Код будущей стройки: ИЖС, КРТ, ИИ, ТИМ, кредиты и ипотека
XXVII Петербургский международный экономический форум открыл новую площадку для обсуждений — «Росконгресс Урбан Хаб», на секциях которой участники обсуждали, в том числе, будущее строительного рынка. Речь шла о технологиях, схемах финансирования, искусственном интеллекте, а также о перспективах малоэтажного строительства и комплексного освоения территорий.
Аспект финансирования строительства позволяет сегодня прогнозировать только ближайшее будущее. Участники секции «Сколько стоит строить будущее. Ставка решает все» оценили ситуацию на рынке, где сегодня важнейшую роль играет льготное ипотечное кредитование. По мнению экспертов, пока рынок финансирования жилой недвижимости находится в состоянии условного равновесия. Но ожидается замедление рынка и сокращение числа его участников.
Роман Антощенков, руководитель дирекции «Недвижимость, строительство и девелопмент» ВТБ указал на снижение доли продаж в ипотеку. По его словам, замедление темпов продаж фиксируется, но «серьезных отклонений нет».
Роман Антощенков прогнозирует замедление темпов продаж, замедление вывода на рынок новых очередей в текущих проектах, сокращение числа новых проектов. Все это — на фоне роста стоимости входа в проект и роста процентных ставок.
Кирилл Филиппенков, директор департамента девелопмента и инфраструктуры МКБ, отметил: рынок адаптируется к смене правил. Появляются альтернативные продукты — например паевые фонды. Из-за сворачивания льготных программ ожидается расширение вторичного рынка. «Сейчас до 80% построенного распродается до конца проекта, но потом остатки будут расти», — полагает Кирилл Филиппенков.
Никита Стасишин, заместитель министра строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации, полагает объем распроданного жилья в строящихся домах вполне приемлемым: в домах со сроком сдачи в 2024 году он составляет 70–80%, со сроком сдачи в 2025-м — 45–50%, в 2026-м — 25–30%.
В стране выдано действующих разрешений на строительство примерно 160 млн кв. м жилья, потенциал составляет более 400 млн кв. м. «Главное — сделать так, чтобы проекты, бриджи, площадки, по которым застройщики купили земли, вовлекались в оборот быстрее», — подчеркнул Никита Стасишин.
Он согласен с мнением других экспертов по поводу сокращения спроса: «Будет ли сокращение спроса? Конечно. Будет ли оно фатальным, чтобы обрушить темпы строительства? Я думаю, нет. Очень много сегодня инструментов, которые мы разрабатываем вместе с ДОМ.РФ, это позволяет оптимизировать затраты застройщика, правильно формировать модели развития».
По его мнению, многочисленные высказывания о том, что льготная ипотека была ошибкой, неверны. Сегодня сложился баланс спроса и предложения, и если у кого-то не покупают — надо было делать хороший проект.
«Все, что заработали застройщики, они переложили в технологии, покупку новых проектов. Банки заработали столько же», — заключил Никита Стасишин.
По мнению Кирилла Филиппенкова, «с высокой долей вероятности будут предложены некие комбинированные формы ипотечного кредитования — льготы в наборе». Поддержка государства, полагает он, необходима, поскольку строительная отрасль дает работу десятку смежников.
Кирилл Филиппенков ожидает стагнации девелоперского рынка вслед за резким ростом продаж в конце прошлого года, когда появилась информация о грядущей отмене льготной ипотеки.
Но сокращение объема продаж может привести к сокращению количества игроков на рынке. Сейчас, говорит Кирилл Филиппенков, девелоперов на рынке примерно 2100. Если брать в качестве аналога «чистку» в банковском секторе, ничего страшного из-за сокращения количества участников рынка не происходит.
«Девелоперы сталкиваются с трудностями все больше, затруднено получение разрешений, конкуренция высока, в том числе за привлечение финансирования. Это все дает предпосылки для консолидации», — отметил Роман Антощенков.
По его словам, девелоперов, которые возводят более 1 млн кв. м, процентов десять на рынке.
