Память о подвиге – бессмертна. Строители о блокаде
В преддверии Дня полного снятия блокады Ленинграда «Строительный Еженедельник» обратился к представителям строительной отрасли города с вопросом: «Что для Вас лично значит такое понятие, как блокада Ленинграда?» Публикуем их ответы.
Людмила Коган, генеральный директор ЗАО «БФА-Девелопмент»:
– Для меня это напоминание о том, что мы – потомки сильных, несгибаемых людей. Нас не запугать и не сломить. Когда бывает тяжело, есть пример мужества, нас не победить. Памятников блокаде в городе много. Советское правительство, проводя идеологическую политику, заботилось о сохранении памяти подвига горожан. Но мы перестали их замечать. Важно, чтобы к этим памятникам приводили детей, рассказывали им о том, как это было.
Елена Богомолова, главный архитектор проекта ООО «ПСБ «Жилстрой»:
– Для меня блокада Ленинграда – сплошная боль. Я родилась на Васильевском острове уже после войны в семье, из которой блокада унесла более десяти жизней. Вещи, хранящиеся у нас дома, напоминают об ушедших родных. Деревянная шкатулка с фотографиями, испещренная надписями, нацарапанными младшим братом моего отца – мальчиком Витей, погибшим в разбомбленном эшелоне вместе с детьми, которых пытались вывезти из Ленинграда. На стенах квартиры висят фотографии деда (Моисея Реброва, жившего на Гаванской улице), умершего 31 декабря 1941 года от «безбелковой дистрофии» (как записано в сохранившейся справке о смерти; это значит – от голода) в первую блокадную зиму. В блокаду умерли и его родные братья Илья и Николай. Имена деда и его братьев занесены в книгу памяти «Блокада». В семье хранятся письма военных лет от родных сестер бабушки. Моя бабушка выжила лишь потому, что была сослана в Казахстан по сфабрикованному делу в 1937 году и вернулась уже после войны. Вторая бабушка дежурила на крышах домов, гасила фугаски, ходила на работу на склады Бадаева пешком с Васильевского острова, позже – на «Севкабель» (пока были силы). Через год бабушку эвакуировали, она так ослабла, что не могла перешагнуть рельсы на вокзале. Она прожила долгую жизнь, но до конца своих дней вспоминала эти страшные дни…
Вспоминала, как варили суп из клея и ремней и топили печь разбитым роялем, как начинали обживаться после войны в квартире на Среднем проспекте Васильевского острова на первом этаже, где полом была земля. Как умирали, падая наземь, возле бабушки люди прямо в очереди, стоя за кусочком хлеба и горсткой муки. Как по дороге домой у нее не раз отнимали паек. И какая была трагедия – потерять хлебную карточку. В такой очереди умерла и родная сестра моего отца, а ее маленький сын пропал. Бабушка долго его разыскивала, и, к счастью, он нашелся – через пятнадцать лет! Как в послевоенное время из разгромленной трехкомнатной квартиры бабушка с моими родителями переселились втроем в десятиметровую комнату и начали жить заново. От бабушки Марии у нас в семье повелось делать запасы крупы, спичек, соли.
Блокада сказалась и на здоровье моей мамы и моей старшей сестры: малышка умерла в годовалом возрасте, отец вез ее хоронить на саночках на Смоленское кладбище. Из-за ослабленного здоровья мамы ее второй ребенок тоже родился больным и прожил всего пять лет. Отец, вспоминая блокаду, плакал. К сожалению, он прожил недолго, и воспитывал меня отчим. Блокада не обошла и его. Вернувшись с фронта с орденами и медалями, он нашел свой дом на улице Савушкина разбомбленным, а оба его родителя умерли с голода. Долгие годы, общаясь с мамой и бабушкой (а они прожили до 94 лет) и слушая их воспоминания о блокаде, о том страшном времени, я ощущаю себя прошедшей через все эти испытания!
Анастасия Заболотная, операционный директор сети апарт-отелей Vertical:
– Мой прадедушка был капитаном судна в Кронштадте и успел вывезти прабабушку и детей из блокадного Ленинграда на север в глубинку. А сам погиб в сражениях под Кронштадтом. Это страшное событие так или иначе повлияло на каждого человека в России и на страну в целом. Истории, связанные с блокадой, ужасают, блокада – это голод, страх и отчаяние.
