Между эстетикой и экономикой
Задачи у архитекторов и девелоперов, на первый взгляд, разнятся: архитекторы больше привержены эстетике, девелопер не может не думать о деньгах. Однако для создания конечного продукта — жилого комплекса, торгового центра или другого объекта — девелоперы и архитекторы должны выстроить отношения.
Общие интересы у девелопера, который выступает заказчиком, и архитектора в роли исполнителя заказа, безусловно, есть. И архитекторы полагают, что общего между ними и девелоперами гораздо больше, чем кажется. При этом девелоперы начали разбираться в архитектуре, а архитекторы — в экономике.
«Работа архитектора начинается по заказу девелопера — в этом и заключаются их общие интересы. Девелоперу надо построить дом, который хорошо продается. Архитектор может на это повлиять не только в смысле так называемой красоты здания, но и с точки зрения максимального выхода площадей и комфорта квартир. Знание законодательства, которое постоянно меняется, становится еще одной важной составляющей общих интересов девелопера и архитектора», — указывает Никита Явейн, руководитель Архитектурного бюро «Студия 44».
Олег Богдан, главный архитектор проектов Генпро, полагает: интересы девелоперов и архитекторов пересекаются в понятии успешного проекта. «Девелоперу выгодно, когда объект не только построен в срок и с минимальными затратами, но и пользуется спросом на рынке. А качественный архитектурный дизайн, грамотная планировка и эстетика напрямую влияют на привлекательность недвижимости. Поэтому обе стороны заинтересованы в балансе между экономикой и эстетикой».
По его мнению, девелоперы все чаще понимают ценность архитектурной выразительности как инструмента конкурентного преимущества — особенно это заметно в жилых комплексах бизнес- и премиум-классов. «Таким образом, общий интерес заключается в создании продукта, который будет востребован, рентабелен и при этом соответствует современным архитектурным стандартам», — уверен Олег Богдан.
«Я бы не сказал, что такая уж четкая двуполярность: архитекторы — об эстетике, девелоперы — о цифрах, потому что некие инновационные части проекта имеют экономическую эффективность, которую трудно предугадать, и грамотный девелопер четко знает, что закладка каких-то инноваций в проект, применение каких-то материалов — это для проекта набор очков в смысле стоимости и узнаваемости проекта в будущем. Это трудно просчитать, но оно существует. И иногда счастливо совпадают усилия девелопера и архитектора — это всегда очень-очень тонкий процесс», — рассуждает Михаил Мамошин, генеральный директор ООО «Архитектурная мастерская Мамошина», академик архитектуры (РАХ, РААСН, МААМ), заслуженный архитектор России.
Он полагает, что сегодня архитекторы уже начинают понимать в девелопменте, то есть могут понять точку зрения заказчика, заказчики-девелоперы путешествуют, интересуются архитектурным мейнстримом…
«Очень важно, наверное, точно так же, как и в творчестве архитектора, в работе девелопера, личностное обозначение. Личностно обозначенный девелопмент – это правильно. Нужны личности, которые могут субъективно поставить задачу, и она в конечном итоге приведет к какой-то новой объективности и к движению вперед…», - добавил Михаил Мамошин.
Феликс Буянов, руководитель и архитектор архитектурной мастерской «Б2», не думает, что надо жестко разделять миссии архитектора и девелопера, поскольку их объединяет общая цель: преображение через развитие. Разнятся лишь инструменты и дивиденды. «Архитектор, мысля образами, не имеет права чураться цифр и должен “поверять алгеброй гармонию”, если, конечно, хочет увидеть задуманное воплощенным в жизнь; равно и девелопер, зацикленный исключительно на цифрах, пренебрегающий образом, обречен на деградацию бизнеса. Гармония всегда сбалансирована, в балансе интересов архитектора и девелопера заинтересованы обе стороны», — отметил он.
