«Капля металла» для спортивных достижений
В 2025 году Екатеринбург получил новую достопримечательность. Для посетителей открыла двери не просто крупнейшая на Урале крытая спортивная площадка, но и одно из самых технологичных сооружений мирового уровня в России — «УГМК-Арена» на 15 тысяч зрителей.
«УГМК-Арена» стала олицетворением современного комплексного подхода к проектированию. Авторы использовали и BIM-технологии и сценарное моделирование при различных режимах эксплуатации, и проводили климатические расчеты, и решали непростые вопросы акустики многофункциональных пространств — словом, делали все возможное для создания объекта мирового уровня. Но — обо всем по порядку.
За весь комплекс проектных работ — от архитектурно-концептуальных решений в сотрудничестве с немецким бюро HPP Architekten до комплексной координации и разработки всех разделов с применением BIM-технологий, которые позволили объединить архитектурные, конструктивные, инженерные и эксплуатационные аспекты в едином цифровом контуре, отвечали специалисты «ГОРПРОЕКТ».
Как отмечает заместитель генерального директора компании «ГОРПРОЕКТ» и руководитель проекта «УГМК-Арена» Сергей Смирнов, для компании участие в создании многофункциональной ледовой арены стало важным этапом, подтверждающим статус лидера в проектировании уникальных и технически сложных объектов. «Сложность проекта — в его амбициозности. Мы предусмотрели более двенадцати сценариев использования площадки, особое внимание уделили акустическим параметрам проекта, интегрировали мультимедиа системы, медиафасад, спортивное освещение и ТВ-инфраструктуру в единую медиаплатформу. В процессе реализации проекта были решены инженерные вопросы, связанные с разработкой фундамента на сложных скальных грунтах, проведением испытаний для интеграции уникальных проектных решений, было выполнено компьютерное моделирование микроклимата, моделирование движения посетителей, детальная проработка сценариев навигации и многое другое», — рассказывает Сергей Смирнов.
При первом взгляде на сооружение внимание каждого привлекает сетчатый металлический каркас медного оттенка с интегрированным медиафасадом площадью более 16 тыс. квадратных метров. Как отмечает управляющий партнер компании «Крес» Михаил Гуреев, впервые для подобного объекта была обоснована возможность устройства медиафасадов. Также к «изюминкам» проекта стоит отнести двухъярусную трибуну с прогулочными зонами и межэтажным перекрытием с ложами. Уникальным техническим решением стала и защита помещения основного зрительного зала (чаши арены) высотой более 21 метра с помощью роботизированных лафетных стволов.
«Бесспорно, ледовая арена в Екатеринбурге — амбициозный проект не только для региона, но и в масштабах России. Имея в портфеле опыт реализации аналогичных сложных многофункциональных спортивных комплексов, наша компания подошла к проектированию объекта с выверенным концептуальным представлением обеспечения пожарной безопасности. Тесное сотрудничество с проектной командой позволило решить сложный вопрос устройства наружного пожаротушения с применением сухотрубов в объеме стилобатной части здания. Также хотелось бы отметить реализацию трансформируемых (телескопических) трибун, обеспечивающих многофункциональность зрительного зала для различных сценариев использования арены», — делится Михаил Гуреев.
Надежная основа
Для создания подконструкции фасада и вентиляционных камер, покрытия, мостиков обслуживания и второстепенных конструкций покрытия вместе с конструкцией покрытия тренировочного поля общим весом более 7,5 тыс. тонн «Инженерно-строительный центр УГМК» обратился к «НТЗМК». «У нашего завода уже был опыт участия в строительстве подобных объектов, поэтому сложностей при изготовлении конструкций не возникало. Но, как и в каждом объекте, здесь были свои особенности, — рассказывает заместитель главного технолога ООО “НТЗМК” Евгений Шафаров. — В данном случае это было изготовление гнутых элементов фасада. Для обеспечения точных геометрических размеров элементов в отделе главного технолога были разработаны маршрутно-технологические карты. За этапами сборки и сварки производился постоянный контроль».
