Память о подвиге – бессмертна. Строители о блокаде
В преддверии Дня полного снятия блокады Ленинграда «Строительный Еженедельник» обратился к представителям строительной отрасли города с вопросом: «Что для Вас лично значит такое понятие, как блокада Ленинграда?» Публикуем их ответы.
Людмила Коган, генеральный директор ЗАО «БФА-Девелопмент»:
– Для меня это напоминание о том, что мы – потомки сильных, несгибаемых людей. Нас не запугать и не сломить. Когда бывает тяжело, есть пример мужества, нас не победить. Памятников блокаде в городе много. Советское правительство, проводя идеологическую политику, заботилось о сохранении памяти подвига горожан. Но мы перестали их замечать. Важно, чтобы к этим памятникам приводили детей, рассказывали им о том, как это было.
Елена Богомолова, главный архитектор проекта ООО «ПСБ «Жилстрой»:
– Для меня блокада Ленинграда – сплошная боль. Я родилась на Васильевском острове уже после войны в семье, из которой блокада унесла более десяти жизней. Вещи, хранящиеся у нас дома, напоминают об ушедших родных. Деревянная шкатулка с фотографиями, испещренная надписями, нацарапанными младшим братом моего отца – мальчиком Витей, погибшим в разбомбленном эшелоне вместе с детьми, которых пытались вывезти из Ленинграда. На стенах квартиры висят фотографии деда (Моисея Реброва, жившего на Гаванской улице), умершего 31 декабря 1941 года от «безбелковой дистрофии» (как записано в сохранившейся справке о смерти; это значит – от голода) в первую блокадную зиму. В блокаду умерли и его родные братья Илья и Николай. Имена деда и его братьев занесены в книгу памяти «Блокада». В семье хранятся письма военных лет от родных сестер бабушки. Моя бабушка выжила лишь потому, что была сослана в Казахстан по сфабрикованному делу в 1937 году и вернулась уже после войны. Вторая бабушка дежурила на крышах домов, гасила фугаски, ходила на работу на склады Бадаева пешком с Васильевского острова, позже – на «Севкабель» (пока были силы). Через год бабушку эвакуировали, она так ослабла, что не могла перешагнуть рельсы на вокзале. Она прожила долгую жизнь, но до конца своих дней вспоминала эти страшные дни…
Вспоминала, как варили суп из клея и ремней и топили печь разбитым роялем, как начинали обживаться после войны в квартире на Среднем проспекте Васильевского острова на первом этаже, где полом была земля. Как умирали, падая наземь, возле бабушки люди прямо в очереди, стоя за кусочком хлеба и горсткой муки. Как по дороге домой у нее не раз отнимали паек. И какая была трагедия – потерять хлебную карточку. В такой очереди умерла и родная сестра моего отца, а ее маленький сын пропал. Бабушка долго его разыскивала, и, к счастью, он нашелся – через пятнадцать лет! Как в послевоенное время из разгромленной трехкомнатной квартиры бабушка с моими родителями переселились втроем в десятиметровую комнату и начали жить заново. От бабушки Марии у нас в семье повелось делать запасы крупы, спичек, соли.
Блокада сказалась и на здоровье моей мамы и моей старшей сестры: малышка умерла в годовалом возрасте, отец вез ее хоронить на саночках на Смоленское кладбище. Из-за ослабленного здоровья мамы ее второй ребенок тоже родился больным и прожил всего пять лет. Отец, вспоминая блокаду, плакал. К сожалению, он прожил недолго, и воспитывал меня отчим. Блокада не обошла и его. Вернувшись с фронта с орденами и медалями, он нашел свой дом на улице Савушкина разбомбленным, а оба его родителя умерли с голода. Долгие годы, общаясь с мамой и бабушкой (а они прожили до 94 лет) и слушая их воспоминания о блокаде, о том страшном времени, я ощущаю себя прошедшей через все эти испытания!
