«Строительное образование - 2009»: территория социального партнерства
Строительное образование должно претерпеть коренные изменения. Только работодатель может четко сформулировать требования к выпускникам и кандидатам на ту или иную должность, а учебные заведения, учитывая это мнение – выработать эффективные образовательные стандарты. Такую точку, в большей или меньшей степени отразившую ожидания большинства участников II Международной научно-практической конференции «Строительное образование – 2009», прошедшей в Петербурге, высказал председатель территориальной организации Профсоюза работников строительства и промышленности строительных материалов Георгий Пара.
По статистике, порядка 78% работодателей современной России используют рекрутинг для привлечения специалистов и только 4,5% в какой-то мере сотрудничают с учебными заведениями. В то же время маркетинговые стратегии профессиональных учебных заведений в основном сориентированы на запросы со стороны абитуриентов и их родителей, руководствующихся в выборе профессии по большей части стереотипами, а не оценкой текущей ситуации на рынке труда и тем более не прогнозами по ее изменению и актуальными перспективами. Однако создавать учебные центры на базе системы государственно-частного партнерства можно и нужно, - заявил профессор кафедры педтехнологий и профобразования ЛОИРО Александр Кивалов.
Один из возможных механизмов создания такой системы, по словам докладчика, предложен разработчиками широко обсуждаемой в педагогических кругах модели «Российское образование-2020». На базе этой модели, направленной на интеграцию системы образования и образовательных программ с реальными секторами науки, производства и сферы услуг, была составлена Концепция развития начального производственного образования в Ленобласти на период до 2010 г. Она предлагает организовать совместную работу профессиональных учебных заведений, органов службы занятости и представительств региональных объединений промышленников и предпринимателей. «Это не только поможет обеспечить приток средств в сферу образования, но и станет залогом его гибкости, устойчивости и адекватности требованиям инновационной экономики», - считает А.Кивалов.
«Совсем недавно мы наблюдали настоящий бум во всех сферах строительной отрасли. И в настоящее время совершенно очевиден процесс укоренения и внедрения новых технологий, как в процессе строительного производства, так и в процессе проектирования», - констатировали преподаватели СПбГПУ Наталья и Евгений Колосовы. Но надежды бизнеса пережить наступивший кризис, закрыв глаза на взаимодействие с образовательными учреждениями, по мнению многих участников конференции, опасны вдвойне. Не только потому, что кризис – это во многом результат эгоистических устремлений бизнеса. Но и потому, что уже первые его месяцы продемонстрировали спад интереса к профессии и, соответственно, снижение с таким трудом наработанного престижа отрасли.
Еще в ноябре 2008 г. упал средний уровень заработной платы в строительном комплексе Санкт-Петербурга. Но и в период строительного бума зарплата рабочих – строителей занимала 10-е место по городу. «Сегодня по нормам ООН минимальная зарплата должна быть не меньше 500 долларов в месяц, поскольку доказано, что меньшая заработная плата ведет к деградации трудового потенциала. Странно, что до сих пор, несмотря отставание от ведущих стран по уровню зарплаты в 15-20 раз, мы отстаем от них по уровню производительности труда всего лишь в 5 раз. Теперь уже совершенно очевидно, что сложившийся на российском рынке труда тип отношений является непосредственной причиной занятости большинства сфере низкоквалифицированной малодоходной работой, и потому корневой причиной российской бедности и отсталости», - объясняет Г.Пара.
«Старики-профессионалы не выведут работодателя на новые уровни технического прогресса. Им трудно осваивать новое оборудование и новые методы работы. И в то же время молодежь зачастую не имеет возможности с ними ознакомиться – им негде об этом узнать», - считает директор АНО «РСЗ МАЦ» Алексей Левченко. По словам Левченко, пребывание ученика-сварщика в учебно-аттестационном центре в Финляндии стоит около 100 евро в день, а в аналогичном российском - 4-5 тысяч рублей. «Толчком к развитию системы повышения квалификации работников может стать правильно составленный договор между работодателем и профсоюзом, в котором нашлось бы место требованиям по организации и возмещению затрат на образовательные услуги, - говорит Левченко. - Но для этого центры повышения квалификации нужно переводить в систему профсоюзного управления».
