Непрофессионалов просят выйти
Появление спортивного кластера «Лужники», дома культуры «ГЭС-2», ГБУЗ МКНЦ им. А. С. Логинова говорит о том, что отрасль готова возводить уникальные и технически сложные объекты. Однако работа требует особого качества проектной документации и, возможно, пересмотра роли генерального проектировщика. Вопрос детально обсудили на площадке XI Международного строительного форума и выставки 100+ TechnoBuild в рамках сессии «Роль и функции генерального проектировщика на примере реализации технически сложных и уникальных объектов», организованной компанией «Метрополис».
Сегодня законодательство не устанавливает четкие правила работы генерального проектировщика, его права, обязанности и ответственность. Например, в Градостроительном кодексе подобного понятия нет, данная роль определяется как «лицо, выполняющее архитектурно-градостроительную часть проекта». В результате генеральным проектировщиком способна стать практически любая торговая или IT-компания, имеющая членство в СРО. Если говорить в цифрах, то на позицию генпроектировщика могут претендовать порядка 300 тысяч компаний с соответствующим ОКВЭДом. При этом бо́льшая часть из них относится к группе микропредприятий. «Эти компании невозможно взять даже на субподряд, потому что до финиша проектных работ при проектировании уникальных и технически сложных объектов они могут просто не дожить», — указывает Александр Ворожбитов, генеральный директор компании «Метрополис». По мнению эксперта, именно этот пробел может являться причиной появления некачественной проектной документации и сдерживать развитие отрасли.
Вопросы особого контроля
В советское время четкие положения деятельности генерального проектировщика как компании, выполняющей технологическую часть промышленного объекта либо основной объект капитального строительства, содержались в специальном документе Госстроя. В нем же были прописаны права, обязанности и ответственность. Именно поэтому раньше субподряд был невозможен без согласования с генпроектировщиком. Однако сегодня эта норма сохранилась лишь в части возведения объектов промышленности, так как в договорах на их проектирование прямо прописывается обязанность генпроектировщика выполнять работы самостоятельно, без субподрядчиков. Наиболее остро вопрос качества встает при создании уникальных и технически сложных зданий и сооружений в сегменте гражданского строительства, к которым относятся объекты высотой более 100 метров, с пролетами более 100 метров, наличием консоли более 20 метров и заглублением подземной части более 15 метров.
Если посмотреть на мировой опыт, то можно увидеть, что роль генерального проектировщика в разных государствах неодинакова. Например, в Японии архитектор делает только концепцию, а в ряде стран архитектурный офис относительно небольшого размера собирает команду подрядчиков под своей «крышей». Все это лишь доказывает, что хорошего качества проектирования и строительства можно добиться в разных компоновках при условии, что соблюдается строительная культура страны, города или большой корпорации, и не уменьшается роль и вес автора проекта, когда он может отстаивать свои решения.
«Каждый объект в той или иной стране — это объект строительной культуры, в которой он возник. Когда мы говорим, что Карл Росси построил здание Генерального штаба в Санкт-Петербурге, то надо понимать, что он реально занимался распределением всего бюджета на строительство, то есть архитектор владел всей суммой и нанимал всех подрядчиков, субподрядчиков и субпроектировщиков. Огюст Монферран строил Исаакиевский собор и был распорядителем бюджета. Такое было, и эта практика давала реальные результаты», — говорит Сергей Кузнецов, главный архитектор Москвы, добавляя, что сегодня в мире такого подхода нет, за исключением случаев строительства собственного частного дома.
Однако вопрос о необходимости закрепления особой роли генерального проектировщика остается открытым. По мнению Сергея Кузнецова, это может просто добавить ответственности. В данном случае наилучшим вариантом стал бы некий регламент, распределяющий ответственность между всеми участниками процесса: проектировщиком, архитектором, подрядчиком и другими.
«Зачастую она [ответственность] так размыта, что просто назначают ”крайнего”, который оказался слабее. Регуляция — вещь полезная, но неплохо бы зарегламентировать меру ответственности каждого: кто за что отвечает и какие права имеет. Выделять только проектировщика нет смысла. Иначе что бы ни случилось на стройплощадке, виноват будет проектировщик. Я — против такого положения дел», — подчеркнул главный архитектор Москвы.