Еще одна особенность проекта заключалась в посекторной поставке металлоконструкций на строительную площадку в центре Екатеринбурга. Зона для складирования готовых изделий в городе оказалась небольшой, а монтажная организация настаивала в поставке металлоконструкций строго согласно графику и в полном объеме. Производственно-диспетчерский отдел еженедельно предоставлял отчеты о стадиях изготовления заказа на заводе и производил сверки поставленных изделий, в этом и заключался новый опыт работы для предприятия. ООО «НТЗМК» справился с поставленной задачей, конструкции доставлялись своевременно и в полной комплектации, что наилучшим образом сказалось на организации работы на предприятии, этот опыт был использован и в дальнейшем.
Неординарное здание потребовало нестандартных решений и в части защиты конструкций от влаги. «Задача с устройством гидроизоляции фундамента на площади более 10 тыс. квадратных метров с гарантированной защитой от протечек была решена устройством ремонтнопригодной системы с двухслойной ПВХ-мебраной толщиной в 2 миллиметра. Такое решение обеспечивает 100%-ную защиту от протечек. На крыше стилобата площадью 18 тыс. квадратных метров смонтированы системы “ТН-Кровля Барьер АВТО”, а эксплуатируемая часть кровли на площади 6 тыс. квадратных метров защищена системой “ТН-Кровля Тротуар”», – говорит руководитель технической службы Общего центра обслуживания корпоративных клиентов ТЕХНОНИКОЛЬ Юрий Гасанов, добавляя, что отвечающие высочайшим требованиям объекта решения компании были использованы при устройстве систем для фундамента, кровли и стилобата.
Отметим, что прочные железобетонные и стальные конструкции оснащены системой мониторинга, которая позволяет в режиме реального времени отслеживать состояние всех несущих элементов здания.
Источник: пресс-служба ООО «НТЗМК»
Ставка на многофункциональность
Ледовая арена стала домашней для местного хоккейного клуба «Автомобилист». Однако заложенный потенциал — намного шире. Сложная внутренняя организация «УГМК-Арены» позволяет принимать соревнования высочайшего уровня — вплоть до чемпионатов Европы и мира как минимум по одиннадцати видам спорта. При желании площадку можно легко трансформировать для проведения состязаний по фигурному катанию, баскетболу, гандболу, мини-футболу, волейболу, боксу, восточным единоборствам, керлингу или спортивной гимнастике. Более того, арена спокойно превращается в огромный концертный стадион или в площадку для проведения деловых конгрессов и форумов высокого уровня. Именно поэтому разработчики уделили особое внимание освещению и акустике. В общей сложности при строительстве здания использовано 224 световых прожектора и 188 акустических кластеров.
«Наиболее сложной задачей стало выполнение акустических требований к основной кровле над ареной площадью более 13 тыс. квадратных метров, которая, помимо тепло- и гидроизоляции, является элементом акустики зала. Совместно со специалистами объекта мы нашли эффективное решение путем интеграции в конструкцию системы “ТН-Кровля СМАРТ ПИР” слоев из ЦСП», — вспоминает Юрий Гасанов.
Не обошли стороной и вопросы безопасности посетителей. Внутри и по периметру арены использованы 1345 камер видеонаблюдения.
Отдельного внимания заслуживают и вопросы благоустройства, ведь ледовая арена расположилась в самом сердце столицы Урала. Участие в разработке соответствующего проекта принимала Проектно-строительная компания «Эверест». «Наша задача заключалась в комплексном проектировании и согласовании проектной документации, начиная со стадии концепции благоустройства территории и моделирования транспортных потоков до этапа получения заключения государственной экспертизы, — говорит директор ПСК «Эверест» Юлия Гареева. — Сложность и уникальность проекта заключались в нескольких аспектах: масштаб и комплексность, высокие требования к решениям и согласованиям, динамичность условий. Это был не просто объект, а целый кластер, включающий саму арену, транспортную и пешеходную логистику разных целевых групп, инженерные сети и благоустройство значительной территории в центре города. Работать в центре крупного мегаполиса с большим количеством существующих коммуникаций в стесненных городских условиях — это наша компетенция, наработанная за 15 лет деятельности компании. Взаимодействие в тандеме с иностранным проектным бюро «ЭсЭндПи» позволило привнести креативность решений и создать идентичность данной территории.
В результате многофункциональная ледовая «УГМК-Арена» получила уютную, современную среду, включая многоуровневое освещение с индивидуальными опорами, радиальные решения амфитеатров, зоны отдыха для разных групп населения и даже площадку очистных сооружений дождевых стоков, выполненную в едином контексте набережной с функциями рекреации.