Александр Аксаков, директор подразделения «Инфраструктурные облигации» ДОМ.РФ, напоминает: подобная ситуация была в банковском секторе. По его словам, в «жирные годы» на рынок выходили разные компании. «Сейчас высокая ставка, битва за земельные участки, проекты КРТ. Финансирование привлекают за счет масштаба. Вертикальная интеграция побеждает — маржа позволяет экономить на строительных материалах. Синдицирование позволит запускать крупные проекты», — уверен Александр Аксаков.
«Сейчас крупным быть выгодно — статус публичности, публичные заимствования, то есть можно рассчитывать на более дешевые деньги. В массовом порядке проекты КРТ появляются. Среднему игроку такие проекты запустить невозможно. Но мы видим примеры, когда выстраивается коллаборация для проектов КРТ», — подтвердил Кирилл Филиппенков.
С другой стороны, по его словам, крупная компания не может себе позволить вывести на рынок много индивидуальных продуктов. Успех в экономике — стандартизация, но если нужна разнообразная городская среда, выгодно иметь много разных компаний. «Меры поддержки сокращаются — выигрывает продукт в условиях конкуренции. Эффективный продукт — новые технологии, решения, отсутствие поставок после начала СВО. Продукт уже стал более конкурентным. В будущем это станет определяющим в борьбе за покупателя», — подчеркнул Кирилл Филиппенков.
По мнению Александра Аксакова, проекты КРТ нужны. Но механизмы для их реализации несовершенны. «Механизмы нужно дорабатывать с точки зрения структуры финансирования», — утверждает он.
КРТ начинается с мастер-плана
Именно о проектах КРТ — комплексного развития территорий — говорили участники секции «КРТ — залог процветания города».
Сейчас в России запущены 600 проектов КРТ. Но механизм, видимо, действительно нуждается в доработке: в разных регионах компаниям приходится работать по-разному, эксперты также оценивают возможности механизма по-разному. В то же время развитие крупных мегаполисов без КРТ невозможно, утверждает Антон Глушков, президент Ассоциации «Национальное объединение строителей» (НОСТРОЙ).
По его словам, «инструмент гибкий», предполагающий гибкость подходов в регионах.
Но сегодня по результатам мониторинга уже можно судить, как он прижился в регионах, которые на первых порах копировали друг друга. Антон Глушков назвал первой проблемой слабую заинтересованность власти в некоторых регионах. В результате «в погоне за цифрами регион откусывает КРТ», но потом всю работу перекладывает на плечи девелоперов. «Создаются односторонние контракты — обязанности только со стороны застройщика», — отметил Антон Глушков.
Он также указал на нехватку «качественного персонала»; на неиспользование инфраструктурного меню в проектах КРТ; на настороженность, с которой региональные власти относятся к инициативам правообладателей, решивших реализовать проекты КРТ.
Антон Глушков полагает необходимым доработать механизм: «Первое — на каких территориях возможно вовлекать территории в КРТ. В основном это зона жилой застройки, некоторые добавляют офисы, кто-то вовлекает всю городскую среду. Надо докрутить этот момент — когда можно и когда нельзя начинать КРТ по инициативе правообладателя».
Кроме того, следует сократить административные процедуры. Особенно много процедур касается социальной нагрузки.
Сейчас, по мнению Антона Глушкова, проектов гринфилд не осталось, девелоперам придется выкупать промышленные земли. Для них остается реновация городской среды, неудобиц.
«Все регламенты запускаются, когда есть права на землю, а в КРТ это очень не сразу. Хочу заступиться за застройщиков и закрепить в договорах их права. Нужна защита интересов застройщиков по исполнению договора. Сейчас если дело доходит до разрешения на строительство, им новые требования выдвигают», — добавил Антон Глушков.
Механизм правильный, но везде применяется по-разному, отметил Алексей Алмазов, управляющий партнер по сегменту «Регионы» ГК ФСК. Например, в Бурятии сделано все правильно: мастер-план, градостроительная концепция, вместе с девелопером фазы проекта и т. д. Поэтому у проекта — все шансы быть успешным. Но во многих регионах механизм работает не так. «Поставлена задача: должно быть много КРТ. Нарезаются в городе площадки, быстро делается экономический расчет и выносится на конкурс. Получают участок те, кто больше денег дали за землю, мастер-планы и прочее упускаются. Мы участвуем периодически в таких конкурсах. До конца они обычно не доводятся», — перечислил недостатки механизма Алексей Алмазов.
