Разброд и шатания предсказаний — 2023
Прогнозов по строительному рынку с конкретными цифрами сегодня никто не дает — ситуация в экономике, даже несмотря на пересмотренный прогноз Международного валютного фонда, остается неопределенной. Тем не менее застройщики двух столичных регионов предположили, каким образом в 2023 году будет развиваться рынок новостроек. И эти прогнозы вовсе не пессимистичны.
В основе цепочки — льготные ипотечные программы, которые должны поддержать спрос. Будет спрос — застройщики увеличат предложение. Впрочем, цены в этот ряд не вписываются.
Помимо этого, аналитики компании «Метриум» предсказывают увеличение этажности новостроек — по крайней мере в Москве, а также сокращение площади квартир: доходы граждан сокращаются, как и возможный бюджет покупки, поэтому застройщики постараются следовать характеру спроса.
Кроме того, изменения коснутся арендного бизнеса, полагает Александр Гуторов, вице-президент, руководитель блока продаж и маркетинга ГК «Страна Девелопмент»: несмотря на общий спад на рынке аренды, скорее всего, этот рынок будет постепенно восстанавливаться. Уехавшие из страны люди будут сдавать свои квартиры, поэтому инвестиции в недвижимость будут чаще в аренду, а не в перепродажу.
Традиционный драйвер
Ипотечные программы с господдержкой продлены; хотя ставка выросла до 8% годовых, она остается ниже ставок по стандартным программам банков.
Как отмечает Денис Бобков, руководитель управления маркетинга и аналитики ASTERUS, сейчас предпосылок для сокращения доли ипотечных сделок на рынке новостроек нет. «У людей немного ресурсов для покупки жилья без привлечения ипотеки. Она остается основным инструментом приобретения квартир на первичном рынке», — подчеркивает он.
Однако увеличение ставки вкупе со снижением платежеспособности граждан может сократить количество потенциальных ипотечных заемщиков, указывают эксперты.
«Многие заемщики, которые были надлежащими заемщиками при субсидировании ипотеки по прежним параметрам, теперь не могут получить одобрение банком — при субсидировании ставки от 3% им не хватает платежеспособности», — уточнила Светлана Денисова, начальник отдела продаж ЗАО «БФА-Девелопмент».
По ее мнению, доля сделок с ипотекой будет по-прежнему очень значительной, поскольку при высоком уровне цен, которых рынок достиг из-за выросшей себестоимости, остается все меньше людей, способных купить недвижимость без ипотечного кредита.
Однако эксперты ждут сжатия ипотечного рынка в течение года. По словам Дениса Бобкова, принятые регулятором меры уже привели к тому, что банки ужесточают требования к платежеспособности клиента. Они подняли минимальные ставки по ипотеке с околонулевых до 3% и выше. «Если сравнивать со ставками в 0,1%, то при нынешних условиях и соотношении рыночной и льготной ставок, а также размера комиссии девелопера за субсидирование ставки сейчас в среднем цена недвижимости для покупателей стала чуть ниже, зато существенно вырос ежемесячный платеж по ипотечным кредитам. Таким образом, в настоящий момент покупателю жилья нужно быть более платежеспособным, чем еще месяц назад», — пояснил Денис Бобков.
Состав потенциальных заемщиков может измениться. В частности, увеличится доля претендентов на военную ипотеку. По данным компании «Метриум», может измениться механизм военной ипотеки, став более простым и доступным, например, за счет снижения ставки.
Светлана Денисова допускает рост спроса со стороны военнослужащих, хотя высокие доходы военных вряд ли скажутся на рынках Москвы и Петербурга.
Александр Гуторов указывает на изменение структуры спроса на льготные программы. По его словам, если раньше семейная ипотека занимала 25–30% от общего объема ипотеки, а 70–75% — была ипотека с господдержкой, то с новыми изменениями доля семейной ипотеки, возможно, вырастет до 50–60%, а доля ипотеки с господдержкой снизится до 30–40%.
Сергей Нюхалов, замдиректора по продажам ГК «Гранель», оценивает возможный рост аудитории семейной ипотеки до 40%. В любом случае кредитные продукты с господдержкой останутся драйверами спроса в следующем году, а роль семейной ипотеки будет расти, полагает он.