Несмотря на пандемию, а в какой-то степени, может быть, именно благодаря ей коворкинги стремительно наращивают объемы своего присутствия на офисном рынке Санкт-Петербурга. По оценке экспертов, за этот год их совокупная площадь в городе удвоится.
Разгон формата
В последнее время гибкие офисы стали одним из наиболее динамично развивающихся форматов коммерческой недвижимости. «Первое полугодие 2021 года характеризовалось бурным ростом коворкинг-пространств. Прирост рабочих мест в гибких офисах составил практически 50% от валового объема предложения на конец 2020 года», — говорит руководитель отдела исследований Maris в ассоциации с CBRE Алена Волобуева.
По ее данным, на конец июня 2021 года в городе функционировало 57 коворкинг-центров в формате офисов и бизнес-инкубаторов. Большая часть (60%) располагается в центральных районах города. Лидерами являются Центральный — 28%, Адмиралтейский — 14%, Петроградский — 11% и Московский районы — 9%.
При этом, по оценке Becar Asset Management, несмотря значительные объемы нового ввода, заполняемость сохраняется на уровне IV квартала прошлого года — 76%. «И, скорее всего, в ближайшие месяцы ситуация не изменится — часть объектов уже забронирована, подписаны предварительные договоры аренды с крупными корпорациями», — отмечает вице-президент Becar Asset Management Ольга Шарыгина.
По мнению экспертов, стремительный рост формата в Петербурге продолжится. «Объем прироста качественного предложения на рынке во втором полугодии 2021-го не уступит достижениям первой половины года, а при благоприятном развитии событий превзойдет его на 30%», — прогнозирует Алена Волобуева.
«Пока что нет предпосылок для снижения активности в сегменте коворкингов. Некоторые объекты открываются в бывших офисах — это один из способов заполнения традиционных бизнес-центров. В то же время Петербург — город активного редевелопмента. Здесь остается еще много мест для создания новых проектов», — добавляет Ольга Шарыгина.
С этим согласен и Николай Антонов, генеральный директор компании «МТЛ. Управление недвижимостью» (входит в ГК «БестЪ»). «Надо понимать, что Россия, хоть и с некоторым отставанием, идет в русле мировых трендов. Конечно, коворкинги никогда полностью не вытеснят с рынка классические бизнес-центры. Но международная практика показывает, что сегмент коворкингов приближается к насыщаемости, когда его доля доходит примерно до 10% от всех офисных площадей. В Петербурге мы сейчас только приближаемся к показателю в 1%. Так что опасаться перегрева рынка в настоящее время никаких оснований нет», — уверен он.
Новое открытие
Исходя из этих прогнозов ГК «БестЪ» продолжает развивать сеть коворкингов PAGE. На сегодняшний день она объединяет шесть объектов (три собственных и три открытых по франшизе).
Новая точка сети — коворкинг RODELEN-PAGE — открылся по франшизе в бизнес-центре «Роделен», расположенном по адресу: Кантемировская улица, 4. Гибкое офисное пространство находится на первом этаже здания, рассчитано на 66 рабочих мест и оформлено в соответствии с фирменным дизайном и стилем сети PAGE.
«В этом помещении ранее находилась точка сети столовых "Тарелка". Учреждения общественного питания из-за пандемии коронавируса стали проблемным бизнесом. Доходы столовой существенно снизились, и сеть решила закрыть точку. Между тем формат гибких офисов, напротив, динамично растет и пользуется сегодня повышенным спросом. Именно поэтому появился коворкинг RODELEN-PAGE. Если проект продемонстрирует свою успешность, возможно, он будет расширен и на второй этаж бизнес-центра», — рассказывает акционер лизинговой компании «Роделен» и инвестор проекта Денис Левицкий.
Как сообщила партнер, генеральный директор УК PAGE Мария Сумарокова, инвестиции в организацию коворкинга в данном случае были сравнительно небольшими — порядка 20–30 тыс. рублей на кв. м (т. е. на помещение площадью 440 кв. м — порядка 9–13 млн рублей). «Это связано с отсутствием необходимости в больших капитальных работах по организации сетей, переносу стен, выравниванию полов и пр. Обычно для создания коворкинга в менее удобном помещении затраты составляют порядка 60–70 тыс. рублей на метр», — говорит она.
