Архитекторам будущего нужна практика
После приема на работу молодых специалистов — выпускников архитектурных вузов сотрудники архитектурных компаний обнаруживают некоторые пробелы в образовании новичков. Причина — отсутствие у вчерашних студентов, которым предстоит возводить города будущего, практики в нужном объеме.
Вчерашние студенты архитектурных вузов приходят на работу в архитектурные студии и бюро, имея какой-либо багаж знаний и умений. Но он, как правило, неполон. «Трудоустройство молодых специалистов в целом положительно влияет на проектный процесс, однако наилучшие результаты демонстрируют те, кто уже во время обучения проходили стажировки и участвовали в реальных проектах», — отмечает Марина Самусенко, руководитель архитектурного отдела WE-ON.
По ее словам, молодые сотрудники обладают важными качествами, дающими им преимущество, но также присутствуют недостатки. Среди преимуществ можно выделить мотивацию к профессиональному росту: новички проявляют искренний интерес к цифровому проектированию и активно развиваются в процессе работы. Кроме того, они со своим свежим взглядом способны предложить нестандартные решения и генерировать новые идеи.
К перечню недостатков Марина Самусенко относит слабое знание нормативной базы, поверхностное владение инструментами: «Хотя они знакомы с интерфейсом программ, им не всегда хватает навыков эффективной автоматизации и параметрического проектирования».
Возможно, все это проистекает из дефицита практического опыта.
Руслан Шотаев, главный архитектор KPLN, также обращает внимание на разный уровень подготовки студентов: «Являясь частью разнообразного образовательного ландшафта, мы замечаем, что уровень подготовки выпускников различных учебных заведений может значительно варьироваться. Методические подходы к обучению отличаются, и успех зависит не только от учебной программы, но и от квалификации преподавателей и индивидуальных особенностей студентов. В нашей практике мы наблюдаем, что одни выпускники преуспевают в технических навыках, другие — в аналитическом мышлении или творческих способностях».
В то же время, по его словам, именно такое разнообразие позволяет сформировать команду, способную эффективно справляться с различными задачами — от концепции до рабочей документации.
Отдельная история — BIM/ТИМ-проектирование. «Сложно себе представить, что вуз способен подготовить специалиста, который с ходу сможет работать в ТИМ-проектировании с учетом внутренних стандартов организации и требований заказчиков. Для нас это не является проблемой, поскольку мы располагаем крепкой командой ТИМ-специалистов, но в любом случае необходимо закладывать определенное время на адаптацию недавних студентов. И в этом смысле серьезное преимущество оказывается у тех ребят, которые во время учебы проходили у нас практику», — рассказывает Евгений Новосадюк, партнер Архитектурного бюро «Студия 44», преподаватель Санкт-Петербургской академии художеств им. Ильи Репина.
В компании KPLN действуют целенаправленно: идет отбор кандидатов, обладающих подходящими навыками, затем проводится тестирование перед началом работы. «В случае недостаточного уровня подготовки в области программного обеспечения мы рекомендуем пройти дополнительные курсы обучения, что позволяет нашим сотрудникам уверенно стартовать в своей карьере», — уточнил Руслан Шотаев.
Марина Самусенко полагает, что у вчерашних студентов ограничено понимание взаимосвязей между разделами проекта (архитектура, конструкции, инженерия), в том числе в BIM-среде. Однако у них есть преимущество: гибкость в освоении новых технологий. Молодые специалисты быстро адаптируются к современным ТИМ-платформам.
«Студенты, как правило, развивают свои навыки в процессе выполнения индивидуальных проектов. Однако мы часто сталкиваемся с необходимостью адаптировать их к командной работе, где индивидуальные ошибки могут существенно повлиять на общую продуктивность. В этом спектре они быстро развиваются и уже через два-три месяца работы в KPLN зачастую начинают соперничать с более опытными коллегами», — резюмировал Руслан Шотаев.
Учиться, учиться и учиться
Любая архитектурная компания имеет в своем портфеле очень разные проекты. Среди них есть воплощенные, но не всегда эскизный проект или концепция завершается зданием. По мнению специалистов, приходящие в компанию молодые архитекторы не всегда осознают, что придуманный ими проект может превратиться в реальный объект. И этому тоже в числе прочего приходится обучать вчерашних студентов внутри компании.
