Дуэль на градостроительном поле
.jpg)
Профессия градостроителя в нашей стране не имеет официального статуса, хотя услугами этих специалистов пользуются сегодня все без исключения уровни власти – от регионов-мегаполисов до сельских муниципальных образований. Федеральное законодательство, с одной стороны, возлагает на планировщиков недюжинные задачи, а с другой – подрывает качество их труда демпинговым механизмом госзаказа. И тем не менее сообщество, самым непосредственным образом зависящее от государства, ищет и находит выходы из этих дилемм, что было ярко продемонстрировано на VII Всероссийской конференции «Градостроительство и планирование территориального развития России».
Те, кого ищут
Ежегодный форум отечественных градостроителей привлек в этом году самое большое число участников за всю свою историю. Объективные причины для этого налицо. Во-первых, во всех городах и весях сегодня кипит работа по созданию схем территориального развития, генпланов и правил землепользования и застройки, и региональные архитектурные ведомства остро заинтересованы в обмене опытом. Во-вторых, по тем же причинам специалисты по планированию настроены «показать товар лицом», демонстрируя свои способности заказчикам.
Повестка дня была на редкость содержательной, насыщенной и многообразной. В этом была несомненная заслуга ГИС-Ассоциации и ОАО «НИПИ градостроительства», которым удалось совместить обмен мнениями со смотром-конкурсом разработок информационных систем обеспечения градостроительной деятельности (ИСОГД), а обсуждение сложнейших законодательных казусов – с фантазией деловой игры. Специалисты из государственных и частных проектных институтов презентовали свои разработки в планировочной терминологии. Их партнеры по разработке ИСОГД вели беседу на языке продвинутых компьютерных программ. А всякий участник форума мог полюбоваться на 3-мерную движущуюся модель многофункционального комплекса в Стрельне, которую экспонировало ООО «Институт территориального развития» (ИТР).
Несмотря на это, сама профессия градостроителя не имеет официального статуса, хотя в ГАСУ по этой специальности учат, а в Высшей школе экономики в Москве скоро будут вручать дипломы магистров. Этот парадокс российской действительности сегодня не ограничивает деятельность планировщиков: спрос на их интеллектуальный продукт резко возрос с тех пор, как Градкодекс установил жесткие сроки составления генпланов всех поселений и схем территориального планирования всех регионов и МО России. Распоряжение МЭРТ о необходимости разработки ИСОГД для каждого городского округа страны не только поддержало эту востребованность, но и «породнило» градостроителей с федеральной программой «Информационное общество» - тем более что именно в этой сфере успели возникнуть условия для электронного документооборота, который ныне к тому же рассматривается как гарантия от извечного социального зла.
Градостроители оказались хотя и непризнанным, но совершенно особым сословием. Во всяком случае, разработчики ИСОГД для Калининградской области гарантируют, что их система может отследить незаконно предоставленное чиновником согласование на применение, к примеру, условного вида разрешенного использования территории. Джин вышел из бутылки: в руках пользователя программы градостроительная или землеустроительная ошибка может быть запросто персонализирована.
Границы преткновения
Однако сама реформа градостроительного планирования была задумана на весьма несовершенной юридической базе. Базовые законы допускают великое множество трактовок, в то время как не устраненные противоречия с земельным, лесным и водным законодательством ставят в тупик даже специалистов. Так, план любой территории начинается с определения ее границ. Но как быть, если в пределах территории города «затесался» замкнутый анклав муниципального района? В какие инстанции обращаться, если часть МО оказалась в границах соседнего субъекта РФ? Каким образом муниципалитету, примыкающему к госгранице, получить сведения о ее конфигурации на этом участке? За время мастер-класса, который провел руководитель группы правового сопровождения градостроительной документации ОАО «НИИП градостроительства» Антон Щукин, далеко не все делегаты из регионов смогли получить ответы на терзающие их вопросы.
Планирование городов вовлекает множество проблем, относящихся к смежным областям права, а специалистов, досконально знающих все их тонкости, крайне мало. Потребность в профессиональных кадрах обострилась в 2009 г.: многие чиновники озаботились планированием лишь незадолго до истечения того срока (1 января 2010 г.), после которого в отсутствии территориальных схем они утратят возможность распоряжаться земельными ресурсами. Между тем, дефекты планирования, по оценке А.Щукина, в ближайшее время принудят региональные власти привлекать в штат десятки юристов, единственным занятием которых будет работа с судебными исками как от застройщиков, так и от владельцев земельных участков.
По оценке президента ГИС-Ассоциации Сергея Миллера, не менее половины расходов региональных и муниципальных властей на цели планирования могут оказаться пустой тратой бюджетных средств, поскольку качество огромного количества схем и планов не выдерживает критики. Виной тому не только заданный темп реформы и инертность исполнителей, но и положенная федеральным законодательством схема госзаказа.
Обещанного регламента 3 года ждут
Как и сообщество строителей, специалисты по градостроительному планированию осознают себя сообществом с собственным багажом профессиональной практики, и обеспокоены проникновением пронырливых самозванцев, рассчитывающих вырвать заказ путем демпинга цен. Действительно, разработка генпланов и схем территориального планирования рассматривается как обыкновенная услуга, не более важная, чем вывоз бытовых отходов или замена оконных рам. В соответствии с законом №94-ФЗ на конкурсе по разработке градостроительной документации побеждает тот, кто заплатит меньшую цену. По свидетельству председателя КУГИ Ленобласти Евгения Домрачева, заключенные контракты с победителями-проходимцами уже оспаривались судами.
