Газобетон под парусами мечты
На прошлой неделе губернатор Ленинградской области Валерий Сердюков подписал соглашение с очередным крупным западным инвестором. Еще недавно перспективы этого соглашения в региональной прессе воспринимались со скепсисом. Тем не менее, событие состоялось: на строительный рынок Ленобласти вышел второй по величине в Европе производитель ячеистых бетонов – датская компания H + H International.
Сто лет семейного бизнеса
На участке в
Соглашение, подписанное в правительстве Ленобласти, фактически завершают подготовительный этап реализации проекта. В течение этого года H + H International нашла местного проектировщика (таковым, по сообщениям прессы, выступает ЗАО «Рамболь», работавшее с Toyota Motors Corporation, Nokian Tyres, Vinci и Rockwool), договорилась с местными поставщиками сырья, а также с жителями поселка. Реальность намерений подтверждается и серьезностью самого инвестора, и той энергией, с которой он осваивает новые рынки.
Группе H + H почти 100 лет. Компания датирует свое рождение
В настоящее время акционерный капитал компании составляет 116 млн. акций номинальной стоимостью по 100 датских крон. Держателем акций типа «А» является партнерство Н + Н, а акции типа «B» (78%) торгуются на Копенгагенской фондовой бирже в сегменте MidCap (компании с рыночной капитализацией от 150 млн. до 1 млрд. евро).
Сегодня H + H Group включает в себя материнскую компанию H+H International A/S и подразделения в 12 государствах Европы. Центральный офис компании находится в Копенгагене. Производственные мощности до этого года были сосредоточены в пяти странах – Великобритании, Германии, Польше, Чехии и Финляндии.
Группа работает по принципу автономии дочерних компаний. Финское предприятие в Тампере стало плацдармом для завоевания рынков Латвии, где размещается центральный офис H + H Baltic SIA, а затем и Эстонии, куда с
Дальнейшее наступление на восток, как признают руководители фирмы, планировалось давно. Ожидали спроса на материал, который стал заметно расти начиная с
Кадровая находка
Впервые о намерении выйти на наш рынок компания заявила весной
У 60-летнего Расмуссена немалый опыт в разных областях деятельности. Его карьера начиналась именно в производстве. На дипломатической службе он оказался спустя 4 года после получения степени магистра в области международного бизнеса и экономики. Еще 2 года спустя, в
Должность генерального консула в Петербурге Расмуссен занимал в течение 5 лет. Сдав полномочия в октябре
Подготовка была основательной. Действительно, планы Расмуссена не ограничиваются Ленобластью. Завод в Кикерино – лишь первая ласточка. В общей сложности в России H + H рассчитывает построить пять заводов, вложив в производство 200 млн. евро.
Загадки бренда
Вокруг перспектив H + H уже успела возникнуть дискуссия. Так, оценка потребности местного рынка в газобетоне, оцениваемая Хансом Гормсеном в 1 млн. куб. м в год, была воспринята местными производителями скептически. Главу H + H, очевидно, не совсем поняли: он имел в виду нынешний объем рынка не Ленобласти, а всего Северо-Западного региона.
Впрочем, как следует из интервью главы ООО «Х + Х Рус», компания намерена не только удовлетворять наличный спрос, но и стимулировать его рост за счет применения новых технологий. О каких технологиях идет речь – производственных или маркетинговых? По данным сайта компании, на ее предприятиях в производстве газобетона используются традиционные материалы - известняк и кварцевый песок. Однако в Великобритании, Польше и Чехии на заводах H + H песок частично или полностью заменяется мелкораспыленной золой-уносом с местных ТЭЦ – то есть фактически этот материал следует называть газозолобетоном. Последующая технология, как и на отечественных предприятиях, состоит в смешивании размельченного песка (и/или золы) с известью и цементом, затем добавляется алюминиевый порошок, происходит вспенивание, после чего мокрая масса автоклавируется под давлением пара. Производственные технологии, как признает фирма, не запатентованы и в основном являются результатом многолетнего опыта.
Особенности, конечно, есть. Так, предприятия H + H стремятся к экономии энергоресурсов и воды, в том числе в соответствии с экологическими требованиями Евросоюза. Чтобы меньше истощать естественные водные источники, заводы H + H частично собирают воду из атмосферных осадков.
