В поисках пути к новым шедеврам
Соотношение исторических традиций и современных новаций в архитектуре всегда было актуальной темой для дискуссий среди профессионалов. Сегодня особое значение получил еще и фактор «общественного мнения». «Строительный Еженедельник» пригласил экспертов, чтобы рассмотреть сложившуюся ситуацию за заочным круглым столом.
«Строительный Еженедельник»: В Петербурге сложилась странная ситуация. Согласно «общественному мнению», в городе мало новых интересных архитектурных проектов. В то же время, как только появляется какая-то неожиданная, оригинальная инициатива, то же «общественное мнение» разражается яростной критикой о несовместимости предлагаемой идеи и сложившегося исторического облика. В чем, на ваш взгляд, причина такой ситуации?
Филипп Грибанов, представитель Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры в Петербурге: Это нормальная реакция. Мы привыкли к сложившейся городской среде и неудивительно, что появление новых объектов вызывает противоречивые мнения. Кроме того, с одной стороны, горожане не видят качественной современной архитектуры, за редким исключением, с другой – помнят, что были градостроительные ошибки, а с третьей - беспокоятся за исторический центр города.
Михаил Сарри, начальник мастерской №6 ОАО «ЛенНИИпроект», Заслуженный архитектор России: У общества в принципе отсутствует запрос на качественную современную архитектуру (особенно в историческом центре), и следует признать, что во многом благодаря деятельности нынешнего архитектурного сообщества. Удачных примеров современной архитектуры в нашем городе, на мой взгляд, недостаточно для того, чтобы переломить эту тенденцию, которая на самом деле вполне понятна и объяснима. Общество априори консервативно и всегда настороженно относится к новациям. У классического (традиционного, декоративного и т.д.) искусства всегда больше сторонников, чем у авангарда. У Репина и Шишкина (честь им и хвала!) больше любителей, чем у Пикассо и Шагала. У Моцарта и Чайковского – чем у Шнитке и Каравайчука. И так далее. Применительно к архитектуре – у аскетично гладкой поверхности и сплошного остекления мало шансов против капители и балясины. Другое дело, что иногда авангард со временем становиться классикой (Маяковский, Шостакович, Корбюзье), но тут ключевые слова «иногда» и «со временем».
Михаил Мамошин, генеральный директор «Архитектурной мастерской Мамошина», Заслуженный архитектор России: Я думаю, что закончились стандартные сюжеты, которые были продолжением традиционных петербургских тем: ансамблевость, трехчастность, стилевые реминесценции и т.д. Появляются отступления от этих традиций, своеобразных правил игры, некие провокации, которые преподносятся как неожиданные оригинальные инициативы. Но неожиданность и оригинальность для Петербурга не всегда уместна. Вполне понятно общественное мнение, которое стремится этого не допустить.
«СЕ»: Возможно ли выйти из этого тупика? И как это сделать?
Михаил Сарри: Только создавая и множа примеры качественной современной архитектуры, популяризируя ее тем самым (неблагодарный труд!) в нашем городе.
Михаил Мамошин: Мне кажется, нужно продолжать развивать архитектуру в балансе между традициями и мейнстримом. Традиции петербургской архитектуры: сюжеты классики, барокко, ар-деко, нордическая тема. Раннеленинградские процессы (творчество Л. Хидекеля, Н. Суетина, И.Чашника, Г. Симонова, И. Явейна) должны стать новым ресурсом современной архитектуры вне исторического центра.
Святослав Гайкович, руководитель Архитектурного бюро «Студия-17», Заслуженный архитектор России: Модератор предложил называть противоречие капризов публики, тоскующей по «новеллам», и ее же негодованием при виде таковых – тупиком. Скорее это является вялотекущей коллективной шизофренией. Я считаю причиной подобного поведения объективный консерватизм общества. Причем это не недостаток, а полезный контролирующий механизм сохранения стабильности в таком долговременном процессе, как создание искусственной среды обитания. Это естественное стремление общества – публики – к главенству идеи сохранения над идеей созидания.
С точки зрения вечности задача архитекторов не заключается в попытке добиться благосклонного внимания общества, а как раз и бороться со стереотипами, так же как ученый мир борется с предрассудками и только поборов их выходит на новую ступень развития. Таким образом, мы имеем дело не с тупиком, а с естественным процессом диалектической борьбы, в которой каждая сторона играет присущую ей роль.
