Там, где застывает музыка
В основе любого творчества, включая архитектуру, лежит идея, концепция. Но архитектор при этом должны учитывать множество других параметров, которые закладываются в проект: современные тренды, место будущего проекта, контекст, материалы, технологии, наконец, цели и задачи, которые ставит заказчик проекта. Когда все сошлось, получается та самая «застывшая музыка».
Сотрудники «Строительного еженедельника» не имеют отношения к архитектуре или живописи. Может быть, не так тонок наш вкус – мы не претендуем на истину в последней инстанции. Мы просто выбрали из великого множества новых проектов те, которые нам понравились.
ЖК «Новый Невский»: веха новой локации
Строительство жилого комплекса бизнес-класса «Новый Невский» на Тележной улице, 32а (Петербург) завершено в 2021 году. Инвестором выступала компания «Тележная 32». Проект разработала архитектурная мастерская «Евгений Герасимов и партнеры».
Евгений Герасимов, руководитель архитектурной мастерской «Евгений Герасимов и партнеры», объяснил, почему ЖК получил свое название: «Тележная и Гончарная улицы могли стать Новым Невским проспектом. В начале 1720-х годов Петр I повелел проложить першпективу, которая выходила бы в створ строящегося собора Александро-Невской Лавры. Строительство задержалось, план не осуществился. Но до сих пор сохраняется топонимическая память – участок Невского проспекта от Площади Восстания до лавры местные жители по-прежнему именуют Старо-Невским проспектом. А на финальном участке Тележной улицы впервые с середины ХХ века построили новый жилой дом, который получил название, соответствующее месту, – «Новый Невский».
До начала строительства на месте ЖК располагались одноэтажные постройки автомастерских, огороженные забором.
Комплекс состоит из двух семиэтажных корпусов. У каждого – свое название: Большой Невский и Малый Невский. Второй корпус располагается в глубине квартала, фасад Большого Невского выходит на Тележную. Дом длинный, поэтому архитекторы «обманули» его визуальное восприятие, разбив длинный участок вдоль Тележной улицы на три части; длина каждой из них не превышает 25 метров по фронту. «Таким образом, создаётся впечатление, что перед нами три разных здания. Тем не менее, стройный ритм окон, декоративных простенков и эркеров объединяет их в единый ансамбль. Более тёмный кирпичный фасад слева стилистически связан со строгой функционалистской архитектурой Европы начала XX века. В центре — модернистская композиция с четырьмя эркерами. Светлый фасад справа отличает моделировка сочных архитектурных деталей, отлитых из архитектурного бетона в стилистике ар-нуво», - поясняет Евгений Герасимов.
Несущий каркас зданий – железобетонный. При строительстве применена технология навесных вентилируемых фасадов. В наружной отделке использованы плиты из природного камня разных пород и фактур, облицовочный кирпич, мозаичные вставки, декоративные элементы из искусственного камня, композиционных материалов и металла, а также кованые детали ручной работы.
Евгений Герасимов: «В основе проекта заложено главное средство воздействия на восприятие — ритм фасадных членений. Все плоскости стен построены на контрастных началах, они сохранили строгость и красоту используемых строительных материалов — камня-известняка, кирпича и штукатурки. Выразительности облика жилого дома способствует чёткая прорисовка деталей и кованых металлических решёток. Современные архитектурные тренды в проекте «Новый Невский» были направлены на создание комфортного жилья: большие окна, паркинг, вентилируемый фасад, террасированные верхние этажи».
Еще в период строительства на форумах велись разговоры о перспективе развития Тележной улицы, наполненной аварийными домами и промышленными объектами. И в этом смысле на «Новый невский» люди возлагали большие надежды: «В такой близости к Невскому не строили давно. Сам ЖК – явно ещё одна веха локации. Первый шаг к преобразованию места – объединение брендов и создание здесь нового фэшн-центра. Второй – обновление жилой застройки. Абсолютная уверенность, что ПСК - только первый девелопер, за ним подтянутся остальные».
Клубный ЖК «Артхаус»: непарадный Петербург
Клубный жилой комплекс бизнес-класса на Звенигородской, 7А (Петербург) сдан в эксплуатацию в конце 2021 года. Застройщиком выступила ГК «Красная стрела», архитектурный проект разработала мастерская Михаила Мамошина.
