Новая жизнь дома Наркомфина
Одним из интереснейших проектов, привлекших большое внимание архитектурной и строительной общественности Москвы и всей России, стала реставрация дома Наркомфина на Новинском бульваре, 25, — всемирно признанного шедевра советского конструктивизма.
Выполненные работы имеют особое значение, ведь с 2006 года объект входил в список 100 крупнейших памятников мировой культуры, находящихся под угрозой уничтожения, формируемый некоммерческой организацией World Monuments Fund.
Рождение шедевра
Заказчиком дома Наркомфина (другое название — второй дом Совнаркома; первый — знаменитый «Дом на Набережной»), построенного в 1928–1930 годах, выступал нарком финансов РСФСР Николай Милютин, сам живо интересовавшийся вопросами архитектуры и градостроительства. Он дал советскому зодчему Моисею Гинзбургу полный «карт-бланш» для апробации на объекте новейших для того времени архитектурных идей и строительных технологий.
По мнению специалистов, в проекте отчетливо заметно влияние «Пяти отправных точек современной архитектуры» одного из отцов-основателей функционализма Ле Корбюзье, которые были опубликованы в журнале «Советская архитектура» в начале 1928 года. А именно: столбы-опоры, плоская крыша-терраса, свободная планировка, ленточное остекление и свободный фасад. Таким образом, творение Моисея Гинзбурга было выполнено в ключе самых актуальных тенденцией архитектурного авангарда того времени.
Сам автор называл жилой комплекс «опытным домом переходного типа». Проект воплощал идеи экономичного, но комфортного дома с отдельными квартирами и общественным сервисом в противовес развивавшейся параллельно в тот же период концепции дома-коммуны с полным обобществлением быта.
По проекту комплекс состоял из четырех корпусов: жилого, на 50 семей (приблизительно 200 человек); коммунального с кухней, двумя столовыми — крытой внутри и летней на крыше, а также спортзалом и библиотекой (кухня работала в 1930-е годы, продавая еду на вынос, столовая не заработала); круглого в плане здания детсада (не построен); «служебного двора», включавшего механическую прачечную (действовала в 1930-е годы), сушилку и гараж. Также намечалось, что рядом, вдоль южной границы парка, будет построен второй жилой дом с большими квартирами, но планы не были реализованы.
Жилой корпус представляет собой семиэтажное здание с двумя лестничными пролетами. Общая площадь — 5,2 тыс. кв. м, в т. ч. 870 кв. м — эксплуатируемые кровли. Первый этаж нежилой, на остальных этажах расположены «жилые ячейки». Для больших семей предлагались трехкомнатные двухъярусные квартиры (90 кв. м). Для одиночек и бездетных семей были предусмотрены малометражки (37 кв. м). С торца дома по обеим сторонам от лестниц расположены квартиры с двумя жилыми комнатами. Здание спроектировано так, что окна спален выходят на восток, а гостиных — на запад.
При строительстве использовались новейшие для того времени технологии. Каркас был изготовлен из монолитного железобетона, наружные и внутренние стены — из бетонитовых пустотелых камней, пол в квартирах — из двухслойного ксилолита, а стены и перегородки — из фибролита. Новаторские идеи были реализованы в планировке и дизайне помещений, включая вопросы колористики и инсоляции.
За конструктивные эксперименты отвечал инженер Сергей Прохоров. Важным нововведением стало использование блоков «холодного» бетонного камня с двумя крупными отверстиями: для междуэтажных перекрытий и внутри вертикальных стен между квартирами. При этом внутренние пустоты блоков использовались для прокладки канализационных, водосточных и вентиляционных каналов, размещенных внутри здания. Это обеспечивало правильную геометрию помещениям и избавляло от создания дополнительных коробов под сети. Любопытно, что производство блоков было организованно прямо на стройплощадке. Для утепления железобетонных балок использовался «камышит» («соломит») – теплоизоляционный материал из сухой спрессованной травы.
Лучшей системой освещения, по мнению, Моисея Гинзбурга, является «горизонтальная световая лента, подтянутая к потолку», которая «дает значительно более равномерную освещенность». Так появились ленточные оконные системы, характерные для объекта. В них было использовано еще одно из нововведений дома Наркомфина – «сдвижные» по горизонтали окна, скользящие по направляющим.
До конца проект реализован не был. Вместо запланированных появились не относящиеся к комплексу строения. Не начали работать и некоторые из предполагавшихся сервисов. Затем часть объектов изменила функциональное назначение, а жилой корпус неоднократно перестраивался, что разрушило его изначальный архитектурный облик. Несмотря на это, в 1987 году его взяли под государственную охрану как объект наследия регионального значения. Это, впрочем, не помешало зданию и далее деградировать, и к середине «нулевых» его состояние было признано «критическим».