«Основная проблема поколения нынешних студентов — в инфантильности. Наверное, каждое прошлое поколение может сказать нечто похожее о каждом последующем, но тем не менее. Приходится учить их ответственности, добиваться от будущих архитекторов осознания того, что их идеи могут быть воплощены. Часто бывает так, что преподаватель оказывается заинтересован в результате даже больше студента. Вообще, образование — это обоюдный процесс», — рассуждает Евгений Новосадюк.
В рамках обоюдного процесса наставники, по его словам, тоже учатся у студентов. Например терпению. «После того как недавние выпускники оказываются в большом архитектурном бюро, нередко возникают два блока вопросов. Один связан с техническими навыками, другой — с пониманием архитектурного языка. И если я готов потратить свое время на то, чтобы подтянуть молодого коллегу в первом вопросе, то со вторым намного сложнее: если нет совпадения, нет общности в понимании архитектуры, то, скорее всего, плодотворной совместной работы не выйдет», — заключил Евгений Новосадюк.
По словам Марины Самусенко, новичкам приходится объяснять множество вещей. Например работу в BIM: выпускники знают базовый функционал Revit, ArchiCAD, но не всегда понимают принципы информационного моделирования. Или, например, приходится учить применению нормативов: объяснять, как использовать регламентирующие документы в практической деятельности. То же касается оформления документов, взаимодействия с заказчиками, экспертизой, ведение переписки и т. д.
Кроме того, надо учить работе в команде. «Поскольку вузы не уделяют этому достаточного внимания, новички не всегда осознают свою роль в общем проекте. И зачастую они не представляют, как их идеи будут функционировать в реальных условиях», — добавила Марина Самусенко.
«Выпускники, как правило, не имеют практического опыта в реальном проектировании, что может привести к недостаточному пониманию профессиональных реалий, таких как требования клиентов и постоянно меняющиеся нормативные ограничения. Кроме того, им не хватает знаний о взаимодействии с коллегами смежных направлений проектирования. Мы помогаем им адаптироваться и учитывать эти важные аспекты в работе», — отметил Руслан Шотаев.
Ликвидация пробелов
У действующих архитекторов есть целый перечень предложений по усовершенствованию системы подготовки архитектурных кадров. Основное направление — больше практики. Так, по мнению Марины Самусенко, нужны стажировки, разбор реальных кейсов, чтобы приблизить учебные задачи к профессиональным реалиям, а также привлечение практикующих специалистов в качестве преподавателей или наставников.
«Для повышения качества образования в системе подготовки кадров необходимо, чтобы в учебный процесс вовлекались только увлеченные и компетентные специалисты-наставники, способные зародить у студентов интерес и привить им любовь к профессии. Важно вливаться в работу во время практики в архитектурных бюро как можно чаще, чтобы к концу обучения иметь представление, как устроен рынок, и знать, каким будут первые шаги в профессии», — отмечает Руслан Шотаев.
Кроме того, Марина Самусенко убеждена в необходимости внедрять современные технологии: углубленное изучение BIM, автоматизацию проектирования, введение модулей по актуальным трендам — например зеленое строительство, энергоэффективность и другие современные направления. Также необходимо регулярно обновлять учебные материалы: изменения в нормативной базе, ПО и методиках проектирования. «Это позволило бы сократить время адаптации после выхода на работу», — подчеркнула Марина Самусенко.
По мнению Евгения Новосадюка, система образования до ее перехода на бакалавриат и магистратуру была сильна тем, что ставила своей целью не получить на выходе специалиста, который умеет выполнять определенный спектр задач, а научить самостоятельно искать подходы к их решению. «У нас сейчас настолько подвижная и живая структура нормативной базы, технических средств, программного обеспечения, что многие конкретные навыки быстро становятся неактуальными, тогда как умение обучаться, анализировать и адаптироваться оказывается основным условием для профессионального роста. Именно поэтому во время обучения отдельным типом учебного задания могут стать задания, связанные с моделированием некоих нетривиальных ситуаций, когда студентам необходимо проявлять творческие и коммуникационные навыки, напрямую не связанные с их техническим арсеналом», — заключил он.
