В поисках пути к новым шедеврам
Соотношение исторических традиций и современных новаций в архитектуре всегда было актуальной темой для дискуссий среди профессионалов. Сегодня особое значение получил еще и фактор «общественного мнения». «Строительный Еженедельник» пригласил экспертов, чтобы рассмотреть сложившуюся ситуацию за заочным круглым столом.
«Строительный Еженедельник»: В Петербурге сложилась странная ситуация. Согласно «общественному мнению», в городе мало новых интересных архитектурных проектов. В то же время, как только появляется какая-то неожиданная, оригинальная инициатива, то же «общественное мнение» разражается яростной критикой о несовместимости предлагаемой идеи и сложившегося исторического облика. В чем, на ваш взгляд, причина такой ситуации?
Филипп Грибанов, представитель Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры в Петербурге: Это нормальная реакция. Мы привыкли к сложившейся городской среде и неудивительно, что появление новых объектов вызывает противоречивые мнения. Кроме того, с одной стороны, горожане не видят качественной современной архитектуры, за редким исключением, с другой – помнят, что были градостроительные ошибки, а с третьей - беспокоятся за исторический центр города.
Михаил Сарри, начальник мастерской №6 ОАО «ЛенНИИпроект», Заслуженный архитектор России: У общества в принципе отсутствует запрос на качественную современную архитектуру (особенно в историческом центре), и следует признать, что во многом благодаря деятельности нынешнего архитектурного сообщества. Удачных примеров современной архитектуры в нашем городе, на мой взгляд, недостаточно для того, чтобы переломить эту тенденцию, которая на самом деле вполне понятна и объяснима. Общество априори консервативно и всегда настороженно относится к новациям. У классического (традиционного, декоративного и т.д.) искусства всегда больше сторонников, чем у авангарда. У Репина и Шишкина (честь им и хвала!) больше любителей, чем у Пикассо и Шагала. У Моцарта и Чайковского – чем у Шнитке и Каравайчука. И так далее. Применительно к архитектуре – у аскетично гладкой поверхности и сплошного остекления мало шансов против капители и балясины. Другое дело, что иногда авангард со временем становиться классикой (Маяковский, Шостакович, Корбюзье), но тут ключевые слова «иногда» и «со временем».
Михаил Мамошин, генеральный директор «Архитектурной мастерской Мамошина», Заслуженный архитектор России: Я думаю, что закончились стандартные сюжеты, которые были продолжением традиционных петербургских тем: ансамблевость, трехчастность, стилевые реминесценции и т.д. Появляются отступления от этих традиций, своеобразных правил игры, некие провокации, которые преподносятся как неожиданные оригинальные инициативы. Но неожиданность и оригинальность для Петербурга не всегда уместна. Вполне понятно общественное мнение, которое стремится этого не допустить.
«СЕ»: Возможно ли выйти из этого тупика? И как это сделать?
Михаил Сарри: Только создавая и множа примеры качественной современной архитектуры, популяризируя ее тем самым (неблагодарный труд!) в нашем городе.
Михаил Мамошин: Мне кажется, нужно продолжать развивать архитектуру в балансе между традициями и мейнстримом. Традиции петербургской архитектуры: сюжеты классики, барокко, ар-деко, нордическая тема. Раннеленинградские процессы (творчество Л. Хидекеля, Н. Суетина, И.Чашника, Г. Симонова, И. Явейна) должны стать новым ресурсом современной архитектуры вне исторического центра.
Святослав Гайкович, руководитель Архитектурного бюро «Студия-17», Заслуженный архитектор России: Модератор предложил называть противоречие капризов публики, тоскующей по «новеллам», и ее же негодованием при виде таковых – тупиком. Скорее это является вялотекущей коллективной шизофренией. Я считаю причиной подобного поведения объективный консерватизм общества. Причем это не недостаток, а полезный контролирующий механизм сохранения стабильности в таком долговременном процессе, как создание искусственной среды обитания. Это естественное стремление общества – публики – к главенству идеи сохранения над идеей созидания.
С точки зрения вечности задача архитекторов не заключается в попытке добиться благосклонного внимания общества, а как раз и бороться со стереотипами, так же как ученый мир борется с предрассудками и только поборов их выходит на новую ступень развития. Таким образом, мы имеем дело не с тупиком, а с естественным процессом диалектической борьбы, в которой каждая сторона играет присущую ей роль.
Регуляторами в описанном процессе выступают в каждый момент времени разные персоны и разные уполномоченные органы. В стране в целом царит полный хаос, спровоцированный чудовищным Градкодексом, авторы которого хотели полностью изгнать, но недоглядели кое-где в тексте термин «архитектура», и поэтому термин этот все же там пару раз встречается.