Участники строительного рынка соглашаются: перекладывать всю ответственность за реализацию проекта на генерального проектировщика не стоит. По мнению Деяна Радоевича, первого заместителя генерального директора, директора дирекции строительства компании ВЕЛЕССТРОЙ, часть ответственности должна остаться у инжиниринговой компании, особенно учитывая, что стоимость проектирования не сопоставима со стоимостью строительства всего объекта. «Для успешной реализации управление проектом должно быть сильным и компетентным, иметь гибкость в части реализации, так как множество параметров изменяются по ходу, с четкой системой: разработанными процедурами, системой интеграции, дисциплиной и системой управления изменениями, правильно выстроенными собственными решениями, налаженной работой с заводами-изготовителями, поставщиками и монтажниками, отношениями с заказчиком и всеми участниками процесса», — перечисляет эксперт.
Особенности уникальных объектов
Работа над уникальными и технически сложными объектами порой заставляет прибегать к помощи узких специалистов, заказывать дополнительные научные исследования, даже пересматривать концептуальные решения в ходе строительства, и все это координирует генеральный проектировщик.
Одним из ярких примеров можно назвать ГБУЗ МКНЦ им. А. С. Логинова. Ожидалось, что этот уникальный объект ядерной медицины площадью 7,6 тыс. кв. м будут возводить в течение шести лет. Однако строители ввели его в эксплуатацию за 2,5 года — в конце 2023-го. При этом специалистам пришлось пересматривать часть проектных решений из-за замены медицинского оборудования. «В части уникальных объектов еще до заключения договоров на проектирование у генпроектировщика возникает затратная статья, когда надо провести тысячи консультаций, собрать весь имеющийся мировой опыт, попробовать ”поженить” между собой все полученные знания и вместить их в планируемый габарит здания», — отмечает Сергей Кацман, директор службы технического заказчика ГК «Аметист» (ранее — директор по строительству уникальных объектов АНО «РСИ»).
В процессе работы над объектом каждый из участников преследует собственные цели, тогда как общий результат, функциональное назначение объекта, его пригодность для будущей эксплуатации может уйти в сторону. По словам Сергея Кацмана, именно генпроектировщику необходимо следить за тем, чтобы назначение объекта соответствовало ожиданиям и укладывалось в законодательную базу, а также нести ответственность за координацию всех предпроектных работ.
«Цена любой ошибки генпроектировщика измеряется миллиардами, сроками и отсутствием социального эффекта. Что такое своевременно запущенная больница? Это тысячи спасенных жизней за определенный промежуток времени. Генпроектировщик должен смотреть на шаг вперед. Не просто разработать объемно-планировочные решения, но и оценить реализацию с точки зрения конструктива и инженерии, всей градостроительной документации. И если потом возникнет вопрос фасада, архитектурного облика, которые так или иначе могут противоречить решениям, утвержденным на предыдущей стадии, то здесь генпроектировщик должен найти “золотую середину”», — указал Игорь Базий, заместитель руководителя Департамента гражданского строительства Москвы, обращая внимание, что именно генпроектировщик должен следить за тем, чтобы создание объекта не выходило за рамки принятого бюджета, нести ответственность за принятые решения и ставить выполнимые сроки.
Эксперт по всем вопросам
Успешная работа в части создания уникальных и технически сложных объектов не обходится без участия консультантов, представителей науки. Так, на этапе проектирования спортивного кластера «Лужники» подключился Михаил Фарфель, заведующий лабораторией нормирования, реконструкции и мониторинга уникальных зданий и сооружений ЦНИИСК им. В. А. Кучеренко. Ранее Большая спортивная арена «Лужники» не соответствовала требованиям ФИФА. К чемпионату мира по футболу требовалось приблизить трибуны к полю на 17 метров и закрыть их от атмосферных осадков. В результате изменилась геометрия поля и увеличилась площадь кровли. Чтобы определить новые ветровые и снеговые нагрузки, ученые использовали состав, который по своему объему и весу очень похож на снег, и на основании полученных данных генпроектировщик разрабатывал конструктивные решения.
А при возведении Дворца художественной гимнастики Ирины Винер-Усмановой требовалась дополнительная включенность генерального проектировщика уже на стадии строительства, чтобы доработать детали в части будущей окупаемости. Изначально дворец был задуман и спроектирован как исключительно спортивное сооружение для проведения тренировок и соревнований. Но в процессе строительства задача поменялась: объект должен был стать многофункциональным. Учитывая местоположение, ему следовало соответствовать разным категориям потребителей и различным сценариям. Другими словами, здание должно было отвечать требованиям для проведения ледовых шоу Ильи Авербуха, чемпионата мира по скалолазанию и даже для шоу Cirque du Soleil (Цирка дю Солей).
