Новая жизнь дома Наркомфина
Одним из интереснейших проектов, привлекших большое внимание архитектурной и строительной общественности Москвы и всей России, стала реставрация дома Наркомфина на Новинском бульваре, 25, — всемирно признанного шедевра советского конструктивизма.
Выполненные работы имеют особое значение, ведь с 2006 года объект входил в список 100 крупнейших памятников мировой культуры, находящихся под угрозой уничтожения, формируемый некоммерческой организацией World Monuments Fund.
Рождение шедевра
Заказчиком дома Наркомфина (другое название — второй дом Совнаркома; первый — знаменитый «Дом на Набережной»), построенного в 1928–1930 годах, выступал нарком финансов РСФСР Николай Милютин, сам живо интересовавшийся вопросами архитектуры и градостроительства. Он дал советскому зодчему Моисею Гинзбургу полный «карт-бланш» для апробации на объекте новейших для того времени архитектурных идей и строительных технологий.
По мнению специалистов, в проекте отчетливо заметно влияние «Пяти отправных точек современной архитектуры» одного из отцов-основателей функционализма Ле Корбюзье, которые были опубликованы в журнале «Советская архитектура» в начале 1928 года. А именно: столбы-опоры, плоская крыша-терраса, свободная планировка, ленточное остекление и свободный фасад. Таким образом, творение Моисея Гинзбурга было выполнено в ключе самых актуальных тенденцией архитектурного авангарда того времени.
Сам автор называл жилой комплекс «опытным домом переходного типа». Проект воплощал идеи экономичного, но комфортного дома с отдельными квартирами и общественным сервисом в противовес развивавшейся параллельно в тот же период концепции дома-коммуны с полным обобществлением быта.
По проекту комплекс состоял из четырех корпусов: жилого, на 50 семей (приблизительно 200 человек); коммунального с кухней, двумя столовыми — крытой внутри и летней на крыше, а также спортзалом и библиотекой (кухня работала в 1930-е годы, продавая еду на вынос, столовая не заработала); круглого в плане здания детсада (не построен); «служебного двора», включавшего механическую прачечную (действовала в 1930-е годы), сушилку и гараж. Также намечалось, что рядом, вдоль южной границы парка, будет построен второй жилой дом с большими квартирами, но планы не были реализованы.
Жилой корпус представляет собой семиэтажное здание с двумя лестничными пролетами. Общая площадь — 5,2 тыс. кв. м, в т. ч. 870 кв. м — эксплуатируемые кровли. Первый этаж нежилой, на остальных этажах расположены «жилые ячейки». Для больших семей предлагались трехкомнатные двухъярусные квартиры (90 кв. м). Для одиночек и бездетных семей были предусмотрены малометражки (37 кв. м). С торца дома по обеим сторонам от лестниц расположены квартиры с двумя жилыми комнатами. Здание спроектировано так, что окна спален выходят на восток, а гостиных — на запад.
При строительстве использовались новейшие для того времени технологии. Каркас был изготовлен из монолитного железобетона, наружные и внутренние стены — из бетонитовых пустотелых камней, пол в квартирах — из двухслойного ксилолита, а стены и перегородки — из фибролита. Новаторские идеи были реализованы в планировке и дизайне помещений, включая вопросы колористики и инсоляции.
За конструктивные эксперименты отвечал инженер Сергей Прохоров. Важным нововведением стало использование блоков «холодного» бетонного камня с двумя крупными отверстиями: для междуэтажных перекрытий и внутри вертикальных стен между квартирами. При этом внутренние пустоты блоков использовались для прокладки канализационных, водосточных и вентиляционных каналов, размещенных внутри здания. Это обеспечивало правильную геометрию помещениям и избавляло от создания дополнительных коробов под сети. Любопытно, что производство блоков было организованно прямо на стройплощадке. Для утепления железобетонных балок использовался «камышит» («соломит») – теплоизоляционный материал из сухой спрессованной травы.
Лучшей системой освещения, по мнению, Моисея Гинзбурга, является «горизонтальная световая лента, подтянутая к потолку», которая «дает значительно более равномерную освещенность». Так появились ленточные оконные системы, характерные для объекта. В них было использовано еще одно из нововведений дома Наркомфина – «сдвижные» по горизонтали окна, скользящие по направляющим.
До конца проект реализован не был. Вместо запланированных появились не относящиеся к комплексу строения. Не начали работать и некоторые из предполагавшихся сервисов. Затем часть объектов изменила функциональное назначение, а жилой корпус неоднократно перестраивался, что разрушило его изначальный архитектурный облик. Несмотря на это, в 1987 году его взяли под государственную охрану как объект наследия регионального значения. Это, впрочем, не помешало зданию и далее деградировать, и к середине «нулевых» его состояние было признано «критическим».