Инвестор рассчитывает увеличить доходность с «квадрата» на 1,5 раза по сравнению с размещением «Тарелки» и надеется окупить проект не более чем за два года. «На мой взгляд, интеграция коворкинга в действующий бизнес-центр — решение очень эффективное. Неслучайно арендаторы офисов уже начали интересоваться новыми возможностями, которые у них появляются без необходимости покидать здание. Это и переговорные, и беспроблемное подключение к работе временно необходимых специалистов, и многое иное», — отмечает Денис Левицкий.
Мария Сумарокова полностью разделяет его мнение и даже выражает удивление, что такая практика не получила широкого распространения раньше. «До сих пор петербургские коворкинги открывались где угодно — в старинных особняках, бывших доходных домах, креативных кластерах, общественно-деловых пространствах. Мы открыли PAGE даже в апарт-отеле и в фитнес-клубе. Но именно бизнес-центры плохо поддавались современным трендам. Однако уже в ближайшее время это станет обычной практикой. Думаю, что наш проект убедит всех, что можно "встроить" коворкинг в действующий бизнес-центр и ничего при этом не сломать», — подчеркивает она.
Проект рассчитан как на отдельных пользователей — индивидуальных предпринимателей, самозанятых, фрилансеров, которым необходимо оборудованное место для работы, так и на корпоративных клиентов. По свидетельству Марии Сумароковов, интерес со стороны потенциальных арендаторов очень высок. Более того, уже заключены первые договоры. Заполнить коворкинг пользователями в управляющей компании надеются уже к концу октября.
Она сообщила также, что сеть PAGE продолжает развитие. «В настоящее время идет работа над созданием еще четырех коворкингов, включая три по франшизе. В целом внимание к формату очень высоко, немало интересантов из других регионов страны. Думаю, что сеть будет динамично расширяться», — отметила Мария Сумарокова.
Одним из интереснейших проектов, привлекших большое внимание архитектурной и строительной общественности Москвы и всей России, стала реставрация дома Наркомфина на Новинском бульваре, 25, — всемирно признанного шедевра советского конструктивизма.
Выполненные работы имеют особое значение, ведь с 2006 года объект входил в список 100 крупнейших памятников мировой культуры, находящихся под угрозой уничтожения, формируемый некоммерческой организацией World Monuments Fund.
Рождение шедевра
Заказчиком дома Наркомфина (другое название — второй дом Совнаркома; первый — знаменитый «Дом на Набережной»), построенного в 1928–1930 годах, выступал нарком финансов РСФСР Николай Милютин, сам живо интересовавшийся вопросами архитектуры и градостроительства. Он дал советскому зодчему Моисею Гинзбургу полный «карт-бланш» для апробации на объекте новейших для того времени архитектурных идей и строительных технологий.
По мнению специалистов, в проекте отчетливо заметно влияние «Пяти отправных точек современной архитектуры» одного из отцов-основателей функционализма Ле Корбюзье, которые были опубликованы в журнале «Советская архитектура» в начале 1928 года. А именно: столбы-опоры, плоская крыша-терраса, свободная планировка, ленточное остекление и свободный фасад. Таким образом, творение Моисея Гинзбурга было выполнено в ключе самых актуальных тенденцией архитектурного авангарда того времени.
Сам автор называл жилой комплекс «опытным домом переходного типа». Проект воплощал идеи экономичного, но комфортного дома с отдельными квартирами и общественным сервисом в противовес развивавшейся параллельно в тот же период концепции дома-коммуны с полным обобществлением быта.
По проекту комплекс состоял из четырех корпусов: жилого, на 50 семей (приблизительно 200 человек); коммунального с кухней, двумя столовыми — крытой внутри и летней на крыше, а также спортзалом и библиотекой (кухня работала в 1930-е годы, продавая еду на вынос, столовая не заработала); круглого в плане здания детсада (не построен); «служебного двора», включавшего механическую прачечную (действовала в 1930-е годы), сушилку и гараж. Также намечалось, что рядом, вдоль южной границы парка, будет построен второй жилой дом с большими квартирами, но планы не были реализованы.
Жилой корпус представляет собой семиэтажное здание с двумя лестничными пролетами. Общая площадь — 5,2 тыс. кв. м, в т. ч. 870 кв. м — эксплуатируемые кровли. Первый этаж нежилой, на остальных этажах расположены «жилые ячейки». Для больших семей предлагались трехкомнатные двухъярусные квартиры (90 кв. м). Для одиночек и бездетных семей были предусмотрены малометражки (37 кв. м). С торца дома по обеим сторонам от лестниц расположены квартиры с двумя жилыми комнатами. Здание спроектировано так, что окна спален выходят на восток, а гостиных — на запад.
