В поисках пути к новым шедеврам
Соотношение исторических традиций и современных новаций в архитектуре всегда было актуальной темой для дискуссий среди профессионалов. Сегодня особое значение получил еще и фактор «общественного мнения». «Строительный Еженедельник» пригласил экспертов, чтобы рассмотреть сложившуюся ситуацию за заочным круглым столом.
«Строительный Еженедельник»: В Петербурге сложилась странная ситуация. Согласно «общественному мнению», в городе мало новых интересных архитектурных проектов. В то же время, как только появляется какая-то неожиданная, оригинальная инициатива, то же «общественное мнение» разражается яростной критикой о несовместимости предлагаемой идеи и сложившегося исторического облика. В чем, на ваш взгляд, причина такой ситуации?
Филипп Грибанов, представитель Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры в Петербурге: Это нормальная реакция. Мы привыкли к сложившейся городской среде и неудивительно, что появление новых объектов вызывает противоречивые мнения. Кроме того, с одной стороны, горожане не видят качественной современной архитектуры, за редким исключением, с другой – помнят, что были градостроительные ошибки, а с третьей - беспокоятся за исторический центр города.
Михаил Сарри, начальник мастерской №6 ОАО «ЛенНИИпроект», Заслуженный архитектор России: У общества в принципе отсутствует запрос на качественную современную архитектуру (особенно в историческом центре), и следует признать, что во многом благодаря деятельности нынешнего архитектурного сообщества. Удачных примеров современной архитектуры в нашем городе, на мой взгляд, недостаточно для того, чтобы переломить эту тенденцию, которая на самом деле вполне понятна и объяснима. Общество априори консервативно и всегда настороженно относится к новациям. У классического (традиционного, декоративного и т.д.) искусства всегда больше сторонников, чем у авангарда. У Репина и Шишкина (честь им и хвала!) больше любителей, чем у Пикассо и Шагала. У Моцарта и Чайковского – чем у Шнитке и Каравайчука. И так далее. Применительно к архитектуре – у аскетично гладкой поверхности и сплошного остекления мало шансов против капители и балясины. Другое дело, что иногда авангард со временем становиться классикой (Маяковский, Шостакович, Корбюзье), но тут ключевые слова «иногда» и «со временем».
Михаил Мамошин, генеральный директор «Архитектурной мастерской Мамошина», Заслуженный архитектор России: Я думаю, что закончились стандартные сюжеты, которые были продолжением традиционных петербургских тем: ансамблевость, трехчастность, стилевые реминесценции и т.д. Появляются отступления от этих традиций, своеобразных правил игры, некие провокации, которые преподносятся как неожиданные оригинальные инициативы. Но неожиданность и оригинальность для Петербурга не всегда уместна. Вполне понятно общественное мнение, которое стремится этого не допустить.
«СЕ»: Возможно ли выйти из этого тупика? И как это сделать?
Михаил Сарри: Только создавая и множа примеры качественной современной архитектуры, популяризируя ее тем самым (неблагодарный труд!) в нашем городе.
Михаил Мамошин: Мне кажется, нужно продолжать развивать архитектуру в балансе между традициями и мейнстримом. Традиции петербургской архитектуры: сюжеты классики, барокко, ар-деко, нордическая тема. Раннеленинградские процессы (творчество Л. Хидекеля, Н. Суетина, И.Чашника, Г. Симонова, И. Явейна) должны стать новым ресурсом современной архитектуры вне исторического центра.
Святослав Гайкович, руководитель Архитектурного бюро «Студия-17», Заслуженный архитектор России: Модератор предложил называть противоречие капризов публики, тоскующей по «новеллам», и ее же негодованием при виде таковых – тупиком. Скорее это является вялотекущей коллективной шизофренией. Я считаю причиной подобного поведения объективный консерватизм общества. Причем это не недостаток, а полезный контролирующий механизм сохранения стабильности в таком долговременном процессе, как создание искусственной среды обитания. Это естественное стремление общества – публики – к главенству идеи сохранения над идеей созидания.
С точки зрения вечности задача архитекторов не заключается в попытке добиться благосклонного внимания общества, а как раз и бороться со стереотипами, так же как ученый мир борется с предрассудками и только поборов их выходит на новую ступень развития. Таким образом, мы имеем дело не с тупиком, а с естественным процессом диалектической борьбы, в которой каждая сторона играет присущую ей роль.