Многие места в Петербурге помнят блокаду: когда приходишь в зоопарк, сотрудники рассказывают, как их коллеги пытались спасти животных; в филармониях – как музыканты играли, чтобы поднять дух горожан; заводы продолжали работать, выпускать танки, несмотря на состояние рабочих. Город изо всех сил пытался выжить, об этом подвиге необходимо помнить и рассказывать.
Лев Каплан, вице-президент, директор «Союзпетростроя», житель блокадного Ленинграда:
– Для меня лично блокада Ленинграда означает очень многое, потому что я жил в этом городе во время блокады. И хотя я был подростком двенадцати-пятнадцати лет, я принимал посильное участие в обороне города, будучи в отряде по спасению дома от зажигалок. Недаром 27 января 1944 года называют днем ленинградской победы. Этот день был наполнен ликованием выживших горожан, снятием маскировки с окон, первым салютом с Марсова поля и военных кораблей Балтийского флота. Снятие блокады Ленинграда в январе 1944 года стало серьезным ударом по немецко-фашистским захватчикам и в числе прочего предопределило Победу в мае 1945 года. Этот день я чту наравне с праздником Победы над фашистской Германией. Поздравляю всех ленинградцев-петербуржцев с 76-й годовщиной полного снятия блокады Ленинграда. Чистого мирного неба над головой!
Михаил Голубев, девелопер, инвестор проекта «Прибрежный Квартал» в Лисьем Носу:
– Блокада Ленинграда для меня – это, в первую очередь, героизм его жителей. Беспрецедентное проявление духа, стойкости и желания отстоять свой город от врага. То, что никогда нога захватчика не вступала в наш город, – это подвиг простых людей. День снятия блокады – это один из самых главных праздников в Петербурге, часть идентичности города, наш особый ритуал и память для поколений.
Кирилл Романов, генеральный директор ООО «Гильдия Геодезистов»:
– Блокада Ленинграда для меня и моей семьи – это была личная история и личная трагедия.
Обе мои бабушки – жительницы блокадного Ленинграда. Галине Александровне Романовой было одиннадцать лет. Она выступала в госпитале для раненных солдат. Ей иногда доставались гостинцы от красноармейцев; наверное, благодаря этому их семья смогла выжить. Почти год она прожила в блокадном Ленинграде. Потом очень сильно заболела, но ей повезло, ее с мамой и маленьким братом эвакуировали. Она не любила рассказывать про войну и блокаду, даже когда я просил.
Как-то, когда я был уже курсантом военно-морского училища, я приехал к ней в увольнение 27 января, в форме и с цветами, и поздравил с Днем снятия блокады города Ленинграда, она расстроилась и попросила больше не поздравлять ее с этим днем. Наверное, для нее это было слишком тяжелые воспоминания.
Вторая бабушка, Галина Иосифовна Блохина, была совсем ребенком, ее семье было проще, в блокаду они жили в домовладении в Ольгино. У них было хозяйство и огород. Несмотря на то, что большую часть урожая нужно было сдавать, такого голода, как в городе, не было. Первое время у них даже была корова, но потом ее пришлось сдать в колхоз.
В Ленинграде память о тех страшных событиях передавали не только в семьях. Мы в школе постоянно ездили на экскурсии, посвященные войне и блокаде. Я помню, как в День снятия блокады мы в школе заклеивали бумагой крест накрест окна, в коридоре был почетный караул из старшеклассников. Также в детстве у меня была книга про блокаду с леденящими кровь фотографиями и фактами. Некоторые фото я помню и сейчас. Вряд ли такие педагогические подходы применимы в наше время, но мы точно должны передать память о тех страшных событиях нашим детям.
Ольга Сафронова, заместитель генерального директора ООО «Негосударственный надзор и экспертиза»:
– Моя мама – блокадница, поэтому рассказы об ужасах зимы 1941–1942 годов я слышу с самого детства. Первая учительница младших классов у нас тоже была блокадница. Однажды, после очередной шалости на перемене, когда мы кидались хлебом, она собрала весь класс и начала рассказывать о жизни в блокадном Ленинграде. Ее рассказ произвел такое впечатление, что помню его до сих пор и не могу выкидывать даже уже черствый хлеб.
Игорь Френкель, исполнительный директор ООО «Институт современных строительных технологий»:
– Для всех, кто пережил блокаду или знает о ней из книг, фильмов, истории города, – это в первую очередь пример героизма простых людей и безграничная вера в победу. Блокада Ленинграда – для меня черная полоса истории СССР, но вместе с тем наполняющая меня гордостью за жителей города, которые ценой своей жизни сохранили наш прекрасный город.
