарно в местах опирания. Таким образом, мы привнесли в конструкцию воздушность и визуальную проницаемость, не говоря уже об уникальности. К тому же сэкономили материалы опор и фундаментов.
У производителей конструкций и строителей имеются все технические возможности для воплощения в жизнь такого современного композиционного решения.
Справка
Большой Смоленский мост в Санкт-Петербурге
Участники проекта
Основание для проектирования: генеральный план Санкт-Петербурга (Закон СПб от 22.12.2005 №728)
Государственный заказчик: Комитет по развитию транспортной инфраструктуры Санкт-Петербурга
Технический заказчик: ООО «Сэтл Сити»
Генеральный проектировщик: ООО «БКН-Проект»
Проектировщик 1-го этапа строительства: АО «Институт Гипростроймост – Санкт-Петербург»
Компания PERI – не только надежный поставщик опалубочных решений. Уже четвертый год в подразделении PERI Россия. действует уникальный образовательный проект PERI Академия. Его руководитель Ирина Фролова рассказывает об истории создания, миссии и значении для российской строительной отрасли.
Расскажите о появлении PERI Академии. Как возникла идея, как запускалась?
Как самостоятельный проект PERI Академия появилась в 2020 году. До этого на протяжении десяти лет мы проводили большое количество мероприятий для наших клиентов. Делились опытом, но главная цель так или иначе была маркетинговая, то есть привлечение клиентов и повышение лояльности. Одновременно мы понимали, что стоило бы рассказывать не только о нашем продукте, а еще и про нашу экспертизу и опыт в тех или иных вопросах. А этого опыта у нас предостаточно, поскольку наши эксперты работают на объектах в постоянном взаимодействии с клиентом, они на сто процентов практики.
Кроме того, в 2020 году наша компания проводила исследование: в ходе интервью с клиентами нам удалось выявить их проблемы, потребности, задачи и как мы можем помочь их решить. Практически с каждым клиентом обсуждался вопрос компетенции сотрудников. Это боль строительной отрасли во всем мире, а в России она выражена особенно ярко. На тот момент мы не планировали заниматься обучением, притом у нас была наработана экспертиза. Мы подумали: а почему бы нет? И в 2020 вышли на рынок с образовательным решением.
Есть ли аналогичные проекты в других подразделениях PERI?
В других подразделениях есть несколько направлений, которые занимаются, скажем так, информированием клиентов. Но формат взаимодействия больше походит на некую консультацию, тренинг. Показываеют, рассказывают, но не учат и усвоение материала не проверяют.
Почему PERI Академия уникальна, ведь образовательные программы для клиентов и партнеров есть у многих компаний?
Я бы выделила два момента. Первый – наши преподаватели. Над проектированием курса работает целая команда. Есть эксперт – это носитель знаний. Есть методист, который по определенной методологии выстраивает курс. При этом каждый наш эксперт – стопроцентный практик. Абсолютно каждый преподаватель Академии работает «в полях», смотрит, как и что происходит сегодня, видит, какие ошибки и проблемы, присутствуют. Он всегда в тренде, и вся информация, которую он дает на курсе, соответствует реалиям сегодняшнего дня, а не вчерашнего или десятилетней давности.
Второе наше преимущество – это адаптивность форматов под потребности клиента. Мы прекрасно понимаем, что образование взрослых отличается от образования детей своей необязательностью. Если дети обязаны ходить в школу, то взрослые обучаться не обязаны. И, как правило, обучение сложно вписать в наш ритм жизни. Поэтому мы подбираем различные форматы и места для обучения, выстраиваем оптимальный график, разрабатываем индивидуальную программу именно для того, чтобы закрыть максимально конкретные задачи клиента.
Как вы формируете учебную программу, выстраиваете курсы?
Как раз с оглядкой на те проблемы, которые выявили в ходе интервью. Мы брали крупные проблемные области – такие как управление парком опалубки, специфические опалубочные решения при высотном строительстве и так далее – и смотрели: как мы, PERI как поставщик решений, можем помочь. Все курсы разрабатывались на тот момент по методологии ADDIE: это методика проектирования, при которой программа выстраивается таким образом, чтобы от заданной цели мы пришли к ожидаемому результату.
Вместе с тем, исходя из результатов исследования клиентского опыта, мы поняли, что должны делить аудиторию на некие группы – так называемые персоны. Поэтому наши программы тоже различаются: одни ориентированы на монтажников, другие – на ИТР-состав, с выдачей диплома установленного в РФ образца или сертификата. Возьмем, к примеру, один из самых популярных базовых курсов по технологии монтажа. На каждую аудиторию он будет транслироваться по-разному, в зависимости от ее целей и задач. Монтажникам абсолютно все равно, сколько заказчик потратит денег, за какой срок построит и сдаст объект. А вот ИТР мыслят уже как собственники. Безусловно, им важно знать основы монтажа, чтобы контролировать работы, но они несут материальную ответственность за качество и сроки. Естественно, содержание курса в этом случае будет совсем другим.
И это тоже преимущество Академии: мы проектируем персональные образовательные решения.
С каким настроем люди приходят в Академию, что говорят по завершении обучения?
В андрогогике – это наука об обучении взрослых – есть такой важный момент, как нежелание взрослого человека учиться, непонимание, что ему это необходимо. И если придет эксперт и предложит обучающую программу, то сложившиеся специалисты отреагируют скорее скептически, ведь у них уже есть опыт, они прекрасно справляются с работой и без обучения.
Но мы научились из этого минуса выжимать максимум плюсов. Очень хорошо, когда на обучение заходят люди из разных компаний и с разным опытом. И задача наших преподавателей – не только транслировать информацию, а выстроить обучающий процесс таким образом, чтобы люди во время обучения могли обмениваться опытом. А если человеку позволяют выступить не только в роли ученика, но и в роли эксперта, ему становится комфортно. То есть люди приходят со скептическим настроем, но очень быстро адаптируются, понимая, во-первых, что мы даем им действительно важную информацию, и во-вторых, потому что они находятся среди таких же экспертов.
Как рынок отреагировал на появление PERI Академии?
Пока сложно дать оценку. На любом предприятии, строительном или промышленном, сотрудники обязаны проходить то или иное обучение. И почти все доступные курсы относятся к обязательному целевому обучению – здесь рынок перенасыщен. Другое дело, что кто-то продает образование, а кто-то корочки.
Мы же работаем больше с узконаправленным обучением. Изначально наша пиар-компания была направлена на то, чтобы рассказать, почему наши курсы лучше, чем у других учебных центров. Но вскоре мы поняли, что такая политика неверна, потому что наш основной конкурент на рынке – это наш собственный клиент. Сегодня он стоит перед выбором: обучаться или нет. И очень часто он все-таки выбирает не обучаться, ошибочно думая, что это поможет ему сократить затраты.
Но если мы посмотрим на проект комплексно, то увидим, что небольшие инвестиции на старте помогут избежать колоссальных затрат впоследствии. Мы до сих пор ломаем эти стереотипы. Так что ответить на вопрос, как отреагировал рынок, полноценно можно будет года через два, потому что «отреагировал» – это про некое прошлое, а мы живем в настоящем и еще работаем с этой реакцией.
Уже есть компании, которые понимают, что затраты на обучение помогут сократить издержки. Такое мышление – показатель зрелой культуры строительного сообщества. А миссия Академии – как раз трансформация культуры. То есть это не просто некие образовательные решения, некий коммерческий проект. Нет, наша глобальная задача – трансформировать культуру отрасли, потому что она однозначно должна быть другой.