Память о подвиге – бессмертна. Строители о блокаде
В преддверии Дня полного снятия блокады Ленинграда «Строительный Еженедельник» обратился к представителям строительной отрасли города с вопросом: «Что для Вас лично значит такое понятие, как блокада Ленинграда?» Публикуем их ответы.
Людмила Коган, генеральный директор ЗАО «БФА-Девелопмент»:
– Для меня это напоминание о том, что мы – потомки сильных, несгибаемых людей. Нас не запугать и не сломить. Когда бывает тяжело, есть пример мужества, нас не победить. Памятников блокаде в городе много. Советское правительство, проводя идеологическую политику, заботилось о сохранении памяти подвига горожан. Но мы перестали их замечать. Важно, чтобы к этим памятникам приводили детей, рассказывали им о том, как это было.
Елена Богомолова, главный архитектор проекта ООО «ПСБ «Жилстрой»:
– Для меня блокада Ленинграда – сплошная боль. Я родилась на Васильевском острове уже после войны в семье, из которой блокада унесла более десяти жизней. Вещи, хранящиеся у нас дома, напоминают об ушедших родных. Деревянная шкатулка с фотографиями, испещренная надписями, нацарапанными младшим братом моего отца – мальчиком Витей, погибшим в разбомбленном эшелоне вместе с детьми, которых пытались вывезти из Ленинграда. На стенах квартиры висят фотографии деда (Моисея Реброва, жившего на Гаванской улице), умершего 31 декабря 1941 года от «безбелковой дистрофии» (как записано в сохранившейся справке о смерти; это значит – от голода) в первую блокадную зиму. В блокаду умерли и его родные братья Илья и Николай. Имена деда и его братьев занесены в книгу памяти «Блокада». В семье хранятся письма военных лет от родных сестер бабушки. Моя бабушка выжила лишь потому, что была сослана в Казахстан по сфабрикованному делу в 1937 году и вернулась уже после войны. Вторая бабушка дежурила на крышах домов, гасила фугаски, ходила на работу на склады Бадаева пешком с Васильевского острова, позже – на «Севкабель» (пока были силы). Через год бабушку эвакуировали, она так ослабла, что не могла перешагнуть рельсы на вокзале. Она прожила долгую жизнь, но до конца своих дней вспоминала эти страшные дни…
Вспоминала, как варили суп из клея и ремней и топили печь разбитым роялем, как начинали обживаться после войны в квартире на Среднем проспекте Васильевского острова на первом этаже, где полом была земля. Как умирали, падая наземь, возле бабушки люди прямо в очереди, стоя за кусочком хлеба и горсткой муки. Как по дороге домой у нее не раз отнимали паек. И какая была трагедия – потерять хлебную карточку. В такой очереди умерла и родная сестра моего отца, а ее маленький сын пропал. Бабушка долго его разыскивала, и, к счастью, он нашелся – через пятнадцать лет! Как в послевоенное время из разгромленной трехкомнатной квартиры бабушка с моими родителями переселились втроем в десятиметровую комнату и начали жить заново. От бабушки Марии у нас в семье повелось делать запасы крупы, спичек, соли.
Блокада сказалась и на здоровье моей мамы и моей старшей сестры: малышка умерла в годовалом возрасте, отец вез ее хоронить на саночках на Смоленское кладбище. Из-за ослабленного здоровья мамы ее второй ребенок тоже родился больным и прожил всего пять лет. Отец, вспоминая блокаду, плакал. К сожалению, он прожил недолго, и воспитывал меня отчим. Блокада не обошла и его. Вернувшись с фронта с орденами и медалями, он нашел свой дом на улице Савушкина разбомбленным, а оба его родителя умерли с голода. Долгие годы, общаясь с мамой и бабушкой (а они прожили до 94 лет) и слушая их воспоминания о блокаде, о том страшном времени, я ощущаю себя прошедшей через все эти испытания!
Анастасия Заболотная, операционный директор сети апарт-отелей Vertical:
– Мой прадедушка был капитаном судна в Кронштадте и успел вывезти прабабушку и детей из блокадного Ленинграда на север в глубинку. А сам погиб в сражениях под Кронштадтом. Это страшное событие так или иначе повлияло на каждого человека в России и на страну в целом. Истории, связанные с блокадой, ужасают, блокада – это голод, страх и отчаяние.
Многие места в Петербурге помнят блокаду: когда приходишь в зоопарк, сотрудники рассказывают, как их коллеги пытались спасти животных; в филармониях – как музыканты играли, чтобы поднять дух горожан; заводы продолжали работать, выпускать танки, несмотря на состояние рабочих. Город изо всех сил пытался выжить, об этом подвиге необходимо помнить и рассказывать.