Филипп Грибанов: Здесь важно организовать открытый диалог, прислушиваться к разным мнениям и, может быть, прозвучит пафосно, но обязательно вести активную просветительскую работу. Часто неприятие происходит, потому что люди недостаточно хорошо знакомы с ними. У них мало информации, они не знают деталей, но знают примеры некорректного поведения инициаторов тех или иных проектов. Все это можно преодолеть, если комплексно и продуманно подходить к продвижению. Например, наш Фонд активно представлен в социальных сетях, мы отвечаем на все вопросы, рассказываем не только о своих проектах, но и в целом об архитектуре Петербурга, а это всегда интересно и познавательно. Конечно, с нами дискутируют, но нам доверяют. И что важно - очень многим людям близка и дорога тема сохранения исторического наследия. Очень приятно, что нам удалось сплотить вокруг себя активных неравнодушных людей, и их становится все больше.
«СЕ»: По вашему мнению, применительно к Петербургу – обязательно ли «хорошая архитектура» = «невысокая архитектура»?
Михаил Мамошин: Да, потому что основная петербургская тема – горизонталь. Наш город 2D, над которым раньше возвышались архитектурные акценты в виде храмов. Сейчас появились и гражданские здания-доминанты, но с этим нужно быть очень аккуратными.
Святослав Гайкович: В «настоящий исторический момент» важным фактором является полуграмотное так называемое «решение Верховного суда» о включении под планку ограничения высоты всех без исключения элементов здания. Под пресс ограничения при этом попал даже шпиль – элемент, по определению выходящий за планку общей высоты объекта. Из-за пирровой победы над «жадными девелоперами» инфантильная публика получит и уже получает примитивно плоскую, безо всякого намека на силуэт застройку.
Михаил Сарри: Сама по себе высота здания никогда не была критерием оценки его архитектурного достоинства. В мире достаточно высотных шедевров, равно как и низеньких уродцев. А вот соблюдение высотного регламента для каждого конкретного участка (особенно в Петербурге!), на мой взгляд, условие строго обязательное. Но не достаточное для создания качественного архитектурного произведения. Требуется кое-что еще!
Филипп Грибанов: Для меня это, скорее, некий стереотип. Так и хочется спросить: а почему? Ну вот откуда такое мнение? Красота и качество архитектуры не определяются десятком метров вверх. И Петербург строился как европейский прорывной город с огромным количеством высотных доминант. Это исторически город высоток – таким его задумал Петр I. А уж как это интерпретируется сейчас даже комментировать не хочу. Пусть останется на совести тех, кто на самом деле не является профессионалом в области архитектуры, но высказав где-то свое мнение, уже гордо называет себя градозащитником.
«СЕ»: До революции принципиальные решения в архитектурной сфере столицы принимал сам император. И его воля перевешивала «общественное мнение», которое часто «в штыки» встречало проекты, становившиеся затем признанными шедеврами. Ввиду временно отсутствия царя, какой адекватный механизм принятия решений в этой сфере вы видите?
Филипп Грибанов: Я вижу, что решение таких вопросов должно быть за профессионалами, остальное - это вкусовщина и пиар. Такие вопросы должны решать архитекторы, реставраторы, историки, культурологи, строители - те, кто понимают, что такое архитектура, имеют опыт и имя в этой области. Иначе получается, что каждый суслик - землемер.
Михаил Сарри: Вспоминается знаменитое изречение Черчилля: «демократия как форма правления ужасна, но все остальные формы – еще хуже!» Поэтому ничего кроме Градсовета на ум не приходит.
Святослав Гайкович: Намек модератора на то, что веком раньше решение принимал император, оказывающийся прогрессивнее консервативного общественного мнения, по-моему, неактуально. Не устаю повторять, что самым адекватным выходом явилась бы широкая практика архитектурных конкурсов, поскольку в хорошо организованном конкурсе при авторитетном жюри и широком общественном обсуждении принимается сбалансированное, примиряющее все стороны, решение.
«СЕ»: «Общественное мнение» часто против новаций в сфере архитектуры, может быть, хотя бы возродить утраченные шедевры?
Святослав Гайкович: Идея возрождения утраченных шедевров страдает существенным недостатком: общество безосновательно признает при этом деградацию русского народа, якобы утерявшего способность создавать новые шедевры и идти вперед.