Он предлагает сделать подготовку мастер-планов территорий обязательным условием: «Вопрос экономики важен, но при комплексном развитии речь идет о центрах городов, важна архитектура, класс жилья, класс среды, возможности девелопера. Это надо учитывать».
Ренессанс ИЖС
Наряду с масштабными проектами КРТ будущее строительного рынка – в индивидуальном жилом строительстве (ИЖС). По итогам 2023 года ввод ИЖС составил 60% в общем объеме построенного жилья.
Сбер зафиксировал интенсивный рост спроса на ИЖС с января по май 2024 года. Это подтверждено выдачами ипотечных кредитов. В начале текущего года выдавалось по семь-десять тысяч кредитов, а в мае было выдано уже более 13 тысяч.
Интерес граждан к ИЖС подтвердили участники секции «Ренессанс индивидуального строительства. ИЖС-мания».
Компания Strategy Partners Group (входит в группу компаний ОАО «Сбербанк России») провела исследование, сравнив запрос покупателей жилья в многоквартирных домах и индивидуальных. Например, в МКД очень важны локация, транспортная доступность, а для ИЖС — архитектура, надежность застройщика, соотношение цены и качества.
«Спрос на ИЖС сегодня превышает предложение. Но большая часть рынка — непрозрачная зона», — отметила Валерия Плотникова, управляющий партнер Strategy Partners Group.
По ее словам, на благо рынка сыграет распространение механизма эскроу в ИЖС. Ипотечное кредитование в сегменте уже состоялось. Пока есть вопросы по инфраструктуре. Кроме того, Валерия Плотникова ожидает нового всплеска: «Рынок должен трансформироваться — тогда будет новый рост».
О большом интересе граждан к ИЖС заявил и Юрий Муценек, заместитель министра строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации. По его словам, более 67% населения хотят иметь собственный дом. Объемы ввода ИЖС растут каждый год. Но потенциальная возможность роста остается.
Сейчас начал действовать новый закон, в ИЖС пришли эскроу-счета. В чем-то схема похожа на эскроу-схему для МКД. Например, счета раскрываются только после постройки дома. Но есть своя специфика, поэтому закон не станет обязательным для ИЖС, отметил Юрий Муценек.
Механизм эскроу будет помогать, уверен Андрей Бахмутов, вице-президент, директор по корпоративным продуктам и государственным программам АО «ДОМ.РФ». Но для удовлетворения спроса нужны типовые решения, которые будут масштабированы за счет стандартизации, производственного цикла. По его словам, стандартные дома станут дешевле. Кроме того, следует учитывать эксплуатационные расходы и позицию банков, для которых типовые решения более внятны и надежны.
«Покупатель должен хотеть и мочь купить. Наша цель — создать финансовую возможность», — поясняет Андрей Бахмутов.
Не дожидаясь решений власти, банк внедряет комплексную схему. Это возобновляемая кредитная линия для подрядчиков, по которой уже одобрено 3 млрд рублей, ипотечная программа с коммерческими счетами и скидкой в 1% для покупателей. В программе кредитов подрядчикам может участвовать любой кредитор, подчеркнул Андрей Бахмутов. Крупнейшие банки собираются в ней участвовать. Плюс есть кластерная программа, это про «зеленые стандарты», и по «зеленым» проектам тоже предусмотрена специальная скидка. «То есть мы в этом смысле действуем как система: ипотека для граждан, подрядчиков, обеспечивая кредитным плечом», — констатировал Андрей Бахмутов.
«Без комплексного подхода массового строительства не будет», — убеждена Светлана Разворотнева, депутат Госдумы. По ее словам, ипотечные программы и эскроу-механизм по аналогии с МКД приведут к повышению стоимости.
Тем временем в Госдуме рассматриваются законопроекты, связанные с ИЖС. Например, накопление средств на первый взнос по ипотеке на отдельном счете. Внесен законопроект про управление комплексами ИЖС. Но пока он, по словам Светланы Разворотневой, «завяз» во втором чтении — депутатам сложно определить, на чьем балансе будут находиться инженерные сети, и кто за что будет отвечать.