Считаю, что на территории города и пригородов должны появляться новые памятники, мемориалы, памятные доски. Решение об их размещении должно приниматься на уровне муниципальной власти. А вот формы и место – должны определяться только путем конкурса и голосования населения. Не обязательно это огромные мемориалы и скульптурные группы. Скульптуры кошек, спасавших город от голода, барельеф проруби на Фонтанке, 21, девочка на санках, скол мрамора на Аничковом мосту, рупор на углу Садовой и Невского – несут порой больше информации и надежды на то, что память о блокаде будет вечной.
Законопроект «О статусе апартаментов» внесен в Госдуму. Депутаты рассмотрят его в ближайшее время. Документ должен навести порядок на рынке самого молодого сегмента коммерческой недвижимости России, где пока, из-за пробелов в законе, очень много проблем.
Законопроект «О статусе апартаментов» разработали эксперты столичного Института экономики города. Задач у этого документа две – навести порядок в сегменте апартаментов и создать базу для его дальнейшего развития. В нем разграничивают понятия «многофункциональный дом», «жилые апартаменты» и «нежилые апартаменты» (их можно использовать «для деловых, административных, торговых и культурно-бытовых нужд», а не для жизни).
Как сказано в пояснительной записке к документу, он предполагает внести изменения в действующие Жилищный, Градостроительный и Земельный кодексы РФ, которые позволят, во-первых, определить юридический статус уже построенных апартаментов и зданий с апартаментами; во-вторых, сформировать правовые условия для восстановления нарушенных жилищных прав граждан, проживающих в апартаментах; в-третьих, установить правовое регулирование в этой сфере и ввести раздельное зонирование жилых зон (с многоквартирными домами и другими жилыми объектами) и зон, допускающих смешанное использование (общественно-деловых зон).
В настоящее время с точки зрения закона апартаменты не являются жилыми помещениями. Закон это поправит, что особенно важно для Москвы, где апартаменты в последние годы строили без оглядки на какие-либо нормы – даже в промзонах. И без соответствующих корректировок закона люди это «псевдожилье» легализовать не могут, хотя живут там постоянно.
Участники рынка приветствуют появление этого документа. «В связи с разнообразием проектов, имеющих одинаковый статус, и с отсутствием точного определения понятия «апартаментов» в законодательстве было много открытых вопросов, различных трактовок и неясностей. Теперь проекты, которые были построены для целей постоянного проживания, получат статус жилья, решится вопрос с регистрацией, будет понятна налоговая ставка и размер коммунальных платежей. А застройщики, которые прибегали к уловке строительства апартаментов с целью ухода от обеспечения социальной инфраструктурой, положенной для жилья, потеряют такую возможность. Апартаменты будут строиться и использоваться по назначению, и там, где положена социальная инфраструктура, она будет создаваться», – говорит директор департамента элитной жилой недвижимости Knight Frank St Petersburg Екатерина Немченко.
«Любые законы, которые устанавливают единые правила игры на рынке, идут ему на благо. Нас, впрочем, это не коснется. Мы прошли сертификацию как гостиница», – говорит коммерческий директор ГК Docklands development Екатерина Запорожченко.
«Прозрачное законодательство и понятное регулирование всегда полезно и для застройщиков, и для их клиентов. Но постоянные изменения затрудняют реализацию проектов. Все заинтересованы в развитии отрасли в целом, но девелоперские проекты реализуются 3–5 лет, при этом долгосрочным планированием в России заниматься невозможно, среднесрочным – очень сложно. Поэтому законодательство, хорошее или плохое, должно работать фиксированный промежуток времени, чтобы можно было понимать, как в нем взаимодействовать и реализовывать проекты. Если пытаться улучшить законодательство каждые два-три месяца, даже перемены к лучшему будут мешать работать рынку», – добавляет руководитель направления девелопмента Becar Asset Management Екатерина Тейдер.