Самым эффективным способом разрешения проблемы, казалось, должно было стать саморегулирование. Однако переход к нему в России увязан с пересмотром системы технических нормативов и государственных стандартов, отмечает председатель совета Национальной гильдии градостроителей (ННГ) Юрий Перелыгин. Целью планирования городов является обеспечение благоприятных условий для жизни граждан, что упомянуто и в Градкодексе. Однако технические нормативы, применявшиеся в градостроительстве, не относятся к категории показателей, непосредственно влияющих на безопасность. По крайней мере, так решили в Минрегионе, вычеркнув слово «градостроительство» из заглавия приказа, содержащего перечень «опасных» работ.
Разумеется, повышенный уровень шума и превышение ПДК по парам бензина не угрожают гражданам скоропостижной смертью. По этой простой логике градостроительные нормативы отнесены к рекомендательным, а их исполнение сочтено делом добровольным. Иными словами, качество жизни отнесено к второстепенным ценностям. Но такие мелочи не служат достаточным основанием для разработчиков законодательства по техническому регулированию для зачисления в разряд влияющих на безопасность. Соответственно, не сформирована и техническая комиссия для разработки соответствующих регламентов, а саморегулирование в градостроительстве не дает никаких преимуществ профессионалам над непрофессионалами.
В ожидании поправок в федеральное законодательство в сфере градостроительства сформировались 3 объединения, претендующих на статус СРО. Самым активным из них является НГГ. Но положение о реестре подобных организаций не утверждено, а минимальное число членов подобной СРО не регламентировано. В случае, если оно, как в строительстве, составит 100 организаций, даже в единственной на всю страну СРО этого профиля профессионалы окажутся в абсолютном меньшинстве.
Не исключено, что очередной поправкой в Градкодекс градостроительные нормативы будут все же включены в «заветный» перечень. Однако даже в этом случае, по оценке начальника отдела ОАО «НИИП градостроительства» Мансура Амирова, утверждения технических регламентов в градостроительной сфере придется ждать не менее 3 лет.
Кодекс как «дитя войны»
Градостроители оказались в странном положении: с одной стороны, государство активно востребует их интеллектуальный продукт, с другой стороны, заставляет их работать в «дырявом» и сплошь противоречивом правовом поле. Неудивительно, что вместо благодарности авторам Градкодекса, искусственно возродившим спрос на разработки профильных институтов, профессиональные планировщики подвергают их жесточайшей критике. Поводов достаточно: например, теоретики из московского Института экономики города учли интересы мелких собственников, но проигнорировали необъодимость сооружения линейных объектов – трубопроводов, шоссе, ЛЭП, пересекающих несколько МО, а то и регионов.
Мало того, авторы Градкодекса не только не прописали в основном отраслевом документе самого термина «градостроительство», но вовсе проигнорировали понятие «город», введя суррогатные «городской округ» и «городское поселение». При этом, в сочетании с неоднозначными трактовками закона №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления», применение кодекса оказалось в разных регионах разительно непохожим. Так, в Сахалинской области составляются территориальные схемы на 7 городских округов и 1 муниципальный район, зато в Башкирии число МО, каждому из которых предписано составить собственную схему планирования, составляет астрономическую цифру 1400, сопоставимую с количеством городов в Китае.
«Это просто нонсенс», - говорит президент НГГ Максим Перов. «Архипелаг Новая Земля является городским округом, а Углич – муниципальным районом. Только потому, что на архипелаге один населенный пункт, в котором не занимаются сельским хозяйством».
Самые активные специалисты НГГ бросили прямой вызов Градкодексу, как и целому ряду других градостроительных законов и нормативных актов. В гильдии возникла инициатива разработки Национальной градостроительной доктрины, призванной вернуть в обращение традиционные термины, а также создать основу для ликвидации противоречий с другими отраслевыми закономи. Разрабатываемый документ, как рассчитывает М.Перов, может быть «переупакован» в форму нескольких федеральных законов, а соответствующая законодательная инициатива, как предполагается, будет выдвинута Российской академией строительных наук.
Фактически альтернативные идеи НГГ уже воплощаются в региональных разработках. Омская ГК «Град», одно из самых успешных частных планировочных фирм, успешно внедрила в практику новый термин «информационно-аналитическая система управления градостроительным развитием территории» (ИАС УГРТ). Подобные системы рассчитаны не на городские округа, как следует из распоряжения МЭРТ, а на регионы. В частности, компания разработала такой продукт для Тюменской области, где в общую информационную систему интегрированы ИСОГД всех территориальных образований региона, а также другие массивы данных, что создает возможность комплексной увязки всех отраслевых мощностей.
Иерархический принцип устройства тюменской УГРТ не предусмотрен Градкодексом РФ, который предписывает параллельную разработку территориальных планов на разных уровнях, как раз в противовес иерархическим отношениям. Впрочем, регион имеет собственный Градкодекс, по аналогии с Москвой; а его власти оказывают не только методическую, но и финансовую поддержку разработки муниципальных терсхем и местных генпланов. Муниципальные планы непротиворечиво интегрируются в замысел управления всесторонним развитием региона – именно управления, а не только обеспечения условий.