Анастасия Заболотная, операционный директор сети апарт-отелей Vertical:
– Мой прадедушка был капитаном судна в Кронштадте и успел вывезти прабабушку и детей из блокадного Ленинграда на север в глубинку. А сам погиб в сражениях под Кронштадтом. Это страшное событие так или иначе повлияло на каждого человека в России и на страну в целом. Истории, связанные с блокадой, ужасают, блокада – это голод, страх и отчаяние.
Многие места в Петербурге помнят блокаду: когда приходишь в зоопарк, сотрудники рассказывают, как их коллеги пытались спасти животных; в филармониях – как музыканты играли, чтобы поднять дух горожан; заводы продолжали работать, выпускать танки, несмотря на состояние рабочих. Город изо всех сил пытался выжить, об этом подвиге необходимо помнить и рассказывать.
Лев Каплан, вице-президент, директор «Союзпетростроя», житель блокадного Ленинграда:
– Для меня лично блокада Ленинграда означает очень многое, потому что я жил в этом городе во время блокады. И хотя я был подростком двенадцати-пятнадцати лет, я принимал посильное участие в обороне города, будучи в отряде по спасению дома от зажигалок. Недаром 27 января 1944 года называют днем ленинградской победы. Этот день был наполнен ликованием выживших горожан, снятием маскировки с окон, первым салютом с Марсова поля и военных кораблей Балтийского флота. Снятие блокады Ленинграда в январе 1944 года стало серьезным ударом по немецко-фашистским захватчикам и в числе прочего предопределило Победу в мае 1945 года. Этот день я чту наравне с праздником Победы над фашистской Германией. Поздравляю всех ленинградцев-петербуржцев с 76-й годовщиной полного снятия блокады Ленинграда. Чистого мирного неба над головой!
Михаил Голубев, девелопер, инвестор проекта «Прибрежный Квартал» в Лисьем Носу:
– Блокада Ленинграда для меня – это, в первую очередь, героизм его жителей. Беспрецедентное проявление духа, стойкости и желания отстоять свой город от врага. То, что никогда нога захватчика не вступала в наш город, – это подвиг простых людей. День снятия блокады – это один из самых главных праздников в Петербурге, часть идентичности города, наш особый ритуал и память для поколений.
Кирилл Романов, генеральный директор ООО «Гильдия Геодезистов»:
– Блокада Ленинграда для меня и моей семьи – это была личная история и личная трагедия.
Обе мои бабушки – жительницы блокадного Ленинграда. Галине Александровне Романовой было одиннадцать лет. Она выступала в госпитале для раненных солдат. Ей иногда доставались гостинцы от красноармейцев; наверное, благодаря этому их семья смогла выжить. Почти год она прожила в блокадном Ленинграде. Потом очень сильно заболела, но ей повезло, ее с мамой и маленьким братом эвакуировали. Она не любила рассказывать про войну и блокаду, даже когда я просил.
Как-то, когда я был уже курсантом военно-морского училища, я приехал к ней в увольнение 27 января, в форме и с цветами, и поздравил с Днем снятия блокады города Ленинграда, она расстроилась и попросила больше не поздравлять ее с этим днем. Наверное, для нее это было слишком тяжелые воспоминания.
Вторая бабушка, Галина Иосифовна Блохина, была совсем ребенком, ее семье было проще, в блокаду они жили в домовладении в Ольгино. У них было хозяйство и огород. Несмотря на то, что большую часть урожая нужно было сдавать, такого голода, как в городе, не было. Первое время у них даже была корова, но потом ее пришлось сдать в колхоз.
В Ленинграде память о тех страшных событиях передавали не только в семьях. Мы в школе постоянно ездили на экскурсии, посвященные войне и блокаде. Я помню, как в День снятия блокады мы в школе заклеивали бумагой крест накрест окна, в коридоре был почетный караул из старшеклассников. Также в детстве у меня была книга про блокаду с леденящими кровь фотографиями и фактами. Некоторые фото я помню и сейчас. Вряд ли такие педагогические подходы применимы в наше время, но мы точно должны передать память о тех страшных событиях нашим детям.