Если и не в систему профсоюзного управления, то, во всяком случае, отчасти под контроль СРОС. Ведь уровень квалификации неразрывно связан с качеством работ, - замечает гендиректор Северо-Западного института повышения квалификации Юлиана Черныш-Вересова. «К функциям образовательных учреждений, согласно Градкодексу РФ, отнесено участие в работе экспертных комиссий, которые будут выдавать заключения об уровне профподготовки компаний, претендующих на членство в СРО. Кроме того, учебные учреждения должны принимать участие в разработке программ аттестации кадров и аттестационных комиссиях», - напомнила она. По словам докладчицы, СЗ-ИПК и некоторые другие центры переподготовки кадров уже сейчас готовы осуществлять «доводку» специалистов применительно к интересам компаний и стремительно меняющимся условиям рынка, благодаря получению аккредитации на право проведения аттестации по тестовым программам, разработанным Российским Союзом строителей.
Некоторые предложения по решению вопросов подготовки специалистов для строительной отрасли, разработанные Национальной федерацией профобразования (НПФО), представленные на первой конференции «Строительное образование-2008», благодаря поддержке Научно-методического совета РСС вошли в программу развития производства стройматериалов Минпрома РФ. «Конечно, кризис нарушил некоторые планы, заявленные нами в прошлом году. В частности, приторможен процесс создания строительного технопарка в тот самый момент, когда 8 петербургских и 4 иностранных компаний были готовы к вложению первых средств в его оснащение. Но, несмотря на это, нынешняя конференция показывает, что усилия и средства были потрачены не зря. «Главное для нас сегодня – добиться поддержки профобразования как от властных структур города и области, так и от строительного бизнеса в лице саморегулируемых организаций», - заключил президент НПФО Юрий Панибратов.
В течение последних 20-15 лет подготовка строителей в учебных заведениях города и области, по оценке президента НПФО, оставалась на уровне 80-х. За эти годы число учебных заведений начального профобразования сократилось почти в 10 раз, до нынешних времен дожил лишь один строительный техникум – ныне Колледж строительной индустрии и городского хозяйства, ведущий строительный вуз Петербурга – СПбГАСУ – ныне аккредитован в пониженном статусе академии. Зато, благодаря хозрасчетной системе и запросам рынка, развивается система переподготовки кадров. Хотя и преимущественно в системе высшего строительного образования.
«Насколько я понимаю ситуацию, сложившуюся сегодня в российском строительстве, самая большая проблема здесь – острая нехватка квалифицированных рабочих, - отметил в своем выступлении директор по администрации и персоналу группы компаний «КНАУФ – СНГ и Монголия», известной своими учебными центрами, в том числе петербургскими, Бернд Гофман. – В России нас многие подозревают в том, что наши образовательные программы направлены на завоевание и расширение рынков сбыта. Мы, впрочем, не скрываем своего коммерческого интереса. Но у него есть и так называемый «побочный продукт» - в конечном итоге мы действуем в интересах развития технологий». По его словам, в 93-м, когда КНАУФ пришла на петербургский завода «Победа», на местном рынке насчитывалось не более 50-100 наименований строительных материалов.
Как рассказал Б.Гофман, руководство КНАУФ, несмотря на кризис, приняло принципиальное решение о расширении образовательной деятельности. В том числе, планируются инвестиции в оснащение строительного технопарка на базе Колледжа строительной индустрии и городского хозяйства. Кроме того, компания передала Научно-методическому совету сборник своих лучших образовательных программ. Надо полагать, что после того как, не без содействия сотрудников КНАУФ, в России была утверждена в правах (хотя и в рамках более общей формулировки «монтажник каркасных конструкций») профессия мастера сухого строительства, количество рабочих, умеющих работать с материалами КНАУФ, станет увеличиваться и за счет государственных учебных заведений. «Мы ни в коем случае не подменяем, не хотим, и не будем подменять собой систему образования, - утверждает притом Б.Гофман. – Мы только участвуем в образовательном процессе. А роли государства в образовательном процессе не может заменить никакая компания. По существу, мы – социальные партнеры».