Хотя прогнозы экспертов по ключевой ставке, на основе которой банки рассчитывают ипотечную ставку, не радужные, Владислав Фадеев, начальник отдела маркетинговых исследований и аналитики «Главстрой Санкт-Петербург», ожидает смягчения условий ипотечного кредитования: «Государство озвучило, что взят курс на постепенное сворачивание механизма субсидирования ипотечной ставки. В среднесрочном периоде (2023 год) этот фактор будет носить более нейтральное значение, а по мере завершения спрос, связанный с льготной ипотекой, будет затухать. Тем не менее при стабилизации экономической ситуации в целом (мы надеемся, что это произойдет уже в 2023 году) уровень ставок по ипотеке будет снижаться, поскольку банки будут готовы выдавать ипотеку по более низким ставкам без субсидирования».
По мнению экспертов «Метриум», государство усилит поддержку спроса через ипотечные программы: ведется обсуждение ипотечных программ для молодежи, для отдельных профессиональных групп (бюджетников, ученых). Возможно, появятся отдельные программы поддержки жителей «новых территорий». Обсуждаются варианты софинансирования покупки жилья, например, через компенсацию половины первого взноса. В 2023 году, возможно, сформируется целый комплекс различных механизмов стимулирования спроса, предполагают эксперты.
Роста никто не ждет
Прогноз спроса на новостройки у девелоперов прозвучал не слишком уверенно — сомнений и «если» много.
«Динамика спроса будет зависеть от макроэкономической ситуации — от стабильности экономики, различных шоков, которые происходили в течение 2022 года неоднократно», — рассуждает Владислав Фадеев.
Однако большинство застройщиков довольно уверенно говорят о грядущем снижении спроса, хотя не берутся оценивать масштабы этого снижения. Возможно, следует говорить об отложенном спросе.
«Конечно, снижение спроса прогнозируют все. И скорее не снижения спроса как такового — люди по-прежнему будут хотеть купить себе квартиру, а снижения возможностей клиентов. И тогда они займут ожидающие позиции. Будут ждать субсидирования или больших скидок», — полагает Александр Гуторов.
Вместе с тем, например, компания ASTERUS рассчитывает в 2023 году улучшить продажи 2022 года. В том числе благодаря выводу на рынок новых проектов.
В корпорации «Мегалит» рассчитывают на реализацию квартир не ниже уровня 2022 года.
«Покупательский интерес к новостройкам сохранится. Люди все же стремятся приобрести новое жилье без какой-либо истории», — подчеркнул Сергей Нюхалов.
От сокращения до роста
Прогнозы по объему предложения разные — от сокращения до роста.
По мнению ряда экспертов, предложение на рынке останется примерно таким же, как в начале года. «Вряд ли изменится что-то содержательное. Практически все застройщики находятся на проектном финансировании, объекты строятся в соответствии с планами», — характеризует ситуацию Владислав Фадеев.
На рынке Петербурга и прилегающих районов Ленобласти текущий объем предложения останется примерно в нынешних параметрах, полагает Светлана Денисова. На это влияет в том числе инерционность рынка и невозможность оперативного сокращения объемов предложения. «Надеюсь, что и спрос не будет сокращаться — рынок достиг уже неких минимальных значений и на этом уровне, видимо, останется», — добавила она.
Не все девелоперы придерживают выход на рынок новых проектов. Например, ГК «Страна Девелопмент» готовит к старту все запланированные проекты.
Объем дорогого предложения в Москве должен основательно пополниться. «По нашим данным, в 2023 году на столичный рынок могут выйти как минимум 14 высокобюджетных проектов, в том числе два новых проекта от Hutton. Оценочно, в текущей геополитической обстановке при сохранении темпов продаж 2022 года объем предложения на первичном рынке к концу года может составить порядка 3–4 тыс. лотов», — отметила Елена Выборнова, главный аналитик компании Hutton.
Федор Ушаков, директор по продажам компании «Мангазея Девелопмент» (ГК «Мангазея»), полагает, что предложение будет расти, но не за счет вывода на рынок новых проектов — их будет меньше. Основой станут нераспроданные лоты, которые накопились у застройщиков из-за падения темпов продаж.
Сергей Нюхалов не исключает другой тенденции, которая может возникнуть через некоторое время, — ограниченный выбор на первичном рынке. Но это случится, если спрос восстановится.