Эпоха возрождения
Идея реставрации объекта наследия появилась еще в 1990-х. Но переходу дела в практическую плоскость мешала крайне запутанная ситуация с правами собственности на объект. Положение изменилось в 2015 году, когда компания «Лига прав» сумела получить контроль над зданием в целом. Символично, что проект реставрации выполнил внук Моисея Гинзбурга — Алексей Гинзбург, руководитель архитектурной мастерской Ginzburg Architects, одной из целей создания которой было именно восстановление дома Наркомфина. Проект стал победителем конкурса AD Design Award в номинации «Сохранение наследия».
Реализация проекта началась в апреле 2017 года. «Для меня была очень важна не только реставрация "формы" этого здания, но и демонстрация его актуальности, восстановление его функционального значения в том виде, каким дом был задуман автором. Идеи, заложенные архитекторами в дом Наркомфина, абсолютно современны. Это подтверждается и тем, что сейчас в нем будут жить люди, купившие все квартиры еще до завершения реставрации», — говорит Алексей Гинзбург.
Рабочие демонтировали поздние надстройки и пристройки, воссоздали объемно-планировочную структуру корпусов и исторический цвет фасадов. Несущий железобетонный каркас здания отреставрировали в соответствии с исходными конструктивными решениями. От поздних пристроек освободили часть первого этажа. Было восстановлено большое открытое рекреационное пространство, включающее незастроенную часть первого этажа, а также галерея, вестибюльная группа и лестница.
В здании восстановлена характерная схема инженерных коммуникаций внутри стен и перекрытий, система гидроизоляции и схема озеленения. Воссоздано оригинальное наполнение внутренней среды дома.
«Часто говорят о социальных и архитектурных достоинствах и смыслах дома Наркомфина, но очень мало известно о его инновационности с точки зрения инженерно-технических систем. Этот дом очень простой и лаконичный снаружи, но он очень сложен внутри. Его устройство невероятно продуманно, в нем нет декоративных элементов и ни одной случайной детали, которая бы не имела конкретного смысла и функции», — подчеркивает Алексей Гинзбург.
В результате реставрации зданию возвращена историческая функция. После реконструкции в жилом корпусе насчитываются 44 квартиры площадью от 30 до 120 кв. м, сохранены оригинальные двухуровневые планировки, а высота потолков варьируется от 3 до 5 м. Некоторым квартирам присвоены названия по именам известных людей, которые в них проживали: Дейнеки, Гинзбурга и Милютина.
Работы на объекте были завершены в начале 2020 года, после чего он был введен в эксплуатацию. «Дом Наркомфина был, пожалуй, одним из самых тяжелых для реставрации объектов в Москве. Он даже вошел в 100 мировых объектов культуры, которые находились под угрозой утраты. Это, безусловно, позор был, потому что это яркий памятник советского конструктивизма 1920–1930-х годов. И после того, как он был отреставрирован, конечно, видно, что действительно уникальный объект», — заявил мэр Москвы Сергей Собянин, посетивший здание.
Алексей Гинзбург выражает надежду, что реставрация дома Наркомфина станет хорошим примером. «Хотелось бы верить, что этим проектом мы показали: архитектуру той эпохи вполне можно использовать и восстанавливать даже в рамках коммерческого проекта. Точно такой же подход применим к еще сохранившимся конструктивистским рабочим поселкам. С помощью локальных изменений малогабаритные квартиры можно сделать комфортным, современным, востребованным жильем, а пространства вокруг домов — гармоничной средой для жителей», — считает он.
Участники проекта
Реализация такого уникального проекта собрала целую группу компаний, приложивших усилия для возрождения шедевра. В качестве изыскателей и проектировщиков по строительным конструкциям и инженерным разделам была привлечена ПФ «Градо». «Мы были генпроектировщиками, и в нашу задачу входило создание высокоэффективной профессиональной команды для разработки всех разделов проекта и его реализации, а также координация всех этапов этой деятельности», — рассказывает генеральный директор ПФ «Градо» Максим Коношенко.
По его словам, к самым серьезным проблемам следует отнести две. «Во-первых, здание находилось просто в ужасающем состоянии. А во-вторых, все объемно-планировочные и конструктивные решения, интерьеры и пр. находятся в предмете охраны объекта наследия. Соответственно, ничего нельзя было менять и каждый шаг нужно было согласовывать с Москомнаследия. В итоге все работы велись с максимальным сохранением всех оригинальных решений, что, конечно, было очень непросто. Однако — к некоторому даже нашему удивлению — строгость в сохранении всех деталей, на которой настаивал и Алексей Гинзбург, и органы охраны наследия, дали совершенно изумительный результат», — говорит эксперт.
