«Ростех-Сити»: на мировом уровне
Бизнес-парк «Ростех-Сити» в столичном Покровском-Стрешневе — проект, говоря о котором эксперты постоянно произносят слово «уникальный». И это объективно так. Неслучайно он стал обладателем престижной международной премии International Property Awards в номинациях «Лучший в мире проект офисного девелопмента 2020» и «Лучшая офисная архитектура. Европа».
Бизнес-парк «Ростех-Сити» построен девелопером ASTERUS (входит в международную инвестиционно-промышленную группу Vi Holding) для якорного арендатора — госкорпорации Ростех. Архитектурный проект разработали специалисты американского бюро Skidmore, Owings & Merrill (SOM). Генеральным подрядчиком выступала компания «Ренейссанс Констракшн», генеральным проектировщиком — Проектное бюро АПЕКС.
Часть мегапроекта
«Ростех-Сити» — инновационный продукт на российском рынке недвижимости. Он является деловым ядром проекта комплексного освоения бывшей территории Тушинского аэродрома, реализуемого девелопером ASTERUS в концепции WORK.LIVE.PLAY.LEARN. «В ее основе лежит идея, что горожанин больше не должен тратить время на перемещения между различными объектами инфраструктуры. Продуктивно работать, полноценно отдыхать, заниматься спортом и развиваться можно в одном пространстве», — поясняет заместитель генерального директора ASTERUS Константин Ковалев.В рамках этого подхода в шаговой доступности от бизнес-парка находится обустроенная набережная и многофункциональный спортивный комплекс «Чкалов Арена» (также построенный ASTERUS), в котором до или после работы можно заняться любым из 25 доступных видов спорта.
Общая площадь проекта комплексного освоения территории — 65 га. Он также включает жилой район ÁLIA, досуговые объекты и комплексную социальную инфраструктуру. И все это — при максимальном сохранении природного ландшафта и зеленых зон.
Новый кластер в районе Покровское-Стрешнево — драйвер развития для огромной территории на северо-западе Москвы. Это пример строительства, призванный бороться с ежедневной маятниковой миграцией граждан. Эта составляющая — эталон нового подхода к формированию городской среды, в центре которой стоит комфорт человека.
Реализация проекта в «волоколамском коридоре», а не в границах Садового и даже Третьего колец, позволит существенно сбалансировать транспортные потоки. Бизнес-парк станет центром притяжения не только для сотрудников госкорпорации, но и для жителей района, формируя сообщество в новом кластере городской значимости.
«У» — значит «уникальный»
Бизнес-парк «Ростех-Сити» общей площадью 263,2 тыс. кв. м возведен в рекордные сроки — всего за 2,5 года. Это крупнейший в России бизнес-парк класса А. В нем разместятся 11,7 тыс. сотрудников Ростеха, в результате чего корпорация консолидирует все подразделения в одной локации.
Бизнес-парк включает комплекс из тринадцати разноэтажных зданий: архитектурная доминанта — башня с панорамным остеклением (21 этаж) и двенадцать корпусов переменной этажности (четыре, пять и десять этажей). Все объекты объединены единой подземной парковой, а наземное пространство — безавтомобильное.
Концепция build-to-suit, как правило, учитывает все потребности арендатора и его корпоративную культуру. «Ростех-Сити» включает в себя также Экспоцентр на 3,8 тыс. кв. м, конференц-центр: несколько гибких конференц-залов площадью от 39 до 185 кв. м общей вместимостью 250 человек, зал-амфитеатр на 150 посетителей, а также сервисную инфраструктуру (торговые точки, рестораны, кафе, магазины и т. д.). Все элементы тщательно продуманы с точки зрения функциональности.
Константой в работах архитекторов SOM являются чистота форм, рациональный дизайн, уважение к городскому контексту и экологичность. Концепция бизнес-парка, предложенная бюро, учитывает международные экологические нормы, главные из которых — безопасность для здоровья человека и ограничение негативного воздействия на окружающую среду.