Эпоха возрождения
Идея реставрации объекта наследия появилась еще в 1990-х. Но переходу дела в практическую плоскость мешала крайне запутанная ситуация с правами собственности на объект. Положение изменилось в 2015 году, когда компания «Лига прав» сумела получить контроль над зданием в целом. Символично, что проект реставрации выполнил внук Моисея Гинзбурга — Алексей Гинзбург, руководитель архитектурной мастерской Ginzburg Architects, одной из целей создания которой было именно восстановление дома Наркомфина. Проект стал победителем конкурса AD Design Award в номинации «Сохранение наследия».
Реализация проекта началась в апреле 2017 года. «Для меня была очень важна не только реставрация "формы" этого здания, но и демонстрация его актуальности, восстановление его функционального значения в том виде, каким дом был задуман автором. Идеи, заложенные архитекторами в дом Наркомфина, абсолютно современны. Это подтверждается и тем, что сейчас в нем будут жить люди, купившие все квартиры еще до завершения реставрации», — говорит Алексей Гинзбург.
Рабочие демонтировали поздние надстройки и пристройки, воссоздали объемно-планировочную структуру корпусов и исторический цвет фасадов. Несущий железобетонный каркас здания отреставрировали в соответствии с исходными конструктивными решениями. От поздних пристроек освободили часть первого этажа. Было восстановлено большое открытое рекреационное пространство, включающее незастроенную часть первого этажа, а также галерея, вестибюльная группа и лестница.
В здании восстановлена характерная схема инженерных коммуникаций внутри стен и перекрытий, система гидроизоляции и схема озеленения. Воссоздано оригинальное наполнение внутренней среды дома.
«Часто говорят о социальных и архитектурных достоинствах и смыслах дома Наркомфина, но очень мало известно о его инновационности с точки зрения инженерно-технических систем. Этот дом очень простой и лаконичный снаружи, но он очень сложен внутри. Его устройство невероятно продуманно, в нем нет декоративных элементов и ни одной случайной детали, которая бы не имела конкретного смысла и функции», — подчеркивает Алексей Гинзбург.
В результате реставрации зданию возвращена историческая функция. После реконструкции в жилом корпусе насчитываются 44 квартиры площадью от 30 до 120 кв. м, сохранены оригинальные двухуровневые планировки, а высота потолков варьируется от 3 до 5 м. Некоторым квартирам присвоены названия по именам известных людей, которые в них проживали: Дейнеки, Гинзбурга и Милютина.
Работы на объекте были завершены в начале 2020 года, после чего он был введен в эксплуатацию. «Дом Наркомфина был, пожалуй, одним из самых тяжелых для реставрации объектов в Москве. Он даже вошел в 100 мировых объектов культуры, которые находились под угрозой утраты. Это, безусловно, позор был, потому что это яркий памятник советского конструктивизма 1920–1930-х годов. И после того, как он был отреставрирован, конечно, видно, что действительно уникальный объект», — заявил мэр Москвы Сергей Собянин, посетивший здание.
Алексей Гинзбург выражает надежду, что реставрация дома Наркомфина станет хорошим примером. «Хотелось бы верить, что этим проектом мы показали: архитектуру той эпохи вполне можно использовать и восстанавливать даже в рамках коммерческого проекта. Точно такой же подход применим к еще сохранившимся конструктивистским рабочим поселкам. С помощью локальных изменений малогабаритные квартиры можно сделать комфортным, современным, востребованным жильем, а пространства вокруг домов — гармоничной средой для жителей», — считает он.
Участники проекта
Реализация такого уникального проекта собрала целую группу компаний, приложивших усилия для возрождения шедевра. В качестве изыскателей и проектировщиков по строительным конструкциям и инженерным разделам была привлечена ПФ «Градо». «Мы были генпроектировщиками, и в нашу задачу входило создание высокоэффективной профессиональной команды для разработки всех разделов проекта и его реализации, а также координация всех этапов этой деятельности», — рассказывает генеральный директор ПФ «Градо» Максим Коношенко.