Стагнация на пороге
В современной ситуации спрос и предложение меньше влияют на цены, чем раньше. Множество проектов сегодня завязаны на проектное финансирование, и это не позволит застройщикам снижать цены. Впрочем, система скидок и акционные программы в прошлом году на рынке были очень заметны.
Большинство специалистов предрекают стагнацию цен. «Не думаю, что будет какой-то существенный рост: все зависит от каждого конкретного проекта, его экономики, времени вывода на рынок. Скидки будут стимулировать спрос, но важно помнить, что скидки не всегда то, чем они кажутся. На ценообразование будут влиять увеличение спроса, доступность ипотеки, удорожание производства и продукта, рост уровня строительной готовности: чем ближе проект к завершению, тем выше цена», — перечисляет Федор Ушаков.
Андрей Кириллов, директор по маркетингу и продажам корпорации «Мегалит», не заглядывает дальше первого квартала, в течение которого цены, по его мнению, не изменятся.
Наталья Кукушкина, руководитель группы маркетинга компании ЦДС, уверена: если в 2023 году ситуация на рынке не будет радикально меняться, можно ожидать сохранения текущего уровня цен на новостройки.
Ольга Трошева, руководитель Консалтингового центра «Петербургская Недвижимость» (Setl Group), соглашается: «Ценовое плато сохранится на рынке и в ближайшие месяцы с небольшими корректировками от месяца к месяцу — в зависимости от выхода на рынок новых проектов, объема спроса, акций застройщиков, доступности ипотеки по каждому конкретному проекту».
По мнению Анжелики Альшаевой, генерального директора Агентства недвижимости «КВС», цены должны стабилизироваться, предпосылок к дальнейшему росту нет. «При этом средняя стоимость квадратного метра в Петербурге и Ленобласти может даже снизиться за счет появления новых объектов бюджетного сегмента», — добавила она.
Изменения цен не ожидают и столичные девелоперы. «Большинство девелоперов столичного региона работают по проектному финансированию, то есть не зависят напрямую от текущего спроса на жилье. Более того, благодаря росту спроса еще в 2021 году многие девелоперы смогли наполнить свои эскроу-счета. И у них нет острой необходимости предлагать скидки на жилье, чтобы быстрее продать. Скорее ряд девелоперов откажется от выведения в продажу новых проектов, чем будет снижать», — пояснил Денис Бобков.
По словам Владислава Фадеева, серьезно изменить стоимость жилья не позволят банки — как в сторону понижения, потому что есть четкая финансовая модель и себестоимость, так и в сторону повышения, поскольку даже при самом благоприятном сценарии при существующем объеме спроса мы не можем говорить о том, что цена будет меняться темпами, сильно опережающими инфляцию.
Поэтому, полагает он, все решит спрос: «Цены на недвижимость в 2023 году будут очень серьезно зависеть от покупательского спроса. Если ситуация в экономике будет стабильной, не произойдет дополнительных потрясений, связанных с геополитическими событиями, которые серьезно сжимают потребительскую активность, цены будут стабильны».
Кризису — нет
Девелоперы не ожидают кризиса на рынке новостроек. В том числе благодаря господдержке.
Наталья Кукушкина полагает, что ситуация на рынке будет аналогична прошлогодней — если, конечно, не произойдет значительных внешних изменений.
Сергей Нюхалов убежден в устойчивости рынка: «Вывод новых проектов и рост объемов жилищного строительства помогут сбалансировать ситуацию».
«Практика 2022 года показала, что каждое событие (начало СВО, объявление мобилизации) обладает все меньшей продолжительностью своего действия. Период восстановления рынка в первом полугодии занял больше времени, чем в сентябре», — говорит Владислав Фадеев.
По его словам, первый шок в феврале произошел от высокой базы прошлого периода, второй — уже от уменьшившегося объема рынка. Но теперь именно длина сокращения потребительской активности с каждым разом все короче. «Если проводить аналогии, такое же развитие событий мы наблюдали и в годы пандемии. Именно от этого и будет зависеть кривая спроса и цены. В реалистичном сценарии цены будут стабильными с небольшой тенденцией к росту за счет развития проектов — появления инфраструктуры и увеличения строительной готовности», — заключил он.
По мнению представителей отраслевого сообщества, опрошенных «Строительным Еженедельником», при формальном обилии мемориальных объектов, посвященных подвигу блокадного Ленинграда, городу остро не хватает современных, ярких проектов в этой сфере. Отрадно, впрочем, что этот дефицит стимулирует неравнодушных людей выдвигать новые, оригинальные идеи.