В Ленобласти H + H намерена производить газобетон в первую очередь для коттеджного строительства. Как уместно напоминает глава российской дочерней компании, материал ни в коем случае нельзя хранить под открытым небом. Таким образом, речь идет все-таки о вполне обычном газобетоне, основными отрицательными свойствами которого считается гигроскопичность и хрупкость. Чтобы построить из него коттедж, все так же необходимо тщательно нанести паронепроницаемое покрытие, а также соорудить прочный фундамент из традиционного кирпича.
Похоже, пока о применении каких-то методов производства газобетона, не известных отечественным строителям, речи не идет. Известно лишь, что продукт будет отличаться от того, который производится компанией в Финляндии под маркой «Сипорекс», и по этой причине будет выпускаться под новым брендом, совпадающим с именем компании – H + H. В дальнейшем, однако, «Х + Х Рус», как говорит Расмуссен, наладит кооперацию с финским заводом, после чего станет возможно экспортировать продукцию за рубеж. Речь идет, как предполагается, об экспорте в те же скандинавские страны. Из чего можно заключить, что производить ту же продукцию в Кикерино выгоднее, чем в Тампере.
Коттедж on-line
Технология реализации продукта действительно является на нашем рынке новым словом. Скандинавские покупатели не покупают материал впрок, а оформляют электронный заказ на определенную партию товара с указанием точных (вплоть до часа) сроков доставки. При этом блоки в соответствии с конкретным заказом фирма изготовляет ровно такой формы и размера, как заказчику требуется.
Таким образом, в потребительской нише среднего класса H + H бросает вызов производителям деревянных коттеджей, прежде всего по технологии Honka. Именно дерево – разумеется, в специфической упаковке, сохраняющей тепло – московские аналитики считают главной антитезой газобетону.
Широкое введение услуг интернет-заказа чревато сложностями, связанными с особенностями российского менталитета. Непременно возникнут проблемы с клиентами, оформившими заказ до согласования с
архитекторами и иными инстанциями. Более существенно, что работы по спецзаказу предъявляют особые требования к рабочей квалификации. Нельзя сказать, чтобы мастеров крайне сложно найти на месте, в том числе и в штате компаний-конкурентов. Однако H + H гарантировала области трудоустроить полторы сотни жителей Волосовского района. Первоначально компания надеялась обойтись кадрами из 40 человек, но областные власти при всем желании не могли предоставить налоговые поблажки без создания рабочих мест. Как говорится, или – или.
Таким образом, куда легче предложить эксклюзивную услугу, чем ее реализовать. Между тем одновременно придется заниматься продвижением совершенно нового бренда и доказывать потребителю - уже достаточно капризному - его преимущества. На что, естественно, придется потратить немалую долю от 30-миллионных инвестиций. Тем более что речь идет не просто о стимулировании спроса, но и о продвижении новой онлайн-культуры частного строительства.
По всем фронтам
Впрочем, H + H не склонна обольщаться легким успехом на отечественном рынке. Российские планы компании масштабные, но отнюдь не наполеоновские. В Украину датчане намерены вложить 100 миллионов евро, хотя ее рынок заметно уже. Другое дело, что в соседней республике сегодня значительно выше спрос на газобетон, в то время как предложение фактически не сформировано – другими словами, там не просматривалось серьезных конкурентов, а в России много собственных
производителей.
Однако пока датская компания согласовывала все производственные и налоговые детали проекта в Кикерино, на украинский рынок стремительно прорвался петербургский холдинг ЛСР, удачно выбрав «лежащий на боку» Березанский завод.
Датские инвесторы оказались бы в значительно более выгодном положении и на рынке Ленобласти, если бы успели завершить проект три года назад. За это время ЛСР успела приобрести эстонскую компанию Aeroc и использовать опыт ее персонала в налаживании в Петербурге собственного газобетонного производства мощностью 300 тысяч кубометров в год. Мало того, петербургский холдинг намерен выйти и на те же скандинавский рынки. Таким образом, конкуренция с H + H, что бы кто ни говорил о дружбе и взаимопонимании, пойдет буквально по всем фронтам. Кроме того, о намерениях строительства газобетонных заводов объявил еще один мега-игрок – «Главстрой» Олега Дерипаски.