Регуляторами в описанном процессе выступают в каждый момент времени разные персоны и разные уполномоченные органы. В стране в целом царит полный хаос, спровоцированный чудовищным Градкодексом, авторы которого хотели полностью изгнать, но недоглядели кое-где в тексте термин «архитектура», и поэтому термин этот все же там пару раз встречается.
Филипп Грибанов: Здесь важно организовать открытый диалог, прислушиваться к разным мнениям и, может быть, прозвучит пафосно, но обязательно вести активную просветительскую работу. Часто неприятие происходит, потому что люди недостаточно хорошо знакомы с ними. У них мало информации, они не знают деталей, но знают примеры некорректного поведения инициаторов тех или иных проектов. Все это можно преодолеть, если комплексно и продуманно подходить к продвижению. Например, наш Фонд активно представлен в социальных сетях, мы отвечаем на все вопросы, рассказываем не только о своих проектах, но и в целом об архитектуре Петербурга, а это всегда интересно и познавательно. Конечно, с нами дискутируют, но нам доверяют. И что важно - очень многим людям близка и дорога тема сохранения исторического наследия. Очень приятно, что нам удалось сплотить вокруг себя активных неравнодушных людей, и их становится все больше.
«СЕ»: По вашему мнению, применительно к Петербургу – обязательно ли «хорошая архитектура» = «невысокая архитектура»?
Михаил Мамошин: Да, потому что основная петербургская тема – горизонталь. Наш город 2D, над которым раньше возвышались архитектурные акценты в виде храмов. Сейчас появились и гражданские здания-доминанты, но с этим нужно быть очень аккуратными.
Святослав Гайкович: В «настоящий исторический момент» важным фактором является полуграмотное так называемое «решение Верховного суда» о включении под планку ограничения высоты всех без исключения элементов здания. Под пресс ограничения при этом попал даже шпиль – элемент, по определению выходящий за планку общей высоты объекта. Из-за пирровой победы над «жадными девелоперами» инфантильная публика получит и уже получает примитивно плоскую, безо всякого намека на силуэт застройку.
Михаил Сарри: Сама по себе высота здания никогда не была критерием оценки его архитектурного достоинства. В мире достаточно высотных шедевров, равно как и низеньких уродцев. А вот соблюдение высотного регламента для каждого конкретного участка (особенно в Петербурге!), на мой взгляд, условие строго обязательное. Но не достаточное для создания качественного архитектурного произведения. Требуется кое-что еще!
Филипп Грибанов: Для меня это, скорее, некий стереотип. Так и хочется спросить: а почему? Ну вот откуда такое мнение? Красота и качество архитектуры не определяются десятком метров вверх. И Петербург строился как европейский прорывной город с огромным количеством высотных доминант. Это исторически город высоток – таким его задумал Петр I. А уж как это интерпретируется сейчас даже комментировать не хочу. Пусть останется на совести тех, кто на самом деле не является профессионалом в области архитектуры, но высказав где-то свое мнение, уже гордо называет себя градозащитником.
«СЕ»: До революции принципиальные решения в архитектурной сфере столицы принимал сам император. И его воля перевешивала «общественное мнение», которое часто «в штыки» встречало проекты, становившиеся затем признанными шедеврами. Ввиду временно отсутствия царя, какой адекватный механизм принятия решений в этой сфере вы видите?
Филипп Грибанов: Я вижу, что решение таких вопросов должно быть за профессионалами, остальное - это вкусовщина и пиар. Такие вопросы должны решать архитекторы, реставраторы, историки, культурологи, строители - те, кто понимают, что такое архитектура, имеют опыт и имя в этой области. Иначе получается, что каждый суслик - землемер.
Михаил Сарри: Вспоминается знаменитое изречение Черчилля: «демократия как форма правления ужасна, но все остальные формы – еще хуже!» Поэтому ничего кроме Градсовета на ум не приходит.
Святослав Гайкович: Намек модератора на то, что веком раньше решение принимал император, оказывающийся прогрессивнее консервативного общественного мнения, по-моему, неактуально. Не устаю повторять, что самым адекватным выходом явилась бы широкая практика архитектурных конкурсов, поскольку в хорошо организованном конкурсе при авторитетном жюри и широком общественном обсуждении принимается сбалансированное, примиряющее все стороны, решение.
«СЕ»: «Общественное мнение» часто против новаций в сфере архитектуры, может быть, хотя бы возродить утраченные шедевры?