««Артхаус» имеет единое стилевое решение с примыкающим к дому комплексом Новой сцены Малого драматического театра Льва Додина и продолжает архитектурную тему, заданную театром, – своеобразный гимн непарадному Петербургу. Оба проекта разработаны академиком архитектуры Михаилом Мамошиным. Суть эстетического решения «Артхауса» – органичное включение жилого дома в застройку исторического района Семенцы, одного из старейших в Петербурге. Архитектура проекта сочетает приёмы северного модерна, характерного для Семенцов, и современного прочтения классики», - рассказывает Марина Агеева, директор по маркетингу ГК «Красная стрела».
Михаил Мамошин, руководитель Архитектурной мастерской Михаила Мамошина, считаем дом воплощенным девизом мастерской «Архитектура как искусство».
По девизом «Гимн непарадному Петербургу» была сформирована идеология здания. «Это интровертный петербургский дом, он не стоит на красной уличной линии.
Идея проекта была озвучена заказчику - изначально холдинг "Адамант" (сейчас ГК "Красная стрела") - так родилось название "Артхаус"», - говорит Михаил Мамошин.
По его словам, при создании проекта задачей стало «достижение максимальной идентичности в условиях современных материалов и технологий».
Для этого использованы традиционные для Петербурга приемы, рассказывает Михаил Мамошин. Например, трехчастный фасад: стилобат, основная тема, двухэтажная кровля. В архитектуре фасада есть эркеры, карнизы, французские балконы.
«Высокие оконные проемы, эркеры, мансарда, чугунные фонари, кованые крепления велопарковок, метлахская плитка на полу в фойе и в лифтовых холлах – все элементы работают на общий образ дома в аутентичном петербургском стиле», - вторит Марина Агеева.
В отделке фасадов использованы необработанный гранит, облицовочный кирпич, патинированная медь и художественная ковка.
Архитектура с отсылкой к классике сочетается с современным инженерным наполнением. «Примером такого симбиоза являются фасадные детали-клеймы, которые обрамляют вентиляционные кивы», - объясняет Михаил Мамошин.
Попутно, по его словам, в современный обиход возвращаются традиционные фасадные материалы, фасадная культура – водосточные трубы, сливы, водоотводы, подоконные цветочные кашпо и т.д.
Кроме того, к современным приемам архитектор относит организацию общественного пространства на эксплуатируемой кровле, сквер-аванзону при входе и высококачественные – в традициях Петербурга, отделочные материалы, которыми облицован фасад.
В клубном доме семь этажей и всего 72 квартиры. Общее мнение о необычной новостройке резюмировал комментатор в соцсетях: «Необычненько так. Хорошо, что малоэтажка, а то, по правде говоря, уже надоели эти небоскребы. А тут тихо, уютно, домашней атмосферой попахивает».
Клубный ЖК «White Khamovniki»: футуризм во всей красе
Клубный жилой комплекс бизнес-класса «White Khamovniki» расположился в Олсуфьевском переулке, 9, в Хамовниках (Москва). Этот район называют современной «Золотой милей» Москвы. В декабре 2021 года компания Capital Group сдала ЖК в эксплуатацию. Проект разработала архитектурная мастерская «Цимайло, Ляшенко и Партнеры».
«Сегодня клиенты уделяют архитектуре особенное внимание, ведь она дает возможность жить в узнаваемом проекте и даже транслировать свои ценности. Выбирая концепцию для клубного дома «White Khamovniki», мы взяли за основу принцип «архитектура как искусство». Тема современного искусства интегрирована во все элементы жизни дома. Арт-концепция проекта начинается уже с фасадов двух 15-этажных корпусов: выполненные в минималистичном стиле, они будто лестничными уступами поднимаются ввысь, и благодаря своей необычной форме дом стал известен как «танцующий»», - рассказывает Оксана Дивеева, директор по продажам Capital Group.
«Танцующий» эффект появился благодаря тому, что каждый следующий этаж по площади больше предыдущего. Дом состоит из двух башен. Их белый цвет создает ощущение парящей легкости.
Фасады лишены декора, зато заполнены панорамными окнами, которые дают много света. «При первом знакомстве я бы сравнила его больше с масштабным арт-объектом, чем с жилым домом: панорамные окна по всему периметру фасада, переменная этажность, выполненная лестничными уступами. Футуризм во всей красе», - пишут потенциальные покупатели, обсуждая проект.