«Заказчик ожидает, что генпроектировщик является профессионалом не только в области проектирования и прохождения экспертизы, но и хорошо понимает операционные составляющие: маркетинг и финансы, — говорит Александр Паньков, генеральный директор спортивного оператора «Олимпико» (ранее — генеральный директор Дворца художественной гимнастики Ирины Винер-Усмановой). — Правильное взаимодействие на ранних стадиях с командами, которые могут продумывать функциональные концепции спортивных объектов, приведет к эффективности: сооружения будут востребованы, а самое главное — станут стремиться к окупаемости».
Современные спортивные объекты должны быть не только коммерчески эффективными, но и способными развиваться вместе с меняющимися потребностями общества. Тенденцию можно увидеть уже на примере Центра водных видов спорта, в состав которого вошли два ресторана Аркадия Новикова, а ВТБ Арена является примером встраивания торгового центра. Большой потенциал у спортивного комплекса «Малая спортивная арена Олимпийского комплекса “Лужники”», который предлагается превратить в молодежный культурный центр. При этом все варианты многофункционального использования уникальных объектов должны детально прорабатываться на этапе проектирования под контролем генпроектировщика.
Бизнес-парки, которые набирают популярность в Москве, — прообразы городов будущего, решили специалисты – участники Первого ежегодного форума РБК о развитии инфраструктурных проектов в России и инвестициях в это направление.
За последние 5 лет этот сегмент офисной недвижимости в столице вырос в полтора раза и составляет 1,2 млн. кв. м. Растут бизнес-парки и по масштабу: самый первый столичный бизнес-парк «Крылатские холмы» был построен в 2006 году, его площадь составляла 15,5 тыс.кв.м. Бизнес-парк «Ростех-Сити», введенный в эксплуатацию в этом году, в 17 раз больше. Крупнейший бизнес-парк класса А в России построен всего за 2,5 года компанией «ASTERUS» в Тушинской пойме и создает 20 тыс. рабочих мест, а все архитектурные и технологические решения соразмерны человеку и отвечают его запросам.
Глава компании-девелопера Карима Нигматулина-Мащицкая поясняет, что «Ростех-сити» станет деловым ядром района с жилой застройкой, социальными и спортивными объектами. 2/3 территории объекта отдано на благоустройство «зеленых» зон, что в 5 раз больше, чем в обычном бизнес-строительстве. По мнению девелопера, Москва – уникальная площадка для таких проектов, — здесь их можно реализовывать динамично и быстро. «У нас есть большие территории бывших промзон, где такие новые полицентры можно создавать, вносить элемент новшества в городскую ткань. В европейских городах такой возможности нет, и аппетиты девелоперов очень умеренные в этом смысле», - подчеркнула она.
Бизнес-парки отвечают запросам людей XXI века и Москва следует примеру других мировых мегаполисов, которые создают несколько центров притяжения, за счет чего сокращается время на перемещение дом-работа и концентрация людей в офисах, что особо актуально в условиях пандемии, подчеркнул руководитель отдела организации рабочих пространств компании JLL Гузман де Ярза Бланш.
Футуролог, председатель совета директоров группы компаний «Русские инвестиции» Кирилл Игнатьев считает, что бизнес-парки вытеснят традиционные офисы, чья локация в центре сейчас кажется непререкаемой. «Через 30-40 лет население Москвы приблизится к 50 млн человек, а границы мегаполиса будут проходить по линии ЦКАД. Так что Тушино и другие нынешние мегапроекты застройки окажутся в центральном поясе нашего города», - прогнозирует эксперт.
В основе флагманских московских проектов бизнес-парков концепция WORK.LIVE.PLAY.LEARN, максимально комплиментарная человеку. Свобода и «гибкость» пространств, «зеленость», развитая инфраструктура и эстетические wow-эффекты – то, что привлекает в них экономически активных людей. Здесь есть все для продуктивной работы, саморазвития и комфортного времяпровождения. Корпорации-работодатели используют такие локации в конкурентной борьбе на рынке труда за талантливых и перспективных сотрудников.
Потенциал бизнес-парков огромен, считает директор офисной недвижимости PPF Real Estate Russia Никола Обайдин. «Буквально перед началом пандемии мы начали строительство второй фазы нашего офисного парка Comcity, но не сомневались, что он будет востребован. Сегодня люди стали возвращаться в такие офисы с удовольствием, это связано с тем, что люди чувствуют себя в такой среде спокойнее», - пояснил он.
Директор по аренде управления недвижимости компании Milhouse Елена Малиновская отметила, что спрос на бизнес-парки в ближайшие два года возрастет, потому что арендаторы столкнутся с нехваткой качественных офисных площадей.
Участники Форума сошлись во мнении, что развитие бизнес-парков отвечает общественным запросам и несет очевидные множественные выгоды: для города и его жителей, работодателей – арендаторов и их сотрудников, инвесторов проектов, строительной и смежных отраслей.