Лев Каплан, вице-президент, директор «Союзпетростроя», житель блокадного Ленинграда:
– Для меня лично блокада Ленинграда означает очень многое, потому что я жил в этом городе во время блокады. И хотя я был подростком двенадцати-пятнадцати лет, я принимал посильное участие в обороне города, будучи в отряде по спасению дома от зажигалок. Недаром 27 января 1944 года называют днем ленинградской победы. Этот день был наполнен ликованием выживших горожан, снятием маскировки с окон, первым салютом с Марсова поля и военных кораблей Балтийского флота. Снятие блокады Ленинграда в январе 1944 года стало серьезным ударом по немецко-фашистским захватчикам и в числе прочего предопределило Победу в мае 1945 года. Этот день я чту наравне с праздником Победы над фашистской Германией. Поздравляю всех ленинградцев-петербуржцев с 76-й годовщиной полного снятия блокады Ленинграда. Чистого мирного неба над головой!
Михаил Голубев, девелопер, инвестор проекта «Прибрежный Квартал» в Лисьем Носу:
– Блокада Ленинграда для меня – это, в первую очередь, героизм его жителей. Беспрецедентное проявление духа, стойкости и желания отстоять свой город от врага. То, что никогда нога захватчика не вступала в наш город, – это подвиг простых людей. День снятия блокады – это один из самых главных праздников в Петербурге, часть идентичности города, наш особый ритуал и память для поколений.
Кирилл Романов, генеральный директор ООО «Гильдия Геодезистов»:
– Блокада Ленинграда для меня и моей семьи – это была личная история и личная трагедия.
Обе мои бабушки – жительницы блокадного Ленинграда. Галине Александровне Романовой было одиннадцать лет. Она выступала в госпитале для раненных солдат. Ей иногда доставались гостинцы от красноармейцев; наверное, благодаря этому их семья смогла выжить. Почти год она прожила в блокадном Ленинграде. Потом очень сильно заболела, но ей повезло, ее с мамой и маленьким братом эвакуировали. Она не любила рассказывать про войну и блокаду, даже когда я просил.
Как-то, когда я был уже курсантом военно-морского училища, я приехал к ней в увольнение 27 января, в форме и с цветами, и поздравил с Днем снятия блокады города Ленинграда, она расстроилась и попросила больше не поздравлять ее с этим днем. Наверное, для нее это было слишком тяжелые воспоминания.
Вторая бабушка, Галина Иосифовна Блохина, была совсем ребенком, ее семье было проще, в блокаду они жили в домовладении в Ольгино. У них было хозяйство и огород. Несмотря на то, что большую часть урожая нужно было сдавать, такого голода, как в городе, не было. Первое время у них даже была корова, но потом ее пришлось сдать в колхоз.
В Ленинграде память о тех страшных событиях передавали не только в семьях. Мы в школе постоянно ездили на экскурсии, посвященные войне и блокаде. Я помню, как в День снятия блокады мы в школе заклеивали бумагой крест накрест окна, в коридоре был почетный караул из старшеклассников. Также в детстве у меня была книга про блокаду с леденящими кровь фотографиями и фактами. Некоторые фото я помню и сейчас. Вряд ли такие педагогические подходы применимы в наше время, но мы точно должны передать память о тех страшных событиях нашим детям.
Ольга Сафронова, заместитель генерального директора ООО «Негосударственный надзор и экспертиза»:
– Моя мама – блокадница, поэтому рассказы об ужасах зимы 1941–1942 годов я слышу с самого детства. Первая учительница младших классов у нас тоже была блокадница. Однажды, после очередной шалости на перемене, когда мы кидались хлебом, она собрала весь класс и начала рассказывать о жизни в блокадном Ленинграде. Ее рассказ произвел такое впечатление, что помню его до сих пор и не могу выкидывать даже уже черствый хлеб.
Игорь Френкель, исполнительный директор ООО «Институт современных строительных технологий»:
– Для всех, кто пережил блокаду или знает о ней из книг, фильмов, истории города, – это в первую очередь пример героизма простых людей и безграничная вера в победу. Блокада Ленинграда – для меня черная полоса истории СССР, но вместе с тем наполняющая меня гордостью за жителей города, которые ценой своей жизни сохранили наш прекрасный город.
Считаю, что на территории города и пригородов должны появляться новые памятники, мемориалы, памятные доски. Решение об их размещении должно приниматься на уровне муниципальной власти. А вот формы и место – должны определяться только путем конкурса и голосования населения. Не обязательно это огромные мемориалы и скульптурные группы. Скульптуры кошек, спасавших город от голода, барельеф проруби на Фонтанке, 21, девочка на санках, скол мрамора на Аничковом мосту, рупор на углу Садовой и Невского – несут порой больше информации и надежды на то, что память о блокаде будет вечной.