«Синтез минимализма и искусства отразился на спросе: среди покупателей мы увидели много молодых людей, жизнь которых связана с искусством. Это и те, кто интересуется современной арт-сферой, и те, кто в ней работает. Так что будущие жители дома уже могут быть знакомы между собой – и благодаря общим интересам создать собственное комьюнити. Выбирая архитектуру для жилых комплексов, мы в первую очередь учитываем окружающий контекст, изучаем, что уже построено в локации, какой стиль, этажность, цвет фасадов будут уместны. Именно поэтому в числе покупателей было много жителей района Хамовники: они оценили возможность приобрести квартиру в новом красивом доме и не переезжать из любимой локации», - заключила Оксана Дивеева.
ЖК «Лефорт»: современная сталинка
Жилой комплекс бизнес-класса «Лефорт» был построен в два приема – два корпуса сданы в 2016 году, третий – в 2021-м. Три 17-18-этажных корпуса насчитывают 610 квартир. Адрес первых двух корпусов – Солдатский переулок, 26/1. Адрес третьего корпуса – улица Княжнина, 2.
Застройщиком первых двух корпусов выступила компания «Интерфлора», третьего корпуса – ТПУ «Лефортово», технический заказчик – ООО «Стройком». Проект разработан в компании «Моспроект», его автор – руководитель проектной мастерской Алексей Бавыкин.
«Когда мы обсуждали с архитекторами план постройки ЖК «Лефорт» (3 корпус), то пришли к мнению, что одна из основных наших задач – создать современный и яркий проект, который при этом гармонично вписывался бы в окружающее пространство. Напомню, что жилой комплекс находится в историческом районе Лефортово, в окружении домов, которые были построены гораздо раньше. Нам было важно не нарушить атмосферу этой уникальной локации, и вместе с тем предложить будущим покупателям комфортное место для проживания. Поэтому был разработан проект с запоминающимся внешним видом – фасады корпусов плавно изгибаются, напоминая движение волны, их цвет схож с обликом соседних домов», - рассказывает Александр Трудников, генеральный директор ООО «Стройком».
Архитектурное решение – микс сталинского ампира и неоклассицизма. Строгость фасадов с прямоугольными окнами и выступающими частями сочетается с французскими балконами треугольной формы и декоративным навесом наверху. «В нашем проекте монументальный внешний вид домов, напоминающий о знаменитых сталинских высотках, сочетается с неоклассицизмом (отсутствие декоративных украшений, светлые и нежные оттенки фасада, стремление к легкости и изяществу линий и т.д.). Таким образом архитекторы решили задачу, связанную с тем, чтобы подчеркнуть уникальность проекта и его сходство как с более ранними домами, возведенными в районе Лефортово, так и современными жилыми комплексами.
Конечно, нельзя оставить без внимания «изюминку» ЖК «Лефорт» – его яркую подсветку на нижних этажах, которая особенно эффектно выглядит в темное время суток. Нам было важно показать принадлежность ЖК «Лефорт» к пространству столицы – а для меня это энергия, драйв, стремление проявить свою индивидуальность и лидерские качества. По нашей задумке, подсветка помогает сделать жилой комплекс заметной архитектурной доминантой локации», - комментирует Александр Трудников.
Потенциальные покупатели и жители жилого комплекса на протяжении всего строительного цикла оставляли свои комментарии: «современная сталинка», «прикольные планировки» и проч. «Кому наскучили правильные формы, тут есть чему удивиться», - написал один из комментаторов. Действительно, вид сверху напоминает трех улиток, покинувших свои раковины.
«Я считаю одной из главных задач современной архитектуры – умение совмещать разные стили и за счет этого создавать интересные проекты, которые при этом красиво вписываются в окружающую среду. Однако помимо внешнего вида жилой комплекс, по моему мнению, должен быть спроектирован так, чтобы его жители были обеспечены еще и комфортными условиями проживания – т.е. с тщательно разработанной системой безопасности, удобным паркингом (в ЖК «Лефорт» двухуровневый подземный паркинг), современными планировками квартир и большим выбором объектов разной комнатности. Особое внимание стоит обратить и на обустройство территории вокруг жилого комплекса и создание благоприятной среды для отдыха на свежем воздухе. В ЖК «Лефорт», который находится рядом с зеленой зоной, проложены прогулочные дорожки, обустроены детские площадки, разбиты газоны. Когда мы планировали обустройство пространства вокруг жилого комплекса, то хотели создать такое место, где его жители могли бы отдыхать от городской суеты и хорошо проводить время», - заключил Александр Трудников.
ЖК «Петровская доминанта»: сказка и мечта
Жилой комплекс бизнес-класса «Петровская доминанта» на Петровской косе, 6 (Петербург) – свежий проект, сданный с 2022 году. В трех корпусах комплекса – 365 квартир. Застройщикам выступила Группа «Эталон». Проект разработала мастерская Intercolumnium.