Данила Рогожников, руководитель управления архитектуры MARKS GROUP, полагает, что архитекторов, работающих исключительно за идею, давно нет, поскольку архитектурный бизнес — тоже бизнес. Современные девелоперы тоже сосредоточены не только на цифрах: «Девелоперов, думающих лишь о собственном кармане, спрос быстро приведет в чувство. Всех уравняли конкуренция и рынок. Покупательские потребности значительно выросли. Негибкие, невосприимчивые, не слышащие и не понимающие заказчика архитекторы не будут востребованы. Не думающие о запросах покупателя девелоперы не будут востребованы».
По мнению Данилы Рогожникова, общие интересы легко находятся в конечных пользователях совместного продукта девелопера и архитектора: «Современный востребованный девелоперской проект требует уникального образа, комфортной среды, качественно организованного пространства снаружи и внутри. За что не будут платить люди, то не будет делать ни один архитектор или девелопер».
«Я глубоко убежден, что хорошие проекты появляются, только когда архитекторы и девелоперы находятся в одной команде и мыслят едиными категориями: это значит, что архитектор, создавая образы, понимает функциональность, рациональность и эффективность предложенного проекта и умеет считать деньги, а девелопер, кроме прибыли, еще должен мыслить образами, так вместе они решают единую задачу. Именно это — необходимое условие для успешного и красивого проекта в будущем», — заявил Сергей Цыцин, генеральный директор «АМЦ-Проект».
«Сделайте мне красиво»
Не каждый проект заказчик принимает с первого раза. В том числе потому, что сам изначально не определился, чего он хочет.
По словам Сергея Цыцина, каждый проект индивидуален, и очень важно, чтобы девелопер и архитектор вместе над ним работали. Необходимость в доработке, по его мнению, возникает, когда партнеры погружены в проект и на каком-то этапе понимают, что нужна корректировка. «Характерные причины, по которым проект отправляется на доработку, заключается в прикидочной оценке его стоимости по фасадам и инженерии, поскольку заказчику нужно уместиться в определенный бюджет. Выясняется это не сразу, а при достаточно развитом проекте, когда есть возможность проанализировать оценку его стоимости. Это касается интерьеров, фасадов, инженерии и благоустройства. Все девелоперы хотят, чтобы было очень красиво и в то же время дешево, но так, к сожалению, не получается, хотя нужно стремиться к рациональным вариантам в любом случае», — уточнил Сергей Цыцин.
Как рассказал Феликс Буянов, заказчик быстрее принимает проекты зданий общественного назначения, хотя позже их сложнее согласовывать. Проекты жилья и апартаментов чаще приходится корректировать в процессе разработки — меняются внешние условия, требования «продуктологов» и т. п.
Проект также может меняться, если партнеры не достигли полного взаимопонимания. Никита Явейн полагает важным моментом четкую и подробную формулировку исходного задания и исчерпывающие исходные данные. В противном случае, то есть тогда, когда задание формулируется в общих чертах, меняется по ходу работы, а любые решения согласовываются на разных уровнях, проект может отправиться на доработку. «Как бы то ни было, палитра возможностей, как правило, задается в изначальном задании. То, что архитектор может позволить в премиум-сегменте, в экономе — исключено. Там, где бюджеты больше, на удивление, и свободы у архитектора бывает больше. С другой стороны, такие объекты чаще всего располагаются в историческом центре, а это значит, что процесс согласований значительно сложнее», — подчеркнул Никита Явейн.
Среди задач архитектора – убедить заказчика применять при строительстве конкретные материалы. Общая планировка объекта, его конструктивный каркас, обычно, не вызывает дискуссий архитектора и девелопера. Девелоперы в большинстве случаев, приобретая участки под строительство, уже знают, какого класса объект могут на нем построить. «Чаще всего девелопер сам выбирает тот или иной материал и технологию с точки зрения его себестоимости. В зависимости от места и класса сооружения выбираются и применяемые к нему фасадные и интерьерные материалы. Именно выразительный подбор финишных материалов создает убедительный, притягательный образ и среду, где хочется жить», - поясняет Сергей Цыцин.