Архитекторы заложили в проект уникальную внешнюю отделку для двенадцати корпусов бизнес-парка — «кристалл в камне». Панорамные окна зданий, окружающих башню-доминанту, находятся в обрамлении редкого темного кирпича, напоминающего о традиционной московской архитектуре.
В рамках концепции благоустройства, разработанной архитектурной компанией MAGLY PROEKT, на территории «Ростех-Сити» создается настоящий ландшафтный парк. «В бизнес-парке граница между офисом и природой будет размыта: много зелени и общественных пространств с элементами ландшафтного дизайна, есть "зеленые переговорные" на открытом воздухе, водные глади и дорожки, мощенные природным камнем», — говорит Константин Ковалев.
«Ростех-Сити» строился в соответствии с международными экологическими стандартами. Проект соответствует зданиям класса А и является современным кластером с высокоинтеллектуальными системами управления. Система энергоснабжения включает два независимых источника питания (подстанции) с автоматическим переключением, а также источник бесперебойного питания для аварийного электроснабжения. Кроме того, при проектировании была создана модель энергопотребления комплекса: это позволило сообразовать ресурсопотребление каждого объекта с учетом пиковых нагрузок.
Все здания бизнес-парка имеют экологический сертификат BREEAM New Construction уровня Excellent. Это означает, что новый бизнес-парк воплотил в себе по-настоящему комфортную и удобно управляемую внутреннюю среду. Экологическая безопасность, энергоэффективность и внедрение современных «зеленых» технологий — ключевые факторы при прохождении сертификации.
В немалой степени высокий уровень энергетической эффективности достигнут благодаря примененным сложным архитектурным стеклопакетам от завода АКМА (Санкт-Петербург). От функциональных характеристик и качества фасадов зданий неразрывно зависят и теплопотери, с которыми придется иметь дело эксплуатирующим организациям. А это внушительные затраты на обогрев в зимний период и на кондиционирование — в летний.
Поскольку архитектурный проект предусматривал фасады с огромными площадями остекления, привычные решения уже не были способны обеспечить приемлемые эксплуатационные характеристики. Использованное современное остекление АКМА собрало в себе практически все возможные технологичные усложнения, что позволило решить поставленные задачи. Для проекта «Ростех-Сити» были специально изготовлены двухкамерные стеклопакеты с огромными вылетами, в составе которых применен триплекс, несколько мультифункциональных стекол — одно солнцезащитное и два энергосберегающих — и произведена окраска по периметру.
Для России это прогрессивное решение. Триплекс в составе стеклопакета пока еще является редкостью, его наличие придает улучшенные свойства по тепло- и звукоизоляции, а также по безопасности. Большие вылеты стеклопакетов в свою очередь скрывают элементы инженерных конструкций и обеспечивают высокие эстетические качества фасада.
BIM-BIM-BIM
При строительстве использовались лучшие архитектурные и строительные практики. BIM применялся на всех этапах реализации — от проектирования до эксплуатации. Масштаб проекта позволил создать и отработать здесь новые технологии — создание единого цифрового пространства, обеспечивающего бесшовный процесс обмена данными между всеми участниками строительства (от застройщика до банков). В результате бизнес-парк «Ростех-Сити» вошел в тройку лидеров Всероссийского открытого конкурса «BIM-технологии 2020/21».
«На старте проекта в 2017 году мы поставили перед собой задачу внедрять BIM на всех этапах его реализации. Эта сфера только начинала развиваться, на рынке была нехватка специалистов — в BIM работало небольшое количество генеральных проектировщиков, некоторые подрядчики сопротивлялись инновациям. И даже у международных компаний часто не хватало компетенций для проекта такого масштаба и уровня сложности. Технологии BIM использовались при проектировании, проверке проекта, максимум при подсчете объема работ. Но на этапе строительства отрасль оставалась консервативной. Мы искали лучших специалистов, создали отдел BIM внутри компании, активно развивали собственные компетенции», — вспоминает Константин Ковалев.
