Через реформу к нацпроекту
Федеральные власти понимают, что реформа схемы привлечения средств граждан в жилищное строительство, скорее всего, притормозит увеличение объемов ввода жилья в России, но надеются, что проблемы будут носить временный характер и целей нацпроекта удастся достичь. Об этом говорили эксперты, собравшиеся на конференции Сбербанка по девелопменту жилой недвижимости «Время изменений».
Глава Минстроя РФ Владимир Якушев отметил, что завершается первый этап переходного периода на схему проектного финансирования. 1 октября завершился прием заявок на получение заключений о соответствии проектов критериям, установленным федеральным ведомством, соответствие которым позволяет достраивать и продавать объекты по старым правилам. К 1 ноября застройщикам должны быть выданы последние такие документы. Горизонт второго, заключительного этапа переходного периода, в рамках которого часть проектов будет реализовываться по прежней долевой схеме, пока не очевиден, – видимо, порядка двух лет.
«Но все новые проекты уже с лета текущего года запускаются в рамках проектного финансирования», – отметил Владимир Якушев, озвучив текущую статистику хода реформы. Из 116,5 млн кв. м жилья, получившего разрешение на строительство, 74,7 млн будут достраиваться по старой схеме, 21,4 млн – получили проектное финансирование и 20,4 млн – его не получили. Из последней цифры: 8,6 млн кв. м жилья находятся в высокой стадии готовности и будут достроены за счет собственных средств девелоперов; 9,3 млн – активное строительство еще не начиналось, продажи не ведутся; наконец, 0,4 млн (0,3% от общего объема) – объекты, которые рискуют перейти в категорию проблемных. Для предотвращения этого с ними необходимо, по словам министра, разбираться «в ручном режиме».
Владимир Якушев подчеркнул, что, несмотря на опасения пессимистов, пока снижения объемов ввода жилья не произошло; напротив, наблюдается даже некоторый рост показателя. «По состоянию на 1 сентября, в России сдано 48,9 млн кв. м жилья. Это на 7,5% больше, чем за аналогичный период прошлого года. По нашим прогнозам, до конца года может быть введено еще 44–46 млн кв. м. Так что итоговые годовые показатели будут не хуже, чем в прошлом году», – отметил он.
При этом министр признал, что на дистанции в один-два года возможен спад объемов ввода, связанный с переходом на новую схему финансирования жилищного строительства. К аналогичным выводам пришли аналитики Сбербанка, данные которых озвучил старший вице-президент Сбербанка Владимир Ситнов. В докризисном 2014 году застройщикам были выданы разрешения на строительство 76,4 млн кв. м жилья по всей России. В 2017 году – всего на 34,4 млн, в 2018-м (в преддверии реформы) – на 48,9 млн кв. м. «В этом году разрешений выдается меньше, чем в прошлом. Таким образом, «запас» разрешений начнет иссякать в конце 2020-го – в 2021 году», – допустил он.
К проблемным точкам, по словам Владимира Якушева, относится также срок ответа банков на запрос застройщика о предоставлении кредита. «Несмотря на то, что целевое значение составляет 45 дней, средний показатель сегодня – 67 дней», – признал министр, отметив, что практика банков нуждается в доработке.
Заместитель председателя правления Сбербанка Анатолий Попов сообщил, что банке в среднем уже достигнут целевой показатель по времени ответа на запрос девелопера (хотя, конечно, и бывают исключения). «Но для себя мы ставим более высокую планку – сократить срок до 25 дней», – сообщил он. По состоянию на середину октября, Сбербанк одобрил более 500 заявок на проектное финансирование на общую сумму 600 млрд рублей. В банке открыто 13 тыс. счетов эскроу на общую сумму около 30 млрд рублей, в том числе около 400 из них (на 800 млн) уже раскрыто, то есть жилье сдано в эксплуатацию, – добавил эксперт.
Также был презентован новый продукт, предназначенный для проектов, получивших финансирование Сбербанка при условии открытия в нем эскроу-счетов. По его условиям, процентная ставка по ипотечному кредиту на покупку жилья в таких объектах составит от 1% годовых – по программе господдержки для семей с детьми; от 3,3% – при субсидировании ставки застройщиками-партнерами банка; и от 5,3% – для остальных ипотечных программ.
