ВСМ Москва — Петербург: испытательный полигон
В России стартовал первый из пяти крупнейших транспортных проектов в рамках нацпроекта «Эффективная транспортная система» — высокоскоростная магистраль Москва — Петербург. Именно здесь будут испытаны новые технологии строительства, новые финансовые схемы, новые транспортные средства.
В ходе нацпроекта и Транспортной стратегии до 2030 года с перспективой до 2035 года в стране предстоит построить пять высокоскоростных дорог (ВСМ) от Москвы: до Петербурга, до Екатеринбурга через Казань, до Рязани, Минска, Адлера. Об этом на Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ-2025) в интервью телеканалу «Россия 24» рассказал Виталий Савельев, вице-премьер правительства РФ. По его словам, это крупнейший ГЧП-проект, в котором участвуют регионы, а федеральный бюджет задействован не в полном объеме.
Всего строительство пойдет на семи участках. Как объяснил Виталий Савельев, главные сейчас участки — шестой и седьмой: необходимо обустроить полигон для поезда Москва — Тверь, чтобы проводить там испытания поезда, в разработке которого сейчас задействованы 120 промышленных предприятий. «Пока все по графику», — констатировал вице-премьер.
Весной на заседании коллегии Минтранса Виталий Савельев заявлял: строительные работы сразу на нескольких участках будут начаты летом текущего года.
Запустить участок, на котором поезда смогут разгоняться до максимальной скорости в 400 км/ч, планируется к 1 апреля 2028 года. Проект предполагается завершить в 2028 году.
Беспрецедентная концессия
Проект ВСМ Москва — Петербург реализуется по концессионному соглашению. Срок соглашения — 40 лет. Сейчас в проект вовлечены шесть регионов, а также синдикат банков. Операционная окупаемость проекта — десять лет после запуска дороги, стабильную возвратность банки ожидают еще через десять лет.
На ПМЭФ-2025 прошла сессия «Высокоскоростное движение — точки роста экономики будущего», участники которой обсуждали проект ВСМ Москва — Петербург. Александр Ведяхин, первый заместитель председателя правления Сбербанка, отметил проект ВСМ как самую крупную концессию в истории России и по количеству денег, и по количеству участников. «Участвовать в банковском синдикате на очень большую сумму приняли решение банки, которые видят стратегические преимущества в этом проекте», — заявил он.
В частности, это Сбербанк, Газпромбанк, ВТБ и Совкомбанк.
«Это сложение федеральных средств, региональных средств и частных привлеченных средств. Вот три основных компонента, которые дают возможность реализовать такой мегапроект», — отметил Александр Беглов, губернатор Петербурга.
Как рассказал Александр Ведяхин, Сбер уже справился с первой задачей — организовал достаточный объем финансирования. Сейчас решается вторая задача — коммуникация между участниками проекта. Однако в проекте участвуют не только банки, но также негосударственные пенсионные фонды, лизинговая компания, акционеры, которые финансируют проект в объеме 400 млрд рублей. «И следующая задача банковского пула — понять, как работает большой синдикат, потому что ни у одного банка нет такого большого норматива достаточности, чтобы выдать столько денег в этот проект, таких нормативов и такой концентрации риска нет. Даже Сбер не может себе это позволить, поэтому делаем все вместе. А учитывая, что Москва — Петербург — первая дорога высокоскоростного движения, а нам предстоит построить еще несколько дорог, соответственно, нам предстоит однозначно в будущем этот синдикат увеличивать», — полагает Александр Ведяхин.
Новые технологии
Для обеспечения стройки запланированы два завода по производству безбалластных плит в Тверской и Новгородской областях, а также полигоны для железобетонных балок.
«Это первая безбалластная высокоскоростная железная дорога в России. То есть и по верху земляного полотна, и по верху эстакад на всем протяжении будет лежать безбалластная железобетонная плита с интегрированным рельсом», — поясняет Алексей Крапивин, генеральный директор ГК «Нацпроектстрой» (строительство поручено этой компании).
По его словам, технология разрабатывалась два года, вложен один миллиард рублей. Она соответствует всем международным требованиям.
Вторая технологическая особенность — железобетонные балки, на которых будут покоиться эстакады. «Таких балок в стране еще не производили, они не используются ни при мостовом строительстве, ни при стоковом. Это тоже совершенно новая технология», — отметил Алексей Крапивин.