Михаил Мамошин: Возрождение необходимо. Нами давно разрабатывается проект создания центра музейных коллекций Российского этнографического музея и Государственного русского музея, подразумевающий воссоздание утраченных фасадов К.Росси. Также долгие годы мы работаем над проектом воссоздания Андреевского собора в Кронштадте. Мне кажется, что там, где возможно, должны быть восстановлены храмы, в первую очередь – градостроительно значимые. От Петербургского отделения Союза архитекторов России мы передали губернатору Петербурга следующий перечень храмов, воссоздание которых можно начать уже сейчас, не вкладываясь в корректировку инфраструктуры: собор Апостола Андрея Первозванного в Кронштадте, церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Большой Коломне, церковь святого Митрофания Воронежского на Митрофаниевском кладбище, Введенских храм на Петроградской столоне, собор во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы лейб-гвардии Семеновского полка на Загородном пр.
Филипп Грибанов: Я всегда говорю: давайте строить шедевры. Мы видим, как много построено спальных кварталов, бизнес-центров, торговых центров, магазинов... Но разве это красота? Разве этим мы можем гордиться и любоваться? Пока мы любуемся только тем, что нам осталось от великих мастеров прошлого – Растрелли, Росси, Монферрана. А что наши современники оставят после себя? Именно поэтому мы инициировали завершение ансамбля Смольного монастыря, который Растрелли задумал вместе с колокольней. Этот проект может стать тем самым шедевром, который соединяет традиции великой архитектуры прошлого и современность.
Михаил Сарри: Одно другому не мешает. Двигаясь вперед, опираемся на скрепы. Поэтому я положительно отношусь к таким идеям, как воссоздание Спаса-на-Сенной, колокольни Новодевичьего монастыря на Московском проспекте или недавней инициативе строительства колокольни Смольного собора, задуманной, но не воплощенной Растрелли. Даже ярлык «новодел», гипотетически применимый к итогам такого возвращения утраченного или воплощения нереализованного, меня не смущает. Как не смущал факт восстановления портика Руска на Невском проспекте в 1970-х годах или еще раньше – дворцов Петергофа и Царского Села.
В Ленобласти компания Henkel открыла завод по выпуску сухих строительных смесей. Немецкие производители считают, что предприятие поможет им закрепить свою долю в данном сегменте на рынке СЗФО.
В городе Тосно Ленинградской области 11 сентября немецкий химико-промышленный концерн Henkel открыл завод по производству сухих строительных смесей (ССС). Он расположился на территории действующего предприятия по выпуску бытовых и промышленных клеев, в том числе под брендом «Момент».
Инвестиции в проект составили 10 млн евро. Предприятие будет выпускать 26 видов продукции под торговой маркой CERESIT. Объем производства составит 80 тыс. т продукции в год с перспективой увеличения до 125 тыс. т. Уровень локализации сырьевых компонентов (песок, щебень и т. д.) составит более 90%. На заводе будут работать в две смены около 45 сотрудников.
Новое производство ССС для Henkel – шестое в России. В настоящее время аналогичные заводы открыты в Коломне, Ставрополе, Ульяновске, Челябинске и Новосибирске.
Представители немецкого концерна считают, что новая производственная точка поможет им закрепить свое присутствие в сегменте ССС на рынке Северо-Запада. По их словам, на данный момент они входят в топ-5 компаний по объемам реализуемой продукции в данном сегменте в СЗФО. Ориентироваться в продажах предполагается как на строительные и дорожные организации, так и на частных лиц, реализация смесей для которых будет проходить через DIY-торговые сети.
По словам корпоративного старшего вице-президента строительного направления подразделения Adhesive Technologies компании Henkel Марка Дорна, выбор новой локации в производстве ССС неслучаен. В Ленобласти компания успешно работает 25 лет, в регионе и в соседнем Петербурге идет активное строительство, кроме того, комфортна инвестиционная обстановка. Новое предприятие оптимизирует внутренние логистические потоки и сократит время доставки продукции потребителям.
Первый заместитель председателя Комитета экономического развития и инвестиционной деятельности Ленобласти Антон Финогенов отметил, что появление такого производства усиливает конкурентные преимущества 47-го региона и всего СЗФО в строительной отрасли.
«Сухие строительные смеси – это тот продукт, где логистическое плечо очень важный компонент себестоимости. Соответственно, данный фактор будет способствовать дальнейшему развитию здоровой конкуренции в среде производителей. Для нас очень важно, чтобы хорошие ценовые условия на материалы были в промышленном, жилищном и индивидуальном строительстве», – подчеркнул он.
