PERI Академия: «Мы учим, как избегать ошибок»
Компания PERI – не только надежный поставщик опалубочных решений. Уже четвертый год в подразделении PERI Россия. действует уникальный образовательный проект PERI Академия. Его руководитель Ирина Фролова рассказывает об истории создания, миссии и значении для российской строительной отрасли.
Расскажите о появлении PERI Академии. Как возникла идея, как запускалась?
Как самостоятельный проект PERI Академия появилась в 2020 году. До этого на протяжении десяти лет мы проводили большое количество мероприятий для наших клиентов. Делились опытом, но главная цель так или иначе была маркетинговая, то есть привлечение клиентов и повышение лояльности. Одновременно мы понимали, что стоило бы рассказывать не только о нашем продукте, а еще и про нашу экспертизу и опыт в тех или иных вопросах. А этого опыта у нас предостаточно, поскольку наши эксперты работают на объектах в постоянном взаимодействии с клиентом, они на сто процентов практики.
Кроме того, в 2020 году наша компания проводила исследование: в ходе интервью с клиентами нам удалось выявить их проблемы, потребности, задачи и как мы можем помочь их решить. Практически с каждым клиентом обсуждался вопрос компетенции сотрудников. Это боль строительной отрасли во всем мире, а в России она выражена особенно ярко. На тот момент мы не планировали заниматься обучением, притом у нас была наработана экспертиза. Мы подумали: а почему бы нет? И в 2020 вышли на рынок с образовательным решением.
Есть ли аналогичные проекты в других подразделениях PERI?
В других подразделениях есть несколько направлений, которые занимаются, скажем так, информированием клиентов. Но формат взаимодействия больше походит на некую консультацию, тренинг. Показываеют, рассказывают, но не учат и усвоение материала не проверяют.
Почему PERI Академия уникальна, ведь образовательные программы для клиентов и партнеров есть у многих компаний?
Я бы выделила два момента. Первый – наши преподаватели. Над проектированием курса работает целая команда. Есть эксперт – это носитель знаний. Есть методист, который по определенной методологии выстраивает курс. При этом каждый наш эксперт – стопроцентный практик. Абсолютно каждый преподаватель Академии работает «в полях», смотрит, как и что происходит сегодня, видит, какие ошибки и проблемы, присутствуют. Он всегда в тренде, и вся информация, которую он дает на курсе, соответствует реалиям сегодняшнего дня, а не вчерашнего или десятилетней давности.
Второе наше преимущество – это адаптивность форматов под потребности клиента. Мы прекрасно понимаем, что образование взрослых отличается от образования детей своей необязательностью. Если дети обязаны ходить в школу, то взрослые обучаться не обязаны. И, как правило, обучение сложно вписать в наш ритм жизни. Поэтому мы подбираем различные форматы и места для обучения, выстраиваем оптимальный график, разрабатываем индивидуальную программу именно для того, чтобы закрыть максимально конкретные задачи клиента.
Как вы формируете учебную программу, выстраиваете курсы?
Как раз с оглядкой на те проблемы, которые выявили в ходе интервью. Мы брали крупные проблемные области – такие как управление парком опалубки, специфические опалубочные решения при высотном строительстве и так далее – и смотрели: как мы, PERI как поставщик решений, можем помочь. Все курсы разрабатывались на тот момент по методологии ADDIE: это методика проектирования, при которой программа выстраивается таким образом, чтобы от заданной цели мы пришли к ожидаемому результату.
Вместе с тем, исходя из результатов исследования клиентского опыта, мы поняли, что должны делить аудиторию на некие группы – так называемые персоны. Поэтому наши программы тоже различаются: одни ориентированы на монтажников, другие – на ИТР-состав, с выдачей диплома установленного в РФ образца или сертификата. Возьмем, к примеру, один из самых популярных базовых курсов по технологии монтажа. На каждую аудиторию он будет транслироваться по-разному, в зависимости от ее целей и задач. Монтажникам абсолютно все равно, сколько заказчик потратит денег, за какой срок построит и сдаст объект. А вот ИТР мыслят уже как собственники. Безусловно, им важно знать основы монтажа, чтобы контролировать работы, но они несут материальную ответственность за качество и сроки. Естественно, содержание курса в этом случае будет совсем другим.
И это тоже преимущество Академии: мы проектируем персональные образовательные решения.
С каким настроем люди приходят в Академию, что говорят по завершении обучения?
В андрогогике – это наука об обучении взрослых – есть такой важный момент, как нежелание взрослого человека учиться, непонимание, что ему это необходимо. И если придет эксперт и предложит обучающую программу, то сложившиеся специалисты отреагируют скорее скептически, ведь у них уже есть опыт, они прекрасно справляются с работой и без обучения.