На фото: Сможем ли мы сегодня создать современный мемориал, по масштабу и интересности сопоставимый с памятником на площади Победы?
В начале каждого года в Санкт-Петербурге вспоминают две важнейшие для истории города даты: 18 января – прорыв, и 27 января – полное снятие блокады Ленинграда. Память о трагических и героических 900 днях обороны города и почти миллионе жертв близка каждому петербуржцу. Но проходит январь – и до начала следующего года блокада «забывается». Чтобы этого не происходило, нужны новые, яркие проекты, считают эксперты
Дефицит памяти
Большинство опрошенных считает, что памятников и иных мемориальных мест, связанных с блокадой, в городе не хватает. «Музеи «Невский пятачок» и «Дорога жизни» находятся за чертой города. В условиях современного ритма жизни добраться туда вместе с детьми и внуками получается не часто. А чтить память героев и рассказывать молодому поколению о мужестве, стойкости и смекалке ленинградцев надо постоянно. В каждом районе должен быть свой мемориал, посвященный блокаде. Пусть он будет направлен не на туристический поток, а на ознакомление школьников, современного подрастающего поколения, скажем, в шаговой доступности, с героической историей нашего города. Если мемориалов и памятников не будет, сотрется и память о блокадных днях», – уверен руководитель проекта ООО «ПСБ «Жилстрой» Владимир Пучков.
Музеев и памятников, связанных с теми страшными днями, недостаточно, считает директор «Союзпетростроя», житель блокадного Ленинграда Лев Каплан. «Еще много памятных мест, связанных с блокадой, которые никак не отмечены. Блокадные подстанции, трамвайные парки, места забора воды, хлебозаводы... Если они будут сегодня полностью утрачены, восстановить их будет невозможно. Но память о тех страшных для ленинградцев днях должна жить в нашем городе, должны оставаться места, куда могут прийти наши внуки и правнуки», – отмечает он.
«Память о подвиге должна быть, в частности, материализована – в виде музеев, памятников, мемориалов, чтобы быть наглядной и доступной для всех. В этом смысле существующий в Петербурге небольшой Музей блокады – совершенно недостаточен и технически устарел. Помимо реализации нового музейного проекта, как мне кажется, целесообразно формирование целого комплекса мемориальных мест, визуально напоминающих о блокадном подвиге», – резюмирует руководитель Архитектурного бюро «Студия 44» Никита Явейн.
Таким образом, эксперты сходятся во мнении, что для стимулирования интереса к теме блокадного подвига ленинградцев необходимо появление новых памятных объектов, ориентированных на разные группы посетителей. Уже само возникновение новых идей в этой сфере, их общественное обсуждение – оказывают положительный эффект на внимание к блокадной теме горожан и гостей Северной столицы.
«На мой взгляд, в Петербурге наблюдается острый общественный запрос на появление интересных инициатив, призванных на современном уровне запечатлеть образ блокадного Ленинграда. Это интереснейшая творческая задача – найти остро актуальный для сегодняшнего петербуржца формат сохранения памяти о подвиге. Сможем ли мы сегодня создать современный мемориал, по масштабу и интересности сопоставимый, например, с памятником на площади Победы?» – задается вопросом представитель Фонда содействия строительству культовых сооружений РПЦ в Петербурге Филипп Грибанов.
Несостоявшийся музей
Интересной попыткой в этом отношении стало возникновение идеи строительства нового здания Музея обороны и блокады Ленинграда. Характерно, что инициатива получила самый широкий резонанс в обществе, вызвала активное, заинтересованное обсуждение – причем не только концепции самого музея, но и блокадной тематики в целом, отмечают опрошенные эксперты.
Напомним, идея появилась в 2014 году. В качестве места для музея был выбран мыс у излучины Невы поблизости от Смольного монастыря. В объявленном властями города архитектурном конкурсе победителем стал проект «Студии 44», получивший позже признание архитекторов и на международном уровне. Власти города сообщали, что строительство здания начнется летом 2018-го и будет завершено к 8 сентября 2019 года – Дню памяти жертв блокады Ленинграда. Однако потом «что-то пошло не так» и проект как-то постепенно «забылся».