По его словам, к самым серьезным проблемам следует отнести две. «Во-первых, здание находилось просто в ужасающем состоянии. А во-вторых, все объемно-планировочные и конструктивные решения, интерьеры и пр. находятся в предмете охраны объекта наследия. Соответственно, ничего нельзя было менять и каждый шаг нужно было согласовывать с Москомнаследия. В итоге все работы велись с максимальным сохранением всех оригинальных решений, что, конечно, было очень непросто. Однако — к некоторому даже нашему удивлению — строгость в сохранении всех деталей, на которой настаивал и Алексей Гинзбург, и органы охраны наследия, дали совершенно изумительный результат», — говорит эксперт.
По словам Максима Коношенко, большая работа потребовалась для восстановления инженерии здания. «Объект во много был экспериментальный, с трубами, проложенными внутри «камней Прохорова». При позднейшей эксплуатации, люди, которые не понимали этой специфики, пытаясь улучшить работу коммуникаций, по сути, часто ухудшали ее, разрушая созданную систему. В итоге, чтобы обеспечить нормальную работу сетей, нам приходилось применять очень сложные инженерные решения. Современное сетевое оборудование было уложено в тех же пространствах, что историческое. Хоть это было и не просто, нам удалось и конструктив сохранить, и не повлиять на объемно-планировочные решения здания», - отмечает он.
Специалист добавляет, что немало уникальных локальных решений применено при реставрации окон, живописи, других элементов здания. «При этом везде по-максимуму использовались исторические технологии. Очень сложную и интересную работу по методам аутентичным для 1930-м годов, мы выполнили при воссоздании витража», - отмечает Максима Коношенко.
Резюмируя, он подчеркивает: «Это, наверное, был самый сложный из объектов, на которых нам приходилось работать. Но результат того стоит. Ликвидировав позднейшие пристройки, понизив уровень почвы, восстановив исходное ленточное остекление, мы вернули Дому Наркомфина его изначальный облик, строившийся на пяти принципах Ле Корбюзье».
Трехмерный обмер помещений дома Наркомфина осуществляла инжиниринговая компания «НГКИ». «Нами дважды было выполнено подробное лазерное сканирование всех площадей в здании. Создана детальная интерактивная трехмерная модель объекта. Эти материалы легли в основу исполнительной документации (чертежи, планы, схемы) при подготовке проекта реставрации. Необычной, с точки зрения нашей повседневной практики нашей работы, была необходимость обмерять все помещения жилого здания. Обычно речь все-таки идет об отдельных квартирах. Мы рады были работать на таком интересном и знаковом объекте», — рассказал генеральный директор «НГКИ» Александр Фролов.
Пока цифровизация реального сектора экономики России идет медленными темпами. Хотя паспорт национального проекта «Цифровая экономика» утвержден нынешним летом, к его реализации страна только приступила. Однако спорные моменты уже обозначились.
Как совместить реальную экономику с виртуальной, рождающейся в результате цифровизации, обсудили участники круглого стола «Актуальные вопросы и тенденции формирования цифровой экономики в России», прошедшего в рамках Северо-Западного форума «Устойчивое развитие».
На старте
«Цифровая экономика» – один из нацпроектов, который предполагается реализовать до 2024 года. К этому времени государство планирует трансформировать экономику и социальную сферу, для чего необходимо работать в различных направлениях – от разработки законодательной базы до подготовки специалистов в этой области.
Всего на реализацию нацпроекта предполагается направить 1,8 трлн рублей, в том числе 1 трлн обеспечит федеральный бюджет. По данным аналитиков, на данный момент освоено примерно 8% средств, выделенных в рамках нацпроекта.
Кроме того, как отметил вице-президент по развитию технологий безопасности Российской ассоциации криптоиндустрии и блокчейна (РАКИБ) Александр Бражников, пока в России нет общей цифровой платформы – ФСБ не пропустила ни один из предложенных ранее вариантов. Но к концу года, по его мнению, очередной вариант блокчейн-решений получит «добро» от спецслужб.
«Цифра» не для всех
Между тем, отметили участники обсуждений, реальный сектор экономики «понимает, что на этом можно зарабатывать деньги». И занялся диджитализацией самостоятельно, не дожидаясь государственного участия. Например, «Альфа-Банк» и авиакомпания S7 перевели расчеты с поставщиками горючего в систему блокчейн, что сократило затраты времени с трех недель до 23 секунд. А это, в свою очередь, позволяет компании не хранить средства на банковских депозитах.
В Нижнем Новгороде участники РАКИБ продвигают проект цифрового отопления, для чего используется майнинговая аппаратура. Один асик-майнер обеспечивает обеспечение тепла в помещении площадью в 30 кв. м.