Заместитель председателя Банка России Ольга Полякова сообщила, что всего на начало октября в России было открыто 17 тыс. эскроу-счетов. Лидеры – Сбербанк, ВТБ, банк ДОМ.РФ. «Постепенно подключаются региональные банки, получившие право на работу в этой сфере», – добавила она. Эксперт также подтвердила принципиальную позицию Центробанка, о преждевременности введения поэтапного раскрытия эскроу-счетов (о необходимости которого много говорят застройщики) до тех пор, пока не будет наработан опыт работы по этой схеме.
Со своей стороны, замглавы Минстроя РФ Никита Стасишин сообщил, что в будущем году федеральное ведомство разработает и представит механизм поэтапного раскрытия эскроу-счетов. Он сообщил также, что с 2020 года по программе «Стимул» планируется начать софинансирование строительства инженерной инфраструктуры проектов комплексного освоения. «Но увеличить бюджет программы пока, к сожалению, не удалось», – признал замминистра.
Он отметил также, что говорить сейчас о принципиальной возможности или невозможности обеспечить к 2024 году ежегодный ввод 120 млн кв. м – преждевременно. «Мы понимаем все связанные с этим трудности, и хотелось бы быть реалистами. В то же время наша задача – приложить максимум усилий для достижения поставленных целей. Мы постараемся задействовать для этого все возможные ресурсы – от механизмов стимулирования спроса до поддержки индивидуального жилищного строительства», – подчеркнул Никита Стасишин.
Мнение
Глава Минстроя РФ Владимир Якушев:
– Для минимизации проблем застройщиков, связанных с реформой, а также для обеспечения увеличения ввода жилья в рамках реализации нацпроекта – необходимо снизить влияние реформы на отрасль. Минстрой ведет мониторинг ситуации, особое внимание уделяя регионам с небольшими рынками и низкой маржинальностью работы застройщиков. Еще одной очень важной задачей текущего момента является подготовка пула точечных изменений в законодательство, призванных помочь девелоперам в решении возникающих проблем. И в подготовке этого пакета мы рассчитываем прежде всего на помощь самих застройщиков. Пул поправок планируется внести в самое ближайшее время, чтобы успеть принять закон уже в осеннюю сессию.
Правительство Петербурга внесло в ЗакС проект бюджета на 2020 год и плановый период 2021 и 2022 годов. Предполагается увеличить расходы на Адресную инвестиционную программу (АИП), несмотря на регулярное отставание в ее исполнении.
Незадолго до внесения законопроекта Смольный одобрил документ, а также обсудил промежуточные итоги исполнения бюджета этого года. Рассмотрение бюджета в городском парламенте начнется не ранее, чем через неделю.
По данным Комитета финансов, за три квартала 2019 года доходная часть бюджета исполнена на 456,59 млрд рублей, расходная – на 434,96 млрд. В том числе на исполнение национальных проектов потрачено 35,68 млрд рублей.
Доходная часть бюджета на 2020 год составит 665 млрд рублей. Основными источниками дохода являются НДФЛ (46%) и налог на прибыль организаций (29,9%). Дефицит бюджета определен в 36,7 млрд рублей – 5,5%.
Как обычно, исполнение АИП отстает от плана. На 2019 год в бюджете на эти цели было заложено 88,3 млрд рублей. По итогам девяти месяцев исполнение составило 43,5%.
Губернатор Петербурга Александр Беглов потребовал более эффективного исполнения АИП, чему, по его мнению, поможет более тщательная работа на этапе подготовки проектов.
При этом в АИП на 2020 год Смольный закладывает уже 99,4 млрд рублей. Из них 39,4 млрд решено направить на социальные объекты. Председатель Комитета по экономической политике и стратегическому планированию Валерий Москаленко сообщил: в 2020 году планируется ввести 33 детских сада, 13 школ, 10 объектов здравоохранения, а также 29,6 км дорог. Предполагается не только бюджетное строительство «социалки», но и выкуп готовых объектов у застройщиков. Запланированные показатели – почти в три раза больше, чем в 2018 году.