«Мне сложно что-то сказать о дальнейшей судьбе проекта нового Музея блокады. Знаю только, что на данный момент он заморожен. Хотя, по моему мнению, идеологическая необходимость такого музея с течением времени только возрастает. И в значительной степени это связано с тем, что принято называть переписыванием истории войны. Этот процесс оформляется не только в виде писаний разных авторов, но и в мемориальном формате. В связи с этим появление в нашем городе современного интерактивного Музея блокады, на самом высоком научном и техническом уровне рассказывающего о подвиге нашего города, – на мой взгляд, совершенно необходимо», – говорит Никита Явейн.
«Раз не получается построить новый большой музей, надо хотя бы «довести до ума» существующий – в Соляном переулке. Насколько я знаю, ему до сих пор не переданы все помещения дома, в котором он располагается», – считает генеральный директор Архитектурной мастерской «Б2» Феликс Буянов.
Напомним, изначально, в 1944–1952 годах, первый музей был больше, занимая, кроме нынешнего здания, помещения еще в двух соседних, по адресам: Гангутская улица, 1, и набережная реки Фонтанки, 10. В 1952 году в рамках Ленинградского дела он был упразднен – и возрожден в «урезанном» виде только в 1989 году.
Однако, по мнению большинства экспертов, размер и значимость музея несопоставимы по масштабу с событием, которому он посвящен. Соответственно, вопрос появления новых интересных предложений по созданию мемориалов в память о блокаде по-прежнему сохраняет свою актуальность.
Новые идеи
Народная поговорка гласит: «Свято место пусто не бывает». Она вполне точно иллюстрирует сложившуюся ситуацию. Нехватка новых реализованных проектов стимулирует появление все новых инициатив в сфере увековечивания подвига ленинградцев.
Впрочем, нельзя сказать, что не делается совсем ничего. Из успешных проектов, реализованных в последнее время, выделяют открывшееся новое здание с обновленной панорамой в музее-заповеднике «Прорыв блокады Ленинграда». Панорама стала одной из крупнейших в мире – почти 600 кв. м.
«Необходимо реконструировать уже существующие музеи, добавлять технологии и интерактивность, где это уместно. Отличный пример такой реконструкции – это музей «Прорыв блокады Ленинграда». Недавно были там всей семьей. Очень интересно и информативно», – говорит генеральный директор ООО «Гильдия Геодезистов» Кирилл Романов.
При этом многие опрошенные считают, что «поновления старого» недостаточно – нужны новые, оригинальные идеи. Из таковых наибольший интерес вызывает организация блокадного музея в помещении Левашовского хлебозавода в рамках проекта редевелопмента, который реализует холдинг RBI. Примечательно, что и эта инициатива вызвала активную общественную дискуссию.
Многих смущает частная собственность на этот проект, а также повышенный градус интерактивности. Однако глава холдинга RBI Эдуард Тиктинский считает: необязательно, чтобы любая память о блокаде была огосударствлена. «Кто сказал, что государственный музей или вообще кто-то имеет приоритет, чтобы сказать, как что должно быть? Это память горожан, частные инициативы, разветвленная активность. И так эта история будет работать по-живому, без официоза. Живая память должна быть выражена по-разному», – говорит он.
«Каждый период в истории города оставлял после себя памятники своей эпохе, отражающие актуальный общественный запрос своего времени. Сегодняшний день не должен стать исключением. Актуальность сохранения памяти о блокадном подвиге очевидна для петербуржцев. Памятники старых форматов «примелькались», современность генерирует острый интерес к новым, оригинальным инициативам. И перед нами стоит задача найти яркие, запоминающиеся формы, которые станут вкладом нашего времени в дело увековечивания героических свершений ленинградцев», – резюмирует Филипп Грибанов.
В преддверии Дня полного снятия блокады Ленинграда «Строительный Еженедельник» обратился к представителям строительной отрасли города с вопросом: «Что для Вас лично значит такое понятие, как блокада Ленинграда?» Публикуем их ответы.
Людмила Коган, генеральный директор ЗАО «БФА-Девелопмент»:
– Для меня это напоминание о том, что мы – потомки сильных, несгибаемых людей. Нас не запугать и не сломить. Когда бывает тяжело, есть пример мужества, нас не победить. Памятников блокаде в городе много. Советское правительство, проводя идеологическую политику, заботилось о сохранении памяти подвига горожан. Но мы перестали их замечать. Важно, чтобы к этим памятникам приводили детей, рассказывали им о том, как это было.