По мнению Светланы Разворотневой, для массового ИЖС нужны госструктуры — например региональные корпорации по аналогии с Жилищной корпорацией Белгородской области, где земля оставалась в собственности региона, власти готовили участки под строительство, и действовал накопительный кооператив.
Крупнейший девелопер, Группа «Самолет», вышел на рынок ИЖС. Как пояснил Иван Виноградов, управляющий директор компании «Самолет Дом», это «осознанный шаг», поскольку компания рассчитывает на рост сегмента ИЖС. «Если начать решать проблемы, формировать аналогичные МКД правила игры, увидим бурное развитие рынка», — убежден Иван Виноградов.
Кто и как будет строить
Участники секции «Будущие технологии в строительстве» уверены: будущее — за ТИМ, нейросетями и префаб-технологиями.
Демид Костерев, управляющий партнер компании Modulbau, констатировал: в строительстве производительность труда меняется на 1%, хотя в других отраслях происходят изменения в разы. «То есть перспективы у стройки большие», — подчеркнул он.
При этом на современном этапе сама стройка для девелопера — один из десятка процессов. И внедрение инноваций — «это не про девелопера», полагает Демид Костерев, это больше относится к подрядчикам. По его мнению, осталось мало обособленных подрядчиков, для которых стройка — базовая деятельность. Зато много внимания сегодня уделяется НИОКР.
Петр Гельтищев, директор департамента ГК «Нацпроектстрой», уверен: самое главное — ТИМ. В компании, которая работает по всей стране на крупных инфраструктурных стройках, создается 3D-модель для каждого объекта, отметил он.
Среди новых технологий — собственная разработка, которая позволила сокращать временные интервалы между поездами в столичном метро. «Это первый шаг к ”беспилотности”», — подчеркнул Петр Гельтищев.
В разработке использовались нейросети, в которые загружаются «все возможные для человека маршруты». Теперь аналогичная технология внедряется на трамвайных маршрутах.
Префаб-технологии позволяют часть строительных процессов перевести на завод. «Это технологичнее, повышает производительность, заводское качество», — пояснил Демид Костерев.
По его словам, на заводах изготавливаются сантехнические модули, инженерные модули, фасадные панели… Это напоминает старые технологии панельного домостроения, однако их возрождение происходит на новых принципах. «Индустриальное строительство — ответ на запрос государства увеличить объемы строительства и площади», — полагает Демид Костерев.
Он также отметил, что 24% компаний в Московском регионе применяют префаб-технологии. Это важно, поскольку любая стройка требует много рабочих рук, а их не хватает. Заводское производство и роботизированный завод — выход в такой ситуации.
Много внимания сегодня уделяется предиктивным технологиям. «Искусственный интеллект позволяет заглянуть в будущее. Мы получаем инсайды, о которых даже не догадывались. Класс жилья, квартирография, оптимизация аналитики… Человеку невозможно обработать такой массив данных, это задача для искусственного интеллекта», — утверждает Любовь Пшеничникова, директор по развитию стратегических партнерств компании VK.
При этом, по ее словам, сервис для девелоперов «двигается в сторону упрощения»: пока с инструментами могут работать только аналитики, но разработчики добиваются такого упрощения, чтобы работать смогли собственники и бизнесмены. Это, подчеркивает Любовь Пшеничникова, новый этап — автоматизация искусственного интеллекта.
Однако, поясняет Дмитрий Самоходкин, генеральный директор «Самолет 10D», пока топ-менеджеры и ИТ-директора «говорят на разных языках». Одна из причин — нехватка рабочей силы, чтобы «решить вопрос объемов».
По его мнению, нужно искать баланс между высокими технологиями и модными веяниями. Например, использование дронов для сбора информации — дорогое удовольствие. Но можно «научить» собирать информацию камеры, установленные на объектах. Это дешевле, а задача решается одна и та же.
Идеальная картина, полагает Дмитрий Самоходкин, — «сопровождающий тебя искусственный интеллект на каждом этапе стройки. Он предсказывает на три года вперед, рассчитывает, сколько бетона залить. И жильца не надо вовлекать в этап эксплуатации: что чинить надо — тоже скажет искусственный интеллект».