Диаметрально противоположную позицию отстаивает директор НКФ «Градостроительные реформы» Александр Высоковский. По его оценке, в Градкодексе РФ была заложена система регулирования, открывающая широкие легитимные возможности как для частной инициативы, так и для общественного творчества. Власти МО могут развить при этом сколь угодно широкую фантазию, но любые их мечты практически реализуемы только при формировании позитивного тренда, но если преобладает депрессивная тенденция – можно и без задуманных перспектив обойтись.
Впрочем, А.Высоковский признает, что авторы Градкодекса РФ недостаточно озаботились статусом территорий общего пользования, не распространив на них градостроительные регламенты. Этот дефект кодекса, который сам по себе становится поводом для непримиримого спора планировщиков, он объясняет как раз тем обстоятельством, что коллектив разработчиков из ИЭГ руководствовался не только научными, но и социально-реформаторскими приоритетами, рассчитывая на ломку сложившихся общественных отношений. По его словам, Градкодекс - «дитя войны», и потому шероховат, что, впрочем, не мешает его совершенствовать.
Сегодняшнее столкновение позиций в достаточно узком профессиональном сообществе, еще не успевшим по существу сформироваться, допускает и противоположное суждение: Градкодекс скорее создал конфликт, чем стал его порождением.
Тем не менее, проявленные разногласия, похоже, выходит за пределы сообщества планировщиков. Как стало известно, обновленный аппарат Союза архитекторов России (САР) решил активно вступить в градостроительную сферу. В своем избрании на должность председателя Совета по градостроительству при САР А.Высоковский усматривает намерение главы Союза Андрея Бокова пересмотреть позиции и стиль деятельности объединения. В составе Совета уже создается комиссия, которая будет готовить собственные поправки в федеральное законодательство.
Вряд ли эти инициативы будут созвучны позициям М.Перова, который считает неолиберальные идеи составителей Градкодекса полностью дискредитировавшими себя, и считает необходимой разработку комплексной общефедеральной схемы градостроительного планирования.
6 метров или жизнь
Из фундаментального противоречия следуют разногласия в частностях. Так, руководитель ГК «Град», заместитель председателя совета НГГ Анна Береговских убеждена в том, что ПЗЗ следует разрабатывать на основе Генплана. Между тем А.Высоковский рассматривает разработку документов как самостоятельные процессы.
Граница территориальной зоны застройки и зоны общего пользования, в представлении А.Береговских, привязана к физической – существующей или потенциальной – границе владения. Она же определяет конфигурацию красной линии. По мнению О.Высоковского, они зависят от проектов планировки территории, а граница зоны – сама по себе, и если она разделяет кварталы, то должна располагаться просто по оси улицы. А выделение самой магистрали в территориальную зону, как принято, в частности, в петербургских ПЗЗ, по его мнению, прямо противоречит федеральному Градкодексу.
Как известно, перед разработчиками ПЗЗ Петербурга возникла серьезная проблема, когда после переработки Генплана (а соответственно, и ПЗЗ, которые считаются подчиненным документом), ряд земельных участков оказались разделенными между одной из зон застройки и зоной улично-дорожной сети (ТУ). «Это только начало», - полагает А.Высоковский, сообщая об опыте Перми, где пришлось отменить как Генплан, так и нормативный акт о красных линиях.
Впрочем, другую проблему петербургских проектировщиков он считает вполне разрешимой. Если при совмещении раздельно разработанных красных линий в проектах планировки улично-дорожная сеть оказывается неровной, а городские власти стремятся добиться строгости и стройности линий, в духе Петра I, то ничто им не мешает выкупить у собственников «вклинимающиеся» земельные участки. Если же собственник намеренно «передвинул» границу, а чиновник это обстоятельство по корыстным причинам просмотрел, то это вопрос уже к прокурорскому ведомству.
Примечательно, что в данном случае М.Перов вполне солидарен с оппонентом. По его словам, прилежность соблюдения красных линий в европейских странах наследует страх перед суровым наказанием за нарушение градостроительных правил по корыстным мотивам. «В Праге, на Старомястской площади, при строительстве ныне знаменитого дворца Гольц-Кинских в 1765 г. застройщик на 6 м вышел за пределы красной линии. Оказалось, что при этом были подкуплены три чиновника. И как вы думаете, что с ними сделали? Их повесили», - говорит М.Перов.
Спор, уходящий в историю
Как и следовало ожидать, спор градостроителей достиг пика при обсуждении вопроса об оптимизации структуры органов власти, уполномоченных курировать градостроительство. Когда делегат из Екатеринбурга призвала к созданию жесткой федеральной управленческой вертикали, а делегат из Перми высказала мнение о том, что в планировании городов, напротив, «разрешено то, что не запрещено», С.Миллер поставил вопрос на голосование – и обнаружил, что аудитория разделилась на две равные части.
Такой результат, по его мнению, отражает жесткую реальность работы в регионах, где главные архитекторы оказываются незащищенными как перед инвесторами, так и перед общественностью. Действительно ли половина специалистов ностальгирует по централизованному планированию? На этот вопрос должна была ответить деловая игра, в которой старое и новое поколения планировщиков должны были представить преимущества своих подходов администрации гипотетического города.