Как отмечает Александр Бражников, это обеспечивает экономию на оплате тепла. Также среди преимуществ – полная автоматизация процесса, пожарная безопасность, отсутствие необходимости получать какие-либо согласования. С помощью «цифры» в регионе уже отапливаются частные дома, дачи, бассейны, теплицы, горячая вода подается также в несколько детских садов и жилых комплексов.
Участников круглого стола несколько смутили два момента: стоимость майнинговых котлов и не ясные пока расходы электроэнергии.
Менеджер компании «Яндекс» Леонид Шныр отметил, что торговля в России уже оцифрована, но есть проблема цифрового неравенства. Объем информации в мире накапливается все быстрее, появляются большие массивы, которые ритейлеры могут использовать для оптимизации бизнес-процессов. Но это недоступно малому бизнесу. «У небольших компаний просто нет больших данных и нет ни малейшего шанса хотя бы когда-нибудь накопить собственный объем необходимой информации», – говорит эксперт. Помочь некрупным предприятиям может государство, создав информационные базы и допустив к ним желающих. Это сохранит конкуренцию для малого бизнеса и решит проблему цифрового неравенства, полагает Леонид Шныр.
Цифровизация в ряде компаний и госучреждений сейчас представлена электронным инспектором, который позволяет провести самопроверку, например, на полноту пакета документов.
Ложка дегтя
Однако скепсис по поводу внедрения «цифры» в реальный сектор экономики присутствует. Пока IT прежде всего востребованы в различных видах сервиса. По мнению некоторых участников круглого стола, часто цифровизация пока больше относится к области пиара. И если от Big Data ощущается какой-то эффект, то, например, блокчейн и искусственный интеллект почти не имеет практического применения, полагает председатель правления Центра содействия развитию образования и науки Андрей Болтянский. И хотя все много говорят о применении технологии блокчейн в финансовом секторе, к банкам вообще и криптовалютам в частности она имеет слабое отношение.
То же касается искусственного интеллекта: робот Алиса – по сути, игрушка, совершенно точно не влияющая на экономику.
«Надут огромный IT-пузырь», – полагает Андрей Болтянский. Многие экономисты ожидают, что пузырь сдуется, но есть предположение, что он может и лопнуть – как биткойн. Поэтому ближайшая задача – соотнести «цифру» и реальную экономику.
Еще одной «болевой точкой» этой сферы является кадровый вопрос. Александр Бражников подчеркнул необходимость обучения цифровым технологиям как можно большего числа людей, поскольку существует дефицит разбирающихся и способных работать с «цифрой» кадров.
Россия вступает в эру цифровой экономики, цифровизация объявлена главным курсом в нашей стране на ближайшие годы. Однако в новой реальности критическим становится вопрос обеспечения безопасности энергетической инфраструктуры. Эксперты также задаются вопросом: каково соотношение выгод и рисков для потребителей энергии от цифровизации энергетики?
В рамках Международного форума «Российская энергетическая неделя» прошла организованная компанией «Россети» пленарная дискуссия «Цифровую трансформацию не остановить: как обеспечить безопасность жизнеобеспечивающей инфраструктуры?».
Берегите свои сети
Проблема действительно острая, признают специалисты. По данным генерального директора и председателя правления ПАО «Россети» Павла Левинского, интенсивность хакерских атак на компанию и ее дочерние структуры чрезвычайно высока: 30 тыс. атак в день, 9 млн – в год. «Это попытки проникновения и в корпоративный периметр, и в технологические системы управления, и даже через калькулятор технологического присоединения», – перечислил он.
Однако потребители надежно защищены благодаря внедрению передовых стандартов управления энергетическими системами, уверяет Павел Левинский. В качестве ключевых мер киберзащиты он обозначил наличие корпоративной технологической сети без доступа к публичным сетям, что сегодня принято как стандарт в рамках концепции цифровой трансформации, а также защиту каналов связи с использованием передовых технологий.
«Да, подобная уверенность стоит дорого – мы тратим порядка 2 млрд рублей в год на мероприятия по кибербезопасности. Однако наша первоочередная задача в этой области, как одной из системообразующих компаний страны, – четко следовать международным трендам, брать на вооружение лучшие мировые практики, эффективно сотрудничать с ведущими зарубежными компаниями», – отметил Павел Левинский.
Глобальная цифровая гигиена
Цифровая трансформация в условиях рыночной глобализации создает не только большие возможности, но и серьезные вызовы, считает председатель комитета акционеров Nord Stream 2 AG Герхард Шрёдер.
«Практически все сферы инфраструктуры – будь то финансы, энергетика или даже водоснабжение – в современном мире начинают в очень большой степени зависеть от информационных технологий. Эта зависимость делает наше общество уязвимым», – констатировал он.