Поскольку балка весит 700 тонн, ее нельзя транспортировать по обычным дорогам, поэтому на протяжении всей трассы будут построены десять полигонов, на которых локально планируется производить железобетонные балки, и с этих полигонов балки будут монтироваться. Все полигоны планируется запустить в мае 2026 года.
Как заявил Алексей Крапивин, в строительстве будут участвовать мостотряды со всей страны. По его словам, примерно 70% магистрали будет построено на земляном полотне, еще 30% — эстакады, то есть примерно 180 км искусственных сооружений.
Москва — Петербург
Преимущества будущей трассы для москвичей обозначил Максим Ликсутов, заместитель мэра Москвы, руководитель департамента транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры Москвы. «Первое — это, конечно, подвижность населения. Фактически можно будет, просто проезжая на метро мимо Ленинградского вокзала, подумать: а почему бы мне не съездить в Петербург или в Великий Новгород? Целевое расписание, к которому мы будем идти в несколько этапов, подразумевает движение каждые 15 минут.
Второе, конечно, — это сокращение времени в пути. Оно изменит подход бизнеса, компаний к размещению офисов. Необязательно будет иметь офис, скажем, даже в Москве, можно будет его иметь в Великом Новгороде, Твери и приезжать на работу и общаться со всеми, потому что расстояние существенным образом сократится».
По его мнению, магистраль позволит предприятиям оптимизировать логистику, уменьшить затраты на перевозку грузов, региональный бизнес приблизится к мегаполисам, а мегаполисы начнут развиваться по-другому. Кроме того, расширится рынок труда, доступность крупных городов для работы и учебы. «И, конечно, это большой стимул, чтобы все регионы, которые находятся в зоне ВСМ, подтягивались на единый уровень и комфорта жизни», — полагает Максим Ликсутов.
По его словам, исходя из опыта международного, ожидается рост ВВП на 15–30% в ближайшие пять лет после запуска проекта.
Петербург выделяет 30 млрд рублей в течение трех лет на проект ВСМ. Но эти средства пойдут в общий котел. За свой счет город должен построить новый терминал на Лиговском проспекте, организовать второй выход со станции метро «Лиговский проспект» (на месте бизнес-центра), продлить улично-дорожную сеть. Площадь перед станцией метро рядом с будущим терминалом ВСМ займет 2,25 га, уличная сеть вырастет за счет продления Днепропетровской улицы от Транспортного переулка до улицы Черняховского. Терминал появится на месте складов Кокоревых.
В марте компания «Нацпроектстрой» уже приступила к подготовке железнодорожной инфраструктуры на участке Санкт-Петербург-Главный — Обухово II. Это подготовка территории под сооружение двух главных путей и переустройство технологической площадки станции Санкт-Петербург-Сортировочный-Московский.
Как ранее сообщали СМИ, компания «Дороги и Мосты», входящая в ГК «Нацпроектстрой», возведет почти 70 км путей и 15 искусственных сооружений, включая два моста, восемь железнодорожных путепроводов, три эстакады и два тоннеля, а также пять постов электрической централизации с цифровыми системами управления движением поездов. Кроме того, предстоит вынос и переустройство коммунальных сетей. В планах также — строительство новой пассажирской станции Волковская, через которую пойдет пригородное движение Московского и Волховстроевского направлений.
Создание архитектурной концепции и выбор планировочных решений для многоквартирных домов в составе жилых комплексов — не самая простая задача для проектной организации. С одной стороны, планировки квартир должны быть функциональными, удобными и выгодно отличаться от конкурентов, с другой — соответствовать бюджету покупателей и требованиям застройщика.
Быть успешным на рынке
В современных реалиях жилые комплексы и кварталы обязаны выделяться из общей массы предложений — архитектурой, планировками, благоустройством, запоминающимся названием и другими особенностями, которые так или иначе могут влиять на стоимость недвижимости и темпы продаж. Соответственно, специалисты, которые занимаются проектированием жилых комплексов, должны очень хорошо представлять себе потребности будущих жителей, владеть современными технологиями проектирования и разбираться в новейших стройматериалах и оборудовании.