Однако столкновения не получилось. Более того, две противоборствующих команды упорно не желали вмещаться в предписанные роли, и поставленную «мэром» задачу предложили решить хоть и довольно расплывчатым, но сходным образом. Похоже, это был не уход от конфликта, а отказ от непреднамеренного упрощения дискурса.
В самом деле, конфликт между подходами, даже если так казалось отдельным участниками спора, сводится к противоречию куда более древнему, чем борьба идеологий ХХ века. А если уж называть вещи своими именами, то конфликт разыгрывается между государственной волей и самоуправленческой утопией.
Государственное целеполагание, как напомнили участники деловой игры, существовало и определяло развитие городов нашей страны не только в XX в. Оно диктовало условия и в те времена, когда Петр строил на берегах Невы «умышленный», а не «самостийный» город – как единое целое, как пространство, подчиненное замыслу, а не нагромождение земельных наделов.
Примечательно, что интеграционистская позиция сегодня наиболее убедительно заявлена отнюдь не «монстрами» градостроительной науки, а новыми частными компаниями, работающими в этой сфере в самых инвестиционно привлекательных регионах. Это естественно: крупному бизнесу тесно в искусственно зауженных рамках муниципального масштаба. И именно он заинтересован в распутывании правовых лабиринтов на федеральном уровне, препятствующих не только реализации крупных инвестпроектов, но и эффективным международным коммуникациям.
Именно «интеграционисты» подняли тему правового и управленческого разрыва между мегаполисами и прилежащими к ним областями, равно как и о сохраняющемся конфликте градостроительного и морского права, и о юридических проблемах особых экономических зон. Чем выше масштаб мышления, тем сильнее желание вывести российское законодательство, вместе с жизнью и бытом, на такой уровень, чтобы за страну не было стыдно. И ничуть не удивительно, что это профессиональное самолюбие находит опору в таких системообразующих центрах страны, как Тюмень, Екатеринбург и Санкт-Петербург.
Константин Черемных
Принято считать, что в рыночной экономике главное – добиться максимальной прибыли в кратчайший срок. К этому и стремился молодой российский капиталистический класс, забывая оглядеться вокруг. Итогом этой забывчивости стало зияющее запустение в затратных и энергоемких отраслях производства. На обочине оказалась и та отрасль хозяйства, которая в соседних странах успешно развивается, создает новые материалы и продукты, стимулирует технологическое творчество и одновременно облагораживает окружающую среду. Между тем по уровню развития этой отрасли – переработки отходов производства и потребления (рециклинга) - в мире судят об уровне бытовой культуры той или иной цивилизации. Увы, нас сегодня в этой сфере обогнал не только Запад, но и Восток.
Между Пекином и Берлином
Глава корпорации «Эталон-ЛенСпецСМУ» Вячеслав Заренков, посетив Китай для изучения опыта своих коллег, был более всего впечатлен не размахом строительства в мегаполисах Поднебесной, и даже не образцово организованной там системой кредитования в строительной сфере. Более всего его поразило, как быстро и бесследно исчезает китайское строение, подготовленное к сносу. Буквально за несколько часов площадка становится девственно чиста: сотни деловитых китайцев на велосипедах, подобно муравьям, за считанные часы на месте сортируют строительный мусор и развозят в пункты сбора, откуда все – от ржавой арматуры до обоев – направляется в переработку.
В Европе аналогичный процесс не требует партийной дисциплины и затрат огромного человеческого ресурса: здесь процесс рециклинга столь же высокотехнологичен, сколь и эффективен. В маленькой Голландии работает 150 заводов по переработке отходов – хотя здесь, в отличие от Китая, не утверждаются пятилетние планы и отраслевые госпрограммы развития.
При всех своих цивилизационных различиях Западная Европа и Восточная Азия сходятся в понимании экономического и житейского факта: организация работы с отходами производства и потребления является делом государства, которое целенаправленными регулятивными мерами создает условия для частной инициативы.
В Германии оборот фирм, занятых в сфере рециклинга, достигает 60 млрд. евро. Такой эффект дает отнюдь не пресловутая «невидимая рука рынка», а политика министерства экологии, создающего особые условия для этого бизнеса и обеспечивающего его поддержку из специальных фондов, в которые отчисляется надбавка к стоимости всех товаров, потенциально подлежащих переработке.
Пространство, раскинувшееся между Европой и Китаем, чистотою традиционно не отличалось. В цивилизационном отношении это вполне объяснимо: когда от одного населенного пункта до другого сотня верст, для свалки место всегда найдется. Но мегаполис – он и в России мегаполис. Ему по определению требуется и чистота почвы, и огромное количество стройматериалов, которые в самых разных сферах можно использовать вторично - и при мощении дорог, и при строительстве гаражей и обустройстве поребриков. Все ограждение 650-километровой железнодорожной трассы Москва-Петербург можно выстроить из вторсырья. Но с этим сырьем в нашем отечестве как обращались, так и продолжают обращаться с феноменальной бесхозяйственностью. При этом Северная столица, вопреки своей славе самого европейского города страны, не подает пример прогресса, а напротив, остается в хвосте.