В процентном отношении уменьшится доля продукции таких опытных производителей газобетона, как сертоловский КЖБИ и ДСК-3. Но им помогает налаженная система сбыта, а в первом случае - также участие в программе строительства жилья для военнослужащих. Труднее придется еще одному девелоперу газобетонного производства. Еще один проект в области уже три года анонсирует компания
Фирма «Евроаэробетон», соучрежденная петербургской компанией «Триада Лтд» и московским «Еврофинанс-Моснарбанком». Считается, что ей не удалось обеспечить себя кадрами, поскольку в городе Сланцы, где достраивается завод, с квалифицированной рабочей силой хуже, чем в Кикерино. Впрочем, эта версия звучит малоубедительно. Скорее можно предположить, что проблема возникла с кредитными ресурсами московских акционеров – что, увы, с лета этого года стало проблемой многих банков по не зависящим от них мировым обстоятельствам. Те же самые обстоятельства, по мнению московских экспертов, лежат и в основе разгулявшейся инфляции.
Голубые города
Руководство «Евроаэробетона» откровенно признавалось, что компания хотела бы подключиться к российской программе «Свой дом», заявленную в рамках приоритетного национального проекта «Доступное и комфортное жилье – гражданам России». Теперь этот приз может достаться «Х + Х Рус» -
формально такому же российскому налогоплательщику.
Именно в связи с программой «Свой дом» некоторые аналитики ожидают головокружительного прироста популярности газобетона - до 60% в год. Не исключено, что эта романтика предвидения и подстегнула датских инвесторов к реализации своего проекта.
«Голубые города» строятся в воображении не в первый раз. Программа «Жилище»
Очень хочется верить как в сам национальный проект, так и в действенные механизмы его реализации. Для которой, впрочем, требуются также общеэкономические условия, поддерживающие платежеспособность спроса. В том, что средняя семья хотела бы иметь загородный дом, никто не сомневается. Проблема лишь в том, что цены на этот материал, как и на все то, что пользуется спросом, упорно обгоняют объемы производства. Рост конкуренции между тем на цены на эти материалы пока не очень влияет. Сегодня средняя цена за кубометр составляет около 3500 рублей.
Емкость рынка газобетонов с
Многое, разумеется, зависит от климата – и в буквальном смысле, и в плане расположения региональных властей к конкретным компаниям. Однако устоявшиеся вкусы, в том числе местные, сильнее даже глобального потепления, и переделать мышление элитного покупателя, прикипевшего душою к надежному кирпичу и создающей неповторимый уют «хонке», не так просто. Что касается клиентов со скромными возможностями, то их перспективы от множества других обстоятельств. Поэтому предвидеть динамику газобетонного рынка в нашем отечестве столь же сложно, как и просчитать спрос на любой товар, рассчитанный на массового потребителя.
Константин Черемных
В Комитете по градостроительству и архитектуре 7 февраля состоялось очередное заседание Комиссии по Правилам землепользования и застройки, которая рассмотрела несколько вопросов. На Комиссии обсуждался вопрос высотного регламента, в частности, в зоне ОЗ (охранная зона КГИОП) и в зонах ЗРЗ-1 и ЗРЗ-2 (зоны регулируемой застройки).Работа над проектом Правил землепользования и застройки Санкт-Петербурга завершается. Проведены общественные слушания, в адрес Комиссии внесено множество поправок. На последнем заседании среди прочих рассматривался вопрос высотного регламента.
Так, в ОЗ и ЗРЗ-1 высоты будут определяться в основном с учетом ранее действующего постановления №648 с небольшими отклонениями в большую или меньшую сторону.
Относительно ЗРЗ-2 специалисты склоняются к мнению, что здесь возможны локальные высотные повышения, принятые на основе процедур общественного согласия. Консультации специалистов будут продолжены с учетом мнения юристов.
На вопросы «Строительного Еженедельника» о работе над формированием высотного регламента отвечает вице-губернатор Санкт-Петербурга Александр Вахмистров.
– Александр Иванович, прежде всего, давайте определимся с самым главным – высотное регулирование нужно Петербургу или нет? Ведь охранная зона и так определяет высоту сооружений, а в других местах решение о строительстве принимается не кулуарно.
– Я считаю, что высотное регулирование нужно обязательно. Поэтому я и предложил 5 лет назад ввести в обиход понятие «высотный регламент», потому что отсутствие каких-либо правил работы приводит только к хаосу. Принцип «до основанья мы разрушим, а затем» – никогда не был эффективен. Вспомним активно меняющееся в последние годы законодательство в строительной сфере. Хоть раз новый закон дал возможность нормально работать? Нет, потому что своим выходом отменял предыдущие правила, но отсутствием подзаконных актов перечеркивал саму возможность работать. Так и здесь – да, высотный регламент требует корректировки, чем мы сейчас и занимаемся в рамках разработки новых правил застройки. Но ни в коем случае нельзя его отменять.