По его словам, на уровне цифрового проекта и модели контролировались сроки строительства и качество каждого объекта, оценивались потребности в ресурсах и формировались заказы на них. Строительная площадка находилась под круглосуточным видеонаблюдением, а возводимые конструкции анализировались дронами с лазерными сканерами. «Со всеми вызовами мы успешно справились — за счет применения перечисленных технологий был достигнут значительный экономический эффект, но главное — масштабный проект, не имеющий прецедентов по целому ряду параметров, был построен всего за 2,5 года. Это невероятный срок для объекта такой сложности», — подчеркивает эксперт.
«На проекте "Ростех-Сити" мы выполняли роль BIM-интегратора. Основной задачей было выстраивание процессов контроля качества и приемки информационных моделей, формирование ведомостей объемов работ, декомпозиция их на задачи календарного плана. На этапе сопровождения строительства в элементы моделей вносился факт выполнения работ, исполнительная документация и наличие нарушений, что позволило реализовать автоматическое формирование отчетов и аналитических дашбордов о ходе реализации проекта практически в реальном времени. В ходе проекта мы выстроили цикл регулярного конвейерного анализа более 270 информационных моделей. Детализация моделей по некоторым разделам проекта доходила до наивысшей — LOD 500. Для проверки соответствия фактически смонтированных конструкций информационным моделям использовалось лазерное сканирование и фотограмметрия по результатам облета БПЛА», - рассказывает генеральный директор GRAVION PROJECT Алексей Жигалин.
Основными задачами проекта были: цифровизация традиционных бизнес-процессов (в том числе формирование отчетности о ходе реализации проекта, проверка актов выполненных работ, проверка рабочей документации); их ускорение и увеличение их точности; проверка качества разрабатываемых подрядной организацией информационных моделей на соответствие требованиям; разработка информационного двойника здания для передачи в эксплуатирующую организацию.
Проектная компания GENPRO разработала исполнительную BIM-модель для цифрового двойника объекта. «Цифровой двойник отражает фактические данные о состоянии объекта на всех этапах его существования. Это позволяет существенно сэкономить — до 30% — на службе эксплуатации. Высочайший уровень детализации и полное соответствие итогового цифрового двойника реальному объекту открывают новые возможности для управления зданием. Для эффективной работы с ним будет организовано обучение персонала УК. Это позволит свести к минимуму внеплановые расходы, вовремя проводить ремонтные работы и осуществлять необходимую техническую поддержку всех систем и элементов комплекса», — рассказывает директор GENPRO Даниил Катриченко.
По его словам, исполнительная BIM-модель на сегодняшний день имеет наиболее полную информацию об объекте, и на ее основе можно формировать цифровой двойник и паспорт здания. «Такую модель на рынке пока имеют единичные объекты, проект "Ростех-Сити" — один из них. В перспективе, думаю, наличие цифрового двойника будет обязательным требованием для эксплуатации всех зданий», — добавляет эксперт.
Примечательно, что у «Ростех-Сити» будет самый большой цифровой двойник в России. «Мы предлагаем рынку принципиально новый продукт — здание с цифровым двойником, с которым может успешно работать управляющая компания. Качественная модель добавляет не менее 5% ценности объекту девелопмента и позволяет снизить расходы на эксплуатацию как минимум на 20%», — подчеркивает Константин Ковалев.
Совместными усилиями
Безусловно, реализация столь уникального проекта невозможна без участия многих компаний, каждая из которых располагает серьезными компетенциями в своей области. Только объединение этих усилий может обеспечить получение действительно высококачественного результата.
«Генеральным подрядчиком при строительстве "Ростех-Сити" была компания "Ренейссанс Констракшн", которая является корпоративным клиентом ТЕХНОНИКОЛЬ. Наши специалисты приступили к работе еще на этапе проектирования: инженеры проанализировали и адаптировали проектные решения основных конструкций, включая фундамент, фасад и кровлю. Следующим шагом наши эксперты из Службы качества организовали обучающий курс для сотрудников подрядной организации, а в процессе монтажа следили за качеством исполнения каждого этапа», — говорит менеджер объектных продаж ТЕХНОНИКОЛЬ Татьяна Манжола.