Власти пересматривают подход к реализации масштабных проектов, предлагая науке занять определяющее место, и если не диктовать, то предлагать инновационные и экономически выгодные решения проектировщикам. Ожидается, что в будущем научно-технологическое сопровождение стоимостью в 2% от общей цены контракта станет эффективным инструментом контроля и развития.
Первая ласточка
Сегодня новый подход к научно-технологическому сопровождению обкатывают при создании высокоскоростной железнодорожной магистрали между Москвой и Санкт-Петербургом. Уже в концессионном соглашении прописано обязательное участие научно-технологического эксперта. Более того, через него проходит вся проектная документация, прежде чем попасть на рассмотрение в ФАУ «Главгосэкспертиза».
«Что в итоге получилось: были проведены многоуровневые научные исследования, даже на этапе специальных технических условий; разработаны новые стандарты, которых ранее не существовало; организована работа научно-технологического контура и созданы специальные группы экспертов по всей стране, которые вошли совместно в консорциум Российского университета транспорта, Российской академии транспорта и Российской академии наук, — говорит президент Российской академии транспорта Александр Мишарин. — Получили два результата. Первый — оптимизация решений, которые были предложены проектными организациями. Цифры колоссальные: первые 100 километров — минус 100 миллиардов рублей при тех же технических условиях».
Напомним: высокие скорости движения предъявляют высокие требования к самой магистрали. Основная задача — обеспечить уплотнение и устойчивость трассы, не допустив просадки даже на два сантиметра на всем протяжении в течение следующих десяти лет активной эксплуатации. Сложности вызывает и то, что дорога пойдет по территориям, где колебание температур фиксируется на уровне до минус 40 градусов по Цельсию. Для ответов на подобные запросы отрасли ученые предложили особые решения, часть которых вводится в конструкцию эстакад.
Второй положительный результат связан с активизацией научной мысли и воспитанием специалистов нового поколения. Так, ученые ПГУПС озвучили результаты своих исследований, посвященных обеспечению надежности и долговечности проектируемых мостов в рамках реализации проекта высокоскоростной магистрали Москва — Санкт-Петербург и проблемам расчетов конструкций на прогрессирующее разрушение на симпозиуме Международной ассоциации инженеров-мостостроителей IABSE в Японии. Речь идет о применении новых материалов для строительства и ремонта искусственных сооружений, рациональном управлении ресурсами при содержании парка и мониторинга технического состояния мостовых конструкций с использованием широкого спектра измерительного оборудования и искусственного интеллекта. Как отмечают участники симпозиума, полученные знания и материалы непременно найдут отражение в учебном процессе и позволят сориентировать направления научных исследований в ключе актуальных мировых проблем мостостроения, а приобретенные профессиональные контакты дадут возможность расширить географию исследований.
При РУТ (МИИТ) активную работу ведет Первая инженерная школа «Академия ВСМ», где молодые ученые изучают вопросы создания и работы высокоскоростных магистралей. «Нам нужны конструкторы во всех областях: по подвижному составу, по системам связи, строительству и так далее. Растить инженеров необходимо в сотрудничестве с нашими производственными компаниями, научными институтами и другими университетами», — отмечает директор Центра компетенций ВСМ Передовой инженерной школы «Академия ВСМ» при РУТ (МИИТ) Олег Покусаев.
Эксперимент пойдет в масштаб
Ожидается, что в будущем подобный подход будет распространен на все масштабные проекты — особенно те, что пойдут в реализацию в рамках нового национального проекта «Эффективная транспортная система». В частности, научно-технологического сопровождения требуют работы на территориях Севера и Арктики, в условиях сложного рельефа и при возведении крупных мостовых сооружений. Для решения этих задач предлагается создать Центр научно-технологического сопровождения на базе Российской академии транспорта.