В связи со вступлением в действие новелл законодательства в области проведения экспертиз проектов строящихся и реконструируемых объектов в профессиональном сообществе возникла двойственная трактовка этих законодательных норм. Разъяснения мы постараемся дать в нашей статье.
История вопроса
4 августа 2018 года вступили в действие корректировки, внесенные Федеральным законом № 342-ФЗ в Земельный кодекс Российской Федерации и в ч. 3.4 ст. 49 Градостроительного кодекса РФ. В связи со вступлением в действие новелл, по-новому регламентирующих проведение экспертизы инженерных изысканий, экспертиза строящихся и реконструируемых объектов, реализуемых на участках, расположенных в зонах с особыми условиями использования территории (ЗОУИТ), должна проводиться только в государственных экспертных организациях.
У компаний, занимающихся негосударственной экспертизой, возникли опасения, что их рынок будет существенно сокращен в пользу государственных экспертных организаций.
С другой стороны, этот же закон внес свои корректировки в Земельный кодекс РФ (ЗК РФ) и обозначил в отдельной главе перечень из 28 зон с особым режимом использования (в том числе приаэродромные территории, ширина которых может достигать 30 км), и Санкт-Петербург весь оказался в данной зоне, потому что аэропорт «Пулково» расположен в городской черте.
Если буквально трактовать новеллу закона, то у негосударственных экспертных компаний заказов в Северной столице действительно не будет.
Письмо во власть
Из-за таких нововведений ряд компаний, работающих в области негосударственной экспертизы, обратился с открытым письмом в НОСТРОЙ, НОПРИЗ и в Торгово-промышленную палату Санкт-Петербурга.
«Коллеги обратились ко мне как вице-президенту Санкт-Петербургской торгово-промышленной палаты и члену Советов профильных нацобъединений с просьбой передать их письмо в Министерство для разъяснений. Что и было сделано. 28 сентября 2018 года Минстрой ответил, и я думаю, что опасения наших экспертных организаций напрасны. Официальный ответ Первого заместителя министра Леонида Ставицкого многое разъяснил в новеллах закона и их применении», – сообщил Антон Мороз.
Что сказал Минстрой
В частности, в письме говорится о том, что прежде чем указанные в законе нормы начнут действовать в полную силу, должен пройти ряд этапов.
Во-первых, согласно ч. 2 ст. 104 ЗК РФ, в границах ЗОУИТ устанавливаются ограничения по использованию территории.
На какие-то территории распространится полный запрет на ведение каких-либо строительных работ, на какие-то – ограничение по отдельным видам работ, и есть полностью свободные от ограничений территории.
Территории с полным запретом не будут подлежать никакой экспертизе – ни государственной, ни негосударственной, полузапретные территории будут подлежать госэкспертизе, в свободных от запрета зонах заказчик будет вправе сам решать, в какой экспертной компании (государственной или негосударственной) проводить экспертизу.
«Главное, что это разграничение пока еще не прописано законодательно и как такового перечня ЗОУИТ еще нет. То есть сам перечень, куда вошли 28 зон, есть, но разграничение законодательно не проведено», – обратил внимание в письме Леонид Ставицкий.
Во-вторых, жесткого разграничения по зонам не будет. Внутри них предусматривается также деление на подзоны в зависимости от близости к тому объекту, ради которого эта зона создавалась.
В-третьих, по экспертизе строительных и реконструируемых объектов, планируемых к реализации в каждой из зон, будет принято отдельное Постановление Правительства РФ. До принятия постановлений проведение экспертизы будет проводиться по применявшейся до этого схеме.
Мнение юриста
На сегодняшний момент ни одного дополнительного Постановления Правительства РФ принято не было, и некоторыми специалистами новелла закона продолжает трактоваться буквально: город – в зоне аэропорта «Пулково» и в близости ряда объектов культурного наследия. То есть экспертизу новых проектов можно проводить только в государственных экспертных организациях.
Но с другой стороны, нет и дополнительной информации по ограничениям в Земельном кодексе по каждой из 28 зон из утвержденного перечня. Не внесены они и в ЕГРН.
При этом в кадастре есть ряд объектов с ограничением и обременением по проведению экспертизы, в частности, в Санкт-Петербурге, расположенных в зонах регулирования застройки (ЗРЗ) и хозяйственной деятельности объектов культурного наследия, расположенных на территории кварталов и участков, композиционно связанных с объектами культурного наследия (ЗРЗ-1) и расположенных за пределами исторически сложившихся центральных районов Санкт-Петербурга (ЗРЗ-2).