Напомним, в настоящее время в Петербургской агломерации открыты производства ССС компании «Крепс», «Петролит», «Ремикс», YES, Knauf и др. Потребление сухих строительных смесей, отмечали некоторые предприниматели, после 2014 года «просело» и только в прошлом году начало вновь расти. В настоящее время покупателями наиболее востребованы универсальные бюджетные смеси.
Александр Зайцев, генеральный директор Henkel Bautechnik (подразделение компании, выпускающее материалы для ремонта и строительства), сообщил, что с начала года в целом по России рынок сухих смесей прибавил 2–3%.
«Для нашей отрасли это позитивно. По итогам второго полугодия мы ожидаем небольшую просадку, но все же останемся в плюсе. Более качественная положительная динамика должна вернуться в начале следующего года. Все игроки рынка заинтересованы сделать свой продукт более качественным и удобным в использовании. Конкуренция в данном направлении будет расти», – добавил он.
Группа компаний «УНИСТО Петросталь» продала жилой комплекс «Аннинский Парк» в Ломоносовском районе Ленобласти компании «Монолит» из Дагестана – вместе с обязательствами перед дольщиками и долгами.
Новый игрок на рынке жилищного строительства получил в собственность компанию «Квартал» – застройщика проекта, а также компании, владеющие расположенными рядом со строящимся комплексом земельными участками, – ООО «Новый Дом» и ООО «Третий Квартал».
ГК «УНИСТО Петросталь» готова выступать на проекте консультантом – и только, в других качествах она здесь больше не появится.
«Новому инвестору был продан фактически весь проект КОТ – со всеми объектами, инфраструктурой и долгами», – пояснил исполнительный директор ГК «УНИСТО Петросталь» Андрей Бровин.
По его словам, основную часть задолженности компании составляют долги перед дольщиками; обязательства перед другими кредиторами и партнерами – текущего характера.
Компания «Монолит» появилась на объекте в июне текущего года, с помощью Правительства Ленобласти. Она позиционировалась как новый инвестор и подрядчик на проекте. За ГК «УНИСТО Петросталь» оставались функции авторского и технического надзора за проектом. Однако уже тогда было известно, что после достройки объектов новый инвестор получит полный контроль над проектом. Завершение начатых корпусов оценивалось в 1,7 млрд рублей.
Строительство ЖК «Аннинский Парк» началось в 2013 году. Планировалось построить десять 12-этажных домов – 220 тыс. кв. м жилья, детские сады, школу и прочее. Работы остановились в начале 2018 года в связи с кризисом ликвидности в ГК «УНИСТО Петросталь».
С приходом компании «Монолит» они возобновились. Если на момент остановки проекта были проданы 200 квартир, то сегодня, как официально сообщает компания, заключены 479 договоров долевого участия.
Расторгнуты 35 ДДУ, но выплаченных денег дольщики по ним не получили. Новый застройщик планирует вернуть этих покупателей в проект, для чего идут переговоры о конвертации денежных требований обратно в ДДУ. Первая сделка уже состоялась.
Компания «Монолит» возобновила строительство корпуса 5, вот-вот приступит к возведению корпуса 2. Проект будет продолжен без изменений – в рамках выданных разрешений на строительство.
Каждый из участников сделки решает собственные проблемы. У «УНИСТО Петросталь» они обозначились в прошлом году – застройщик начал распродавать активы. В частности, на продажу выставлялись склад около станции метро «Московские Ворота», строительный комбинат «Муринский» во Всеволожском районе Ленобласти.
Однако средств для погашения обязательств оказалось недостаточно, и в начале 2019 года иски к структурам ГК «УНИСТО Петросталь» подали банки «Санкт-Петербург» (779 млн рублей) и «Александровский» (44,6 млн рублей).
Продажа проекта «Аннинский Парк» позволит продолжить строительство ЖК «Тридевяткино Царство» и погасить некоторые обязательства.
По расчетам областного правительства, прибыль в ЖК «Аннинский парк» может составить около 700 млн рублей. Однако учредитель ООО «Монолит» Нуцалхан Исмаилов не считает проект суперудачным: «ЖК «Аннинский Парк» для нас проект доходный, но с низкой маржинальностью. Он важен не столько как источник прибыли, сколько как стартовый проект в регионе. Используя опыт, полученный при строительстве ЖК «Аннинский Парк», мы планируем в дальнейшем развивать и другие проекты, активно выходить на рынок недвижимости региона».
Между тем «УНИСТО Петросталь» по подобной схеме может пристроить в надежные руки еще один проект – апартаменты в Петербурге, на Сытнинской улице, 9–11. Недавно застройщик объявил, что ищет партнера-инвестора.