«При формировании АИП на 2020 год мы исходили из четырех ключевых приоритетов: ликвидация накопленного дефицита социальных объектов; изменение вектора в решении вопроса социального жилья; снижение аварийности на тепловых сетях и развитие энергетики; а также развитие дорожно-транспортной инфраструктуры», – отметил Валерий Москаленко. Всего до 2024 года, по его расчетам, Петербургу нужны 314 новых социальных объекта, в том числе 181 детсад, 98 школ и 35 поликлиник.
«Адресная инвестиционная программа стала более увесистой – почти 100 млрд рублей. Больше денег потратят на выкуп уже имеющихся школ и детсадов у застройщиков. Запланирован и выкуп жилья за госсредства. Это серьезное движение вперед», – прокомментировала депутат ЗакС Ирина Иванова.
Достаточно велики в бюджете расходы на транспорт. Так, на сооружение восьми объектов метрополитена запланированы 12,7 млрд рублей. Также средства будут выделены на строительство путепроводов и скоростного полукольца – в рамках совместного проекта Петербурга и ОАО «РЖД» по развитию железнодорожной инфраструктуры в городе.
Председатель ЗакС Вячеслав Макаров на церемонии внесения проекта бюджета в парламент заявил, что распорядители бюджетных средств должны обратить пристальное внимание на процедуру организации конкурсов. «Их необходимо проводить уже после первого чтения. К этому моменту уже должна быть готова проектно-сметная документация и другие нормативные акты. Таким образом, мы сможем в срок исполнять бюджетные программы, не перенося их на весну или лето. Это особенно актуально в вопросах строительства школ, поликлиник, детских садов и других объектов социальной инфраструктуры», – пояснил он.
Александр Беглов выделил шесть приоритетных направлений в формировании бюджета: ликвидация дефицита объектов социальной инфраструктуры, развитие системы общественного транспорта, сохранение исторического центра, развитие промышленности, реформа городского хозяйства и благоустройство – создание комфортной городской среды.
Судя по всему, 11 млн рублей на проектирование и ремонт Почтамтской улицы и улицы Якубовича в рамках реконструкции Первой Адмиралтейской части предусмотрены по программе сохранения исторического центра.
На благоустройство расходы вырастут с 3 млрд до 5 млрд рублей. В том числе в бюджет заложены средства на проектирование парковых и общественных зон.
В 2020 году расходы по направлению «Социальный город» составят 440 млрд рублей (+5% по сравнению с этим годом), «Комфортный город» – 155 млрд (+6%), «Умный город» – 27 млрд (+73%); «Открытый город» – 30 млрд (+4%). Из суммы, запланированной на создание «умного города», 19,3 млрд рублей планируется потратить на экономическое и социальное развитие территорий.
В 13 млрд рублей обойдется компенсация монополистам, которые будут сдерживать тарифы. Также компенсации получат участники концессионных проектов.
Проблематика нахождения баланса между сохранением и развитием исторического центра Санкт-Петербурга не теряет своей актуальности. «Строительный Еженедельник» провел заочный круглый стол, попросив ряд экспертов высказать свое мнение по этому вопросу.
«Строительный Еженедельник» («СЕ»): В мировой практике немало разных примеров отношения к сложившейся застройке исторических городов. Какие практики, на Ваш взгляд, наиболее применимы для Петербурга?
Рафаэль Даянов, руководитель Архитектурного бюро «Литейная часть-91», заслуженный строитель России: Я думаю, что проведение каких-то прямых аналогий совершенно неуместно. Зарубежные практики обращения с объектами наследия вряд ли применимы в России. У нас совершенно другие условия – иной климат, иная экология, иной менталитет людей. Сравнения просто некорректны. При всей похожести на европейскую застройку Петербург совершенно самобытен, его наследие оригинально, сформировано российской идентичностью в специфических северных условиях со всеми их отличительными особенностями. Поэтому у нас свой путь.
Александр Карпов, директор Центра экспертиз ЭКОМ, руководитель группы экспертов Комиссии ЗакС Петербурга по городскому хозяйству: На мой взгляд, это практика итальянских, немецких городов, которые развивали комплексное регулирование градостроительства и охраны наследия на муниципальном уровне еще до того, как это стало общей тенденцией. Эти практики предполагают очень детальную проработку перспектив управления территорией, включая желаемые сценарии развития буквально каждого участка. В результате планы по сохранению наследия этих городов были интегрированы с планами по развитию. И логика этих практик проистекала не из каких-то внешних обязательств, а из понимания своей идентичности, истории, культурной традиции. Нужно перенимать опыт, например, британский, государственной и муниципальной поддержки работы собственников по сохранению исторической ценности зданий.