Только 10% строительных отходов Петербурга поступает в рециклинг. Зависть Вячеслава Заренкова к восточным соседям можно понять: в Приморском районе, где «ЛенСпецСМУ» строит немало объектов, 80% всех твердых отходов составляет строительный мусор. В том числе стекло, из которого в его родной Белоруссии, в Гомеле, изготавливают утеплительные материалы европейского качества.
В братской республике изготовление пеностекла включено в городской заказ. В некоторых мегаполисах России, в частности в Москве и Казани, вторичный щебень также является статьей горзаказа. А Санкт-Петербург с поразительной небрежностью загромождает окружающие пространства горами неиспользованного вторсырья.
В положении Золушки
Критическая ситуация в сфере переработки отходов в Петербурге уже была предметом обсуждения на уровне петербургского правительства – в частности, на прошлогоднем «круглом столе» «Строительные отходы в Петербурге и Ленобласти». Еще одна попытка рециклинга напомнить о своих проблемах имела место 14 января этого года. Руководители компаний, занятых в сфере обращения отходов производства и потребления, встретились в этот день с председателем Комитета экономического развития, промышленной политики и торговли Санкт-Петербурга Алексеем Сергеевым.
Менеджерам петербургского рециклинга было что сказать руководителю городского экономического ведомства. Перечисленных проблем было столько, что не хватало пальцев на обеих руках.
В самом деле, на протяжении полутора десятилетий не было создано никаких альтернатив ранее существовавшим общественным формам организации сбора отходов, в частности сбора металлолома и макулатуры, а сеть пунктов приема металла и стеклотары в центре города практически исчезла, уступив место менее социально значимым, но более оборотистым в прямом и переносном смысле арендаторам.
Как поясняет совладелец ООО «Логистик-Стайл» Валерий Ильин, у населения города сегодня фактически не сформирована культура обращения с бытовыми отходами. Она и не могла сформироваться в обстановке «жизни сегодняшним днем», когда погоня за скорой прибылью превращает заведомо высокозатратную отрасль рециклинга в неприкаянную «золушку» городского хозяйства.
За последние годы число автовладельцев возросло в разы, а убирать разбитый или непригодный автотранспорт оказалось некому. По данным директора ООО «Авторециклинг» Петра Бидолаха - пионера в этой сфере деятельности, неприкаянные авто занимают более 40 га (!) городской территории.
Тысячи кубометров вторсырья отказались в исключительном распоряжении муниципальных служб, производящих в меру своих возможностей лишь механическую эвакуацию отходов. Они получают груз для утилизации в таком виде, в котором его действительно можно только закопать в землю, благо сортировкой ни промышленного, ни бытового мусора почти никто не занимается. В итоге на огромных полях мусорных полигонов захораниваются тонны материалов, которые могли бы использоваться в хозяйстве для самых разных целей – от мощения дорог и спортивных площадок (для чего может успешно применяться резиновое вторсырье) до производства стекловолокна и теплоизоляционных покрытий.
Ладно бы переработкой отходов никто не хотел заниматься. У целого ряда компаний есть не только планы, но и опыт в этой сфере. ЗАО «Ольвекс» запустило линию по переработке строительных отходов. ЗАО «Эласт» перебатывает автопокрышки. «Пластполимер» – пластмассы. Эффект налицо – уже сейчас фирмы, занимающиеся рециклингом, экономят до 30% средств городского бюджета на обработку отходов. Но как ни парадоксально, частным компаниям, согласным заниматься этим трудоемким делом даже в существующих неравных условиях – без льгот по аренде и прочих форм целенаправленной поддержки – много лет ставились самые различные препоны. Разные ведомства городской администрации вводили собственные ограничительные нормативы, иногда противоречащие друг другу. В итоге этой неразберихи дорожно-строительные компании в нашем городе до сих пор не могут легально использовать вторичный щебень.
Если районные администрации особенно скупятся на предоставление площадок для обработки отходов, то на уровне города самой «непроходимой» проблемой оказалось получение лицензий. Готовые проекты рециклинга строительных отходов, предложенные рядом фирм, занимающихся сносом домов, блокировались иногда и после того, как компания вложила средства в покупку необходимого оборудования. В бюрократических инстанциях застрял и проект современного мусороперерабатывающего завода, разработанный НИИ «Гипрохим».
Сегодня открыть парикмахерскую или торговый павильон по-прежнему несравнимо легче, чем фирму по переработке строительных, резинотехнических или медицинских отходов. Между тем о том, что более необходимо сегодня организму мегаполиса, можно спорить. Любой медик подтвердит, что человеческий организм может выжить без желудка, но без почек, выполняющих прозаическую очистительную функцию, не протянет и дня.
Одно лишь количество строительных отходов возрастает ежегодно на 15-20%, достигая, по оценкам гендиректора ОАО «Экопром-Петербург» Александра Андреева, 3 млн. т в год. При этом на легальные и нелегальные свалки выбрасывается и кирпич 4-го и 5-го классов экологической опасности. И это законно – поскольку, в соответствии с регламентом переработки отходов, принятым в начале 2003 г. и с тех пор действующим, на свалку разрешается отправлять весь объем строительных отходов – что оправдывается отсутствием материальной базы для рециклинга.