Петровский остров расположен между Малой Невой, рекой Ждановкой, Малой Невкой и Финским заливом. В допетровское время остров назывался Столбовым. В начале XVIII века он получил свое современное имя, поскольку стал собственностью Петра I.
ЖК построен на западной оконечности острова и обращен фасадами на набережную Малой Невы. Каждый из трех корпусов комплекса индивидуален, но в то же время все они выполнены в единой стилистике, с мотивами промышленной и жилой архитектуры конца XIX – начала ХХ века и голландской архитектуры. «Именно этот стиль наиболее характерен для Петербурга», - подчеркивает Евгений Подгорнов, руководитель мастерской Intercolumnium.
По его словам, основные фасады – юго-западные, выходящие на набережную Малую Неву, формирует панораму Петровского острова, раскрывающуюся с Васильевского острова. Декоративные фасадные элементы «фронтоны» корпуса В придают зданию ярко выраженную силуэтность и визуально нивелируют горизонтальный масштаб здания. «Фронтоны и «щипцы» придают силуэтность и отсылают к жилой застройке Голландии», - отмечает Евгений Подгорнов.
Корпус Б состоит из трех объемов, объединенных первым этажом и стеклянными зимними садами в разных уровнях. Контрфорсы отсылают к мотивам промышленной кирпичной архитектуры XVIII – XIX веков. Фасад сочетает различные типы кладки и кирпича ручной формовки с более мелкой пластикой.
Корпус А северным фасадом выходит на красную линию Петровской косы. Его архитектурное решение более сдержано, по объемно-пространственному решению и архитектуре соотносится с жилой застройкой Петербурга конца XIX – начала ХХ века. Фасад эклектичен и имеет традиционное трехчастное деление. Выполнен он в кирпиче с применением различных типов кладки.
«Хотелось создать уникальный проект, чтобы не было какого-то общего, единого приема, чтобы создавалось впечатление, что здесь – разрозненные дома. Но есть общее для всех корпусов – масштаб застройки. Объединяет их также внутренняя площадь – своеобразный центр композиции, расположенная между корпусами и выходящая к ковшу Южной гавани», - пояснил Евгений Подгорнов.
Для декоративных элементов использован металл, архитектурный бетон и три вида кирпича. Дань современной архитектуре – панорамные окна, зимние сады, выносные балконы, членение фасадов. Но в «голландском» корпусе есть и узкие окна.
«На Петровском надо строить дисперсные дома, чтобы не было стены, отгораживающей от воды. Чтобы была связь с Невой. Чтобы покупатель приобретал виды – на воду, на город», - заключил Евгений Подгорнов.
«Сказка и мечта жить с таким видом, открывать окно – а там почти морской бриз. Дорог перед окном нет, только вода, тишина и звуки волн. Эх, хотел бы я там жить…», - так пишут посетители форумов проекта.
Одним из интереснейших проектов, привлекших большое внимание архитектурной и строительной общественности Москвы и всей России, стала реставрация дома Наркомфина на Новинском бульваре, 25, — всемирно признанного шедевра советского конструктивизма.
Выполненные работы имеют особое значение, ведь с 2006 года объект входил в список 100 крупнейших памятников мировой культуры, находящихся под угрозой уничтожения, формируемый некоммерческой организацией World Monuments Fund.
Рождение шедевра
Заказчиком дома Наркомфина (другое название — второй дом Совнаркома; первый — знаменитый «Дом на Набережной»), построенного в 1928–1930 годах, выступал нарком финансов РСФСР Николай Милютин, сам живо интересовавшийся вопросами архитектуры и градостроительства. Он дал советскому зодчему Моисею Гинзбургу полный «карт-бланш» для апробации на объекте новейших для того времени архитектурных идей и строительных технологий.
По мнению специалистов, в проекте отчетливо заметно влияние «Пяти отправных точек современной архитектуры» одного из отцов-основателей функционализма Ле Корбюзье, которые были опубликованы в журнале «Советская архитектура» в начале 1928 года. А именно: столбы-опоры, плоская крыша-терраса, свободная планировка, ленточное остекление и свободный фасад. Таким образом, творение Моисея Гинзбурга было выполнено в ключе самых актуальных тенденцией архитектурного авангарда того времени.
Сам автор называл жилой комплекс «опытным домом переходного типа». Проект воплощал идеи экономичного, но комфортного дома с отдельными квартирами и общественным сервисом в противовес развивавшейся параллельно в тот же период концепции дома-коммуны с полным обобществлением быта.