«СЕ»: Известно, что барон Осман во второй половине XIX века фактически снес старый Париж и застроил территорию теми зданиями, которые сегодня всех восхищают. Возможна ли подобная практика в Петербурге – конечно, не в полном масштабе, а в отношении зданий, не представляющих серьезной историко-архитектурной ценности?
Филипп Грибанов, представитель Фонда содействия строительству культовых сооружений РПЦ в Петербурге: У каждого великого города свой путь, который складывается из истории, культуры, менталитета, традиций. В Петербурге огромное количество настоящих памятников архитектуры, сносить которые – это настоящее преступление. В то же время есть здания, которые не представляют собой ценности, но охраняются не меньше, чем истинные произведения искусства. Подход к ним с точки зрения законодательства почти одинаковый, что противоречит как здравому смыслу, так и самой сути сохранения и восстановления памятников архитектуры. В итоге город оказался фактически застывшим музеем под открытым небом – и ни о каком развитии не может идти и речи. Я выступаю за индивидуальный подход к новым проектам в центре города.
Александр Карпов: Это некорректное сравнение. Действия барона Османа имели стратегический градостроительный посыл – он реализовывал свой план преобразования хаотически застроенного Парижа не на уровне отдельных зданий или кварталов, объектом перепланировки был весь город в целом. Петербург изначально «умышленный город», со времен Петра он застраивался по планам, и градостроительного хаоса, который мешал бы его развитию и требовал ликвидации, у нас просто никогда не было. Так что говорить об использовании «опыта Османа», тем более применительно к отдельным зданиям, – не приходится.
«СЕ»: Какие архитектурно-градостроительные характеристики (высота, плотность и пр.) в зоне исторической застройки города должны оставаться незыблемыми, а что может быть скорректировано, на Ваш взгляд?
Филипп Грибанов: Пока незыблемым можно считать только то, что многие здания требуют реконструкции, реставрации и приспособления к современному использованию. Но сделать это зачастую невозможно из-за жесткого регулирования в зоне исторической застройки. В таких условиях любая попытка инвестора подойти к историческому зданию встречается в штыки. Для начала нужно выработать индивидуальный подход к особо значимым объектам. А высотность, плотность, перепланировка – это уже вопрос целесообразности, здравого смысла и сохранения исторической правды.
Рафаэль Даянов: Ситуация вкратце такова: охранное законодательство – жесткое, правила игры – очень строгие; большинство людей, которые дискутируют сегодня по поводу застройки – плохо представляют себе строительные нормы и правила. Надо понимать, что город все равно будет развиваться – так или иначе, в той или иной форме. Остановить этот процесс невозможно. Даже если «запретить всё», через какое-то время все равно придется подстраиваться под реальность. Потому что меняются технологии, представления о комфорте и качестве жизни и многие другие факторы. Ансамбли классицистического Петербурга принципиально отличаются от застройки конца XIX– начала ХХ века, но сегодня все это воспринимается как единый комплекс наследия. И сегодняшний путь законодательных ограничений на любые работы в центре города, на мой взгляд, – тупиковый. Законодательство должно быть гибким, учитывающим объективную реальность, а не строящимся на отвлеченных «принципах», не применимых на практике.
«СЕ»: Существует немало исторических объектов, которые не могут найти инвесторов, поскольку требования охраны не позволяют приспособить их для современного использования. В итоге они просто постепенно разрушаются. Что делать со сложившейся ситуацией?
Рафаэль Даянов: В старых жилых домах, где каждый гвоздь градозащитники готовы объявить бесценным артефактом, между прочим, люди живут. Почему они должны жить в условиях, совершенно ненормальных с точки зрения и современных представлений о комфорте, и тех же установленных норм – противопожарных, санитарных и прочих? Отремонтировать такие дома или просто невозможно или запредельно дорого, сохранять до естественного «умирания» – опасно. Это серьезные социальные проблемы, которые надо спокойно и методично решать – профессионалам, а не дилетантам.