Мнение
Константин Сторожев, председатель экспертного совета по апартаментам Российской гильдии управляющих и девелоперов (РГУД), генеральный директор УК «Вало Сервис»:
– Этот документ не обсуждали ни с игроками рынка, ни с экспертным сообществом. Он не просто плохой, он вредный для всего рынка недвижимости, а местами еще и противоречит сам себе. Зачем переводить коммерческий объект в статус жилой недвижимости? В законопроекте это объясняется заботой о гражданах. Однако, для «жилых апартаментов» в документе не предусмотрено никаких стандартов или требований. К примеру, социальная инфраструктура предусмотрена, но строить ее девелоперов не обяжут – все необходимое разместится в зонах жилой застройки «по соседству». Впрочем, постоянной регистрации в жилых апартаментах законопроект не предусматривает, поэтому ходить в эти «соседние» сады и школы дети все равно не смогут. Что в итоге? Вроде помещение жилое, но отправить детей в детский сад или школу по месту жительства все равно невозможно – так же, как получить регистрацию, воспользоваться медицинскими услугами системы ОМС, социальными льготами. Не получится оплачивать коммунальные услуги по тарифам для жилых помещений и получать субсидии и компенсацию расходов. Это медвежья услуга для покупателей и откровенная подножка добросовестным застройщикам.
Градсовет Санкт-Петербурга поддержал концепцию расширения Литературного мемориального музея Ф. М. Достоевского за счет пристройки к историческому дому современного здания.
Градостроительный совет при Правительстве Санкт-Петербурга одобрил концепцию расширения Литературного мемориального музея Ф. М. Достоевского, расположенного в Кузнечном переулке. Заказчиком проекта является Фонд поддержки и развития музея Достоевского. Соучредители Фонда – группа бизнесменов и общественных деятелей, во главе с предпринимателем Андреем Якуниным, сыном экс-главы РЖД Владимира Якунина.
Как сообщалось на Градсовете, бизнесмены готовы вложить в проект около 650 млн рублей. Оперативное управление новым музейным комплексом будет осуществляться действующей дирекцией музея.
Разработкой проекта занималась архитектурная мастерская «Герасимов и партнеры». Представил его членам Градсовета руководитель бюро Евгений Герасимов, также являющийся соучредителем Фонда поддержки и развития музея Достоевского.
По словам архитектора, концепцией предполагается строительство впритык к дому, где расположен сейчас музей, пятиэтажного монолитного здания площадью 1,6 тыс. кв. м, с современными фасадами и остеклением. На первом и третьем этажах между ними будет сделан сквозной проход. В новом здании разместятся театральная сцена, библиотека, книжный магазин, выставочный зал с временными экспозициями и кафе. «Мы целенаправленно отошли от проекта в стилистике доходного дома XIX века. Считаем, что новое здание должно быть современным, быть местом общественного притяжения», – отметил Евгений Герасимов.
Основные экспозиции останутся в здании, где жил Достоевский. За счет выкупа Фондом расположенных в историческом доме двух квартир (одну квартиру Фонд уже выкупил) музейные площади под выставки о жизни и творчестве писателя будут расширены.
Соединение современного и исторического в представленном музейном комплексе многих членов Градсовета не смутило. Более того, они назвали такое архитектурное решение новаторским и смелым. Поддержал проект и председатель Комитета по градостроительству и архитектуре Санкт-Петербурга Владимир Григорьев: «Очень важно, что новое пространство дает нам возможность перекинуть мостик между прошлым и современностью, приобщить к истории молодежь. Поэтому проект нужный, актуальный и интересный».
Среди небольшой группы не поддержавших проект был архитектор, член Градсовета Сергей Шмаков. Он отметил, что музей должен быть в духе Петербурга Достоевского: «Лично я за консервативное решение фасада. За стилизацию объекта под время той эпохи».
Также категорически против современного вида музея выступили и общественники. По словам представителя регионального отделения ВООПИиК Александра Кононова, проект Евгения Герасимова – радикальный взрыв исторической среды: «Он совершенно не вписывается в квартал. Туристам, приезжающим в музей Достоевского, будет непонятна задумка наших архитекторов. Кроме того, исторический дом является объектом культурного наследия – и непозволительно и противозаконно ломать в нем стены. Мы поддерживаем расширение музейного комплекса, но необходимо искать какие-то компромиссы».
Отметим, что проект расширения музея Достоевского ждет еще обсуждения на Совете по сохранению культурного наследия. Ранее вице-губернатор Петербурга Игорь Албин высказался, что при рассмотрении этого проекта необходимо учесть замечания градозащитников.
Кстати
Предполагается, что обновленный музей заработает в 2021 году, когда будет торжественно праздноваться 200-летие со дня рождения Фёдора Михайловича Достоевского.