По ее словам, в соответствии с проектным решением ТЕХНОНИКОЛЬ выпустила специальную полимерную кровельную мембрану эксклюзивного цвета. Опыт работы с этим проектом позволил показать в деле преимущества системных решений и комплексного подхода — получения от одного поставщика материалов, сертификатов и комплексной гарантии.
Компания «дормакаба Евразия» поставила и смонтировала на объекте следующее оборудование: автоматические цельностеклянные карусельные двери ATRIUM-FLEX, сенсорные барьеры Argus 60, встроенные картоприемники, калитки, ограждения, дверную технику: доводчики, замки, ручки и систему «Антипаника».
«Заказчик и другие участники проекта поставили перед нами высокие стандарты энергоэффективности, заявляя о необходимости применения самых современных технологий и разработки уникального дизайна. Особенностью проекта являлось пожелание заказчика, чтобы карусельные двери были максимально прозрачными, то есть стеклянными были не только створки и корпус, но и потолок. Обычно в таких случаях привод двери прячется в полу и требует примерно 300 мм пространства под нею. На данном объекте не получалось обеспечить такого расстояния из-за особенностей несущих конструкций здания. Однако у компании dormakaba нашлось нужное решение — инновационный привод KTV FLEX DIRECT. Его уникальные преимущества заключаются в компактных размерах (толщина всего 45 мм), а главное — он может быть установлен в стеклянном потолке. Все неудобства, связанные с обслуживанием приводов в полу, в данном случае просто исключаются. Также, в качестве бонуса, привод FLEX DIRECT имеет эстетическую подсветку по окружности, мягко распределяя свет по всему барабану револьверной двери», — рассказывает ведущий специалист по проектным продажам ООО «дормакаба Евразия» Сергей Сухинин.
По его словам, сложно переоценить пользу и важность полученного опыта. «Наша команда тесно сотрудничала с создателями проекта в России и за рубежом — выполнить задачи столь масштабного проекта возможно было, только консолидировав усилия и привлекая наших коллег из штаб-квартиры и других регионов. Такой опыт значительно расширил наши компетенции», — заключает эксперт.
По мнению представителей отраслевого сообщества, опрошенных «Строительным Еженедельником», при формальном обилии мемориальных объектов, посвященных подвигу блокадного Ленинграда, городу остро не хватает современных, ярких проектов в этой сфере. Отрадно, впрочем, что этот дефицит стимулирует неравнодушных людей выдвигать новые, оригинальные идеи.
На фото: Сможем ли мы сегодня создать современный мемориал, по масштабу и интересности сопоставимый с памятником на площади Победы?
В начале каждого года в Санкт-Петербурге вспоминают две важнейшие для истории города даты: 18 января – прорыв, и 27 января – полное снятие блокады Ленинграда. Память о трагических и героических 900 днях обороны города и почти миллионе жертв близка каждому петербуржцу. Но проходит январь – и до начала следующего года блокада «забывается». Чтобы этого не происходило, нужны новые, яркие проекты, считают эксперты
Дефицит памяти
Большинство опрошенных считает, что памятников и иных мемориальных мест, связанных с блокадой, в городе не хватает. «Музеи «Невский пятачок» и «Дорога жизни» находятся за чертой города. В условиях современного ритма жизни добраться туда вместе с детьми и внуками получается не часто. А чтить память героев и рассказывать молодому поколению о мужестве, стойкости и смекалке ленинградцев надо постоянно. В каждом районе должен быть свой мемориал, посвященный блокаде. Пусть он будет направлен не на туристический поток, а на ознакомление школьников, современного подрастающего поколения, скажем, в шаговой доступности, с героической историей нашего города. Если мемориалов и памятников не будет, сотрется и память о блокадных днях», – уверен руководитель проекта ООО «ПСБ «Жилстрой» Владимир Пучков.