«Мы в курсе того, насколько тяжело сейчас приходится нашим потенциальным петербургским партнерам по технопарку, - поделилась в беседе с корреспондентом АСН-инфо директор колледжа Наталья Смирнова. – Но, может быть, это время нужно использовать для того, чтобы совместными усилиями с преподавателями разрабатывать учебные программы и пособия. Ведь технопарк – это не только оборудование».
Наталья Черемных
В Комитете по градостроительству и архитектуре 7 февраля состоялось очередное заседание Комиссии по Правилам землепользования и застройки, которая рассмотрела несколько вопросов. На Комиссии обсуждался вопрос высотного регламента, в частности, в зоне ОЗ (охранная зона КГИОП) и в зонах ЗРЗ-1 и ЗРЗ-2 (зоны регулируемой застройки).Работа над проектом Правил землепользования и застройки Санкт-Петербурга завершается. Проведены общественные слушания, в адрес Комиссии внесено множество поправок. На последнем заседании среди прочих рассматривался вопрос высотного регламента.
Так, в ОЗ и ЗРЗ-1 высоты будут определяться в основном с учетом ранее действующего постановления №648 с небольшими отклонениями в большую или меньшую сторону.
Относительно ЗРЗ-2 специалисты склоняются к мнению, что здесь возможны локальные высотные повышения, принятые на основе процедур общественного согласия. Консультации специалистов будут продолжены с учетом мнения юристов.
На вопросы «Строительного Еженедельника» о работе над формированием высотного регламента отвечает вице-губернатор Санкт-Петербурга Александр Вахмистров.
– Александр Иванович, прежде всего, давайте определимся с самым главным – высотное регулирование нужно Петербургу или нет? Ведь охранная зона и так определяет высоту сооружений, а в других местах решение о строительстве принимается не кулуарно.
– Я считаю, что высотное регулирование нужно обязательно. Поэтому я и предложил 5 лет назад ввести в обиход понятие «высотный регламент», потому что отсутствие каких-либо правил работы приводит только к хаосу. Принцип «до основанья мы разрушим, а затем» – никогда не был эффективен. Вспомним активно меняющееся в последние годы законодательство в строительной сфере. Хоть раз новый закон дал возможность нормально работать? Нет, потому что своим выходом отменял предыдущие правила, но отсутствием подзаконных актов перечеркивал саму возможность работать. Так и здесь – да, высотный регламент требует корректировки, чем мы сейчас и занимаемся в рамках разработки новых правил застройки. Но ни в коем случае нельзя его отменять.
– Можно ли говорить о том, что на последнем совещании Комиссии по Правилам землепользования и застройки речь шла как раз о корректировке в части увеличения доли участия общественности в принятии решений?
– Общественные обсуждения проходят при реализации проектов уже давно, это не новость. На последнем заседании мы говорили о регламентировании высотности в разных зонах застройки, определенных Генеральным планом города. Сегодня общественность принимает очень активное участие в обсуждении градостроительных преобразований, зачастую выходя с транспарантами, не разобравшись в ситуации, когда возможен спокойный диалог и решение проблемы. Если у наших граждан столько энергии, желания и сил для участия в строительстве города – мы только будем рады. Сейчас в городе просто буря эмоций по поводу планируемой реализации проекта «Газпром-сити» – горожане ругают власть, политики используют в своей предвыборной гонке… И никто при этом не думает о том, что, во-первых, эта территория однозначно требует регенерации, а во-вторых – проекта же еще нет! Вот появится проект с общественной функцией – жители и решат, нужен им такой проект или нет.
– А как же Правила застройки и входящий в них высотный регламент? Где они действуют, а в каких случаях будет решать общественность?