Регуляторами в описанном процессе выступают в каждый момент времени разные персоны и разные уполномоченные органы. В стране в целом царит полный хаос, спровоцированный чудовищным Градкодексом, авторы которого хотели полностью изгнать, но недоглядели кое-где в тексте термин «архитектура», и поэтому термин этот все же там пару раз встречается.
Филипп Грибанов: Здесь важно организовать открытый диалог, прислушиваться к разным мнениям и, может быть, прозвучит пафосно, но обязательно вести активную просветительскую работу. Часто неприятие происходит, потому что люди недостаточно хорошо знакомы с ними. У них мало информации, они не знают деталей, но знают примеры некорректного поведения инициаторов тех или иных проектов. Все это можно преодолеть, если комплексно и продуманно подходить к продвижению. Например, наш Фонд активно представлен в социальных сетях, мы отвечаем на все вопросы, рассказываем не только о своих проектах, но и в целом об архитектуре Петербурга, а это всегда интересно и познавательно. Конечно, с нами дискутируют, но нам доверяют. И что важно - очень многим людям близка и дорога тема сохранения исторического наследия. Очень приятно, что нам удалось сплотить вокруг себя активных неравнодушных людей, и их становится все больше.
«СЕ»: По вашему мнению, применительно к Петербургу – обязательно ли «хорошая архитектура» = «невысокая архитектура»?
Михаил Мамошин: Да, потому что основная петербургская тема – горизонталь. Наш город 2D, над которым раньше возвышались архитектурные акценты в виде храмов. Сейчас появились и гражданские здания-доминанты, но с этим нужно быть очень аккуратными.
Святослав Гайкович: В «настоящий исторический момент» важным фактором является полуграмотное так называемое «решение Верховного суда» о включении под планку ограничения высоты всех без исключения элементов здания. Под пресс ограничения при этом попал даже шпиль – элемент, по определению выходящий за планку общей высоты объекта. Из-за пирровой победы над «жадными девелоперами» инфантильная публика получит и уже получает примитивно плоскую, безо всякого намека на силуэт застройку.
Михаил Сарри: Сама по себе высота здания никогда не была критерием оценки его архитектурного достоинства. В мире достаточно высотных шедевров, равно как и низеньких уродцев. А вот соблюдение высотного регламента для каждого конкретного участка (особенно в Петербурге!), на мой взгляд, условие строго обязательное. Но не достаточное для создания качественного архитектурного произведения. Требуется кое-что еще!
Филипп Грибанов: Для меня это, скорее, некий стереотип. Так и хочется спросить: а почему? Ну вот откуда такое мнение? Красота и качество архитектуры не определяются десятком метров вверх. И Петербург строился как европейский прорывной город с огромным количеством высотных доминант. Это исторически город высоток – таким его задумал Петр I. А уж как это интерпретируется сейчас даже комментировать не хочу. Пусть останется на совести тех, кто на самом деле не является профессионалом в области архитектуры, но высказав где-то свое мнение, уже гордо называет себя градозащитником.
«СЕ»: До революции принципиальные решения в архитектурной сфере столицы принимал сам император. И его воля перевешивала «общественное мнение», которое часто «в штыки» встречало проекты, становившиеся затем признанными шедеврами. Ввиду временно отсутствия царя, какой адекватный механизм принятия решений в этой сфере вы видите?
Филипп Грибанов: Я вижу, что решение таких вопросов должно быть за профессионалами, остальное - это вкусовщина и пиар. Такие вопросы должны решать архитекторы, реставраторы, историки, культурологи, строители - те, кто понимают, что такое архитектура, имеют опыт и имя в этой области. Иначе получается, что каждый суслик - землемер.
Михаил Сарри: Вспоминается знаменитое изречение Черчилля: «демократия как форма правления ужасна, но все остальные формы – еще хуже!» Поэтому ничего кроме Градсовета на ум не приходит.
Святослав Гайкович: Намек модератора на то, что веком раньше решение принимал император, оказывающийся прогрессивнее консервативного общественного мнения, по-моему, неактуально. Не устаю повторять, что самым адекватным выходом явилась бы широкая практика архитектурных конкурсов, поскольку в хорошо организованном конкурсе при авторитетном жюри и широком общественном обсуждении принимается сбалансированное, примиряющее все стороны, решение.
«СЕ»: «Общественное мнение» часто против новаций в сфере архитектуры, может быть, хотя бы возродить утраченные шедевры?