Музеев и памятников, связанных с теми страшными днями, недостаточно, считает директор «Союзпетростроя», житель блокадного Ленинграда Лев Каплан. «Еще много памятных мест, связанных с блокадой, которые никак не отмечены. Блокадные подстанции, трамвайные парки, места забора воды, хлебозаводы... Если они будут сегодня полностью утрачены, восстановить их будет невозможно. Но память о тех страшных для ленинградцев днях должна жить в нашем городе, должны оставаться места, куда могут прийти наши внуки и правнуки», – отмечает он.
«Память о подвиге должна быть, в частности, материализована – в виде музеев, памятников, мемориалов, чтобы быть наглядной и доступной для всех. В этом смысле существующий в Петербурге небольшой Музей блокады – совершенно недостаточен и технически устарел. Помимо реализации нового музейного проекта, как мне кажется, целесообразно формирование целого комплекса мемориальных мест, визуально напоминающих о блокадном подвиге», – резюмирует руководитель Архитектурного бюро «Студия 44» Никита Явейн.
Таким образом, эксперты сходятся во мнении, что для стимулирования интереса к теме блокадного подвига ленинградцев необходимо появление новых памятных объектов, ориентированных на разные группы посетителей. Уже само возникновение новых идей в этой сфере, их общественное обсуждение – оказывают положительный эффект на внимание к блокадной теме горожан и гостей Северной столицы.
«На мой взгляд, в Петербурге наблюдается острый общественный запрос на появление интересных инициатив, призванных на современном уровне запечатлеть образ блокадного Ленинграда. Это интереснейшая творческая задача – найти остро актуальный для сегодняшнего петербуржца формат сохранения памяти о подвиге. Сможем ли мы сегодня создать современный мемориал, по масштабу и интересности сопоставимый, например, с памятником на площади Победы?» – задается вопросом представитель Фонда содействия строительству культовых сооружений РПЦ в Петербурге Филипп Грибанов.
Несостоявшийся музей
Интересной попыткой в этом отношении стало возникновение идеи строительства нового здания Музея обороны и блокады Ленинграда. Характерно, что инициатива получила самый широкий резонанс в обществе, вызвала активное, заинтересованное обсуждение – причем не только концепции самого музея, но и блокадной тематики в целом, отмечают опрошенные эксперты.
Напомним, идея появилась в 2014 году. В качестве места для музея был выбран мыс у излучины Невы поблизости от Смольного монастыря. В объявленном властями города архитектурном конкурсе победителем стал проект «Студии 44», получивший позже признание архитекторов и на международном уровне. Власти города сообщали, что строительство здания начнется летом 2018-го и будет завершено к 8 сентября 2019 года – Дню памяти жертв блокады Ленинграда. Однако потом «что-то пошло не так» и проект как-то постепенно «забылся».
«Мне сложно что-то сказать о дальнейшей судьбе проекта нового Музея блокады. Знаю только, что на данный момент он заморожен. Хотя, по моему мнению, идеологическая необходимость такого музея с течением времени только возрастает. И в значительной степени это связано с тем, что принято называть переписыванием истории войны. Этот процесс оформляется не только в виде писаний разных авторов, но и в мемориальном формате. В связи с этим появление в нашем городе современного интерактивного Музея блокады, на самом высоком научном и техническом уровне рассказывающего о подвиге нашего города, – на мой взгляд, совершенно необходимо», – говорит Никита Явейн.
«Раз не получается построить новый большой музей, надо хотя бы «довести до ума» существующий – в Соляном переулке. Насколько я знаю, ему до сих пор не переданы все помещения дома, в котором он располагается», – считает генеральный директор Архитектурной мастерской «Б2» Феликс Буянов.
Напомним, изначально, в 1944–1952 годах, первый музей был больше, занимая, кроме нынешнего здания, помещения еще в двух соседних, по адресам: Гангутская улица, 1, и набережная реки Фонтанки, 10. В 1952 году в рамках Ленинградского дела он был упразднен – и возрожден в «урезанном» виде только в 1989 году.