По проекту комплекс состоял из четырех корпусов: жилого, на 50 семей (приблизительно 200 человек); коммунального с кухней, двумя столовыми — крытой внутри и летней на крыше, а также спортзалом и библиотекой (кухня работала в 1930-е годы, продавая еду на вынос, столовая не заработала); круглого в плане здания детсада (не построен); «служебного двора», включавшего механическую прачечную (действовала в 1930-е годы), сушилку и гараж. Также намечалось, что рядом, вдоль южной границы парка, будет построен второй жилой дом с большими квартирами, но планы не были реализованы.
Жилой корпус представляет собой семиэтажное здание с двумя лестничными пролетами. Общая площадь — 5,2 тыс. кв. м, в т. ч. 870 кв. м — эксплуатируемые кровли. Первый этаж нежилой, на остальных этажах расположены «жилые ячейки». Для больших семей предлагались трехкомнатные двухъярусные квартиры (90 кв. м). Для одиночек и бездетных семей были предусмотрены малометражки (37 кв. м). С торца дома по обеим сторонам от лестниц расположены квартиры с двумя жилыми комнатами. Здание спроектировано так, что окна спален выходят на восток, а гостиных — на запад.
При строительстве использовались новейшие для того времени технологии. Каркас был изготовлен из монолитного железобетона, наружные и внутренние стены — из бетонитовых пустотелых камней, пол в квартирах — из двухслойного ксилолита, а стены и перегородки — из фибролита. Новаторские идеи были реализованы в планировке и дизайне помещений, включая вопросы колористики и инсоляции.
За конструктивные эксперименты отвечал инженер Сергей Прохоров. Важным нововведением стало использование блоков «холодного» бетонного камня с двумя крупными отверстиями: для междуэтажных перекрытий и внутри вертикальных стен между квартирами. При этом внутренние пустоты блоков использовались для прокладки канализационных, водосточных и вентиляционных каналов, размещенных внутри здания. Это обеспечивало правильную геометрию помещениям и избавляло от создания дополнительных коробов под сети. Любопытно, что производство блоков было организованно прямо на стройплощадке. Для утепления железобетонных балок использовался «камышит» («соломит») – теплоизоляционный материал из сухой спрессованной травы.
Лучшей системой освещения, по мнению, Моисея Гинзбурга, является «горизонтальная световая лента, подтянутая к потолку», которая «дает значительно более равномерную освещенность». Так появились ленточные оконные системы, характерные для объекта. В них было использовано еще одно из нововведений дома Наркомфина – «сдвижные» по горизонтали окна, скользящие по направляющим.
До конца проект реализован не был. Вместо запланированных появились не относящиеся к комплексу строения. Не начали работать и некоторые из предполагавшихся сервисов. Затем часть объектов изменила функциональное назначение, а жилой корпус неоднократно перестраивался, что разрушило его изначальный архитектурный облик. Несмотря на это, в 1987 году его взяли под государственную охрану как объект наследия регионального значения. Это, впрочем, не помешало зданию и далее деградировать, и к середине «нулевых» его состояние было признано «критическим».
Эпоха возрождения
Идея реставрации объекта наследия появилась еще в 1990-х. Но переходу дела в практическую плоскость мешала крайне запутанная ситуация с правами собственности на объект. Положение изменилось в 2015 году, когда компания «Лига прав» сумела получить контроль над зданием в целом. Символично, что проект реставрации выполнил внук Моисея Гинзбурга — Алексей Гинзбург, руководитель архитектурной мастерской Ginzburg Architects, одной из целей создания которой было именно восстановление дома Наркомфина. Проект стал победителем конкурса AD Design Award в номинации «Сохранение наследия».
Реализация проекта началась в апреле 2017 года. «Для меня была очень важна не только реставрация "формы" этого здания, но и демонстрация его актуальности, восстановление его функционального значения в том виде, каким дом был задуман автором. Идеи, заложенные архитекторами в дом Наркомфина, абсолютно современны. Это подтверждается и тем, что сейчас в нем будут жить люди, купившие все квартиры еще до завершения реставрации», — говорит Алексей Гинзбург.
Рабочие демонтировали поздние надстройки и пристройки, воссоздали объемно-планировочную структуру корпусов и исторический цвет фасадов. Несущий железобетонный каркас здания отреставрировали в соответствии с исходными конструктивными решениями. От поздних пристроек освободили часть первого этажа. Было восстановлено большое открытое рекреационное пространство, включающее незастроенную часть первого этажа, а также галерея, вестибюльная группа и лестница.