В кулуарах
Тем временем разрабатывается очередной национальный проект «Инфраструктура для жизни», где ставится цель обеспечить граждан доступным жильем, для чего придется сосредоточиться на оптимизации затрат застройщиков. Нацпроект будет касаться, в том числе, малых городов и ИЖС.
«В новом национальном проекте, чтобы выйти на показатель обеспеченности жильем в 2030 году в 33 квадратных метра на человека, мы предусматриваем такие меры поддержки, как инфраструктурное меню и программу ”Стимул”, а также дополнительные меры поддержки по комплексному развитию территорий в малых городах. Все это вместе с работой ДОМ.РФ как института развития и работой ВЭБ.РФ в части инфраструктурных облигаций, финансирования замены сетей, а также комплексной программой модернизации инфраструктуры и строительства социальных объектов и так далее плюс всем, что будет связано, даст возможность даже в нынешней ситуации при измененных условиях льготной ипотеки сохранить объемы жилищного строительства», — пояснил в кулуарах ПМЭФ Никита Стасишин.
Увлекательная тема реструктуризации задолженности и рефинансирования ипотечных кредитов интересует всё большее количество россиян. Статистика неумолима: объём этого рынка неуклонно растёт. Эксперт по жилищному кредитованию — исполнительный директор компании «Ипотека века» Андрей Колпаков — в прямом эфире на канале «Диалоги о недвижимости» рассказал о нюансах рефинансирования и реструктуризации ипотеки.
В стране, где чуть ли не половина жителей увязла в ипотечных долгах, вопросы рефинансирования и реструктуризации кредитов вызывают живой интерес. В то же время периодические колебания процентных ставок дают простор для эффективного взаимодействия с банками и экономии собственных средств. Главное — хорошо представлять, о чём идёт речь.
Что такое рефинансирование и реструктуризация? Реструктуризация задолженности есть не что иное, как использование новых заёмных средств с погашением предыдущих кредитов. Чем реструктуризация отличается от рефинансирования? Программа рефинансирования — это целевой кредит, направленный на погашение одного или нескольких действующих кредитов под официальные справки об остатках этих кредитов.
— Проще говоря, можно взять обычный потребительский кредит на ремонт квартиры — и потратить на погашение другого кредита, — говорит Колпаков. — И это — реструктуризация. Значит, реструктуризация — это некое действие, а рефинансирование — целевой банковский продукт.
Для чего нужно — или не нужно — проводить реструктуризацию/рефинансирование? Чтобы погасить долг, чтобы платить меньше, наконец, чтобы быстрее погасить кредит? Колпаков соглашается, что основная, «большая» цель — оптимизация расходов. Но при этом сразу уточняет:
— Главная задача заёмщиков, которые обращаются в нашу компанию по вопросам рефинансирования — сократить ежемесячный платёж, «платёж в моменте». Сегодня это самый распространённый запрос, поскольку всеобщий кризис привёл к снижению доходов.
Что интересно: несмотря на экономическую встряску, есть большая группа клиентов, готовых платить банку несколько больше, чтобы вывести из-под ипотеки один из своих объектов. К примеру, чтобы сдавать недвижимость внаём.
— Это может быть одной из целей, но подавляющее большинство хочет сократить платёж в моменте, — настаивает Андрей Колпаков. — Конечно, пожелания бывают разные. Кому-то не нравится платить 10 кредитов, он готов платить больше, но в одно место. Тем более что наличие большого количества кредитов — один из стоп-факторов для многих банков. Кому-то именно сейчас нужна сумма, чтобы перекрутиться, тогда он рефинансирует свою ипотеку. И так далее.
Почему обращаются к ипотечным брокерам? По словам Андрея, 20% клиентов компании «Ипотека века» — те, у которых нет времени самостоятельно разбираться во всех нюансах кредитования. Остальные приходят тогда, когда уже столкнулись с отказами в 3-4 банках. Цена такой нерешительности — повышенные ставки. Так что не стоит откладывать обращение к профессионалам. Рефинансировать ипотеку довольно сложно, ведь идёт серьёзная аналитика платежеспособности. Никто не даст деньги, если увидит, что заёмщик неисправно платил раньше, под закрытие этого же кредита.