Святослав Гайкович: Идея возрождения утраченных шедевров страдает существенным недостатком: общество безосновательно признает при этом деградацию русского народа, якобы утерявшего способность создавать новые шедевры и идти вперед.
Михаил Мамошин: Возрождение необходимо. Нами давно разрабатывается проект создания центра музейных коллекций Российского этнографического музея и Государственного русского музея, подразумевающий воссоздание утраченных фасадов К.Росси. Также долгие годы мы работаем над проектом воссоздания Андреевского собора в Кронштадте. Мне кажется, что там, где возможно, должны быть восстановлены храмы, в первую очередь – градостроительно значимые. От Петербургского отделения Союза архитекторов России мы передали губернатору Петербурга следующий перечень храмов, воссоздание которых можно начать уже сейчас, не вкладываясь в корректировку инфраструктуры: собор Апостола Андрея Первозванного в Кронштадте, церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Большой Коломне, церковь святого Митрофания Воронежского на Митрофаниевском кладбище, Введенских храм на Петроградской столоне, собор во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы лейб-гвардии Семеновского полка на Загородном пр.
Филипп Грибанов: Я всегда говорю: давайте строить шедевры. Мы видим, как много построено спальных кварталов, бизнес-центров, торговых центров, магазинов... Но разве это красота? Разве этим мы можем гордиться и любоваться? Пока мы любуемся только тем, что нам осталось от великих мастеров прошлого – Растрелли, Росси, Монферрана. А что наши современники оставят после себя? Именно поэтому мы инициировали завершение ансамбля Смольного монастыря, который Растрелли задумал вместе с колокольней. Этот проект может стать тем самым шедевром, который соединяет традиции великой архитектуры прошлого и современность.
Михаил Сарри: Одно другому не мешает. Двигаясь вперед, опираемся на скрепы. Поэтому я положительно отношусь к таким идеям, как воссоздание Спаса-на-Сенной, колокольни Новодевичьего монастыря на Московском проспекте или недавней инициативе строительства колокольни Смольного собора, задуманной, но не воплощенной Растрелли. Даже ярлык «новодел», гипотетически применимый к итогам такого возвращения утраченного или воплощения нереализованного, меня не смущает. Как не смущал факт восстановления портика Руска на Невском проспекте в 1970-х годах или еще раньше – дворцов Петергофа и Царского Села.
Ленобласть намерена стать одним из пионеров в сфере реализации нацпроекта по цифровизации экономики. Неслучайно регион интенсифицирует процессы, происходящие в этой сфере.
На ПМЭФ-2019 регион подписал соглашение с Минстроем о сотрудничестве по цифровизации городского хозяйства Гатчины и Соснового Бора. По словам министра строительства и ЖКХ РФ Владимира Якушева, сделан еще один шаг на пути к реализации проекта – это третий транш подписания соглашения с областью по проекту «Умный город». Министр подчеркнул, что главные задачи – обмен лучшими практиками и внедрение цифровых технологий, поскольку сегодня без них невозможно решать вопросы транспорта, дорог, ЖКХ, людям должно быть легко и удобно получать муниципальные и государственные услуги.
Время согласований
Программа «Умный город» входит в национальный проект «Цифровая экономика РФ». В Ленобласти, по сути, ставят многообещающий эксперимент: успешные практики будут тиражировать в других регионах.
О выделении конкретных сумм пока речь не идет: вначале, как пояснили в пресс-службе областной администрации, должен появиться региональный центр компетенций по вопросам городской среды, а в его составе – структурное подразделение по цифровизации городского хозяйства «Умный город». Параллельно, с учетом «дорожных карт», собираются предложения от разработчиков – конкретные компании определят по 44-ФЗ.
Ближайший шаг – запуск в текущем году цифровой платформы «вовлечения граждан в решение вопросов городского развития в рамках осуществления мониторинга качества государственных и муниципальных услуг».
Определять, получились из Гатчины и Соснового Бора смарт-сити или нет, будут по показателям, которые утверждены ведомственным проектом по цифровизации городского хозяйства «Умный город» и паспортом проекта «Умные города Ленобласти». Будут учитываться жители, участвующие в городском развитии с помощью цифровых технологий, управляющие и ресурсоснабжающие организации, использующие системы автоматической диспетчеризации, многоквартирные дома, где также налажены автоматизированный учет потребления ресурсов и дистанционная передача данных, объекты уличного освещения, оснащенные энергоэффективными технологиями, и многое другое.