«Сегодня заказчик хочет от проектной компании хороших планировок, высокой скорости и качества работы при подготовке и утверждении ПД и РД, обязательного владения 3D-технологиями, — уверяет основатель и директор по развитию архитектурно-проектного бюро rumpu Евгений Богданов. — Все это необходимо, чтобы строить быстро и без ошибок, а также эффективно управлять бюджетом своих инвестиционных проектов, ведь правильно называть девелоперский бизнес именно так».
«Тренд и необходимость последнего времени — это BIM-проектирование, — соглашается руководитель отдела развития и планирования Компании WE-ON Андрей Абраменков. — Мы проводим 99% работ в BIM. Застройщику она дает возможность сформировать достаточно точную стоимость с минимальной погрешностью всех затрат и возможность оптимизации».
Проектные организации не только используют возможности различных вендорских программ (REVIT, AutoCAD и другие), но и разрабатывают собственные актуальные продукты для рынка проектирования. Например, в WE-ON запатентованы программные решения NIKA DR для проектирования жилых зданий и моделирования их жизненного цикла. С помощью собственного ПО WE-ON GROUP осуществляет комплексы услуг: WE-SWAP по адаптации проектов под альтернативное оборудование, WE-PROJECT по сопровождению архитектурной концепции в части конструктива и инженерных сетей.
Тандем застройщика и проектировщика
Рынок проектных организаций можно условно разделить на независимые компании, выполняющие заказы нескольких застройщиков, и на проектные подразделения крупного девелопера.
«Проектных организаций, которые сочетают работу на головную компанию с внешними заказами, очень немного, — рассказывает главный архитектор Проектного института "ПИ-2" Виталий Волохин. — Чаще всего встречаются либо организации, которые работают исключительно со сторонними заказчиками, либо проектировщики, работающие в составе группы компаний и выполняющие проекты своего внутреннего заказчика. В случае когда внутри одного проектного учреждения удается совмещать два этих направления, работа выполняется разными группами проектировщиков. Поэтому, несмотря на различия в подходах и требованиях к процессу проектирования и результату, конфликта интересов не возникает. Есть организации, которые успешно работают по такой схеме. При этом они могут себе позволить заниматься отдельными интересными, имиджевыми объектами, которые не приносят прибыли, зарабатывая на массовом проектировании для якорного заказчика».
И независимые, и корпоративные проектные компании зависят от требований застройщика, для которого проект — это один из этапов воплощения своего замысла. По мнению Евгения Богданова, в работе с застройщиком проявляется талант проектировщика, способного найти правильный баланс между маркетинговыми идеями заказчика и при этом сохранить архитектуру здания. Руководящая роль застройщика начинается уже на стадии выдачи задания на проектирование и проявляется в дальнейшем: обычно он имеет свои предпочтения, в том числе в техническом оснащении жилья. Зная приоритеты покупателя, застройщик может настоять на включении в проект того или иного оборудования, которое, по его мнению, лучше подойдет для жилых комплексов элитного или бизнес-класса, для последующей передачи объекта эксплуатирующей компании, для его эффективного обслуживания.
С точки зрения взаимодействия «заказчик-проектировщик» наличие собственного проектного подразделения имеет свои преимущества для обеих сторон, так как именно в проектировании заложен потенциал будущей прибыли, полагает Виталий Волохин.
«В этом случае все участники процесса работают по одним правилам, с унифицированными требованиями и одинаковым пониманием результата, — поясняет он. — Накапливаемый опыт аккумулируется внутри компании, создавая информационную базу данных. На основании этих данных производится анализ, осуществляется прогнозирование, формируются требования к новым объектам. Благодаря ежедневной совместной работе сокращаются сроки согласования и принятия решений, а также оперативно и своевременно вносятся необходимые изменения».
Как достигается индивидуальность
Любой жилой комплекс уникален, и в то же время детища одного проектного бюро могут иметь общие черты в фасадных решениях, планировках, организации придомового пространства. Например, в rumpu фасады, ландшафты, интерьеры разрабатываются иностранными партнерами, что дает возможность при соблюдении российских строительных норм создавать узнаваемые ЖК в европейском стиле.
Сам застройщик зачастую предлагает относительно одинаковый набор требований для разных проектов ЖК, основанный на анализе приоритетных потребностей покупателей недвижимости, создавая схожие по наполнению и внешним параметрам жилые комплексы. Тем не менее знаковые ЖК — не редкость на рынке жилья.