Но мы научились из этого минуса выжимать максимум плюсов. Очень хорошо, когда на обучение заходят люди из разных компаний и с разным опытом. И задача наших преподавателей – не только транслировать информацию, а выстроить обучающий процесс таким образом, чтобы люди во время обучения могли обмениваться опытом. А если человеку позволяют выступить не только в роли ученика, но и в роли эксперта, ему становится комфортно. То есть люди приходят со скептическим настроем, но очень быстро адаптируются, понимая, во-первых, что мы даем им действительно важную информацию, и во-вторых, потому что они находятся среди таких же экспертов.
Как рынок отреагировал на появление PERI Академии?
Пока сложно дать оценку. На любом предприятии, строительном или промышленном, сотрудники обязаны проходить то или иное обучение. И почти все доступные курсы относятся к обязательному целевому обучению – здесь рынок перенасыщен. Другое дело, что кто-то продает образование, а кто-то корочки.
Мы же работаем больше с узконаправленным обучением. Изначально наша пиар-компания была направлена на то, чтобы рассказать, почему наши курсы лучше, чем у других учебных центров. Но вскоре мы поняли, что такая политика неверна, потому что наш основной конкурент на рынке – это наш собственный клиент. Сегодня он стоит перед выбором: обучаться или нет. И очень часто он все-таки выбирает не обучаться, ошибочно думая, что это поможет ему сократить затраты.
Но если мы посмотрим на проект комплексно, то увидим, что небольшие инвестиции на старте помогут избежать колоссальных затрат впоследствии. Мы до сих пор ломаем эти стереотипы. Так что ответить на вопрос, как отреагировал рынок, полноценно можно будет года через два, потому что «отреагировал» – это про некое прошлое, а мы живем в настоящем и еще работаем с этой реакцией.
Уже есть компании, которые понимают, что затраты на обучение помогут сократить издержки. Такое мышление – показатель зрелой культуры строительного сообщества. А миссия Академии – как раз трансформация культуры. То есть это не просто некие образовательные решения, некий коммерческий проект. Нет, наша глобальная задача – трансформировать культуру отрасли, потому что она однозначно должна быть другой.
Если бы кто-то сказал мне десять лет назад, что я приму участие в спасении Петропавловской крепости, я бы не поверил.
В 2011 году мы с братом организовали небольшую компанию по продаже гидроизоляционных материалов. Вскоре поняли, что интереснее и выгоднее заниматься работами, переключились на осушение небольших погребов и подвалов. Росли компетенции, пухла папка портфолио, и нас стали приглашать на все более ответственные объекты.
На каком-то этапе наша фирма «Оптимум Прайс» вместе с операциями по гидроизоляции уже что-то укрепляла, усиливала. Новый вид работ органично влился в пул осуществляемых услуг. В немалой степени благодаря применению нами материала «ФОРС», обезвоживающего и упрочняющего конструкцию.
Однажды раздался звонок, и некий прораб попросил нас помочь разобраться с проектом. Каково же было удивление, когда в штампе документации мы прочитали «Петропавловская Крепость Монетный Дворъ». Рассмотрев чертежи и спецификации, мы выдали альтернативное решение задачи одновременного усиления и гидроизоляции стен углубляемого подвала старинного помещения, отослав обратным письмом. Прошло два дня. И вдруг на третий наша телефонная трубка стала красной! Мобильный разрывался от десятков звонков. Нас просили обосновать, доказать, дать пояснения. Мы несколько обескураженно рассказывали вещи, ставшие для нас рутинными за последние годы, и не понимали, что вызвало столь бурную реакцию.
«Монетный Дворъ» мы выполнили, сдали. Помню, как сидел в кабинете инженера крепости, и туда ворвался прораб сторонней организации с круглыми глазами, рассказывая, что они «попытались выбурить состав Оптимум Прайс, а от него искры летят, буры ломаются, такой крепкий!». Это был замечательный комплимент нашей технологии.
После этого нас приглашали на крепость еще трижды на протяжении нескольких лет. Одной из решенных нами задач было усиление оснований корпуса 14Б. Свежо воспоминание о совещании, посвященном началу работ. Длинный стол, администрация, проектировщики, технадзор, КГИОП, все твердо стоят на том, что делать нужно по проекту и никак иначе. Мне передают утвержденную документацию, а я смотрю и не понимаю. Так посмотрел и эдак, а между тем дискуссия продолжается и уже переходят к другим вопросам.
— Простите, но тут забивка свай прописана, верно? — я неуверенно прерываю общий диалог, все еще сомневаясь, так ли я понял.
— Да, верно.
— Внутри здания бить сваи? Но это невозможно. А если и было бы реально, то такие вибрации разрушат корпус и еще пару зданий рядом.