По словам Максима Коношенко, большая работа потребовалась для восстановления инженерии здания. «Объект во много был экспериментальный, с трубами, проложенными внутри «камней Прохорова». При позднейшей эксплуатации, люди, которые не понимали этой специфики, пытаясь улучшить работу коммуникаций, по сути, часто ухудшали ее, разрушая созданную систему. В итоге, чтобы обеспечить нормальную работу сетей, нам приходилось применять очень сложные инженерные решения. Современное сетевое оборудование было уложено в тех же пространствах, что историческое. Хоть это было и не просто, нам удалось и конструктив сохранить, и не повлиять на объемно-планировочные решения здания», - отмечает он.
Специалист добавляет, что немало уникальных локальных решений применено при реставрации окон, живописи, других элементов здания. «При этом везде по-максимуму использовались исторические технологии. Очень сложную и интересную работу по методам аутентичным для 1930-м годов, мы выполнили при воссоздании витража», - отмечает Максима Коношенко.
Резюмируя, он подчеркивает: «Это, наверное, был самый сложный из объектов, на которых нам приходилось работать. Но результат того стоит. Ликвидировав позднейшие пристройки, понизив уровень почвы, восстановив исходное ленточное остекление, мы вернули Дому Наркомфина его изначальный облик, строившийся на пяти принципах Ле Корбюзье».
Трехмерный обмер помещений дома Наркомфина осуществляла инжиниринговая компания «НГКИ». «Нами дважды было выполнено подробное лазерное сканирование всех площадей в здании. Создана детальная интерактивная трехмерная модель объекта. Эти материалы легли в основу исполнительной документации (чертежи, планы, схемы) при подготовке проекта реставрации. Необычной, с точки зрения нашей повседневной практики нашей работы, была необходимость обмерять все помещения жилого здания. Обычно речь все-таки идет об отдельных квартирах. Мы рады были работать на таком интересном и знаковом объекте», — рассказал генеральный директор «НГКИ» Александр Фролов.
Верховный суд РФ решил, что дольщики не могут просто отказаться от исполнения договора долевого участия, если нет виновных действий со стороны застройщика. Участники рынка говорят, что позиция суда на редкость правильная.
На днях Верховный суд решил, что 32-я статья Закона «О защите прав потребителей» не распространяется на покупателей жилья по долевой схеме. Причиной разбирательства стало обращение в суд одной из дольщиц о расторжении договора долевого участия (ДДУ) с застройщиком ООО «Лазурь». Гражданка оплатила его в полном объеме. Срок передачи квартиры – 31 декабря 2019 года. Но у дольщицы возникла жизненная ситуация, которая не позволила ей дальше участвовать в строительстве. Поэтому она обратилась к застройщику с заявлением о расторжении ДДУ и возврате уплаченных ею средств. Поскольку со стороны компании никаких нарушений условий договора не было, ее руководство отказало в расторжении договора и возврате денег. Дольщица обратилась в суд. Причем хотела она не только расторгнуть договор, но также взыскать с застройщика цену договора и проценты за пользование чужими денежными средствами, плюс неустойки, компенсации морального вреда и штрафа в размере 50% от присужденной суммы.
Суды первой и апелляционной инстанции вынесли решение в пользу гражданки, опираясь на то, что односторонний отказ от исполнения договора при отсутствии виновных действий со стороны застройщика – это право потребителя, согласно статье 32-й Закона «О защите прав потребителей».
Но Верховный суд РФ с такой позицией не согласился, указав на то, что отношения между дольщицей и застройщиком возникли в силу Закона № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве…» и регулируются именно им. А в нем указано, что дольщик вправе в одностороннем порядке отказаться от ДДУ или расторгнуть его через суд только в следующих случаях: если очевидно, что объект не будет передан в срок, при существенном изменении проектной документации, при изменении назначения общего имущества, в иных случаях, установленных договором или законом. Но ни один них под описанную ситуацию не подходит. Поэтому Верховный суд отменил определение апелляционной инстанции, направив дело на новое рассмотрение.
Участники рынка считают это решение справедливым. «В нем нет ничего нового – 214-ФЗ устанавливает и свой размер неустойки, и свои основания для одностороннего отказа от договора долевого участия. Поэтому каких-либо последствий для рынка это решение Верховного суда иметь не будет. В целом позиция суда на редкость правильная, и это можно только приветствовать», – говорит партнер адвокатского бюро «Качкин и Партнеры» Дмитрий Некрестьянов.