При строительстве использовались новейшие для того времени технологии. Каркас был изготовлен из монолитного железобетона, наружные и внутренние стены — из бетонитовых пустотелых камней, пол в квартирах — из двухслойного ксилолита, а стены и перегородки — из фибролита. Новаторские идеи были реализованы в планировке и дизайне помещений, включая вопросы колористики и инсоляции.
За конструктивные эксперименты отвечал инженер Сергей Прохоров. Важным нововведением стало использование блоков «холодного» бетонного камня с двумя крупными отверстиями: для междуэтажных перекрытий и внутри вертикальных стен между квартирами. При этом внутренние пустоты блоков использовались для прокладки канализационных, водосточных и вентиляционных каналов, размещенных внутри здания. Это обеспечивало правильную геометрию помещениям и избавляло от создания дополнительных коробов под сети. Любопытно, что производство блоков было организованно прямо на стройплощадке. Для утепления железобетонных балок использовался «камышит» («соломит») – теплоизоляционный материал из сухой спрессованной травы.
Лучшей системой освещения, по мнению, Моисея Гинзбурга, является «горизонтальная световая лента, подтянутая к потолку», которая «дает значительно более равномерную освещенность». Так появились ленточные оконные системы, характерные для объекта. В них было использовано еще одно из нововведений дома Наркомфина – «сдвижные» по горизонтали окна, скользящие по направляющим.
До конца проект реализован не был. Вместо запланированных появились не относящиеся к комплексу строения. Не начали работать и некоторые из предполагавшихся сервисов. Затем часть объектов изменила функциональное назначение, а жилой корпус неоднократно перестраивался, что разрушило его изначальный архитектурный облик. Несмотря на это, в 1987 году его взяли под государственную охрану как объект наследия регионального значения. Это, впрочем, не помешало зданию и далее деградировать, и к середине «нулевых» его состояние было признано «критическим».
Эпоха возрождения
Идея реставрации объекта наследия появилась еще в 1990-х. Но переходу дела в практическую плоскость мешала крайне запутанная ситуация с правами собственности на объект. Положение изменилось в 2015 году, когда компания «Лига прав» сумела получить контроль над зданием в целом. Символично, что проект реставрации выполнил внук Моисея Гинзбурга — Алексей Гинзбург, руководитель архитектурной мастерской Ginzburg Architects, одной из целей создания которой было именно восстановление дома Наркомфина. Проект стал победителем конкурса AD Design Award в номинации «Сохранение наследия».
Реализация проекта началась в апреле 2017 года. «Для меня была очень важна не только реставрация "формы" этого здания, но и демонстрация его актуальности, восстановление его функционального значения в том виде, каким дом был задуман автором. Идеи, заложенные архитекторами в дом Наркомфина, абсолютно современны. Это подтверждается и тем, что сейчас в нем будут жить люди, купившие все квартиры еще до завершения реставрации», — говорит Алексей Гинзбург.
Рабочие демонтировали поздние надстройки и пристройки, воссоздали объемно-планировочную структуру корпусов и исторический цвет фасадов. Несущий железобетонный каркас здания отреставрировали в соответствии с исходными конструктивными решениями. От поздних пристроек освободили часть первого этажа. Было восстановлено большое открытое рекреационное пространство, включающее незастроенную часть первого этажа, а также галерея, вестибюльная группа и лестница.
В здании восстановлена характерная схема инженерных коммуникаций внутри стен и перекрытий, система гидроизоляции и схема озеленения. Воссоздано оригинальное наполнение внутренней среды дома.
«Часто говорят о социальных и архитектурных достоинствах и смыслах дома Наркомфина, но очень мало известно о его инновационности с точки зрения инженерно-технических систем. Этот дом очень простой и лаконичный снаружи, но он очень сложен внутри. Его устройство невероятно продуманно, в нем нет декоративных элементов и ни одной случайной детали, которая бы не имела конкретного смысла и функции», — подчеркивает Алексей Гинзбург.
В результате реставрации зданию возвращена историческая функция. После реконструкции в жилом корпусе насчитываются 44 квартиры площадью от 30 до 120 кв. м, сохранены оригинальные двухуровневые планировки, а высота потолков варьируется от 3 до 5 м. Некоторым квартирам присвоены названия по именам известных людей, которые в них проживали: Дейнеки, Гинзбурга и Милютина.