Однако, по мнению большинства экспертов, размер и значимость музея несопоставимы по масштабу с событием, которому он посвящен. Соответственно, вопрос появления новых интересных предложений по созданию мемориалов в память о блокаде по-прежнему сохраняет свою актуальность.
Новые идеи
Народная поговорка гласит: «Свято место пусто не бывает». Она вполне точно иллюстрирует сложившуюся ситуацию. Нехватка новых реализованных проектов стимулирует появление все новых инициатив в сфере увековечивания подвига ленинградцев.
Впрочем, нельзя сказать, что не делается совсем ничего. Из успешных проектов, реализованных в последнее время, выделяют открывшееся новое здание с обновленной панорамой в музее-заповеднике «Прорыв блокады Ленинграда». Панорама стала одной из крупнейших в мире – почти 600 кв. м.
«Необходимо реконструировать уже существующие музеи, добавлять технологии и интерактивность, где это уместно. Отличный пример такой реконструкции – это музей «Прорыв блокады Ленинграда». Недавно были там всей семьей. Очень интересно и информативно», – говорит генеральный директор ООО «Гильдия Геодезистов» Кирилл Романов.
При этом многие опрошенные считают, что «поновления старого» недостаточно – нужны новые, оригинальные идеи. Из таковых наибольший интерес вызывает организация блокадного музея в помещении Левашовского хлебозавода в рамках проекта редевелопмента, который реализует холдинг RBI. Примечательно, что и эта инициатива вызвала активную общественную дискуссию.
Многих смущает частная собственность на этот проект, а также повышенный градус интерактивности. Однако глава холдинга RBI Эдуард Тиктинский считает: необязательно, чтобы любая память о блокаде была огосударствлена. «Кто сказал, что государственный музей или вообще кто-то имеет приоритет, чтобы сказать, как что должно быть? Это память горожан, частные инициативы, разветвленная активность. И так эта история будет работать по-живому, без официоза. Живая память должна быть выражена по-разному», – говорит он.
«Каждый период в истории города оставлял после себя памятники своей эпохе, отражающие актуальный общественный запрос своего времени. Сегодняшний день не должен стать исключением. Актуальность сохранения памяти о блокадном подвиге очевидна для петербуржцев. Памятники старых форматов «примелькались», современность генерирует острый интерес к новым, оригинальным инициативам. И перед нами стоит задача найти яркие, запоминающиеся формы, которые станут вкладом нашего времени в дело увековечивания героических свершений ленинградцев», – резюмирует Филипп Грибанов.
В преддверии Дня полного снятия блокады Ленинграда «Строительный Еженедельник» обратился к представителям строительной отрасли города с вопросом: «Что для Вас лично значит такое понятие, как блокада Ленинграда?» Публикуем их ответы.
Людмила Коган, генеральный директор ЗАО «БФА-Девелопмент»:
– Для меня это напоминание о том, что мы – потомки сильных, несгибаемых людей. Нас не запугать и не сломить. Когда бывает тяжело, есть пример мужества, нас не победить. Памятников блокаде в городе много. Советское правительство, проводя идеологическую политику, заботилось о сохранении памяти подвига горожан. Но мы перестали их замечать. Важно, чтобы к этим памятникам приводили детей, рассказывали им о том, как это было.