– Можно ли говорить о том, что на последнем совещании Комиссии по Правилам землепользования и застройки речь шла как раз о корректировке в части увеличения доли участия общественности в принятии решений?
– Общественные обсуждения проходят при реализации проектов уже давно, это не новость. На последнем заседании мы говорили о регламентировании высотности в разных зонах застройки, определенных Генеральным планом города. Сегодня общественность принимает очень активное участие в обсуждении градостроительных преобразований, зачастую выходя с транспарантами, не разобравшись в ситуации, когда возможен спокойный диалог и решение проблемы. Если у наших граждан столько энергии, желания и сил для участия в строительстве города – мы только будем рады. Сейчас в городе просто буря эмоций по поводу планируемой реализации проекта «Газпром-сити» – горожане ругают власть, политики используют в своей предвыборной гонке… И никто при этом не думает о том, что, во-первых, эта территория однозначно требует регенерации, а во-вторых – проекта же еще нет! Вот появится проект с общественной функцией – жители и решат, нужен им такой проект или нет.
– А как же Правила застройки и входящий в них высотный регламент? Где они действуют, а в каких случаях будет решать общественность?
– Правила действуют везде. Просто в определенных зонах они предусматривают участие общественности. Основная идея высотного регламента – регулирование панорамных видов. Это значит, что новые сооружения не должны нарушать сложившиеся за 300 лет жизни города исторические панорамы. И именно в таком ключе на очередном заседании Комиссии по правилам землепользования и застройки мы обсуждали проект высотного регламента, который войдет в новые правила застройки. Можно назвать 6 секторов, так называемых воздушных перспектив – видовых пространств, которые не могут быть «перечеркнуты» новыми объектами. Это Адмиралтейство, Исаакиевский собор, Александро-Невская лавра, Петропавловский собор, Смольный собор и стрелка Васильевского острова. Определены пространства протяженностью 6 километров, которые должны быть незыблемы для строительства выше установленного регламента.
Как я уже говорил, в соответствии с Генеральным планом города определены зоны высотного регулирования. Прежде всего, это «охранная зона» – исторический центр города, где расположены памятники истории и архитектуры. Здесь не может идти речь ни о каком строительстве – только реставрация, реконструкция, регенерация, возможно, строительство мансард. И высотное регулирование здесь очень жесткое – как и в действующем сегодня временном регламенте застройки.
Затем идет зона регулирования застройки 1, где также очень жестко определена возможная высотность, однако возможно новое строительство – «фоновое». И зона регулирования застройки 2, где определены «рекомендованные» параметры высотности и допускаются от них отклонения – создание доминант. Инструментом для этого должна служить процедура общественного согласия – соответствующее решение должен принять Градостроительный совет, Совет по культурному наследию, а также жители Петербурга на общественных слушаниях.
Что же касается городских территорий, которые находятся далеко от центра города и не попадают в зоны высотного регулирования, то здесь будут даже места, где не только можно, но и нужно строить высотные объекты – так называемые кластеры. Однако здесь при отсутствии градостроительных ограничений есть ограничения функциональные: например, малоэтажное строительство в Пушкине, а также ограничения технические: как, например, при строительстве аэропорта.
Таким образом, мы возвращаемся к основной идее высотного регулирования – сохранение и создание нового. Но при этом должны быть четкие правила работы, которые не могут быть отменены.
– Как Вы полагаете, появится ли в городе большое количество небоскребов? И проиграет от этого облик Петербурга или выиграет?