Кто может рассчитывать на реструктуризацию и рефинансирование? Совершеннолетний гражданин (либо резидент с видом на жительство), возраст которого на момент погашения ипотеки не будет превышать 75 лет (в некоторых банках — 65), имеющий чистую кредитную историю и официально подтверждённый доход. Есть регламенты, по которым мы не имеем права тратить на кредиты 50-60% от него. Если он низкий — обращаться за рефинансированием смысла нет.
Говорить о рефинансировании можно только после 6 своевременно внесённых платежей. Даже наличие так называемой «технической просрочки» (к примеру, задержка межбанковских переводов) автоматически отправит вашу заявку в отказ — она просто не дойдёт до менеджера.
Но не всё так безнадёжно. Колпаков делится лайфхаком: брокеры могут помочь подтвердить реальный доход на основании выписки по дебетовой карте, где оборот выше официального дохода.
Сколько можно сэкономить на переплате? Один из кейсов, которым поделился со слушателями «Диалогов о недвижимости» Андрей Колпаков, наглядно показывает, как человек сэкономил на переплате по ипотечному кредиту более миллиона рублей и при этом существенно снизил сумму ежемесячного платежа. В другом случае удалось добиться снижения процентной ставки с 19% до 9% — и «убрать» почти 50% переплаты.
Как часто можно делать рефинансирование? Каждые полгода, если на это есть желание, деньги и время. Одно «но»: перепродать такую квартиру будет нелегко. Потому что новая ипотека — это так или иначе сделка с недвижимостью. Не все риелторы имеют достаточную квалификацию, чтобы с этим работать. Сложные схемы — профиль ипотечных брокеров.
Как отличить мошенника от профессионала? Это очень сложно, рассказывает гость эфира, потому что часто на обман идут бывшие сотрудники банка. Если у вас просят деньги до получения кредита — за кредитную историю, за консультацию, за подтверждение платежеспособности — это плохой знак. Порядочные брокеры:
- не берут предоплаты;
- лично встречаются с клиентом;
- всегда делают тщательный анализ конкретной ситуации, прежде чем дать ответ.
… «Реструктуризация» и «рефинансирование» — это только звучит страшно. А на деле даёт очень хорошую экономию. При грамотном подходе.
Если бы кто-то сказал мне десять лет назад, что я приму участие в спасении Петропавловской крепости, я бы не поверил.
В 2011 году мы с братом организовали небольшую компанию по продаже гидроизоляционных материалов. Вскоре поняли, что интереснее и выгоднее заниматься работами, переключились на осушение небольших погребов и подвалов. Росли компетенции, пухла папка портфолио, и нас стали приглашать на все более ответственные объекты.
На каком-то этапе наша фирма «Оптимум Прайс» вместе с операциями по гидроизоляции уже что-то укрепляла, усиливала. Новый вид работ органично влился в пул осуществляемых услуг. В немалой степени благодаря применению нами материала «ФОРС», обезвоживающего и упрочняющего конструкцию.
Однажды раздался звонок, и некий прораб попросил нас помочь разобраться с проектом. Каково же было удивление, когда в штампе документации мы прочитали «Петропавловская Крепость Монетный Дворъ». Рассмотрев чертежи и спецификации, мы выдали альтернативное решение задачи одновременного усиления и гидроизоляции стен углубляемого подвала старинного помещения, отослав обратным письмом. Прошло два дня. И вдруг на третий наша телефонная трубка стала красной! Мобильный разрывался от десятков звонков. Нас просили обосновать, доказать, дать пояснения. Мы несколько обескураженно рассказывали вещи, ставшие для нас рутинными за последние годы, и не понимали, что вызвало столь бурную реакцию.
«Монетный Дворъ» мы выполнили, сдали. Помню, как сидел в кабинете инженера крепости, и туда ворвался прораб сторонней организации с круглыми глазами, рассказывая, что они «попытались выбурить состав Оптимум Прайс, а от него искры летят, буры ломаются, такой крепкий!». Это был замечательный комплимент нашей технологии.