Нормативная база для введения нового инструмента контроля в виде научно-технологического сопровождения уже создана. Связь науки, образования, проектирования и строительства заложена в основу Указа президента России о национальных целях развития РФ на период до 2030 года и на перспективу до 2036 года, Указа президента России о Стратегии научно-технологического развития РФ и утвержденной Транспортной стратегии РФ на период до 2030 года с прогнозом на период до 2035 года. Сейчас законодатели дорабатывают проект Федерального закона «О технологической политике в РФ», который требует изменений для внедрения научно-технологического сопровождения. Также корректируется Градостроительный кодекс в части уточнения перечня уникальных и технически сложных объектов, направленных на реализацию национального проекта «Эффективная транспортная система». В ближайшее время увидит свет и Концепция научно-технологического развития транспортного комплекса Российской Федерации, предложенная федеральным Минтрансом. В конце мая этого года документ был принят президиумом Российской академии наук, а сейчас находится на утверждении правительства.
По мнению авторов концепции, наука должна опережать действительность: видеть задачи будущего, оценивать их и предлагать инновационные подходы заранее. «Главное — заглянуть в завтрашний день, потому что прикладная позиция — ”мы имеющимися методами ответим на все вопросы” — в перспективе проиграет. Только фундаментальная наука и глубинные исследования, опережающие наши технологии, дадут эффект и снимут нагрузки, которые возникают при решении современных транспортных задач. Я верю в силу наших ученых, мы активно сотрудничаем с Российской академией наук, и Минтранс открыт для новых идей», — подчеркивает заместитель министра транспорта Российской Федерации Константин Пашков.
В качестве одного из позитивных примеров эффективного взаимодействия ученых, проектировщиков и строителей можно назвать советский период, когда логистическая сеть страны росла именно под влиянием научной мысли. Академик Владимир Николаевич Образцов был уверен, что развитие дорог превратит молодую Россию в великую державу, и настаивал на создании крупных многопрофильных железнодорожных узлов, которые и сегодня являются удачным решением многих транспортных проблем. Исследователь буквально видел будущее и его задачи. Возможно, именно поэтому за полгода до начала Великой Отечественной войны Владимир Николаевич предложил решение для эффективной работы станций в военное время.
Два процента от стоимости проекта
Дискуссии идут вокруг цены услуг по научно-технологическому сопровождению. В представленных документах говорится о 2% от стоимости контрактов. Авторы указывают, что в будущем затраты получится покрыть за счет финансово-экономических эффектов, возникающих при научно-технологическом сопровождении проекта на различных этапах жизненного цикла. И именно за этим активно наблюдают в процессе реализации высокоскоростной магистрали Москва — Санкт-Петербург.
Современная архитектура требует не только эстетики, но и надежности. Многослойное стекло сочетает в себе прочность, безопасность и дополнительные функциональные свойства, закрывая ключевые запросы заказчиков. Разбираемся вместе с экспертом, как устроен этот материал и какие задачи он решает.
Триплекс или многослойное стекло – это два и более листа стекла, соединенных с помощью полимерной плёнки, жидкого полимера или оксидного слоя. Один из самых надежных методов производства - автоклавная технология, которую использует, например, российская компания AIG.
- В автоклаве при определённых давлении и температуре полимерная плёнка расплавляется, прочно соединяя листы стекла. На выходе получается конструкция, которую внешне не отличить от обычного монолитного стекла. Разницу можно увидеть только по кромке, - поясняет Наталья Константинова, менеджер по продукту архитектурного сегмента AIG.
Триплекс можно сравнить с «сэндвичем», но только из стекла, который собирается в зависимости от «аппетита» заказчика и задач, которые перед ним стоят, а также возможностей производителя.
Защита от травм
Благодаря своему составу при разрушении триплекс не рассыпается на острые осколки, стёкла в составе трескаются, оставаясь при этом на плёнке. Вопросы безопасности как нельзя актуальны в современной архитектуре, когда строят с остеклением в пол. Это особенно важно для: детских учреждений (школы, сады, игровые зоны); торговых центров и витрин, где высок риск случайных ударов; домов с животными и маленькими детьми. Все многослойные стёкла проходят обязательную сертификацию на подтверждение того или иного класса безопасности. Так компания AIG регулярно сертифицирует производимое многослойное стекло Stratosafe.
Антивандальные свойства
Триплекс сложно разбить даже умышленно. Для проникновения злоумышленнику потребуется время, что снижает риски краж. Стекла в триплексе, безусловно, разобьются после нескольких ударов, но пленка достаточно крепкая и не скоро прорвется до сквозного отверстия.