Образуется замкнутый круг: переработки нет из-за отсутствия материальной базы, а материальной базы нет из-за пренебрежения возможностью сделать отрасль прибыльной. Что для этого требуется, понятно даже человеку без всякого экономического образования. Если город хочет слыть цивилизованным и просто в конечном итоге не погрязнуть в продуктах собственной жизнедеятельности, он просто обязан позаботиться о создании благоприятных условий - включая льготы на аренду земли и недвижимости – для развития и диверсификации рециклинга.
Одинокий голос специалиста
Чтобы, наконец, была услышана солидарная точка зрения частных компаний, занятых непрестижным и хлопотным, но социально необходимым делом, потребовалось 2 года энергичных усилий «снизу» – на уровне самоорганизации компаний, учредивших Санкт-Петербургскую ассоциацию рециклинга (СПАР). В ее офисе на базе научно-производственного комплекса «Механобр-Техника» и принимали в прошлый понедельник руководителей городского Комитета по экономическому развитию, промышленной политике и торговле.
Тот факт, что Ассоциация рециклинга нашла себе пристанище именно на базе «Механобра», является результатом объективных и субъективных обстоятельств. Объективной закономерностью является концентрация перерабатывающего бизнеса на безе предприятия, производящего и внедряющего технику для сноса строений. Субъективный фактор олицетворяет фигура доктора технических наук Леонида Вайсберга, благодаря которому НПО, утратившее – как и множество других предприятий и объединений советской индустрии, надежную опору союзного заказа, прочно стоит на ногах именно потому, что применяет себя в сфере городского хозяйства.
Именно он инициировал и создание СПАР и возглавил ее совет директоров. Именно его предприятие получило правительственный заказ на разработку концепции федерального закона «О вторичных материальных ресурсах». И именно он, при содействии депутата городского ЗакС Константина Серова – президента СПАР, организовал профессиональные слушания по проблемам сферы рециклинга. Глава КЭРППТ Алексей Сергеев к концу мероприятия признался, что был вынужден вести себя как разведчик – сидеть и слушать больше часа, пока представители предприятий высказывали свое мнение и выдвигали свои инициативы.
Первый шаг навстречу
Нельзя не признать, что руководство КЭРППТ также подготовилось к дискуссии. Рассмотрев инициативы СПАР, руководство комитета признало, что Ассоциации необходимо оказать поддержку в ее намерении приобрести статус саморегулируемой организации (СРО) в соответствии с принятым в 2008 г. федеральным законом. С этим согласны и в региональном управлении Ростехнадзора. Статус СРО позволит СПАР, объединившей зарекомендовавших себя в своем деле специалистов и практиков, самостоятельно оценивать способность той или иной компании работать в этой отрасли, что, наконец, даст возможность навести в ней элементарный порядок.
Алексей Сергеев согласился и с необходимостью передачи всей сферы рециклинга под полный контроль своего комитета, чтобы положить конец нормативному и управленческому хаосу.
Самым важным для участников СПАР, однако, было известие о том, что власти города согласны включить сферу обращения отходов производства и потребления в Программу развития малого бизнеса. Глава управления по поддержке малого предпринимательства КЭРППТ Сергей Толоконцев, также принявший участие в дискуссии, сообщил, что Программа, принятая в обновленном виде в 2007 г., предполагает предоставление льгот – вплоть до выдачи беспроцентных кредитов в размере до 1 млн. рублей – малому бизнесу, специализирующемуся в сферах особой социальной значимости. Сергей Толоконцев считает, что переработка отходов относятся к этой категории в не меньшей степени, чем, к примеру, частная педагогика или медицина.
Переработчики отходов выполняют абсолютно необходимую функцию – не только санитарную, но также технологическую и культурную. Если мы всерьез планируем создание бизнес-инкубаторов, то жизненно нужным городу технологиям рециклинга там должно быть предоставлено место. Алексей Сергеев уже назвал первый адрес – Пискаревский пр, 61 – где задумывается именно инкубатор для промышленных технологий.
Сегодня город, наконец, обратил внимание на предпринимателей, работающих в сфере рециклинга. Однако тех мер поддержки, которые были предложены, недостаточно для решения всего комплекса проблем отрасли. Даже для того, чтобы догнать Москву, потребуется немало усилий. По оценке вице-президента СПАР Вячеслава Прохорова, 75% объема промышленных и 45% бытовых отходов города могут быть переработаны для вторичного применения.
Как сказали бы китайцы, нам требуется большой скачок. Обеспечить его сегодня может только прочное, серьезное и постоянное взаимодействие двух сил – ответственной власти и зарекомендовавшего себя профессионального бизнеса.
На прошлой неделе губернатор Ленинградской области Валерий Сердюков подписал соглашение с очередным крупным западным инвестором. Еще недавно перспективы этого соглашения в региональной прессе воспринимались со скепсисом. Тем не менее, событие состоялось: на строительный рынок Ленобласти вышел второй по величине в Европе производитель ячеистых бетонов – датская компания H + H International.
Сто лет семейного бизнеса
На участке в
Соглашение, подписанное в правительстве Ленобласти, фактически завершают подготовительный этап реализации проекта. В течение этого года H + H International нашла местного проектировщика (таковым, по сообщениям прессы, выступает ЗАО «Рамболь», работавшее с Toyota Motors Corporation, Nokian Tyres, Vinci и Rockwool), договорилась с местными поставщиками сырья, а также с жителями поселка. Реальность намерений подтверждается и серьезностью самого инвестора, и той энергией, с которой он осваивает новые рынки.