Однако рынок сегодня заметно изменился. Если раньше проект окупался задолго до завершения, сегодня девелоперам приходится считать экономику проекта заранее. По словам Сергея Цыцина, девелоперы конкурируют между собой по качеству, уровню, архитектуре, что заставляет их задумываться о создании качественной жилой среды. Поэтому девелоперов интересуют архитектурные изыски. «Часто в этой связи изыски являются хорошей бизнес-составляющей. Просто доброкачественный дом с правильными фасадами и выполненными нормами не является притягательным для будущих клиентов, в то время как проект с интересной архитектурной идеей, которая, в том числе, повышает себестоимость строительства, но при этом привлекательность проекта увеличивается больше, чем его стоимость. Другое дело, что все изыски и новшества должны быть оправданны и обоснованны и иметь рациональное зерно в повышении качества архитектуры, где дома приобретают индивидуальные черты, что тоже немаловажно, но эти новшества и изыски не являются какими-то капризами или субъективным взглядом архитектора на прекрасное. Все-таки все должно быть обоснованно», — полагает Сергей Цыцин.
«Девелопер приветствует архитектурные изыски на старте проекта и охладевает на стадии рабочей документации, тут искусство архитектора состоит в умении убеждать, в удержании баланса», — заявил Феликс Буянов.
Время экономить
Когда девелопер выходит на площадку после множества согласований, он – или подрядчик с его согласия — нередко начинает вносить в проект изменения. Как правило, это связано с желанием удешевить проект или с нежеланием подрядчика выполнять сложные архитектурные решения. Нередко также меняется квартирография. Все это — без согласования с архитектором. При этом архитектор не может ничего возразить, если по договору не сопровождает проект.
По словам Сергея Цыцина, «АМЦ-Проект», как правило, сопровождает проект до полного его завершения, хотя авторский надзор в нашей стране недооценены и оплачиваются по остаточному принципу.
«В идеале архитектор должен сопровождать проект на всех стадиях реализации, чтобы контролировать соблюдение авторского замысла. Однако в реальности так бывает не всегда, особенно если договор не предусматривает авторский надзор. Чтобы минимизировать отклонения, важно на ранних этапах договоренностей четко прописывать обязательства сторон и значение сохранения архитектурного концепта для конечного успеха проекта», — подчеркивает Олег Богдан.
«Не всегда архитектор сопровождает проект до его завершения, в случае смены проектировщика на рабочей стадии вероятность отклонения от проекта возрастает. Как правило, вероятна замена фасадных элементов более дешевыми, не исключены изменения планировок и отдельных конструктивных элементов», — рассказывает Феликс Буянов.
По мнению Никиты Явейна, отклонения от проекта, которые происходят на этапе строительства, когда подрядчик начинает диктовать условия, а девелопер вынужден их принимать, чтобы уменьшить стоимость, — самая слабая сторона той ситуации, которая сложилась в строительной сфере. «Сначала все долго и упорно согласовывается, а потом при строительстве происходят достаточно серьезные изменения, и становится совсем не понятно, зачем перед этим было столько согласований. Такое происходит очень часто и касается практически всех разделов, кроме конструктива», — говорит он.
Сергей Цыцин полагает, что отклонений становится меньше, и они, как правило, носят объективный характер. В частности, в последние годы строителям пришлось отказаться от многих импортных материалов, изделий и оборудования, заменив их параллельным импортом или отечественными аналогами.
Вместе с тем Данила Рогожников указывает на нехорошие последствия из-за отклонений от проекта. «Изменения проекта в процессе стройки в домах с проданными квартирами чревато штрафами, судебными разбирательствами с покупателями. Например, есть прецеденты, когда покупатель требовал соответствия сданного проекта и согласованного АГР. Контроль за последовательным соответствием АГК, АГР, проектной и рабочей документаций регулярно совершенствуется».
«Нам не жить друг без друга»
Вместе с изменениями строительного рынка меняются взаимоотношения между его участниками, включая взаимоотношения между девелоперами и архитекторами. По мнению Никиты Явейна, они стали более уважительными в последние годы: теперь все понимают, что архитектура — это важная составляющая коммерческого успеха.
Сергей Цыцин утверждает, что взаимоотношения становятся более профессиональными, и эффективность этих взаимоотношений постоянно растет.