С коллегой согласен Дмитрий Желнин, управляющий партнер MITSAN Consulting: «Наши судебные органы, как и остальные органы власти, должны стоять на защите прав не только дольщиков, но и застройщиков. Дело в том, что, согласно 32-й статье Закона «О защите прав потребителей», покупатель может в любой момент отказаться от выполнения условий договора (в данном случае – от выполнения работ строителями) при условии оплаты исполнителю понесенных фактических расходов. И Верховный суд, на наш взгляд, исходил из того, что процесс строительства жилья требует гарантий со стороны дольщиков. В частности, гарантий своевременного внесения платы, которая, в свою очередь, является залогом непрерывного строительства. В противном случае застройщики не могут гарантировать четкого поступления денег. И непрерывность строительного процесса оказывается под угрозой». Он добавил, что Закон «О защите прав потребителей» дает возможность одностороннего внесудебного отказа от договора, как некую дополнительную гарантию для потребителей и как дополнительный мотиватор для предпринимателей. «Но строительство – процесс куда более сложный, чем производство товаров народного потребления. По закону о «долевке» можно расторгнуть договор только в случае нарушения со стороны исполнителя. И это возможно только через суд», – заключил Дмитрий Желнин.
Строители также считают решение суда правильным. «Закон о долевом участии в строительстве и так довольно жесткий. Он максимально защищает дольщика и держит в тонусе застройщика. И так много судебных разбирательств и эпизодов откровенного потребительского экстремизма. Если бы строителей судили еще и по Закону «О защите прав потребителей», это был бы просто произвол», – заключил один из собеседников «Строительного Еженедельника».
В СЗФО активизировалось уголовное преследование руководителей строительных компаний, из-за недобросовестности которых пострадали дольщики. На период расследования дел застройщиков все чаще заключают под стражу.
В ЖК «Ленинградская перспектива» должно быть около 2,5 тыс. квартир
В последние несколько месяцев на Северо-Западе, да и в целом по России, правоохранительные органы стали чаще возбуждать уголовные дела в отношении руководителей компаний-застройщиков, виновных в появлении обманутых дольщиков, а также активнее преследовать их по уже открытым делам. В большинстве случаев бизнесменам инкриминируется хищение средств граждан и мошенничество в крупных размерах. «Строительный Еженедельник» решил напомнить о событиях последних недель, связанных с недобросовестными застройщиками, которым грозят реальные уголовные сроки.
Из дома на нары
В середине июля по решению Выборгского районного суда Санкт-Петербурга под домашний арест был направлен генеральный директор компании «Питер-Констракшн» Тимофей Поздняков. Главу строительной компании подозревают в двойных продажах квартир в ЖК «Охта-Модерн». Само уголовное дело в отношении неопределенных лиц было возбуждено еще в 2014 году.
ЖК «Охта-Модерн» – один из старейших долгостроев Северной столицы. Его строительство в Красногвардейском районе началось еще в 2003 году, до появления Закона № 214-ФЗ. За 15 лет сменилось несколько застройщиков объекта, последним из которых стал «Питер-Констракшн».
Несколько дней назад дольщики ЖК «Охта-Модерн» направили в суд ходатайство с требованием ужесточить меру пресечения для Тимофея Позднякова и отправить его в СИЗО. В своем обращении они отметили, что реакция общественности – сейчас основное: «Если город и горожане будут закрывать глаза на происходящее, то все останется как есть. Сама мера пресечения для Позднякова – кажется издевкой над дольщиками. Он находится под домашним арестом, тогда как у более чем 400 человек нет крыши над головой. К нам даже такой меры нельзя применить, потому что у нас нет дома. 10% дольщиков уже умерли, дожидаясь достройки».
ЖК «Охта-Модерн» – один из старейших долгостроев Петербурга
Отметим, что в марте 2017 года был арестован совладелец «Питер-Констракшн» Евгений Кривцов, также причастный, по версии следствия, к многочисленным двойным продажам в долгострое. В декабре прошлого года в компании была введена процедура наблюдения. В мае этого года суд принял решение о банкротстве застройщика.
Уголовная перспектива
Еще одно значимое событие последних недель – арест крупного бизнесмена, генерального директора компании «ЛенСпецСтрой» Дмитрия Астафьева. Произошел он 9 августа, когда все петербургские строители отмечали в Ледовом дворце свой профессиональный праздник. Сейчас Дмитрий Астафьев находится в СИЗО. Адвокаты просят перевести его под домашний арест из-за проблем со здоровьем.