Смарт-Гатчина: уже началось
О том, что удалось попасть в федеральную программу «Умный город», здесь знали еще в марте – пришло подтверждение от Минстроя. В апреле и мае были заключены соглашения с Ассоциацией умных городов и Северо-Западным институтом управления – филиалом РАНХиГС.
Также в мае состоялся турнир разработчиков «Хакатон HackGatchina». В нем участвовали 43 команды, в топ-9 проектов вошли «ГатМетр» – счетчик электроэнергии, который будет отдельно фиксировать потребление каждого электроприемника в жилом доме, и мобильное приложение «Гражданин Гатчины», с чьей помощью жители смогут получать вознаграждение за свою активность на пользу городу. Это мобильное приложение, а также единый городской портал с массой полезных сервисов сейчас разрабатываются.
Портал должен стать цифровым центром притяжения, то есть не только информировать жителей, но и служить площадкой для сбора обратной связи, электронного голосования и др. Как подчеркивают в пресс-службе администрации района, отличительная черта проекта гатчинской цифровизации – это как раз создание платформы для объединения и взаимодействия власти, бизнеса, общественности, горожан.
Всего в «дорожной карте» по превращению Гатчины в смарт-сити описано около 30 проектов по восьми направлениям, от ЖКХ до туризма. Причем некоторые «умные» системы (например, для управления дорожным движением) уже протестировали. На нескольких улицах искусственный интеллект смог оптимизировать транспортный поток, увеличив пропускную способность перекрестков до 40%.
Также в городе уже оснастили общественный транспорт GPS/ГЛОНАСС-трекерами, чтобы жители могли следить за его движением через приложение; заменили обычные остановки на «умные» павильоны с Wi-Fi, USB-портами для зарядки смартфонов, камерами видеонаблюдения и электронными табло; запустили «Виртуального экскурсовода».
«Умный» Бор
Здесь ситуация похожая: работы по цифровизации стартовали год назад; основными выбраны четыре направления – городское уличное освещение, безопасность, транспорт и обратная связь с жителями. На данном этапе проекта «Умный город» акцент ставится на трансформацию общественных территорий, а взаимодействию с жителями поможет мобильное приложение «Активный гражданин».
Уже сейчас близится к завершению подготовка концессионного соглашения по реконструкции и модернизации уличного освещения, проработана бизнес-модель (в концессию оформляется вся система, до границ балансовой принадлежности). Вместе с современными светодиодными светильниками, оборудованием и сетями будет внедрено «умное» автоматизированное управление. «Кроме того, – говорит глава Администрации Сосновоборского городского округа Михаил Воронков, – мы предложили идею и надеемся, что нам удастся реализовать установку над всеми пешеходными переходами в городе дополнительного освещения с датчиками движения. Пешеход подходит к пешеходному переходу, срабатывают датчики – и включается дополнительное освещение. Таким образом, водители уже заранее будут обращать внимание на данный участок дороги».
Как и в Гатчине, в Сосновом Бору появятся «умные» остановки. И в уже существующую программу «Безопасный город» включат дополнительный пункт – установку камер видеонаблюдения с технологией распознавания лиц по биометрическим данным. Проект планируют реализовать до 2012 года, на условиях софинансирования из местного и регионального бюджетов.
И не только
Ключевые документы на ПМЭФ-2019 Ленобласть и два будущих «умных» города подписали с Минстроем, однако там же, на форуме, были заключены и другие соглашения – с «Ростелекомом», «ВымпелКомом» и пр. Большие компании помогут с обработкой данных – и не только. Одним из партнеров, например, стал технопарк «Айра», который занимает 15 тыс. кв. м в Тосненском районе.
«Цель технопарка – объединить лучших российских специалистов на одной территории, чтобы заказчик в режиме «единого окна» смог получить оптимальное решение своей проблемы: от создания концепции до производства элементов городской среды, – отмечает генеральный директор компании «Айра» Юрий Берестов. – Один из важных сегодня проектов – разработка концепции реновации Приоратского парка в Гатчине. На недавно прошедшей рабочей встрече губернатор Ленобласти Александр Дрозденко очень четко обозначил задачу: парк должен стать новой точкой притяжения для жителей и гостей города. Необходимо очень деликатно работать с существующей исторической средой, так как парк является объектом культурного наследия федерального значения и имеет очень строгие ограничения в работе с территорией. Сейчас парк задействован во многих общественных (в том числе спортивных) мероприятиях, которые проходят в городе, активно используется людьми как зона отдыха».