В здании восстановлена характерная схема инженерных коммуникаций внутри стен и перекрытий, система гидроизоляции и схема озеленения. Воссоздано оригинальное наполнение внутренней среды дома.
«Часто говорят о социальных и архитектурных достоинствах и смыслах дома Наркомфина, но очень мало известно о его инновационности с точки зрения инженерно-технических систем. Этот дом очень простой и лаконичный снаружи, но он очень сложен внутри. Его устройство невероятно продуманно, в нем нет декоративных элементов и ни одной случайной детали, которая бы не имела конкретного смысла и функции», — подчеркивает Алексей Гинзбург.
В результате реставрации зданию возвращена историческая функция. После реконструкции в жилом корпусе насчитываются 44 квартиры площадью от 30 до 120 кв. м, сохранены оригинальные двухуровневые планировки, а высота потолков варьируется от 3 до 5 м. Некоторым квартирам присвоены названия по именам известных людей, которые в них проживали: Дейнеки, Гинзбурга и Милютина.
Работы на объекте были завершены в начале 2020 года, после чего он был введен в эксплуатацию. «Дом Наркомфина был, пожалуй, одним из самых тяжелых для реставрации объектов в Москве. Он даже вошел в 100 мировых объектов культуры, которые находились под угрозой утраты. Это, безусловно, позор был, потому что это яркий памятник советского конструктивизма 1920–1930-х годов. И после того, как он был отреставрирован, конечно, видно, что действительно уникальный объект», — заявил мэр Москвы Сергей Собянин, посетивший здание.
Алексей Гинзбург выражает надежду, что реставрация дома Наркомфина станет хорошим примером. «Хотелось бы верить, что этим проектом мы показали: архитектуру той эпохи вполне можно использовать и восстанавливать даже в рамках коммерческого проекта. Точно такой же подход применим к еще сохранившимся конструктивистским рабочим поселкам. С помощью локальных изменений малогабаритные квартиры можно сделать комфортным, современным, востребованным жильем, а пространства вокруг домов — гармоничной средой для жителей», — считает он.
Участники проекта
Реализация такого уникального проекта собрала целую группу компаний, приложивших усилия для возрождения шедевра. В качестве изыскателей и проектировщиков по строительным конструкциям и инженерным разделам была привлечена ПФ «Градо». «Мы были генпроектировщиками, и в нашу задачу входило создание высокоэффективной профессиональной команды для разработки всех разделов проекта и его реализации, а также координация всех этапов этой деятельности», — рассказывает генеральный директор ПФ «Градо» Максим Коношенко.
По его словам, к самым серьезным проблемам следует отнести две. «Во-первых, здание находилось просто в ужасающем состоянии. А во-вторых, все объемно-планировочные и конструктивные решения, интерьеры и пр. находятся в предмете охраны объекта наследия. Соответственно, ничего нельзя было менять и каждый шаг нужно было согласовывать с Москомнаследия. В итоге все работы велись с максимальным сохранением всех оригинальных решений, что, конечно, было очень непросто. Однако — к некоторому даже нашему удивлению — строгость в сохранении всех деталей, на которой настаивал и Алексей Гинзбург, и органы охраны наследия, дали совершенно изумительный результат», — говорит эксперт.
По словам Максима Коношенко, большая работа потребовалась для восстановления инженерии здания. «Объект во много был экспериментальный, с трубами, проложенными внутри «камней Прохорова». При позднейшей эксплуатации, люди, которые не понимали этой специфики, пытаясь улучшить работу коммуникаций, по сути, часто ухудшали ее, разрушая созданную систему. В итоге, чтобы обеспечить нормальную работу сетей, нам приходилось применять очень сложные инженерные решения. Современное сетевое оборудование было уложено в тех же пространствах, что историческое. Хоть это было и не просто, нам удалось и конструктив сохранить, и не повлиять на объемно-планировочные решения здания», - отмечает он.
Специалист добавляет, что немало уникальных локальных решений применено при реставрации окон, живописи, других элементов здания. «При этом везде по-максимуму использовались исторические технологии. Очень сложную и интересную работу по методам аутентичным для 1930-м годов, мы выполнили при воссоздании витража», - отмечает Максима Коношенко.