«Взаимоотношения девелопера и архитектора — процесс творческий, они проходят через кризисы, переживают взлеты и падения, ясно одно: нам трудно жить друг без друга», — резюмировал Феликс Буянов.
Каждый рубль, вложенный в развитие столичного МЦД, уже принес до 19 рублей частных инвестиций в сферу строительства объектов недвижимости и до 23 рублей дополнительных поступлений в бюджет Москвы. Опыт признан удачным, и теперь власти намерены распространить его на регионы Центрального федерального округа, формируя новые точки роста вокруг региональных ж/д станций.
Сегодня перед правительством стоят масштабные задачи по строительству жилья и коммерческой недвижимости. Планируется, что к 2030 году в стране каждый пятый квадратный метр будет новым, и это требует новых подходов к созданию транспортной сети. «От того, как мы будем развивать дороги, зависит, где люди будут жить, а от интеграции дорог в программу развития региона будет зависеть расположение точек роста», — подчеркивает вице-премьер Марат Хуснуллин, обращая внимание на то, как бурно стало развиваться жилищное строительство во Владимире после запуска новой магистрали М-12 «Восток».
Критически важными становятся доступность, скорость и ценовая политика. «Мы приходим к тому, что общественный транспорт будет ходить по расписанию, — говорит советник президента, специальный представитель президента по международному транспортному сотрудничеству в сфере транспорта Игорь Левитин. — Это уже можно увидеть в Москве на МЦД, где электрички, по сути, выполняют функцию метрополитена. Я думаю, что в других регионах это также будет развиваться». При этом все электропоезда будут увязаны в единую сеть, чтобы человек, который сел на электричку в Курске, бесшовно сможет попасть на линию высокоскоростной магистрали Москва — Санкт-Петербург».
Наземное метро столицы
Трансформация МЦД в Москве и Московской области началась в 2016-м, и в 2023 году были запущены МЦД-3 и МЦД-4. В результате пригородные электрички, которые исторически казались ненужными и отстающими от столичной транспортной системы, превратились в наземное метро. Буквально в течение пяти-семи месяцев после запуска объем перевозок железнодорожным транспортом вырос на 40%. Правительство столицы ожидает, что к 2030 году этот показатель увеличится еще в два раза.
«Сложно было представить, что пассажиры начнут передвигаться на пригородных поездах внутри Москвы. Мы ожидали, что, доехав до первой станции, все станут пересаживаться с электрички на метро, но видим другую картину: люди проезжают через всю Москву, а многие москвичи пользуются электричками для поездок внутри столицы, — говорит заместитель мэра Москвы, руководитель Департамента транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры Максим Ликсутов. — Это говорит о том, что пригородное сообщение может стать полноценным городским транспортом, а при выходе в регионы — наземным метрополитеном, который не только связывает города (Тула — Москва или Владимир — Москва), но и может стать важным элементом для перевозок внутри региона».
На сегодняшний день первый этап реализации программы развития Центрального транспортного узла в Москве и Московской области подходит к завершению: обновлен подвижной состав, существенно сокращен интервал движения поездов, строятся транспортно-пересадочные узлы (ТПУ). На следующей стадии наземное метро дойдет до восьми крупных городов Центральной России, расположенных по соседству со столичной агломерацией. Среди них — Рязань, Владимир, Ярославль и Кострома, Калязин, Тверь, Ржев, Смоленск, Калуга и Тула.
«Мы четко понимаем, что без развития общественного транспорта невозможно развитие населенных пунктов, поэтому предлагаем связать скоростным общественным транспортом регионы ЦФО и дальше тиражировать эту практику на всю страну. Везде, где есть железнодорожные пригородные перевозки, необходимо задействовать их инфраструктуру в системе общественного транспорта — это мировой опыт. По восьми регионам у нас уже есть отработанная программа, и мы будем на ней настаивать», — заявил Марат Хуснуллин, добавляя, что перед чиновниками поставлена задача довести пассажиропоток ЦТУ до 1 млрд пассажиров в год.