Ольга Сафронова, заместитель генерального директора ООО «Негосударственный надзор и экспертиза»:
– Моя мама – блокадница, поэтому рассказы об ужасах зимы 1941–1942 годов я слышу с самого детства. Первая учительница младших классов у нас тоже была блокадница. Однажды, после очередной шалости на перемене, когда мы кидались хлебом, она собрала весь класс и начала рассказывать о жизни в блокадном Ленинграде. Ее рассказ произвел такое впечатление, что помню его до сих пор и не могу выкидывать даже уже черствый хлеб.
Игорь Френкель, исполнительный директор ООО «Институт современных строительных технологий»:
– Для всех, кто пережил блокаду или знает о ней из книг, фильмов, истории города, – это в первую очередь пример героизма простых людей и безграничная вера в победу. Блокада Ленинграда – для меня черная полоса истории СССР, но вместе с тем наполняющая меня гордостью за жителей города, которые ценой своей жизни сохранили наш прекрасный город.
Считаю, что на территории города и пригородов должны появляться новые памятники, мемориалы, памятные доски. Решение об их размещении должно приниматься на уровне муниципальной власти. А вот формы и место – должны определяться только путем конкурса и голосования населения. Не обязательно это огромные мемориалы и скульптурные группы. Скульптуры кошек, спасавших город от голода, барельеф проруби на Фонтанке, 21, девочка на санках, скол мрамора на Аничковом мосту, рупор на углу Садовой и Невского – несут порой больше информации и надежды на то, что память о блокаде будет вечной.
Жилищный комитет Санкт-Петербурга не строит «мифических» планов по расселению в одночасье всех коммуналок.
Однако есть планы решить эту проблему в отношении каждого жильца коммунальных квартир, состоящего на очереди по улучшению жилищных условий. Об этом, подводя итоги работы по расселению коммунальных квартир в Санкт-Петербурге в 2016 году, заявила Марина Орлова, первый заместитель председателя Жилищного комитета. Всего за прошлый год жилищные условия улучшили более 3 тыс. семей, проживающих в коммуналках.
Программа расселения коммунальных квартир – одна из четырех целевых жилищных программ, реализация которых финансируется из бюджета Санкт-Петербурга. В целом на решение «квартирного вопроса» город ежегодно выделяет порядка 7 млрд рублей, в том числе 3,1 млрд – на расселение коммуналок. С начала действия соответствующей целевой программы (с 2008 года) число коммунальных квартир в Северной столице сократилось на 38 тыс. и сегодня составляет чуть более 78,5 тыс. коммуналок, в которых зарегистрированы около 200 тыс. семей. Однако, подчеркнула Марина Орлова, несмотря на неофициальный статус Петербурга как «коммунальной столицы России», в улучшении жилищных условий нуждаются далеко не все петербуржцы, имеющие комнату в коммуналке. На учете состоят только 80 тыс. семей, живущих в 50 тыс. коммунальных квартир. «В остальных случаях комнаты граждан в коммунальных квартирах – не единственное их жилье в Петербурге», - подчеркнула госпожа Орлова. Более того, обязательства городских властей по расселению распространяются не на все коммунальные квартиры: лишь в тысяче коммуналок все помещения заселены по договору социального найма, тогда как более 30 тыс. коммунальных квартир находятся полностью в частной собственности. Остальные коммуналки – «смешанного типа», т. е. и с помещениями, принадлежащими Санкт-Петербургу, и с частными комнатами. И если квартира многокомнатная, да еще в центре города, до 2015 года расселить ее было практически невозможно из-за сложностей с получением согласия на расселение от всех жильцов.