Грань между так называемыми уникальными имиджевыми комплексами, которые обычно строятся в центре города и становятся визитной карточкой девелопера, и другими многоквартирными ЖК определяется для проектировщика степенью влияния застройщика. В первом случае застройщик привлекает на разработку концепции российского или зарубежного именитого архитектора, и задача проектировщика — претворить в жизнь архитектурные решения и поддержать разработчика концепции со стороны технических нюансов и решений, говорит Андрей Абраменков.
Во втором случае, по словам Евгения Богданова, на первый план выходят эффективные планировочные решения — удобные, компактные и функциональные квартиры, в наибольшей степени отвечающие маркетинговой стратегии застройщика. Отсюда различный подход к проектированию ЖК: для знаковых объектов упор сделан на архитектурные решения и проработку фасадов. Для массового жилья — на совмещение экономической эффективности жилого комплекса и комфортности планировок. И эта задача может стать намного сложнее и интереснее для проектировщиков.
Иностранные разработчики программного обеспечения (ПО) для использования информационного моделирования на объектах капитального строительство на фоне санкций покидают Россию. Введение обязательного 3D-моделирования государственных строек отложено – пока на год.
По задумке Минстрой РФ, до 1 марта 2023 года в процесс цифровизации активно включатся российские разработчики ПО, и строители успеют встать на новые рельсы.
С 1 марта следующего года внедрение информационных моделей станет обязательным для застройщиков или технических заказчиков, возводящих многоквартирные дома, если договор на подготовку документации и инженерные изыскания заключен после 1 января 2023 года, а разрешение на строительство выдано после 1 июля 2023 года.
Когда отсрочка закончится, все жилое строительство планируется перевести на информационное моделирование, включая малоэтажные комплексы – после 1 января 2024 года и 1 июля 2024 года соответственно.
Пока применение 3D предполагает обязательность для объектов, возводимых за счет бюджетов. Однако позже норма распространится на все объекты долевого строительства.
Отслеживать ситуацию будет очередной технический комитет, организованный на базе госкорпорации Дом.РФ. Свеженазначенный председатель комитета по стандартизации ТК 505 «Информационное моделирование», замглавы Минстрой РФ Константин Михайлик, сразу заявил: «Две главные задачи, которые сейчас стоят перед Минстроем России – это определение экономической ценности BIM-моделирования и его способности увеличить строительную эффективность. Уже существуют конкретные модели, запущенные в эксплуатацию. Разработав для них стандартный план применения, мы сможем внедрять их практически в любые проекты».
«Минстрой России ясно дало понять, что отмены по применению ТИМ не будет, но теперь у региональных структур появилось время рационально использовать год, чтобы разобраться в процессе, подготовиться к применению ТИМ. Самое главное – научиться формулировать задания на проектирование, не избыточные, а понятные и осознанные, направленные в первую очередь на уменьшение коллизий и повышение достоверности данных. Этот год должны использовать проектировщики и заказчики, чтобы разобраться с технологиями, со средой общих данных и выполнить хотя бы один пилотный проект», - отметил Максим Нечипоренко, заместитель генерального директора компании Renga Software.
Доля малая
По информации Минстрой РФ, с BIM-технологиями работают крупные застройщики: 90% - при проектировании, 40-45% - в период строительства, меньше 20% - на этапе эксплуатации.
НОСТРОЙ 1 февраля 2022 года представил данные на основе мониторинга контрактов в ЕИС в сфере закупок, заключенных после 1 января 2022 года и подпадающих под требования обязательного применения BIM. Из 120 госконтрактов только в 9% случаях стороны намеревались использовать информационную модель при проектировании. Еще в 12% заключенных контрактах нет четких требований к применению BIM.
По данным НОСТРОЙ, только 7% регионов разработали дорожную карту, чтобы перейти на BIM: Москва, Московская область, Калининградская, Белгородская, Тюменская, Новосибирская, Нижегородская, Иркутская области и Красноярский край.
В 2022 году департамент строительства Москвы запланировал заключить 213 госконтрактов с применением BIM на сумму 110 млрд рублей.
В Петербурге разработана форма задания на проектирование с использованием ТИМ, сформирован примерный список будущих объектов. Но доля госконтрактов с использованием BIM составляет 7%.