Елена Богомолова, главный архитектор проекта ООО «ПСБ «Жилстрой»:
– Для меня блокада Ленинграда – сплошная боль. Я родилась на Васильевском острове уже после войны в семье, из которой блокада унесла более десяти жизней. Вещи, хранящиеся у нас дома, напоминают об ушедших родных. Деревянная шкатулка с фотографиями, испещренная надписями, нацарапанными младшим братом моего отца – мальчиком Витей, погибшим в разбомбленном эшелоне вместе с детьми, которых пытались вывезти из Ленинграда. На стенах квартиры висят фотографии деда (Моисея Реброва, жившего на Гаванской улице), умершего 31 декабря 1941 года от «безбелковой дистрофии» (как записано в сохранившейся справке о смерти; это значит – от голода) в первую блокадную зиму. В блокаду умерли и его родные братья Илья и Николай. Имена деда и его братьев занесены в книгу памяти «Блокада». В семье хранятся письма военных лет от родных сестер бабушки. Моя бабушка выжила лишь потому, что была сослана в Казахстан по сфабрикованному делу в 1937 году и вернулась уже после войны. Вторая бабушка дежурила на крышах домов, гасила фугаски, ходила на работу на склады Бадаева пешком с Васильевского острова, позже – на «Севкабель» (пока были силы). Через год бабушку эвакуировали, она так ослабла, что не могла перешагнуть рельсы на вокзале. Она прожила долгую жизнь, но до конца своих дней вспоминала эти страшные дни…
Вспоминала, как варили суп из клея и ремней и топили печь разбитым роялем, как начинали обживаться после войны в квартире на Среднем проспекте Васильевского острова на первом этаже, где полом была земля. Как умирали, падая наземь, возле бабушки люди прямо в очереди, стоя за кусочком хлеба и горсткой муки. Как по дороге домой у нее не раз отнимали паек. И какая была трагедия – потерять хлебную карточку. В такой очереди умерла и родная сестра моего отца, а ее маленький сын пропал. Бабушка долго его разыскивала, и, к счастью, он нашелся – через пятнадцать лет! Как в послевоенное время из разгромленной трехкомнатной квартиры бабушка с моими родителями переселились втроем в десятиметровую комнату и начали жить заново. От бабушки Марии у нас в семье повелось делать запасы крупы, спичек, соли.
Блокада сказалась и на здоровье моей мамы и моей старшей сестры: малышка умерла в годовалом возрасте, отец вез ее хоронить на саночках на Смоленское кладбище. Из-за ослабленного здоровья мамы ее второй ребенок тоже родился больным и прожил всего пять лет. Отец, вспоминая блокаду, плакал. К сожалению, он прожил недолго, и воспитывал меня отчим. Блокада не обошла и его. Вернувшись с фронта с орденами и медалями, он нашел свой дом на улице Савушкина разбомбленным, а оба его родителя умерли с голода. Долгие годы, общаясь с мамой и бабушкой (а они прожили до 94 лет) и слушая их воспоминания о блокаде, о том страшном времени, я ощущаю себя прошедшей через все эти испытания!
Анастасия Заболотная, операционный директор сети апарт-отелей Vertical:
– Мой прадедушка был капитаном судна в Кронштадте и успел вывезти прабабушку и детей из блокадного Ленинграда на север в глубинку. А сам погиб в сражениях под Кронштадтом. Это страшное событие так или иначе повлияло на каждого человека в России и на страну в целом. Истории, связанные с блокадой, ужасают, блокада – это голод, страх и отчаяние.
Многие места в Петербурге помнят блокаду: когда приходишь в зоопарк, сотрудники рассказывают, как их коллеги пытались спасти животных; в филармониях – как музыканты играли, чтобы поднять дух горожан; заводы продолжали работать, выпускать танки, несмотря на состояние рабочих. Город изо всех сил пытался выжить, об этом подвиге необходимо помнить и рассказывать.
Лев Каплан, вице-президент, директор «Союзпетростроя», житель блокадного Ленинграда:
– Для меня лично блокада Ленинграда означает очень многое, потому что я жил в этом городе во время блокады. И хотя я был подростком двенадцати-пятнадцати лет, я принимал посильное участие в обороне города, будучи в отряде по спасению дома от зажигалок. Недаром 27 января 1944 года называют днем ленинградской победы. Этот день был наполнен ликованием выживших горожан, снятием маскировки с окон, первым салютом с Марсова поля и военных кораблей Балтийского флота. Снятие блокады Ленинграда в январе 1944 года стало серьезным ударом по немецко-фашистским захватчикам и в числе прочего предопределило Победу в мае 1945 года. Этот день я чту наравне с праздником Победы над фашистской Германией. Поздравляю всех ленинградцев-петербуржцев с 76-й годовщиной полного снятия блокады Ленинграда. Чистого мирного неба над головой!