По мнению Герхарда Шрёдера, система, которая могла бы защитить от информационной угрозы, должна быть создана не только на национальном, но и на международном уровне. Сейчас работа на этом уровне ведется, но в большей степени она касается вопросов нефти и газа, что и впредь не потеряет своей актуальности. Но вместе с тем необходимо распространить этот опыт и на электроэнергетику, считает эксперт.
Плоды объединения
Обеспечение цифровой безопасности объектов ТЭК – ключевой вопрос для отрасли энергетики, к его решению нужно подходить системно, уверен замглавы Минэнерго РФ Анатолий Тихонов.
В марте этого года федеральное ведомство при участии компаний теплоэнергетического комплекса сформировало проект «Цифровая энергетика». Целью его создания является цифровая трансформация отраслей ТЭК с учетом приоритетов, обозначенных Президентом России Владимиром Путиным, и положений национальной программы «Цифровая экономика РФ».
Проект призван систематизировать имеющийся опыт внедрения цифровых технологий, обеспечить формирование целевого видения цифровизации ТЭК, а также базовых требований и критериев к внедряемым решениям, которые позволят впоследствии состыковать их. Ключевой организационной задачей проекта является построение системы координации цифровой трансформации ТЭК России. Так, в рамках проекта будут сформированы отраслевые центры компетенций по цифровой трансформации, а также совет по цифровой трансформации ТЭК под председательством министра энергетики РФ.
«В целом наш проект должен объединить усилия всех заинтересованных сторон – государство, энергетические компаний и предприятия смежных отраслей, разработчиков цифровых решений – для формирования консолидированной позиции по цифровой трансформации электроэнергетики и реализации запланированных инициатив», – заявил Анатолий Тихонов.
Вопрос обеспечения энергетической безопасности во всех программах является сквозным, подчеркнул замминистра, и учитывается при разработке всех базовых требований критериев ко всем внедряемым решениям.
От производителя к потребителю
О передовом опыте внедрения цифровых технологий в столице рассказал заместитель мэра Москвы по вопросам ЖКХ и благоустройства Пётр Бирюков. По его словам, в столице цифровизация уже проникла во все системы жизнеобеспечения: электро-, тепло- и газоснабжения.
«Цифровые решения приняты во всей цепочке – от производителя до потребителя. Мы давно поняли, что системами жизнеобеспечения необходимо управлять, и добились в этом значительных успехов. Администрация города Москвы создает условия для внедрения цифровых технологий для всех участников процесса – как городских систем, так и систем частного капитала. Ресурсоснабжающие организации активно включились в эту работу. Через два с половиной года у нас заработает Центр управления городским хозяйством. Все это поможет усовершенствовать процессы управления системами жизнеобеспечения, а также приведет к сокращению расходов и к снижению технологических потерь», – сказал Пётр Бирюков.
По мнению чиновника, результаты цифровизации не заставляют себя ждать. Так, операционные расходы по энергетическим компаниям сократились на 30%, потери на электросетях дошли до уровня 5,3%. «Объемы потребления энергетических ресурсов в Москве вот уже несколько лет подряд остаются на том же уровне, несмотря на то, что город ежегодно прирастает в площадях недвижимости на 9 млн кв. м», – резюмировал он.
Губернатор Челябинской области Алексей Текслер рассказал о региональном аспекте цифровой трансформации. По его мнению, она должна проводиться на всем электросетевом пространстве. Для этого необходимо, в частности, продолжать решать вопросы по консолидации электрических сетей на базе системообразующих компаний.
«Работая в регионе, я столкнулся с проблемой. На ряде территорий, где электрические сети принадлежат частным владельцам, остаются серьезные вопросы с надежностью электроснабжения. Невозможно внедрять цифровые технологии точечно. Если одна компания вкладывается в автоматизацию, безопасность и инвестирует в эти направления значительные средства, а иные собственники не следуют технологическим трендам, то у нас не получится прорыва в развитии ТЭК. Ведь ряд теплоснабжающих организаций в регионах работает неэффективно и не вкладывается в модернизацию, а уж тем более в цифровую трансформацию. Необходимо ужесточать требования к теплоснабжающим организациям, которые позволят повысить уровень эффективности их работы. Если для теплоснабжающих организаций эти меры не будут являться дисциплинирующим фактором и мы продолжим фиксировать нарушения с их стороны, то следует консолидировать электрические сети на базе крупных системообразующих организаций», – считает Алексей Текслер.