Многсолойные стёкла давно стали альтернативой решеткам или рольставням на окнах. Теперь нет необходимости портить архитектуру вашего дома или остекление первых этажей МКД этими элементами, -отмечает эксперт.
Акустический комфорт
Многослойные стёкла хорошо блокируют звуковые волны благодаря своей структуре: полимерная плёнка является хорошим шумопоглощающим материалом.
- Помимо стандартных многослойных стёкол, которые отлично справляются с задачей защиты от шума, производят специальные акустические триплексы с повышенным уровнем звукоизоляции. В зависимости от конфигурации стеклопакета, они значительно снижают восприятие шума. Если вы живёте рядом с шумной дорогой, шум от которой в среднем 75 дБ, и в вашем окне есть акустический триплекс Stratosafe Acoustic с шумозащитой 40 дБ, то при закрытом окне уровень шума внутри помещения будет такой же, как при спокойном разговоре. Это актуально для зданий, находящихся рядом с объектами транспортной инфраструктуры, офисов в центре города, жилых комплексов рядом с дорогами, гостиниц и медицинских учреждений, - поясняет Наталья Константинова.
Закрывает множество потребностей
Современные технологии позволяют комбинировать разные стёкла в составе триплекса, делая его универсальным решением для архитектуры и строительства.
- В зависимости от типов стекол триплексы могут быть наделены энергосберегающими и/или солнцезащитным свойствами, - рассказывает менеджер компании AIG. – Таким образом мы можем закрывать большое количество потребностей человека одним стеклом: сохранение тепла в зимний период, прохлады в жаркое лето, обеспечение безопасности и акустического комфорта.
Энергоэффективность
Комбинируя разные типы стёкол, можно создать конструкцию с функцией теплосбережения и солнцезащиты. Такой триплекс в составе стеклопакета сокращает потери тепла в холодный период и уменьшает нагрев помещения в тёплый, обеспечивая комфортный микроклимат внутри. Таким образом, снижаются расходы на отопление зимой и кондиционирование летом.
Цветное решение
Для самых ярких дизайнерских решений современные производители предлагают триплексы с цветными плёнками. Разнообразие цветов велико, можно реализовать самые смелые идеи.
Такие цветные решения можно увидеть в аэропортах, школах, детских садах.
Закаленные и сырые: в чем разница?
И закалённое, и многослойное стекло являются безопасным. Закалённое при разрушении осыпается на небольшие осколки с притупленными кромками, которые не способны нанести порезы. При разрушении триплекса стекла разбиваются, но остаются на плёнке, т. е. не осыпаются. Тем самым обеспечивается не только защита от ранений, но и от угрозы выпадения человека через остекление.
Где применяется?
Благодаря своим уникальным свойствам, триплекс – многослойное стекло – находит широкое применение в строительстве самых разных объектов. От жилых комплексов с панорамным остеклением до бизнес-центров, физкультурно-оздоровительных комплексов (ФОК) и других общественных зданий, триплекс отвечает двум ключевым требованиям: безопасности при эксплуатации и высокой ударостойкости. Соответствие заявленным классам защиты подтверждается успешным прохождением испытаний в соответствии с ГОСТ 30826-2014. Обязательным является использование триплекса в стеклянных полах, так как только оно обеспечивает необходимый уровень безопасности для таких конструкций. Помимо этого, триплекс – отличное решение для акустического комфорта, он эффективно минимизирует шум в офисных перегородках. Его также можно встретить в остеклении ограждений и автобусных остановок, где важна безопасность большого скопления людей. Важно отметить, что технологии производства триплекса постоянно развиваются, появляются новые виды пленок и стекол с улучшенными характеристиками, позволяющие создавать еще более прочные, безопасные и функциональные конструкции.
Секреты монтажа
Установка триплекса требует профессионального подхода и соблюдения определенных правил. Важно учитывать вес стекла и использовать специальные крепежные элементы, обеспечивающие надежную фиксацию. Самостоятельная работа с этим материалом не рекомендуется - лучше обратиться к профессионалам.