Намывные территории – это искусственно созданные участки суши. Технология намыва широко используется с давних времен. Многие страны, имеющие береговую линию- Япония, Голландия, Кипр, США, Китай, Сингапур и другие, использовали и продолжают активно применять этом метод для расширения территорий. В настоящее время флагманом в данной сфере выступает Дубай. В России наиболее известные проекты по намыву реализуются в Санкт-Петербурге.
Зачем люди формируют намывные территории
Основная задача, которую решают при помощи намыва – это расширение или создание новых пригодных для использования участков суши. Перенаселения нашей планеты приводит к необходимости искать новые способы освоения территорий. Наиболее глобально это касается островных стран, либо государств, чья полезная площадь ограничена в силу природных факторов (пустыни, горы). Так же земельный вопрос актуален для старых городов, где необходимы новые площади для создания инфраструктуры, отвечающей новым стандартам жизни людей.
Намывные территории используют для:
- Строительства жилья.
- Улучшения инфраструктуры районов, строительства дорог, общественных зданий, школ, кинотеатров и других объектов социального назначения.
- Возведения защитных сооружений в сейсмоопасных районах, гидротехнических сооружений в подтапливаемых зонах.
- Создания искусственных эко-зон.
- Строительства рабочих поселков, размещения технологического оборудования при добыче нефти и газа на шельфе.
- Организации популярных курортных зон.
Второй аспект намыва – это дешевизна территорий, и, соответственно, построек. 1 га намыва обходится дешевле, чем приобретение или аренда земли в материковых частях. А это значит, что застройщики и инвесторы получают сверхприбыли от реализации недвижимости, а покупатели получают возможность приобрести доступное жилье.
Самые известные намывные территории в мире
ОАЭ – Дубай и Абу-Даби за последние десятилетия значительно расширили свои территории за счет создания намывных островов. Архипелаги Мир и Вселенная, а также Пальмовые острова привлекают инвесторов и туристов. Самым известным пальмовым островом является Пальма Джумейра, где расположились роскошные отели, виллы класса люкс, небоскребы, торговые молы, яхт клубы и пляжи.
В Сингапуре процесс намыва идет постоянно. Территория города-государства уже на 1/5 состоит из искусственно созданных участков суши. Интересно, что для расширения городских районов используют мусорный отходы, которые после переработки применяют в качестве строительного материала.
Япония также использует технологию переработанного мусора. Создано 7 искусственных архипелагов. На самом большом – Одайба разместился тематический парк развлечений. А на остров Кансай вынесли за черту города международный аэропорт Осако.
Голландская провинция Флеволэнд также располагается на трех намывных островах. Город Эйбург стал спутником Амстердама за счет осушения каналов вокруг столицы. Еще один знаменитый проект – остров Камферс-Дам, специально созданный для содержания и разведения фламинго.
В России самыми известными проектами стало строительство «Лахта Центра», порта «Морской фасад» и квартала «Балтийская жемчужина» в г. Санкт-Петербург. В настоящий момент ведутся работы по намыву Васильевского острова, где предполагается расположить жилой микрорайон с развитой инфраструктурой. Еще один российский проект - создание пляжной зоны отдыха на водохранилище в г. Воронеж.
Технологии строительства в Дубае и Санкт-Петербурге
В основе технологий, используемых в Дубае и Петербурге, лежит один и тот же принцип строительства. Он заключается в перемещении природных материалов с одного участка на другой. Однако сами технологии значительно отличаются. Это обусловлено особенностями намыва. В Дубае намываются островные территории в открытом море. В Санкт-Петербурге расширяется береговая линия.
При строительстве в Дубае первоначально создается контур из природных камней. Прочные горные породы укладываются на дно океана, образуя фундамент. Контур засыпается песком. Песок добывают с морского дна в Персидском заливе и Аравийском море. Для засыпки используют танкеры, оборудованные установками для распыления песка под определенным углом. Для контроля процесса засыпки применяют системы наблюдения GPS. На следующем этапе проводится виброуплотнение. Специальные установки создают мощную вибрацию для уплотнения слоев. Это гарантирует устойчивость намыва и делает возможным использование го для строительства объектов.
В Санкт-Петербурге с учетом болотистой местности применяют технологию свайного фундамента. Сваи забиваются глубоко в грунт, чтобы зафиксировать основание в стабильных породах. Создается система водоотводных каналов. Далее по периметру отсыпается контур, который послойно наполняют специальной смесью. Для смеси используют речной песок, который не содержит глиняных и известковых примесей. Песок смешивают с водой на борту гидроперегружателя и подают по трубопроводам на площадку. После с помощью технологии вертикального дренажа воду откачивают. Песок оседает и создают плотную подушку, на которую укладывают следующий слой. Количество слоев зависит от глубины засыпки.