Михаил Голубев, девелопер, инвестор проекта «Прибрежный Квартал» в Лисьем Носу:
– Блокада Ленинграда для меня – это, в первую очередь, героизм его жителей. Беспрецедентное проявление духа, стойкости и желания отстоять свой город от врага. То, что никогда нога захватчика не вступала в наш город, – это подвиг простых людей. День снятия блокады – это один из самых главных праздников в Петербурге, часть идентичности города, наш особый ритуал и память для поколений.
Кирилл Романов, генеральный директор ООО «Гильдия Геодезистов»:
– Блокада Ленинграда для меня и моей семьи – это была личная история и личная трагедия.
Обе мои бабушки – жительницы блокадного Ленинграда. Галине Александровне Романовой было одиннадцать лет. Она выступала в госпитале для раненных солдат. Ей иногда доставались гостинцы от красноармейцев; наверное, благодаря этому их семья смогла выжить. Почти год она прожила в блокадном Ленинграде. Потом очень сильно заболела, но ей повезло, ее с мамой и маленьким братом эвакуировали. Она не любила рассказывать про войну и блокаду, даже когда я просил.
Как-то, когда я был уже курсантом военно-морского училища, я приехал к ней в увольнение 27 января, в форме и с цветами, и поздравил с Днем снятия блокады города Ленинграда, она расстроилась и попросила больше не поздравлять ее с этим днем. Наверное, для нее это было слишком тяжелые воспоминания.
Вторая бабушка, Галина Иосифовна Блохина, была совсем ребенком, ее семье было проще, в блокаду они жили в домовладении в Ольгино. У них было хозяйство и огород. Несмотря на то, что большую часть урожая нужно было сдавать, такого голода, как в городе, не было. Первое время у них даже была корова, но потом ее пришлось сдать в колхоз.
В Ленинграде память о тех страшных событиях передавали не только в семьях. Мы в школе постоянно ездили на экскурсии, посвященные войне и блокаде. Я помню, как в День снятия блокады мы в школе заклеивали бумагой крест накрест окна, в коридоре был почетный караул из старшеклассников. Также в детстве у меня была книга про блокаду с леденящими кровь фотографиями и фактами. Некоторые фото я помню и сейчас. Вряд ли такие педагогические подходы применимы в наше время, но мы точно должны передать память о тех страшных событиях нашим детям.
Ольга Сафронова, заместитель генерального директора ООО «Негосударственный надзор и экспертиза»:
– Моя мама – блокадница, поэтому рассказы об ужасах зимы 1941–1942 годов я слышу с самого детства. Первая учительница младших классов у нас тоже была блокадница. Однажды, после очередной шалости на перемене, когда мы кидались хлебом, она собрала весь класс и начала рассказывать о жизни в блокадном Ленинграде. Ее рассказ произвел такое впечатление, что помню его до сих пор и не могу выкидывать даже уже черствый хлеб.
Игорь Френкель, исполнительный директор ООО «Институт современных строительных технологий»:
– Для всех, кто пережил блокаду или знает о ней из книг, фильмов, истории города, – это в первую очередь пример героизма простых людей и безграничная вера в победу. Блокада Ленинграда – для меня черная полоса истории СССР, но вместе с тем наполняющая меня гордостью за жителей города, которые ценой своей жизни сохранили наш прекрасный город.
Считаю, что на территории города и пригородов должны появляться новые памятники, мемориалы, памятные доски. Решение об их размещении должно приниматься на уровне муниципальной власти. А вот формы и место – должны определяться только путем конкурса и голосования населения. Не обязательно это огромные мемориалы и скульптурные группы. Скульптуры кошек, спасавших город от голода, барельеф проруби на Фонтанке, 21, девочка на санках, скол мрамора на Аничковом мосту, рупор на углу Садовой и Невского – несут порой больше информации и надежды на то, что память о блокаде будет вечной.