Святослав Гайкович: Идея возрождения утраченных шедевров страдает существенным недостатком: общество безосновательно признает при этом деградацию русского народа, якобы утерявшего способность создавать новые шедевры и идти вперед.
Михаил Мамошин: Возрождение необходимо. Нами давно разрабатывается проект создания центра музейных коллекций Российского этнографического музея и Государственного русского музея, подразумевающий воссоздание утраченных фасадов К.Росси. Также долгие годы мы работаем над проектом воссоздания Андреевского собора в Кронштадте. Мне кажется, что там, где возможно, должны быть восстановлены храмы, в первую очередь – градостроительно значимые. От Петербургского отделения Союза архитекторов России мы передали губернатору Петербурга следующий перечень храмов, воссоздание которых можно начать уже сейчас, не вкладываясь в корректировку инфраструктуры: собор Апостола Андрея Первозванного в Кронштадте, церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Большой Коломне, церковь святого Митрофания Воронежского на Митрофаниевском кладбище, Введенских храм на Петроградской столоне, собор во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы лейб-гвардии Семеновского полка на Загородном пр.
Филипп Грибанов: Я всегда говорю: давайте строить шедевры. Мы видим, как много построено спальных кварталов, бизнес-центров, торговых центров, магазинов... Но разве это красота? Разве этим мы можем гордиться и любоваться? Пока мы любуемся только тем, что нам осталось от великих мастеров прошлого – Растрелли, Росси, Монферрана. А что наши современники оставят после себя? Именно поэтому мы инициировали завершение ансамбля Смольного монастыря, который Растрелли задумал вместе с колокольней. Этот проект может стать тем самым шедевром, который соединяет традиции великой архитектуры прошлого и современность.
Михаил Сарри: Одно другому не мешает. Двигаясь вперед, опираемся на скрепы. Поэтому я положительно отношусь к таким идеям, как воссоздание Спаса-на-Сенной, колокольни Новодевичьего монастыря на Московском проспекте или недавней инициативе строительства колокольни Смольного собора, задуманной, но не воплощенной Растрелли. Даже ярлык «новодел», гипотетически применимый к итогам такого возвращения утраченного или воплощения нереализованного, меня не смущает. Как не смущал факт восстановления портика Руска на Невском проспекте в 1970-х годах или еще раньше – дворцов Петергофа и Царского Села.
Принятие закона об изменениях в порядке начисления налога на прибыль для банков позволит кредитным организациям оптимизировать свои расходы, освободить дополнительные средства и понизить ставки, рассказал РИА Недвижимость завкафедрой ипотечного жилищного кредитования и финансовых инструментов рынка недвижимости Финансового университета при правительстве России Александр Цыганов.
Соответствующий Федеральный закон от 29 сентября 2019 г. № 325-ФЗ, вносящий изменения в налоговое законодательство в части исчисления и уплаты налога на прибыль, был подписан президентом РФ.
Целью поправок является оптимизация операционных издержек банков по налоговому администрированию доходов, получаемых при кредитовании застройщиков в соответствии с законодательством об участии в долевом строительстве, а также на оптимизацию налоговой нагрузки банков по указанным доходам.
Принятые изменения позволят нести расходы по уплате налога на прибыль только после фактического получения дохода.
По мнению эксперта, изменение в Налоговом кодексе стало возможным, благодаря подготовленным Минфином при участии компании «Дом.РФ» предложениям по оптимизации издержек банков в части налогообложения при работе со специализированными застройщиками.
Возможное снижение ставок по проектному финансированию окажет позитивное влияние на рынок жилищного строительства и будет способствовать реализации нацпроекта «Жилье и городская среда», сказал он.
Многофункциональный торгово-развлекательный центр регионального масштаба «Питерлэнд» открылся летом 2012 года на Приморском проспекте, 72, в Приморском районе Санкт-Петербурга. Эксперты называют проект сложным и неординарным.
«Питерлэнд» расположился в Пьяной гавани на побережье Финского залива, рядом с парком 300-летия Петербурга. Комплекс построен по проекту архитектора Евгения Подгорнова, главы студии «Интерколумниум». В начале 2000-х он спроектировал многофункциональный спортивно-развлекательный комплекс на участке в 8 га общей площадью 190 тыс. кв. м по заказу компании «Стремберг». Инвестор намеревался построить аттракционы, аквапарк, кафе, магазины, боулинг, каток, детский комплекс и 30-этажный отель с вертолетной площадкой на крыше, организовать причал для катеров и яхт, парковки.