– Большое количество в ближайшие годы не появится – это просто технически невозможно. Кроме того, Зона регулирования застройки 2 представляет собой определенное количество локальных пятен за пределами, соответственно, Зоны регулирования застройки 1. Грубо говоря – у нас не так много места не на окраинах для строительства небоскребов и иных масштабных объектов. А создание новых, современных объектов, общественных, деловых, развлекательных центров – просто необходимо. Ведь все жители хотели бы жить в комфортных условиях, хорошо зарабатывать, иметь интересную работу, карьеру, условия труда, парковку для своей машины, саму машину, в конце концов. Мы все хотим жить достойно. И уровень жизни сегодня в среднем неплохой. Но ведь чем это все обеспечивается? Развитием города, его экономики, в частности, привлечением инвестиций, «пиаром» в хорошем смысле города как европейской столицы, как центра деловой активности – города, с которым можно работать, у которого есть потенциал. Не случайно именно строительство является сегодня одним из наиболее активно развивающихся направлений экономики Петербурга, прочно занимая третье место по перечислению в бюджет города средств после торговли и промышленности. Пора понять, что мы живем не только в городе-музее, но и крупном мегаполисе. Разве в случае консервации города-музея и запрета вообще что-либо менять возможно будет создать тот уровень жизни горожан, о котором я сказал? Дальнейшее развитие такого уникального города, как Санкт-Петербург, должно идти параллельно по двум направлениям – сохранение культурного наследия и новое строительство. Конечно, мы должны сохранять шедевры архитектуры, созданные зодчими на протяжении трех столетий, но и современные архитекторы, несомненно, достойны того, чтобы их имена вошли в историю. Ведь город не был построен в том виде, в котором мы его знаем, ровно 300 лет назад. Все эти столетия Петербург рос, строился, изменялся. И наверняка не один объект, вошедший сегодня в список памятников архитектуры, в свое время в ходе строительства встречал сопротивление. Поэтому мы и проводили общественные обсуждения проекта Правил застройки, создаем общественный совет по вопросам градостроительства и архитектуры.
Трехлетняя эпопея с проектированием второй сцены Мариинского театра завершилась провалом для всемирно известного архитектора Доминика Перро. Государственный контракт между ФГУ «Северо-Западная дирекция по строительству, реконструкции и реставрации» и ООО «Архитектурное бюро Доминика Перро» расторгнут. Все, что так долго делал Доминик Перро для воплощения своей идеи, доработают российские проектировщики.Итак, контракт с Домиником Перро расторгнут, дорабатывать его будут российские проектировщики. По крайней мере, заказчики искренне верят в то, что россияне устранят недочеты, отмеченные экспертами, и в целом доведут проект до ума.
Когда французский архитектор Доминик Перро выиграл в международном конкурсе право проектировать вторую сцену Мариинского театра, он и не предполагал, чем все это для него закончится. Тогда он еще не знал, через какие препятствия ему предстоит пройти для воплощения звездной идеи построить театр под «золотой» оболочкой. Преодолеть их французскому архитектору так и не удалось. С самого начала его проект подвергался критике с разных сторон. Многие петербуржцы до сих пор остались верны консервативному мнению о том, что архитектура Мариинки-2 не впишется в исторический центр классического Петербурга.
Сегодня, когда история с Мариинкой-2 достигла своего апогея, петербургские архитекторы смягчились. То ли из солидарности со знаменитым коллегой, то ли из-за каких-то субъективных опасений они предусмотрительно отказываются от комментариев по поводу архитектуры новой сцены Мариинского театра. «Не хочу вставать на чью-то сторону», – объясняет руководитель архитектурного бюро «Земцов, Кондиайн и партнеры» Юрий Земцов.
Архитекторам Санкт-Петербурга порядком надоела затянувшаяся тяжба с согласованием «звездного» проекта. Впишется архитектура Доминика Перро в исторический центр или нет – уже никого не волнует. Главное, чтобы новый театр поскорее был построен. «Иначе вся работа теряет смысл, – говорит директор ООО «Архитектурная мастерская Митюрева» Юрий Митюрев. – Уверен, что проект нужно реализовывать в том виде, в каком его создал Доминик Перро, а впишется ли он в архитектурный ансамбль города – время покажет».
В скорейшем строительстве второй сцены Мариинского театра сегодня заинтересованы все стороны, имеющие к этому хоть какое-то отношение. В первую очередь Мариинка-2 нужна разрастающейся и активно развивающейся театральной труппе, которой уже давно стало тесно в стенах старого здания. Во-вторых, разрешения вопроса с Мариинкой-2 терпеливо ждет другой, менее известный, французский архитектор Ксавье Фабр, руководитель архитектурной мастерской Fabre/Speller, который уже подготовил проект реконструкции исторического здания Мариинского театра. Сегодня г-н Фабр тоже находится в несколько подвешенном состоянии, поскольку российская сторона и с ним расторгла договор о сотрудничестве.
На днях Доминик Перро посетил Петербург, чтобы раз и навсегда разобраться со злополучным проектом. Заказчики работ, сотрудники ФГУ «Северо-Западная дирекция по строительству, реконструкции и реставрации» уверены, что переговоры со знаменитым архитектором прошли в «позитивной и конструктивной атмосфере». В этой дружественной обстановке и было подписано финальное соглашение о расторжении государственного контракта на проектирование второй сцены Мариинского театра между ФГУ «СЗД» и ООО «Архитектурное бюро Доминика Перро». Как информируют представители заказчика, «соглашение предусматривает прекращение контракта с 12 февраля 2007 года и передачу французской стороной всей разработанной на сегодня проектной документации, которая оплачена из госбюджета и является собственностью Российской Федерации».