На минуту воцарилась тишина. А потом все тот же шквал вопросов, что и при первом знакомстве с объектом.
Усиление фундамента Петропавловской крепости мы выполнили успешно, применив метод манжетного инъектирования составом ФОРС Фундамент. Наше решение спасло комплекс от вероятного разрушения. Все фото и видеоотчеты в открытом доступе размещены на нашем сайте.
Петропавловская крепость — это не единственный памятник архитектуры, спасенный нашей организацией, где мы поменяли проект, доказали его у проектировщиков и сделали все от нас зависящее, чтобы культурное наследие увидели потомки. В нашей копилке — здание «Грандъ Отеля» на Малой Морской, 18–20, особняк Бейера 1820 года постройки на набережной реки Фонтанки в Санкт-Петербург, усадьба Баташевых (ныне Яузская больница) и Трехгорная мануфактура в Москве, парковый комплекс «Монрепо» (наследие ЮНЕСКО) в Выборге, Меншиковский дворец в Ораниенбауме и другие. Также мы работали на ТЭЦ № 5 в Санкт-Петербурге, вытаскивали проваливающуюся под землю мегаваттную котельную в Ярославле, обследовали и выдавали технические решения по ТЭС на Кавказе, а сейчас, когда вы читаете эту статью, наши сотрудники работают на острове Сахалин.
Петропавловская крепость — не единственный и даже, возможно, не самый интересный объект. Нам, как специалистам, было гораздо занятнее останавливать подземную реку под проваливающимся шестиметровым колодцем в районе Лахта Центра, который после остановки потока нужно было еще и заглубить. Вот там была борьба!
Петропавловская крепость поразила меня отсутствием непробиваемого бюрократического аппарата. Я ожидал натолкнуться на сопротивление, длительные согласования, крючкотворство… Вместо этого были живые дискуссии, правильные вопросы и быстрые решения.
К сожалению, отсутствие бюрократии — это скорее исключение, чем правило. Например, проектировщики с одной электростанции обратились к нам еще в 2017 году. Проблема достаточно яркая. Важной конструкции грозит обрушение. Решение нами выдано сразу же, в рамках диалога. Но вот прошло четыре года, мы успели съездить и провести обследования, выдать пачки листов расчётов и подтверждений, а воз и ныне там. Представители заказчика решают вопрос «кто виноват?» вместо «что делать?».
Еще страшнее лобби производителей материалов. Например, сейчас очень распространена технология, согласно которой для гидроизоляции старинного здания его стены практически подсекаются под корень перфораторами, прошивающие почти насквозь шпуры заполняют материалом, который затем просто выбуривают и выбрасывают. Издевательство над стеной повторяется трижды. В результате и без того ослабленное веками основание здания становится будто изъеденным термитами, которые забили свои ходы хлебным мякишем. Кому это выгодно? Производителю материалов. Тройной перерасход материалов! Да еще каких дорогих материалов!
Сейчас мы боремся за то, чтобы спасти от такого вандализма памятник архитектуры, входящий в пятерку самых значимых в Санкт-Петербурге.
Но вот беда: технология и материалы Оптимум Прайс, обладая многократно превосходящими характеристиками, проверенные многолетним опытом использования на самых ответственных объектах, стоят в несколько раз дешевле. А это, увы, не всем выгодно.
Потребительский экстремизм дольщиков будет процветать по-прежнему: пока Минстрой РФ и Госдума разрабатывали поправки в законодательство, которые должны блюсти баланс интересов застройщиков и дольщиков, Роспотребнадзор предложил свои поправки в закон о защите прав потребителей. Размер неустойки составит 3% от общей цены договора за каждый день.
Законопроект Роспотребнадзора касается разных сфер услуг – предоставления связи, транспортных и медицинских. Документ уже прошел общественное обсуждение.
Статистика в пользу дольщиков
Институт развития строительной отрасли в прошлом году провел опрос застройщиков: с многочисленными претензиями и судебными исками сталкивались почти 70% компаний, почти 50% получили претензии по поводу качества сданного жилья, для 45% судебные иски вылились в серьезную проблему.
За 2018-2019 годы дольщики отсудили у застройщиков более 6,5 млрд рублей по 3,7 тыс. исков – за задержку сдачи объекта или по претензиям к качеству строительства.
Средняя сумма неустойки – 300 тыс. рублей. Но есть и другой опыт. Так, компания «Дальпитерстрой» в 2017 году выплатила 600 млн рублей в пользу тысячи дольщиков, еще почти столько же – в 2018-м.
Им все мало
Роспотребнадзор счел недостаточным неустойку в размере 1/300 ставки рефинансирования. Эта норма действует с декабря 2004 года и не учитывает методику расчета штрафов и пеней на основе ключевой ставки Центробанка, появившейся в 2016 году.