Однако кризис 2008 года и иные факторы внесли изменения и в сам проект, и в сроки его ввода. В результате на участке в 6 га появились пятиэтажный ТРК общей площадью 180 тыс. кв. м (торговая площадь – 80 тыс. кв. м) и парковка на 1,3 тыс. автомобилей. Стоимость проекта – 320 млн долларов. Генподрядчиком на строительстве «Питерлэнда» выступала компания «ТОР».
По мнению экспертов рынка, дополнительным драйвером для сооружения комплекса стала жилищная застройка – поблизости компания «ЛенСпецСМУ» возводила ЖК «Золотая гавань», компания «Петербургстрой Skanska» – ЖК «Наутилус».
Изюминки и фишки
Главной фишкой проекта был и остается аквапарк – он начал работать еще до официального открытия ТРЦ. На момент открытия это был самый и большой и, по мнению экспертов, интересный аквапарк в России – и один из крупнейших в Европе. Его площадь составляет 25 тыс. кв. м. Проект включает множество аттракционов разной степени экстрима: горки, волновой бассейн, реки с течением и проч.
Другая уникальная особенность проекта – купол аквапарка. Его конструкцию разработал ЦНИИСК – Центральный научно-исследовательский институт строительных конструкций им. В. А. Кучеренко (Москва). Это самый большой купол из клееных деревянных конструкций в России, а возможно, и в мире. Купол собран из 60 элементов и покрыт трехслойной тефлоновой пленкой, которая не накапливает пыль, снег и воду, зато пропускает ультрафиолет. Сначала планировалось изготовить купол из металла или бетона, но затем было выбрано легкое дерево.
Также в комплексе построен уникальный энергоблок, который вырабатывает электроэнергию, тепло и энергию, потребляемую для охлаждения.
Продолжение следует
Сегодня, по оценке консультанта проекта Анастасии Балмочных, работавшей в период строительства ТРЦ в компании JLL, «Питерлэнд» входит в число лучших торгово-развлекательных комплексов Петербурга.
Сейчас четыре этажа ТРЦ занимают магазины, рестораны, детский развлекательный центр, мультиплекс «Формула Кино», спортивные площадки, фудкорт, а также видовая терраса. Еженедельно в комплексе проходят развлекательные мероприятия, включая концерты и выставки. По оценке Colliers International (Россия), развлекательная часть в комплексе занимает более 60% арендопригодных площадей.
Накануне Чемпионата мира по футболу 2018 года на пятом этаже «Питерлэнда» открылся небольшой четырехзведочный отель на 27 номеров площадью 4 тыс. кв. м – пилотный проект будущей гостиницы, которая должна составить единый комплекс с торгово-развлекательным центром. Как пояснял ранее гендиректор компании «Стремберг» Александр Кожин, он решил вернуться к ранее запланированному строительству отеля на 550 номеров с объемом инвестиций 50 млн евро, а отработать технологии – на мини-отеле в ТРЦ.
На месте, где ранее планировалось разместить отель, было даже подготовлено свайное поле. Однако проект пришлось отложить, а на этом месте организовать наземную парковку.
Мнение
Борис Юшенков, независимый эксперт:
– Когда появился «Питерлэнд», это было круто по архитектуре и масштабу. Поначалу проблемным моментом была транспортная доступность, но теперь есть станция метро «Беговая». Место – очень важный параметр для торговых комплексов.
Дмитрий Грошев, руководитель группы компаний TTIN GROUP – «Tермотех»:
– Наша компания на объекте выполняла работы по проектированию, поставке оборудования и монтажу системы водяного напольного отопления в комфорт-зонах вокруг основного бассейна, зонах бань и хаммамах – всего 8 тыс. кв. м. До нас никто не проектировал и не монтировал подобных систем в аквапарках на таких больших площадях. Да и по сей день таких площадей с системами водяных теплых полов, системами отопления, комфорт-зонами – в аквапарках на таких больших площадях нет. Системы позволяют поддерживать оптимальную температуру в помещениях, а также температуру пола в зонах бассейнов, в зонах вокруг бассейнов, купелей, на балконе, в зоне отдыха, в банях и хаммамах, раздевалках, комнатах отдыха, санузлах и технических помещениях. Регулирование и управление осуществляется системой автоматики, посредством установленных термостатов по температуре воздуха и температуре пола.