Евгений Волчков, руководитель направления «Водоснабжение» компании «Элита», указывает: «Большинство проектных организаций России не готовы к переходу на BIM: сегодня более 80% проектов по-прежнему выпускается в формате CAD. И да, далеко не все проектные организации готовы выдавать проекты в BIM даже на первом уровне. Тогда стоит задать вопрос: а когда эти организации будут готовы? Продукты по BIM компании Autodesk присутствуют на нашем рынке уже более десяти лет, а с 2015 года появился и отечественный аналог – Renga. Так что времени для внедрения BIM, хотя бы на начальном этапе, было достаточно, а, значит, дело в желании».
Максим Нечипоренко приводит аналогичные цифры: всего 20% предприятий в России используют BIM-инструменты в своей работе. Это означает, что на практике приходится сталкиваться с повсеместным применением 2D. «Получается, что регионы не провели достаточную работу по переходу на технологии информационного моделирования, как предполагало постановление Правительство», - рассуждает он.
Год отсрочки
Разработчики ПО по-разному относятся к решению отложить внедрение BIM. Для всех очевидно: 3D-моделирование в любом случае станет обязательным. Строители должны были к этому подготовиться раньше.
«Если честно, я не понимаю смысл такого переноса. Понятно, что уходит западное программное обеспечение, а наше еще не совсем готово. К сожалению, каждая программа имеют свою идеологию, свою архитектуру и встроенные инструменты. И смена ПО потребует изменения в организации работы с ним. Да, к этому надо привыкнуть. У нас же всё, что является необязательным, не будет выполняться. Все будут жить с мыслью, что сейчас перенесли, а потом и вовсе отменят. И очень жаль, что те усилия, которые были затрачены, могут кануть в Лету, при том, что как таковое трехмерное проектирование уже не исчезнет», - прокомментировала Ирина Чиковская, советник директора ООО «Бюро ЕСГ».
Эксперты рынка считают ранее принятое решение о внедрении 3D-моделирования для бюджетных объектов поспешным и не просчитанным. Поэтому у них есть сомнения в пользе отсрочки внедрения информационного моделирования.
«Перенос требований к проектированию в 3D – ни тормоз, ни акселератор. Само по себе требование к трехмерному проектированию для госбюджетных проектов – искусственное построение, предполагающее, что проектировщики станут значительно активнее, чем в прошлом году делать то, что они до сих пор делали иначе», - полагает Павел Храпкин, BIM-эксперт ООО «НИП-Информатика».
«Компании, которые уже перешли на BIM, не будут рассматривать вариант перехода обратно на CAD. Для пользователей, которые только планировали перейти на BIM, по сути, ничего не изменилось, только выбор стал меньше. Поэтому перенос на март 2023 года обязательное введение BIM на объектах с государственным финансированием – мера не слишком разумная», - рассуждает Евгений Волчков.
«Ускоренный переход на российское ПО и одновременный переход в обязательном порядке на ТИМ усложнил для многих компаний привычные бизнес-процессы. Для них перенос на год требования об обязательном использовании 3D-модели – это дополнительное время на поиск оптимальных решений. А для компаний, которые уже начали внедрять технологии 3D-моделирования – только отсрочка, позволяющая работать в более спокойном ритме, уделяя внимание качеству. Надо помнить, что исключение 3D-модели из BIM-процессов вернет нас обратно к большому числу коллизий, ошибок, превышению бюджетов и срыву сроков по сдаче объектов», - предостерегает Виктория Школина, исполнительный директор BIMDATA.
Программное импортозамещение
Российский рынок покинули компании-разработчики программ для BIM – Autodesk и Nemetschek, занимавших большую, если не основную долю.
Эксперты утверждают: строительные компании, которые купили системы, могут ими пользоваться без опасений: тем более, что власти, по сути, одобрили использование даже пиратского ПО.
Но российские разработчики ПО и ранее разрабатывали собственные аналоги. Минстрой РФ еженедельно публикует одобренные списки ПО для строительной отрасли, хотя эксперты отмечают: полнофункциональных российских аналогов в этих списках нет.