В пояснительной записке указано: действующие размеры неустойки «не покрывают законного интереса потребителя», который при задержке сдачи объекта «вынужден не только принимать на себя риски, связанные с изменениями в правоотношении с застройщиком, но и претерпевать негативные последствия».
Рассматривая дела, суды руководствуются законом о защите прав потребителей, а не о защите прав дольщиков.
Но суды, как правило, встают на сторону дольщиков. Застройщикам приходится платить.
При этом размер неустойки не получится снизить по суду. Сегодня суд может сократить размер выплат, но чиновники Роспотребнадзора сочли, что «при произвольном существенном снижении неустойки она лишается своего экономического смысла».
По новым правилам, застройщику придется выплачивать пени дольщику – частному лицу, в размере 3% от цены договора за каждый месяц просрочки; 3% от общей цены договора за каждый день просрочки при нарушении срока устранения недостатков.
По некоторым оценкам, размер неустойки составит более 1000% годовых.
А потребительского экстремизма, полагают власти, вообще не существует. Даже нельзя допустить, что потребитель стремится получить необоснованную выгоду, указано в пояснительной записке.
Между тем известны случаи, когда размер требований превышал размер внесенных дольщиком средств. Были также прецеденты, когда, получив неустойку, потребитель вновь шел в ту же компанию и покупал квартиру на полученную сумму. Застройщики знают также о покупках квартир в проблемных домах с целью получить потом неустойку.
Стандартная ситуация
События обычно разворачиваются так. Застройщик не может вовремя сдать объект, не всегда по своей вине – обстоятельства бывают разные. Понятно, что дольщики волнуются. И тут появляются юристы, которые помогают гражданам писать заявления и выступают в суде. Если появляется целая группа таких дольщиков, застройщик вынужден выплачивать несколько миллионов рублей. Эти средства могли бы пойти на продолжение строительства, устранение недоделок и проч. Выплата неустойки оборачивается замедлением строительства, и срок сдачи отодвигается еще и еще.
Именно поэтому застройщики называли такой алгоритм потребительским экстремизмом.
Нередко массовые выплаты ведут к банкротству компании – таким образом в процедуру банкротства попала в прошлом году компания «Леонтьевский мыс». Многие застройщики, уже покинувшие рынок, также столкнулись с потребительским экстремизмом. В результате некоторые объекты до сих пор не достроены.
Неторопливое законотворчество
На рассмотрении в Госдуму в конце декабря 2019 года попали два законопроекта, запрещающие взыскивать с застройщика неустойку на стадии строительства, а также снижать ее при уступке права требования третьим лицам (подразумевались юридические компании, разоряющие застройщиков через суды).
Никита Стасишин, заместитель главы Минстрой РФ, осенью прошлого года в ходе пленарного заседания XI Всероссийской конференции «Российский строительный комплекс» пояснил: нередко требования дольщиков по устранению недоделок в десять и больше раз превышает реальную стоимость работ. Происходит это с подачи юристов, который получает часть прибыли. Поэтому в закон о защите прав потребителя нужны поправки. Видимо, чиновник подразумевал другие поправки – не те, что предлагает Роспотребнадзор, а выстраивающие баланс во взаимоотношениях застройщика и дольщика.
Массовое недовольство застройщиков поддержал НОСТРОЙ, предложивший «Рекомендации по отдельным вопросам пределов правовой защиты участников долевого строительства в связи с выявлением недостатков переданных им помещений».
Ранее президент НОСТРОЙ Антон Глушков отметил: потребительский экстремизм имеет и положительный эффект – качество строительства улучшается.
Однако документ Роспотребнадзора уже готов, а другие законопроекты куда-то делись – наверное, утонули в море споров.
Мнение
Николай Гражданкин, начальник отдела продаж «Отделстрой»: «Хочется отметить, что часто просрочка сдачи дома случается не по вине застройщика. Например, дом готов, а монополисты не выполняют техусловия (по подключению к коммуникациям). Бывают и другие причины, по которым сроки ввода уже готовых новостроек затягиваются. Поэтому требовать неустойку с застройщика, тем более такую высокую, не обоснованно.
У нашей компании имидж надежного застройщика, всегда строящегося свои дома в срок. Кроме того, мы оперативно заселяем наши новостройки и быстро выдаем свидетельства о собственности на квартиры. Поэтому к нам в этом смысле претензий не возникает.
А что касается законопроекта, то хотелось бы, чтобы законодатели подумали и об ответных мерах по защите интересов застройщика, который мог бы получать неустойку за просрочку дольщиком платежей по рассрочке. Сейчас она несоразмерно мала, а механизм ее получения очень трудоемкий. Предлагаю тогда уж тоже повысить ее до 3% за каждый день просрочки оплаты».