– Правила действуют везде. Просто в определенных зонах они предусматривают участие общественности. Основная идея высотного регламента – регулирование панорамных видов. Это значит, что новые сооружения не должны нарушать сложившиеся за 300 лет жизни города исторические панорамы. И именно в таком ключе на очередном заседании Комиссии по правилам землепользования и застройки мы обсуждали проект высотного регламента, который войдет в новые правила застройки. Можно назвать 6 секторов, так называемых воздушных перспектив – видовых пространств, которые не могут быть «перечеркнуты» новыми объектами. Это Адмиралтейство, Исаакиевский собор, Александро-Невская лавра, Петропавловский собор, Смольный собор и стрелка Васильевского острова. Определены пространства протяженностью 6 километров, которые должны быть незыблемы для строительства выше установленного регламента.
Как я уже говорил, в соответствии с Генеральным планом города определены зоны высотного регулирования. Прежде всего, это «охранная зона» – исторический центр города, где расположены памятники истории и архитектуры. Здесь не может идти речь ни о каком строительстве – только реставрация, реконструкция, регенерация, возможно, строительство мансард. И высотное регулирование здесь очень жесткое – как и в действующем сегодня временном регламенте застройки.
Затем идет зона регулирования застройки 1, где также очень жестко определена возможная высотность, однако возможно новое строительство – «фоновое». И зона регулирования застройки 2, где определены «рекомендованные» параметры высотности и допускаются от них отклонения – создание доминант. Инструментом для этого должна служить процедура общественного согласия – соответствующее решение должен принять Градостроительный совет, Совет по культурному наследию, а также жители Петербурга на общественных слушаниях.
Что же касается городских территорий, которые находятся далеко от центра города и не попадают в зоны высотного регулирования, то здесь будут даже места, где не только можно, но и нужно строить высотные объекты – так называемые кластеры. Однако здесь при отсутствии градостроительных ограничений есть ограничения функциональные: например, малоэтажное строительство в Пушкине, а также ограничения технические: как, например, при строительстве аэропорта.
Таким образом, мы возвращаемся к основной идее высотного регулирования – сохранение и создание нового. Но при этом должны быть четкие правила работы, которые не могут быть отменены.
– Как Вы полагаете, появится ли в городе большое количество небоскребов? И проиграет от этого облик Петербурга или выиграет?
– Большое количество в ближайшие годы не появится – это просто технически невозможно. Кроме того, Зона регулирования застройки 2 представляет собой определенное количество локальных пятен за пределами, соответственно, Зоны регулирования застройки 1. Грубо говоря – у нас не так много места не на окраинах для строительства небоскребов и иных масштабных объектов. А создание новых, современных объектов, общественных, деловых, развлекательных центров – просто необходимо. Ведь все жители хотели бы жить в комфортных условиях, хорошо зарабатывать, иметь интересную работу, карьеру, условия труда, парковку для своей машины, саму машину, в конце концов. Мы все хотим жить достойно. И уровень жизни сегодня в среднем неплохой. Но ведь чем это все обеспечивается? Развитием города, его экономики, в частности, привлечением инвестиций, «пиаром» в хорошем смысле города как европейской столицы, как центра деловой активности – города, с которым можно работать, у которого есть потенциал. Не случайно именно строительство является сегодня одним из наиболее активно развивающихся направлений экономики Петербурга, прочно занимая третье место по перечислению в бюджет города средств после торговли и промышленности. Пора понять, что мы живем не только в городе-музее, но и крупном мегаполисе. Разве в случае консервации города-музея и запрета вообще что-либо менять возможно будет создать тот уровень жизни горожан, о котором я сказал? Дальнейшее развитие такого уникального города, как Санкт-Петербург, должно идти параллельно по двум направлениям – сохранение культурного наследия и новое строительство. Конечно, мы должны сохранять шедевры архитектуры, созданные зодчими на протяжении трех столетий, но и современные архитекторы, несомненно, достойны того, чтобы их имена вошли в историю. Ведь город не был построен в том виде, в котором мы его знаем, ровно 300 лет назад. Все эти столетия Петербург рос, строился, изменялся. И наверняка не один объект, вошедший сегодня в список памятников архитектуры, в свое время в ходе строительства встречал сопротивление. Поэтому мы и проводили общественные обсуждения проекта Правил застройки, создаем общественный совет по вопросам градостроительства и архитектуры.