Приоритет за очередниками
«До недавнего времени самым сложным было договориться с соседями. Сегодня проблема снята: очередники могут получить содействие города в расселении независимо от позиции по этому вопросу своих соседей», - прокомментировал Сергей Филимонов, директор Санкт-Петербургского государственного бюджетного учреждения «Горжилобмен», выступающего оператором в реализации городских жилищных программ. Со своей стороны, Марина Орлова напомнила, что в 2016 году размер социальной выплаты для их участников был увеличен и сегодня составляет 792 тыс. рублей для одиноко проживающего гражданина и 430 тыс. рублей на члена семьи (если в ее составе более двух человек). «Сегодня мы подводим итоги не в части расселения целой коммунальной квартиры, а в части возможности для тех, кто состоит в городской очередь на получение жилья, проживает в этой коммунальной квартире и не имеет ни льгот, ни каких-либо иных возможностей улучшить свои жилищные условия, выехав из коммунальной квартиры», - подчеркнула представитель Жилищного комитета.
Комплекс механизмов
Коммунальные квартиры в Северной столице многообразны, если можно так сказать, по своему происхождению. Одни – в центральных районах города – возникли исторически (после революции). Другие превратились из отдельных в коммунальные в результате семейных коллизий – при разделе имущества. Часть коммуналок обязана своим появлением необходимости переселять граждан из аварийного жилого фонда (напомним, по действующему законодательству в этом случае переселенцам предоставляется идентичная площадь, которая зачастую невелика).
Как сообщила Ирина Кулик, начальник отдела по расселению коммунальных квартир Жилищного комитета, для расселения разных коммунальных квартир используются разные механизмы. Так, уже 615 квартир, наиболее сложных (многокомнатных, в центре города, признанных не пригодными для проживания, с семьями, и состоящими, и не состоящими на очереди для улучшения жилищных условий) расселены при участии инвестором (им может стать как юридическое, так и физическое лицо, но не жилец расселяемой коммунальной квартиры). В ближайшее время в отдельные квартиры переедут еще 418 семей из 117 квартир, выставленных недавно на конкурсы по расселению с привлечением инвесторов.
Еще один достаточно часто используемый механизм расселения – с участием льготного выкупа, т. е. с возможностью для жильцов коммунальной квартиры улучшить свои жилищные условия, не выезжая из нее, а приобретая по цене ниже рыночной дополнительное помещение. В 2016 году доходы городского бюджета от продажи свободных жилых помещениях гражданам, проживающим в коммунальных квартирах, составили 521 млн рублей.
Неисчерпаемый ресурс
Возможно ли когда-нибудь полностью освободить Северную столицу от коммунальных квартир – остается вопросом риторическим. И не только потому, что в силу объективных и субъективных причин появляются, пусть в небольшом количестве, новые коммуналки. Но прежде всего потому, что, как свидетельствует статистика, нередко получатели социальной выплаты улучшают свои жилищные условия и переезжают в отдельную квартиру, но… оставляют при этом комнату в коммуналке за собой. Кроме того, такая недвижимость продолжает оставаться источником получения нелегальных доходов. Сдачу комнат, находящихся в собственности города, в аренду (разумеется, без уплаты налогов на полученный доход) Сергей Филимонов назвал одной из наиболее актуальных сегодня проблем. «Решению этого вопроса будет способствовать реализация соглашения, подписанного губернатором Санкт-Петербурга, УФМС и ГУВД в октябре 2016 года», - сообщил директор ГБУ «Горжилобмен».
Сроки сдачи перинатального центра в Гатчине в очередной раз перенесены. За год на объекте уже сменился третий подрядчик, но и с новыми силами ситуация на стройплощадке не изменилась.
На этой неделе власти Ленобласти в очередной раз побывали на стройплощадке перинатального центра в Гатчине и пытались разобраться, почему так медленно идет строительство, и определиться со сроками его окончания.