Группе H + H почти 100 лет. Компания датирует свое рождение
В настоящее время акционерный капитал компании составляет 116 млн. акций номинальной стоимостью по 100 датских крон. Держателем акций типа «А» является партнерство Н + Н, а акции типа «B» (78%) торгуются на Копенгагенской фондовой бирже в сегменте MidCap (компании с рыночной капитализацией от 150 млн. до 1 млрд. евро).
Сегодня H + H Group включает в себя материнскую компанию H+H International A/S и подразделения в 12 государствах Европы. Центральный офис компании находится в Копенгагене. Производственные мощности до этого года были сосредоточены в пяти странах – Великобритании, Германии, Польше, Чехии и Финляндии.
Группа работает по принципу автономии дочерних компаний. Финское предприятие в Тампере стало плацдармом для завоевания рынков Латвии, где размещается центральный офис H + H Baltic SIA, а затем и Эстонии, куда с
Дальнейшее наступление на восток, как признают руководители фирмы, планировалось давно. Ожидали спроса на материал, который стал заметно расти начиная с
Кадровая находка
Впервые о намерении выйти на наш рынок компания заявила весной
У 60-летнего Расмуссена немалый опыт в разных областях деятельности. Его карьера начиналась именно в производстве. На дипломатической службе он оказался спустя 4 года после получения степени магистра в области международного бизнеса и экономики. Еще 2 года спустя, в
Должность генерального консула в Петербурге Расмуссен занимал в течение 5 лет. Сдав полномочия в октябре
Подготовка была основательной. Действительно, планы Расмуссена не ограничиваются Ленобластью. Завод в Кикерино – лишь первая ласточка. В общей сложности в России H + H рассчитывает построить пять заводов, вложив в производство 200 млн. евро.
Загадки бренда
Вокруг перспектив H + H уже успела возникнуть дискуссия. Так, оценка потребности местного рынка в газобетоне, оцениваемая Хансом Гормсеном в 1 млн. куб. м в год, была воспринята местными производителями скептически. Главу H + H, очевидно, не совсем поняли: он имел в виду нынешний объем рынка не Ленобласти, а всего Северо-Западного региона.
Впрочем, как следует из интервью главы ООО «Х + Х Рус», компания намерена не только удовлетворять наличный спрос, но и стимулировать его рост за счет применения новых технологий. О каких технологиях идет речь – производственных или маркетинговых? По данным сайта компании, на ее предприятиях в производстве газобетона используются традиционные материалы - известняк и кварцевый песок. Однако в Великобритании, Польше и Чехии на заводах H + H песок частично или полностью заменяется мелкораспыленной золой-уносом с местных ТЭЦ – то есть фактически этот материал следует называть газозолобетоном. Последующая технология, как и на отечественных предприятиях, состоит в смешивании размельченного песка (и/или золы) с известью и цементом, затем добавляется алюминиевый порошок, происходит вспенивание, после чего мокрая масса автоклавируется под давлением пара. Производственные технологии, как признает фирма, не запатентованы и в основном являются результатом многолетнего опыта.
Особенности, конечно, есть. Так, предприятия H + H стремятся к экономии энергоресурсов и воды, в том числе в соответствии с экологическими требованиями Евросоюза. Чтобы меньше истощать естественные водные источники, заводы H + H частично собирают воду из атмосферных осадков.
В Ленобласти H + H намерена производить газобетон в первую очередь для коттеджного строительства. Как уместно напоминает глава российской дочерней компании, материал ни в коем случае нельзя хранить под открытым небом. Таким образом, речь идет все-таки о вполне обычном газобетоне, основными отрицательными свойствами которого считается гигроскопичность и хрупкость. Чтобы построить из него коттедж, все так же необходимо тщательно нанести паронепроницаемое покрытие, а также соорудить прочный фундамент из традиционного кирпича.
Похоже, пока о применении каких-то методов производства газобетона, не известных отечественным строителям, речи не идет. Известно лишь, что продукт будет отличаться от того, который производится компанией в Финляндии под маркой «Сипорекс», и по этой причине будет выпускаться под новым брендом, совпадающим с именем компании – H + H. В дальнейшем, однако, «Х + Х Рус», как говорит Расмуссен, наладит кооперацию с финским заводом, после чего станет возможно экспортировать продукцию за рубеж. Речь идет, как предполагается, об экспорте в те же скандинавские страны. Из чего можно заключить, что производить ту же продукцию в Кикерино выгоднее, чем в Тампере.
Коттедж on-line
Технология реализации продукта действительно является на нашем рынке новым словом. Скандинавские покупатели не покупают материал впрок, а оформляют электронный заказ на определенную партию товара с указанием точных (вплоть до часа) сроков доставки. При этом блоки в соответствии с конкретным заказом фирма изготовляет ровно такой формы и размера, как заказчику требуется.
Таким образом, в потребительской нише среднего класса H + H бросает вызов производителям деревянных коттеджей, прежде всего по технологии Honka. Именно дерево – разумеется, в специфической упаковке, сохраняющей тепло – московские аналитики считают главной антитезой газобетону.