Елена Богомолова, главный архитектор проекта ООО «ПСБ «Жилстрой»:
– Для меня блокада Ленинграда – сплошная боль. Я родилась на Васильевском острове уже после войны в семье, из которой блокада унесла более десяти жизней. Вещи, хранящиеся у нас дома, напоминают об ушедших родных. Деревянная шкатулка с фотографиями, испещренная надписями, нацарапанными младшим братом моего отца – мальчиком Витей, погибшим в разбомбленном эшелоне вместе с детьми, которых пытались вывезти из Ленинграда. На стенах квартиры висят фотографии деда (Моисея Реброва, жившего на Гаванской улице), умершего 31 декабря 1941 года от «безбелковой дистрофии» (как записано в сохранившейся справке о смерти; это значит – от голода) в первую блокадную зиму. В блокаду умерли и его родные братья Илья и Николай. Имена деда и его братьев занесены в книгу памяти «Блокада». В семье хранятся письма военных лет от родных сестер бабушки. Моя бабушка выжила лишь потому, что была сослана в Казахстан по сфабрикованному делу в 1937 году и вернулась уже после войны. Вторая бабушка дежурила на крышах домов, гасила фугаски, ходила на работу на склады Бадаева пешком с Васильевского острова, позже – на «Севкабель» (пока были силы). Через год бабушку эвакуировали, она так ослабла, что не могла перешагнуть рельсы на вокзале. Она прожила долгую жизнь, но до конца своих дней вспоминала эти страшные дни…
Вспоминала, как варили суп из клея и ремней и топили печь разбитым роялем, как начинали обживаться после войны в квартире на Среднем проспекте Васильевского острова на первом этаже, где полом была земля. Как умирали, падая наземь, возле бабушки люди прямо в очереди, стоя за кусочком хлеба и горсткой муки. Как по дороге домой у нее не раз отнимали паек. И какая была трагедия – потерять хлебную карточку. В такой очереди умерла и родная сестра моего отца, а ее маленький сын пропал. Бабушка долго его разыскивала, и, к счастью, он нашелся – через пятнадцать лет! Как в послевоенное время из разгромленной трехкомнатной квартиры бабушка с моими родителями переселились втроем в десятиметровую комнату и начали жить заново. От бабушки Марии у нас в семье повелось делать запасы крупы, спичек, соли.
Блокада сказалась и на здоровье моей мамы и моей старшей сестры: малышка умерла в годовалом возрасте, отец вез ее хоронить на саночках на Смоленское кладбище. Из-за ослабленного здоровья мамы ее второй ребенок тоже родился больным и прожил всего пять лет. Отец, вспоминая блокаду, плакал. К сожалению, он прожил недолго, и воспитывал меня отчим. Блокада не обошла и его. Вернувшись с фронта с орденами и медалями, он нашел свой дом на улице Савушкина разбомбленным, а оба его родителя умерли с голода. Долгие годы, общаясь с мамой и бабушкой (а они прожили до 94 лет) и слушая их воспоминания о блокаде, о том страшном времени, я ощущаю себя прошедшей через все эти испытания!
Анастасия Заболотная, операционный директор сети апарт-отелей Vertical:
– Мой прадедушка был капитаном судна в Кронштадте и успел вывезти прабабушку и детей из блокадного Ленинграда на север в глубинку. А сам погиб в сражениях под Кронштадтом. Это страшное событие так или иначе повлияло на каждого человека в России и на страну в целом. Истории, связанные с блокадой, ужасают, блокада – это голод, страх и отчаяние.
Многие места в Петербурге помнят блокаду: когда приходишь в зоопарк, сотрудники рассказывают, как их коллеги пытались спасти животных; в филармониях – как музыканты играли, чтобы поднять дух горожан; заводы продолжали работать, выпускать танки, несмотря на состояние рабочих. Город изо всех сил пытался выжить, об этом подвиге необходимо помнить и рассказывать.