Трехлетняя эпопея с проектированием второй сцены Мариинского театра завершилась провалом для всемирно известного архитектора Доминика Перро. Государственный контракт между ФГУ «Северо-Западная дирекция по строительству, реконструкции и реставрации» и ООО «Архитектурное бюро Доминика Перро» расторгнут. Все, что так долго делал Доминик Перро для воплощения своей идеи, доработают российские проектировщики.Итак, контракт с Домиником Перро расторгнут, дорабатывать его будут российские проектировщики. По крайней мере, заказчики искренне верят в то, что россияне устранят недочеты, отмеченные экспертами, и в целом доведут проект до ума.
Когда французский архитектор Доминик Перро выиграл в международном конкурсе право проектировать вторую сцену Мариинского театра, он и не предполагал, чем все это для него закончится. Тогда он еще не знал, через какие препятствия ему предстоит пройти для воплощения звездной идеи построить театр под «золотой» оболочкой. Преодолеть их французскому архитектору так и не удалось. С самого начала его проект подвергался критике с разных сторон. Многие петербуржцы до сих пор остались верны консервативному мнению о том, что архитектура Мариинки-2 не впишется в исторический центр классического Петербурга.
Сегодня, когда история с Мариинкой-2 достигла своего апогея, петербургские архитекторы смягчились. То ли из солидарности со знаменитым коллегой, то ли из-за каких-то субъективных опасений они предусмотрительно отказываются от комментариев по поводу архитектуры новой сцены Мариинского театра. «Не хочу вставать на чью-то сторону», – объясняет руководитель архитектурного бюро «Земцов, Кондиайн и партнеры» Юрий Земцов.
Архитекторам Санкт-Петербурга порядком надоела затянувшаяся тяжба с согласованием «звездного» проекта. Впишется архитектура Доминика Перро в исторический центр или нет – уже никого не волнует. Главное, чтобы новый театр поскорее был построен. «Иначе вся работа теряет смысл, – говорит директор ООО «Архитектурная мастерская Митюрева» Юрий Митюрев. – Уверен, что проект нужно реализовывать в том виде, в каком его создал Доминик Перро, а впишется ли он в архитектурный ансамбль города – время покажет».
В скорейшем строительстве второй сцены Мариинского театра сегодня заинтересованы все стороны, имеющие к этому хоть какое-то отношение. В первую очередь Мариинка-2 нужна разрастающейся и активно развивающейся театральной труппе, которой уже давно стало тесно в стенах старого здания. Во-вторых, разрешения вопроса с Мариинкой-2 терпеливо ждет другой, менее известный, французский архитектор Ксавье Фабр, руководитель архитектурной мастерской Fabre/Speller, который уже подготовил проект реконструкции исторического здания Мариинского театра. Сегодня г-н Фабр тоже находится в несколько подвешенном состоянии, поскольку российская сторона и с ним расторгла договор о сотрудничестве.
На днях Доминик Перро посетил Петербург, чтобы раз и навсегда разобраться со злополучным проектом. Заказчики работ, сотрудники ФГУ «Северо-Западная дирекция по строительству, реконструкции и реставрации» уверены, что переговоры со знаменитым архитектором прошли в «позитивной и конструктивной атмосфере». В этой дружественной обстановке и было подписано финальное соглашение о расторжении государственного контракта на проектирование второй сцены Мариинского театра между ФГУ «СЗД» и ООО «Архитектурное бюро Доминика Перро». Как информируют представители заказчика, «соглашение предусматривает прекращение контракта с 12 февраля 2007 года и передачу французской стороной всей разработанной на сегодня проектной документации, которая оплачена из госбюджета и является собственностью Российской Федерации».