Резюмируя, он подчеркивает: «Это, наверное, был самый сложный из объектов, на которых нам приходилось работать. Но результат того стоит. Ликвидировав позднейшие пристройки, понизив уровень почвы, восстановив исходное ленточное остекление, мы вернули Дому Наркомфина его изначальный облик, строившийся на пяти принципах Ле Корбюзье».
Трехмерный обмер помещений дома Наркомфина осуществляла инжиниринговая компания «НГКИ». «Нами дважды было выполнено подробное лазерное сканирование всех площадей в здании. Создана детальная интерактивная трехмерная модель объекта. Эти материалы легли в основу исполнительной документации (чертежи, планы, схемы) при подготовке проекта реставрации. Необычной, с точки зрения нашей повседневной практики нашей работы, была необходимость обмерять все помещения жилого здания. Обычно речь все-таки идет об отдельных квартирах. Мы рады были работать на таком интересном и знаковом объекте», — рассказал генеральный директор «НГКИ» Александр Фролов.
Неотъемлемой частью комплекса зданий Дома Наркомфина на Новинском бульваре в Москве, реставрация которого завершилась в прошлом году, является прачечная с сушилкой. Восстановление и приспособление выявленного объекта наследия к современному использованию выполнил известный столичный застройщик IKON Development.
Небольшому зданию, площадью всего 330 кв. м, вернули исторический облик. В нем откроются кафе и общественные пространства.
Исторический бэкграунд
Дом Наркомфина задумывался своим создателем — крупным советским архитектором Моисеем Гинзбургом — как «дом переходного типа»: от «старого» личного к «новому» совместному быту. Поэтому было запланировано множество общих пространств: две столовые с кухней, библиотека, спортзал, гараж, детский сад и прачечная.
Прямоугольное двухэтажное здание первой в Москве механической прачечной с сушилкой входило, по замыслу зодчего, в «служебный двор», который, наряду с коммунальным корпусом, обеспечивал сервисную инфраструктуру комплекса. Второй этаж частично нависал над первым. По мысли Моисея Гинзбурга, такой прием визуально объединял объект с жилым корпусом. Изначально в подвале размещалась котельная, на первом этаже — прачечная, на втором — несколько жилых комнат для работников «служебного двора». В южной части здания на первом этаже находилась терраса, откуда на второй вела открытая лестница, расположенная на боковом фасаде дома.
Идеи «нового быта», даже в умеренном варианте, сторонником которого был Моисей Гинзбург, не получили распространения. Полностью сервисные службы Дома Наркомфина так и не заработали. Прачечная функционировала в 1930-е годы. После войны здание неоднократно меняло функционал, появились пристройки и переделки. Его внешний вид и внутренняя планировка существенно изменились и перестали соответствовать авторскому замыслу. На протяжении последних десятилетий здание не эксплуатировалось и не отапливалось, в результате чего пришло в аварийное состояние.
К новой жизни
В таком виде и находится объект, когда на него пришел IKON Development. «Это здание из-за многочисленных переустройств совершенно утратило исходный облик, и опознать в нем составную часть шедевра советского конструктивизма конца 1920-х годов было практически невозможно», — рассказывает генеральный директор IKON Development Антон Детушев.
При этом прачечная играла важную композиционную роль во всем ансамбле Дома Наркомфина, будучи своеобразным парафразом жилого корпуса и демонстрируя использование схожих архитектурных приемов. Поэтому решено было воссоздавать объект в точном соответствии с изначальным проектом Моисея Гинзбурга.
«Заказчик согласился с тем, что важно оставить незастроенным пустое пространство под частью дома, которое было, конечно, застроено в советское время. К этой «лоджии» приходят дорожки из системы парка Дома Наркомфина, и становится понятно, как это маленькое, но не такое уж безыдейное пространство работало в общей системе. В этой архитектуре у каждой детали был свой смысл и предназначение. Пространство под "ногами" прачечной было "шарниром", связывающим этот корпус с жилым и коммунальным», — говорит Алексей Гинзбург, руководитель архитектурной мастерской Ginzburg Architects, подготовившей проект реставрации всего комплекса зданий Дома Наркомфина.
Задачи перед IKON Development стояли сложнейшие. С одной стороны, здание представляло собой аварийный дом, готовый развалиться от любого воздействия. А с другой — он был включен в число выявленных объектов наследия, со всеми ограничениями на производство работ, которые этот статус накладывает. Дня начала требовалось расчистить строение от позднейших пристроев и переделок и законсервировать его во избежание дальнейшей деградации.