Главное следственное управление ГУ МВД по Петербургу предъявило Дмитрию Астафьеву обвинение в мошенничестве в особо крупном размере, по ч. 4 ст. 159 УК РФ. По версии следствия, «глава компании совместно с неустановленными лицами под предлогом строительства многоквартирных жилых домов во Всеволожском районе Ленинградской области присвоил денежные средства граждан, которые заключили с ним договоры об участии в долевом строительстве, не выполнил обязательства, возложенные на него договором». Предполагается, что общая сумма ущерба превысила 482,3 млн рублей.
Мошенничество правоохранительные органы выявили при строительстве ЖК «Ленинградская перспектива» в Мурино. Сроки сдачи этого крупного объекта переносятся уже два года. В Прокуратуре Ленобласти на прошлой неделе открыли «горячую линию» для дольщиков комплекса. Правоохранительные органы обещают по каждому обращению провести проверку.
С помощью Интерпола
В начале августа в Германии по подозрению в мошенничестве со средствами дольщиков был задержан генеральный директор новгородской строительной компании «Экспресс» Валерий Марковкин. Бизнесмен с весны этого года находился в международном розыске. Найти его помог Интерпол.
По версии следствия, на протяжении 2015–2017 годов Валерий Марковкин привлекал денежные средства граждан для участия в долевом строительстве многоквартирного дома по улице Шимской в Великом Новгороде. Получив от дольщиков более 60 млн рублей, он распорядился ими по своему усмотрению, так и не закончив строительство объекта. В прошлом году Валерий Марковкин уехал из страны. В настоящий момент решается вопрос об его экстрадиции в Россию.
В Комиссии по содействию защите прав дольщиков Новгорода надеются, что проблему удастся решить до конца будущего года с помощью изменений в региональное законодательство. Они предусматривают субсидирование завершения строительства долгостроя за счет областного бюджета и предоставления льгот новому застройщику дома на улице Шимской.
Стоит отметить, что другая компания Валерия Марковкина – «Модернизация» – в 2013–2014 годах выполняла ремонт дорог в Тихвинском районе Ленобласти. Работы были проведены некачественно. Администрация района направляла судебные претензии к подрядчику, но они им были проигнорированы. В настоящее время «Модернизация» проходит банкротное производство.
«Стройиндустрию» отправят на торги
У Вологды свои «герои». Следственный комитет РФ по Вологодской области в начале августа сообщил, что собрал все материалы по двум уголовным делам в 175 томах в отношении директора компании «Стройиндустрия» Вячеслава Гудкова. Правоохранительные органы считают: предприниматель злоупотреблял полномочиями при осуществлении долевого строительства и не выплачивал заработную плату своим сотрудникам.
В рамках проведенного расследования потерпевшими признано 438 дольщиков и 602 работника компании. По подсчетам следователей, причиненный действиями обвиняемого ущерб оценивается в 594 млн рублей по дольщикам и 105,4 млн по невыплате заработной платы. Кроме того, в результате злоупотребления полномочиями бизнесменом не выплачены налоги и сборы с организации на сумму 131,9 млн рублей.
В настоящее время у «Стройиндустрии» в Вологде три недостроя. Один из них был заморожен на этапе фундамента и по решению местных властей будет выставлен на аукцион. Также с молотка уйдут строительные материалы, спецтехника, парк обычных автомобилей и даже речные суда компании. Как подчеркивают в Правительстве Вологодской области, вырученные от продажи на торгах незаложенного имущества девелопера денежные средства, в соответствии с законодательными нормами, будут в первую очередь направлены на погашение задолженности по зарплате и налогам и только потом – на достройку двух незавершенных объектов.
Продадут и залоговое имущество – одно из зданий организации и производственные помещения. 80% от вырученных на торгах средств достанутся банкам-залогодержателям.
Кстати
По данным Единого реестра застройщиков, на 1 августа 2018 года объем строительства жилья, относящего к проблемным объектам, превысил 13 млн кв. м. Из них около 9 млн кв. м имеет явные признаки заморозки и приостановки. Причем за последний год таких проблемных объектов стало на 40% больше. По приблизительным оценкам, к обманутым дольщикам в России относятся более 180 тыс. семей.
НОВОСТИ ПО ТЕМЕ:
Дольщики «Охта Модерн» прокомментировали арест гендиректора ООО «Питер Констракшн»
Петербургского застройщика подозревают в хищении 482 млн рублей
Сомнительные перспективы