Вряд ли подобные визиты доставляют удовольствие французскому архитектору. Доминик Перро, наверное, и рад бы больше не приезжать в Россию, но примерно через месяц ему, скорее всего, придется-таки это сделать. ФГУ предложило г-ну Перро осуществлять авторский надзор в рамках существующих СНиПов. Подписать соответствующий контракт с Домиником Перро заказчики планируют в конце февраля этого года. Будет неудивительно, если архитектурная знаменитость гордо откажется от этого контракта. Уже сейчас его коллега, главный архитектор проекта ООО «Архитектурное бюро Доминика Перро» Николай Смолин предполагает, что «авторский надзор, видимо, будет осуществлять та компания, которая подготовит рабочую документацию». «Если г-н Перро не будет разрабатывать рабочую документацию, что ему там контролировать?» – резонно вопрошает специалист.
Между тем, по информации архитектурного бюро DOMINIQUE PERRAULT ARCHITECTURE, архитектор все же намерен осуществлять авторский надзор, «чтобы дать свою оценку будущему зданию».
Французские коллеги Доминика Перро акцентируют внимание на том, что теперь, после расторжения контракта, российский проектно-строительный комплекс может беспрепятственно воспользоваться результатом сложной работы, выполненной международным коллективом, включающим в себя специалистов из Германии, Японии, США, Франции и России. Однако такой исход ситуации может, по мнению специалистов, в корне изменить проект. «Всем памятна история с Ле Корбюзье, который убрал свое имя из списка авторов здания Центросоюза в Москве, поскольку его проект, победивший в международном конкурсе, был искажен в процессе реализации», – напоминают французские архитекторы.
Николай Смолин говорит, что теперь г-н Перро ничего в Петербурге делать не будет. Сказать «никогда» архитектор не решается, хотя в этом больше чем уверен. Уверен он и в том, что российские эксперты дали отрицательную оценку проекту из субъективных соображений. «В одном из интервью г-н Мельников (заместитель начальника Главгосэкспертизы России Юрий Мельников – прим. редакции) говорил, что пока у театра есть «золотая» оболочка, проект никогда не получит согласования экспертизы, – вспоминает Николай Смолин. – Позиция экспертов противоречит условиям конкурса». Архитектор признает, что в целом все эти три года работать было «очень тяжело». «Не вина Перро в том, что эксперты отказались рассматривать неполный комплект проектной документации в августе прошлого года, – заявляет Николай Смолин. – Это неправильная политика заказчика, поскольку именно он сдает проект в экспертизу».
В этой «темной», как выражается Юрий Земцов, истории трудно разобраться: кто прав – кто виноват. Доминик Перро, отказавшись от каких-либо комментариев, умывает руки. В его практике такое происходит впервые. Специалисты DOMINIQUE PERRAULT ARCHITECTURE отмечают, что с Россией работать нелегко.
Руководитель архитектурной мастерской «Студия-44» Никита Явейн говорит, что «звезд» в профессиональной сфере не любят. Тем более, в другой стране. «В Париже предпочитают парижские проекты, в Лондоне – лондонские. «Звездная» архитектура далеко не безопасна, – говорит Никита Явейн. – Ведь это экспериментаторский проект. Доминик Перро – очень сильный архитектор. Норманн Фостер и Кисе Курокава ниже по уровню. Конкурс на проектирование второй сцены Мариинского театра – единственный, который отозвался во всем мире, и Доминик Перро его выиграл! Я очень хочу, чтобы мы все поскорее увидели то, что спроектировал Перро».
Приедет ли посмотреть на это сам автор нашумевшего проекта, покажет время. Два с лишним века назад другой французский архитектор Этьенн Морис Фальконе не увидел конечных результатов своей работы в России – знаменитого памятника Петру I, установленного на Сенатской площади. Он тоже затянул сроки. В 1769 году Фальконе создал модель будущего памятника и обязался закончить работу за восемь лет. На самом деле, как пишут историки, он работал над памятником двенадцать лет и, «рассорившись с начальством», уехал из России.
Был прецедент, и ни один из архитекторов не застрахован от подобных случаев.