Работы на объекте были завершены в начале 2020 года, после чего он был введен в эксплуатацию. «Дом Наркомфина был, пожалуй, одним из самых тяжелых для реставрации объектов в Москве. Он даже вошел в 100 мировых объектов культуры, которые находились под угрозой утраты. Это, безусловно, позор был, потому что это яркий памятник советского конструктивизма 1920–1930-х годов. И после того, как он был отреставрирован, конечно, видно, что действительно уникальный объект», — заявил мэр Москвы Сергей Собянин, посетивший здание.
Алексей Гинзбург выражает надежду, что реставрация дома Наркомфина станет хорошим примером. «Хотелось бы верить, что этим проектом мы показали: архитектуру той эпохи вполне можно использовать и восстанавливать даже в рамках коммерческого проекта. Точно такой же подход применим к еще сохранившимся конструктивистским рабочим поселкам. С помощью локальных изменений малогабаритные квартиры можно сделать комфортным, современным, востребованным жильем, а пространства вокруг домов — гармоничной средой для жителей», — считает он.
Участники проекта
Реализация такого уникального проекта собрала целую группу компаний, приложивших усилия для возрождения шедевра. В качестве изыскателей и проектировщиков по строительным конструкциям и инженерным разделам была привлечена ПФ «Градо». «Мы были генпроектировщиками, и в нашу задачу входило создание высокоэффективной профессиональной команды для разработки всех разделов проекта и его реализации, а также координация всех этапов этой деятельности», — рассказывает генеральный директор ПФ «Градо» Максим Коношенко.
По его словам, к самым серьезным проблемам следует отнести две. «Во-первых, здание находилось просто в ужасающем состоянии. А во-вторых, все объемно-планировочные и конструктивные решения, интерьеры и пр. находятся в предмете охраны объекта наследия. Соответственно, ничего нельзя было менять и каждый шаг нужно было согласовывать с Москомнаследия. В итоге все работы велись с максимальным сохранением всех оригинальных решений, что, конечно, было очень непросто. Однако — к некоторому даже нашему удивлению — строгость в сохранении всех деталей, на которой настаивал и Алексей Гинзбург, и органы охраны наследия, дали совершенно изумительный результат», — говорит эксперт.
По словам Максима Коношенко, большая работа потребовалась для восстановления инженерии здания. «Объект во много был экспериментальный, с трубами, проложенными внутри «камней Прохорова». При позднейшей эксплуатации, люди, которые не понимали этой специфики, пытаясь улучшить работу коммуникаций, по сути, часто ухудшали ее, разрушая созданную систему. В итоге, чтобы обеспечить нормальную работу сетей, нам приходилось применять очень сложные инженерные решения. Современное сетевое оборудование было уложено в тех же пространствах, что историческое. Хоть это было и не просто, нам удалось и конструктив сохранить, и не повлиять на объемно-планировочные решения здания», - отмечает он.
Специалист добавляет, что немало уникальных локальных решений применено при реставрации окон, живописи, других элементов здания. «При этом везде по-максимуму использовались исторические технологии. Очень сложную и интересную работу по методам аутентичным для 1930-м годов, мы выполнили при воссоздании витража», - отмечает Максима Коношенко.
Резюмируя, он подчеркивает: «Это, наверное, был самый сложный из объектов, на которых нам приходилось работать. Но результат того стоит. Ликвидировав позднейшие пристройки, понизив уровень почвы, восстановив исходное ленточное остекление, мы вернули Дому Наркомфина его изначальный облик, строившийся на пяти принципах Ле Корбюзье».
Трехмерный обмер помещений дома Наркомфина осуществляла инжиниринговая компания «НГКИ». «Нами дважды было выполнено подробное лазерное сканирование всех площадей в здании. Создана детальная интерактивная трехмерная модель объекта. Эти материалы легли в основу исполнительной документации (чертежи, планы, схемы) при подготовке проекта реставрации. Необычной, с точки зрения нашей повседневной практики нашей работы, была необходимость обмерять все помещения жилого здания. Обычно речь все-таки идет об отдельных квартирах. Мы рады были работать на таком интересном и знаковом объекте», — рассказал генеральный директор «НГКИ» Александр Фролов.