Эпицентры будущего строительства
Власти ожидают, что станции по маршруту следования поездов станут универсальными хабами — точками развития регионов. Здесь можно будет не только сделать пересадку на другой вид транспорта, но и сконцентрировать новые площади коммерческого или общегородского значения. «Это совершенно уникальные привлекательные территории для развития с гарантированным пассажиропотоком», — подчеркивает Максим Ликсутов. В Москве несколько подобных ТПУ уже реализованы, и по косвенным признакам власти фиксируют рост инвестиционной привлекательности новых территорий — в течение первых трех месяцев работы количество кассовых аппаратов в радиусе 500 метров от станции увеличивается в шесть раз, открываются сервисные компании и небольшие производства.
При этом каждый рубль, вложенный в развитие МЦД, уже принес дополнительно до 19 рублей частных инвестиций в объекты недвижимости и до 23 рублей дополнительно в виде поступлений в бюджет. Ожидается, что к 2035 году прямые налоговые поступления от деятельности МЦД составят 1,5 трлн рублей.
Напомним, идея создать в Москве транспортно-пересадочные узлы родилась в середине 80-х годов прошлого века. Теоретик градостроительства Алексей Гутнов обратил внимание, что территории так называемого срединного пояса могут стать резервом и ресурсом для развития, поэтому в этих местах следует располагать общегородские узловые центры, которые будут связывать центральную часть с периферией, другими словами — место проживания людей с точками приложения труда (уже существующими и только планирующимися). Концепция постепенно совершенствовалась, и выявленные закономерности сегодня диктуют властям, на каких землях необходимо строить жилье, а на каких — коммерческие объекты. В соответствии с ней происходит и трансформация транспортной системы.
«Я реализовывал мечты Гутнова в Москве — программа МЦК как раз проходит по той самой срединной зоне, — рассказывает архитектор Тимур Башкаев, основатель бюро ”АБТБ”. — До реконструкции МЦК — бывшей железной кольцевой дороги — срединная зона, которую Гутнов планировал под общественные центры второго порядка, представляла собой ржавую промзону в жутком состоянии. И только с приходом в нее общественного транспорта, когда МКЖД переделали в городскую электричку, территория обрела смысл и значение, которые гениально закладывал Гутнов в своих абсолютно фантастических прозрениях».
Коммерция или общественные центры?
О раскрытии потенциала прилегающих территорий говорят и цифры. По расчетам чиновников, реализация проекта наземного метро до Иванова даст стимул для строительства до 515 тыс. кв. метров недвижимости рядом с железнодорожными объектами. Для Владимира эффект будет в два раза значительнее — здесь ожидают возведения объектов общей площадью до 949 тыс. кв. м также вблизи станций. Однако вопрос о том, какие объекты стоит возводить на столь привлекательных территориях, пока остается открытым.
Мировая практика показывает, что особой ценностью обладают места, где сходятся три, четыре и даже пять линий различных видов транспорта, и при правильном использовании за их счет можно существенно повысить уровень жизни населения. Например, в Бостоне есть ТПУ с общественной функцией, когда на первом ярусе располагается сам пересадочный узел, на втором — стадион, а выше возведены офисные башни. По словам Тимура Башкаева, точно так же в составе новых точек роста могут создаваться театры, кинотеатры, музеи или студии развития для людей всех возрастов, которые станут основой устойчивости развития агломерации. Это особенно важно сегодня, когда каждый город включается в борьбу за людей и кадры, и когда для победы недостаточно лишь построенного жилья или офисов — людям нужны современные общественные центры в сфере здравоохранения, детского развития, инфраструктуры для пожилых и многое другое. «Почему это важно? В Москве видно, что самые лучшие места в ТПУ занимает коммерция, и потом, когда городу нужно будет поставить большой общественный центр, места для него не будет, — обращает внимание архитектор. — Территорий, которые отвечают требованиям срединной агломерационной зоны, очень мало, и они являются огромной ценностью, поэтому сейчас их надо обязательно резервировать с пониманием, что, кроме коммерции, здесь должны стоять важные для города и всей агломерации объекты».