Что еще изменится в обоих городах, какие средства на это потратят и какие компании подключатся – станет известно после того, как фрагмент «дорожной карты» – на 2019–2020 годы – превратят в план и пропишут целевые показатели по каждому проекту
Мнение
Александр Дрозденко, губернатор Ленобласти:
– Мы давно ждали подписания соглашения с Минстроем, которое включает города Ленобласти в пилотный проект и тем самым подтверждает высокий цифровой и инновационный потенциал нашего региона. Уверен, что совместная работа с Минстроем России, Администрациями Гатчины и Соснового Бора даст положительный импульс развитию поселений на территории всей области.
Юрий Берестов, гендиректор компании «Айра»:
– Мы ставим перед собой задачу сохранить существующий порядок в Приоратском парке Гатчины, внеся благоприятные изменения, направленные на улучшение комфорта и безопасности общественного пространства. В частности, мы рассматриваем варианты проектирования и внедрения более широкой системы освещения в темное время суток, возможность устройства велосипедных дорожек с сопутствующей инфраструктурой, обновления зоны отдыха на пляже: беседки, удобные скамейки, цветники. Ожидается, что работы по благоустройству территории займут около трех лет.
Экологическая повестка на данный момент впервые вышла на передовую в российской политике. Национальный проект «Экология», в частности, призван перевести сбор, хранение, утилизацию и переработку ТБО и ТКО с линейной системы в экономику замкнутого цикла.
Как это сделать и что для этого необходимо, обсуждали участники панельной дискуссии «Победить мусор: российская реформа и международные практики», прошедшей в рамках ПМЭФ-2019.
Регуляторная среда
«Майский указ» Президента, по сути, предписывает создать новую отрасль, которая 60% образующегося мусора будет перерабатывать, а 36% – уничтожать. Для практического выхода на эти цифры необходим комплексный подход к решению поставленной главой государства задачи.
«Действительно, реализация национального проекта «Экология» и входящего в него федерального проекта «Система обращения с твердыми бытовыми отходами» подразумевает строительство мощностей по переработке и утилизации. Но не только, – отметил первый заместитель министра природных ресурсов и экологии РФ Денис Храмов. – Государство еще до появления Указа № 207 начало работу в регулировании экологического направления».
С 2016 года в России внедряется механизм расширенной ответственности производителей по утилизации отходов, взимается экологический сбор, строятся очистные сооружения, в законодательную базу вводятся нормативы по сохранению окружающей среды и улучшению экологической обстановки. Создана и начала активно работать публично-правовая компания «Российский экологический оператор» (РЭО).
«По созданию рабочей регуляторной базы мы сотрудничаем с Комитетом Государственной Думы по экологии и охране окружающей среды, – заявил генеральный директор РЭО Денис Буцаев. – Уже в конце 2018 года были утверждены совместно разработанные депутатами и нами территориальные схемы (ТС), 80% которых направлены на актуализацию существующих требований законодательства.
Отметим, что ТС – это основа инвестиционной и технологической модели, поэтому для привлечения бизнес-сообщества в финансирование проектов территориальные схемы и регуляторная среда должны быть достаточно стабильны.
Информация и «зеленая» экономика
Также для реализации нацпроекта должна быть сформирована так называемая социальная ментальность, или культура обращения с отходами. И если у западных стран этот процесс занял не одно десятилетие, то в России решить эту задачу нужно в кратчайшие сроки, обозначенные «майским указом».
Поэтому, как было отмечено в дискуссии, необходимо обеспечить информированность населения, которое должно быть в курсе всех преобразований, понимать, на что идут деньги налогов, какие вводятся нововведения и т. д., а также распространить среди жителей страны идею формирования «зеленой», или обращаемой экономики.
Важно, что современные технологии переработки отходов, в том числе и отечественные, позволяют создавать продукцию, по своим качественным характеристикам не уступающую товарам, произведенным с использованием первичных природных ресурсов. Примеры тому – проекты, реализуемые ПАО «Сибур Холдинг», компанией TetroPak, и другие.
Создание инфраструктуры
В решении этой задачи, и с этим были согласны все участники дискуссии, необходима активность всех участников процесса: от владельцев и разработчиков технологий до банков и кадровых агентств.
Строительство инфраструктуры может стать триггером (спусковым крючком) для интенсификации смежных отраслей, а также будет способствовать переводу бизнес-модели ТКО из «серой» и «черной» зоны в «белую» – и простимулировать, таким образом, экономику России.
Фото: Никита Крючков