Широкое введение услуг интернет-заказа чревато сложностями, связанными с особенностями российского менталитета. Непременно возникнут проблемы с клиентами, оформившими заказ до согласования с
архитекторами и иными инстанциями. Более существенно, что работы по спецзаказу предъявляют особые требования к рабочей квалификации. Нельзя сказать, чтобы мастеров крайне сложно найти на месте, в том числе и в штате компаний-конкурентов. Однако H + H гарантировала области трудоустроить полторы сотни жителей Волосовского района. Первоначально компания надеялась обойтись кадрами из 40 человек, но областные власти при всем желании не могли предоставить налоговые поблажки без создания рабочих мест. Как говорится, или – или.
Таким образом, куда легче предложить эксклюзивную услугу, чем ее реализовать. Между тем одновременно придется заниматься продвижением совершенно нового бренда и доказывать потребителю - уже достаточно капризному - его преимущества. На что, естественно, придется потратить немалую долю от 30-миллионных инвестиций. Тем более что речь идет не просто о стимулировании спроса, но и о продвижении новой онлайн-культуры частного строительства.
По всем фронтам
Впрочем, H + H не склонна обольщаться легким успехом на отечественном рынке. Российские планы компании масштабные, но отнюдь не наполеоновские. В Украину датчане намерены вложить 100 миллионов евро, хотя ее рынок заметно уже. Другое дело, что в соседней республике сегодня значительно выше спрос на газобетон, в то время как предложение фактически не сформировано – другими словами, там не просматривалось серьезных конкурентов, а в России много собственных
производителей.
Однако пока датская компания согласовывала все производственные и налоговые детали проекта в Кикерино, на украинский рынок стремительно прорвался петербургский холдинг ЛСР, удачно выбрав «лежащий на боку» Березанский завод.
Датские инвесторы оказались бы в значительно более выгодном положении и на рынке Ленобласти, если бы успели завершить проект три года назад. За это время ЛСР успела приобрести эстонскую компанию Aeroc и использовать опыт ее персонала в налаживании в Петербурге собственного газобетонного производства мощностью 300 тысяч кубометров в год. Мало того, петербургский холдинг намерен выйти и на те же скандинавский рынки. Таким образом, конкуренция с H + H, что бы кто ни говорил о дружбе и взаимопонимании, пойдет буквально по всем фронтам. Кроме того, о намерениях строительства газобетонных заводов объявил еще один мега-игрок – «Главстрой» Олега Дерипаски.
В процентном отношении уменьшится доля продукции таких опытных производителей газобетона, как сертоловский КЖБИ и ДСК-3. Но им помогает налаженная система сбыта, а в первом случае - также участие в программе строительства жилья для военнослужащих. Труднее придется еще одному девелоперу газобетонного производства. Еще один проект в области уже три года анонсирует компания
Фирма «Евроаэробетон», соучрежденная петербургской компанией «Триада Лтд» и московским «Еврофинанс-Моснарбанком». Считается, что ей не удалось обеспечить себя кадрами, поскольку в городе Сланцы, где достраивается завод, с квалифицированной рабочей силой хуже, чем в Кикерино. Впрочем, эта версия звучит малоубедительно. Скорее можно предположить, что проблема возникла с кредитными ресурсами московских акционеров – что, увы, с лета этого года стало проблемой многих банков по не зависящим от них мировым обстоятельствам. Те же самые обстоятельства, по мнению московских экспертов, лежат и в основе разгулявшейся инфляции.
Голубые города
Руководство «Евроаэробетона» откровенно признавалось, что компания хотела бы подключиться к российской программе «Свой дом», заявленную в рамках приоритетного национального проекта «Доступное и комфортное жилье – гражданам России». Теперь этот приз может достаться «Х + Х Рус» -
формально такому же российскому налогоплательщику.
Именно в связи с программой «Свой дом» некоторые аналитики ожидают головокружительного прироста популярности газобетона - до 60% в год. Не исключено, что эта романтика предвидения и подстегнула датских инвесторов к реализации своего проекта.
«Голубые города» строятся в воображении не в первый раз. Программа «Жилище»
Очень хочется верить как в сам национальный проект, так и в действенные механизмы его реализации. Для которой, впрочем, требуются также общеэкономические условия, поддерживающие платежеспособность спроса. В том, что средняя семья хотела бы иметь загородный дом, никто не сомневается. Проблема лишь в том, что цены на этот материал, как и на все то, что пользуется спросом, упорно обгоняют объемы производства. Рост конкуренции между тем на цены на эти материалы пока не очень влияет. Сегодня средняя цена за кубометр составляет около 3500 рублей.
Емкость рынка газобетонов с
Многое, разумеется, зависит от климата – и в буквальном смысле, и в плане расположения региональных властей к конкретным компаниям. Однако устоявшиеся вкусы, в том числе местные, сильнее даже глобального потепления, и переделать мышление элитного покупателя, прикипевшего душою к надежному кирпичу и создающей неповторимый уют «хонке», не так просто. Что касается клиентов со скромными возможностями, то их перспективы от множества других обстоятельств. Поэтому предвидеть динамику газобетонного рынка в нашем отечестве столь же сложно, как и просчитать спрос на любой товар, рассчитанный на массового потребителя.
Константин Черемных