«Вопрос консервации оказался очень сложным — там осталось мало подлинной материальной фактуры, которая в принципе сохранилась и была пригодной для консервации. И нашей задачей в ходе этого проекта было сделать так, чтобы прачечная не оказалась полностью новоделом», — вспоминает Алексей Гинзбург.
Уникальные решения
«При реализации проекта было принято принципиальное решение сохранить все оригинальные элементы объекта, которые подлежали сохранению. А то, что было безвозвратно утрачено, воссоздавалось, насколько это было возможно, по технологиям конца 1920-х годов. Это несколько усложняло процесс реставрации, зато обеспечивало объекту максимальную аутентичность», — говорит Антон Детушев.
Тщательно был восстановлен внешний облик прачечной. Решение для всего комплекса Дома Наркомфина было единообразным: здания имели оштукатуренные фактурные поверхности стен белого цвета, сочетающиеся с черными круглыми колоннами и гладкими ленточными окнами серого цвета.
Для восполнения утраченных конструктивных элементов — пустотелых шлакобетонных камней типа «Крестьянин» и жестких камней системы инженера Прохорова — использовались материалы, близкие по характеристикам к оригинальным. И крепились они по технологиям, аналогичным тем, что использовались 90 лет назад. При реставрации кладки заполнения наружных стен были подобраны блоки керамзитобетона исходных размеров. Для восстановления плиты покрытия применена технология аналогичных сборно-монолитных перекрытий, которая была разработана при возведении Дома Наркомфина.
В некоторых местах, где лучше всего сохранились фрагменты оригинальных материалов, их оставляли «вскрытыми». С одной стороны это давало представление об оригинальных технологиях, которые использовались при строительстве здания-памятника, а с другой — обеспечивало даже визуальное ощущение подлинности объекта, демонстрировало, что это не новострой, а тщательно отреставрированный шедевр.
Например, часть исторической кладки была оставлена без оштукатуривания как своего рода экспозиционный материал. Самый сохранившийся фрагмент утеплителя «соломита» интегрирован в интерьер в виде оформленного под стекло зондажа. Также были сохранены найденные в ходе расчисток здания фрагменты конструктивных элементов.
Специалистами были воссозданы утраченные заполнения дверных и оконных проемов с фурнитурой. По технологии, близкой к исходной, восстановлены ленточные окна — одна из изюминок комплекса. «При реставрации мы восстановили все перекрытия в том виде, который был в 1932 году, восстановили кровлю, по чертежам сделали водометы для сбора воды при дожде. Внутри здание облицовано штукатуркой и окрашено в соответствии с оформлением самого Дома Наркомфина», — отмечает Антон Детушев.
«Прачечная сама по себе является примером конструктивистской архитектуры, и ее можно и нужно было реставрировать хотя бы поэтому. Но для нас в воссоздание объекта вкладывался и композиционный смысл, поскольку это важнейшая часть той среды, которую мы хотим зафиксировать и показать в консервационном режиме как идею наших авангардистов 1920-х годов вкупе с общественным пространством», — подчеркивает Алексей Гинзбург.
Специалисты высоко оценили работу, проделанную на объекте компанией IKON Development. «Воссозданы объемно-пространственная структура здания в редакции 1932 года, колористическое решение фасадов с отделкой штукатуркой. Сохранен характер обработки поверхностей наружной лестницы. Восстановлены односкатная малоуклонная фальцевая кровля и открытая терраса в пределах колоннады», — отметил глава Департамента культурного наследия Москвы Алексей Емельянов.
Теперь объект ждет новая жизнь. Он находится в уникальной локации с большим трафиком и способен стать точкой притяжения людей. В шаговой доступности две станции метро — «Баррикадная» и «Краснопресненская», имеется удобный подъезд со стороны Садового кольца и Конюшковской улицы. Расстояние до Бульварного кольца — всего 800 м, до сердца города — Красной площади — менее 2 км. Поблизости объекты, обеспечивающие уникальный трафик, — Московский зоопарк (более 3,5 млн посетителей в год) и Планетарий (еще около 1 млн человек).
Работа была удостоена высокой награды в конкурсе «Московская реставрация» за развитие традиций московской школы реставрации и популяризацию общественного интереса к памятникам истории и культуры. За реализацию проекта IKON Development получил почетную грамоту от мэра Москвы Сергея Собянина. «Такие награды особенно ценны. Это очень интересный проект с точки зрения сохранения советского конструктивизма, и это, конечно, повод для гордости. Уникальный объект с уникальной историей в уникальной локации. Это сочетание способно сделать здание одним из культовых мест столицы», — резюмирует Антон Детушев.