Проблемы намывных территорий
Использование намывных территорий, с одной стороны, решает проблему перенаселения и нехватки территорий. С другой стороны, создание новых участков суши вносит значительные изменения в ландшафт и природную среду. Такое вмешательство человека в естественную экологическую микросферу может привести к различным негативным экологическим последствиям, изменению климата и природным катаклизмам.
Уже сейчас экологи утверждают, что создание намывных островов в ОАЭ стало причиной нарушения баланса в Аравийском море и Персидском заливе. Температура воды повысилась на несколько градусов, что привело к изменению морской экосистемы. Дноуглубительные работы и мелиорация земель вызвали разрушение коралловых рифов и устричных русел. Это, в свою очередь, вызвало сокращение популяций рыбы и объемов коммерческого рыболовства.
Коралловые рифы также выступали в качестве естественного барьера для волн и оберегали прибрежную зону от эрозии. Возведение искусственных островов повлекло исчезновение естественной среды обитания птиц. Например, редкий вид морского баклана - персидский, сейчас находится на грани вымирания.
Еще одной проблемой выступает нарушение естественного контура береговой линии – волны не доносят песок до материковых территорий, разбиваясь об искусственные преграды. Таким образом, материковые очертания могут претерпеть значительные изменения и быть затоплены морем.
Намыв территорий в Санкт-Петербурге так же не обходится без урона экологии. Ученые обеспокоены, что создание намывных территорий может спровоцировать значительное загрязнение вод Финского залива. Эксперты полагают, что изменится роза ветров, а это приведет к замедлению течения Невы. Изменение скорости течения скажется на популяциях рыб, в том числе корюшки. Помимо этого, стоит вопрос о работоспособности Комплекса защитных сооружений. Это комплекс был спроектирован и возведен с учетом размеров водной акватории. Ее уменьшение может привести к неэффективности работы КЗС, и как следствие – увеличению числа и интенсивности наводнений в других частях города. Уже сейчас осушение дельты Невы, где ранее гнездовались перелетные птицы, привело к изменению их миграционных путей и потере некоторых видов.
Помимо экологических проблем жители Санкт-Петербурга могут столкнуться также и с социальной напряженностью. Намыв производят в элитных районах, жители которых приобретали недвижимость с учетом престижа. Кроме того, застройка линии горизонта лишит их панорамных видов на Финский залив.
Еще один вопрос касается безопасности строительства. Болотистая структура грунта и подземные воды, даже при незначительном отступлении от технологии, спровоцируют проседание пород и, соответственно, возведенных зданий и сооружений.
Использование намывных территорий в Дубае и Санкт-Петербурге
В Дубае намывные территории используют для обустройства престижных районов и курортных зон. Жилая застройка не такая плотная как на материковой части. Хорошо развитая транспортная инфраструктура обеспечивает доступность к основным городским объектам. Застройщики предлагают роскошные виллы и апартаменты, оборудованные по последнему слову техники. Каждый кондоминиум представляет собой мини город с собственными бассейнами, магазинами, СПА, школами, гимназиями, барами, тематическим парками, яхт-клубами, пляжными зонами и т.д. Территории защищены специальными экранами. Создаются каналы для отвода грунтовых вод и зеленые зоны для консолидации грунта и защиты от выветривания. Инвесторы охотно вкладывают деньги в развитие намывных территорий, так как стоимость недвижимости на островах значительно выше, чем в городе.
В Санкт-Петербурге намывные территории используют в двух направлениях. Первое — это создание дополнительной инфраструктуры в старых и густонаселенных районах города- в основном автомобильных дорог. Второе – строительство нового жилья. В отличие от Дубая, в Петербурге строятся спальные районы. Это высотные многоэтажки с большим количеством квартир. Их преимущество – близость к центру города и сравнительно невысокая стоимость. Можно сказать, что это жилье эконом класса с плохо продуманной логистикой, высокой плотностью застройки и нехваткой объектов социального назначения – школ, больниц, культурных центров, магазинов. Еще одним недостатком намывных территорий является плохая экология. Постоянные ветра, приносят смог и отходы промышленных объектов. Очень часто в районах не проведены работы по благоустройству и закреплению грунта, не созданы защитные экраны, как в том же Дубае. А это значит, что поверхностный слой песка будет подниматься ветрами. Часто для консолидации грунта используют строительный мусор, что также благоприятно не сказывается на экологии.