Александр Карпов: По данным государственной инвентаризации, подобных объектов в городе не более полутора сотен. На фоне десятка тысяч исторических зданий в Петербурге – это ничтожный процент. При этом для того, чтобы говорить об их «разрушении», необходимо различать реальную аварийность, мнимую аварийность и просто облупившийся фасад, придающий дому непрезентабельный вид. У нас есть здания (яркий пример – ул. Восстания, 4), которые на фоне официального признания аварийными активно эксплуатировались, и никто из многочисленных арендаторов, несмотря на «диагноз», отнюдь не торопился оттуда съезжать. Большая часть рассказов о «неустранимой аварийности» – это просто миф, подтвержденный заказными экспертизами, доказывающими то, чего нет.
Алексей Шашкин, член Совета по сохранению и развитию территорий исторического центра Санкт-Петербурга, генеральный директор компании «Геореконструкция»: С существующим законодательством никакого развития города не будет. Любой дореволюционный дровяной сарай будет стоять теперь «вечно». Если такова цель закона, надо ясно себе представлять и последствия. Исторический центр Петербурга в границах полуторамиллионной столицы Российской империи обречен на медленное (а может быть, и сравнительно быстрое) умирание. В бюджете денег на его поддержание нет. А инвестировать в дровяные сараи, которые должны стоять вечно, никто не будет. Не пора ли остановить эту псевдоспасательную деятельность, пока она не нанесла городу непоправимый урон? Конечно же, нельзя впадать и в другую крайность. Внешний облик исторической застройки, безусловно, должен быть сохранен. Именно она создает архитектурное очарование Петербурга. Однако вопрос может решаться отнюдь не только радикальным способом (сносим или оставляем как есть).
«СЕ»: Как обеспечить развитие и модернизацию исторического центра Петербурга, сохранив при этом его наследие?
Рафаэль Даянов: Абсурдно объявлять наследием все, что построено до 1917 года, включая третьи дворы и дровяные сараи. Законодательство надо развивать. Необходимо формирование дифференцированного подхода с четким пониманием: что действительно является ценным историческим наследием, а что – нет. В Вене, например, буквально поквартально расписано, где допустима какая-то трансформация застройки, а где – нет. Только делать это должны профессионалы. Бывали случаи, когда предметами охраны становились «исторические решетки», которые на поверку оказывалась типовыми ленпрокатовскими образца 1957 года, или лепной декор под «барокко» на гипроке. По каждой инициативе градостроительного вмешательства в сохранившуюся архитектурную среду должно приниматься индивидуальное решение – насколько оно уместно в предлагаемой форме в данном конкретном месте. И делать это должны специалисты, а не активисты, почему-то присвоившие себе право говорить от имени всего общества.
Александр Карпов: У большей части зданий, производящих неблагоприятное впечатление, есть собственники – как жители, так и юрлица. Так что их состояние – это вопрос о том, как городу помочь собственникам – организационно, финансово, технически, технологически. Как можно искать инвестора для объекта, у которого уже есть владельцы? Германская и английская практика, о которой я говорил ранее, в значительной мере как раз и заключается в обучении собственников (медленном и долгом, но зато надежном), разработке для них проектов грамотного ведения работ на исторических объектах, предоставлении им грантов и безвозмездных субсидий (или софинансирования). Конечно, у нас есть объективные препятствия для этого, поскольку традиция частного владения зданиями была в советский период разрушена, и компетентный собственник сейчас – это редкость.
Алексей Шашкин: В отношении исторических зданий необходимо вводить понятия их ценности и целесообразности сохранения. Категория ценности должна определять, какие именно здания следует сохранять, а какие могут быть снесены. Целесообразностью же должна определяться форма сохранения (полное или воссоздание). Целесообразность физического сохранения, например, аварийного исторического здания определяется ценой усиления и разумностью платить эту цену. Вполне возможным вариантом является сохранение исторического фасада здания и перестройка внутренних объемов.
Филипп Грибанов: Город должен расти и развиваться, и при этом необходимо бережно относиться к историческому центру, но не отпугивать от него инвесторов и меценатов, которые готовы взять на себя ответственность по сохранению и воссозданию исторического наследия. Пока же существуют такие жесткие градостроительные ограничения, ни о каком развитии не может быть и речи. Мы же все помним, что традиция – это поддержание огня, а не поклонение пеплу!