«Эти зоны, как исторический центр, не могут подпадать под букву закона, так как деятельность в них регламентируется не Постановлениями Правительства РФ, а региональными, в данном случае городскими, Правилами землепользования и застройки. И наличие этих зон в кадастре для принятия решения об ограничении выбора государственной или негосударственной экспертизы не подходит. Считаю, что до принятия дополнительных подзаконных актов эксперты, работающие в негосударственных компаниях, могут продолжать осуществлять свою деятельность», – подчеркнул управляющий партнер MITSAN Consulting Дмитрий Желнин.
На портале Avito появилось объявление о продаже здания отеля SO Sofitel на Вознесенском проспекте в Петербурге. Актив оценен в 4,9 млрд рублей. Эксперты считают, что цена завышена. А сама манера продажи через Интернет-ресурс наводит на мысль о прощупывании рынка.
Объявление о продаже отеля класса «пять звезд» в центре Петербурга появилось на портале Avito. Адрес здания в объявлении не указан, но, судя по фотографиям фасада и номеров, речь идет об отеле SO Sofitel на Вознесенском пр., 6
В этом 9-этажном здании площадью 10 тыс. кв. м располагается отель класса De Lux на 150 номеров. В нем есть свой бассейн и другая спортивная инфраструктура, а также два ресторана: на первом этаже «КоКоКо» Матильды Шнуровой, а на последнем – панорамный бар. В объявлении актив оценен в 4,9 млрд рублей.
Здание отеля – новодел, построенный в 2011 году на месте полностью снесенного исторического особняка. Инвестором проекта выступило ООО «Р.Е.Д.» (Real Estate Development Ltd). По данным СМИ, компания принадлежит офшору «Ларес холдинг лтд». Его конечные бенефициары неизвестны. Инвестиции в создание гостиницы оценивались в 90 млн долларов.
Для управления отелем сначала пригласили Starwood Hotels & Resorts (позже произошло его слияние с Marriott International), а сам отель работал под брендом W St. Petersburg. Но в начале 2018 года оператор поменялся. Сейчас отелем управляет Accor Hotels. А сам отель переименовали в SO Sofitel – первый этого бренда в России.
Эксперты говорят, что объявление о продажи статусного объекта на Avito, как минимум, странное. «Такие объекты не реализуют через бесплатные Интернет-ресурсы. Здесь что-то не так. Это или попытка пощупать рынок на предмет спроса на такие активы, или какой-то фэйк», - рассуждает один из крупных риелторов города. «Гостиничный рынок Петербурга после мундиаля на подъеме. Почему бы не попытать инвестиционное счастье? Но эта попытка сделкой вряд ли закончится. В премиум-сегменте так дела не делаются», - согласен с коллегой еще один эксперт рынка, пожелавший сохранить анонимность.
Действительно, в августе этого года, по данным руководителя департамента гостиничного бизнеса компании JLL Татьяны Веллер, люксовые гостиницы Петербурга продемонстрировали рост всех основных показателей: загрузка увеличилась на 3% и достигла 79%, средний тариф вырос на 10%, до 16,5 тыс. рублей, что в совокупности дало повышение доходности на номер на 15%, до 13 тыс. рублей. «По всей видимости, эта динамика наблюдалась на фоне возвращения туристического спроса в город после того, как его покинули футбольные фанаты. В среднем, за летние месяцы тариф в люксовом сегменте превысил 30 тыс. рублей, увеличившись на 21% год к году. Однако, загрузка снизилась до 70% из-за падения спроса в июне-июле. Несмотря на это, сегмент зафиксировал рост доходности на номер на 7%, до 21,1 тыс. рублей», - отмечает Татьяна Веллер.
Всего, по данным IPG.Estate, в первом полугодии 2018 года номерной фонд качественных гостиниц Петербурга достиг 17,3 тысяч номеров. На рынок вышло 7 проектов суммарным фондом около 1 тыс. номеров (плюс 2,3% к тому, что было в начале года). Самыми яркими событиями полугодия стали вывод на рынок гостиницы «Holiday Inn Express Садовая» на 244 номера оператором Intercontinental Hotels Group (эта гостиница стала первым брендированным отелем эконом-сегмента в городе) и открытие «Гранд Отеля Чайковский» на 70 номеров на ул. Чайковского, 55.
Кстати
В последнее время было и несколько громких анонсов новых проектов. В частности, владелец ТРК «Питерлэнд» Александр Кожин сообщил, что намерен построить гостиницу на 550 номеров рядом с Парком 300-летия Петербурга. А международный оператор Hilton объявил о планах открыть сразу две гостиницы в Петербурге до 2020 года: на 100 номеров на набережной Фонтанки, 23, и на 150 номеров в рамках проекта Docklands на проспекте КИМа.