Вряд ли подобные визиты доставляют удовольствие французскому архитектору. Доминик Перро, наверное, и рад бы больше не приезжать в Россию, но примерно через месяц ему, скорее всего, придется-таки это сделать. ФГУ предложило г-ну Перро осуществлять авторский надзор в рамках существующих СНиПов. Подписать соответствующий контракт с Домиником Перро заказчики планируют в конце февраля этого года. Будет неудивительно, если архитектурная знаменитость гордо откажется от этого контракта. Уже сейчас его коллега, главный архитектор проекта ООО «Архитектурное бюро Доминика Перро» Николай Смолин предполагает, что «авторский надзор, видимо, будет осуществлять та компания, которая подготовит рабочую документацию». «Если г-н Перро не будет разрабатывать рабочую документацию, что ему там контролировать?» – резонно вопрошает специалист.
Между тем, по информации архитектурного бюро DOMINIQUE PERRAULT ARCHITECTURE, архитектор все же намерен осуществлять авторский надзор, «чтобы дать свою оценку будущему зданию».
Французские коллеги Доминика Перро акцентируют внимание на том, что теперь, после расторжения контракта, российский проектно-строительный комплекс может беспрепятственно воспользоваться результатом сложной работы, выполненной международным коллективом, включающим в себя специалистов из Германии, Японии, США, Франции и России. Однако такой исход ситуации может, по мнению специалистов, в корне изменить проект. «Всем памятна история с Ле Корбюзье, который убрал свое имя из списка авторов здания Центросоюза в Москве, поскольку его проект, победивший в международном конкурсе, был искажен в процессе реализации», – напоминают французские архитекторы.
Николай Смолин говорит, что теперь г-н Перро ничего в Петербурге делать не будет. Сказать «никогда» архитектор не решается, хотя в этом больше чем уверен. Уверен он и в том, что российские эксперты дали отрицательную оценку проекту из субъективных соображений. «В одном из интервью г-н Мельников (заместитель начальника Главгосэкспертизы России Юрий Мельников – прим. редакции) говорил, что пока у театра есть «золотая» оболочка, проект никогда не получит согласования экспертизы, – вспоминает Николай Смолин. – Позиция экспертов противоречит условиям конкурса». Архитектор признает, что в целом все эти три года работать было «очень тяжело». «Не вина Перро в том, что эксперты отказались рассматривать неполный комплект проектной документации в августе прошлого года, – заявляет Николай Смолин. – Это неправильная политика заказчика, поскольку именно он сдает проект в экспертизу».
В этой «темной», как выражается Юрий Земцов, истории трудно разобраться: кто прав – кто виноват. Доминик Перро, отказавшись от каких-либо комментариев, умывает руки. В его практике такое происходит впервые. Специалисты DOMINIQUE PERRAULT ARCHITECTURE отмечают, что с Россией работать нелегко.
Руководитель архитектурной мастерской «Студия-44» Никита Явейн говорит, что «звезд» в профессиональной сфере не любят. Тем более, в другой стране. «В Париже предпочитают парижские проекты, в Лондоне – лондонские. «Звездная» архитектура далеко не безопасна, – говорит Никита Явейн. – Ведь это экспериментаторский проект. Доминик Перро – очень сильный архитектор. Норманн Фостер и Кисе Курокава ниже по уровню. Конкурс на проектирование второй сцены Мариинского театра – единственный, который отозвался во всем мире, и Доминик Перро его выиграл! Я очень хочу, чтобы мы все поскорее увидели то, что спроектировал Перро».
Приедет ли посмотреть на это сам автор нашумевшего проекта, покажет время. Два с лишним века назад другой французский архитектор Этьенн Морис Фальконе не увидел конечных результатов своей работы в России – знаменитого памятника Петру I, установленного на Сенатской площади. Он тоже затянул сроки. В 1769 году Фальконе создал модель будущего памятника и обязался закончить работу за восемь лет. На самом деле, как пишут историки, он работал над памятником двенадцать лет и, «рассорившись с начальством», уехал из России.
Был прецедент, и ни один из архитекторов не застрахован от подобных случаев.