Объект с переменными
Строительство перинатального центра в Гатчине на 130 коек началось в 2015 году. Заказчиком является госкорпорация «Ростех», проектировщиком – «Гипроздрав», генподрядчиком – ООО «РТ-СоцСтрой».
Согласно госконтракту, гатчинский центр должны были достроить осенью 2016 года. Но почти сразу в реализации проекта начали возникать сложности, и прошлом году стало ясно, что работы на объекте отстают на полгода.
Прошлой осенью «РТ-СоцСтрой» из-за низких темпов работ решил сменить подрядчика – ОАО «ИЦ ЕЭС», разорвав с ним контракт. Зимой на объект вышла новая компания ЗАО «Рант». Чиновники возлагали на нее большие надежды, ведь она работает в области более 10 лет и ведет проекты жилищного строительства во Всеволожском, Кингисеппском районах. Но в этом году генподрядчик решил расстаться и с ней. 2 февраля он заключил новый контракт с гатчинским ООО «Строительно-производственная компания-А» (СПК-А) на сумму 1,063 млрд рублей. В итоге, сроки сдачи объекта снова перенеслись до октября 2017 года. Таким образом, сдачу перинатального центра отодвинули уже на год.
Как объяснил руководитель проекта ООО «РТ-СоцСтрой» Андрей Смирнов, в третий раз сменить подрядчика было решено из-за отсутствия у «Ранта» банковской гарантии под получение авансовых платежей для завершения строительства. За недолгое время работы на площадке компания успела сделать немного – установила металлопластиковые окна. Не во всем здании, а лишь в одной его части.
Пора в Москву
На смену «Ранту» на стройплощадку сразу же должна была выйти СПК-А. Во время экскурсии по объекту генеральный директор «СПК-А» Олег Никитин заверил, что сегодня здесь трудится 15 строителей. «Сейчас больше и не надо потому что мы выполняем подготовительные работы и никаких строительно-монтажных работ не ведется в связи с отсутствием проекта и исполнительной документации», - прокомментировал он.
Однако и 15 обещанных работников видно не было. Подрядчик попытался объяснить, что все они находятся на седьмом этаже здания, но отсутствие следов на свежевыпавшем снегу говорило об обратном. «Где же ваши люди ходят? Снег с утра выпал, а ни одного следа нет», - сетовал заместитель председателя правительства Ленобласти Михаил Москвин.
Увидев такое положение дел, федеральный инспектор по Ленобласти аппарата полномочного представителя президента РФ в СЗФО Виталий Андреев решил доложить о проблемах начальству: «Я несколько удивлен тем, что больше чем за неделю на объекте ничего не поменялось. Я доложу уполномоченному представителю президента о ситуации, происходящей здесь. Будем решать как здесь поступить чтобы избежать дальнейших проволочек».
Совещания с областными властями и с участниками строительства проходят часто – почти каждую неделю. Правда, почти все поручения, высказанные на нем, не выполняются. Так, генподрядчик не отправил в комитет по строительству новый график работ, в комитет по здравоохранению так и не поступила информация по проведению конкурсов по приобретения медицинского оборудования. Есть вопросы к компании и у ресурсоснабжающих организаций. Во время очередного совещания генподрядчик, как правило, попросит перенести сроки поручений или говорит о том, что «пока не готов ответить на этот вопрос».
По словам Михаил Москвина, одна из основных проблем, стопорящих строительство центра – отсутствие рабочей документации.
«Сегодня мы видим такую же ситуацию как с первыми двумя подрядчиками. Дело не в подрядчике, а в заказчике. Разработку рабочей документации «Ростех» взял на себя. Свои обещания он не выполняет. Поэтому будем добавиться проведения совещания в «Ростехе». Мы поедем в Москву требовать выполнения обязательств», - резюмировал Михаил Москвин.
Кстати
Помимо гатчинского перинатального центра, «Ростех» курирует строительство еще 32 центров в разных субъектах России.