«Пока мало понятно, каким именно аналогом заменить Civil 3D от Autodesk, поскольку среди представленных на российских рынках программных продуктов нет полностью подходящих для линейных объектов и моделирования Генерального плана. Программный комплекс Naviswork также почти не имеет пока аналогов. Либо имеющиеся не отвечают всем требованиям», - уточнила Виктория Школина.
По мнению Ирины Чиковской сложно будет заместить профессиональное программное обеспечение для 3D-моделирования, анимации и визуализации. Например, Autodesk 3dsMax и Cinema 4D, также Rhinoceros (Rhino) – коммерческое программное обеспечение для трехмерного NURBS-моделирования. Для проектных организаций, работающих над промышленными объектами, пока равноценного замещения таких программ как Hexagon PPM (Smart->3d), Aveva (E3D) и Trimble (Tekla Structures) не существует. «Наша компания, также как и наши конкуренты, будет стараться изо всех сил. Но существенные препоны – финансы, которые мы сможем инвестировать в такие работы; ограниченность в человеческих ресурсах; отсутствие навыка управлять разработками серьезных программных продуктов, которые требуют привлечения специалистов из науки. Сложные САПР (система автоматизированного проектирования – ред.) – это не ИТ. Специалисты ИТ являются лишь частью команды разработчиков. Разработку мощных САПР должны предварять НИР, с вовлечением в них ведущих специалистов отраслевых НИИ и профилированных вузов. Это задача государственного масштаба и государство должно выступать в качестве инициатора, инвестора и регулятора. Мы можем только обозначить наиболее болезненные области по импортозамещению», - пояснила Ирина Чиковская.
Проблемы маячат впереди
Некоторые российские девелоперы, возводящие объекты разного функционала, уже по нескольку лет используют BIM и задумываются и о BIM 4D, и о BIM 5D.
Но разные типы объектов требуют разного программного обеспечения. Например, сложнее всего придется проектировщикам производственных объектов, где происходят сложные технологические процессы.
По мнению Ирины Чиковской, сложности возникнут и у архитекторов, в том числе из-за нехватки инструментов. «Для воплощения в жизнь задумок зодчих с применением вычислительной техники нужны усилия не только программистов, а в первую очередь постановщиков задач. Пока отечественное программное обеспечение не дотягивает в своей реализации до уровня архитектурной творческой мысли», - уточнила Ирина Чиковская.
Разработчики говорят о сложностях не столько в разработке аналогов зарубежного ПО, сколько о его внедрении. По словам Ирины Чиковской, от разработки до внедрения иногда проходят годы.
Виктория Школина видит проблему в переходе с иностранного на отечественное ПО – разумеется, для тех компаний, которые уже применяли информационное моделирование. «Сложность в том, что любое тестирование и внедрение российских аналогов требует обучения, перестройка бизнеса процессов ну и практически начало с нуля по автоматизации проектирования и разработки новых плагинов под цели компании – всё упирается во временные и финансовые ресурсы», - уточнила она.
Павел Храпкин вообще не считает внедрение отечественного ПО важным моментом: «Гораздо важнее переломить тенденцию к разделению проектировщиков на тех, что «строят на бумаге» и тех, кто задумывается о реализации их проектов на практике. Для этого «трехмерка» – всего лишь один из инструментов, причем не самый важный. Гораздо важнее предусмотреть значительно более приближенный к строительной практике, чем сейчас, этап подготовки рабочей документации с учетом доступных ресурсов, серьезным планированием и подготовкой сопоставления план-факт».
По его словам, ресурсный подход к проектированию и строительству провозглашенный Правительством уже несколько лет назад, все ещё далек от успешного решения. Сейчас эта работа возложена на подразделения ПТО и техзаказчика, но выполняется она формально. Отсюда и потери, и дорогостоящие переделки.
«Проблема не в ПО, а в организации связи между проектировщиками и строителями. Сейчас в процессе утверждения Национальная платформа – основа для перехода от экспортного ПО к отечественному. Принципиальных проблем я на этом пути не вижу, есть лишь много работы впереди», - добавил Павел Храпкин.
«В современном мире твоя успешность напрямую зависит от твоей скорости, а как показывает практика компаний, уже перешедших на BIM, этот шаг позволяет сократить время проектирования не на проценты, а в разы! Полный переход на BIM – не такая уж и «горькая таблетка», выпить которую просто необходимо и как можно быстрее», - заключил Евгений Волчков.