Лев Каплан, вице-президент, директор «Союзпетростроя», житель блокадного Ленинграда:
– Для меня лично блокада Ленинграда означает очень многое, потому что я жил в этом городе во время блокады. И хотя я был подростком двенадцати-пятнадцати лет, я принимал посильное участие в обороне города, будучи в отряде по спасению дома от зажигалок. Недаром 27 января 1944 года называют днем ленинградской победы. Этот день был наполнен ликованием выживших горожан, снятием маскировки с окон, первым салютом с Марсова поля и военных кораблей Балтийского флота. Снятие блокады Ленинграда в январе 1944 года стало серьезным ударом по немецко-фашистским захватчикам и в числе прочего предопределило Победу в мае 1945 года. Этот день я чту наравне с праздником Победы над фашистской Германией. Поздравляю всех ленинградцев-петербуржцев с 76-й годовщиной полного снятия блокады Ленинграда. Чистого мирного неба над головой!
Михаил Голубев, девелопер, инвестор проекта «Прибрежный Квартал» в Лисьем Носу:
– Блокада Ленинграда для меня – это, в первую очередь, героизм его жителей. Беспрецедентное проявление духа, стойкости и желания отстоять свой город от врага. То, что никогда нога захватчика не вступала в наш город, – это подвиг простых людей. День снятия блокады – это один из самых главных праздников в Петербурге, часть идентичности города, наш особый ритуал и память для поколений.
Кирилл Романов, генеральный директор ООО «Гильдия Геодезистов»:
– Блокада Ленинграда для меня и моей семьи – это была личная история и личная трагедия.
Обе мои бабушки – жительницы блокадного Ленинграда. Галине Александровне Романовой было одиннадцать лет. Она выступала в госпитале для раненных солдат. Ей иногда доставались гостинцы от красноармейцев; наверное, благодаря этому их семья смогла выжить. Почти год она прожила в блокадном Ленинграде. Потом очень сильно заболела, но ей повезло, ее с мамой и маленьким братом эвакуировали. Она не любила рассказывать про войну и блокаду, даже когда я просил.
Как-то, когда я был уже курсантом военно-морского училища, я приехал к ней в увольнение 27 января, в форме и с цветами, и поздравил с Днем снятия блокады города Ленинграда, она расстроилась и попросила больше не поздравлять ее с этим днем. Наверное, для нее это было слишком тяжелые воспоминания.
Вторая бабушка, Галина Иосифовна Блохина, была совсем ребенком, ее семье было проще, в блокаду они жили в домовладении в Ольгино. У них было хозяйство и огород. Несмотря на то, что большую часть урожая нужно было сдавать, такого голода, как в городе, не было. Первое время у них даже была корова, но потом ее пришлось сдать в колхоз.
В Ленинграде память о тех страшных событиях передавали не только в семьях. Мы в школе постоянно ездили на экскурсии, посвященные войне и блокаде. Я помню, как в День снятия блокады мы в школе заклеивали бумагой крест накрест окна, в коридоре был почетный караул из старшеклассников. Также в детстве у меня была книга про блокаду с леденящими кровь фотографиями и фактами. Некоторые фото я помню и сейчас. Вряд ли такие педагогические подходы применимы в наше время, но мы точно должны передать память о тех страшных событиях нашим детям.
Ольга Сафронова, заместитель генерального директора ООО «Негосударственный надзор и экспертиза»:
– Моя мама – блокадница, поэтому рассказы об ужасах зимы 1941–1942 годов я слышу с самого детства. Первая учительница младших классов у нас тоже была блокадница. Однажды, после очередной шалости на перемене, когда мы кидались хлебом, она собрала весь класс и начала рассказывать о жизни в блокадном Ленинграде. Ее рассказ произвел такое впечатление, что помню его до сих пор и не могу выкидывать даже уже черствый хлеб.
Игорь Френкель, исполнительный директор ООО «Институт современных строительных технологий»:
– Для всех, кто пережил блокаду или знает о ней из книг, фильмов, истории города, – это в первую очередь пример героизма простых людей и безграничная вера в победу. Блокада Ленинграда – для меня черная полоса истории СССР, но вместе с тем наполняющая меня гордостью за жителей города, которые ценой своей жизни сохранили наш прекрасный город.
Считаю, что на территории города и пригородов должны появляться новые памятники, мемориалы, памятные доски. Решение об их размещении должно приниматься на уровне муниципальной власти. А вот формы и место – должны определяться только путем конкурса и голосования населения. Не обязательно это огромные мемориалы и скульптурные группы. Скульптуры кошек, спасавших город от голода, барельеф проруби на Фонтанке, 21, девочка на санках, скол мрамора на Аничковом мосту, рупор на углу Садовой и Невского – несут порой больше информации и надежды на то, что память о блокаде будет вечной.