После этого нас приглашали на крепость еще трижды на протяжении нескольких лет. Одной из решенных нами задач было усиление оснований корпуса 14Б. Свежо воспоминание о совещании, посвященном началу работ. Длинный стол, администрация, проектировщики, технадзор, КГИОП, все твердо стоят на том, что делать нужно по проекту и никак иначе. Мне передают утвержденную документацию, а я смотрю и не понимаю. Так посмотрел и эдак, а между тем дискуссия продолжается и уже переходят к другим вопросам.
— Простите, но тут забивка свай прописана, верно? — я неуверенно прерываю общий диалог, все еще сомневаясь, так ли я понял.
— Да, верно.
— Внутри здания бить сваи? Но это невозможно. А если и было бы реально, то такие вибрации разрушат корпус и еще пару зданий рядом.
На минуту воцарилась тишина. А потом все тот же шквал вопросов, что и при первом знакомстве с объектом.
Усиление фундамента Петропавловской крепости мы выполнили успешно, применив метод манжетного инъектирования составом ФОРС Фундамент. Наше решение спасло комплекс от вероятного разрушения. Все фото и видеоотчеты в открытом доступе размещены на нашем сайте.
Петропавловская крепость — это не единственный памятник архитектуры, спасенный нашей организацией, где мы поменяли проект, доказали его у проектировщиков и сделали все от нас зависящее, чтобы культурное наследие увидели потомки. В нашей копилке — здание «Грандъ Отеля» на Малой Морской, 18–20, особняк Бейера 1820 года постройки на набережной реки Фонтанки в Санкт-Петербург, усадьба Баташевых (ныне Яузская больница) и Трехгорная мануфактура в Москве, парковый комплекс «Монрепо» (наследие ЮНЕСКО) в Выборге, Меншиковский дворец в Ораниенбауме и другие. Также мы работали на ТЭЦ № 5 в Санкт-Петербурге, вытаскивали проваливающуюся под землю мегаваттную котельную в Ярославле, обследовали и выдавали технические решения по ТЭС на Кавказе, а сейчас, когда вы читаете эту статью, наши сотрудники работают на острове Сахалин.
Петропавловская крепость — не единственный и даже, возможно, не самый интересный объект. Нам, как специалистам, было гораздо занятнее останавливать подземную реку под проваливающимся шестиметровым колодцем в районе Лахта Центра, который после остановки потока нужно было еще и заглубить. Вот там была борьба!
Петропавловская крепость поразила меня отсутствием непробиваемого бюрократического аппарата. Я ожидал натолкнуться на сопротивление, длительные согласования, крючкотворство… Вместо этого были живые дискуссии, правильные вопросы и быстрые решения.
К сожалению, отсутствие бюрократии — это скорее исключение, чем правило. Например, проектировщики с одной электростанции обратились к нам еще в 2017 году. Проблема достаточно яркая. Важной конструкции грозит обрушение. Решение нами выдано сразу же, в рамках диалога. Но вот прошло четыре года, мы успели съездить и провести обследования, выдать пачки листов расчётов и подтверждений, а воз и ныне там. Представители заказчика решают вопрос «кто виноват?» вместо «что делать?».
Еще страшнее лобби производителей материалов. Например, сейчас очень распространена технология, согласно которой для гидроизоляции старинного здания его стены практически подсекаются под корень перфораторами, прошивающие почти насквозь шпуры заполняют материалом, который затем просто выбуривают и выбрасывают. Издевательство над стеной повторяется трижды. В результате и без того ослабленное веками основание здания становится будто изъеденным термитами, которые забили свои ходы хлебным мякишем. Кому это выгодно? Производителю материалов. Тройной перерасход материалов! Да еще каких дорогих материалов!
Сейчас мы боремся за то, чтобы спасти от такого вандализма памятник архитектуры, входящий в пятерку самых значимых в Санкт-Петербурге.
Но вот беда: технология и материалы Оптимум Прайс, обладая многократно превосходящими характеристиками, проверенные многолетним опытом использования на самых ответственных объектах, стоят в несколько раз дешевле. А это, увы, не всем выгодно.